Надежда на второй шанс

      Вы думаете, легко быть героем? Да как бы не так! Наверняка многие желали бы неожиданно получить силу, примерить костюмчик и начать бороться со злом. Что ж, не то чтобы изначально я этих людей понимал, но… судьба, независимо от моих хотелок, решила распорядиться по-своему. Вот уже долгие годы я был героем. Хотя, признаться, не все считали меня таковым, да и я долгое время хандрил, но это не суть. О чём же я?       Ну так вот, героем быть ой как непросто. Да даже дело не в том, что какой-нибудь чокнутый злодей может размозжить твою башку, порезать своим чудным устройством, отравить и чёрт знает что ещё вытворить. Даже без этого жизнь трудна, ведь Человек-паук — а это, между прочим, я — это лишь одна моя личина. Личность, с которой я резво выпрыгиваю в окошко и начинаю нестись сломя голову вдоль небоскрёбов Нью-Йорка в поисках каких-нибудь второсортных злодеев.       Вторая же личность… это, ну-у-у, как бы помягче выразиться, — фрилансер, да. От слова «free» соответственно. То есть у меня не было постоянной работы и я всё время находился в поисках заработка. Да-да, не поверите, но даже такой супергерой, как я, был беден, и приходилось питаться бич-пакетами и жить в однушке не в самом приятном районе.       Однако мне не привыкать. С тех самых пор, как я стал Человеком-пауком много-много лет назад, я нисколько не менял стиль жизни. Ну, по крайней мере, надолго. Я был, мягко сказать, проёбышем. Да, я, конечно, герой, все дела, но жизнь у меня абсолютно не ладилась. Да даже как у самого героя.       Было обидно, когда Железный Человек вышвырнул меня из Мстителей, а Щ.И.Т. обрубил все контакты; было также неприятно, когда я случайно уронил Халка на Роджерса — ну, того звёздно-полосатого — и переломал тому парочку костей, когда пытался помочь с обороной города от Читаури; точно так же неудачно вышло во время разборок Щ.И.Т.а с Гидрой. Так вышло, что меня завербовали вторые, умело обведя вокруг пальца, и после пришлось даже подраться с парочкой Мстителей; а о той жестянке — Альтроне — я вообще молчу… Там тако-о-о-ое было!       В общем, на большой арене из меня герой был ужасный, но зато я продолжал гонять преступников, выкидывать из окон таких как Фиск, и в целом делать этот уютненький городок более приветливым ко всем. Было, конечно, обидно, что меня то и дело сравнивали с Хэнкоком, ну, тем парнем… Уиллом Смитом, точно. Это же он играл его в фильме… Так о чём это я?       Ну да, короче, меня всё в моей жизни устраивало, и это точно была не ложь. Ведь как меня могла расстраивать моя ничтожность, а? Вот и я о том же — никак. Ведь не могло меня печалить, что порой из-за меня страдало больше невинных людей, чем из-за злодеев, с которыми я дрался? Вот и я так считаю, не могло. Да и в целом, зачем мне эти Мстители? Команда фриков, да и только. Подумаешь, забивают миллионы долларов за свои геройства, мир там спасают. Меня это точно не могло раздражать.       В конце концов я был абсолютно уверен, что моя жизнь гораздо веселее, чем у этих клоунов. Ну разве могло сравниться то, как они дрались с инопланетянами, с моими боями без правил по подвалам? А их постоянные конференции могли сравниться с моими полётами на паутине во время доставки пиццы? Пфф, да конечно же нет!       Вот поэтому мне не хотелось ничего менять. Да, именно так, я сам не хотел ничего исправлять, и это точно не самообман. Абсолютно.       