хэппи энд

ожоги - boulevard depo Руслан просыпался медленно: поначалу он, придя в сознание, размышлял о чем-то, не раскрывая глаз. Понять, в какой обстановке находишься, ничего при этом не видя — невозможно. Однако попытаться можно. Головой он лежал на чем-то твердом. На полу, что ли, заснул? При этом на тело приходилась кровать, либо диван. Головой — на полу, телом — на кровати. Навряд ли. Сомнения нарастали ещё и потому, что «пол» этот то и дело едва ощутимо вздымался. Нихуя не сходится, поэтому шатен всё-таки открывает глаза и тут же щурится. Небо — сплошное облако, солнечный свет напоминает больничный. Руслан пробует снова, на этот раз удачно. Секунда, вторая, как до него вдруг начинает доходить. Лучше бы он уснул на полу. А еще лучше — вообще не просыпался. Парень приподнимается, опираясь на руку, оглядывается по сторонам, аккуратно убирая с себя руку, которой его приобнимали где-то в области поясницы. Осталось лишь вспомнить, что вчера происходило и какого хуя его пьяный мозг решил, что засыпать на груди у Кашина — это хорошая идея. Руслан жмурится, потирая переносицу. Какой же он всё-таки тупой. Остается надеяться, что Даня тоже пил и постарается не вспоминать прошедший вечер. Шатен поднимается и, быстро поймав равновесие, направляется к двери. Уже будучи готовым выйти, Руслан обернулся, будто что-то внутри заставило его это сделать. Кашин спал спокойно, голова его чуть утонула в подушке, несколько рыжих прядей падали на лицо. Поправить бы их, да будить парня не хочется. К тому же, вчера Тушенцов уже напоправлялся. Сука. Шатен зажмурился, уворачиваясь от своих же мыслей словно от удара. Вышел в коридор, дошёл до кухни, иногда придерживаясь за стену. Что удивительно, так это то, что его совершенно не тошнило. Божье благословение? Или может… А, точно, Кашин. Вот же блять. И кто его только просил!? Руслан подошел к столу, облокачиваясь на тот руками, и снова прокрутил в голове те события и диалоги, которые уже успел вспомнить. Кажется, только он сам и просил. Проверив, есть ли вода в чайнике, парень поставил ту кипятиться. Пить не хотелось, хотелось только съебать оттуда побыстрее, а ещё желательно стереть Дане память. И себе заодно. К сожалению, ничего из вышеперечисленного сделать не получилось бы, поэтому оставалось отвлекаться от своих мыслей на тихое бурление и сверлить взглядом светлое покрытие столешницы. — Ебать мой хуй, какие люди. Как спалось? Руслан слышал чужую довольную ухмылку, в которой хрипота смеха и сиплость голоса слились воедино, звуча при этом мелодичнее любой симфонии. Даня легко завалился на кухню, тут же заворачивая налево, теперь стоя напротив шатена, а точнее — напротив его бока. Руслан не оборачивался, просто не мог позволить себе обернуться. Куда там, он и бровью-то не повел, стоило Кашину появиться. Вскоре вошел кто-то ещё. И, так как хуже быть уже точно не могло, Тушенцов даже немного расслабился. Кто бы то ни был, он так или иначе оттянет их диалог. — Проснулись уже, мальчики? — Даша. — Рус, ты как? — В порядке. — Это хорошо. Дань, ты? — Отлично. — Шатен хоть так и не повернулся, но всё равно слышал чужую улыбку. — Правда чувство