Когда гаснут светлячки

Большой и просторный светлый кабинет в одном из элитных бизнес центров, Алатус уже был тут раньше, когда подписывал контракт на работу телохранителем Барбатоса. Сегодня он снова здесь, чтобы заключить договор, связанный с двухмесячной поездкой. Агент музыканта — высокая блондинка, одетая в строгий костюм и с именным значком «Джинн» на груди. Она пристально наблюдает за юношей, пока тот сидит за ее столом и читает договор. Сяо стоит около двери, улавливая на себе оценивающий взгляд. В агентство тоже пришлось одеться в классический костюм, так что сегодня он вновь в белой рубашке, от которой уже успел отвыкнуть. — Я закончил, — с улыбкой протягивает музыкант. — Вот так, — Джинн принимает у Венти из рук бумаги с его подписями и передаёт их Сяо. — Теперь Вы, прочитайте, поставьте галочки, что принимаете все условия и обязуетесь обеспечить Барбатосу полную защиту и безопасность во время круиза, расторгнуть договор досрочно — невозможно. За любую оплошность или если с нашим человеком что-то случится, то Вы и Ваше агенство будете отвечать за это в суде. — Хорошо… — не читая, он ставит подписи и отмечает пункт, что согласен со всем. Не то, чтобы он доверял этой девушке и поэтому решил не читать, а скорее он просто не видит смысла в этом. Что бы ни было написано в этом контракте, пока фото Венти «находится» в зелёном конверте, он обязан принимать любые условия и исполнять любые приказы. — Вот и славно, — Джинн прячет бумаги в стол и переводит взгляд на музыканта. — От тебя нужна будет ещё электронная подпись, но это я смогу всё сделать сама. — Окей. — И ещё. Кроме пары выступлений, съёмок клипа, фотосессий и интервью, у тебя запланировано несколько вечеров с фанатами, будь готов, потому что имена счастливчиков пока неизвестны и собрать информацию невозможно. Я расписала тебе всё по дням, сброшу график в личку. — Подожди, Джинн, — Венти перебивает этот, как ему кажется, бесконечный поток информации и вопросительно сводит брови. — Ты разве не едешь со мной? — В этот раз ты тоже едешь один. — Что? Почему? Ты же мой агент, разве всё это — не твоя работа? — Моя, именно поэтому я все организую и распишу тебе по дням. Если можно так сказать, то я просто сделаю свою работу наперёд. — Но почему ты не едешь…? А агент Нари-Нари тоже останется? — Не знаю, мы с Яэ не общались по этому поводу. — Хм… то ты не даёшь мне вдохнуть без разрешения, а теперь на два месяца отправляешь в свободное плавание. При чем во всех смыслах… — Альбедо там тоже будет, — напомнила Джинн. — Хоть он и не обязан, но с ролью мамочки он справляется неплохо, если не брать во внимание, что лицо «сыночка» было разукрашено ссадинами. Попрошу его присмотреть за тобой. На этом всё, ты можешь идти. До поездки у тебя полностью свободное время, ознакомься со своим расписанием, подготовься ко всем пунктам, что там указаны, соберись и в путь. И, кстати, на лайнере будет много журналистов, так что лучше, чтобы твой охранник всегда был «при параде». — Ой-ой, — Венти надувает щеки и качает головой, — как жаль, что в договоре это не прописано, а моего агента, который сможет мне об этом напомнить, на лайнере не будет. «Да ладно? Он снова разозлился…? — Сяо лишь молча стоит, наблюдая за этим общением. — Из-за того, что она не едет…? Хотя, это не похоже на ту его злость… скрытая агрессия? Может, лезу не в своё дело… моя задача проста — обеспечить безопасность. Смысл забивать голову чужими тараканами?» — Я пошёл, — Барбатос одаривает девушку весьма раздражённым взглядом и направляется на выход. — Не забудь заглянуть