Когда гаснут светлячки

Вернувшись в свою комнату, Венти усаживается на кровати, подтянув колени к груди, и опускает голову. Уши виновато опускаются. Мысли путаются, слова Райто ставят в тупик и заставляют чувствовать себя странно. — Что-то случилось? — Кадзуха пересаживается со своей кровати на кровать соседа по комнате. — Выглядишь неважно. — Казу… — Венти поворачивается и цепляется руками другу в плечи. — Казу, скажи… только подумай перед тем, как ответить, ладно? — Слушаю… — Скажи… почему вы с Альбедо в ссоре? — Потому что он, — резко выпаливает Каэдэхара, но тут же запинается, — потому что… потому что… — Ты ведь на дух его не переносишь… — Венти сжимает податливую ткань бежевого худи на чужих плечах. — Пожалуйста… скажи, что ты знаешь, почему…? Может, ты просто говорить не хочешь? Я пойму… но ты ведь знаешь, да? Знаешь? — Эм… наверное, это было так давно, что я уже забыл, — неуверенно бубнит юноша. — Нет… — шепчет, прикусив губу. — А что случилось? Это так важно? Просто… сколько я себя помню, столько мы и не ладим… — Нет… — в голове звучит треск стекла. Юноша вздрагивает, а шерсть пушится в разные стороны. — Нет… не может быть. — Венти, ты в порядке…? — Раз так, то… сколько ты себя помнишь, Казу? Какие твои самые ранние воспоминания…? — Хм… хм… — юноша опускает взгляд и хмурится. — К-кажется… обучение здесь? Я не уверен… — И то, что ты не помнишь своего детства, тебя не беспокоило? — Ну… пока ты не спросил — нет, — задумчиво отвечает тот. — Я просто живу… как-то не думаю о прошлом или будущем. Живу и живу. — Но разве это нормально? Тебя это не волнует? — Теперь волнует… Очередной звук трескающегося стекла вынуждает Венти прижать уши к голове и закрыть ладонями. Он чувствует, как дрожит собственное тело, как по лбу стекают капли пота, как леденеют конечности, и как затвердели мышцы. Он совсем не может пошевелиться, лишь двигать глазами, бегло осматривая встревоженное лицо Кадзухи. — Я же говорил, что моя терапия более действенная, — из ниоткуда Венти слышит голос Райто. — И более жестокая, — отвечает ему второй голос. Второго человека Венти точно знает. Он однозначно слышал этот голос раньше. А ещё, кажется, с ним было спокойно и уютно. Он мягкий, добрый, понимающий, и он был первым зооморфом, которого Венти видел сблизка и к которому прикасался. «Д-доктор Тигнари…?» — отголоски здравого рассудка подкидывают ему давно забытый образ. — Венти, подожди… — Каэдэхара хватает его за запястье, чтобы вырвать из размышлений. — Разве тебе здесь плохо? — в этот раз его голос звучит словно с эхом. — Что…? — Здесь… — Кадзуха встаёт с кровати и разводит руки в стороны. — В этом мире. Разве плохо? — прерывисто переспрашивает тот. Нервно сглотнув, Венти отползает от соседа по комнате назад, вжимается спиной к стене. Каэдэхара упирается коленом в кровать, кладёт ладонь на щеку Венти и проводит большим пальцем по подбородку. Без эмоций и чувств он смотрит в бирюзовые глаза: — Здесь ведь спокойно и уютно, живи себе и живи… — привычно мягкий голос Кадзухи сейчас кажется как никогда чужим. — Нет… — Венти! — голос Сяо заставляет юношу вздрогнуть. — Останься со мной, Венти… Руки Алатуса опускаются юноше на плечи, скользят вниз, обнимают и прижимают к телу. Сяо трётся щекой о прижатое к голове ухо: — Я люблю тебя, Венти… не оставляй меня… — Ся-о…? — юноша поворачивает голову. — Откуда ты… откуда… — Да, верно, — Кадзуха давит Венти на плечи, заставляя того сильнее вжиматься в объятия Сяо. — Оставайся с нами… — Поменьше думай о том, что наговорил тебе этот придурок, — словно змей шепчет ему на ухо Сяо. — Я люблю тебя… и никуда тебя не отпущу… Тело покрывается мурашками. Ещё минуту назад Сяо здесь не было, и вот, он не просто сидит за его спиной, а насильно прижимает к себе, не позволяя выпутаться. — Венти, оставайся со мной… навсегда… — Сяо переворачивается, оказываясь над Венти. Со слабой надеждой во взгляде, Венти выискивает взглядом Кадзуху. Но кроме них с Сяо в комнате больше никого нет. — Я буду заботиться о тебе… — Сяо проводит ладонью