Быть Мастейном.

Вертолёты, вертолёты - надо срочно заземлиться, а то стошнит - привычно подумал Дэйв и опустил одну ногу с кровати, ставя ступню на пол. Это, как всегда, помогло. Вращение замедлилось и тошнота отступила. Всё тело ломило, болели плечи, ноги, кулаки, живот. Бешено колотилось сердце. Похмелье. Дэйв положил руку себе на грудь и ощутил под ладонью мягкие девичьи округлости. — Бляяяяядь, — прохрипел он и с трудом сел на кровати. Кошмар наяву продолжался. Он смутно вспомнил вчерашний вечер. Всё до разговора с Джеймсом. А дальше - чернота и провал в памяти. Адски хотелось пить. Дэйв встал и прошёл чрез комнату в гостиную, сверкая жопкой в белых трусиках, выглядывающих из под футболки, а затем на кухню, где, присосавшись к крану, жадно стал хлебать отдающую железом воду. Оторвавшись, он оглянулся и увидел молча сидящих Эллефсона и Гара, глядящих на него. Те пили кофе, на столе стояли пустые банки из-под пива, за окном было еще темно. — Вы чего тут… полуночничаете? — произнеся это, Дэйв понял, что еще изрядно пьян, и надо возвращаться в постель. Он утёр мокрые губы. — Сколько времени-то? — Да утро уж скоро. Ну ты и красотка, конечно. Вылитый Дэйв, — иронично произнес Гар. — Чем вечер закончился? Я ничего не помню. — Садись, я тебе кофе сделаю, — Эллефсон уступил свое место на стуле и подошел к плите, доставая турку. — А какао есть? Я не хочу кофе. — Немножко было, если найду. Он зарылся в ящиках, а Дэйв перехватил взгляд Гара на себя. Тот глядел задумчиво, облокотившись подбородком на свой костлявый кулак. — Чего? — Ничего, — покачал головой Самуэльсон. — Просто смотрю на тебя и думаю — такая хорошенькая девушка, красивая я б даже сказал, и такой болт в голове! Как такое возможно. Или это генетика? — Иди в жопу, а! Ты вчера вообще свалил. — Ну да, конечно, а кто тебя вытаскивал? А кто Дэвида тащил? Как вы вообще дома очутились? — возмутился Гар. — Дэвид? — обратилась с вопросом девушка к Эллефсону, — Так и было? — Ага. Ты прости, я набрался вчера. Ничего не помню, до сих пор не отошёл, пьяный еще. А вот Гар говорит - ты зажгла. — Рассказывай, - вздохнула девушка. Эллефсон опустил перед ней кружку быстро завариваемого какао без молока и сахара, и ей оставалось только слушать, прихлёбывая коричневую жижу, и опускать голову всё ниже, завешиваясь волосами. Гар рассказал, как она залезла на стол и покрыла всю компанию и группу, как орала, что Мегадет лучше всех, как с грохотом рухнула, завалившись на кого-то из компании, а когда Кирк, сидящий рядом, попытался её поднять, вцепилась в него, как бешеная кошка, и её еле отодрали от него. Что орала она что-то нечленораздельное о том, что Кирк занял её место, и пыталась его придушить. И если бы не Гар, то худо бы ей пришлось. Он еле вытащил её из драки и улепетывал к машине, таща на плече. А потом еще возвращался за Дэвидом. — Не умеешь пить — не берись, - резюмировал он. — Жалко, Хэммета не удавила, — отозвалась Дэя, отставляя почти допитую кружку. — Дэвид, а шоколадки у нас нет? Или пирожного, тортика, хоть чего-то сладкого? Мне так плохо! — Нет, откуда? — Блин. Сходи утром в маркет, а? Очень надо! — Ну, у меня денег не очень много, но ладно. — То есть, тебе даже не стыдно? — вмешался Гар. — Нуууу… не очень. Они получили по заслугам. Металлика должна страдать! — девушка ухмыльнулась. — Не, я понимаю Дэйва клинит, но тебя-то с чего? У вас на генетическом уровне к ним неприязнь? — Гар удивленно