The house of Black

Следующие несколько недель прошли как в тумане. Семестр подходил к концу, и Гермиона обнаружила, что занята преподаванием больше, чем когда-либо прежде. Она согласилась возглавить только один курс бакалавриата и поделиться преподаванием ещё на одном, но также вызвалась стать наставником для студентов. В промежутках между встречами со студентами, чтобы убедиться, что они освоились, подготовкой к преподаванию, самими занятиями, её собственными исследованиями, которые ей нравились всё больше и больше с каждым днём, и её двумя днями в неделю на Эмери-Роу, она обнаружила, что имеет очень мало свободного времени. Она почти не видела Джинни, часто возвращаясь домой из библиотеки после того, как её соседка по квартире ложилась спать, в то время как Джинни вставала и уходила на тренировку задолго до того, как просыпалась Гермиона. Они общались с помощью текстовых сообщений и стикеров, приклеенных к дверце холодильника, но Гермиона не прочитала последнее сообщение, в котором говорилось, что у них закончилось молоко, и что стоило бы купить его в магазине на углу. С затуманенными глазами, изо всех сил пытаясь проснуться после долгого вечера чтения, она выругалась, поняв, что у неё нет времени до работы и что ей придется пить простой чёрный чай. Горький привкус всё ещё оставался на её языке, когда она свернула за последний угол Эмери-Роу и помахала Драко, чтобы тот впустил её. Теперь для прогулок она надевала более плотную куртку. Дни всё ещё могли быть теплыми, но октябрь превратил их в осень с более ранними утрами и вечерами и закрученными красными и золотыми листьями на деревьях, которые блестели в свете солнца. Они уже начинали лениво падать один за другим. Это было её любимое время года: она видела его не как конец, а как начало, полное ожиданий и обещаний. Начало нового учебного года, когда всё ещё впереди. — Ты выглядишь счастливой, — прокомментировал Драко, открывая дверь и снова запирая её за ней. — Только вторник. — Я счастлива, потому что наконец-то наступила осень, мои исследования наконец-то идут хорошо — на самом деле, я рада, что мои исследования вообще идут — и я наконец-то в курсе моих планов на занятия, — сообщила ему Гермиона, пожимая плечами. Она сняла куртку и повесила её в сейф. — Хотя я всё ещё недостаточно счастлива, потому что сегодня утром я ещё не выпила приличную чашку чая. Драко просто поднял брови и указал на чайник в углу. — Угощайся. Но у нас закончилось молоко. — Ты шутишь, — простонала Гермиона. — Я только пришла. Хочешь, я схожу и возьму немного? — Нет, я схожу. Мне всё равно нужно купить парацетамол для мамы. Я просто откроюсь, а потом выскочу. Гермиона подняла обеспокоенный взгляд. Она почти не видела ни Нарциссу, ни Беллу со дня фотосессии. У неё даже не было времени подумать об этом, что, вероятно, было даже к лучшему. Она не забыла опьяняющее ощущение от того, что сидела так близко, смотрела, как съёмка разворачивается, словно представление, прямо под ними, пока Нарцисса смотрит на неё. Она была почти благодарна, что не так часто видела Джинни. Её подруга хотела знать каждую деталь, и Гермиона не была уверена, что сможет уклониться от этого. — Она в порядке? — Как обычно, — улыбнулся Драко, и Гермиона была поражена тем, как смягчились его глаза, когда он заговорил о своей матери. — Слишком много работы, мало сна, стрессовые головные боли. Если всё будет в порядке, позже я пойду наверх, помогу ей. Гермиона кивнула. Это будет первый раз, когда она одна, но Драко явно думал, что с ней всё будет в порядке. Она тоже, если быть честной. Она чувствовала себя намного комфортнее и увереннее, и они изначально предполагали, что она будет работать в основном одна по вторникам. В целом это был тихий день. Кроме того, он просто будет наверху. Она всегда могла позвонить, если ей понадобится помощь. Первый покупатель пришёл через пять минут после того, как Драко ушёл, пообещав, что не задержится, но это была молодая женщина, которую Гермиона узнала и которая была в магазине на прошлой неделе — по крайней мере, Гермиона думала, что это была