Лондон, август 2009
Был выходной день – впрочем, Джейсону сейчас было всё равно: занятия ещё не начались, а работы у него пока не было. По этому поводу он уже имел короткий разговор с Филиппом, у того были кое-какие идеи, и он обещал помочь после возвращения в Лондон. Джейсона слегка успокаивала мысль о том, что он всегда может снова заняться фрилансом, но только слегка: он не был уверен, что, продолжая ещё и учиться, сможет зарабатывать столько, чтобы оплатить оставшийся год в Школе экономики.
Иногда он подумывал о том, чтобы уехать из Лондона. Останавливала его только учёба, и даже не она сама, сколько обязательства перед другими людьми. Диплом бакалавра был на руках, но Джейсон ещё в конце прошлого года подал заявление в магистратуру. Он оказался среди двадцати принятых из нескольких сотен претендентов, и это кое к чему обязывало. В течение предыдущих лет ему регулярно шли навстречу: он то сдавал предметы за несколько недель до официального экзамена, то сдавал их во время весеннего триместра, не дожидаясь летнего и обзорных лекций, то пропускал триместр и навёрстывал позднее; все три года он наверняка был источником постоянной головной боли для куратора, и тем не менее его кандидатуру одобрили. Заявить об уходе за пару недель до начала занятий научному руководителю, с которым они уже давно обсуждали тему диссертации, значило обмануть ожидания ещё одного человека, который рассчитывал на то, что Джейсон чего-нибудь да добьётся в жизни. До этого уже были отец, профессор Ванштейн, Робертсон, возможно, Анна ван Бредероде. Математика, финансовая аналитика, оценка рисков были тем, в чём он действительно мог реализовать свои способности и принести пользу, и было просто обидно бросить всё на полпути, не дойдя лишь нескольких шагов до написания работы.
Джейсон, до этого почти безвылазно проведший несколько дней в квартире Филиппа, вышел из дома, чтобы купить кое-какой еды. Погода была хорошей, и он решил хотя бы в одну сторону пройтись пешком. Первые дни ему было непривычно ходить по улицам, и он испытывал лёгкое беспокойство, оказываясь на улице в одиночку. Джейсон убеждал себя, что ему нечего бояться, но это были бессознательные страхи, нечувствительные к доводам рассудка.
Улицы в субботнее утро были пустынны. Джейсон свернул в маленький парк, открытый для публики – идти по нему было приятнее, чем просто по дороге. Он был тут на прошлой неделе, но в другое время дня, и людей было гораздо больше, бегали и кричали дети. На него это произвело тяжелое впечатление. Нет, его не раздражало чужое счастье, он не завидовал ему, прекрасно понимая, что не все эти семьи действительно счастливы и довольны жизнью, да и дети у него вызывали скорее напряжение, чем интерес, но в их жизни была какая-то определенность. У этих людей было место в мире. А он был словно отделён от всех остальных. Единственный человек, который был ему близок, оказался худшим его врагом, но и раньше он не чувствовал себя вправе находиться рядом с ним.
Когда Джейсон вышел из парка и собирался перейти дорогу, он столкнулся с невысоким плотным мужчиной. Тот чувствительно задел его плечом. Джейсон обернулся:
– Осторожнее, сэр!
В следующую секунду чья-то рука зажала ему рот, а мужчина, с которым он столкнулся, снова оказался рядом с ним и обхватил его спереди. Через две секунды Джейсон очутился на заднем сиденье какой-то машины. Дверь закрылась, щёлкнули заблокированные замки и автомобиль тронулся.
В эти несколько мгновений Джейсону показалось, что у него сердце разорвётся от ужаса. Реакцией многих людей было бы в такой ситуации вырываться и бежать, но его парализовал страх.
Рядом с ним на сиденье сидел Хиршау. Он смотрел на него внимательно и обеспокоенно.
– С вами всё в порядке? – спросил он.
Даже в то утро в Женеве, когда Астон бил его и угрожал убить, Коллинз не выглядел настолько испуганным: лицо стало иссиня-бледным, дыхание было очень частым и неровным, руки дрожали, и воздух тяжело вырывался из полиловевших губ. В глазах у Джейсона был такой ужас, что, казалось, он вот-вот потеряет сознание.
– Успокойтесь. Вам не причинят вреда, – произнёс Хиршау.
Джейсон перевёл на него испуганный и одновременно яростный взгляд:
– Какого чёрта? – задыхаясь, произнёс он. – Астон совсем с ума сошёл?!
