Перевёрнутая кружка

— Мне идёт? Сокджин поворачивается к Чонгуку, что сидит на их кровати. На Джине новая рубашка нежно розового цвета, приятный для тела атлас ласкает кожу, а глубокий вырез так выгодно подчеркивает острые ключицы парня. — Сказать тебе честно? — серьезно спросил Чонгук, Джин кивнул. — Я тебе изменил. Сокджин смотрит не моргая, а Чонгук немного сжался на кровати, его плечи опустились, зубы никак не прекратят грызть нежную кожу на губах, он смотрит на Сокджина ожидая... да чего угодно! — Фух, блять, — облегчённо выдыхает Джин. — Я уж думал, моя покупка была неудачной. Он снова поворачивается к зеркалу и смотрит на свое отражение немного улыбаясь себе. — Ты оглох? — Чонгук резко встаёт с кровати и подходит к парню, оказываясь у него за спиной. — Я только что признался тебе в измене! — Да мне похуй, Чонгук, трахайся с кем угодно, — пожимает плечами Джин. — Я сам от себя тащусь в ней, — он проводит пальцами правой руки по своим оголенным ключицам, не обращая внимания на раздражение Чона. — А мне не похуй! Чонгук хватает Сокджина за плечи и впечатывает его в себя, тот от неожиданности издает вздох удивления. — Почему ты такой холодный? Чон шепчет едва касаясь губами кожи на шее Джина, а тот пьяно улыбается, наблюдая за ним в отражении зеркала. — Почему не можешь показать свои чувства мне? — пальцы Чонгука перемещаются на горло парня и слегка сдавливают его. — Почему не можешь хотя бы изобразить их? Сокджин рассмеялся, хрипло, с надрывом, давление на его горле на секунду было просто сумасшедшим, Джин даже на эту секунду поверил, что Чонгук готов его задушить. Но рука быстро исчезла, спустилась ниже, пытаясь расстегнуть пуговицы на блядской рубашке. — А не дохуя ли «почему», ты задаешь? — сделав глубокий вдох, дразнит Джин, наблюдая как безуспешно справляется с пуговицами Чонгук. Чон рыкнул зло, и просто сорвал их, он знает, завтра же, будет сидеть с ниткой и иголкой пришивать эти долбанные пуговицы обратно. И не дай бог, хоть одна будет пришита криво, Ким Сокджин заставит его всё переделать и он послушно выполнит приказ. — Тебе правда не интересно, кого я трахал на нашей кровати? — говорит прямо в шею, губами чувствуя пульс, который даже не думает ускоряться. — Постельное белье поменял, я надеюсь? — смеётся Сокджин, опуская голову к левому плечу, давая больше пространства для ласк. Расправившись с рубашкой, Чонгук перешёл к груди, он водил подушечками пальцев по соскам, вызывая тихие стоны Джина. В нем скопилось столько злости, что он не мог отказать себе в удовольствии посильнее сжать бусины сосков, покрутить их, пока не услышал визг боли. — Совсем охуел? Мне больно! — толкнул его локтем Джин. — Мне похуй! Чонгук притянул его снова к себе и впился губами в шею оставляя яркий засос на видном месте. Да, так намного лучше, на этом горле не хватает его украшений, не хватает меток принадлежности и Чонгук оставлял их, ставил, всасывая нежную кожу до ярко-фиолетового оттенка. Чон отстранился, смотря в зеркало, он похотливо облизнулся ловя взглядом выпуклость в районе ширинки Джина. Да, ему нравится это, нравится, когда Чонгук сходит с ума по нему. Он приложил свою руку к его паху и был вознаграждён протяжным стоном. — Открой рот, — прохрипел Чонгук. И Сокджин, не сводя с него затуманенного возбуждением взгляда, сделал это. Два пальца толкнулись сразу глубоко в глотку, Джин обволакивал их языком, пытаясь играться с ними, но Чонгук был настолько зол, что просто пихал их глубже, вызывая рвотный рефлекс. — Ты давно не отсасывал мне, — вытащив