та самая женщина. Надеясь, что не ошиблась, она поприветствовала безупречно одетую брюнетку по имени и была вознаграждена искренней улыбкой и выражением приятного удивления. Тогда это будет легко. Гермиона продала ей бутылку Felix Felicis, болтая о погоде и модных цветах последнего сезона, на что она никогда не думала, что будет способна. До этого она просто не была заинтересована в таких вещах. Но когда женщина ушла, она обнаружила, что улыбается. Она всё ещё улыбалась, когда вошёл следующий человек, но на этот раз Гермиона её не узнала. Однако она могла сказать, что это был клиент, а не покупатель. То, как она осматривала магазин, высокомерие в её выражении и то, как она держала себя… всё это кричало о власти, и Гермиона стёрла ухмылку со своих губ. Это будет не так просто. — Где Драко? Она моргнула. Ни один клиент, каким бы грубым он не оказался позже, никогда не заявлял так откровенно, что не хочет, чтобы она его обслуживала. — Он только ушёл. — она изобразила свою лучшую фальшивую улыбку и взяла себя в руки. — Всего на пару минут. Могу ли я чем-нибудь помочь вам, пока он не вернётся? Женщина посмотрела на неё сверху вниз. Гермиона стиснула зубы, глядя на её юбку, блузку, пиджак и волосы которые она заколола, а не пыталась укротить. Было очевидно, что для неё Гермионы недостаточно, но женщина вздохнула, сняв шляпу и обнажив серебристо-светлые волосы, собранные в аккуратный пучок. Она была старше, чем сначала подумала Гермиона, возможно, ей было около семидесяти, морщины были тщательно покрыты слоем макияжа, который просто делал её ещё более угловатой. — Что нового в зелёном? Я покупаю для своей племянницы. Двадцать минут спустя Гермиона уже почти стояла на коленях. Она бы упала на землю и умоляла, если бы это означало, что либо женщина сдастся и уйдет, либо Драко вернётся, но минуты тянулись, и ни то, ни другое не казалось возможным. Её первое впечатление о женщине одновременно и грубой, и высокомерной, было точным. Но было и что-то ещё, что-то в тоне её голоса и в том, как она говорила, даже не удосужившись взглянуть на Гермиону. Это вызвало у Гермионы ужасное ощущение, что её ненавидят из-за того что она занимает свою должность; словно ей насильно напомнили, что это не её мир, что она не вписывается в него, что она никогда не впишется и что она поступила нагло даже попытавшись. После пятого завуалированного оскорбления за столько же минут, Гермиона потеряла всякое терпение и была на грани слёз. Она поклялась себе никогда не делать этого. Она не хотела, чтобы Нарцисса думала, что она некомпетентна, или что ей нужна няня, или что её нужно спасать от клиентов, которым она не нравилась. Но когда женщина сняла с вешалки ещё одно платье и потребовала ещё одного мнения, которое, как знала Гермиона, будет проигнорировано, она сделала вид, что задумалась, прежде чем отступить за прилавок и нажать кнопку звонка, связанного с верхним этажом. — Я думаю, что мисс Блэк сможет дать вам совет лучше, чем я. Позвольте мне посмотреть, свободна ли она. — Нарцисса здесь? — женщина посмотрела на неё как на полную дуру. — Тогда почему ты не сказала об этом? — она отвернулась, бормоча что-то о глупых девчонках, притащенных с улицы, и Гермиона глубоко вздохнула. Она услышала шаги на лестнице. — Мисс Грейнджер, что… — но тут Нарцисса остановилась позади неё. — О, — тихо сказала она. — Я вижу. Гермиона заставила себя посмотреть на Нарциссу, извинения уже формировались на её губах, но блондинка вышла из-за стойки и подошла, чтобы поприветствовать пожилую женщину, целуя её в обе щеки, как будто они были старыми друзьями. Желудок Гермионы сжался ещё больше. Ей явно удалось разозлить ценного клиента, и она моргнула, ощущая внезапный жар в глазах. Ей действительно повезло, что она продержалась так долго. Она осталась за прилавком, наблюдая за двумя женщинами. Всё, что предложила Гермиона, и что было грубо отвергнуто, принималось теперь, когда об этом говорила Нарцисса. Это бесило. Тем более, что Гермиона была почти уверена, что Нарцисса потом упрекнет её за это; в голосе Нарциссы звучала