***
Дым морских сражений и копоть пушек, треск древесины и горячая кровь врагов, перезвон монет и пьяные песни в обнимку с бутылкой рома. Чимин жил этим. Сердце ускоряло свой ход, когда, приставив к глазам подзорную трубу, он видел новую цель и отдавал приказ готовиться к нападению. Маленькая, но преданная команда Чимина редко проигрывала. Даже когда им пришлось отступать, они всегда умудрялись выходить сухими из воды. Намджун был прав. Портреты Чимина и других прославленных пиратов украшали каждый столб в прибрежных городах британских колоний. За его голову обещали неслыханные награды, но он, как и его боевые товарищи, умело балансировал на краю пропасти. Злой рок наступал им на пятки, но они всегда были быстрее. Торговые суда были самой ценной и желанной добычей. Пираты находили на них запасы провизии, золото и товары, которые позже сбывали на Тортуге. Мест, где пиратам были рады, оставалось всё меньше и меньше. Недавно они потеряли Порт-Ройал. Чимин чувствовал, что и Нассау недолго осталось. Если город падёт под давлением англичан… Чимин не хотел даже думать, что будет тогда. Корабль ничем не отличался от других: обычное торговое судно, много кофе, много измотанных темнокожих рабов, которых можно переманить на свою сторону, и мало пушечных снарядов. Толстые и неповоротливые торговцы с полными кошельками виделись пиратам золотой жилой. Чимин не сомневался ни секунды, отдавая приказ идти на абордаж. Это будет лёгкая победа, и уже к вечеру они поделят наживу и возьмут курс на Тортугу. Схватка была недолгой. Чимин сражался бок о бок со своими братьями по оружию. Торговцы сдались быстро, обойдясь без лишней крови. Пираты перетаскивали награбленное на «Несущий смерть», когда Чимин заметил среди вражеской команды лицо, казалось, давно позабытое. — Мистер Ким? — в изумлении пробормотал он и, спрятав шпагу, направился в его сторону. Годы брали своё, и отец Намджуна сильно изменился. Глубокие морщины сетью покрывали лицо, в волосах запуталась седина, он поправился, но, видимо, не растерял своё чрезмерное раздутое самомнение. Чимин едва не фыркнул при виде его высоко вздёрнутого подбородка и широко расправленных плеч. Они не виделись с тех пор, как Чимин сбежал, но это определённо был отец Намджуна. Он приблизился, и их взгляды пересеклись. — Ты, — только и сказал мистер Ким со свойственным ему отвращением. Чимин с детства привык, что любые беды, выпадавшие на долю семьи Ким, всегда объяснялись его присутствием. В хорошие дни мистер Ким не обращал на него внимания, а в плохие — считал, что именно этот безродный оборванец виноват во всех смертных грехах. Но окружённый любовью и заботой миссис Ким Чимин не принимал его слова близко к сердцу. — Посмотри, в кого ты превратился. Я всегда знал, что твоя кровь даст о себе знать. За годы пиратства Чимин не раз выслушивал отчаянные оскорбления от тех, кого ждала неминуемая смерть, и даже теперь ему было абсолютно всё равно. Но весь экипаж, в том числе и мистера Кима, он решил отпустить. Они ничего не потеряют, если оставят им провизию и заберут только ценный товар. Да, так они и поступят. — Ты всегда бросал тень на имя нашей семьи, — продолжал мистер Ким, хотя Чимин почти не слушал его, размышляя о дальнейших планах. — Всегда оказывал дурное влияние на Намджуна. Вздрогнув от упоминания его имени, Чимин нахмурился. Внутри заклокотало раздражение. — Что ж, Намджун так не считает, — Чимин отвернулся. — Нравится вам это или нет, но Намджун всегда любил меня. И я буду любить Намджуна до последнего вздоха. Эти слова вырвались так неожиданно, что Чимин застыл на месте, словно поражённый молнией. Он правда сказал, что любит Намджуна? Впервые сказал это постороннему человеку. Впервые так открыто и смело признался в своих чувствах. От нахлынувших эмоций сердце заколотилось сильнее, и Чимин, всегда отличающийся быстрой реакцией и потрясающей сноровкой, не раз спасавшей его в боях, не сразу услышал громкие шаги за спиной. Мистер Ким бросился на него со спины, выкрикивая проклятия, и, обернувшись слишком поздно, Чимин увидел его, замершего на месте. На его груди расцветало кровавое пятно. Шпага одного из пиратов пронзала его тело. Чимин кинулся вперёд и подхватил ослабевшего мистера Кима. — Нет-нет-нет, только не это, — шептал он, в ужасе распахнув глаза. Товарищ Чимина, увидев приближающуюся опасность, поспешил защитить своего капитана. Шпага опытного пирата попала в самое сердце. Глаза мистера Кима закрылись. С его губ сорвался последний вздох.***
