Когда гаснут светлячки

Правило #7: Всегда можно найти решение проблемы, не говоря о причинах ее появления.

Сяо держит музыканта за талию, безотрывно смотря в его глаза. Он улавливает в них страх и тревогу, а вместе с тем — какое-то облегчение и покой. Слишком противоречивое выражение лица и взгляд. Парень подводит Венти к мягкой постели и опускает того на спину. Он нависает над музыкантом сверху и накрывает уста поцелуем. Без чувств и эмоций, но даже так, этот раз ощущается куда лучше и приятней предыдущих. Алатус отстраняется и смотрит на смущённого парня под собой: растрепанные мокрые волосы, румянец на щеках, полузакрытые глаза, задранная белая футболка с каким-то рисунком. Он выглядит таким чистым и невинным, что любое прикосновение к нему заставляет чувствовать себя ещё более грязным, порочным и недостойным. Янтарные глаза безотрывно смотрят в бирюзовые, утопая в глубине. «Тебя что-то беспокоит…? К чему спешка? Тебе просто интересно попробовать, или ты чего-то боишься…? Почему я…?» — Сяо вновь опускается с поцелуем на это хрупкое тело — щеки, скулы, шея… Хочется быть нежным и мягким, но даётся это настолько сложно, что в голову невольно закрадываются мысли, что, в какой-то мере, для Сяо это тоже первый раз. Барбатос отворачивает голову в бок и сводит брови. Ему страшно, но совсем не от того, что происходит между ними с Сяо. «Кажется, это называется «друзья с привилегиями»… значит, всё-таки… друзья…?» — потухший взгляд направлен в пустоту, голова забита совсем не тем, совсем не происходящим, совсем не близостью с Сяо. Какой-то хаос и паника, мысли путаются, а лицо выражает лишь непонимание. Границы и рамки понемногу стираются, руки телохранителя скользят под одежду, проходясь по груди, задевая чувствительные точки, Венти роняет случайный стон, сразу же смущаясь этого звука. Юноша закрывает лицо руками, и их тут же усыпают поцелуями. Такими аккуратными и нежными, едва уловимыми. — Тебе нечего смущаться… — тихо шепчет Сяо и мягко целует бледные руки. — И бояться тоже нечего… Его губы сухие и шершавые, его касания заставляют вздрагивать, его выдохи кажутся тяжёлыми и томными, его голос возбуждает. Венти немного прогибает спину, подаваясь навстречу ласкам. «Нужно забыться… просто забыться… — музыкант закусывает губу и нервно сглатывает. — Сяо… помоги мне…» Белая футболка брошена на пол, от смущения Барбатос закрывает глаза, за что сразу получает очередную дозу сухих поцелуев — щеки, подбородок, шея… Алатус так нежно и бережно усыпает его тело этими мимолётными касаниями, надеясь, что так тот сможет расслабиться. «Беспрекословное исполнение любых запросов заказчика… но ведь, Венти не приказывал, а спросил… значит ли это, что сейчас я действую по собственной воле…?» Поцелуи спускаются ниже и ниже: ключицы, грудь, впавший живот, выпирающие косточки на бёдрах. Стоит ему коснуться резинки нижнего белья, музыкант заметно вздрагивает и рефлекторно пытается сжать ноги вместе, несильно ударяя Сяо. — Все в порядке, Венти…? — он поднимает взгляд на музыканта, тот слабо жмурится и кивает. — Д-да… я случайно… Алатус стягивает с юноши белье и отбрасывает в сторону. — Кстати, у нас ведь нет ни смазки, ни защиты… «И почему я вспомнил об этом, уже когда полностью его раздел…? Чертова рассеянность…» — Есть… — смущённо проговаривает Венти, и этот ответ сразу складывает в голове Сяо пазл, словно давая недостающий кусочек во всей этой ситуации. «Есть… то есть он готовился… значит, это был вопрос без права выбора, да… Хах… будто могло быть иначе… по собственной воле, да…? Смешно…» — Где? — леденящий и до дрожи пробирающий потухший взгляд падает на Венти, и тот сразу вздрагивает. — Ты злишься на меня…? — виновато спрашивает музыкант. — Не подумай, что я готовился или ещё что… это… осталось с прошлого раза… — Что…? — Ну… с той… фотосессии… извини, я смущаюсь говорить об этом. Но эти вещи здесь из-за неё… я совсем не планировал сегодня что-то такое… не хотел тебя специально склонять к этому… эм… ты ведь… можешь отказаться, если не хочешь… — Понял. «Могу отказаться…? Если я скажу, что отказываюсь… как он поступит…? Хм… я же уже тоже возбудился, может, продолжить…? Он даёт мне право выбора…? Сейчас отличный способ понять, фальшь это или нет… чёрт, как поступить…?» — Эм… — нарушает тишину Венти. — Я немного стесняюсь лежать вот так… голышом… перед тобой… когда ты в одежде. «Это был приказ раздеться…? Почему это не звучало, как приказ…? Ааа… я совсем ничего не понимаю… Так. Соберись… почему он запутывает меня ещё больше…?» — Сяо…? — Барбатос приподнимается на локтях и наклоняет голову в бок. — Ты… передумал…? «Пожалуйста, только не говори, что ты передумал… не хочу, чтобы это был кто-то другой… Сяо, не отказывай мне… пожалуйста…» — мысленно умоляет, пока его душа отчаянно бьется о стенки тела, желая вырваться наружу. — Нет, забудь… — парень быстро избавляется от одежды, надеясь уменьшить психологическое давление на музыканта, но того лишь накрывает новая волна смущения. Сяо вновь подаётся вперёд и слабо целует, аккуратно поглаживает и нежно ласкает вздрагивающее от прикосновений тело. Венти откидывает голову назад и прерывисто выдыхает. В глазах застыл