***
Валенсио проснулся с ярко выраженной головной болью и одышкой. Ощущения были такими, будто кто-то равномерно, методично и с приложением силы бил кувалдой по черепу и грудине. Приблизительно через полторы минуты парень сообразил, что его никто не бьёт — ни по груди, ни по голове. Это всего-лишь боль изнутри. Ещё через минуту несчастный догадался, что это вовсе не боли — это похмелье. Ну, как говорится, с добрым утром, страна. На столе неподалёку виднелась пустая литровая бутылка сорокалетнего коньяка из Тесидии, на пару с которой гордо стояли два добротных стакана. Приподнявшись, Лягушка увидел полную, обновлённую версию картины. Прямо по центру стола вальяжно расположилась сигарная пепельница из Чёрного дерева с горкой пепла внутри и парой пузатых окурков. Рядом лежали сигарные ножницы, полупустой хьюмидор Барийских сигар, коробка шпона и настольная зажигалка в форме танка. — Вот это да… Не успел приехать, а уже похмелье — шёпотом протянул Валенсио. — Я так когда-нибудь загнусь от цирроза печени или отказа почек. Бр-р-р-р, даже думать противно. Прикрыв глаза, чтобы не слепило солнце, парень стал шариться по любым поверхностям, надеясь найти чудодейственное средство от похмелья. Однако, в целом, ни на что хорошее он не надеялся — как с пивом, так и с минералкой можно рассматривать разные варианты. — Если я и Дэни вчера особо не парились, то спасения не будет, придётся пить водичку из-под крана или бутилированную. — полушёпотом размышлял несчастный. — А вот если хоть-немного да запаривались, то спасение будет. Правда не здесь, а в холодильнике. Натянув штаны и майку, Валенсио чётко по курсу направился к кухне, дабы испить живой водицы. Или хмельной… Как повезёт. Тихонько передвигаясь, надеясь никого не разбудить, Лягушка передвигался на цыпочках как чёрт. Не потому, что там, где ступала его нога образовывались сгустки пламени, а потому что делал это быстро. Однако, слегка не рассчитав, парень накалебнулся на первой же ступеньке, и, упав, грозно залаял матом на всю округу. Однако система звукоизоляции оправдала вложенные в неё средства, и проклятия уловили только ковёр, ступеньки, лестница и стены. Ху Тао же, как раз спящая за стенкой, почесала ногой об ногу и перевернулась на другой бок. Кухня у коллеги, а по совместительству — лучшего друга, выглядела хорошо, если не шикарно. Роскошная барная стойка, многочисленные шкафчики и панели акациевого цвета, стол в бежевых тонах и о, чудо, чёрный холодильник! Распахнув дверцы, парень лицезрел то, на что так надеялся и мечтал — хорошее босельское пиво в стеклянной бутылке. То что нужно для того, чтобы реанимировать мозг и тело в трудную минуту. — Утро доброе, Ви. — раздался за спиной голос напарника. — И тебе не хворать. Пиво хочешь? — Не хочу. — А будешь? — Буду. — довольно улыбнулся Буцефал. Для многих это могло бы показаться верхом наглости и глупости — но не для этих двух. У них было в абсолютном порядке вещей придти друг к другу и объесть содержимое холодильника. И сейчас, попивая блаженный напиток, господа синхронно вздохнули с облегчением — не жизнь, а сказка! — Ну, братан, вот ты и стал ближе к пенсии. — констатировал Валенсио. — Мои поздравления. Чтоб деньги были, на жизнь не жаловался, а число выходов на задания равнялось числу возвращений. — Спасибо, друг. Спасибо. Чёкнувшись, ребята опустошили бутылки, и начали говорить про бытие. Про кашу манную, про жизнь туманную. Работа, планы на жизнь, когда всё станет на свои места, про завтрак… — Ну, дружище, что хавать с утреца будем? — поинтересовался Даниэль. — Мне, если честно, не особо лимитирует. Чем накормишь то и есть буду. — Логично. Да и вообще, я вот думал, готовить что-то или что-нибудь готовенькое слопать… Внезапно Даниэль обратил внимание на своего товарища. Качнув конским хвостом, Валенсио стал забавно, в прочем, как и всегда чесать бороду, задумчиво смотря куда-то в коридор, откуда исходил тихий, низковатый шум моторчика. — Слушай, братан, а когда ты мопса завёл? — Какого нахрен мопса? — искренне удивился Буцефал. — Ну, извини, если ошибся. Чихуахуа значит. — Какой нах… — хотел было продолжить браниться Даниэль, но внезапно понял, что к чему. Из коридорчика, неспешно и павольно, тихо шурша моторчиком, выехал робот пылесос, по размеру сравнимый с тарелкой. — А, так это нихрена не чухуахуа, это робот-пылесос! — Слышишь ты, гений, учёный в говне мочёный, сходи на улицу, проветрись! Тебе то оно точно не помешает. Заодно отправься в кафе на соседней улице и купи нам три кесадильи. На четверых должно хватить. Почесав бороду, а следом и затылок, Валенсио пошёл в коридор и, накинув на плечи синюю куртку да накинув капюшон, потрепал карманы. Ну, за едой так за едой…***
— Доброе утро — тихим голосом проговорила Шэнь Хэ, появившись на кухне. — Доброе утро — синхронно ответили Ху Тао и Даниэль. Между девушками завязалась товарищеская беседа, в которую Буцефал не особо хотел вмешиваться — нечего людям мешать. Периодически доливая в кружки чай он вслушивался только в важные детали, пропуская мимо ушей ненужную информацию. И тем временем задумывался, что такого могло произойти, что Валенсио ещё не вернулся? Особенно учитывая, что он вышел из дому около сорока минут назад. Что такое могло случиться? Хрен его знает. — Синьор Мартоне, а где же Валенсио? — словно читая мысли, спросила Шэнь Хэ. — Я его отправил за кесадильями. Полагаю, что он скоро вернётся. «Ага, хер там скоро он вернётся, » — размышлял Даниэль, делая глоток — «Вот по-любому в какое-то дерьмо влип. Или на очередную юбку