Дни проходили как в тумане. Чимин старался скрывать от команды смятение, царившее в его душе, но самыми тёмными ночами, когда свирепые волны бросали корабль из стороны в сторону, Чимин просыпался от собственного крика. Призрак погибшего мистера Кима повсюду следовал за ним, отягощая его совесть. Вся жизнь Чимина погрязла в грехах, но никогда прежде он не чувствовал себя настолько виноватым. — Я так скучал, — прошептал он, кинувшись к Намджуну при их следующей встрече. Под ними, на первом этаже таверны, пировали моряки, недавно вернувшиеся с плаваний. Большая часть из них была пиратами, поэтому они рисковали больше обычного. Чимин нетерпеливо запустил пальцы в волосы Намджуна. Его тело изнемогало от желания, столь страстного, что он не мог лежать на месте, пока губы Намджуна спускались ниже по его шее. В комнате было темно, пламя свечи, стоящей на прикроватной тумбочке, отбрасывало кривые, дрожащие тени. В полумраке Чимину мерещилось, что Намджун смотрит на него иначе. Не с такой проникновенной нежностью, как обычно, а… Ледяные иглы вины впивались в его сердце. Знал ли Намджун об отце? Может, каким-то чудом ему ещё не сообщили? А если он знал, скорбел ли он или уже оправился от горя? И как много он знал о смерти отца? Эти нелёгкие раздумья одолевали его, не позволяя полностью забыться. Он лишь машинально приподнялся на коленях, когда Намджун перевернул его на живот, и даже не задался вопросом, зачем он это сделал. Когда они пробовали что-то новое, Намджун всегда говорил, как для него важно видеть Чимина, его лицо, глаза, как важно целовать его, как важно убеждаться, что ему всё ещё хорошо. Но сейчас Намджун, надавив на его затылок, заставил уткнуться лицом в подушку. Стоны Чимина потонули в мягкой ткани. Чимину хотелось остановить всё и поговорить. Рассказать всё честно и откровенно, не утаивая ни одной детали. Пусть сам Чимин не питал к мистеру Киму никаких тёплых чувств, видя в нём алчного и низменного человека, Намджун уважал отца и заслуживал знать правду о его последних минутах. Необходимость скрывать нечто настолько важное тяготила Чимина. У него никогда не было тайн от Намджуна, ни в детстве, ни сейчас. Он привык делиться всем: самыми потаёнными страхами, мыслями и желаниями. Но теперь… Теперь, рассказав правду, Чимин рисковал потерять его навсегда. Самого дорогого, близкого и любимого человека. При одной мысли об этом к горлу подступала паника. — Поцелуй меня, — попросил Чимин, когда они лежали на кровати, запутавшись в тонких простынях, измотанные и разгорячённые. Ему казалось, что Намджун был каким-то другим. Он так мало говорил, так странно себя вёл. Не грубо, нет, Намджун никогда бы не сделал ему больно, просто… Чимин не чувствовал той же теплоты, что была раньше, и это пугало его. Намджун уже начинал засыпать, а Чимин всё продолжал терзаться навязчивыми мыслями и кошмарными предположениями. Намджун приподнялся на локте и, мягко убрав с его лба прядь волос, коснулся его губ. Это был чувственный поцелуй, не менее нежный, чем все, что были до него. Отстранившись, Намджун прижался к его лбу своим и тихо выдохнул. — Я люблю тебя, Минни, — сказал он, и Чимин во все глаза смотрел на его спокойное лицо, пытаясь найти в нём подтверждение своим мыслям. Но глаза Намджуна оставались закрытыми, он укрыл их обоих и обнял Чимина. Как и всегда. — Джунни, — прошептал Чимин, крепко его обнимая. — Я больше не могу жить без тебя. Мне кажется, что только рядом с тобой светит солнце, а когда мы в разлуке, жизнь погружается во мрак. Я больше не выдержу этого. — Хочешь бросить пиратство? — Да. Пускай так. Я сделаю всё, что скажешь, хоть всю оставшуюся жизнь проживу запертым в доме, только бы видеть тебя каждый день. Мне больше не нужна ни свобода, ни море, ни помощь людям, пусть мир меняет себя сам, а я хочу быть только с тобой и всё. В горле застрял ком, и Чимин тихо всхлипнул, стыдясь своей слабости. Намджун прижался губами к его лбу и успокаивающе гладил по спине. — Поговорим об этом утром? Чимин кивнул. В его голове было так много мыслей, выводящих