смотрел на девушку, сидящую напротив. — Они обидели моего брата. — О господи, иди спать уже. Мстительная какая, а! — Да, пойду. Дэвид, ты обещал мне шоколадку, не забудь! — Я тоже поеду, утром куча дел, — засобирался Гар. — Сил тебе, — он пожал руку Эллефсону. - С Дэйвом было непросто, а тут эта… Дэя, вернувшись в спальню, легла и свернулась в комочек под одеялом. Ещё гуляющий в крови алкоголь подбадривал, уверяя, что все было сделано правильно, и наконец-то выдалась возможность высказать этим козлам всё в глаза. Хоть и не в своей ипостаси, но всё же. Заслужили. И Кирка подрала немножко. Вообще шикарно, о чем еще мечтать! Вечер, прямо скажем, удался. А то, что немного помяли - так в первый раз что ли? Пройдет. Вот в живот только ударили, похоже. Так болит!!! Второе пробуждение было кошмарным. Воспоминания обрушились разом, и перед глазами прошло то, как хохотали над его словами, как он… она упала, как это всё позорно выглядело со стороны. Зачем вообще все это затевалось? Ради Джеймса. О господи, он теперь подумает, что связываться с этой дурой себе дороже. И всё. Прощай всё, прощай его тело, его группа, его жизнь! Вот так взять и всё себе обосрать разом! Чёртов Эллефсон, просили же — не набирайся, мог же присмотреть, знает, что много не могу пить! Ох, как живот болит. И грудь. И хочется всех убить вокруг и плакать так горько и безутешно. И шоколадку! Что за чертовщина! Дэйв/Дэя сползла с дивана и, завернувшись в одеяло, медленно прошла в комнату. Эллефсон спал. Чем выбесил её до предела. Гребаный ублюдок! Он тут помирает, а этот — спит! — Вставай, скотина, ты обещал сходить в магазин, прошипел Дэйв/Дэя и пнул друга под ребра. Тот разлепил глаза. — Сколько времени? — В душе не ебу. Иди в магазин. — Сейчас. Дай проснусь! — Никаких сейчас — немедленно! — Слушай, не борзей, сейчас ты сам…сама пойдешь! — психанул Дэвид, садясь и потирая глаза. — Ах ты, скотина! Да из-за тебя вчера все прахом пошло! Какого черта ты нажрался! Какого черта ты не помогал, и вообще не проконтролировал, сколько я пью?! Ты… ты… А еще друг называется! Из-за тебя теперь Джеймс потерян, а я бабой останусь, скотина! Девушка с кулаками кинулась на Дэвида, но тот, ожидая нападения, успел схватить её за запястья. Одеяло упало, обнажая длинные ноги и бедра в белых трусиках. На них расплывалось кровавое пятно. — Ээээ… Дэйв… Напряженно произнес Дэвид, и отпустил запястья девушки, чем та и воспользовалась, двинув ему в челюсть. Дэвида шатнуло и он схватился за лицо. — Придурок, у тебя месячные! — заорал он. — Хватит беситься, мудак пмсный! Дэйв опустил взгляд вниз, замер на секунду, провел рукой между ног и, словно не веря себе, поднял руку на уровень глаз. — Не может быть, — прошептал он. — Это… это… Джуниор, это совсем край, я этого не переживу! Он резко уселся на пол, подогнув ноги, и разрыдался, раскачиваясь из стороны в сторону, вцепившись в свои взлохмаченные рыжие кудри. Эллефсон присел рядом, с сожалением глядя на девушку, рыдающую на полу. Он совершенно не знал, что ему делать. Если б это была настоящая девушка, то надо обнять, погладить и успокоить. Если б Дэйв, то ударить кулаком в плечо и сказать: «Бро, всё наладится, прорвёмся», а тут? Он попробовал второй способ. Толкнул в плечо и сказал — Слышь, ну со всеми бывает, пройдет… — Со всеми? Со всеми?!!! Ты идиот, Эллефсон! — заорала Дэя. — Ну… Ну ладно, иди сюда. Дэвид осторожно обнял за хрупкие плечи девушку, прижимая к