Любовь и Панки

      Соня стояла за кассой и считала минуты, когда можно будет уйти на кухню и присесть. Ноги гудели, спину ломило, но она упрямо терпела, ведь посетитель никак не мог определиться с кофе.       — Может Раф… — она улыбнулась самой яркой улыбкой, которую могла воспроизвести сейчас на свет.       — Отличный выбор. На каком молоке предпочитаете?       — Или Латте…       — Может быть возьмете, капучино? На него сегодня спрос, — предложила. Ну давай кретин! Роди хоть что-нибудь.       — О, — помедлил, почесал подбородок, прищурился, рассматривая сзади вывеску с выбором сиропов и молока, добавок и прочего. Расфыркался, прикидывая у себя что-то в голове. — Да, давайте его на кокосовом. Большой.       Ну какое облегчение, хотя бы тут не нужно будет предлагать.       — Хорошо, сейчас будет, — засияла, протягивая чек мужчине. — Ваше имя?       — Дилан, — кивнул клиент и, отвернувшись, прошел к свободному стулу за барной стойкой.       Сонечка быстро сбадяжила нужное, на автомате уже руки делали и после того, как отдав заказ, люди закончились, она смогла попросить подменить её. Как же всё болит, хотя вроде бы ничего не делала такого. Вчера бегала за продуктами, весь день занималась уборкой, в очередной раз готовила и ничего более.       На кухне было душно, кто-то продолжал стоять у печи и дожидаться, когда коржи для клубничного тортика допекутся. Пахло сильно мукой, самим тестом и пропиткой для торта. Её форма пропиталась молоком, кофе, кленовым сиропом. Достав еду из портфеля, который подарил Ребел — кремовый с подвеской черепашки в черной маске, она только открыла контейнер, как телефон завибрировал.       «Ты свободна?»       Ребел стал и правда чаще приезжать к ней, общаться, привозить что-нибудь вкусненькое. Редко, но оставался посмотреть фильм, еще реже рассказывал про семью или работу. Сейчас же написал, но для чего? Прекрасно знает же, что она в кафе до утра.       «Перерыв полчаса. Я на работе.»       «Выйди на улицу, с черного хода.»       Соня прищурилась, захлопнула крышку контейнера, возьмет с собой. Есть хотелось больше, чем разговаривать или двигаться. Предупредив менеджера, девушка остановилась около двери и достала телефон.       «Зачем?» — написала, замерла в ожидании.       «Я жду тебя, давай выходи.»       Нахмурилась, толкнула железку, оказываясь в прохладе летней ночи. Ветерок дунул на разгоряченное тело, зазнобило. Зато как пахнет свежо, хорошо и нет этих приевшихся сладко-горьких запахов.       — Ну чего вот ты боялась? — послышался голос сбоку и Соня, округлив глаза, подпрыгнула. — Пошли в машину, посидим там. А то, наверное, от запаха кофе тошнит.       — Я не боялась, — последовав за черепашкой, воспротивилась девушка. Качнула волосами, забранными в хвост, сканируя одежду панка. Свободная серая футболка натянулась в плечах, обрамляя мышцы, черные спортивки и джоггеры. Таких ещё не видела у него. Обычно в кроссовках белых ходит. — Просто неожиданно написал. Застал врасплох. Ты обычно звонишь и всё. И приезжаешь на квартиру только.       Ребел хмыкнул, открыл дверку и загнал блондинку в сам фургон, заходя следом и садясь на диванчик. Она поставила на маленький столик контейнер, посмотрела время и уставилась на панка.       — Я планировала покушать.       — Вижу, — просканировав остывшее пюре с котлетой, тот улыбнулся. — Я подумал тебе захочется горячего, поэтому привез немного другого вида, но содержания как оказалось одинакового.       