Не терпила, а проработала принятие

      Стоя на вокзале Кингс Кросс, я мяла билет от волнения: как сраный Гарри Поттер тупила и не могла найти эту долбанную платформу 9¾, а Реддл уже давным давно свинтил, так что хер кого спросишь. Ладно Гарри! Он в душе не ебал где и что находится, ведь прожил у магглов столько лет, а я… а что, собственно, я? А я опять нервничаю и хочу срать, ведь до отправки поезда осталось десять минут.       С горем пополам вспомнила, что эта идиотская платформа находится между колоннами девять и десять и направилась уже к самому поезду. Свободных мест было с гулькин хер, поэтому, найдя каких-то мелких детей в гриффиндорской форме, попросилась к ним, а те любезно согласились меня принять.       С поездки прошло как минимум полчаса и дети, видимо, не выдержав своего любопытства, начали заваливать меня вопросами:       — Ты новенькая? Мы раньше не видели тебя в школе, — поинтересовалась какая-то мелкая светловолосая девочка, чем-то напоминающая Тома Фелтона и Бони Райт вместе взятых.       — Новенькая, ещё какая! Поступаю в вашу прекрасную шарагу на пятый курс, — лица детей на слове «шарага» вытянулись, но я не дала им опомнится и задала встречный вопрос. — Расскажите мне, как там у вас с атмосферой? Кто с кем дружит, кто враждует? Дети переглянулись, а мальчик, который ну вообще прям маленького роста и вороним гнездом на голове, подался вперед и проговорил полушепотом:       — Ну, так-то все факультеты более-менее друг с другом дружны, кроме Гриффиндора и Слизерина. Между ними постоянные стычки, некоторые доходят даже до травм. Помню, как-то наследник благородного дома Поттеров отлеживался с несварением желудка, потому что кто-то что-то ему подлил, — также заговорчески полушепотом пояснил пацан.       — Слушайте, детки, а как вас звать-то? А-то вдруг шляпа отправит меня к вам на факультет, а я вас уже и по имени знать буду.       — Ты сначала сама представься, а мы после тебя, — ответил рыжий карлик.       — Так уж и быть, меня зовут Дарья Гордиенко. Можно просто Даша. Приятно познакомиться. Глаза детей округляются и становятся как пятирублевые монеты, затем те между собой переглядываются, а после хором выдают:       — Ты русская что ли?       — Ну, в семье не без урода, — пожимаю плечами. — А что?       — Просто на Слизерине учится русский мальчик, который перевелся в прошлом году из Дурмстранга, вот мы и подумали, что…       — Что меня тоже отправят к слизеринцам? Сплюньте, боговые, мне туда ход заказан. Тем более я из другой школы, так что не переживайте. Бегать и пуляться непростительными буду только в том случае, если меня поселят с душнилой. Ребята заметно успокоились, а затем всё-таки вспомнили, что нужно представиться.       — Ребекка Стоун, полукровка, учусь на втором курсе. Приятно познакомиться, — представилась та девчушка, у которой светлые волосы. Вау, сразу статус крови говорят. Мдэ, сороковые года это тот ещё подарочек…       — Томас Харрингтон, магглорожденный, учусь на втором курсе. Мне тоже приятно познакомиться. Это уже был рыжий карлик, остался только тот брюнет, который отдаленно напоминает Гарри, не хватает только шрама на лбу и круглых очков.       — А меня зовут Билли Байерс, полукровка и тоже учусь на втором курсе.       — Взаимно, ребята, взаимно.       — А ты… ну, это…       — Ребят, ну, тут такое дело. У меня окочурились предки и у меня отшибло память, поэтому, если честно, вообще хер знает, что у меня по крови. Решила, так сказать, сразу выдать инфу им о себе, вряд ли они кому-то еще это разнесут, хотя… учитывая, что школа огромная, а слухи разлетаются также быстро как пердеж в одном конце города в другой, то сильно сомневаюсь, что обо мне будет хоть что-то известно только этим троим. Ладно, похер. Я не стыжусь этого факта, вообще фиолетово, будь я хотя бы трижды грязнокровка, было бы глубоко насрать. Один неверный шаг оппонента и моя палочка в его очке… а в каком очке — это уже совершенно другая история.