ко мне перед отъездом, — бросает ему в след. — Ага, увидимся через два месяца, — холодно отвечает музыкант и выходит в коридор, утягивая Сяо за собой. До самого авто он идёт, как на иголках. Венти раздражен, это видно и это ощущается. Вокруг него словно витает тёмная аура и тяжелая атмосфера. Он подходит к авто и открывает дверь водителя, недовольно хмыкает и тяжело выдыхает, осознавая уровень своего негодования и раздражения. — Давай я поведу? Сяо забирает из рук музыканта ключи, и Венти словно обливают холодной водой. Это едва уловимое касание к его руке, на секунду даёт ему понять, что он — не один. Барбатос резко разворачивается и утыкается Алатусу в плечо. Глаза Сяо заметно округляются, он переводит взгляд на музыканта — тот аккуратно, словно подкрадывающийся кот, робко обнимает охранника за пояс, вызывая в голове второго полное непонимание и даже странное ощущение тревоги или паники. — Ве… — начал Сяо, опуская руку на дрожащее плечо и намереваясь отстранить музыканта от себя, но не вышло, тот лишь с новой силой прижался, будто в поиске защиты, и тихо всхлипнул. «Не понимаю… совсем не понимаю, что тебя так расстроило…» Сколько они так стояли сказать сложно. В какой-то момент Барбатос просто не справился с эмоциями, которые в себе подавлял, и буквально разрыдался в чужое плечо, добивая остатки «понимания ситуации». Сяо настолько растерялся, что не нашёл ничего лучше, чем просто стоять, позволяя тому выплакаться. Собрав всю решительность и переламывая что-то внутри себя, Алатус мягко обнимает музыканта. Это ведь не первый раз, когда они контактируют так тесно, но почему-то сегодня в груди что-то давит, а мозг упорно сопротивляется любым действиям, связанным с прикосновениями. — Ой… — Венти резко отстраняется и опускает голову, принимаясь быстро и небрежно вытирать слёзы. — И-извини за это. Поехали домой. Дорога длинною в жизнь. Атмосфера в машине настолько неловкая, что хочется просто раствориться без следа. Венти машинально вжимается в пассажирское сидение, будто бы от этого станет легче, закусывает губу и жмурится. Ему до боли в груди стыдно за свои слёзы, привыкший скрываться за маской улыбки, он считает себя ужасно слабым и никчёмным, что позволил кому-то увидеть свои эмоции. Осложняется все тем, что этот «кто-то» — это не простой попутчик в поезде, с которым они больше никогда не увидятся, а Сяо — его телохранитель, живущий с ним в одной квартире. Страшно, что он начнёт задавать вопросы, на которые у Венти попросту нет ответа. — Приехали, — Сяо останавливает авто на привычном для музыканта месте на парковке. — Пойдём? — Угу… Подавленный и полностью разбитый, Венти выползает из машины. К его удивлению, в этот раз Алатус берет его за запястье и уводит за собой. Кажется, впервые он проявляет инициативу и пытается переступить черту этих странных «рабочих» отношений и вновь вернуть те дружеские, что были раньше. Но на этом удивление не закончилось. Вместо того, чтобы сразу направиться в лифт и подняться на свой этаж, Сяо тянет музыканта в супермаркет в этом же здании. Венти молча следует за ним, искренне не понимая, что вообще происходит. Десять минут, и они уже стоят на пороге квартиры с двумя бутылками вина и разнообразными сладостями, включая тот приторный торт, который так не понравился Сяо. «Ну и зачем я это делаю…?» — Венти, пойдём в душ вместе…? — А? Э…? — Ты ведь говорил, что любишь экономить свободное время. А сейчас как раз такое. Сходим в душ, потом выпьем вина, можем поиграть, если твой Бард с голоду не умер, пока ты не заходил. — Чтооо??? Так его надо было