– Давно это с вами?
– Что?
– Ну, мы все знаем, что вы боитесь выходить на улицу в одиночку. Можете, конечно, но не любите, особенно если темно. А сейчас с вами чуть инфаркт не случился. С каких пор это у вас?
Джейсон хотел ответить, что с тех самых пор, как Астон приказал его похитить, но сдержался.
– А вам какое дело? – огрызнулся он вместо этого. – Выпустите меня из машины!
– Вас обязательно отпустят, мистер Коллинз, но сначала вы должны поговорить с Астоном.
– Я не хочу с ним разговаривать! Сколько можно повторять одно и то же?
– Он этого хочет, – спокойно ответил Хиршау. – Мы заедем сразу в гараж на случай, если вам придёт в голову поскандалить. Имейте в виду, это совершенно бесполезно – никто вас не увидит и не услышит, а мне не хотелось бы делать вам больно.
Джейсон закрыл глаза и молча сидел, пытаясь восстановить дыхание. Он боялся. Он, правда, боялся Астона, того, что он может сделать, и того, что он уже сделал с ним.
Дрожь в руках унялась, но внутри всё было напряжено и натянуто, словно канат. Джейсон посмотрел в окно и увидел, что они уже совсем недалеко от Уилтон-кресент. Зачем его везут туда? Если только поговорить… Господи, о чём им разговаривать?!
Машина подъехала ко входу в гараж, выходившему в проулок.
– Ну что? – спросил Хиршау. – Обещаете себя хорошо вести?
– Да, – ответил Джейсон.
Тем не менее, когда его выпустили из машины, он ударил одного из охранников и бросился в сторону ещё не опустившейся двери гаража. Хиршау и другой телохранитель тут же схватили его. Джейсон взвыл и от того, с какой силой заломили ему назад руку, и от чувствительного тычка под рёбра. Его потащили в дом. Видимо, Астон разрешил особо с ним не церемониться. Джейсон не представлял, чтобы пару недель назад кто-нибудь из охраны посмел вести себя с ним подобным образом.
Когда они оказались в доме на половине прислуги, Хиршау прошептал ему на ухо:
– Будет намного больнее, если вы не прекратите сопротивляться.
Незнакомый телохранитель открыл перед ними дверь кабинета, и Хиршау провёл Джейсона внутрь. Астон уже сидел за столом.
Охранник отодвинул стул, и Хиршау чуть не силой усадил туда Джейсона. Дэниел, равнодушно наблюдавший за происходящим, сделал им знак рукой, и телохранители вышли. Джейсон ничуть не обольщался: он прекрасно знал, что при необходимости Астон может заломить ему назад руку не хуже Хиршау. Он сидел, опустив глаза и разглядывая собственные колени.
– Джейсон, посмотри на меня, – сказал Астон.
Тот не пошевелился.
– Я прошу, посмотри на меня.
Никакой реакции.
– Джейсон, пожалуйста, посмотри на меня, – с нажимом в голосе повторил Астон.
Джейсон исподлобья посмотрел на Дэниела ненавидящим взглядом. Астон был спокоен, собран и, как обычно, внешне безупречен, словно он не находился дома в выходной день, а собирался на важную деловую встречу.
– Я хочу обсудить с тобой несколько важных вопросов. Начнём с наименее неприятных, например, с твоей попытки закрыть образовательный счёт. Так как он открыт мной, естественно, из ЛШЭ обратились ко мне после получения твоего заявления. Я сказал, что произошла ошибка. Твоё обучение оплачено вперёд, до самого его окончания.
– Мне не нужна твоя помощь, – выплюнул Джейсон.
– Боюсь, что нужна, – не согласился Астон. – Тем более что ты теперь ничего не можешь поделать. Отозвать платёж ты не можешь, а повторный университет у тебя не примет и вернёт деньги.
– Уверен, что способ есть. Я изучу этот вопрос.
– Даже если мы не… не восстановим прежних отношений, я хочу, чтобы ты мог продолжать учёбу. Квартира и машины также остаются в твоём полном распоряжении. Я бы хотел, чтобы ты вернулся на Кадоган-сквер. Обещаю тебя там не беспокоить.
– Мне не нужно ничего твоего или купленного на твои деньги.
Астон сложил губы в презрительную усмешку, словно желая как-то это прокомментировать, скорее всего, в том ключе, что на Джейсоне сейчас была одежда, купленная на его деньги, но удержался. Он чуть кашлянул и продолжил:
– Ты можешь жить в другом месте. Скажи где, и всё будет устроено. Но то, что ты живёшь в квартире Аремберга, – абсолютно неприемлемо. Я не могу тебе этого позволить.