такое, будто на мне кто-то спал пол ночи. — Бывает, — засмеялась Каплан, видимо, подумав, что Кашин это придумал. Даня говорить ничего не стал, только продолжая молча прожигать Руслана взглядом. Даша ещё что-то сказала, прежде чем вернуться в комнату к Онешко. Пока между ними втроем шёл разговор, пускай и пустой, шатен успел заварить себе чай. Пить он его, вероятно, не будет. — Поговорим? — Снова отозвался Даня, стоило им услышать щелчок двери. Тушенцов всё так же молчал, теперь глядя не на стол, а на кружку с чаем. — Руслан? — Мне не о чем с тобой разговаривать. — Уверен? — Кашин снова хитро и довольно ухмыляется. Шатен поворачивается к собеседнику, в черных глазах что-то загорается. — Да, уверен. Дань, я прекрасно понимаю, почему ты помогал мне вчера. Либо тебе что-то нужно, либо ты просто пытался загладить вину. Знать я не могу, но склоняюсь ко второму. — Придурок, я помог, потому что ты меня попросил. — Рыжие брови то вздымались, то снова хмурились. — У меня выбора не было, а вот у тебя — был. — Мне стоило оставить тебя подыхать? — Данин голос чуть дрогнул на одном из слов, но Кашин этого не стыдился. Руслан просто не видел себя вчерашнего со стороны. Не видел, не слышал, не был рядом. — Тебе стоит перестать строить из себя героя. — Встретив явный вопрос со стороны, шатен выдохнул. — Или ты хочешь сказать, что я не прав? Ты помогал мне из чувства вины, так? — А тебя это ебать не должно. — Звучало грубо, действительно грубо. Но Руслан доебал: мог сказать «спасибо», мог не нести эту хуйню, мог в конце концов просто промолчать. Лучше бы игнорировал дальше, честное слово. Кашин вспоминает, как шатен вел себя вчера, и становится обидно. Обидно вовсе не за то, что его старания ушли в никуда, — Даня же не еблан, — а за то, что Руслан может вести себя нормально, но не делает этого, видимо, назло всем вокруг. И кто его так обидел? — Я одного не понимаю, тебе в кайф мудаком прикидываться? — «Прикидываться?» — Тушенцов усмехнулся, хотя уверенности в нем явно поубавилось, а сил это скрыть попросту не было. — Именно. Ты же можешь по-другому, и теперь я это знаю. Руслан опускает глаза, едва заметно поджимая губы, и, бросив беглый взгляд на Кашина, направляется к двери. Перед тем как выйти, парень почувствовал, как его тормозит чужая рука, перегородив путь. — Какой твой интерес? Шатен поднимает глаза, едва заметно хмурясь. — А тебя это, Даня, ебать не должно. Руслан остался помогать Даше убраться, потому что Руслан один из немногих нормально себя чувствовал после вчерашнего. А вот Кашину пришлось извиниться и уйти практически сразу после пробуждения. Потому что за Даней, в отличие от некоторых, никто не ухаживал. Мутило пиздец, вчерашняя эйфория сменилась утренней тошнотой. И вот последняя точно ничем сменяться не спешила. Оказавшись на улице, парень тут же занял первую попавшуюся скамейку, устраиваясь поудобнее. Домой он не спешил: там его будет тошнить точно так же, а на свежем воздухе вроде стало полегче. Анастасия 09:35 а ты побольше сплетников и долбоебов всяких слушай — и не такое обо мне узнаешь)) Кашин потер переносицу, хмурясь. Все эти интрижки его уже конкретно так доебали.