засмотрелся, или опять в проблемы впутался. Ну, или, что нетрудно предположить — нашёл, что можно украсть. Ух, не дай бог ты ввяжешься в проблемы…» После завтрака, который представлял из себя бутерброды с чаем , Даниэль решил выйти на балкон покурить. По какой-то неведомой причине за ним потянулась сначала Ху Тао, а следом и Шэнь Хэ. — Синьор Мартоне — обратилась светловолосая. — Расскажите, пожалуйста, про Валенсио. — Валенсио? — Мужчина моментно вскинул бровь в неком изумлении и невольно улыбнулся — О-о, это чудная тема. Что же я могу сказать… Подкорки в такой вещи, как голова у данного представителя вида «человек разумный», пусть и существуют, но своих функций иной раз не выполняют вообще. — Фельдфебель сразу же начал совершенно ироническим и язвительным тоном — Вышло так, что сразу по устройстве на работу нашему дорогому товарищу пришлось добровольно согласиться на нарезание дополнительных извилин для повышения работоспособности и возможности дальнейшего расширения квалификации. Что ещё… Бухарь, скажем прямо, профессиональный. Стаж ого-го! Иной раз этого спящего красавца труда найти не составляло даже в куче древесных опилок где-нибудь в плотницкой мастерской, или в контейнере с транзисторами в застенках заброшенного завода радиодеталей. А что самое удивительное — при всём при этом ему хватало лишь пары-тройки минут, чтобы привести своё лицо из состояние жёванной калоши в лик достопочтенного джентльмена и прийти на работу в наилучшем виде. Исполнительность прямо-таки на лицо, хотя и характер иной раз прескверный, а из-за пышущей токсичности приходится носить с собой противогаз. Бездетный, не женат, но и в исполнении серенад мною не замечен. — Подытоживая, Даниэль лишь пожал плечами и улыбнулся девушкам. От такого описания товарища девушки даже впали в кратковременный ступор — было понятно, что Мартоне всеми силами пытался сдержаться чтобы не обматерить дорогого друга, но высказался чётко и по делу. — За это, кажется, Валенсио вас и уважает — улыбнулась Ху Тао. — Так и есть — ответил Даниэль, втягивая сигаретный дым. — Наши своеобразные товарищеские отношения построены на честности, за что мы друг друга и уважаем. А токсичность и юмор это как побочный эффект. — А это синьор Баччо бежит? — поинтересовалась Шэнь Хэ, всматриваясь вдаль. Перед глазами троицы предстала найинтереснейшая картина — бегущий со всех ног Валенсио, держащий в руках пакет. То и дело петляя, он бежал, и, свернув налево, пропал из поля зрения. Но ненадолго — уже через несколько секунд через высокую ограду перелетел пакет, приземлившийся на мягкий газон, а следом, подтянувшись, через препятствие перелез Валенсио. Слегка отдышавшись, он подбежал к дверям гаража, кивая другу головой. Стоило только Даниэлю нажать кнопку на ключах, и виновник происшествия тут же пролез под дверьми внутрь. И, как на удачу, через несколько секунд в поле зрения появился отряд карабинеров, бегущих в том же направлении. Оглядываясь по сторонам, они явно кого-то искали, что заставило Даниэля улыбаться во все тридцать два зуба, сделав очередную затяжку. Подбежав ближе, один из преследующих заметил трио, стоящих на балконе, не без интереса смотря за погоней. — Синьор Мартоне, вы не видели, куда побежал негодяй в синей куртке? — Завернул за угол и направился по параллельной улице, после чего скрылся за домами — спокойным голосом ответил тот, стряхивая пепел. — Спасибо за сотрудничество! — А что он сделал? Выглядел как вор или что-то в этом духе. — Он облапал девушку в магазинчике и оскорбил местных полицейских!***
По возвращению в дом парня ожидала немая, нихрена не комичная сцена — сначала пощёчина от Шэнь Хэ — ни за что ни про что! Потом презрительный взгляд Ху Тао. И только Даниэль с пониманием посмотрел на товарища. — Ну, давай, горе-насильник, рассказывай — где был и что видел. — Дэни, Бога ради, не выпендривайся. — Ну, хоть кесадильи принёс, уже неплохо — улыбнулся Мартоне. — Прошу заметить: с гранатовым соком. — Да ладно, рассказывай. К какой юбке пристал? Даниэль прекрасно знал своего товарища — это по виду он серьёзный человек, а на деле бывает тем ещё клоуном. С периодической депрессией, нездоровой тягой к алкоголю, бессонницей — но всё ещё клоун. В случае перепалки или драки любит провоцировать своего соперника и выводить его из себя, заставляя действовать необдуманно. Однако сам, пусть и с импульсивным характером, сохранял спокойную голову и мыслил на удивление трезво. Какая проблема? Проблема в том, что Валенсио будто страдает каким-нибудь пограничным расстройством идентичности — то слишком самоуверенный, то с уверенностью ниже плинтуса. И даже так, как ни парадоксально, он обладает достаточно высоким самомнением — считает себя сильным, благородным, честным и умным, но не стремится это никому доказывать. Что интересно, если нужно, он может сделать вид, что является жутким тормозом. Хотя, иногда и вид делать не надо… Зная всё вышеперечисленное, Мартоне с лёгкостью понимал, почему тот вступил в противостояние с полицией. А что насчёт юбки? Таким же вопросом задавались и девушки, тихо стоя за приоткрытой дверью. — Да это даже не я виноват! Видишь ли, заглянул я в магазин, смотрю, сок выбираю. Как сказать сок… Сначала я хотел взять пиво, но подумав, что пока хватит, решил взять сока. — Так… — Выбираю, значит, между апельсиновым и гранатовым. И тут мимо проходит какая-то девушка, наступая мне на ноги. Я её окликнул, и тут понеслось… Оказалось, что она ещё и феминистка — как пошла рассказывать мне про равенство полов, да и только. Я стоял, заколебался