себе, укачивая, поглаживая по голове. — Ну, всё будет хорошо, все сволочи, и мы их ненавидим. И мы лучшие. Он нёс какую-то чушь, видя, как потихоньку девушка в его объятиях успокаивается, истерика сменяется тихими всхлипываниями. В голове метались мысли о том, как это возможно, кто же все-таки перед ним — Дэйв, который скорее убил бы, чем позволил себя вот так обнимать и гладить, или девушка? А если девушка, то в ней слишком много от парня. И как она… он отреагирует, если взять на руки? Ох, как по минному полю… Всё же решившись, он подхватил легкое тело на руки и уложил на свой диван, укрыв пледом. — Я быстро. В магазин и обратно. Ты чего хочешь? — Шоколад. Много. С орехами. И пироженку. И молоко к какао, и сахар. И возвращайся скорее. И да, прокладки ещё! Я не знаю какие, сам выбери. Дэвид потратил последние сбережения. Он долго стоял перед стеллажом с прокладками, не понимая, какие выбирать. Было неловко, но пришлось обратиться к консультанту. Девушка в форменной одежде не иронизировала и, кажется, даже прониклась. — Выделения сильные? — Я не знаю… — Молодая девушка? — Да. — Девственница? Если нет, то тампоны лучшее. — Ээээ, — Дэвид покраснел. — Кажется, девственница. — Тогда возьмите две пачки. Ночные от протечек и обычные на умеренные выделения. — Спасибо большое! — пискнул Эллефсон, кидая в тележку две пачки прокладок и быстро катя её к кассе. Домой он вернулся быстро, не застав девицу на диване. В ванной слышался шум душа. Он постучался. — Эй! Я тебе принёс всё. Дверь приоткрылась, и в неё просунулась рука. Дэвид сунул обе пачки и скрылся на кухне варить какао на молоке. Буквально через каких-то полчаса выползла разомлевшая от долгого душа Дэя в чистой футболке и полотенце на бедрах. Рыжие кудри потемнели от воды, распрямились и волнами лежали на плечах. — Прокладки просто капец. Пока разобрался… Ладно, хоть по ногам теперь не течёт. Живот болит дико. Дай обезбол какой-нибудь, что ли. Как они с этим живут и не истребляют всё живое — не понимаю. Спустя таблетку обезболивающего, огромную шоколадку и кружку вкуснейшего какао с молоком и сахаром, настроение девушки заметно улучшилось. — Теперь хорошо. Теперь хочется свернуться калачиком и смотреть кино. Ты это… То что я тут рыдал — забудь. Я не знаю, что на меня нашло. — Знаешь, я думаю, что это женские гормоны. Как бы ты не старался, тебе это не победить. Тело диктует. — Мда? Возможно. Пошли смотреть что-нибудь по телеку. Парочка отправилась в гостиную, где Дэя, уютно развалившись на диване Эллефсона, пощелкала пультом, и, выбрав какой-то нейтральный фильм, расслабилась. Дэвид же сел у неё в ногах, в конце дивана, чем та не преминула воспользоваться, закинув ноги ему на колени. — Массажик мне сделай, что ли. — А больше ничего тебе не надо? — возмутился Дэвид. — Ммм, попозже еще шоколадку. Дэвид закатил глаза. — Ну что тебе стоит, котик, — девица похлопала ресницами и послала воздушный поцелуй, демонически заржав после этого. Дэвид вздохнул и взялся за массаж стоп, спустя несколько минут найдя это занятие довольно приятным — ножки нового Дэйва того стоили. Маленькие стопы с аккуратными пальчиками, нежной кожей. Если не думать, что это Дэйв, то очень даже ничего! Он пожал плечами — почему бы и нет? — Ты просто супер, промурлыкала Дэя прикрывая глаза. Их идиллию прервал звонок в двери. — Кого там хер принёс в такое время, проворчал Дэвид, и, с сожалением убрав с колен ноги девушки, отправился открывать.