страх. Невесомые поцелуи заканчиваются, и его переворачивают на живот. Кончик холодного пальца проходится по спине, пересчитывая позвонки, ладони ложатся на ягодицы, и Сяо замирает. Венти утыкается лицом в подушку, готовясь, что будет ужасно неприятно и больно. Комнату наполняет запах лубриканта, сзади он слышит шелест упаковки презервативов. Сердце уже давно колотится на бешеной скорости, но в голове — пустота. Все мысли и тревоги, всё, что мучает его, оно куда-то пропало. Наконец-то он может спокойно выдохнуть, отбросив всё, что терзает последние дни. — Будет больно, да…? — жалобно скулит Венти, чувствуя, как его приподнимают и под живот подкладывают подушку. — Я постараюсь сделать так, чтобы больно не было. «Ощущение, как на экзамене… и почему я не могу просто взять его? Откуда это долбанное сочувствие и желание быть с ним нежным…?» — Сяо аккуратно вводит палец в напряжённое колечко мышц, уже ощущая, что процесс подготовки займёт довольно много времени. Минута, две, три, пять… время тянется так медленно, но спешить не хочется. Алатус мягко и терпеливо подготавливает музыканта, пока тот тихо стонет и всхлипывает в подушку. Лишь убедившись, что он сделал всё, что смог, чтобы свести боль к минимуму, он входит. Так же аккуратно и сдержанно, давая привыкнуть к новым ощущениям и расслабиться. Венти роняет довольно громкий всхлип, и на его спину ложится мягкий поцелуй. Тихий успокаивающий шёпот звучит над ухом, но юноша совсем его не понимает, словно сейчас Сяо говорит на другом языке, чужие руки так нежно ласкают его тело, они будто знают о всех его чувствительных точках и целенаправленно касаются именно их, как бы убеждая Барбатоса, что тот может полностью расслабиться и довериться. Ещё мгновение, и он наконец перестаёт зажиматься, как бы давая знак, что Сяо может начать двигаться. Ощущения, несравнимые ни с чем. Возбуждение и удовольствие вытесняют страх и смущение. Он сам не заметил, как начал подмахивать бёдрами в такт, как перестал сдерживаться и раз за разом из груди вырвались всё более и более громкие стоны. Эти минуты ощущаются чем-то нереальным. Он тает в чужих руках, плавится от этих касаний, слов, эмоций, звуков… Он смущён, но сейчас этого не замечает. Он извивается и стонет, тело просит ещё, и под его живот проскальзывает рука, ложась на возбужденную плоть. ~ «И что теперь…? Просто делать вид, что ничего не было…?» — Венти сидит за стеклянным столом, колупая в тарелке еду из доставки. Он чувствует себя слегка неловко, но Сяо, похоже, безразлично. — Хм… — Барбатос вздыхает, нарушая тишину, и пытаясь найти в голове тему для разговора. — Знаешь, я, кажется, уже говорил, что умею неплохо анализировать людей. Мне кажется, что ты чем-то напуган, в твоей голове происходит какой-то беспорядок, поэтому ты пытаешься сбежать сам от себя. Я не знаю, что у тебя произошло, да и лезть в чужие дела — не моя стихия, но я мог бы научить тебя приемам самообороны. — Но… у меня же есть ты… — Но тебе этого недостаточно. Если бы тебе хватало меня, то ты не просил бы научить тебя плавать. Ты боишься остаться один, потому что сам не справишься. И при этом ты боишься полагаться на других. — Почему у меня ощущение, будто мою душу только что вывернули наизнанку… — У всех есть то, о чем они не могут сказать, но всегда можно найти решение проблемы, не говоря о причинах. — Имеешь в виду…? — Имею в виду, что я мог бы обучить тебя каким-то приемам, чтобы тебе было не так тревожно. Насколько я понимаю твоё состояние сейчас — ты боишься остаться один. Хоть я 24/7 рядом с тобой, ты все равно продолжаешь бояться. Тогда давай подойдём к вопросу с другой стороны. — С другой…? Имеешь в виду, научить меня… проще зайца научить курить… — Окей, тогда давай вырабатывать выносливость? Рождённый бегать пизды не получит. — Хах… звучит, конечно, логично… но, как показывает практика, с этим у меня тоже проблемы… — Хм… у тебя должна быть хорошая дыхалка, ты же певец… значит дело в выносливости. Давай тренировать? Кстати, можем совместить это с плаванием и убить двух зайцев (чтоб не курили) одним выстрелом. — Оптимистично ты настроен… — Не попробуем — не узнаем. — Тоже верно, что ж… — Венти поднимает задумчивый взгляд в потолок, затем смотрит Сяо в глаза. — Отъезд в субботу, у нас есть пять дней на то, чтобы научить меня плавать и бегать, хехе. Я не верю ни на грамм, что что-то получится, но хотя бы весело проведём время. Такой себе мини-отпуск (не считая одной фотосессии среди недели). Кстати, не хочешь тоже пофоткаться? — Что? Зачем это… нет, не хочу. — Эх, жаль… Я бы попросил Бедо-Бедо сделать пару совместных фотографий с тобой. Чисто на память, хехе. У него очень красивые работы… если стесняешься на студии, при Нари и Скаре, то можно тут попросить… — Они тоже будут…? — Агась, сериал набирает популярность, так что нужно ловить момент и продавать мерч. Чем больше разнообразного и нового мерча, тем больше денег можно заработать. — Понял. — Ну так… сделаешь со мной пару совместных фото? Просто… для души, хехе. Без подтекста или ещё что. — Я подумаю. — Ура-ура, я буду рад, — широкая и искренняя улыбка. От былого напряжения и странной атмосферы не осталось и следа.