ещё слушать, читаю состав сока, уж думал яблочный взять. И как она мне отвесила затрещину! — Вот это уже интересно — улыбнулся Даниэль. — Ну, ты помнишь мою позицию по этому вопросу — если против меня кто-то идёт, то уже не важно, парень это или девушка. Это боксёрская груша. Если меня бьёт девушка, она всё равно отгребает одинаково. В боевых условиях, сам знаешь, не имеет значения, направил на тебя винтовку парень или девушка. — … — Ну я инстинктивно и долбанул ей в ответ. Да только не подрасчитал, и удар пришёлся ей прямо по груди. Пуговица расстегнулась… Ну, ты понял. — Я понял, конечно. — пожал плечами Буцефал, улыбнувшись во все тридцать два. — Сам знаешь, после того, как умерла Бенита, я ведь ни-ни — грустно проговорил Лягушка. Ни налево, ни направо — лишь иногда к бутылке… — Всё, пр-р-ру, тормози коня. А то сейчас пойдёшь крутить пластинку по новой. — Ну а что, скажи мне, делать? — немного грустно улыбнулся Валенсио. — Ветра дуют, дожди идут, и сильный идёт против слабого… — Не переживай, дружище. Когда-нибудь и ты найдешь ту самую, которая будет устраивать тебя настолько, что ты сделаешь ей предложение. В ответ на это Баччо засмеялся — сначала немного нервно, но затем и добродушно. Ху Тао и Шэнь Хэ, стоя за дверьми, подметили для себя, что этот смех похож на смех человека, больного туберкулёзом. — Ну что ты раскис, работник с отсутствующим половым инстинктом? Давай, расслабься! Вечером, того гляди, опять по улицам пройдёмся, будем гулять и пить от души! — А потом в забытье? — А потом по новой. — ответил Даниэль, протягивая руку. Бывший военный знал, что за дверью стоят девушки, но и виду не подавал — было интересно, чем это закончится. Недоумевал только по одному поводу — что за карнавал устроил Валенсио? Зная о том, что коллега и, по совместительству, лучший друг — бывший (или нет) вор, очень глупо было бы предположить, что он ничего не заметил. Напарник знал, что у Баччо хорошо развита интуиция и он хорошо пользуется слухом, так что вряд-ли не заметил присутствия лишних ушей. Или делает вид, что тормоз — или реально тормоз. Внезапно у Даниэля зазвонил телефон, и в сегодняшний день это значило одно: ещё одно поздравление с днём, когда возраст увеличивается ровно на год. Посмотрев на экран дисплея, морпех улыбнулся, и, немного выпрямив и без того ровную спину, поднял трубку, поставив её на громкую связь. — Доброе утро, Директор. — И тебе того же, именинник! С праздником тебя. Многого пожелать не могу, не за столом сидим, но, как прямому подчинённому и хорошему другу скажу — счастья, здоровья, любви и чтоб завтрашнее похмелье не причиняло проблем! — засмеялся Мужчина на том конце провода. — Спасибо больше, Директор — непроизвольно отдал честь бывший военный, чем вызвал лёгкий смех у товарища. — А пока вас нет, передаю интереснейшие известия — загадочно проговорил управляющий сей конторой. — один из секторов расформировали и сотрудников раскидали по оставшимся отрядам. — Так… — И пока вы там будете в отпуске, то за вас, помимо Итто и Шинобу будут отдуваться ещё два человека. Так что привезите им сувениров или что-то в этом духе. — Будет сделано! — Ах, да, чуть не забыл. Даниэль, будь любезен, купи хорошего коньяка. — заговорщиски сказал Директор, снизив голос. — И куклу какую-нибудь. У меня внучка родилась, сам понимаешь, знаменательное событие, нужно и отпраздновать. А я, как дедушка, не могу в стороне остаться…***
— Вот только давай без этого — вежливо попросил Даниэль товарища, не сводя с него глаз. — Ладно, ладно, не буду. Вряд-ли кто-то сильно удивится, если крайне известный в этих краях синьор Мартоне решит купить куклу. Вообще никаких вопросов… — Да кому какая разница? — недоумевал Даниэль. — Я так-то тоже человек. Может, племянницу порадовать захотел? Или, скажем, ещё 100 причин. Ну решил купить и решил, что бубнеть? — Ну да ну да, пошёл я… — пожал плечами Лягушка. — Тебя снаружи подождать или пойти с тобой да проконсультироваться? — Да кому ты там нужен, гадюка подколодная? — улыбнулся Буцефал. — Вот будет у тебя дочка, вот тогда и будешь куклы покупать. — Ладно — улыбнулся товарищ. — постою. Как только Даниэль скрылся за дверями магазина, воцарилось неловкое молчание. Ни Ху Тао, ни Шэнь Хэ не знали что сказать. Что касается Валенсио — ему было всё равно, и он хотел только одного — счастливой жизни душевного спокойствия. Достав сигарету из портсигара, парень хотел было закурить, однако передумал. Вынув сигарету изо рта, он вложил её обратно, после чего прокашлялся, испугав проходящего мимо подростка. Девушкам было трудно понять, что происходит в такие моменты в голове у Лягушки — но слова синьора Мартоне о бессоннице, депрессии и нездоровой тяге к алкоголю более не казались настолько преувеличенными. Осматривая компаньона, Шэнь Хэ обратила внимание на то, чего раньше не замечала вовсе — слегка сгорбленную фигуру парня, синяки под глазами, седую прядь волос, которая была хорошо спрятана в этом конском хвосте. Однако куда большее внимание привлекли к себе часы, которые парень носил на левой руке. Стальной ремешок был в добротном, ухоженном состоянии, чего не скажешь про основную часть — на ней было очень много царапин, часть корпуса была стёрта, будто кто-то прошёлся по нему шлифовальным диском. Отдельного внимания заслужило стекло — в нём была пробоина, занимающая около 30% от площади. — Синьор Баччо — прервала неловкое молчание девушка. — Ваши часы в относительно плохом состоянии, почему бы вам не отдать их в ремонт? — Не собираюсь их реставрировать. Очень долгая