пальцы, поделился Чонгук. — Обязательно исправим это в ближайшем будущем. — Если это будущее будет, — не смог не съязвить Сокджин. Чон пропустил мимо ушей колкость и быстро справившись с ширинкой Джина, раздвинул упругие ягодицы. Смоченные слюной пальцы скользнули к дырочке. — Бросишь меня из-за измены? Тебе же похуй, Сокджин, — засунув пальцы до костяшек, спрашивает Чонгук. — Ты не понял, мне похуй на те.... Сокджин не смог закончить предложение, его глаза закатились, а изо рта вырвался стон удовольствия. Он вытянул руку и оперся ею о зеркало, ноги немного дрожали и он боялся не выстоять, хоть Чонгук и придерживал его одной рукой за талию. — Что, любимый? Я не расслышал, — смеётся Чонгук, сгибая пальцы и поглаживая простату. Он целовал плечи, шею, опускался на лопатки проводя по ним мазки языком. Чонгук любил вкус и запах сокджиновой кожи, она была сладкая и пахла им. Джин прогнулся сильнее, оттопырив зад, давая понять, что он готов. — Ты уже такой мокрый, твой член блестит и просит внимания, — змеем нашёптывал Чонгук, снимая с себя брюки. Капля предэкулята блестела на розовой головке, Чонгук не смог удержаться и провел по ней подушечкой пальца, собирая. Он открыл рот и слизал ее, не сдерживая стона. Сокджин действительно был вкусным. Ему нравилось, что Джин позволяет ему это, позволяет наскоро растянуть и толкнуться в жар чужого тела, позволяет вдыхать запах своего тела и разрешает оставлять многочисленные засосы по всему телу. Фрикции становились быстрее, Чонгук вплотную прижался грудью к спине Джина и держа за бёдра делал короткие быстрые толчки, он чувствовал, как Джин сжимал его, даря непередаваемое наслаждение. Чонгук перекладывает правую руку поперёк живота парня, прижимаясь еще ближе, а левая обхватывает текущий член, сжимая его в тугой кулак. — Толкайся, милый, — жарко шепчет он в багровую шею. И Сокджин сладко постанывая, выполняет просьбу, он толкается в сжатый кулак и обратно на нанизывающий его член. Удовольствие на грани возможного, Джин дрожит, откидывая голову на плечо Чона. Это слишком, его яйца поджимаются, непристойные звук шлепков заглушаются громкими стонами двоих. Член в руке Чонгука начинает пульсировать, готовый взорваться семенем в любую секунду. — Я люблю тебя, Сокджин, — на грани слышимость произносит Чонгук и изливается глубоко в прямую кишку. Чувство горячей спермы внутри себя и медленных фрикций, будто Чонгук пытался выдоить всё без остатка и подтолкнуло Джина, с широко распахнутым ртом излиться в кулак Чонгука. Они шумно дышали, не отстраняясь друг от друга. Чонгук прижимал к себе Джина, даже не думая выходить из него, хотя член уже опал и чувство липкости было не очень приятным. — Я хочу поцеловать тебя, — тихо произнес он. Джин немного отстранился, чтобы развернуться лицом к Чонгуку. Он посмотрел ему в глаза с нежностью, поднял руку и костяшками пальцев провел по мокрой от пота щеке. Чон улыбнулся, прикрывая глаза от долгожданной ласки и почувствовал мягкое прикосновение к своим губам, язычок пробрался внутрь, ласкаясь с его, поцелуй был нежным и тягучим. — Чонгук, — Джин оглядел пол и недовольно уставился на парня. — Моя рубашка в сперме, и к тому же без пуговиц. — Завтра я всё починю, — тут же ответил Чон, поднимая бедную вещь с пола. — И ещё, — Сокджин направлялся в ванную и уже у двери остановился. — Хватит придумывать небылицы, мы оба знаем, что если кто и изменит в нашей паре, то это точно не ты. Дверь за ним закрылась, а Чонгук ползал по полу, собирая оторванные пуговицы. Блять, этот демон слишком хорошо его знает.