Данила 09:58

Можно я об одном спрошу, и больше не будем эту тему поднимать?

Анастасия 10:01 конечно Анастасия 10:02 я не хочу, чтобы твое мнение обо мне испортилось из-за чьих-то сказок

Данила 10:03

Вы с Тушенцовым разошлись из-за его болезней?

Анастасия 10:03 нет.

Данила 10:04

Отлично

Данила 10:04

Большего я знать не хочу

Заблокировав экран телефона, Кашин убрал его в карман. Свежий воздух свежим воздухом, а в осенней куртке уже прохладно, поэтому парень поспешил к остановке, цепляя взглядом приближающиеся автобусы. Вопросов было приличное количество. К Насте, к Руслану, к самому себе. Но к Руслану, наверное, больше всего. Особенно к тому, почему Тушенцов не подумал, что Даня может и отпиздить за лишнее прикосновение. Однако на всё это можно забить хуй, по крайней мере сейчас — точно. Куда важнее не пропустить нужный автобус. Днём Кашин старался как можно меньше лежать и как можно больше пить, пару раз гонял к холодильнику понюхать лимон, раза три пил ромашковый чай, почти не отходил от окна. И что бы он ни делал, его продолжало, сука, тошнить. Ещё Настя что-то писала, но нормально отвечать не было ни сил, ни желания. У неё на уме философские темы, а у Дани — желание не умереть к вечеру. Но Кашин всё равно отвечал. Слухи хоть и делают своё дело, но Шпагину, кажется, можно понять: у Руслана просто отвратительный характер. Ближе к вечеру написал Илья Мазеллов, одноклассник Дани, с предложением выйти прогуляться. Написал одновременно с Дашей, которая предлагала то же самое. Кашина к тому времени успело отпустить, но отказывать кому-либо не хотелось, поэтому предложил немного перемешать разные компании, и на удивление послан нахуй не был. Даша пришла с Юликом и Русланом, мать его, а Илья обещал притащить Дениса, но тот слился минут за пять до выхода. В любом случае, Руслан терялся на фоне остальных, да и вёл он себя тише обычного, и это радовало. Прогуливаясь, они набрели на уже знакомую Дане беседку, в которой они сидели несколько раз до этого. Только вот Юлику почти сразу же позвонили, поэтому долго он с друзьями там не просидел. Онешко отошел на несколько шагов, пока разговор между остальными продолжался как ни в чем не бывало. Даня довольно отмечал для себя, что Илья неплохо влился в компанию, даже несмотря на его иногда особенно тупые шутки и волосы синего цвета, за которые он неоднократно едва ли не отхватывал пизды. Затем Юлик подозвал к себе Кашина, и тому тоже пришлось на время оставить друзей и Руслана. — Илья, а как ты познакомился с Даней? Вы давно общаетесь? — Даша пересела на освободившееся место, ближе к новому знакомому, закидывая ногу на ногу. — Мы с ним одноклассники, знакомы с первого, но подружились ближе к восьмому, наверное. До этого я его мудаком считал, а он меня за додика какого-то держал. А потом, вон, спелись как. Руслан сидел напротив, активно что-то печатая и лишь иногда исподлобья глядя на говорящих. Пока одна нога болталась где-то внизу, другая была согнута в колене и опиралась на сиденье. Некоторые люди не могут даже сидеть прямо. — Это здорово, что вы сдружились, Даня кажется приятным человеком. — Продолжала Даша, поправляя штанину. Шатен дернул губой. — Так и есть. — Кивнул Илья, слегка улыбаясь. Руслан лишь закатил глаза, чего не было видно за солнцезащитными очками. Да, давайте все вместе обсуждать Кашина, потрясающая идея. — Я сильно заблуждался, когда считал его плохим человеком. Он и отзывчивый очень, всегда на помощь придет. — Если бы Даша и Илья отвлеклись и посмотрели бы в сторону Тушенцова, то заметили бы, как тяжело тот вздохнул. Но никто не отвлекся. — Мы с ним из-за этого и сблизились, на самом деле. Я уже не помню, что именно тогда случилось, но помню, что он пиздец как мне помог, невзирая на наше отношение друг к другу. Даша многозначительно кивнула, и с этого момента воцарилась тишина. Не полная, конечно, но всё же. Каплан вместе с Ильей смотрели в сторону Юлика и Дани. Последний, кажется, что-то доказывал Онешко, активно жестикулируя. Оставалось лишь догадываться, о чем шла речь — оба стояли слишком далеко, чтобы что-то услышать. — Короче, Даня классный. — Как-то очень смущенно выдохнул Мазеллов, смотря в пол. — Глаза у него красивые такие, я прям тону иногда. Правда какого цвета — непонятно. Голубые что ли? — Зелёные. Даша с Ильей резко перевели взгляд на Руслана. В основном потому, что он подал голос, наверное, впервые за всё время встречи. И в чужих глазах Тушенцов видел вопрос, и хорошо, если только один. — Ну, они