история. — раздался сухой ответ, сопровождаемый кашлем. Подойдя ближе, Шэнь Хэ коснулась рукой щеки Валенсио. Она казалась слегка грубоватой и холодной, впрочем, как и ответная реакция парня. — Пожалуйста, простите меня за пощёчину. Просто… так получилось. Я… — Расслабься, это пройдёт — поднял глаза Лягушка. В этот момент их взгляды пересеклись. Девушка обратила внимание на взгляд товарища — он явно намекал на то, что хозяин этих глаз имел непростую судьбу. В них читалось глубочайшее безразличие к своей судьбе, усталость и желанием уйти от всего мирского к чертям. Коньячно-карий оттенок глаз был таким завораживающим… — Ви, посмотри. Как думаешь, такая кукла подойдёт? И, если Шэнь Хэ отдёрнулась со смущением, то лицо Валенсио не преобразилось в принципе — на нём так и читалось безразличие, но куда в меньшей степени. — Ну-ка показывай, что ты тут наколдовал. Что ж, игрушка была хорошей. Миниатюрная девушка в белом платье, украшенном позолоченными пуговицами и кантами, с белоснежным ожерельем и рубиновыми серёжками. Цветок в красивых розоватых волосах и на редкость умные глаза. — Думаю, директор будет доволен таким результатом — почесал бороду Валенсио. — Что дальше? — поинтересовалась Ху Тао. — Ну… Есть у меня один план.***
— Молодец, Даниэль, сноровку не теряешь — забавно качнул конским хвостом напарник. — Ну а что я ещё должен предпринять? Конечно, отправить их по магазинам — лучшее решение, так как женщина в ТЦ это как рыба в воде, а если две женщины — вообще тушите свет. Дальнейшая беседа представляла из себя смесь философии и дружеских подколов. Валенсио, упорно смотря в асфальт проронил мысль о том, что если бы у него была возможность изменить своё прошлое, то он бы без особых раздумий принял бы это предложение. Ну а что поделать? Жизнь — херня своеобразная. Никогда не знаешь, поступил ты правильно или нет до тех пор, пока не столкнёшься с последствиями своих действий. Путь предстоял близкий — в одно местное учреждение здравоохранения. Валенсио не особо удивлялся многочисленным связям друга, но от предложения по снятию швов не отказался.***
— Синьор Мартоне, синьор Медичи ожидает вас в кабинете 153. Нежный женский голос, пропущенный через динамики, выводившие звук регистрационного пункта, был чуть искажён, но стал ожидаемым сигналом к тому, чтобы наконец навестить лекаря. — Дэн, ты действительно уверен, что я так спокойно смогу пройти процедуру в обход всей этой бюрократии? Я тут даже не прописан. — резонно высказал свои сомнения Валенсио. — Выводишь меня на искромётные пояснения о цене блата, чтоб потом попрекнуть меня в хвастовстве связями? — Чего? Да я между прочим тут пытаюсь внести лепту великодушия и рационализма, чтоб ты не думал, что я тут положением пользуюсь, в твою-то днюху. — Чё, хочешь сказать что в мяске ковыряться лучше тебе, или мне даже, на кухне где-нибудь? Баччо несколько поморщился, втянув воздух через сомкнутые зубы и качнул головой. — Бр-р, мать твою! Ну нахрен. — Ну и всё. Итак, — Даниэль, вставший у двери, повернулся к товарищу, сложив руки на груди — Всё сделает мой хороший друг, хирург. Первое — просто сиди, закрыв воздухо- и бухлозаборник и всё пройдёт ништяк. Ясно? — Мне чё, три года по-твоему, олух? — с ноткой оскорблённого наследного принца спросил Лягушка. — На вопрос отвечай, я ещё не закончил. — Да ясно, ясно. Чё дальше-то? — И второе. Повязку тебе явно не он будет накладывать, а медсестра и… — Медсестра? — перебил Даниэля Баччо с явным интересом в голосе. — Да, медсестра, а оттого заруби себе на хобот, а лучше на оба. — фельдфебель грозно понизил тон — Ножницами. Овечьими. — Да ну тебя… — Фыркнул Валенсио, привалившись к стене — За кого ты меня принимаешь? Впрочем, услышанный им от Даниэля ехидный смешок слов не потребовал. В то же время, сам именинник открыл дверь, заглянув внутрь. — Синьор Медичи? На другом конце помещения, у окна, находился большой рабочий стол с двумя мониторами, поставленными тыльной частью друг к другу, а по обе стороны от стола, напротив мониторов, сидели двое — девушка лет двадцати с волосами цвета фанданго и светловолосый мужчина примерно тридцати лет, который, увидев посетителя, позволил сдержанной улыбке появиться на своём лице. — О-о, старый хулиган решил навестить знахаря прямо в день рождения? — с долей иронии спросил врач. — Такая уж нынче экологическая обстановка — никогда не знаешь, когда настигнет мотивация выходить на пенсию. — в тон хирургу ответил морпех. — А ты, посмотрю, не меняешься. — сказал врач, поднявшись с места, когда Мартоне вошёл и протянул тому руку — С днём рождения, рад тебя видеть, старина. — Спасибо. Тоже рад встрече, Альби. — ответил на рукопожатие Даниэль, подняв глаза через плечо хирурга — И тебе добрый день, Ци Ци. Медицинская сестра вежливо улыбнулась, кивнув. — Здравствуйте, синьор Мартоне. Чем мы можем вам помочь в такой день? — Ах да, — отпустив руку хирурга, начал морпех — Моему напарнику нужно снять швы, наложенные после травмы в Тьедорре. Возвращаться не вариант как раз из-за праздника. Сможете помочь другу? — Какой разговор? Конечно. — Валенсио, прошу внутрь! — позвал напарника Даниэль и Баччо в тот же миг оказался в помещении — Синьор Баччо, это синьор Медичи — хирург, синьор Медичи, это синьор Баччо — мой напарник, специалист высшего разряда. — Пройдёмте в перевязочную. — без лишних слов сказал Альбедо, кивком указав на дверь, в которую и вошёл. — Мне подождать в коридоре? — спросил Даниэль, обращаясь скорее ко всем присутствующим, чем к кому-то конкретно. — Присаживайся, подожди на