I was thinking about you
Thinking about me
Thinking about us —
What we gonna be?
Open my eyes
It was only just a dream
Just a Dream — Nelly (Sam Tsui and Christina Grimmy cover)
⊹˖ꕥ ༻𖥸༺ ꕥ˖⊹
Когда я снова открыла глаза, хотелось проклясть всё, на чём свет стоит. Со смаком, чувством и не расставляя. Кажется, за этот злосчастный день я прошла целиковый курс молодого бойца. Знала бы, не жаловалась на кошек. Очаровательные создания. Подумаешь, царапаются, но эти боевые раны меня куда бы меньше беспокоили. Сфокусировавшись на трещине в штукатурке потолка, я предприняла попытку встать, о чем сразу пожалела — мышцы отозвались болью. — Тише-тише, поберегите себя, — чья-то рука аккуратно потянула меня за локоть, помогая нормально усесться. Под нос мне сунули стакан предположительно с водой. Посудив, что смысла травить меня нет, ведь куда проще было бы оставить умирать, я сделала спасительные несколько глотков. Уже после я перевела взгляд на незнакомца. Мой визави был того возраста, когда явные признаки старения ещё не проявились, но лучшие годы были позади. — Кто вы? — прохрипела я. — Доктор Бэр, — незнакомец поставил стакан на прикроватную тумбу и неспешно принялся размалывать травы и семена в ступке. — Вас наверняка интересует наше местоположение: мы в Миру, вас нашли в соседней деревушке. Я прикрыла глаза. Жестоко убитые чунины. Обвал. Чудище, похожее на озверевшего человека. Взрыв. Преследование. Сигнальный огонь. Если бы я не чувствовала боль во всём теле, решила бы, что это такой же бредовый сон, какой мне снился пару недель назад — где гнался за мной Сусаноо с ножом и вилкой. Интересно, ребят нашли? Кёта там не проклинает меня с хваленной «товарищеской верностью»? Да и неплохо бы узнать, что Шисуи и Нигаи накопали. Если выжили, конечно. Весело провела выходные. Я прошлась взглядом по лазарету: вокруг меня находилось ещё с десяток выстроенных в ряд больничных кроватей, ближайшая этажерка завалена инструментами, иглами и перекинутым стетоскопом (ками, что за допотопная хтонь?), на полках боролись за место склянки и бутылочки, надписи которых я сейчас разглядеть не могла, а из угла выглядывал маленький холодильник. Я представила, как внутри него покоится пара-другая органов в формалине. На кровать вскочил Зигги, прижимаясь к животу. По телу сразу разлилось тепло, и долгожданное облегчение не заставило долго ждать. Не одна, уже счастье. — Ну как ты? — я взяла его к себе на руки. Тот прижался мокрым носом к ладони. — Не пугай так больше. — Кто ты и что сделал с моим котом? — попыталась усмехнуться я, но получилось жалко. Зигги возмущенно ощетинился: — Не проснись ты, глава отдал бы меня на растерзание в псарню, — я глянула в сторону доктора, но, похоже, говорящий кот его смущал в последнюю очередь. — Не хочу прерывать идиллию, но пора принимать лекарство, чтобы мы бы-ыстренько поставили вас на ноги, — он протянул чашу с отваром, на удивление приятным на вкус. — Вот и славно. Ничего не беспокоит, княжна, голова не болит? Я скептически приподняла брови, но вовремя вспомнила о жетоне, что я всегда ношу с собой. — Нет, с ней порядок. А вот по телу как поезд проехался. — Не мудрено, — он посмеялся и, деловито поправив очки, придвинулся обратно к записям. — Рана затянется быстро, а мышцы стоит поберечь, так что рекомендую воздержаться на недельку от физическиз нагрузок. Я прописал курс лекарств, покажете своему лекарю. Я угукнула, особо не вслушиваясь в его наставления. — Вам известно, что сейчас творится в соседней деревне? — Последние несколько часов я вас капал, было не до этого, — покачал головой доктор. — Но сорока на хвосте принесла, что кроме шиноби Листа подключились миротворцы столицы. Видимо, в серьёзное вы дело ввязались. — Они же ненавидят друг