Казалось, что жизнь меня долбит только в путь… Однако кое-что хорошее и у меня было. Отдушиной для меня всегда являлась Гвен. Все эти долгие годы геройства она оставалась со мной, и мы были счастливы. Я её видел практически каждый день: она встречала меня дома, когда я возвращался уставший и порой побитый, мы часто гуляли по выходным, ну и иногда она сопровождала меня на «гражданскую» работу. Я её дико любил и обожал, просто души в ней не чаял. А главное, она была единственной, кто меня по-настоящему понимает. Только ей я мог высказывать, что думаю, только ей я мог доверить все сокровенные тайны, и только она меня могла утешить, когда становилось слишком тяжело. Я ложился на скрипучую кровать и с трепетом ощущал, как её тоненькие пальчики аккуратно гладят мои взъерошенные волосы, а её губы над самым моим ухом шепчут приободряющие слова. Да, Гвен была чудом… Моим чудом. И мне нужно было поскорее закончить со всеми делами и вернуться к ней. Как-никак она меня ждёт… Всегда ждёт…       Тем временем я всё быстрее приближался к своей цели. Уже долгое время полицейские верещали по своим каналам связи — которые уже давно стали и моими тоже — о буйствующем Скорпионе в Центральном банке. Старина Мак когда-то был детективом, но потом с ним стряслась какая-то дрянь, и он как ошалелый долгое время гонялся за мной. Теперь же настала моя очередь с ним порезвиться и отправить его вновь на Плот. Как-никак у нас были старые счёты. Именно поэтому, только услышав о нападении на банк при его участии, я попрощался с Гвен и, как ошпаренный, рыбкой нырнул в окно и полетел на место нападения, что находилось в десятке кварталов от моей берлоги.       Когда я вывернул из-за угла дома, перед глазами предстало поле боя. Да, именно так: большие двери в банк были выбиты, стёкла валялись мелкой крошкой на асфальте, а тела полицейских раскиданы по дороге прямо перед зданием. В центре всего этого хаоса, конечно же, маячил Скорпион, лениво добивая нескольких стражей порядка, лежащих у его ног. Одной рукой он кромсал их, а второй — лениво закрывался от пуль, что лились в него из десятка пистолетов. Перед банком уже скопилось с полдюжины полицейских машин, из-за которых вёлся бесполезный в целом огонь.       Я решил не тянуть кота за всякое и сразу же бросился с места в карьер, надеясь как можно быстрее начистить морду Скорпиону. Почему собственно «Скорпион»? Так из-за его боевого костюма, конечно. До железяк Старка ему было далековато, однако и того, что имелось, ему хватало с лихвой, чтобы шутя разбираться с копами. Всё тело покрывала изумрудная броня, отблёскивающая тёмным металлом. На башке у этого клоуна находилась шлем-маска с хмурым выражением лица, что собственно и делало его больше клоуном, однако недооценивать его тоже не стоило, ибо у дружка Скорпиона — вот так новость — был хвост! Полутораметровая железка, покрытая бронепластинами, как чешуёй, которая оканчивалась здоровенным жалом, что больше походило на меч. Да, стоило признать, что с последней встречи Мак обзавёлся обновкой, и доспехи выглядели теперь ещё серьёзнее, чем раньше.       В любом случае менять стратегию было уже некогда, да и не к чему, ведь после нескольких показушных сальтух мой кулак летел прямо в голову этому чудиле. От удара послышался хруст шлема, а у меня даже рука заболела. Вот так неприятность. Мгновенно сделав обратное сальто, я хотел нокаутировать противника ногой, но тот оказался юрким, и я сам чуть было не стал жертвой его хвоста. Паучье чутьё встрепенулось на половине оборота, и мне пришлось спешно искать, куда бы притянуться на паутинке. Благо повезло, и я грациозно ушёл от серьёзного удара.       — Назойливая букашка, опять ты мне мешаешь! — проревел, судя по голосу, знатно раздражённый Скорпион.       