кушетке. — раздался совет хирурга из перевязочной, а Даниэль последовал ему — Синьор Баччо, проходите, разувайтесь у входа. Валенсио, подойдя к дверному косяку, расшнуровал чёрные берцы и разулся, оставив пару обуви стоять у стены возле проёма, тем самым оставшись в чёрных, в красную полоску носках, в которых и прошёл в комнату. Встретило парня сугубо утилитарное убранство перевязочного помещения, вкупе с холодком кафеля под ногами. — Располагайтесь, пожалуйста. — кивнул Альбедо на перевязочный стол-кушетку мятного цвета. Баччо молча забрался на указанное место и, засучив штанину джинсов, разместил руки на подлокотниках, поглядывая на бинтовую повязку на своей ноге. Громыхнув по швам плитки, подкатился к кушетке ведомый рукой хирурга столик для медикаментов, где лежали лотки с медицинскими инструментами, накрытые стерильным полотном. — Давно травмировались? — спросил Альбедо, начав разрезать повязку ножницами по Листеру. — Более недели назад. Как раз сказали, что через десять дней приблизительно нужно будет снимать швы. — Неделю значит… — с некой задумчивость сказал хирург, пока рана не предстала его глазам целиком — О, да, выглядит внушительно. Производственное? — с лёгкой руки бинты отправились в ящик отходов. Валенсио кивнул, смотря на ряд из семнадцати швов, стягивавших края протяжной раны. — Да, можно и так сказать. — Ну что ж, сейчас, вероятно, будет, не очень приятная процедура, из-за количества швов, которое придётся снять. — резюмировал Альбедо, дезинфицируя швы. — Ничего, док, я потерплю. Приступайте. Взяв из лотка подготовленные стерильные инструменты, хирург стал поочерёдно снимать шов за швом, оттягивая нить пинцетом и разрезая нить так, чтобы бывший снаружи конец её при извлечении не проходил под кожей. Баччо молча наблюдал за руками хирурга в перчатках, сравнивая ощущения от процесса с тем, словно ему поочерёдно выдёргивали по волоску и клял Фортуну, так подставившую его под ненавистное времяпрепровождение в давящих застенках больницы. Хотя долго это не продлилось и Альбедо, закончив с дезинфекцией раны и её осмотром, подозвал медсестру для наложения повязки, а сам вышел в кабинет, где о чём-то заговорил с Даниэлем. — … — Баччо разомкнул было губы, дабы начать диалог с девушкой, которая с ловкостью накладывала антибактериальную мазь, однако закрыл рот. Слова своего друга он всё-таки воспринял всерьёз, да и в этот-то, его день, как-то усохло желание почём зря перечить, даже зная, что Даниэль злится на него лишь «формально». А пока — своим чередом шли запланированные минуты заботы о собственном здоровье, после которых ожидались заботы уже немного иные — о собственной красоте…***
После посещения барбершопа «Кремаллера», парни, которых мастерски обслужили барберы Дилюк и Аято, очень даже посвежели. Баччо запросил небольшую корректировку стрижки и бакенбард, а Мартоне — полное бритьё лица и бритьё шеи под так называемый солдатами ИРЕС «кантик», поскольку на что-то большее времени не оставалось. Мужчина отложил это на потом. — Так, самое время забирать девчат. — констатировал Даниэль, закрыв за собой двери барбершопа. — Вообще да, так и есть. Вызовем такси? — поинтересовался Валенсио. — Да, а дальше — с корабля на бал. Сразу пойдём в караоке бар. Авось полезное с приятным совместим. — Приятное то ладно. Но неуж-то ты не хочешь произвести впечатление на Шэнь Хэ? — слегка улыбнулся морпех. Валенсио качнул конским хвостом, почесывая бороду. После чего с усмешкой посмотрел на компаньона, выражая во взгляде полное несогласие. — Пожалуй, знаешь, нет. Не моего поля ягода. — Задумчиво ответил бывший вор. — Да? — протянул Даниэль, изучая взгляд компаньона. И, к своему удивлению, обнаружил, что тот не врёт. — Ты просто обрати внимание на то, как она на тебя смотрит. По ней видно, что она к тебе неровно дышит. Просто характер у неё такой. — С таким же лицом я могу утверждать, что по тебе сохнет Ху Тао. — слегка посмеялся Баччо. — Но я это хотя бы вижу и не отрицаю. А вот у тебя, видимо, пошли проблемы со зрением. — Буцефал, я тоже это вижу. Но я не собираюсь производить на неё впечатление. Просто не моего поля ягода. И, пожалуй, на этом всё. — Тяжело же тебе будет, деятель… Вскоре подъехало такси, и оттуда выпорхнула Ху Тао, а следом за ней вышла и Шэнь Хэ. Видно, что они преобразились — помимо того, что сменили наряды, так ещё и причёски новомодные сделали. В какой-то момент Даниэлю даже стало жаль Шэнь Хэ — она то не знает, что Баччо не обратит на неё должного внимания. Путь до караоке прошёл относительно быстро — и уже к 18:30 отряд прибыл к месту назначения. Местное заведение, в котором Валенсио и Даниэль были не единожды и не потехи ради называлось «Абиссо», что в переводе с раммерского — «Пропасть». Достаточно красноречиво, учитывая то, что алкоголь может к ней подвести. Пропустив перед собой дам, товарищи прошли следом. Благо, что заведение было зарезервировано заранее. Правда, на тот момент не предполагалось наличие новых посетителей в виде Ху Тао и Шэнь Хэ, но Даниэль кивнул головой Эоле, давая понять, что всё путём. Вообще, девушки откровенно удивлялись связям синьора Мартоне — и в жандармерии, и в барах, и вообще… А вот физиономия Валенсио говорила об обратном. Естественно, за столько лет дружбы… — Как и положено, на сегодняшний вечер бар во всём вооружении забронирован под вашу компанию, синьор Мартоне. Синьор Баччо, пожалуйста — не напрягайтесь. Мне хватило ваших душевных переживаний в прошлый раз… — слегка улыбнулась бармен. — Ja ja, meine Prinzessin — улыбнулся Валенсио, покачивая