друга, — я фыркнула. Кто не слышал о конкуренции между ниндзя и полисменами. Но внутри похолодело: феодаловские шакалы и здесь хотят продемонстрировать своё господство. Подумаю об этом позже. Главное, что сигнал увидели патрульные Листа, а большего и не требуется… Стоп, сигнал… Вспомнились холодные руки, подхватившие мои. Полуобъятия, ощущение безопасности и дома. Образы, сопровождающие ощущение чужой чакры, и тот терпкий древесный аромат. Лицо наверняка залилось краской. Против моей воли. Это был Исао, да? Бред, что он в этом ками забытом месте мог забыть? Еще один тайник? А может, это все ложные воспоминания? И вовсе никого там и не было? Ками, как же стыдно. Навыдумываю всего, ещё и накручиваю себя, ну не смешно ли? — Вы меня нашли? — наконец я подняла глаза на доктора. — Нет. Лесничий, — помявшись, ответил он. Странно. Тогда что это было? Доктор дал мне ещё несколько пилюль и повторно перевязал рану. Не знаю, что за волшебные травки собирает этот дядь, но даже без вливания чакры с каждый минутой самочувствие улучшалось. Я не без удовольствия заметила, что и ручки-ножки меня вполне слушаются. Я уже раздумывала, что бы из него еще вытянуть интересненького, но из коридора послышались мужские голоса. Доктор поморщился и потёр лоб. Не особо общительный? К моему удивлению, в палату ворвался никто иной, как Акихико. — Брат, — не успела я откинуть простыню, как он подлетел и сжал меня в объятиях. — С тобой и полностью поседеть можно, знаешь ли, — устало вздохнул он, отстраняясь. Только тогда я вгляделась в его лицо со следами бессонной ночи. Из-за его спины показался знакомый силуэт. — Харди! — я на всякий случай себя ущипнула. Прошло где-то полгода, как мы в последний раз виделись. — Что… Ты вернулся! — Давно не виделись, княжна, — подобие улыбки тронуло его бледные губы. — Сожалею, что обстоятельства нашей встречи таковы. — Что произошло с Шисуи? А команда? Они в порядке? А что Феодал? Всё настолько серьёзно? — Мелочь, хватит тараторить, — закатил глаза Акихико, бросив неопределённый взгляд в сторону притихнувшего доктора. — Ребята живы. Остальное дома, успокоилась? Брат повернулся к Бэру. Судя по безмолвному диалогу между ними, могу предположить, если они друг друга и не знали, то встречались однозначно. — Вы спасли мою сестру, — своим фирменным пафосным тоном (кажется, подхватил он его из какого-то боевика про мафиози) произнёс он, в то время как Харди протянул доктору увесистый мешочек. — Наш клан этого не забудет. Доктор с сомнением наклонил голову, но быстро сдался под убийственными взглядами брата и моего агента. — Вы преувеличиваете мои заслуги, — пробормотал он, скользнув рукой в карман халата. — Рецептуру указал, прогнозы хорошие. Советую воздержаться от физических нагрузок на пару недель. — Об этом не беспокойтесь, док, — Акихико принял все необходимые бумаги. — Кувшинка, ходить можешь? Я, скорее для вида немного пораздумав, кивнула. Сколько раз я видела маму за работой, но все ещё как ребенок удивляюсь волшебным снадобьям. Особенно в аптечке Бэра, вроде обычного врача в далёкой глуши. Но даже если это временное просветление, я всегда не против покататься на ручках. Вдруг меня ослепила блестяшка, валяющуюся на прикроватном столе. Доктор проследил за моим взглядом и спохватился: — О, так бы вы и забыли вещичку — добротная работа, сразу видно, — он передал мне знакомый кулон. Ага, лотос. Я осклабилась. Тоже мне, лесничий биджув. Вы на себя наговариваете. Нужно лишь немного практики. Усталые с лёгкими смешинками глаза. Однобокая усмешка. Невероятной красоты длинные руки, с выступающими узорами вен. За этим вы здесь? Почтить воспоминания? Стоило мне вновь получить в руки тот злополучный кулон в форме лотоса, как сундук запертых воспоминаний