Тем временем, видя, что пули не наносят никакого вреда, а на помощь приплёлся какой-никакой герой, полицейские прекратили пальбу и начали потихоньку оттаскивать раненых в сторону прибывших скорых. Я же тем временем, даже не удосужившись придумать ответную колкость, быстро стрельнул в доспехи Мака паутиной и притянулся, метя ногой в лицо, которое уже почти и не было прикрыто. Эффект от первого удара оказался довольно неплохим, отчего шлем почти распался, а сам злодей начал покачиваться. Однако с реакцией у того всё оставалось в порядке, поэтому тот довольно резво отбил ряд моих атак, а сам даже успел пару раз махнуть хвостом, благо в молоко.       — Ну же, Скорпи, ты сегодня какой-то медлительный. Взбодрись! — крикнул я, после чего вновь напрыгнул на противника.       Тот заревел и начал что-то злобно бурчать, попутно отбивая удары. Только несколько смогло попасть сквозь блок, и то для того, чтобы мои кулаки врезались в крепкие бронепластины. Не-е-ет, это совсем не дело, надо что-то срочно придумать, а то он так и пришить может. Вижу, как тот несётся на меня с хвостом наперевес, с лёгкостью уворачиваюсь, леплю к асфальту хвост и бью по лицу. Больше шлема нет. Довольно быстро приходит осознание, что противник-то, по сути, в моих руках, хоть и свободных конечностей немало.       Самоуверенность быстро приподняла моё хмурое настроение, и я с победной улыбкой готовлюсь нанести серию ударов по кумполу противника и отправить того в забытье. Но мой взгляд приковывает очень знакомая фигура, которая стоит в метрах двадцати от происходящего и грустно смотрит на меня.       Из её немного распухших синих глаз льются слёзы, милый носик морщится, а тело содрогается. Её обычно прекрасные волосы были растрёпаны, а кожа была неестественно бледной. Даже обычно ярко выделяющиеся губы были бледны и содрогались в шёпоте. Да, она однозначно что-то говорила. И я с недоумением разобрал, что именно.       — Прощай, Питер, — говорила моя любовь. Говорила очень тихо, но я всё прекрасно слышал. Я всегда её отлично слышал, её и стук её любящего сердца. Стук… сердца… Почему я забыл, как оно звучит? Это было очень странно. Внезапно я не смог вспомнить её аромат. Я даже с трудом вспомнил её голос, но почему же…       Жуткое осознание пришло мне с диким опозданием, как удар молнии. Гвен ведь… умерла.       Как я мог это забыть! Её убил проклятый Гоблин! Я не смог её тогда спасти, и она погибла… Но тогда кто же меня всегда встречал дома и шептал мне на ушко слова любви… Те слова, что каждый раз заставляли меня вставать с постели, отправляясь на очередную вылазку? Те слова, что постоянно твердили, что мы будем всегда вместе?! И те слова, которые я раньше не понимал…       Она с тех самых пор, со времён Гоблина, практически каждый день говорила, что прощает меня, и ведь я не мог понять за что! Нет, нет, нет… Этого просто не может быть! Гвен не могла умереть, нет!       Однако факты говорили о другом. Моё сердце сжалось ледяной рукой, а у горла скопился комок. Мне вдруг оказалось нечем дышать. И резко стало теперь многое понятным. Все эти годы я жил в глубочайшем одиночестве, а единственный, кто меня поддерживал, оказался голосом в моей голове, просто галлюцинацией!       Когда пришло осознание, в моих глазах стояли слёзы. И немой вопрос. Зачем мне дальше жить?       Ответ же пришёл довольно скоро. В виде удара. Я почувствовал дикую боль и опустил глаза. В моей груди торчало здоровенное жало, а на меня дикими глазами глядел Скорпион.       Он что-то говорил, явно злорадствуя, но я этого уже не слышал. Пришло понимание, что я падал, а затем через секунду отключилось и зрение. Я успел лишь разглядеть уплывающую фигурку Гвен, что растворялась где-то вдалеке.