конским хвостом. — В любом случае, большое спасибо. — Даниэль слегка подштурхнул товарища. — Приятного времяпровождения. — Вежливо проговорила бармен. Мартоне успел увидеть, как Шэнь Хэ окинула слегка ревнующим взглядом напарника, но решил не вмешиваться. Вот ведь приспичило сказать, что в исполнении серенад не замечен! Хотя, в действительности так и было — Баччо ни к кому не цеплялся. Да, бывало, излишний раз бросит пару цепких фраз и улыбок, но никого к себе не подпускал ближе, чем на пушечный выстрел. Казалось бы, наоборот, Тот хуже кто хирее, Но удивительный народ, Чем больше больше Баччо курит, пьет, Тем больше дамы млеют Тем больше дамы млеют. Хотя… И сам Мартоне был не лучше — девушки тоже находили его привлекательным. На этой почве у них с напарником часто бывают смешки да подтрунивания, но каждый стояли на своём. Характер — такое дело… — Ну что, Дружище. — поднял бокал Баччо. — Товарищ Буцефал, от всей души поздравляю тебя с днём рождения. Ты стал старее ровно на год, а это значит, что пенсия наступит быстрее. Не переживай, если что я помогу тебе с рассадой на огороде — на лице у Даниэля пробежала улыбка. — Желаю тебе, чтобы ты, эдакая псина, ни в коем случае не протянул ноги раньше меня, стал наконец-таки Человеком, оставался хорошим напарником и чтоб не нервировал меня своим «Къхе-къхе». Ну а вообще, чтоб ты рано или поздно стал хорошим мужем, не доставал свою избранницу, и пусть не беднеет кошелёк с холодильником. Ну, за тебя, дружище! — поднял бокал Баччо. — Спасибо, братан, спасибо. Удружил! — довольно протянул Даниэль. Эола и бровью не повела, наблюдая за тем, как столкнулись бокалы и стаканы, неторопливо протирая шейкер и мадлер. И, если Ху Тао с Шэнь Хэ начали с вина, напарники решили стартануть с хорошего виски. Валенсио уже проклял в мыслях тот момент, когда сделал глоток этого пойла, потому что осознавал, что завтра будет срывать башню. А это не есть хорошо — головные боли у молодого человека длились по нескольку дней. Ну что поделать? Любишь кататься, люби и саночки возить! Пошли раскрепощённые разговоры — напарники сдерживались, чтобы не начать диалоги о работе во всех ее проявлениях — от гаража до рейдов. Даниэль старался не говорить о военном прошлом, Валенсио с такими же успехами сдерживался, чтобы не продолжать лишнего о своём воровском бытие. Получалось прекрасно, и диалоги напоминали разговоры знакомых. — Синьор Мартоне — подняла тост Шэнь Хэ. — Поздравляю вас с днём рождения. Желаю вам успехов на работе, финансового благополучия и успехов в жизни! — Спасибо, Шэнь Хэ, большое спасибо. Вновь застучали стеклянные сосуды и полились разговоры. Ху Тао стала ощущать, что начинает пьянеть, но пытались не подавать и виду. Хотя, наметанный глаз Валенсио это очень быстро заметил. Но, руководствуясь своей натурой не стал говорить об этом товарищу об этом. Уж больно было интересно наблюдать за тем, как вот это все кончится. А вот по Шэнь Хэ нельзя было сказать, пьянеет она или нет. Её лицо продолжало источать некоторую отрешённость и спокойствие. «Что ж…» — подметил для себя Валенсио, словив косой взгляд напарника — «Далеко пойдет. Спокойствие — удел сильных.» — Наш дорогой Даниэль! — подняла бокал Ху Тао. От того, как быстро девушка перешла на имя, и от самого факта такого обращения Баччо подавился алкоголем. Да так, что Мартоне пришлось постукать товарищу по спине. — Я спешу поздравить тебя с днём рождения! Желаю тебе здоровья, крепчайший нервов, успехов в жизни, любви и всего наилучшего! — Спасибо, спасибо — улыбнулся Даниэль, наступив на ногу Валенсио, который вот-вот хотел засмеяться.***
А пока Эола наблюдала за происходящим, и готовила стереосистему, на подмогу пришла новенькая сотрудница по имени Диона. Она была достаточно зелена в деле «бароведения» и работе с клиентурой, но при этом пришла работать сюда. Остаётся тайной за семью печатями, как глава сего заведения смог притащить её сюда, но за неполный месяц рекрут показала себя в хорошем свете, поэтому из барбэка перешла в полноценного бармена. Увидев происходящее, она протянула едва слышное задумчивое «м-м-м…» и обратилась к виновнику торжества: — Синьор Мартоне, всё готово. Караоке к вашим услугам. — Ну что, Валенсио, покажешь мастер класс? — Я тебе что, на певца похож? — Ну ты же играл в группе! Произнеся эту реплику, Даниэль незаметно переметнул взгляд на Шэнь Хэ и увидел, как она слегка встрепенулись. Ну, Баччо, ну сердцеед. — Ладно, хрен с тобой. In tuo onore, спою. Мадмуазель Эола! — Чего тебе, печальная натура? — Подай микрофон бедному несчастному человеку! Я петь буду! И вот, Валенсио перехватил микрофон, заботливо брошенный Эолой, и принялся выискивать текст. В качестве экранной панели использовался огромный плазменный телевизор на стене, который обычно использовали для трансляции спортивных матчей, в особенности женских сборных по волейболу. И вот, включена заветная песня… Шэнь Хэ встрепенулась, ведь вспомнила — такую песню она уже слышала, а именно на одном из любимых альбомов. От таких воспоминаний девушка искренне улыбнулась. «Ой Валенсио, ой дурак — как же ты ей сердце то побьёшь…» — со странным чувством подумал Мартоне. — «Хотя, в конце концов, наш путь всегда таков…»Red sun… Red sun over paradise! Red sun… Red sun over paradise! Golden rays of the glorious sunshine Setting down, such a blood-red light. Now the animals slowly retreat To the shadows — out of sight. Arid breeze blows across the mountains Giving flight to the birds of prey. In the distance machines come To transform Eden — day by day!