с размаху распахнулся. Будто и не украшение, а биджув артефакт, активирующий неуместные эмоции. И как вы только прошли мимо такой красоты… Кажется, именно в этот миг, что-то внутри меня переклинуло. Из ниоткуда уколола болезненная усталость. А ещё я только сейчас полностью осознала, что вчера могла умереть. Ревела я долго и со смаком, опустошая остатки напряжения и страха. Откровенно робевший перед женскими слезами брат из-за всех сил утешал объятиями и какими-то нелепыми тёплыми словами. Стойкий Харди подавал платки. Только доктор, как-то чересчур мягко и светло улыбнувшись, отправился за успокаивающим чаем. Исао спас тебя. Имей совесть по восстановлению пойти и извиниться перед ним, истеричка ты дурная.⊹˖ꕥ ༻𖥸༺ ꕥ˖⊹
— И что это было? Итачи неохотно отвернулся от окна. Маленькие фигурки шиноби Накадзима уже приближались к линии горизонта, и, естественно, впереди шел Акихико. Инстинкт доминантности за минувшие годы не утих. — Не понимаю, о чём ты. — Фука-гуцу не прикидывайся. В глухой ночи, когда я едва отыскал замочную скважину в этой темени, чтобы запереть больничку и с легким сердцем вернуться домой — это ж надо было, именно под конец смены припереться с девчонкой из Листа. Да ещё и Накадзима! — Твое недовольство мало оправдано, если учесть сумму в твоих руках. И я был немало удивлен, встретив тебя… — О, ты собирался сам ее залечить своими кривыми ручонками, разворовав мои запасы? — Итачи из-за всех сил удерживал бесстрастную маску, хотя про себя согласился, что план был далеко не безупречен. И предпочел не задумываться, откуда взялось тогда безрассудство кого-то спасать. Сейчас он был благодарен своим благородным порывам, ведь это оказалась Рен, но он был в опасной близости попасться на глаза доблестной команде спасения. Итачи со вздохом повернулся к нему. Бэр, с нескрываемым удовольствием пересчитывая золотые рё, слишком уж хитро улыбался. — Поблагодари судьбу и того калечного, что задержал меня — давле-е-ение у него не то. Хотя, должен признать, я и сам доволен поворотом событий и не променял бы на выспанную ночь диковинную, хе-хе, сцену: ты, отступник Листа, являешься ко мне в час, далёкий от рассвета, с очаровательной особой — малость перепачканной, но лунный свет сгладил картинку — на руках… Кстати, из этого самого Листа! А в твоих, казалось бы, навек потухших и безысходных — как тебе хотелось бы думать, — глазах трепещет огонь переживания… Будь я писателем, развил бы тысячу и один сюжет. — Я так понимаю, то, что она ребёнок, тебя совсем не смущает? — доктор, к своему несчастью, знакомый с Итачи не один год, различил возмущённую интонацию. — Побойся богов. — А ты, по-твоему, кто, взрослый? Не смеши мои очки, юнец. Они замолчали, с улицы было слышно, как перемалывались свежие сплетни. — Мог бы и выйти к ней, личико показать. Видно же, что ждала… — Это была бы плохая идея. Бэр окинул его нечитаемым взглядом, чиркнув зажигалкой, как подметил Учиха, премиум-класса. Доктор оперся на подоконник, медленно закуривая. — А зря. Тебе б общение людское не помешало. Того гляди, совсем завянешь со своей опг «Зорькой». Меня с бескорыстными порывыми пошлешь — это я понял давно. Со своим дружком об отвлечённом не поговоришь, чего лишнего сболтнешь, а тут… Подумай хоть о девчонке. — Ее окружает достаточное количество желающих, готовых о ней позаботиться. — И все же, ты нашел ее одну. Итачи вздохнул. — Она шиноби. Это ее выбор и ее путь. И ей пора привыкать полагаться только на себя. — Зачем тогда помог? Отступник бросил на доктора раздражённый взгляд. — Не находишь, что сам себе противоречишь? — продолжил гнуть свое Бэр. Итачи не удержался и закатил глаза: — Даже если так, тебе какое дело? Доктор с многозначительной улыбкой сделал затяжку. — Никакого. Лично мне — никакого.⊹˖ꕥ ༻𖥸༺ ꕥ˖⊹