– Хочу напомнить, ты не можешь мне что-либо позволять или запрещать.
– Ты ошибаешься, Джейсон. Я не желаю становиться всеобщим посмешищем после того, как мой любовник сбежал к какому-то мальчишке.
– Я сбежал
от тебя, а не
к. Филипп тут ни при чём. Его вообще нет в городе.
– Да, я знаю. Но он возвращается через неделю. Ты что, собираешься жить с ним? – Астон разговаривал весьма спокойно, но по малозаметным признакам Джейсон видел, что он злится.
– Я ещё не решил. Возможно. Тебя это не должно касаться. Между нами всё кончено.
– Я не позволю тебе жить с ним в одной квартире! – Астон повысил голос.
– Я буду жить где мне угодно и с кем угодно, – отчеканил Джейсон.
– Ты что, и спать с ним будешь? – с угрозой в голосе произнёс Дэниел.
– Это тебя тоже не касается.
– Думаешь, какой-то жалкий юрист поможет тебе? Стоит мне надавить на его родню или работодателя, как он сам выставит тебя на улицу. Ты понимаешь это?
Джейсон сглотнул. Он знал, что этот момент наступит: Дэниел начнёт его шантажировать.
– Я не рассчитывал, что Аремберг поможет мне. Но если бы он или кто-то другой мог избавить меня от тебя, я бы не раздумывая лёг с ним в постель.
– Шлюха! – сквозь зубы выдавил Астон, с трудом сдерживая гнев.
– И чья в этом вина? – Джейсон посмотрел Астону прямо в глаза. – Такой ведь была изначальная идея, да?
Дэниел отвёл взгляд и покачал головой.
– Я… Я не хотел этого, Джейсон. Это был глупый, необдуманный поступок. Я сожалею о том, что сделал. Я знаю, что моих слов и извинений слишком мало для того, чтобы ты простил меня, но я надеюсь, что когда-нибудь смогу искупить свою вину перед тобой.
– Это были спланированные действия.
– Я не мог перестать думать о тебе. Но это не было похоже на то, что я чувствую к тебе сейчас. Я хотел, чтобы ты стал моим во что бы то ни стало, и меня не интересовало, что будешь думать ты. Ты меня притягивал и одновременно пугал, я не знаю, как объяснить это. И потом эта девушка, с которой ты встречался…
– Господи, прекрати это! – Джейсон раздражённо качнул головой. – Не желаю выслушивать твои жалкие оправдания…
– Я хочу, чтобы ты понял. Хотя это невозможно понять, я и сам себя не понимал тогда. Ты был мне невыносимо нужен. Это была, скорее, прихоть, чем настоящее чувство. Люди могут быть одержимы идеей заполучить какую-то книгу, или монету, или картину. Я был одержим тобой. Но то, что я знал о тебе, почти не оставляло мне шансов. У тебя была девушка, и ты вряд ли бы заинтересовался мужчиной сильно старше себя. Если с другими я мог рассчитывать на то, что на них произведут впечатление моё положение и деньги, то ты был равнодушен к таким вещам, я видел это. Может быть, и не равнодушен, но не настолько, чтобы ради денег спать с мужчиной. Но мне, понимаешь, мне не нужно было, чтобы ты искренне хотел быть со мной. Мне нужно было обладать тобой – и всё.
– С тех пор мало что изменилось. Тебе до сих пор плевать на всё, кроме своих прихотей, – не удержался Джейсон.
– Может быть, – Дэниел прикусил нижнюю губу, – но я никогда не был к тебе преднамеренно жесток, даже тогда.
Джейсон вскочил со стула:
– По-твоему, это не было жестоко?! – воскликнул он. – Ты думал, что на курорт меня отправил?
Астон спокойно ответил:
– Я мог поступить с тобой гораздо хуже, ты знаешь это. Я мог приказать приковать тебя к кровати в каком-нибудь подвале.
– Я что, должен быть тебе благодарен, что ты этого не сделал?
– С тобой хорошо обращались. Думаешь, они там так со всеми обходятся? Тебя ни разу не били, не оставляли без еды или воды, как они обычно это делают.
– Да, ты можешь этим гордиться, – бросил Джейсон, направляясь к двери. – Меня всего лишь накачивали наркотиками, били током и засовывали в меня всё, что только под руку попадалось. Ты не представляешь, что мне пришлось там пережить и через какие унижения пройти!