по его голове и мягкому уху. Вкрадчиво шепчет: — Никому не позволю тебя обидеть… ты не сумасшедший, Венти… ты мой самый дорогой и любимый… — Сяо…? — сквозь туман Венти смотрит в янтарные глаза, полные любви, тепла и заботы. — Да, верно, это я… — шепчет тот. — Твой Сяо, Венти… и я не хочу, чтобы ты ушел. Не слушай Райто, его бред вообще внимания не заслуживает. — А ты… а ты помнишь свое детство, Сяо…? — Венти лежит на спине, поглаживая ладонью щеку Сяо, который нависает над ним, уперевшись коленом в постель между ног. — Кому оно нужно? — с любовью проговаривает тот, убирая бирюзовые пряди с лица юноши под собой. — Мне… мне нужно… — У меня настоящее, Венти… есть ты… зачем думать о прошлом? На то оно и прошлое… — Н-наверное… да… Изумрудные глаза медленно закрываются. Венти расслабляется и словно погружается в транс, куда его так бережно вводит Сяо, нашёптывая о любви, которой тому так не хватало всю его жизнь. Забота и нежность, с которой Сяо разговаривает, поглаживает, целует — этого всего у него не было. А когда появилась возможность это получить, между ними вдруг возникла невидимая стена в виде разницы в возрасте и влюблённости Сяо в Альбедо. «Что?! — Венти резко распахнул глаза. — О чем я только что подумал…?» Воспоминания, что так аккуратно пробирались в его сознание несколько месяцев, вдруг резко всплывают в голове, сбрасывая его с небес на землю. — Нет! — Венти упирается руками в плечи Сяо, и тот сразу же замирает. — Что случилось…? — Я… я хочу уйти. Венти выползает из-под Сяо и разворачивается, но в комнате нет двери. Шерсть топорщится, и по телу пробегают мурашки. Юноша делает шаг назад и упирается поясницей в стол между кроватями. Случайно задев стакан, он сбрасывает его на пол. Тот разбивается на мелкие осколки, и этот звук в который раз пускает трещину в мире иллюзий, в котором живёт Венти. — Эй, так и пораниться можно, — Сяо тянет Венти к себе на руки. — Нужно быть осторожней… — Нет! Не трогай меня! Венти отскакивает в сторону, наступает на осколки и падает на пол. Он больно ударяется бедром и тихо скулит. В душе пустота. Нет ничего, лишь ощущение, что нужно бежать, но куда? Из этой комнаты нет выхода. — Опять все по кругу? Да сколько можно уже?! — раздраженный и отчаянный возглас Райто проходится по телу очередной волной дрожи. — Проблему всегда можно решить и другим способом. — Не позволю! «Доктор Тигнари?!» — Венти вертит головой по сторонам, пытаясь понять, почему образ однокурсника в голове выглядит не так, как должен быть, и почему вдруг «доктор». Комната кажется как никогда чужой и холодной. Тьма постепенно распространяется, с каждой секундой приближаясь ближе и ближе. Венти со всей силы вдавливается в стену, где должна была быть дверь, но её нет. Он закрывает ладонями лицо, в голове стоит неприятный звон и треск. Ещё мгновение, и комната вовсе перестала существовать. Кругом лишь тьма, и Венти падает. Не ощущает своего тела, не видит ничего, что происходит, просто летит камнем вниз. Но не успевает даже подумать о скорой смерти, как из ниоткуда Сяо хватает его за руку. — Подожди! — янтарные глаза, полные слез, смотрят в пустые и безжизненные глаза Венти. — Не уходи… разве тебе плохо здесь? — А где я…? — сухо переспрашивает тот. Эмоции куда-то исчезли. Ему всё равно, что он разобьется, если Сяо его отпустит. Он больше не может жить в бреду, не хочет существовать, не должен заставлять других страдать. — Я не позволю тебе уйти! — Сяо сильнее сжимает его запястье. — Прости… — Венти поднимает руку и пытается расцепить хватку Сяо. — Я устал… и я хочу спать… — Чертов Райто… — сдавленно цедит Сяо. — Это всё из-за него… это он все испортил… вот же… — Сяо… прощай, — вяло отвечает Венти, полностью игнорируя чужие слова и эмоции. «Наконец-то свободен…» — Венти облегченно выдыхает, продолжая падать вниз и уже готовясь встретить свою смерть. — Кажется, он приходит в себя… — голос Тигнари, звучащий в голове Венти, почему-то кажется сейчас самым реальным из всего происходящего. — Ну я же говорил. Пусть я и «страшненький», но