Соня нахмурилась, глядя как мутант достал пакет и раскрыл. Там оказалась очень привлекательная и безумно вкусно пахнущая запеканка. Тоже картошечка, но с курицей и плавленым сыром. А в термосе она унюхала фруктовый чай.       — Реб, — протянула недоверчиво, а тот вручил ей вилку, подвигая ближе контейнер. — Не стоило. Как-то…ну.       — Как? — фыркнул, забирая у неё милую пластмассовую миску с наклейкой медведя и начиная есть.       Вообще плевать, что холодное, съест, а вот насчет девчонки не уверен, что, если бы не отобрал и не начал бы уплетать котлету, она бы соизволила притронуться к его блюду. Сам не знает нахрена приготовил для неё отдельно и повез поздно ночью Соню кормить. Захотелось, списал на творческий порыв души в кулинарии и излишки энергии.       Смотря сейчас на Сонечку, которая не ответила, смущенно ела, но по лицу наслаждалась теплом и приятным вкусом, Реб остался довольным. Он точно сделал как любят в её стране, вычитал рецепт и сварганил на скорую руку. Зачитался разнообразием блюд: борщ, солянка, шницеля куриные и так далее по списку. Чуть не упустил момент, когда часы пробили двенадцать и как бы давай, беги готовить, а то сейчас девушка совсем уже оголодает, стоя за кассой.       Не передать словами, как Соня была голодна. Не поела перед работой, ну обед был, а так замоталась пока собиралась и вот уже начала опаздывать, а тут ещё и пробки, дорогое такси, развязанные шнурки, которые так невовремя развязались, когда девушка мчала на автобусную остановку.       — Спасибо, — запивая чаем и жмурясь от удовольствия, поблагодарила. Улыбнулась ему, облизывая вилку от сыра. — Ты мог не есть мою стряпню.       — Неважно, — пожал плечами, радуясь внутри, что этот олененок сыта. — Мне тоже было вкусно.       Она хмыкнула словно не поверила, заломила пальцы, словно что-то хотела сказать, но боялась. Покусала губу, ерзая под пристальным взглядом разноцветных глаз. Ребел довольный развалился, смотря на девушку, откинулся на спинку диванчика, заложил лапы за голову.       — Что ты хочешь? — не выдержал, облокотился о колени локтями и, сгорбившись, заглянул в лицо Сони. Снова смущена и очень задумчива.       — Почему ты поцеловал меня? — резко повернула голову и, вздернув подбородок, нахально поинтересовалась. Глазки заблестели, ручки нервно теребили фартук этой несуразной формы официантки. — У тебя есть девушка?       Не стала говорить, что знает про Мию, слышала разговор отрывками, но уловила суть и составила картинку. Ми была недостойна любить такого как Реб и Соне почему-то до сжимающегося в груди чувства обидно. Сама не понимает почему, но если бы они встретились с Ребелом при других обстоятельствах, нормально познакомились и стали больше общаться, то девушка точно бы подарила ему всю себя.       Любить тяжело. Это постоянная работа над отношениями, уступки друг другу и взаимопонимание. Панк мог не привозить горячей еды, мог не есть её остывший ужин, а выкинуть в мусорку, мог не покупать портфель за место того черного, а также не давиться соленой картошкой. Зачем он всё это делал? Зачем поцеловал?       Соне хотелось что-то сделать хорошее для черепашки, подарить или приготовить, провести время, чтобы ему понравилось и грубо говоря отработать его поступки своими, чтобы сравнять счёт. Ей на самом деле не расплатиться и, наверное, единственное, что она может — отказаться от карточки, потому что сейчас зарабатывает сама. Оплатит проживание в квартире, будет кушать на свои деньги и не доставлять хлопот. Тратиться на неё, вот еще, глупости. И за одежду, которую купил Ребел тоже вернет, главное отыскать чеки.       