Он дернул ручку двери – дверь была заперта.
Астон размеренно произнёс:
– Разумеется, дверь закрыта. Другая тоже. Ты не выйдешь отсюда, пока мы не поговорим.
– Что ты хочешь от меня? – простонал Джейсон, поворачиваясь к нему. – Что тебе нужно? Я не понимаю…
– Для начала выслушай меня. Я хочу, чтобы ты понял, почему я…
– Это ничего не изменит! Я не стану ненавидеть тебя меньше, даже если смогу понять твои извращённые мотивы.
– Я хочу, чтобы ты понял: это было спонтанное решение. Я не знал, что мне ещё сделать. Я должен был сделать что-то такое, что дало бы мне гарантированный результат. Один из моих клиентов рассказывал мне, что посещает аукционы… и, я не знаю, это просто всплыло в памяти. Я нашёл этих людей и договорился. Но я пожалел об этом уже чуть ли не через день, после того, как они привезли тебя туда. Наверное, тогда ещё не пожалел, а стал испытывать сомнения. Я пожалел потом… Джейсон, ты ведь не сам сбежал оттуда. Ты думаешь, эти люди настолько глупы, чтобы ошибиться с дозой снотворного или везти тебя в машине, не связав и не приковав? Ты оказался на свободе только потому, что я этого захотел.
Джейсон смотрел на него зло и недоверчиво, но не прерывал.
– Естественно, что не было бы никакого аукциона. Ты предназначался для меня. Но я не смог дойти до конца. Я… я уже подыскал дом, где бы ты жил, а я бы навещал тебя, не привлекая внимания. Пока ты был у них, я всё продумал. Только я понял потом, что не хочу этого. Не хочу живую куклу, не хочу принуждать тебя и слышать, как ты плачешь. У меня чуть сердце не разорвалось, когда ты заплакал тогда…
– Заткнись! Не смей говорить об этом! – закричал Джейсон. – У тебя нет сердца! Нет! То, что ты сделал со мной, ты…
– Ещё одна вещь, – прервал его Астон. – Я должен это сказать, хотя сейчас не лучший момент. Но хуже уже не будет. Твои родственники…
– Что?! – не поверил услышанному Джейсон. – Ты и до них добрался? Я их даже никогда не видел!
– Да, не видел, потому что я этого не хотел. Когда я спланировал твой побег, я рассчитывал, что через какое-то время найду способ познакомиться с тобой. Ты собрался уехать назад в Штаты – меня это особо не смущало. Страна не имела большого значения. Но когда ты обратился в детективное агентство, и они нашли твоих родственников, мне это не понравилось.
– Почему? Ты думал, что если у меня будет хоть какая-то опора в жизни, то меня не удастся так легко заполучить? – Джейсон просто не мог поверить тому, что услышал сейчас от Астона. – Что ты сделал с ними? Что?!
– С твоими родственниками я ничего не делал, не волнуйся. Пришлось немного надавить на детектива, который вёл расследование. Твоя тётка на самом деле состоит в какой-то секте, а дядя скрывается из-за долгов. Но у твоего кузена Дилана дела обстояли не так плохо, как было написано в отчёте, хотя и не совсем радужно. А твой дед… Твой дед был жив, он жил в заведении для престарелых.
Джейсон сжал ладонями виски.
– Почему?! Господи, почему ты… Как ты…
Астон решительно продолжил:
– Он давно продал свой бизнес, так как никому из детей оставить его было нельзя. Он жил на ренту и был довольно состоятельным человеком. Я считал, что если у тебя будет поддержка со стороны родственников, в том числе финансовая, это навредит моим планам.
– А сейчас? – чуть дрогнувшим голосом произнёс Джейсон.
– Твой дед умер весной две тысячи восьмого года.
Джейсон опустился на стоявший неподалёку от него диван и закрыл лицо руками. У него не было больше слов. Только боль. Ужасающее, ни с чем не сравнимое разочарование. Ни один другой человек не причинил ему столько зла, сколько Астон. И это был тот самый человек, которого он столько лет безумно любил.
– Прости меня, Джейсон, – сказал Дэниел. – Ты должен был стать моим.
Джейсон молчал, только плечи тяжело вздымались от каждого вздоха. Прошла ещё пара минут, прежде чем он убрал руки от лица. Безжизненный взгляд его призрачно-светлых глаз остановился на Астоне.
– Ты отнял у меня всё, – прошептал он, – всё, что у меня было и что могло быть. Ты разрушил мою жизнь.