его из душевного равновесия, и сейчас любое лишнее слово могло довести его до рыданий. Занятия любовью и угрызения совести лишили его сил, и он быстро уснул, спустившись вниз и положив щеку Намджуну на грудь. Утро было пасмурным. Ветра пока не было, но опытный глаз моряка мог безошибочно сказать, что через пару часов, может, больше, наступит настоящая буря. Над океаном стоял густой туман. Свесив ноги с кровати, Намджун смотрел на край грязно-синего неба, виднеющегося в окне. Чимин лежал среди подушек и смотрел на его обнажённую спину. Ему хотелось протянуть руку и коснуться. Так сильно хотелось коснуться. Ещё на миг. Заползти к нему на колени. Обнять. Поцеловать его. На мгновение Чимину захотелось снова признаться ему в любви, но он побоялся выдать, что он проснулся. Это бы нарушило мирное спокойствие. — Отец умер месяц назад, — вдруг сказал Намджун, не оборачиваясь. Чимин затаил дыхание. В его голосе не было эмоций. — Погиб в море. На их корабль напали. — Соболезную твоей утрате, — тихо ответил Чимин. — Мне очень жаль. Намджун ответил не сразу. Он опустил голову ниже и издал горький смешок. Несмотря на все различия во взглядах, жизненные невзгоды и длительную разлуку, их сердце всегда связывала какая-то тонкая нить, но сейчас Чимин с ужасом почувствовал, что всего за одну секунду Намджун стал совсем чужим человеком. — Я всё понимаю, Чимин. В конце концов, убийство невинных людей — твоё ремесло. Я просто не хотел смотреть правде в глаза, но сейчас… — Намджун покачал головой. Чимин едва не задохнулся. Он сел на кровати. — О чём?.. — его голос дрогнул. Чимин сморгнул новые слёзы. — О чём ты говоришь, Джунни? Я не… — Не лги мне хотя бы сейчас, Чимин. Ты думал, я не узнаю, на чьём корабле убили отца? — Нет! — воскликнул Чимин, хватая его за руку, но Намджун оттолкнул его и поднялся. — Клянусь, я не делал этого. Я не убивал его, я никогда бы не… Я не хотел, чтобы он умирал, клянусь всем, что у меня есть. — Твои клятвы ещё хоть что-то значат? У меня есть хоть одна причина верить преступнику? Намджун не поворачивался к нему, и Чимин одновременно хотел и боялся увидеть его лицо, узнать его истинные чувства. — Если ты знал, почему ты не сказал об этом ещё вчера? Почему ты не поговорил со мной? Намджун усмехнулся и наконец посмотрел ему в глаза, и Чимин столкнулся с тем, чего боялся всю жизнь — с его разочарованием. Лучше бы Намджун злился, кричал, ненавидел его и жаждал мести, но он смотрел так, словно от Чимина только этого и следовало ожидать. — Хотел посмотреть, как долго ты будешь это скрывать. Но, видимо, в тебе не осталось ни капли совести, ни чести. Мне просто… Мне тошно от того, каким ты стал, Чимин. Намджун схватил со стула свой плащ и направился к двери. — Джунни, постой! — Я не хочу больше тебя видеть. — Прошу, выслушай меня, — Чимин схватил его за руку, но Намджун оттолкнул его с такой силой, что он упал обратно на кровать. — Знаешь, что самое ужасное? Даже сейчас, видя, какой ты на самом деле, я всё ещё люблю тебя, Чимин. Я всегда любил и буду любить тебя, каким бы грязным убийцей ты ни был. Ты не стоишь ни капельки моей любви, но я всё равно люблю, чёрт бы тебя побрал. На глаза Чимина навернулись слезы. Он застыл на месте, не в силах пошевелиться. Он смотрел, как Намджун уходит, и знал, что это навсегда. Намджун смог бы простить ему многое, наверное, всё, но только не убийство собственного отца. Намджун прав. Он не достоин его любви. Чимин быстро оделся, взял шпагу, сдвинул шляпу пониже и покинул комнату, которая дала последний приют им обоим. Не замечая ничего вокруг, Чимин направился к пристани, чтобы подготовить корабль к плаванию, ещё не зная, что и оно станет для него последним.***