кормить?! «Как же мало тебе надо, чтобы переключить внимание…» — мысленная усмешка, а затем неприятное ощущение горечи во рту, словно напоминание о том, что кому-то на переключение внимания понадобились годы. В этот раз приходится все брать в свои руки. Почему-то видеть Венти подавленным и разбитым ощущается слишком больно, от этого появляется желание отвлечь его насколько возможно, и не давать ни на секунду окунуться в свои мысли. Сяо быстро сбрасывает с себя одежду, откинув в сторону смущение, и становится под воду, жестом приглашая музыканта присоединиться. После душа — вино и торт. В этот раз Венти ведёт себя куда тише, вновь вынуждая Алатуса проявлять инициативу и брать контроль над ситуацией. — А твой любимый цвет какой? — нарушает тишину Сяо, сидя на угловом диване и медленно попивая вино. — Думаю, все цвета хороши по-своему… хотя зелёный и бирюзовый меня привлекают… и белый… и фиолетовый… о, а ещё твои глаза очень красивого цвета… и красный тоже… сложно… — Ты знаешь, что самой красивой в мире птицей считается квезаль? Иногда, смотря в твои глаза, я невольно вспоминаю, как же прекрасно она выглядит. — Смотря в мои глаза…? — У тебя хамелеоны, да? Они какие-то сине-зелёные… но чаще всего бирюзовые. В зависимости от освещения, оперение птицы квезаль тоже кажется то ярко-зелёным, то чем-то ближе к мутно-голубому. Но в среднем — бирюзовое. Прямо как твои глаза. А ещё эта птица довольно свободолюбивая. Почему-то мне кажется, что тема свободы для тебя стоит чуть ли не на первом месте. — Ух ты! Хочу фотку! Покажи, — глаза сразу загораются неподдельным интересом, пока Сяо принимается быстро искать изображение птицы. — Знаешь, древние ацтеки видели в этой птице бога воздуха, а в Гватемале она считается символом свободы и даже запечатлена на официальном гербе. Вот она, — он поворачивает телефон экраном к Барбатосу, и рот того медленно приоткрывается в удивлении. — Ого, какая красивая… — Как ты… ой… эм… как ты и сказал, — да, красивая… «Блять, Сяо… за языком следи.» — Хотел бы увидеть такую вживую… — он с восторгом смотрит на картинку, явно позабыв обо всем на свете. — К сожалению, это — вымирающий вид птиц… Хоть их и пытались развести, но в неволе они гибнут, так что все эти попытки не увенчались успехом. — Такие крошечные… и тоже ценят свободу… — Побольше светлячков, конечно, но — да. Довольно таки небольшие, но, как для птиц, не назвал бы их маленькими. — Сяо, — Венти падает ему головой на колени и мягко улыбается, — когда ты говоришь о птицах, то становишься таким… эм… как бы сказать… ты будто переносишься в другой мир… где бескрайние поля, где гуляет ветер, где шумят ручьи… понимаешь, о чем я? — Нет, ни разу, — холодно отвечает, опуская голову и вздыхая. — Знаешь, излишняя тактильность немного напрягает… — Когда экзамены…? — Какие экзамены…? — Чтобы попасть на исследовательскую станцию нужно сдать какие-то экзамены или тесты? Ну, или как вообще отбирают тех, кто туда пройдёт…? — А, ты об этом… меня это больше не интересует. — Зато меня интересует! — он вскакивает и опускает руки Сяо на плечи, придвигаясь ближе к его лицу и всматриваясь в потухшие янтарные глаза. — Решено! Возвращаемся из поездки, и я пробью всю инфу по этому поводу! — Не нужно. Не хотел бы, чтобы меня взяли из-за того, что «Барбатос попросил». — Я не буду никого ни о чем просить! Соберу информацию и всё… не упрямься… тебе ведь нравится это, так почему нет…? «Потому что это расценят, как побег…» — Нравилось в прошлом, — холодно отвечает, отводя взгляд в сторону, — сейчас мне уже всё равно. «Ага… как же…»