– Я дал тебе другую.
– Жизнь твоей шлюхи? Как великодушно… У меня могли быть семья, работа, здоровые отношения. Ты лишил меня всего, абсолютно всего! – голос Джейсона надрывно дрожал. – Ты превратил меня в своё подобие – в тварь без жалости, стыда и совести! Я ведь был другим, я бы никогда…
Астон встал из-за стола. Его беспокоили странные неровные интонации в срывающемся голосе Джейсона и замерший, невидящий взгляд. Он подошёл к дивану и опустился на одно колено перед Джейсоном, не смея коснуться его. Тот его даже не заметил.
– Джейсон, послушай меня. На сегодня хватит. Это слишком для тебя.
Но Джейсон его как будто не слышал.
– Я был совсем ещё ребёнком тогда. Как ты мог? Ты изнасиловал этого ребёнка, изуродовал его душу, его разум. Как ты мог сделать с ним такое? Он ведь ничего не знал, он был таким невинным… Как ты мог? Как ты мог? Как ты мог? – словно заведённый повторял Джейсон.
Астон, теперь по-настоящему испуганный поведением Джейсона, бросился к дверям. Он достал из кармана ключ и отпер дверь:
– Найдите Хиршау. Пусть отвезёт Джейсона назад.
Дэниел вернулся в кабинет, налил в стакан коньяка и принёс Джейсону. Ему пришлось чуть не силой влить в него первый глоток, потому что тот ни на что не реагировал. Джейсон закашлялся, и глаза его наконец-то сфокусировались на Астоне. Он вырвал стакан из его рук и сделал ещё несколько глотков.
– Тебя отвезут обратно. В квартиру Аремберга. Но помни, что я сказал: долго тебе там задерживаться нельзя, – не терпящим возражений тоном сказал Астон. – Теперь, когда между нами кое-что прояснилось, в следующий раз мы сможем побеседовать более продуктивно.
– Я надеюсь, следующего раза не будет, – произнёс Джейсон, поднимаясь с дивана. К нему вернулся прежний холодный, граничащий с высокомерным тон. – Я устал повторять, что не хочу тебя больше видеть.
Астон преградил ему выход из комнаты:
– Ты должен помнить про обещание, Джейсон: пока смерть не разлучит нас.
Джейсон смерил его ненавидящим взглядом:
– Остаётся только молиться, чтобы она скорее сделала это.
В дверях библиотеки показался Хиршау. Джейсон направился к выходу, на самом пороге он обернулся, чтобы сказать:
– Зная тебя, боюсь, это будет моя смерть.
***
Несколько дней прошло спокойно – Астон его не беспокоил. Джейсон полагал, что того, скорее всего, не было сейчас в Лондоне. Через неделю должны были начаться занятия в университете, а Джейсон до сих пор не знал, что ему делать с учёбой. Ему не хотелось ничего решать. После недавнего разговора с Дэниелом он находился в подавленном состоянии. Он знал, что Астон, если хотел достичь цели, не останавливался ни перед чем, но то, что он сделал с ним, выходило за грани разумного.
Это было обычной его тактикой в общении с партнёрами и конкурентами: Астон не делал предложений, если риск получить отказ был высок. Он сначала обставлял всё так, чтобы ему не могли отказать. И когда ему по какой-то неведомой причине невыносимо захотелось заполучить нового любовника, он даже не стал пытаться завоевать его. Он просто его купил. Зачем просить, если можешь получить всё легко и быстро? Однако он был не настолько безумен, чтобы, как он сам выразился, держать свою игрушку прикованной к кровати. Он хотел, чтобы всё происходило хотя бы относительно добровольно. Ему не нужна была любовь другого человека, только тело и покорность.
Джейсон не совсем понимал, что произошло потом. Почему Дэниел приказал отпустить его? Почему вдруг у него возникли чувства к своей жертве?
Когда Джейсон думал об этом, то испытывал злорадство. Это была его месть. Месть за перенесённые им боль, страх и унижения. Заставить Астона полюбить себя, полюбить того, кому была предназначена роль подстилки, раба и игрушки, того, кого купил и собирался использовать как вещь. Джейсон, не зная тогда всей предыстории, верно угадал, каковы были чувства Астона к нему: он любил его и ненавидел себя за эту любовь, любовь к недостойному себя существу.