Шэнь Хэ внимательно вслушивалась в пение молодого человека, и подметила для себя, будто бы голос очень похож на голос исполнителя. Уж больно это забавляло. А вот лицо Валенсио выражало какую-то задушевную муку и переживания, но одновременно некоторую восторженность. Ох уж этот Баччо…Only love is with us now,
Something warm and pure.
Find a peace within ourselves
No need for a cure!
Услышав эти строки, девушка вздрогнула — голос один в один совпадал с голосом исполнителя. Неужели… Надо будет спросить об этом у синьора Мартоне.When the wind is slow And the fire’s hot The vulture waits to see what rots Oh how pretty, All the scenery This is nature’s sacrifice!
When the air blows through, With a brisk attack, The reptile tail ripped from its back! When the sun sets, We will not forget the Red sun over paradise! Red sun…
— Ай молодца, ай молодца! — протянул Даниэль. А теперь давай мне аппарат! — Лови! — Баччо отправил микрофон прямиком в руки Даниэля, который оперативно его перехватил, взяв в правую руку. — Отлично. Присаживайся, сейчас маленько подожгу… — Загадочно выдохнул фельдфебель, подмигнув товарищу. — О-о… — С загадочностью и нарочитой истомой протянул Валенсио. — Валяй. Сет-лист на экране сместил ползунок чуть ниже и выбралась новая песня, сразу взревевшая в динамиках куда более тяжёлым гитарным риффом. — Эола, будь добра, шот водки, пожалуйста. — С лёгкой улыбкой обратился к сотруднице Даниэль. Она, кивнув, играючи налила водки в рюмку, а Даниэль, пока шёл проигрыш, опрокинул в себя заветные полсотни и, вернувшись как раз под начало трека, включился:— Break this shit down! Zoltan, open the sky! You want it, you got it Everything you needed and more You said it; I heard it Careful what you wish for Deleted, defeated, everything you’ve ever been No mercy, it’s the way of the fist!
И как оказалось, бархатный баритон Мартоне безо всяких проблем резко перешёл в ревущий экстрим-вокал и местами даже гроул. Столь мощная смена вектора в общей атмосфере в достаточно приличном значении заставляла дам подивиться чудесному откровению уже второго из парочки друзей, в том числе и из числа сотрудниц бара. А вот Валенсио лишь с довольной ухмылкой потягивал виски, слыша, как Даниэль переходит к припеву:— Step to me, step to me, motherfucker Zip your lip, you’ve run out of time Step to me, step to me, motherfucker Talk the talk now, walk the damn line…
А в руки просилась, так и просилась гитара, которой, к сожалению, не было рядом. Однако в этот вечер момент славы достаться должен каждому по отдельности, а потому мощным, басовитым голосом Даниэля Валенсио наслаждался, как бесплатным концертом в приятной компании. А беглый взгляд на спутниц дал Баччо понять, что в своих мыслях тот был не одинок. Если Шень Хэ особенного видимого удивления не выражала, лишь неотрывно следила за Даниэлем, отставив стакан, то вот по пылающим глазам Ху Тао сказать можно было многое, но самое главное — неописуемый восторг. Кажется, наличие градуса в крови лишь только усилило её любовь к тяжёлой музыке. А сам Даниэль отдавался моменту и ритму, качая головой в такт музыки, а иной раз беря микрофон обеими руками, что даже больше его «внезапно открывшихся» способностей наводило на мысли о том, что это — дело явно не одного года его жизни. Впрочем, мощный его гроул через некоторое время стих, а песня потихоньку закончилась и Даниэль повернулся к своим соратникам с нейтральным выражением лица, однако глаза прямо-таки горели в вызывающем вопросе «ну как?». — Ай молодец, ай молодец! — Спасибо, кэп, старался. — Так, ну и кто у нас следующим поёт? — Давайте я! — радостно вызвалась Ху Тао, подскочив со своего места. Как оказалось, девушка, как и Даниэль была неравнодушна к творчеству группы Green Day, и потому решила исполнить их трек под названием Let Yourself Go.— Shut your mouth, 'cause you're talking too much And I don't give a damn anyway. You always seem to be stepping in shit And all you really do is complain. It's your lie, tell it how you like Small minds tend to think alike Shut your mouth, 'cause you're talking too much And I don't give a fuck anyway!
По одному только виду можно было понять, что Ху Тао явно перебрала с алкоголем — причём Валенсио даже не успел рассмотреть, когда именно это произошло, а вот выбор композиции говорил, как минимум, о многом. Но, как бы то ни было, девушка очень уверенно держала микрофон и, прямо скажем, зажигала.— Let yourself go, let yourself go, let yourself go! Let yourself go, let yourself go, let yourself go! Let yourself go, let yourself go, let yourself go! Let yourself go, let yourself go, let yourself go! Gotta let it go, gotta let it go! Gotta let it go, gotta let it go!