Мутант долго молчал, гипнотизировал светлое личико, синяки под глазами и эти пронзительные зеленые глазки.       — Не понравилось?       Он всё понимает. Соня боится его, неизвестного существа, созданного путем мутагена, говорящего, думающего как человек и вполне себе обычного для мира сверхъестественных существ. Возможно было противно, мерзко и та полоскала рот водой и чистила зубы несколько раз подряд. Он не знает, но, если блондинка так скажет — расстроится точно.       Ему вполне симпатизирует этот падший ангелок. Она милая, аккуратная, добрая, иногда бесячая, дерзкая и неприступная. Упертая, когда спорит, но как комично распахиваются глазки, когда Реб ругается на неё, говоря о том, что отшлепает или как-нибудь накажет за выкрутасы. Каждый раз смущается от суммы, которую панк отправляет на шмотки и упрямо молчит, когда черепашка серьёзно спрашивает, какое белье она купила. Чек пришел с Brooklyn Fox или Intimacy и ему очень интересна судьба этой прелести.       — Нет, я…       — Нет, не понравилось или нет, понравилось? — хочется еще больше посмущать, поиздеваться. Она отвела взгляд, цокая маникюром по столику. Вот, когда успела сделать мятный френч или как эта фигня называется.       — Понравилось, — тихо прошептала. — Но у тебя же…       Осеклась. Чуть не выплюнула ядовито Миа. Противная какая. Заставляет по какому-то странному порыву ревновать и включать собственничество, хотя Реб для неё никто. Может быть друг? Это определение больше подходит чем всё остальное. Хозяин или владелец звучит страшно.       — Кто? — сразу просек фишку. Не с этого хотела начать, не про поцелуй поговорить, а про красноволосую ведьму, которая пропала в логове Шредера и как в воду канула. Ни слуху, ни духу. Вдруг Хан убил уже её, увез куда-нибудь и закопал. Переживать нормально за близкого человека, за можно сказать ту, которую панк любил, но для чего это девчонке. — Соня, скажи мне честно. Ты слышала мой разговор.       — Нет, ты про что вообще? — изобразила искренность, а глазки так и бегают.       — Соня, не ври, — как чувствует, знает, а она всё осознает, что попалась и не может вот теперь отвертеться. — Что ты слышала?       — Какая разница? — взвинтилась, чуть ли не подпрыгнула, не выпрыгнула из фургона словно пробка у шампанского на Рождество. — Зачем ты меня поцеловал? — зло бросила на него взгляд. — Если у тебя есть девушка для чего ходить по борделям и изменять ей? Может быть, поэтому вы не смогли быть вместе?       — Неважно о чем ты думаешь. Не твоя головная боль спрашивать у меня про неё, — спокойно произнес, и Соня стушевалась. Насупилась, сморщила нос. — Хоть мы и до сих пор вместе с ней, это не отменяет того факта, что мне тоже понравилось с тобой целоваться.       Сонечка округлила смешно глазки, затем сощурилась.       — Это неправильно, — встала с места, одергивая юбку. — Спасибо за перекус, мне пора работать.       Ребел задумчиво смотрел на девушку, которая, поджав губы, захлопывала контейнер, забирая с собой. Схватила телефон.       — Больше не подслушивай, — бросил ей в спину серьезно.       — А ты не целуй! — фыркнула и с гордо поднятой головой, хлопнула дверцей, оставляя после себя приятное чуть горькое послевкусие. Какова колючка, но Ребелу на удивление до смешинок и чертиков в глазах приятно от этой мелочи.