Теперь он отчасти понимал бешеную ревность Дэниела, его постоянную боязнь измены. Он боялся, что его игрушку обучили слишком хорошо. Ему нужен был сломанный человек, шлюха, согласная на всё и на любого мужчину, и он не мог отделаться от мысли, что именно её он и получил. Он боялся, что был «любым», а не тем, кто по-настоящему дорог, и поэтому постоянно искал подтверждений любви и чувств.
Астон видел перед собой красивого, чистого мальчика, но он знал об обратной его стороне, о червоточине внутри, о сгустке яда, которым он сам отравил его душу. Ангел и шлюха. Дэниел любил это двуликое создание, он мучился от этой любви, пытался избавиться от неё, но его затягивало в неё лишь сильнее и глубже, как в трясину. Оттуда же была эта странная смесь обожания и жестокости: Астон боготворил холодного безупречного ангела и ненавидел бесстыдную, похотливую тварь. Хотя секс с бесстыдной тварью ему нравился…
Три года страданий, одержимости, граничившей с безумием, и раскаяния. Джейсон был отомщён. По крайней мере, за месяц в камере. То, что Астон скрыл от него правду о его родственниках, было отдельным пунктом их счёта.
***
Через три дня после разговора с Дэниелом Джейсон обедал в маленьком кафе неподалёку от дома Филиппа. Кафе было недорогим, одним из тех, что ещё остались в Эрлс-корте от нашествия приезжих из Австралии и Новой Зеландии. Он уже заканчивал есть, когда к нему за столик безо всякого приглашения уселся мужчина лет сорока. Внешность незнакомца была непримечательной: заурядное лицо, самая обыкновенная причёска, средний рост, серый костюм.
– Приятного аппетита, мистер Коллинз, – сказал он низким, чуть сипловатым голосом.
Джейсон внимательно смотрел на него. Ему было не по себе.
– Мы знакомы?
– Нет, мы раньше не встречались. Но вы – в определённых кругах – личность довольно известная, – ответил мужчина. – Я бы сказал, в очень влиятельных кругах.
Джейсон внутренне напрягся.
– Кто вы такой и что вам нужно? – спросил он, стараясь не выказать волнения.
– Говорят, вы потеряли работу. Мой босс хочет предложить вам новую. В отличие от Астона, он не будет держать вас на жалкой позиции секретаря. Человек с вашими способностями и знаниями может рассчитывать на большее, – мужчина достал из кармана листок с написанным от руки номером телефона. – Вот, позвоните. Вознаграждение также будет достойным.
Джейсон поднялся из-за стола.
– Спасибо. Я пока не ищу работу, – он торопливым шагом направился к выходу из кафе.
Мужчина пошёл вслед за ним.
– А по нашей информации, очень даже ищете.
Выйдя на улицу, Джейсон стремительно направился в сторону дома. Незнакомец увязался за ним.
– Послушайте, Коллинз! Вы должны знать, есть люди, которые не привыкли получать отказ.
– Оставьте меня в покое!
Мужчина ухватил его за руку чуть выше локтя:
– Мой босс может…
– Уберите руки! – дёрнулся в сторону Джейсон.
И тут он заметил, как в нескольких шагах от них останавливается серебристый седан и из него наружу выскакивают двое мужчин. В одном из них он узнал охранника Астона, который буквально несколько дней назад поймал его возле парка. Незнакомец боковым зрением тоже заметил их. Он тут же разжал руку и быстро, почти бегом, начал удаляться вниз по улице, пока не свернул за угол.
Люди Астона подошли к Джейсону.
– Этот человек угрожал вам? – спросил его один из охранников.
– Нет. Найдите себе более полезное занятие, чем следить за мной.
Джейсон развернулся и пошёл дальше. Сердце колотилось быстрее обычного, хотя он и не был по-настоящему напуган. Насколько прав был Астон, когда говорил, что Джейсону опасно появляться где-либо без охраны и что за ним начнут охоту, едва узнают, что он больше не пользуется покровительством своего любовника? Джейсон знал много такого, за что враги Астона готовы были заплатить миллионы… или убить.
С другой стороны, это мог быть очередной спектакль в исполнении людей Дэниела. Просто попытка запугать, вынудить вернуться под его защиту.
Вечером того дня Джейсон получил пару звонков от Эдера и три от Астона. Ни на один он не стал отвечать. Он не мог верить ни тому, ни другому.
Через два дня возвращался Аремберг. Надо было что-то решать с жильём. Чёрт, давно надо было что-то решать, а не думать о подлеце-Астоне и жалеть себя.