далеко не идиот, — хмыкает на него Райто. — Но Ваши методы ужасны, — шипит Тигнари. — Разве можно с детьми вот так? Ещё и с больными… это непрофессионально! — Зато быстро. — В лечении психических заболеваний и расстройств спешка ни к чему. — Ой, ладно, уважаемый Доктор Тигнари, не будете ли Вы так любезны избавить меня от своих нравоучений? — Уважаемый недодоктор Райто, не будете ли Вы так любезны пройти на мужской половой орган? Вы мешаете мне работать. — А Вы разрешаете? — ехидно переспрашивает тот. — Тц. — Ладно-ладно, ухожу я… о, смотрите, я вижу ясность в глазах Вашего малыша. — Да… я тоже… Туман перед глазами рассеивается, и Венти наконец видит знакомые лица. Большие лисьи уши, зеленые глаза, полный заинтересованности взгляд и бордовые волосы с алыми прядями, кислотно-зеленые змеиные глаза, полный ехидства и высокомерия взгляд. Венти растеряно хлопает глазами, пытаясь осознать, где он находится, и что вообще происходит. — Где… я…? — А я что говорил? — усмехается Райто. — Ладно, пока-пока. — Да, удачи, — бросает ему лис и обращается к Венти: — Как Вы себя чувствуете? — Что… где…? — он вертит головой, чтобы осмотреться по сторонам. — Б-больница? — Верно. Помните, как сюда попали? — Н-нет… — Несчастный случай, — фенек отвечает на вопрос до того, как Венти успевает даже подумать. — Ничего страшного, что Вы не помните. — А… а где… Сяо…? И почему ты доктор…? И Райто…? Где его хвост…? — Думаю, он его прячет, — слабо усмехается Тигнари. — Вместе с рогами. — А… Сяо…? — подросток приподнимается на белоснежной кровати. Опускает взгляд на свою одежду — он в больничной пижаме. Далее смотрит на мягкие стены и хмурится. — Почему…? — Сяо вышел ненадолго, но он скоро придёт. Он будет рад увидеть, что Вы в порядке. — Хвост… — подросток хлопает по кровати в поиске своего хвоста. — Где мой хвост…?! — Можешь пока взять мой, — Тигнари опускает пушистый лисий хвост на колени пациента. — Расскажешь, что тебе снилось? — С-снилось…? ~ Райто выходит из палаты и направляется по коридору в сторону столовой. — Доктор! — отзывает его Алатус. — А, снова ты, — фыркает тот. — Чего тебе? — Как он…? — Сяо с тревогой смотрит на дверь чужой палаты. — Пришел в себя. Всё же, это состояние не могло длиться вечно, — пожимает плечами Райто. — Сейчас доктор Тигнари пытается удержать его в нашем мире и не позволить снова провалиться в состояние бреда и галлюцинаций. — Мне к нему лучше не идти…? — Да мне все равно, — разводит руки в стороны. — Тигнари спроси. Мне пора в третью палату возвращаться. — Эм… ты всё ещё не хочешь поговорить про… нас? — неуверенно переспрашивает Алатус. — Признаться, я был шокирован увидеть, что у меня есть близнец. — Ты и не должен был. Это просто маленькая оплошность. Так что лучше выбрось всю эту поебень про братьев из своей головы. Мы с тобой не братья. — Да-да… «просто похожи», — Сяо повторяет слова, которые когда-то сказал ему Райто. — Ладно, мне в третью. Пока. — Эм… а кто лежит в третьей? Просто… не раз слышал, что туда не хотят или боятся идти врачи. — Правильно делают, — усмехается. — Ладно, пока. — Так а кто там…? — Я. — Тц… — Сяо опускает голову. — Я же серьезно спрашивал. Ладно, понимаю, ты не обязан отвечать, да и врачебная тайна. — Дак я и ответил серьезно. Сунув руки в карманы, Райто быстрым шагом уходит дальше по коридору. Сяо, выбросив из головы всё ненужное, мчится к палате Венти. — Можно? — Алатус открывает дверь и заглядывает в палату. — Сяо! — Венти буквально вскакивает с кровати и мчится к парню. Он заключает того в объятия и прижимается так сильно, как только может. — Добрый день, — Тигнари подходит следом. — Как он? — Сяо обнимает подростка в ответ и обращается к доктору. — Узнал тебя? — Как видишь. И тебя узнал, и меня, и даже Райто, — Тигнари проводит ладонью по голове Венти. — Он большой молодец, он справится. — Отлично, — со слабой тоской отвечает Алатус. — А как… эм… «он»? — не желая произносить имя Альбедо вслух, чтобы случайно не вызывать у Венти воспоминаний про убийство художника, Тигнари пытается