— Командир! — я, утирая с губ липкую кровь, подбежал ближе к Нигаи. Она круглыми глазами указывала вперёд в тень подвальных коридоров. Когда с противоположной стороны послышался гром взрыва, у нас с Нигаи были свои проблемы в лице охраны. Я в них не видел угрозы, меня больше злило, что они перекрыли путь к Кёте и Рен, за что и поплатился: бо-сюрикэн просвистел в опасной близости от шеи. Под ногами хлюпала смешанная с грязью подземных вод кровь. Им не удалось остановить нас. И увиденное повергло в шок. Там держали детей. Тех самых пропавших из Листа, я их узнал, поскольку именно Макото мучилась над этим делом и периодически со мной советовалась. Усохшие, подавленные, но ещё не сломленные — среди них были и незнакомые лица, скорее всего, из других Деревень. Нигаи ворковала над ними и мягко уверяла в том, что мы не принесем боли. Спустя несколько долгих минут и подкрепления слов демонстрацией протекции Листа доверительный мост был построен. Их надо было срочно выводить отсюда. Срочно не получилось. Наивно было бы надеяться, что мы всех перебили или что на нас махнут рукой. В который раз за этот злополучный день невнятный гул формировался в голоса и топот. Меня знатно потрепало, еще бороться с десятком вооруженных до зубов наемников означало бы верную гибель, и не только мою. Нам с Нигаи не составило бы труда проскользнуть незамеченными, пространство позволяло, но тогда пришлось бы забыть о детях. Их вырежут, а я буду корить себя за малодушный отказ даже попытаться. Но и умирать со всеми я не желал: моя жизнь ещё может пригодиться. Чёртова проблема вагонетки. Моим непродолжительным думам положили конец сдавленные крики. Нам с Нигаи ничего не оставалось, кроме как осторожно выскользнуть в коридор, где по стенам были размазаны остатки некогда бойкого отряда. Сердце ушло в пятки. Каких, биджу дери, ещё монстров принесло в этот вертеп? Я повернулся на шорох слева и увидел человека в белой маске, закрывавшей все лицо. Ее отреченно-благостное выражение, как у античных богов, выглядывало из широкого капюшона балахона, скрывавшего телосложение. В той же, с позволения сказать, форме были ещё двое. Нигаи юрко достала кунай, хотя я про себя улыбнулся: это как погрозить всадникам апокалипсиса перочинным ножиком. — Налево, до упора направо и вверх по лестнице, — раздался приглушённый голос из-под маски. — Уводите их. Когда до меня дошло, что говорят они о детях и дают шанс выбраться отсюда, я кивнул в знак благодарности и обратился к детям с Нигаи, отодвигая куда подальше мысли о чудоковатой униформе. Не сейчас. Сзади уже снова разгорался бой, я шептал детям не оглядываться и быстро подхватывал отстающих. Лишь когда мы наконец выбрались из люка и скрылись в чаще, я почувствовал долгожданную свободу. Я спустил курок и подал сигнальный огонь… — Как-то так. Прошло часа два с моего пробуждения, а моя палата уже приняла вид некого проходного двора. К стене прислонились невыносимо серьезные Хатаке и Акихико, на соседних кушетках развалились приковылявшие, но уже успевшие восстановиться за время моей отключки гаврики — да хранят ками Цунаде Сэнджу и ее великое изобретение — чакровые пилюли. У моего изголовья расположились Наруто и Саске, в глазах которых светилось нездоровое желание (дай только им повод) подать стакан воды, будто я их умирающий старый длинноногий дядюшка. Лорд Хокаге же стоял у открытого окна, меланхолично покуривая. Ожидаемое гнетущее молчание после моего рассказа повисло в эфире. — Детьми сейчас занимаются наши лучшие врачи, — проскрипел Сарутоби. — Вместе с оказанием психологической помощи анализируют и ДНК на предмет вмешательства. — Значит, опыты. Для простого садизма слишком много затрат, — отозвался Какаши. — Проект, о