***
Филипп приехал домой рано утром, невыспавшийся, усталый и загорелый. Джейсон к его возвращению приготовил – в меру своих умений – завтрак: яичницу, тосты и кофе.
За кофе Филипп, до этого кратко рассказывавший, как отдохнул, спросил:
– Ты уезжаешь? Я видел, что ты уже все вещи упаковал. И куда?
– Нашёл квартиру на ближайшие десять дней. Потом мне обещают жильё в Нортумберленд Хаузе, – ответил Джейсон, тем временем думая о том, что он, возможно, и не станет учиться дальше. Жизнь в Лондоне грозила превратиться в невыносимую.
Аремберг хохотнул.
– Я прямо так и вижу, как ты вселяешься в общежитие с чемоданами от Таннера Кролле и в хильдовском костюме.
Джейсон улыбнулся:
– По такому случаю я надену джинсы.
– Ну-ну, и к ним рубашку, которая стоит как год проживания в общежитии.
Джейсон отвёл взгляд в сторону:
– У меня пока нет лишних денег на смену гардероба, придётся носить, что есть.
– А все твои часы? Где ты их будешь хранить? Это же миллионы фунтов.
– Оставил их Астону. Пусть подавится.
– Слушай, ты можешь пока пожить у меня. Эти десять дней, я имею в виду, – предложил Филипп.
Джейсон покачал головой:
– Нет, это невозможно. Астон взбесится, и у тебя могут быть неприятности.
– М-м-м… Знаешь, ты прав. Ты мой друг, но сердить Астона мне тоже не хочется, – Филипп опустил глаза вниз, что-то рассматривая в кофейной чашке.
– Ты как будто извиняешься… Не стоит. Я лучше тебя знаю, каким мстительным гадом он может быть. Так что мне лучше уехать.
– А какое ему дело до тебя теперь? Вы же, как я понял, расстались.
Джейсон вздохнул и встал из-за стола. Он поставил свои чашку, блюдце и тарелку в посудомоечную машину, закрыл дверцу и сказал:
– Это сложно объяснить. Он считает, что если у меня начнутся отношения с кем-то другим – я не имею в виду тебя, Филипп, но это первое, что придёт ему в голову, если я здесь останусь, – это унизит и опозорит его в глазах всего общества. Он, видимо, думает, что я должен тосковать по нему всю оставшуюся жизнь и принять обет безбрачия. По крайней мере, я это понимаю как-то так.
– Может, он надеется помириться с тобой?
– Нет, он на это не надеется. У нас последние месяцы всё было очень плохо, а недавно мы окончательно… – Джейсон махнул рукой.
– Ты и без него не пропадёшь. Диплом бакалавра у тебя уже есть, второй ты получишь через год. Я завтра поговорю насчёт работы. Помнишь, я обещал?
Джейсон кивнул. У Аремберга были хорошие знакомые в юридической фирме, в которой был целый отдел, специализирующийся на спорах по страховым выплатам. Клиенты были очень крупными, и размеры выплат обычно исчислялись десятками миллионов долларов. Им нужны были сотрудники, которые проводили бы подготовительную работу. Джейсон, хотя и не имел практики именно в вопросах страхования, всё-таки знал, как страховой бизнес функционирует, и был хорошим аналитиком. Надеяться, что Астон подпишет ему рекомендательное письмо, было нечего, но, как уверял Филипп, это не было большой проблемой. Джейсон же думал, что он столкнётся с проблемой гораздо более серьёзной: Астон наверняка приложит все усилия, чтобы он не смог устроиться на работу.
– Не уверен, что останусь в Лондоне, – сказал Джейсон. – Жаль бросать учёбу, конечно, но я подумываю вернуться в Штаты. Никак не могу решить окончательно.
– Чем там лучше, чем здесь?
– Не знаю. Я там вырос, вот и всё, – задумчиво произнёс Джейсон. Он понимал, что Астон при желании доберется до него, где угодно, но Америка казалась ему местом, где легче затеряться. – Это глупо, мне уже скоро надо или начинать триместр, или забирать документы, но я никак не могу определиться, что делать дальше.
– Я бы на твоём месте отучился этот год. С магистерской степенью Школы экономики в рисках и каких-то там процессах…
– Стохастических, – подсказал Джейсон.
– Короче, с этой степенью гораздо проще будет найти работу. Чем более ты востребован как специалист, тем сложнее Астону будет на тебя давить.
– Наверное, это разумно, – согласился Джейсон.