прохлада, которая, как подозревала Гермиона, была скрытым раздражением по поводу того, как она вела дела. Это был её первый раз, когда она была одна в магазине, и она всё испортила. В отчаянии она задавалась вопросом, свободна ли ещё какая-нибудь работа в библиотеке. Ей просто нужно было найти время. Она могла бы вернуть аванс, который они дали ей на зарплату, и извиниться перед Андромедой, и… — Мисс Грейнджер? Она моргнула. Нарцисса была рядом с ней, собираясь пробить покупки женщины через кассу. Но она не выглядела сердитой, и прохлада исчезла из её голоса. — Эмилия хотела бы забрать вещи сейчас, а не доставлять, как обычно. Кажется, у нас в офисе есть ещё кремовая папиросная бумага. Не могли бы вы принести немного и помочь мне завернуть? — Конечно, — быстро кивнула Гермиона. Она не сводила глаз с Эмилии, тщательно складывая и заворачивая каждую вещь, оставляя на упаковках печать "The house of Black" и помещая их одну за другой в большой бумажный пакет. По крайней мере, это она могла сделать правильно. С некоторой суетой по поводу того, какую карту использовать — поскольку выбор между American Express и платежной картой Coutts Silk Charge был трудным, подумала Гермиона с некоторой горечью, — женщина заплатила и собрала свои вещи, и Гермиона наблюдала, как Нарцисса проводила её до двери. Было ли это её воображение, или Нарцисса вздохнула с облегчением, когда она наконец ушла? Гермиона только открыла рот, не зная, что сказать, но чувствуя, что должна начать извиняться, даже если это не принесёт ей никакой пользы, когда взволнованный Драко вернулся. — Я только что видел..? Нарцисса кивнула, и глаза Драко расширились. — Я думал, что завтра вечером её записали на частную встречу! Чёрт, Гермиона, мне так жаль. Я бы никогда не вышел, если бы думал, что она появится. — Мисс Грейнджер очень хорошо справилась. Гермиона снова обрела голос, повернувшись к Нарциссе с едва скрываемым изумлением. — Но мне пришлось вас позвать! Я так сожалею об этом, правда сожалею, но она была… — О, не извиняйся. — Драко выудил парацетамол из пластикового пакета, который нёс, и бросил Нарциссе. — Если бы ты продержалась с ней хотя бы две минуты, я был бы впечатлен. — На самом деле, было больше двадцати… — пробормотала Гермиона, не обращая внимания на недоверчивый взгляд Драко. — Я не понимаю. Кто она? — Это, мисс Грейнджер, — сказала Нарцисса, вытаскивая таблетку и проглатывая её, не запивая водой, — была моя бывшая свекровь. Рот Гермионы приоткрылся. Вот дерьмо. — Ваша… — Сварливая старая корова и в лучшие времена, и я боюсь, что вы не поймали её в хороший день. — Нарцисса приняла бутылку воды, которую Драко протянул ей, затем взяла ещё одну таблетку и предложила пакет обезболивающих Гермионе, как будто это были мятные леденцы, как на фотосессии. Короткая улыбка изогнула уголки её рта, когда Гермиона заколебалась, а затем улыбнулась. — Да, так она влияет на людей. — Лучше бы она сюда не заходила, — пробормотал Драко, проходя мимо них в офис, чтобы поставить молоко в мини-холодильник и повесить куртку. — Я знаю, что она много тратит, но правда? Кого она покупала на этот раз? — Inés. Драко закатил глаза. — Как будто всё остальное, что здесь есть… — Драко. — в голосе Нарциссы звучал предостерегающий тон, но её глаза смеялись, и Драко хихикнул. — Только не говори мне, что ты не думала о том же. Нарцисса невинно пожала плечами. — Она достаточно охотно брала всё, что я предлагала. Хотя я подозреваю, что всё это предложили первой вы, мисс Грейнджер? Гермиона кивнула, жалея, что не приняла две таблетки вместо одной. — Она невозможна, — пробормотал Драко. — Вычеркни её из дневника на завтра, я полагаю, она не вернется. — Гермиона почувствовала, как мягкая рука легла ей на плечо и слегка сжала. Это было успокаивающе и чувственно одновременно, и она хотела прильнуть к ней, но прикосновение исчезло слишком быстро. — Вы хорошо потрудились, мисс Грейнджер. Не позволяйте ей расстраивать вас. — блондинка повернулась к Драко. — Я буду наверху. Принеси что-нибудь от Гарри на обед, ладно? Я думаю, что мы все это заслужили.