котором предпочли забыть. Мы все повернулись к враждебно оскалившемуся Акихико. Он после нетипично теплого приветствия все время держался отстраненно, как будто погрузившись в себя, я предположил, что вслух это вырвалось не осознанно. — Пояснишь? — донеслось от Хатаке. — Десять лет назад в закрытых кругах разрабатывался один эксперимент. Брались сильные дети с хорошей генетикой и большим объёмом чакры, доводились до состояния особой управляемости, и тогда им вводилась специальная программа посредством сильного гипноза: получались поразительно послушные солдаты, готовые по определённой форме приказа в любой момент на убийство. Но в какой-то момент это прикрыли. Нигаи и Наруто съёжились. А ведь Хико то даже ничего не рассказал, так, в двух словах обрисовал действительность. Кёта спросил: — Считаете, что это — новая партия? — Кто его знает, — пожал плечами Акихико и снова притих, встретившись со мной взглядом. И словно мы перенеслись пять лет назад. Тогда мы говорили честно и прямо то, что думали, что чувствовали. Не было стольких знаний, как сейчас, а с ними и лишних тревог. Были совместные миссии, были сложности, ссоры, дурачества. Были собственные цели. Всё рухнуло как карточный домик вместе с доверием и былой дружбой, оставив осколками того фундамента греющие и одновременно жалящие воспоминания. Как бы Акихико сейчас не отрицал, но у него с Итачи была особая эмоциональная связь. Но вот мы здесь. Я в очередной раз чуть не умер, Акихико в очередной раз помог мне. Пока мы с ним вели этот молчаливый диалог, промелькнула мысль, что, возможно, все не утеряно. Разве грустная задумчивость в его глазах не говорила? — Кто такие Рахэ? — как обычно Рен умело выбрала время, резко задав вопрос в лоб. Акихико повернулся и раздражённо прищурился: — А не слишком ли много чести вчерашним генинам сидеть здесь и греть уши? — Остынь, — осёк его Хокаге. — После произошедшего они имеют полное право здесь находиться. Акихико бросил взгляд на Саске, усмехнувшись чему-то своему. Но озвучивать шпильку, впрочем, не сподобился. Я же ответил Рен настолько обтекаемо, насколько мог: — По вестям с полей — конкурирующая с Акацки организация. Анархисты, за ними числится несколько терактов против правительства. Мы подозреваем, что виновны в произошедшим с лабораторией они, — я мельком взглянул на Акихико, он держится куда лучше, чем я предполагал. — Впрочем, надписи на трупах — совсем не их почерк. Хотя опять же, произошедший взрыв… — Запутанно выходит, — покачал головой Какаши. — Ещё и эти неизвестные… Есть предположение, кем они могут быть? — Их помощь могла входить в план провокации со стороны Рахэ. — Ты всё же уверен, что это они? — повернулся я к Акихико. Тот скупо кивнул. — Могу узнать, откуда основания этой уверенности? — скептически оглядел его Хокаге. Вот старый хрыч, и здесь ему надо свои пять копеек вставить. Акихико же в свою очередь осклабился, слегка поклонившись: — Чутьё, м’Лорд. По лицу Кёты было заметно, как тот держится, лишь бы не прыснуть со смеху. Рен благоразумно отвела взгляд. Заполнить раздувшуюся паузу удалось неловкому покашливанию Какаши: — Вот только вопрос остаётся открытым: что… — Да что ж такое! В третий раз, уже Вам, говорю: господин Шисуи только очнулся! К нему нельзя, ему нужно отды… Пронзительный визг медсестры проигнорировали, уже через секунду дверь в палату резко отворилась. Макото утеряла свой хладнокровный образ и выглядела непривычно взвинченной и нервной. Пока не собралась толпа, я поинтересовался у Рен состоянием дел Макото. Оказалось, они успели мельком увидеться, пока Макото не пришлось бежать разбираться с последствиями нашей горевой миссии. Много ругалась: в основном на Хокаге, отправившего детишек на верную смерть, всё ещё