***

      Маргарита стояла и курила около подъезда, вернее в подворотне за углом, подальше от окон, где Ливи может увидеть и снова упрекнуть в порче здоровья. Какая ей нахрен разница? Девушка понимает, что подруга волнуется, но талдычить одно и тоже каждый божий день уже ни в какие рамки не лезет.       Свифт подкрался незаметно, мягко ступая кроссовками по асфальту и довольно мурлыча себе под нос песенку. Завидев Риту, тот свиснул и, подлетев, заулыбался.       — Чё как? — на той лица не было. Она равнодушно пожала плечами, затянулась, выпуская кольца дыма в воздух и не ответила. — Случилось что?       — Нет, просто устала после ночной сменки, — прислонившись к стене, Маргарет откинула отросшие по плечи волосы назад, провела пальцами по голове и уставилась на панка. — Чего забыл тут? Вы же вроде с ней не общаетесь?       — Я принес…       — Цветы, я вижу, — огрызнулась, кинула остатки сигареты под ноги и безжалостно затоптала. — Нахуя ей это?       — Скажи, что от Дэниала, — неловко кинул, вздохнул, уставляясь на пионы. Нежные, маленькие, симпатичные, как и сама Ливи.       После той злополучной ночи — да, не виделись, но по непонятным порывам Свифт скучал. Хотел видеть её улыбку и смущения, как она пищит, когда вроде бы хочет прикоснуться, приобнять, пощупать, а страшно или когда прикрывает глаза, кусает губы, но смелеет и тыкает пальчиками в него, чтобы понять, что в этом нет ничего такого.       Сви помнит, кожей до сих пор чувствует эти маленькие ладошки, которые в порыве радости, что Дэн предложил ей встречаться обнимают его. Сердцу больно, там внутри пожирает что-то душу, выгрызая, выплевывает, но мутанту всё равно лишь бы она смеялась и была счастлива.       Дэниал делает из неё принцессу. Оливия словно комнатный цветочек, который нужно поливать, холить и лелеять, чтобы расцвел, ведь если дунуть холодом, перелить или оставить на жаре — завянет. Конечно, друг Джи не идеальный, он много работает над собой, совершает ошибки по глупости, но Ливи ему всё прощает, поэтому у черепашки просто нет шанса.       — Мне кажется они расстались, — выдает Маргарита после нескольких минут молчания. — И сейчас цветы эти сделают только хуже.       — С чего ты решила? — удивленно вскинул брови, прижал букет к себе ближе, оберегая цветочки непонятно отчего и не понимая, как эти двоя могли так быстро разбежаться, если Барашек долгое время сохла по мистеру я-лучший-парень-года, а Дэн по словам Джейн аналогично был влюблен несколько лет в Страйк. — Не неси ерунду.       — Скажешь тоже… — выдохнула и начала короткий рассказ.       Ливи после того, как не ночевала дома сама не своя была. Проболталась случайно, что посещала бар, а продолжения не следовало. Как Рита не старалась выбить из подружки правду, та ни в какую. Мол, чего это, будет сама умница и отличница по каким-то нехорошим местам бегать, ага, как же, держи карман шире.       Маргарет заметила за кудряшкой, что та часто сидит в телефоне вместо книжек, рисует, а затем рвет и выкидывает всё в помойное ведро. Один раз всё-таки удалось подсмотреть, а там Свифт написано и так много текста, но не на родном, на иностранном — французский третировала, хотя уже давно перешла на химию. А после позвонила Дэну, не накрасившись, не переодевшись, выскочила из дома вся какая-то взволнованная и полная решимости.       Она решила расстаться.       Решение пришло само собой. Они были разными. Дэниал любил приключения, движение, семью и совершенно не интересовался наукой, книгами и учёбой. У него в голове планы по спасению мира, машины, новая композиция на гитаре и времяпрепровождение с отцом. У Оливии закрытость, зашоренность и нежелание лишний раз куда-то нестись. Она любила научные статьи, чай, ленивые утра и пятерки в дневнике. Её нравились правила и четкий план на день, у Дэниала же всё сумбурно и быстро.       Сравнивая двоих парней, Ливка пришла к выводу — даже если остаться с Дэном друзьями, они не смогут сосуществовать спокойно рядом друг с другом, но если это девушка переживет, то вот разрыв дружбы с взбалмошным панком нет. Тот преподносил что-то новое, заботился и помогал, на мгновение забывал о шлюхах и приезжал. Вёл себя как обычный парень, только вот мутант… Это была проблема.       