завуалировать. — Всё ещё в коме… врачи говорят состояние «стабильно тяжелое»… Как мне объяснили, «стабильно» — это уже хорошо, ведь они все держат под контролем. — Славно, — Тигнари слабо хлопает Сяо по плечу. — Не переживай, он выкарабкается. — Да… обязательно… Обнимать подростка, больного шизофренией, да ещё и убийцу твоего любимого человека, довольно тяжело, но Алатус понимает, что единственный, кто виноват в этой ситуации — это Кэйа, который позволил подростку жить подобием обычной жизни, скрывал от него диагноз и допустил всё, что произошло. — Сяо… — Венти трётся щекой о грудь Сяо, затем поднимает голову. — Останешься со мной тут…? — До вечера? — переспрашивает Алатус. — Пока я не усну. — Тигнари, можно? — Сяо поворачивает голову на фенека. — Конечно, — лис улыбается. — Венти, сегодня покушаешь? — Да! Подросток отходит назад на кровать и усаживается, с улыбкой рассматривая парней и всё вокруг. — Тогда скоро Сяо принесёт тебе обед, — Тигнари выходит из палаты и утягивает Алатуса за собой. Оказавшись за дверью, лис тяжело и глубоко вздыхает. Его уши опускаются, а хвост безвольно падает: — Жаль мальчика… совсем ребенок ещё… — Кэйа идиот, — шипит Сяо. — Состояние Альбедо тоже на совести этого придурка. — Венти несколько недель провел в постоянном бреду и галлюцинациях… если честно, я уж думал, достучаться до его сознания вообще не получится. — Кстати, Нари, а кто лежит в третьей палате? — Не знаю, — фенек ведёт плечами. — Я же сюда только из-за Венти работать пришел. А что? — Нет, ничего, — Алатус качает головой. — Тогда пойдём в столовую за обедом? — Пойдём.

***

Шум прибоя, палящее жаркое солнце, легкий влажный ветер, чайки и всплески воды — не без труда, но Альбедо всё же открывает глаза. Голова раскалывается от боли, и он протягивает ладонь, прикладывает ко лбу и пальцем нащупывает на виске что-то липкое и влажное. Со слабым стоном фотограф приподнимается и отползает назад. Солнце нещадно палит, вынуждая его первым делом спрятаться в тень, а потом уже пытаться понять, что происходит. Отползая назад, он наконец упирается спиной в ствол какого-то дерева. Догадывается, что это пальма, но сил на то, чтобы поднять голову, совсем нет. Фотограф опускает взгляд на свою руку — она испачкана в кровь. Как он и думал. Альбедо пытается сфокусировать взгляд, осмотреться по сторонам и понять, что происходит. Последнее, что всплывает в памяти, это «спокойной ночи», сказанное, как ему тогда показалось, голосом Барбатоса, но этого быть не может, ведь алхимик самолично отправил Сяо и Венти в глубокий сон, чтобы не мешались. «Скар?! — фотограф резко вскакивает на ноги, но они тут же складываются и он падает обратно на колени. — Черт, как же голова болит…» Океан прибивает к берегу обломки корабля, и картинка в голове понемногу начинает складываться. «Нельзя вот так сидеть… я должен найти Скара… — фотограф поднимается на ноги, придерживаясь за дерево. — Какого черта происходит…» Хочется спать, но нельзя. Он должен идти и вести поиски. Сейчас каждая минута может оказаться решающей. Под палящим солнцем, с полными воды легкими, с какой-нибудь травмой, значительной или нет, но каждая секунда играет роль. Он не простит себе, если не успеет. «Эй, слышишь меня…? — мысленно обращается в пустоту, надеясь, что тот голос ему ответит. — Ау, ты же слышишь? Хм… либо он может только говорить, но не может слышать?» — Эй, ты! — ломающимся голосом выкрикивает. «Блять, как больно, — он рефлекторно прикладывает ладонь к шее, где после неудачной попытки заговорить горло ощущается так, будто по нему прошлись ножом. — Черт… не могу кричать… но вдруг кто-то уже пришел в себя…?» — Ска-а-ар!!! — со всей силы кричит, надеясь услышать ответ. «Блять, как же это больно… — в глазах собираются слёзы. Сухое горло ужасно режет и дерет при каждом вздохе, не говоря уже о попытках говорить. — Я ведь тут не один, да…? Да быть не может, чтобы я был один…» — Сяо!!! Нари!!! — каждый последующий крик дается с большей болью, чем предыдущий. — Ау, есть кто…? Ну хоть кто-нибудь…