*******

Позже, когда наступило 6 часов вечера, Гермиона всё ещё чувствовала себя плохо. Она знала, что ни Драко, ни Нарцисса не винили её ни в малейшей степени, а Драко провёл большую часть утра, мрачно бормоча что-то о своей бабушке по отцовской линии; он явно не любил эту женщину. Днём он поднялся наверх, чтобы помочь Нарциссе, давая как можно более ясно понять, что доверяет Гермионе и считает, что с ней всё в порядке. И, конечно, она была в порядке. Она сама прекрасно справлялась с запросами клиентов. Она одна справилась с небольшим, но постоянным потоком людей за три часа. Ей даже удалось выдавить из себя улыбку. Но она всё ещё не могла избавиться ни от чувства неадекватности, ни от легкой паники, которую всегда вызывало в ней такое чувство. Это сильно напомнило ей повторяющийся сон, который она видела в течение первого года работы над диссертацией. Во сне она всегда находилась в общежитии университета, где никого не знала. Она не знала, где находится её комната, какой у неё график и даже что она должна там изучать. Она проводила бесконечные ночи, блуждая по застеленным линолеумом коридорам, заглядывая в студенческие спальни, где все, казалось, знали друг друга и знали, что они делают, и всё больше паниковала от мысли, что ей здесь не место, что она не смогла и не сможет найти свою комнату, потому что у неё её не было, и что она не знала своего расписания, потому что не была достаточно умна, чтобы быть студенткой. Она всегда просыпалась в холодном поту, и ей нужно было несколько минут, чтобы успокоиться, прежде чем она понимала, что всё это было ненастоящим. Это, по её мнению, было очень похоже. Чувство паники, иррациональный страх, что она совершенно не в себе и находится там, где ей не место. Она медленно собрала свои вещи, натянула куртку, убедилась, что забрала всё, и распустила пучок, который начинал болеть. Ей особенно сильно не хотелось уходить с таким чувством. Ей также не особо хотелось разговаривать с Джинни. Ей было не по себе из-за этого, но она знала, что её подруга рассердится из-за женщины, а у неё не было на это сил. Гермиона обнаружила, что больше всего на свете хочет увидеть Нарциссу. Ей хотелось ещё одного лёгкого прикосновения к её плечу; заверение, хотя и крошечное, что она поступила правильно. Это было жалко, никчёмно и лишь отчасти оправданно, но она всё же поймала себя на том, что действительно задумалась над этим. — Знаешь, ты можешь идти домой, — поддразнил её Драко, надевая пальто. Он часто оставался допоздна, чтобы заняться бумажной работой, но сегодня вечером он тоже собирал свои вещи, готовясь пойти и встретиться с Гарри в гастрономе на раннем ужине, перед фильмом. Он сказал ей, каким именно, но она уже забыла. Гермиона закусила губу. — Ты думаешь… — она сделала паузу, и Драко поднял бровь. — Как сильно разозлилась бы твоя мать, если бы я её прервала? Я просто хотела ещё раз извиниться. За то, что произошло ранее. Дразнящая ухмылка Драко смягчилась. — В этом нет необходимости, Гермиона. Мама сама сказала, моя бабушка может быть настоящей стервой. Ты справилась блестяще, и она всё равно ушла с половиной магазина. — Я знаю, — Гермиона теребила ремешок на своей сумке. — Я только… — Если ты этого не сделаешь, это будет беспокоить тебя до субботы, не так ли? Она почувствовала, что немного покраснела, и кивнула. — Тогда иди наверх. — Драко на мгновение задумался. — Я не думаю, что она вообще рассердится. Кажется, она питает к тебе слабость. Действительно? удивление Гермионы, должно быть, отразилось на её лице, потому что Драко рассмеялся и кивнул. — Она не так откровенна с людьми, как Белла, — признался он, — но я думаю, ты можешь сделать это. Мне нужно идти, но она тебя выпустит. — он видел, как она колебалась. — Я даже сделаю ставку. Один из тающих шоколадных кексов Гарри на то, что она не раздражена. Гермиона невольно рассмеялась, и Драко выглядел довольным. — Хорошо, — сдалась она. — Но без кексов. Мне не нужно, чтобы Гарри знал, что я боюсь твоей матери. Она махнула ему рукой и медленно пошла вверх по лестнице, нервы нарастали с каждым шагом, и к тому времени, когда она достигла вершины, ей стало немного плохо. Но, хотя она знала, что Драко был прав, говоря ей, что Нарцисса не ожидала, не хотела и не нуждалась в извинениях, она также знала, что он был прав в том, что это будет беспокоить её до субботы, если она этого не сделает. Она заставила себя глубоко вздохнуть. Заглянув