Его история началась на рыночной площади Бриджтауна, в сердце острова Барбадос. Здесь же ей суждено и закончиться. Перед Чимином возвышалась виселица. Позади загудела толпа, пришедшая посмотреть на зрелище — казнь кровожадного пирата. Они упивались торжеством закона и справедливости. Что за печальная ирония: неуловимого Чимина наконец поймали по самой глупой из всех возможных причин. Намджун мог сдать его страже, но не стал этого делать. А может, собирался, но не успел. Чимин опередил его, неосмотрительно поведя команду на верную смерть. Стоял туман, начинался шторм. Не слушая возражений штурмана, Чимин приказал сняться с якоря. Они шли на высокой скорости вперёд, подальше от суши, а потом наткнулись на королевский флот. Корабли поравнялись. Они были так близко, что у пиратов не оставалось ни единого шанса. «Несущий смерть» не был большим и роскошным кораблём, он не отличался огромным экипажем или сильной артиллерией, но у него было одно важное преимущество: он был невероятно быстрым. При попутном ветре, как в тот день, он мог сделать манёвр, и тогда был шанс оторваться от тяжёлого и медлительного военного корабля. Вот только… Нужно было отвлечь англичан. Всё произошло только по вине Чимина. Это он завёл их в такую ловушку, он настолько забылся в своих чувствах, что проявил роковую неосмотрительность. Теперь ему предстояло поплатиться за это. Передав шляпу помощнику, он разбежался и прыгнул на корабль врага. Чимин сражался до последнего, отчаянно надеясь погибнуть в бою, но англичане не оказали ему такой чести. Его схватили, и, сдавшись, Чимин увидел, как «Несущий смерть» растворяется в тумане. Чимин взошёл на помост, взошёл к самому небу. Палач набросил верёвку на его шею. Чимин закрыл глаза, надеясь вспомнить молитву, которой учила его в детстве миссис Ким, но в памяти яркими вспышками воскресали совсем другие воспоминания. Намджун приглашает его на танец на глазах у гостей. Намджун тайком кладёт персики у его кровати, и Чимин, притворяясь спящим, пытается сдержать хихиканье. Намджун целует его в первый раз. Они лежат в тропическом лесу, слушая пение райских птиц, и никто не может найти их тайное место. Их личный Эдем. Палач положил руки на рычаг, готовясь оборвать жизнь пирата по первому же приказу. С ресниц Чимина сорвалась первая слеза. Он так и не успел попросить прощения у Намджуна, не успел очистить своё имя в его глазах, не успел… По площади разнесся клич. Стража засуетилась, толпа загалдела. Раздался пушечный выстрел, и вокруг стало слишком шумно. Шпаги пиратов и стражников скрестились не на жизнь, а на смерть. Чимин почувствовал, что пол уходит у него из-под ног в тот самый момент, когда острый кинжал перерезал верёвку и чьи-то сильные руки прижали его к себе. — Поймал, — прошептал такой родной голос, и сердце Чимина пропустило удар. Он распахнул глаза. Они покачнулись вдвоём, но Намджун удержал его. Абордажный крюк вонзился в высокий столб неподалёку, и, разбежавшись, Намджун оттолкнулся от эшафота. Чимин снова зажмурился, прижимаясь к нему изо всех сил, пока его ноги не приземлились на каменную брусчатку. — Сможешь бежать? Чимин растерянно кивнул, не понимая, что происходит. Кто-то из стражи заметил их побег и поднял шум. Оглянувшись, Чимин увидел своих ребят, команду «Несущего смерть», сражающегося за… За него? — Бежим! — крикнул Намджун и схватил его за руку. И они побежали так быстро, будто от этого зависела их жизнь. Намджун без раздумий выбирал дорогу, петляя по узким переулкам и уводя их всё дальше от площади. Чимин слепо следовал за ним. Перед глазами всё плыло. — Что ты наделал? — закричал Чимин, когда они остановились, пытаясь отдышаться. — Весь город видел твоё лицо. Теперь тебя тоже поймают. — Пускай, — Намджун притянул его к себе и крепко обнял, уткнувшись носом в спутанные волосы. — Я обещал всегда защищать тебя, помнишь? Моё сокровище, господи, как же я испугался, — Намджун быстро поцеловал его и отстранился. — Пойдём, пойдём скорее. За нами могут гнаться. — Но куда? — На ваш корабль, конечно. Куда же ещё? — Ты… Неужели ты уплывёшь со мной? Намджун накрыл его щёки ладонями и нежно приподнял лицо, заглядывая в глаза. — Нет, Минни. Мы уплывём вместе куда-нибудь — куда угодно — и будем жить вдвоём. Я больше не буду офицером, а ты не будешь пиратом. Будем только ты и я. Я больше никуда тебя не отпущу. Чимин почувствовал, что слёзы катятся по его щекам. — Я не убивал твоего отца, — прошептал он, смотря Намджуну в глаза. — Знаю. Твои ребята мне рассказали. Но для меня это уже не столь важно. Я решил, что спасу тебя любой ценой, раньше, чем узнал это. Мне больше не важно, что ты делал в прошлом, просто живи, Минни. — Я так тебя люблю, — Чимину нужно было так много ему сказать, но это могло и подождать, пока они не будут в безопасности. Чимин крепко сжал его руку, и, снова переглянувшись, они побежали.