***

      Подъезжала я к конечной станции, нас встречал обычного роста мужик, скорее всего это смотритель школы, вместо всем известного Филча и его же… кошки Миссис Норрис.       Я отправилась вместе с первокурсниками, чтобы пройти посвящение, прокатившись на лодках по Черному озеру и увидеть громадный каменный дом. Если без шуток, то моя мечта сбудется: и Хогвартс собственными глазами увижу, и рассказать будет что другим пациентам в дурке.       Уже подходя к большим каменным воротам, нас отдают Дамблдору. Со мной еще было несколько переведенных учеников из-за сложившейся военной ситуации, поэтому я была не одна в этом балагане.       Мы пересекли Большой зал, моя шея затекла жестко, но полюбоваться потолком всё же удалось. Когда мы уже подошли к назначенному месту, я резко вспомнила, что не люблю большие скопления людей, а ведь так хотелось рассмотреть весь зал, увидеть, так сказать, одно единственное знакомое лицо среди слизеринцев, но паника заняла все мои мысли. И вот, когда уже распределили всех первокурсников и троих иммигрантов, очередь дошла до меня.       — Гордиенко, Дарья, — выкрикнул профессор трансфигурации. Я села за стул и стала молиться богу, Мерлину, дьяволу, семерым Архонтам –да кому угодно! — лишь бы не отправили к змеям или грифам.       — Так-так… у тебя доброе сердце, также присутствует желание поиметь выгоду… — всё бубнила шляпа, не выдавая ничего конкретного, — …неплохой ум… и… у-у-у, сколько отваги, да тебе однозначно подойдет… СТОЙ СТОЙ СТОЙ, НЕТ, НЕ НАДО, КАКОЙ ГРИФФИНДОР??!!??!! ОТПРАВЬ МЕНЯ К БАРСУКАМ, НУ ПОЖАЛУЙСТА!!!       — ГРИФФИНДОР! Шляпа то ли не услышала, то ли проигнорировала мою просьбу. В общем, её вердикт вывел меня из себя. Я, встав и положив артефакт на табурет, на котором буквально только что молила дряхлый мусор об отправке меня к барсукам, ступила два шага, как та загорелась. Учителя ахнули, студенты начали шуметь, но, к счастью, директор Диппет всех успокоил и потушил истерично-орущую шляпу. Моё лицо выражало лишь одну злость: «БЛЯТЬ, КАКОГО ХУЯ??? Я ХОТЕЛА НЕ ОТСВЕЧИВАТЬ, А ТЕПЕРЬ ОНА ЕЩЁ И СПОСОБСТВОВАЛА СТИХИЙНОМУ ВЫБРОСУ, СУКА СТАРАЯ!!!» Оборачиваюсь к преподавательскому столу и выдавливаю милую улыбочку, которая больше напоминает оскал, говорю:       — Извините, слегка переволновалась. Отвернувшись, улыбка пропала, и я проследовала к не менее ошарашенным однокурсникам.

***

      Когда всё утихло, дети стали шептаться о новой неуравновешенной студентке — то есть обо мне, — а директор начал свою ежегодную приветственную речь, которую я благополучно прослушала. Когда появилась еда на столах, я не смогла сдержать удивления, ведь последний раз такое количество еды видела на похоронах тёти Гали, которая умерла из-за инсульта. Забавно, однако, получается. Сейчас, наверное, мои родственники «отмечают» девять или сорок дней и жрут пюрешку с рыбной котлеткой. Эх, теперь мне предстоит отучиться в этом дурдоме три года, а потом под шумок и победу Советского союза вернуться на родину. Правда, меня там абсолютно никто не ждет. Мда, трэш.       Когда я и остальные поели, мы дружной гурьбой отправились за старостами в гриффиндорскую гостиную, которая находилась так высоко, будто Годрик Гриффиндор специально решил устроить забег сильнейших хер-пойми-куда. Я, запыхавшаяся, с желанием сдохнуть во второй раз, лишь бы не переживать весь этот треш заново, прикладываю ладони к коленям, пока староста факультета объясняет правила передвижения по лестницам. Если спросите, почему я не пошла с пятикурсниками, отвечу: хотелось почувствовать себя первашом, плюс дорогу от Большого зала до портрета открывашки запомнить.       — Итак, пароль меняется раз в две недели — во вторник. Не забывайте смотреть на доску с расписаниями, чтобы, в случае чего, — вдруг вы окажетесь одни, — смогли назвать пароль. Внимание: пароль — Доблесть и отвага.       — Пароль верный, проходите, — сказала толстая женщина на портрете.       Далее был монолог о том, какой у них замечательный факультет и что нужно выполнять какие-то правила и помогать младшим, на что я, естественно, забила хер. Отомщу шляпке ещё и подобным образом, разъебу этот прекрасный золотисто-красный рай.       — Гордиенко, твоя комната наверху, первая дверь со стороны лестницы. Жить с тобой будут еще две соседки: Элизабет Браун и Августа Лонгботтом. Завтрак у вас в полдевятого, занятия — с девяти! Завтра декан выдаст тебе расписание, а теперь отправляйся спать. Говорить о том, что старостой девочек была молодая и дотошная Маккошка, думаю, не нужно. Теперь я знаю, над кем буду издеваться, ехехехе.