в студию и стараясь вести себя как можно тише, она увидела Нарциссу, сидящую за большим столом. Перед ней был разложен лист бумаги для набросков, а в зубах она держала карандаш. Она была поглощена тем, что рисовала, рукава её рубашки были закатаны, очки в золотой оправе на носу, а волосы собраны в простой хвост. На фоне тихо играла музыка. Ранний вечерний свет, сумеречный теперь, когда дни становились короче, пробивался сквозь белые занавески, всё ещё закрывавшие окна. Свет от ламп играл в волосах Нарциссы, и на мгновение у Гермионы возникло то же ощущение, что и на фотосессии. Она плывёт под водой и не может дышать, но и не хочет выныривать, дабы глотнуть воздуха. Но сейчас она должна была что-то сказать, потому что Драко уже ушёл и заперся. По крайней мере, ей нужно было попросить Нарциссу выпустить её. Тихо, не желая пугать женщину, она мягко прочистил горло, прежде чем заговорить. — Мисс Блэк? Нарцисса подняла руку, молча прося её подождать, прежде чем вытащить карандаш из зубов и сделать несколько быстрых линий на бумаге. Она немного нахмурила брови, когда сосредоточилась, и закусила нижнюю губу, когда что-то обдумывала, меняла и стирала. Спустя, может быть, всего пару минут, она наконец посмотрела на Гермиону и с усталым вздохом сняла очки. — Всё в порядке, мисс Грейнджер? — Да… то есть нет. Я имею в виду, я в порядке, я просто… Нарцисса подняла бровь, и Гермиона сделала ещё один глубокий вдох. — Я просто хотела ещё раз извиниться за то, что произошло раньше. Я понятия не имела, что она ваша свекровь. Бывшая свекровь. И мне очень жаль… Нарцисса подняла руку, чтобы остановить её, и встала, подойдя к манекену на котором было тёмно-бардовое трикотажное платье, всё ещё скрепленное булавками. Она потрогала материал. — Может ли знание того, что она была матерью моего бывшего мужа, повлиять на тот факт, что она, скорее всего, была грубой, высокомерной и ей невозможно было угодить? Глаза Гермионы расширились, но под пронзительным взглядом Нарциссы она молча покачала головой. — Ну, тогда. — губы Нарциссы расплылылись в лёгкой улыбке. — Как я уже говорила, мисс Грейнджер, она заставляет меня тянуться за таблетками от головной боли или одной из сигарет Беллы каждый раз, когда приходит сюда. Вы прекрасно справились, и я благодарна вам даже за то, что вы попытались разобраться с ней. Я бы никому такого не пожелала, поэтому могу заверить вас, что извинения не нужны. Гермиона открыла рот, чтобы заговорить, но тут же закрыла его. Вместо этого она снова кивнула. Она не знала, что ещё сказать. Вся семья Блэков — и Малфоев — удивляла её на каждом шагу. Однажды, может быть, она научится принимать всё это спокойно, но пока она просто позволяла себе удивляться. Она была так занята размышлениями об отношении Нарциссы к бывшей свекрови, что чуть не пропустила долгий оценивающий взгляд, которым одарила её блондинка. На мгновение воцарилась тишина. Затем Нарцисса, казалось, что-то решила. — У вас есть планы на ближайший час или около того, мисс Грейнджер? Гермиона медленно покачала головой. Она по-прежнему была не в настроении идти домой и болтать с Джинни, но и вариант с библиотекой ей не импонировал. Нарцисса подняла подол бордового платья и вопросительно вскинула бровь. — Тогда не могли бы вы помочь мне с этим? Я мало что могу сделать на манекене — я вообще ненавижу с ними работать — и для этого нужна фигура не как у Беллы. — Вы хотите, чтобы я стала для вас моделью? — Гермиона не была уверена, что правильно поняла, но Нарцисса кивнула. — Если тебе будет удобно. Это не займет много времени, обещаю. Мне просто нужно немного изменить форму платья, а это, на самом деле, сложнее, когда чёртов манекен не двигается. — Ух ты. — Гермиона тяжело вздохнула. Это был ещё один сюрприз, и она почувствовала, как её сердце забилось в груди. Одно дело — ненужные извинения. Совсем другое дело стоять на табурете, пока Нарцисса тыкала, подталкивала и формировала платье на ней. Но она никогда не отступала перед вызовом, не так ли? — Конечно, почему бы и нет. Но я никогда не делала подобного раньше. Скорее всего, я буду не очень хороша в этом. Нарцисса улыбнулась настолько тепло и искренне, что у Гермионы скрутило живот. — Тебе нужно только стоять там и двигаться, когда я говорю. Если Белла смогла с этим справиться, то у тебя проблем не будет точно. — Хорошо. — Гермиона вошла в комнату и бросила сумку на пол. — Что ты хочешь, чтобы я сделала?