Когда гаснут светлячки

Венти проводит Сяо на кухню и оставляет за круглым стеклянным столиком около большого окна: — Бедо-Бедо сказал, что мы можем оставаться тут сколько хотим, включая ночевку, сменная одежда есть где-то в комнатах, надо поискать. Я приготовлю чай, закажу доставку, и пойдём на поиски одежды. — В смысле? Мы не будем его стеснять? — Не-а, — пожимает плечами и включает чайник. — Он здесь не живёт. Этот дом достался ему по наследству, он тут все переделал и использует его как ещё одну фотостудию. Тут и сад, и бассейн, и декоративное озеро на заднем дворе, и тематические комнаты… я когда-то снимался здесь, так, для себя, хехе. Вернее, Альбедо просто попросил меня о… эм… немного нестандартной фотосессии, ну а я согласился, я ему многим обязан, так что… на ком тренироваться было, если не на мне, хех. — Нестандартная фотосессия? — он приподнимает одну бровь и оценивающе смотрит на Венти, сохраняя полный холод и некоторую отстранённость в голосе и взгляде. — Ой, ничего такого не подумай… я и для картин ему позировал. Когда дело касается обучения, он всегда такой серьёзный и собранный, не упустит ни малейшей возможности улучшить свои навыки и самосовершенствоваться, так что… ну… эм… ну а я и рад ему помочь. — Это вообще ни разу не ответ на вопрос. — Ой, все, — отмахнулся, уже принимаясь заказывать еду через приложение на телефоне. — Что ты любишь? — Тишину и покой. — Тц, из еды… — Мне всё равно, я не привередлив. — Супер, закажу тогда, как обычно. Очередной странный день. Сяо уже понемногу привыкает, рядом с Венти он вновь начинает свободно дышать, особо не задумывается над словами и действиям, просто послушно следует любым указаниям музыканта, но при этом ему разрешено иметь свою точку зрения и к его мнению даже прислушиваются, а сарказм и ирония не воспринимаются в штыки. Он работает на агентство Барбатоса уже около месяца, каждый день он с Венти буквально 24/7. Любимый цвет, предпочтения в еде и одежде, чувствительность к запахам, темы, которые задевать не следует — Сяо уже выучил его «от» и «до», но все равно его продолжает терзать чувство, что что-то от него ускользает. В доме оказалось восемь тематических комнат, одна из которых — спальня, большой зал на первом этаже и светлая кухня, ванная тоже выглядит так, словно ей никогда не пользовались. — Спать будем тут, — Венти проводит телохранителя в одну из комнат, она оборудована под большую спальню для уютных домашних фотосессий. — Хорошо. — Осталось найти одежду. Давай разделимся: я пойду в то крыло, а ты оставайся в этом. — Нет, — холодно отвечает парень, внезапно вспомнив про чёрный конверт на столе и одёрнув Венти на себя. — Эй, ты чего? — Барбатос потирает запястье и вопросительно смотрит на телохранителя. — Я позволил себе вольность… прости-те… я не хотел… — он опускает голову и закусывает губу, словно готовясь к боли, которую сейчас причинит ему Венти. — Хорошо, — пожимает плечами музыкант, — тогда пойдём вместе. «И это всё? Хотя… месяц прошёл… он меня ещё ни разу не ударил… не стоит ровнять всех под одну гребёнку… наверное…» Как только одежда была найдена, Венти сразу же тянет Алатуса в ванную. Музыкант включает воду и принимается раздеваться: — Покупаемся вместе, Сяо? — Да, хорошо. Барбатос стягивает одежду и отбрасывает ее в сторону. Взгляд Сяо невольно падает на обнаженное тело: тонкая изящная шея, аккуратные и довольно узкие плечи, выпирающие ключицы, бирюзовый ромб, впавший живот, хорошо выраженные тазобедренные кости. Юноша разворачивается спиной и робко пробует воду. Взгляд Алатуса поднимается выше — торчащие позвонки и выпирающие лопатки. Тело Венти кажется таким гибким и эстетичным, что рука сама тянется к нему, хочется проверить, настоящий ли он вообще. Сяо касается обнаженной поясницы юноши кончиками пальцев, и музыкант вздрагивает и роняет случайный стон. — Извини, — Алатус одёргивает руку, понимая, что сам всегда говорит об излишней тактильности, и при этом поступает так же. — Н-ничего… Опустив смущенный взгляд в пол, Венти садится в горячую воду, поджав колени к груди, и ждёт Сяо. Тому понадобилось меньше минуты, чтобы раздеться и устроиться за спиной Барбатоса. — Ты когда-то принимал с кем-то ванну? — музыкант откидывает голову назад и утыкается затылком в чужую грудь. — Да, — Сяо спокойно выдавливает шампунь на ладонь и принимается мыть чужие волосы. Без каких либо сторонних мыслей и совсем не задумываясь, как это может выглядеть со стороны. — А я — нет…ужасно стыдно и неловко… в прочем, как и душ. — Что? Ты противоречишь сам себе. Это ведь ты предложил принять душ, да и ванную, вместе. Сам ведь сказал, что