Баччо посмотрел искоса на товарища и понял, что Даниэлю интересно наблюдать за её пением. Что ж, они друг друга стоят… Вскоре закончился трек, и Ху Тао, неровно вздохнув, передала микрофон соратнице, вальяжно расположившись на диванчике. Шэнь Хэ относительно долго искала нужную ей композицию, но оно того стоило — Валенсио всколыхнулся, услышав первые ноты этого трека. Вот ведь… Да и старина Мартоне это подметил.I’ve come here from nowhere Across the unforgiving sea Drifting further and further It’s all becoming clear to me But violent winds are upon us and I can’t sleep Internal temperatures rising And all the voices won’t recede
Слушая пение коллеги, Валенсио даже принял другую позу — из расслабленной и уверенной он перешёл в состояние лёгкого напряжения. Конечно, ведь это странно слышать трек, в записи которого принимал участие сам, вот в такой вот обстановке!I’ve finally found what I was looking for A place where I can be without remorse Because I am a stranger who has found An even stranger war I’ve finally found what I was looking for
Here I come La chaleur me dérange Mais c’est le grincement du bateau qui m’a réveillée… I sharpen the knife And look down upon the bay For all of my life A stranger I remain A stranger I remain A stranger I remain
— Ну а теперь, старина Валенсио, давай споём что-нибудь на пару! — предложил Даниэль, пытаясь вывести товарища из состояния нервного возбуждения. — А давай! — Ну, понеслась! Из динамиков раздался вступительный рифф на чистом звуке к которому затем подключился нарастающий звук хай-хета, чтобы два друга вступили в песню одновременно:— Hey man look at me rockin' out I'm on the radio, Hey man look at me rockin' out I'm on the video. Hey man look at me rockin' out I'm on the radio, Hey man look at me rockin' out I'm on the video with Danny and Lisa.
В соответствующих партиях Даниэль взял на себя голос Сержа, а Валенсио — Дарона. Выбор всех выборов, так как теперь даже повидавшие многое сотрудницы бара были явно под впечатлением от явно не любительских вокальных талантов товарищей, певших в дуэте:— They take me away from the strangest places, Sweet Danny and Lisa, They take me away from (Aaahhh…) They take me away from the strangest places, Sweet Danny and Lisa, They take me away from…
Железный занавес этого вечера
— Дамы, помните я говорил вам, что пьяный Валенсио за три минуты может привести своё лицо из состояния жёваной калоши в лик достопочтенного джентльмена? — поинтересовался Даниэль. Троица наблюдала поразительную картину. Удивилась и Ху Тао, и Шэнь Хэ (Но только не Даниэль, он привык к таким казусам) — Баччо мирно спал, завалившись за диван. Как воришка смог поместиться в таком узком пространстве? Хороший вопрос, на который никто не может дать ответ. Вообще, сейчас он больше напоминал кота. — Да, вы такое говорили — подтвердила Шэнь Хэ. — Хотите наглядно покажу? — Давайте! — непонятно чему обрадовалась Ху Тао. Мартоне, тихонько подобрался к дивану, и что было мочи басовито вскрикнул: — ВАЛЕНСИО, МЫ ОПАЗДЫВАЕМ НА САМОЛЁТ, НЕ УСПЕВАЕМ НА РЕЙД, НАМ ПИЗ… — Уже понял! — зло, но быстро ответил Баччо, выпрыгнув из-за дивана. Дальнейшее зрелище поразило девушек — не особо всматриваясь в путь, коллега на высокой скорости добежал до лестницы, откуда успешно сиганул со второго этажа вниз. Побежав следом, дамы застали другую картину, но не менее забавную — синьор Баччо одновременно чистил зубы и повязывал конский хвост. — Если хочешь быть успешным вором, умей совмещать несколько действий в одно. — прокомментировал это действо Даниэль. — Вещи найди, будь другом! — произнёс Валенсио, умывая лицо. — Скидываю корзину! Без особого чувства стыда или смущения, Баччо ухватился за корзину с вещами. Не особо о чём-то парясь, парень скинул с себя майку, оголив торс. Но сказать, что в его теле было что-то необычное или восхитительное — разве что наличие не очень больших мышц и лёгкого, не выделяющегося пресса. Такое зрелище очевидно смутило девушек, но господа напарники не нашли в этом ничего такого. — Кидай носки! — А их в корзине не было? — Понял, сам сделаю! Со всей силы прыгнув, Валенсио ухватился руками за перила и, сделав сальто, пробежался по второму этажу. И, спустя две минуты, оказался в прихожей, обувая берцы. — Да ладно тебе, я пошутил, мы никуда не опаздываем. — добродушно рассмеялся Даниэль. Валенсио лишь замер на мгновение, поднял на товарища серьёзный взгляд и, взяв первое, что попалось под руки произнёс: — Я ж тебя напополам рассеку! — Дамы, завтрак приготовьте сами, у нас намечается утренняя зарядка! — Стой, собака сутулая! — зло выкрикнул Лягушка, ринувшись вслед за Даниэлем.***
— Да, славно покутили за эти пару дней… — подвёл итоги Валенсио, стоя в аэропорту. Настала пора для Баччо и Шэнь Хэ возвращаться на рабочие места. Как никак, не они отпуск брали, а Даниэль. Да вот только Ху Тао решила схитрить, и заблаговременно взяла ещё несколько дней отгула. Работникам агентства «Харон» не приходилось летать на обычных самолётах — только если они сами захотят. В основном предлагалась целая россыпь бизнес-джетов и легкомоторных машинок из авиапарка. Было бы странно, если бы такая крупная ТНК не имела бы такового. — Ну, вот так как-то. — ответил Даниэль, смотря на расписание самолётов, средь которых вклинился частный рейс. — Согласен, неплохо затусили. — Искренне прошу прощения за неудобства — выдохнула Шэнь Хэ. — Спасибо за гостеприимство. — Не стоит, поверь. Уже через несколько минут товарищи попрощались, и две фигуры скрылись в длинном коридоре. — Ну а мы что? — спросила Ху Тао. — А мы дальше развлекаться. — ответил бывший морпех.