Твой или ничей

      Теплая кровь разлетается в стороны, попадает на выглаженную рубашку, на щеки и подбородок. Ямамото вытирает ее ладонью, размазывает красное по лицу, прежде, чем снова ринуться в атаку. Сталь со звоном скрещивается, а за его спиной слышны те же самые звуки – Скуало вовсю развлекается. Сегодняшнее задание как одно из многих, из разряда, где берут не качеством, а количеством. Бесполезный ход, который закончится для нового глупого дона его смертью. Против Варии подобное не работает, как не работало никогда. Против Вонголы теперь тоже. Нет смысла активировать коробочку, но Такеши нутром чует – Джиро внутри будто скребется и скулит, просится наружу – побегать и помочь уничтожить пару-тройку врагов. Но Ямамото лишь с азартом удобнее перехватывает катану и бросается вперед. Взмах – и новое тело с глухим стуком падает на землю. – Вошел во вкус, пацан?! Скуало оказывается рядом внезапно, яркой белой вспышкой, оставляя за собой душный кровавый запах, который примесью железа оседает на кончике языка. Ему скучно и не интересно, нет достойных соперников, но присутствие Ямамото может скрасить даже такую отвратительную миссию. Варийская акула всегда безропотно подчиняется приказам – плывет туда, куда укажут, и уничтожает любую цель. Но с тех пор, как нынешний хранитель дождя перестал наматывать сопли на кулак и взялся за дело всерьез – убивать врагов Вонголы стало только интереснее. Бездумно вспарывать чужие животы и перерезать глотки, замедлять и успокаивать навечно своим пламенем, смотреть в потемневшие глаза некогда веселого мальчишки-раздолбая и видеть в них ответный огонь и жажду. Отбивая новый удар, Скуало невзначай толкает Ямамото плечом, и ответная дрожь чужого возбуждения боем передается и ему. – Ничего особенного, - усмехаясь, Ямамото наклоняется, поднырнув и уйдя от удара, и бьет рукоятью катаны прямо в горло. Противник с хрипом оседает на пол. Стены коридора смыкаются и давят, новые враги прибывают, Такеши кожей чувствует нетерпение Скуало и понимает, что, скорее всего, вскоре на свободе окажется Ало. Он едва успевает увернуться от шальной пули и наотмашь бьет лезвием, оставляя на чужих руках глубокие рваные раны. Адреналин и чувство опасности бьет в голову – он понимает, что только что избежал возможной смерти. – Мы будто вышли прогуляться или на свидание, - он смеется, хотя голос все еще хриплый, и дыхание немного сбивается. – Обыденная жизнь, будни хранителей дождя. – Кончай языком трепать, сам только что чуть не подставился, - Скуало уловил краем глаза нелепое движение и теперь очень недоволен. Еще не хватало тащить пацана на себе и перевязывать ему рану после боя с такими отстойными противниками. Но Ямамото, опьяненный ощущениями и близостью варийского мечника, и не думает останавливаться. Он видит свет в конце тоннеля – заветную дверь, за которой их ждет лаборатория, и у него открывается второе дыхание. А еще невероятное желание сделать какую-нибудь глупость. Но подобное чревато ранениями, а потому он решается только озвучить: – И все равно с тобой – это похоже на свидание, - повторяет упрямо и щурится, - море крови и трупы, и четкая цель впереди – все, как ты любишь. – Если бы моей целью было трахнуть тебя среди этих трупов, то тогда я бы согласился с тобой, - Скуало широко ухмыляется, чувствуя напряжение и настроение Ямамото. Плюет на все и выпускает акулу. Ало взвивается под потолок и стремительно бросается вперед, на ходу перекусывая сразу двоих. Сдавленные стоны и крики боли. Такеши поворачивается к нему, и Скуало видит, что глаза у того темные, почти черные – зрачок заполняет почти все пространство, и только края радужки золотисто мерцают. Отличного преемника он себе вырастил, ничего не скажешь. Машинально отбив нападение, Ямамото делает шаг вперед. У него на щеках кровь, и Скуало хочет растереть ее пальцами, но у них нет времени на подобные нежности. Хотя заняться сексом прямо здесь, прижав Такеши к одной из голых побеленных стен, уже не кажется такой плохой идеей. –Скуало, ты выйдешь за меня? И улыбается, поганец. Мечник круто разворачивается, снося голову с одного удара, снова чужая кровь фонтаном вылетает из поврежденных артерий. И сама ситуация настолько смешна и нелепа до безумия, но настолько вписывается в его наглухо отбитую жизнь, что Скуало не может сдержать смеха. –Ничего лучше не мог сейчас придумать? – А я не шучу, - Ало мечется вокруг огромной смертоносной молнией, буквально окружая их пламенем дождя, будто дает лишние секунды для раздумий. Но Скуало не нужно думать. – Ты совершенно ненормальный, Ямамото Такеши, - и усмехается про себя – а благодаря кому он вырос и стал таким, - и я должен вырубить тебя прямо сейчас, но лучше я скажу – да. – Когда? Против воли сердце замирает. Волна адреналина спадает, и теперь ответное «да» эхом звучит в ушах под аккомпанемент чужих криков. «Да хоть прямо сейчас» - хочется добавить самому, но он сдерживается. На долю секунды притягивает к себе, трется своей щекой о чужую, и теперь на лице Скуало тоже красные разводы. – Как только мы доберемся до чертовой лаборатории, и принесем подарки нашим боссам. Но вместо медового месяца можем отправиться разве что в долгую миссию. Скуало неверяще усмехается, глядя на то, как расширяются глаза Такеши, и как тот, судорожно кивнув, бросается закончить эту затянувшуюся бойню. Свадьба, да? В жизни Скуало Суперби ничего не происходило просто так, и каждое событие имело легкий оттенок безумия – начиная от опрометчивого решения отрубить собственную кисть или же клятвы не стричь волосы, до решения взяться тренировать какого-то раздражающего японского мальчишку. Впрочем, за последнее решение он теперь был самому себе безмерно благодарен.