лежавшего в отключке меня (да, Кувшинка в красках и с точностью передала эпитеты), на столоначальников, загрузивших её бюрократической макулатурой. Переживала, что не смогла сразу выбраться к нам. Теперь же она обводила всех присутствующих недовольным взглядом рыси, — отдельно холодно зыркнув на старика Сандайме, — и остановилась на мне: — Очнулся, — звучало как приговор. — О, здравствуй, старушка, — я задорно улыбнулся и подвинулся, чтобы она села рядом. — Я б предложил тебе кофе, но варят его здесь преотвратнейше. — Не буду делать геройств, говорил он. Миссия легчайшая, говорил он. Мы только разведать и домо-ой, — Макото подошла ближе, оглядев меня с напускной иронией. — Не издевайся над птицей с подбитым крылом, я мог и умереть... — Вот именно, дурень. Что, вызвать подкрепление, сразу как найдете выход, вера не позволяет? Или надо сначала собрать все взрывы и засады? — гневно цедила сквозь зубы Макото, хотя ее выдавали дрожащие руки, упорно разглаживавшие простыню. — А, ну да, ты же у нас герой Листа, конечно, имидж надо поддерживать. А что, совершая подвиги, помрешь вместе с подопечными — это так, побочные мелочи жизни… Я поцеловал её в висок. Мы оба замолчали, глядя друг другу прямо в глаза. Я осторожно заправил выбившуюся золотую прядь, очертил огрубевшими пальцами контур лица. Надо успеть остановить ее от сожалений, пока она сдерживает злые слезы, ищет слова-ножи, чтобы каждое попало в самое болезненное место. На расстоянии миссии, последующие за ними ранения воспринимались не так остро, обычно мы старались вообще их замалчивать. Но я не могу раздражаться на бурную реакцию Макото, наверняка вернись она с миссии вся израненная, я тоже был бы взбешён. Я уверен, мы все это обсудим. Найдем выход, научимся закрывать на это глаза, не принимать близко к сердцу. Но то потом, а пока я ласково взял в руку ее ладонь, прикоснувшись к ней губами. Только после этого набрался смелости вновь посмотреть ей в глаза: — Я тоже дико испугался. Солгу, если скажу, что ситуация была под контролем. Но… это наш долг. Неправильное слово я подобрал. Вся беда наших жизней — жестокое вмешательство долга. Но, наученные примером тех же Манжу и Сага, мы знаем, чем чреват отказ от него в пользу личных чувств. Макото сжала губы в тонкую линию. — И всё же… — поглаживая пальцем ее ладонь, я продолжил. — Позволь мне этот долг разделить с тобой, кальби. И она поцеловала меня. Легко, нежно, без былой злости, принимая, успокаивая нас обоих. Это не назвать лаской или жестом вожделения, эмоциональным всплеском. Не все подвластно выразить словом, но ближе всего было бы что-то на уровне ками, некое незримое единение душ. — Я люблю тебя, Учиха Шисуи. Я чувствовал её улыбку, тепло её взгляда, и почему-то от этой захватывающей дух нежности щемило. Я прижал Макото к своему плечу, ощущая себя как никогда безмятежно. Наверное, потому, что, отбросив маски ответственных и уравновешенных, мы наконец признали себя перед другими. То, что меня беспокоило, растворилось на глазах — вспомнил про публику я не сразу — у скривившегося от отвращения Саске, покрасневшего Наруто, тактично отвернувшихся Какаши и Сандайме, Акихико с брякнувшей об пол челюстью, умиленных Нигаи и Кёты и стирающую скупую женскую слезу Рен. — Молодые люди, а вас ничего не смущает?! — взвизгнул очнувшийся от прострации Акихико. Мы с Макото весело переглянулись, и я покрепче приобнял ее. А что я? А я просто до неприличия счастлив. Какаши, кивнув Сандайме, тихо напевая "Аве Мария", взял Акихико под руку и направился к двери: — Кстати, Акихико-кун, я совсем забыл, хотел спросить тебя по одному поводу, как известного мастера по клинкам… — Так, Какаши-кун, ты мне зубы не заговаривай!.. — раздавалось уже вдалеке, ибо сын Белого Клыка Сакумо Хатаке весьма настойчив в своих действиях и стремлениях. Хокаге оглядел оставшихся детей насмешливым взглядом и поманил за собой на выход, оставляя нас наедине. Впервые за долгие годы, уже подробно рассказывая о наших злоключениях Макото, я почувствовал необъятную благодарность к нему.⊹˖ꕥ ༻𖥸༺ ꕥ˖⊹