Оливии нужно было найти Сви, но для чего? Что она скажет? Сможет ли после той страшной ночи взглянуть в глаза? Пустое, нужно будет оставить эти вопросы на потом, потому что видеть его сейчас желания не было.       Поговорив с Дэниалом, она очень долго извинялась, а затем, придя вроде как к более-менее выгодному варианту для обоих, позорно сбежала. Больше никаких приключений и встреч, тупых разговоров и бесполезности. Скоро учёба и пора браться за книжки вновь, а не думать о мальчиках. Будет ещё всё. Только вот почему так неприятно пусто внутри было не от расставания, а после того, как Свифт использовал её.       — И она почти ничего не сказала на самом то деле, — достав вторую сигарету, протянула задумчиво Маргарита. — Пришла, лица нет, настроение дерьмо и не говорит. Я спросила, что с ней, а она пробубнила, что никаких больше отношений… только книжки, — снова закурила, бросила осторожный взгляд на черепашку, тот слегка кипел, но виду не подавал. — Затем скинула биологию со стола, провыла про несправедливость и завалилась на кровать.       Свифт молчал.       — «Выйду за конспект по праву!» — передразнила Ливи Риту. — Дурочка. Выбрала бы скромнее, математику хотя бы.       Его маленькая нежная девочка.       Сама придумала, накрутилась, приняла твердо решение и расстроилась. И что вот делать в такой ситуации? Не прибежишь же прямо сейчас, не начнешь извиняться, объясняться ведь Барашек четко дала ему понять его место и свою позицию.       Не трогать, не вспоминать, не подходить, делать вид, что не знакомы. И вот должен же следовать этому, подчиняться этим капризам, хотя никому ничего не обещал. Мог бы, как в самом заезженном фильме, пришел бы, закинул на плечо и утащил к себе в логово, а затем так отлюбил, чтобы даже и не думала о глупостях всяких.       — Тем более отдай ей цветы, — настоял на своём. Отобрал сижку у девчонки, затянулся один раз и, потушив, выкинул. — Я хочу, чтобы улыбнулась. Вечером принесу вам кексики, скажешь, что купила, чтобы порадовать её. Поняла?       — Ты что какой вот приставучий? — огрызнулась, хватая проклятый букет.       — Не завидуй! — рявкнул, сверкнул потемневшими глазами, прищуриваясь. Та недовольно цокнула, морщась.       — Ты для неё не больше, чем животное, — махнула ладошкой куда-то в сторону, внезапно меняясь в лице. Выдохнула как-то сочувствующе. — Бескультурный, дикий и мутант.       — Специально говоришь так, чтобы я её возненавидел? — поинтересовался, засунул лапы в карманы, но вот что-то ему не понравилось в тоне подружки.       — Если бы, — замолчала, шаркая носком кроссовка по асфальту. Поправила на себе кофточку. — Оливия не оценила ваш мир, сверхъестественных существ. Вы животные, обычные звери и как бы от перспективы нахождения с вами она не восторге совершенно. Ей приходится всё это терпеть, потому что Лиза вас любит и вы её семья, потому что я общаюсь немного и как друзья вы вполне устраиваете и Миа вроде как тоже там не простая, свои мутки.       — Я понимаю…       Не показал, как резануло по его гнилой душонке. Чертов идиот! Вроде бабник, не должна волновать так сильно, ведь вон сколько девчонок — возьми и выеби любую, а ему вот эту вот с загонами и тараканами в голове подавай и не для простого траха — любви чтоб её.       Принести вкусного, укутать в плед, поцеловать в лобик и нос — не про него, но ведь отдал шапку, потому что замерзла, отругал за внешний вид и безалаберность, носил на руках, когда колени разбила и чмокал, чтобы не болело. И куст… Этот ебаный куст, в который она свалилась — выкопал и к хуям выкинул.       За порезы переживал каждый раз, а вдруг снова начнет себя и как вот с ней… Привязать к себе, жить с ней под боком и следить за оценками, чтобы, когда плохо было из-за дурацкой четверки, то быть рядом и сказать — фигня, забей, потому что ты самая умная у меня, а я придурок и живу как-то с этим.       — …но знаешь, — помедлил, улыбнулся сам себе, глядя с нежностью на цветы. — Плевать. Пусть я буду скотом, мразью, тварью, но эти пионы я купил для неё и кексы принесу, а если из-за чего-нибудь закапризничает и снова ей понадобиться что-то… ты скажи — я привезу, принесу, куплю, достану где угодно и что угодно.       — Зачем ты так? — напоследок спросила, не захотела отворачиваться, вгляделась в голубые глаза и увидела в них ласку и заботу. Слов даже не потребовалось последующих, но Свифт беззаботно пожал плечами:       — Потому что…       И замолчал.       …люблю.