на свету голубым отдают, а в тени — серым или ещё каким. Но они зелёные, просто оттенок сложный. — Шатен пожал плечами, однако от чужих взглядов так и не избавился. — Что? Я просто внимательный. — Какого цвета глаза у Ильи? — Улыбается Каплан. Руслан сначала недоуменно смотрит на Дашу, а затем резко переводит взгляд на Мазеллова, но тот успевает зажмуриться. — Да бля, не настолько же. Тем более я его минут двадцать от силы знаю. — Ну конечно, внимательный ты наш. — Засмеялась девушка, чуть откидываясь назад. — Ты это к чему вообще? — Брось, Руслан. Вы провели всю ночь вдвоем, и ты хочешь, чтобы я поверила, что ничего не было? — Вы что? — Хохотнул Илья, вновь поворачиваясь к шатену. Блять. — Не знаю, что там было и между кем, но лично я ночью спал. — Руслан снова уткнулся в телефон, чуть хмурясь. Не хватало ещё, чтобы слухи пошли. Мазеллов с Дашей продолжали о чём-то перешептываться, пока шатен пытался вспомнить, что и кому собирался написать пару минут назад. — Руслан. — Кашин взбежал вверх по небольшой лестнице, поднимаясь в беседку, и кивнул в сторону Юлика. Шатен заблокировал экран телефона, вставая с места. Интересно, что за консилиумы устраивает Онешко? Ничем особенным остаток времени они не занимались: гуляли по улице, пару раз заходили в продуктовые без какой-либо конкретной цели, болтали о разном. Даша не отходила от Ильи, Юлик рассказывал Кашину сто и одну охуительную историю, Руслан плелся где-то сзади с наушником в ухе и телефоном в руке. К вечеру облака разошлись, и на небе горел, наверное, самый красивый закат за всю осень. Отливая ярко-красным у самого горизонта, цвет менялся, переходя сначала в фиолетовый, а потом — в темно-синий. Даша много фотографировала, Юлик иронично закатывал глаза, Руслан всё ещё плелся позади остальных. Затем подошло время расходиться. Даня решил проводить Илью: так или иначе, им идти в одну сторону. — И как тебе они? — Улыбнулся Кашин, стоило им отойти на приличное расстояние. — Ну не знаю, — хохотнул парень, почесывая затылок. — Даша и Юлик же встречаются, да? — Ага. — Даня, держа руки в карманах вдруг пнул небольшой камешек, что попался ему на дороге. — Понятно. Нет, ну Даша милая, под конец сыном своим меня называла. Что-то в ней есть. — А Юлик? — А хуй его знает. — Илья чуть хмурился, рассуждая об Онешко. — Чего так? — Да не знаю, предчувствие у меня плохое. — Парень пожал плечами, пряча взгляд. Даня выдержал небольшую паузу, прежде чем продолжить. — Расскажешь? — О чём? Это просто ощущение. Скорее всего я даже не угадал. — Понятно. Какое-то время шли молча. Был выбран путь покороче, поэтому идти пришлось мимо трассы, а там так шумно, что и себя не всегда слышно. Закат над их головами уже успел догореть, но от этого на улице было не менее красиво. Затем вышли к дворам, там уже в разы тише. Только собака где-то лает и ребенок кричит. Стоило им подойти ближе к дому Ильи, как тот снова подал голос: — Руслан немного странный, не находишь? — «Немного?» — Данин хохот внезапно оказался громче что собаки, что ребенка. — Ну нет, он вроде адекватный, но… Отстраненный немного. — Сейчас для него это нормально. — Оба замедлялись с каждым шагом, когда нужный подъезд виднелся в нескольких метрах от них. — В смысле? Кашин не сразу решился объяснить это, но потом понял, что не сделает этим ничего такого. Особенно, если не будет упоминать детали. — Да ему вчера просто хуево стало, думаю, не отошел ещё. Только вот не «думаю», а «гуглил всё утро, чтобы понять, какое поведение может быть нормальным». Причем читал как про панические атаки, так и про приступы эпилепсии — вдруг пригодится. — Пиздец. — Выдохнул Илья. — Но чел интересный, про глаза твои чёт рассказывал. — Мазеллов хитро улыбнулся, но Кашин этого не видел: он опустил взгляд на собственную обувь. А Дане и ответить нечего — сам вчера полночи чужие губы разглядывал, насмотреться не мог. У Руслана далеко не модельная внешность. Нет, то есть, он не урод, но и до общепринятых стандартов ему далеко. Однако Кашину в какой-то степени даже нравится, как бы ни было сложно себе в этом признаться, а на стандарты всегда было похуй. А ещё вчера вечером он постоянно думал об одном конкретном сообщении Насти. — Дань, ты чего завис? А точнее о том интересном факте, который она не так давно рассказала. — Да так, ничего. На самом деле он не первый раз не дает Кашину покоя. — Ладно, тогда до встречи? Но тот мастерски уворачивался от ненужных навязчивых мыслей. — Да, давай. Ну, или ему так только казалось.