В то время как мои друзья, впечатленные проявлением нежности со стороны капитана, продолжали под скрипучий смех старика Сандайме галдеть, я никак не могла понять: кто, а главное каким образом одобрил и реализовал подобную жестокость. Да и тем более похищение детей из Листа — слишком рискованно, опасно: надо ухитриться преодолеть все контрольные посты, а для этого знать время смены караула, пути отхода… Постойте-ка. А может и тут руку приложила наша крыса? Только я об этом подумала, как Саске оттащил меня за локоть в сторону запасного выхода, тёмный проулок между улицами. Он несколько раз оглянулся по сторонам — так резко, что челка взлетала — и, убедившись, что мы одни, понизил голос: — Крыса из Листа, которую мы ищем, сдала детей на опыты, так? — Ну так. — На то она и скользкая, вертлявая крыса, что ее сложно поймать, но если узнаем, кому именно она детей сбагрила, то дело меняется, так ведь? — А к чему ты, собственно, клонишь? — Кто у нас специалист по опытам? Меня пронзило догадкой. — Орочимару. — Что ты там рассказывала про знакомых на чёрном рынке? — он продолжил гнуть свое. Меня будто выдернуло из транса, я сразу замотала головой, ужаснувшись предстоящим последствиям: — Подожди, нет, нет и ещё раз нет. Не проще ли старших предупредить? Они этим и займутся? — Ты забыла, что Орочимару значится в книге розысков? — подметил Учиха. — Когда это стадо слонов соберется и дождется подтверждения сверху, он сбежит, и всё — ботинки жмут и нам не по пути. — С чего ты вообще взял, что он там шастает? Саске многозначительно ухмыльнулся. Значит не только я в этом селении сую нос не в свои дела. — А как же Сагасару? — И про Сагасару узнаем, не переживай. Я более чем уверен, заключать сделки с незаконными лабораториями они стали бы подпольно. Я пошагала из стороны в сторону, убрав потряхивавшиеся пальцы в карманы. Будь я героем из второсортного шпионского фильма, мне бы страсть как захотелось курить. Или выпить. Пережитый стресс давал о себе знать… С другой стороны… Я ведь могу попытаться найти информацию если и не о Человеке в Оранжевой Маске, то об Учиха Итачи. — Ладно. Я поняла, ты продумал всё от корки до корки. Давай, валяй, как мы это провернем и, что важнее, когда. — Сейчас.⊹˖ꕥ ༻𖥸༺ ꕥ˖⊹
— Напомните, почему я согласился вам помочь? В дом к Шикамару мы с Рен вломились в заранее оговоренное время. Она притащила с собой ещё и громадный мешок "для маскировки — одежка, оружие и всякая всячина". И как ее первый встречный дежурный не остановил? — Потому что мы друзья? — лукаво улыбнулась Рен, по-девчачьи похлопав ресницами. Шикамару закатил глаза, опираясь о косяк. Признаться, на его месте я бы просто не пустил за порог нашу веселую компашку. — В гробу я видал таких друзей, — буркнул Нара. — Легенду помним: нагрянет кто — скажу, что вы пошли любоваться оленями в лесу. В запасе полчаса на возвращение, если это, — он не без опасения оглядел Зигги, — действительно сможет вернуть вас. — Поменьше лишних слов, двуногое, — прошипел кот, вскакивая на стул. — Я тоже не в восторге от затеи. Ну уж лучше эти кожаные провернут это под моим присмотром, чем под девизом «слабоумие и отвага». — Ладно тебе, мы все продумали, — фыркнула Рен, заплетая волосы в косу. — Как представимся, куда пойдём, что скажем, а потом… — А потом, а потом… Суп с котом, вот что потом! — заворчал Зигги. — Отдаст таки меня Акихико на псарню… Накадзима скептически ухмыльнулась и после того, как