мы оба парни и в этом нет ничего такого. — Тогда все было не так… — В каком смысле? — Тц… — он поджимает колени и опускает голову сверху. — Не важно… весь день впустую… я так ничему и не научился. — Я ведь буду с тобой, так что тебе не обязательно уметь плавать, — Сяо смывает с чужих волос шампунь и тихо вздыхает. Ощущение полного спокойствия на душе почему-то начинает неприятно давить. Будто бы он всегда должен куда-то бежать, что-то делать, кому-то служить. Будто иначе не бывает. — Как это «не обязательно»? А если что-то случится…? С тобой, например… а я не смогу тебе помочь… — виновато проговаривает Венти и разворачивается, передавая Алатусу шампунь. — Я ведь умею плавать. — Ну мало ли что… я такой бесполезный, когда дело касается помощи другим людям. — Хм. Никогда не поздно научиться. — Чему…? — Например, можно научиться оказывать первую помощь, иногда это может спасти жизнь, это — куда полезнее, чем умение плавать. — Ты умеешь оказывать первую помощь…? — Да. И массаж сердца, и искусственное дыхание, и швы… много чего умею. — Тоже выучил это на курсах бариста, хех? Хлопок входной двери заставил Сяо вздрогнуть. Полминуты, и телохранитель уже полностью одет и стоит возле белой двери в ванную комнату. Венти наблюдает за ним с открытым ртом, скорость и профессионализм отточенные до идеала. Пока Барбатос глубоко вдохнул, чтобы начать говорить, в дверь постучали: — Вен, ты там? — Да! — бросает ему музыкант. Мягкий и слегка хриплый голос, запах знакомого парфюма и интонация, которую он уже слышал, — Альбедо. Сяо выдыхает и отходит от двери. — Извини, — проговаривает Венти, — Бедо написал, что придёт за штативом… я забыл тебя предупредить. — Ничего, ты не обязан… — Вен, я ушёл! — вновь слышится голос фотографа, а затем хлопок двери. Сяо так и замер, чувствуя себя как-то глупо и странно. Он стоит, прижимаясь спиной к белой плитке. С мокрых волос капает вода. Он одет в сменную одежду — тёмно-зелёный мягкий спортивный костюм и белую футболку. Пряди прилипают к лицу, парень чувствует себя ужасно неловко, а нахлынувшие вдруг воспоминания заставляют задуматься, почему он вообще проводит параллели между Венти и прошлым зелёным конвертом. Ведь все не так. Сейчас всё не так. «Долбанная тревожность…» — Сяо… — Венти подходит к парню впритык и поднимает смущенный взгляд. — Я давно об этом думаю… но всё не решаюсь спросить… эм… — Слушаю. — Тот поцелуй… он ведь ничего не значил для тебя, да…? Ну… то есть… мы ведь с тобой просто друзья и всё такое, да? Никаких чувств и эмоций… имею в виду… эм… в романтическом плане, да…? — Полагаю, что так. — Эм… ты не думал над тем, что мы могли бы быть с тобой немного больше, чем друзьями…? — Нет. Романтические отношения меня не интересуют. Более того, по контракту тебе нельзя. Да и чувств у меня к тебе нет. И не думаю, что они когда-то будут. «Как будто я вообще умею хоть что-то чувствовать…» — Я… эм… я говорил не про романтику и всё такое… — юноша закусывает губу и опускает голову. По его лицу понятно, что слова даются ему с трудом, а внутри него сейчас происходит борьба с самим собой. — Хочешь переспать со мной? — …. — Ты же девственник, нет? — …да. — Разве не хочешь, чтобы твоим первым опытом был кто-то особенный для тебя? — …. — У тебя что-то случилось? — …нет. — Хм. Знаешь, я закончил школу с отличием. Одним из предметов у нас было «чтение». Так вот, я научился читать людей так, что мне хватит одного взгляда, чтобы вывернуть весь внутренний мир человека наизнанку. — …угу. — Когда зашла речь за прошлую охрану, то ты расплакался. Когда твоя агент сказала, что ты едешь один, то ты снова расплакался. И в обоих случаях это произошло после тактильного контакта со мной. Вопрос: разве другие люди тебя не касаются? Касаются. Тогда почему ты не плачешь? Ответ: ты занят работой и не имеешь сторонних мыслей в этот момент. Вывод: сейчас ты чувствуешь себя настолько одиноко, что готов разрыдаться от прикосновения, которое не касается твоей работы. И чем дальше — тем тяжелее тебе держать эмоции под контролем. У тебя что-то случилось, от чего тебе ужасно одиноко, но ты не можешь/не хочешь никому говорить, подавляешь это в себе, но иногда не справляешься. — Хех… а мы в школе на уроках Чтения сдавали нормативы на скорость… — Видимо, наши школьные программы немного отличались. — Сяо… — Венти глубоко выдыхает, вновь намереваясь озвучить свой вопрос, который, как ему кажется, остался без ответа. Юноша опускает руки телохранителю на пояс и придвигается ближе. — Так… ты переспишь со мной…? — …. — Знаю, что мы ничего не чувствуем… друг к другу… но… не хочу… чтобы это был кто-то другой… — …?