Да. Это было разумно. Но когда дело доходило до Астона, нельзя было рассчитывать на один только разум. А чувства и инстинкты подсказывали ему, что надо бежать.
«Знаешь, чего бы я хотел? Выбежать из этой комнаты, из этого дома, уехать на другой конец света, чтобы больше никогда тебя не видеть. Потому что если я сейчас этого не сделаю, то не смогу уже остановиться».
Он остался тогда с Дэниелом. Потом ещё раз – когда тот признался, что женат, и ещё раз, и ещё… Потому что было невозможно остановиться. Надо было бежать. Уже тогда.
***
Джейсон третий день жил в маленькой квартирке, которую снял в ожидании того, когда получит комнату в студенческом общежитии, но она ему, по всей видимости, уже не пригодится. Он купил билеты на самолёт до Нью-Йорка. Вылет был через два дня.
Джейсон плохо представлял, как устроит свою жизнь в Штатах. Пока он просто бежал подальше от Астона. К тому же, в Штатах были люди, которых он мог хотя бы в какой-то степени считать своими друзьями: профессор Ванштейн и Робертсон. Ещё там была доктор Риккетс.
В Лондоне у него тоже были знакомые, например, Эмили и прочие друзья из музыкальной тусовки, но они все были слишком уязвимы. Если ему вдруг потребуется чья-то помощь, пожалуй, только Робертсон был защищён своим положением от Астона.
Джейсон не обольщался насчёт работы. Он знал, как велико влияние его бывшего любовника и как упорен тот в достижении своих целей: Астон будет пытаться выжать его отовсюду, где он найдёт работу, а если не получится, будет отравлять жизнь другими способами. При таком раскладе Джейсону вряд ли светило что-то лучшее, чем должность кассира в «Айхоп». Поэтому он планировал заниматься фрилансом, как в Праге.
Все эти дни его не беспокоили ни люди Астона, ни какие-либо другие подозрительные личности. Тем не менее, он не сомневался, что за ним до сих пор следят.
Был вечер, но на улице пока было светло. Джейсон торопился успеть до темноты домой. В планах на остаток дня ничего особенного не было – он хотел разве что продолжить подыскивать себе жильё в Штатах, в месте потише и подешевле.
Он открыл дверь в квартиру, бросил пакет на пол и замер, уловив в комнате движение. Из скрытого тенями угла показался Рюгер.
Джейсон потянулся в карман за телефоном.
– Хотите вызвать полицию? – спокойно поинтересовался Рюгер. – Не успеете.
Сбоку, из крохотного коридорчика, где друг напротив друга находились ванная и встроенный шкаф для одежды, вышли Хиршау и ещё один охранник. Джейсон тяжело вздохнул.
– Почему вы делаете это? – спросил он, глядя на Рюгера. – Это же не ваша работа. Вы должны охранять его, а не вламываться в квартиры по его указке.
Рюгер подошёл чуть ближе:
– Мы выполняем приказы.
– Вы прекрасно знаете, что эти приказы не имеют отношения ни к его работе, ни к безопасности. Он преследует меня только потому, что я отказываюсь с ним спать.
– Те, кто задумывается об этичности приказов, на эту работу не попадают, – ответил Рюгер. – Будьте добры, спуститесь вниз, на задний двор, вас ждёт машина. У Астона к вам деловой разговор, как он сам сказал.
Джейсон понимал, что сопротивляться бесполезно. Ему предлагали поехать добровольно. И он знал, какими будут последствия, если он начнёт упираться: он даже пискнуть не успеет, как его просто вырубят и засунут в машину. Ни слова не говоря, он развернулся и вышел из квартиры. Вся королевская рать последовала за ним.
В узком грязном дворе был припаркован сияющий чёрный «мерседес». Охранник обогнал Джейсона, чтобы открыть перед ним дверь. Не то чтобы это много значило, но всё же по этому жесту кое-что можно было предположить.
Джейсон сел в машину. Через секунду открылась противоположная дверь, и показался Хиршау. Почти то же самое было неделю назад: они с Хиршау на заднем сиденье машины ехали на Уилтон-кресент. Только Джейсон не знал, куда его на этот раз везут.
– Сколько можно? – повернулся он к Хиршау. – Почему он не может оставить меня в покое?
Хиршау посмотрел на него с лёгким оттенком удивления: Джейсон практически никогда не обращался к охране с вопросами, не касающимися непосредственных полномочий телохранителей.
– Вы прожили с ним больше трёх лет. Вы всё равно что член семьи. Даже больше. Его семья не знает того, что он рассказывал вам.