повертелась перед зеркалом, усадила меня на стул. Достала что-то, связанное с косметикой или гримом. — Ты ж не думаешь, что я тебя такого красивого отправлю без маскировки? Украдут же, — она сосредоточенно обвела моё лицо взглядом и принялась колдовать над глазами и скулами. — Не, вас не смущает, что у нас как бы времена неспокойные? — завел свою шарманку Шикамару. — Преступные организации разбушевались, всё такое. — А когда они были спокойными? — ответил я, стойко выдерживая все махинации с моими глазами и едва не чихнув, когда Рен неудачно махнула кисточкой по носу. — Серьёзно, не нагнетай. Нормально все пройдёт, мы же не засылаемся в другую страну основывать свою агентуру. — Мы кретино, идиото, даунито, сто-проценто, я понял, — выдохнул Шика. — Вы выбрали самое неподходящее время для выхода своей дурости. — Напротив. Шисуи пока приходит в себя, Сандайме не до нас. Будем вести себя как можно неприметней, да и не просто так я сдался рукам Рен, маскировка нам подсобит. С волосами даже не пытайся. Их ни единое средство не берёт, — обратился я уже к Рен. — На крайняк косички заплетём. — Посмей только. Шикамару нас окинул своим особым взглядом, каким ни один биолог ещё не рассматривал двух подопытных лягушек. Когда он начинал ехидно посмеиваться, я решился посмотреть в зеркало. — Интересное стилистическое решение, — опешил я, разглядывая размазанные чёрной дымкой переносицу и глаза с подтеками (разве они не у клоунов?), измененный контур носа. Волосы были оставлены почти что в первоначальном виде, только глаза побаливали от неестественно скошенной чёлки. — А мне нравится, — Рен приблизилась, и я оценил её преображение, в особенности заплетённые во множество косичек волосы, украшенные перьями, и неестественно подведённые глаза и подбородок синим, на манер северных воителей. Шикамару оглядел нас со скептицизмом, но высказываться о качестве подобной маскировки не стал. Помог собрать минимальный набор припасов, проверить связь на случай шухера. — А как же рана? Не беспокоит? — уточнил он у Рен. — Не-а. Обезболивающим закинулась, буду следить, чтобы не открылась, — беспечно махнула рукой она. Шикамару в недоумении уставился на меня: —Ты совсем умалишённый? Хочешь, чтобы она там грохнулась? — Не грохнется, — отрезал я. — В противном случае, сразу отбой операции. — Да не будет этого противного случая, истерики вы мои, — закатила глаза Рен. — Чем больше треплемся, тем меньше времени на дело. Ходу, ходу! Мы подхватили вещи и не забыли сумку для Зигги. Нара сделал свое темное дело, и несколько секунд меня гложили сомнения, а стоит ли самостоятельно лезть без разбора, возможно, мы так только неприятностей доставим Деревне. Но слишком много в последнее время совпадений, и тучи не перестают сгущаться. В конце концов, мне скоро шестнадцать, я считаю себя полноценным взрослым. А значит совершаю поступки и несу ответственность за свои действия. Я ведь могу попытаться найти информацию если и не о Итачи, то о Акацки. Мы на прощание скрепили руки с Шикамару в рукопожатии. После кратких благодарностей Рен приобняла его напоследок. — Давайте, не задерживайтесь, — он криво усмехнулся. — Мы скоро. Мы вышли через чёрный вход, молясь, чтобы никто из семейства Нара нас не видел. — Рана ведь почти зажила. Подпиталась от кого-то? — А что, ты не чувствуешь упадка сил? — ухмыльнулась она, впрочем, не дав мне времени ужаснуться, продолжила. — Шутка. Это нормально среди членов семьи — подпитывать друг друга чакрой в тяжёлые моменты. Так что, спасибо Акихико. — Я общаюсь с вампиром. Какой ужас. — Заходят как-то в бар два вампира: энергетический и обычный… — я закатил глаза, приготовившись к очередной сессии анекдотов. Нет, всё-таки командная работа — не моя стезя. To be continued…