This might be crazy

      Я постучал в дверь отцовских покоев.       — Повелитель?       — Нико? — я услышал топот ног в комнате. Открыв дверь, Аид выглядел таким же суровым, как и всегда. Его взглядом легче легкого дробить скалы. Хотя он был всяко лучше, чем тот, с которым он смотрел на неприятных ему людей: такого было достаточно, чтобы разрезать сталь. — Ты разве не должен сейчас тренироваться?       — Дионис дал мне дополнительное свободное время, чтобы я мог поговорить с тобой.       — Почему мой племянник хочет, чтобы ты поговорил со мной?       — Я объясню, когда мы начнем. Слушай, я даже принес упаковку сока… — Я замолчал и пожал плечами. — Что, вероятно, для тебя совсем не имеет смысла.       — Тебе нельзя здесь пить, Нико, — выражение в его глазах поменялось. Не могу сказать, в лучшую или худшую сторону. — Ты что-нибудь ел, пока был здесь?       Я покачал головой.       — Нет. И я могу здесь есть и пить, папа, если только сам приношу все сюда.       — Хм, — и снова я не был уверен, что он имел в виду. — Ну, говори, что хочешь, только быстро.       — Вообще-то, мне хотелось…       — У меня нет времени на долгие беседы.       Я сделал глубокий вдох. Хорошо, быстро так быстро.       — Я… я проходил сеансы терапии с Дионисом. Он пошел на контакт со мной, а Уилл поддержал согласиться. Мы обсудили несколько тем, включая… ну, в следующий раз мы будем говорить о Бьянке.       Я хотел сказать отцу, что мы несколько раз говорили о нем, но проглотил эту мысль. Я еще не уверен, что хочу рассказывать.       Он не сразу ответил. Он уставился на меня с выражением… чего-то непонятного в глазах.       — Ты говорил о своих личных проблемах с… Дионисом, — он тщательно произнес имя бога, будто пробовал нечто неприятное на вкус.       Я расправил плечи.       — Да. Честно говоря, я думал, ты уже давно прознал про все.       Хм. Наверное, это было немного грубо.       Он прервал зрительный контакт и уставился перед собой.       — …Я слышал что-то подобное, но не верил в правдивость оного. Мне казалось, что призраки просто сплетничают. Знал бы ты, сколько неправды распространилось таким образом.       — Ну, в этот раз все так, как есть.       — А теперь ты собираешься обсудить с Дионисом… свою сестру, — уголок его рта слегка дрогнул.       — Да. Я уже согласился. Он помог мне с самочувствием при некоторых других моих вопросах. Мне кажется, он сможет помочь и в этом.       — Заходи, — он схватил меня за плечо и втолкнул в комнату.                     — Нам нужно поговорить.       Молча, я прошел дальше в помещение. Аид жестом указал на диван (который выглядел так, будто был сделан из обитых костей), стоявший рядом с журнальным столиком, а перед ним еще один диван. Я сел на правый, а он — на левый. Я ждал, пока он начнет.       — Как много ты рассказал о сестре?       — Пока ничего. Мы займемся этим на следующем сеансе. Но я сказал, что сначала хочу поговорить с тобой, прежде чем обсуждать ее.       — Почему ты не сказал мне об этом раньше?       Наконец-то я смог различить эмоции в его голосе. Он звучал сердито, но и обиженно.       — Если быть честным, я не обдумал такой вариант. Только когда Дионис предложил поговорить с тобой, я решил, что это хорошая идея.       Он уставился на кофейный столик.       — Вы говорил обо мне, не так ли?       Я глубоко вздохнул и подождал несколько мгновений, прежде чем ответить.       — Да, мы говорили о тебе, — он держался чересчур отстраненно, чтобы что-то сказать. — Можно мне продолжить?       — Что ты ему сказал?       — Я рассказал ему, что между нами произошло и что я об этом думаю. То есть то, как ты вызволил меня из фашистской Италии, как ты позволил мне жить во дворце и что ты подарил мне собственного шофера в качестве подарка на день рождения. Однако я также рассказал ему, что ты поселил меня в отеле «Лотос» и не хотел слушать в месяцы, предшествовавшие Войне титанов.       — В то время я оберегал тебя в Подземном мире.       — Знаю, — он не ответил, и я продолжил. — Я знаю, что ты хотел уберечь меня. И я знаю, что ты хотел, чтобы дитя Аида хоть раз сыграло роль в пророчестве, чтобы и нас, и тебя приняли.       Он поднял на меня взгляд, что метался между скалой и сталью.       — Так и было.       — Да. И все же, ты причинил мне боль, независимо от того, намеренно или нет. — Он отвернулся к стене. — Папа?       Он вновь обернулся ко мне. Взгляд стал немного мягче.       — Я осознаю, что мог так поступить.       Не ожидал от него такой откровенности.       — О… аа, — сдвинулся на диване. — Ну… я…       Я уставился на руки.       — Но я стараюсь быть лучше.       О, он еще не закончил. Я не сразу продолжил, гадая, не прозвучит ли что-то еще. Но он просто молча смотрел на меня.       Я сделала еще один глубокий вдох.       — Да, ты стараешься быть лучше. Я знаю это. Но ты все равно ранил меня в прошлом…       — Извини.       — И, эм… что?       — Извини. Ты это хочешь услышать, верно?       Он поднял голову. Взгляд снова ужесточился. Я посмотрел на стол, думая, как правильно сказать. Теперь понятно, почему Дионис обычно давал что-нибудь выпить во время терапии. Делая небольшую мысленную передышку, становилось легче сосредоточиться на предстоящей проблеме.       — Я имею в виду… Я сказал, что знаю, что ты стараешься, потому что сам это вижу. Ты подарил мне Жюль-Альберта, ты сказал, что принимаешь Уилла, и ты стараешься сделать мое пребывание в Подземном мире комфортным. И я ценю все это, потому что таким образом открывается широкий объемный путь для проработки прошедшего. Если все получится, мы сможем жить и дальше как… настоящие отец и сын. — Он взглянул вверх и поднял подбородок. — …Но это, конечно, не то, что в состоянии произойти прямо сейчас.       — Говоришь как мозгоправ.       — Ну, я заметил, что мозгоправы — это не плохо.       Аид снова уставился перед собой.       — Нико?       — Папа?       Он посмотрел на пол.       — Мне жаль, если я ранил тебя, Нико, — он все еще звучал не совсем убедительно.       — Спасибо, папа, — все равно ответил я. Мне показалось, он понял, что я хотел донести.       — Я хочу с тобой хороших отношений, — он посмотрел мне прямо в глаза. — Но будет лучше, если ты сейчас уйдешь. Ты совершил несколько неразумных вещей, и мне нужно подумать об этом.       Я почувствовал себя немного подавленным после этого замечания, но встал.       — Да, я пойду.       — После того, как поговоришь о Бьянке с… с ним, я хочу, чтобы ты пришел ко мне еще раз.       — С радостью.       — Я все же рад, что ты доверился мне, спустя неизвестно сколько времени, — больше бог не смотрел на меня. — Теперь уходи. Тебе нужно тренироваться.       Я ушел, не сказав больше ни слова.              — Давай так, все могло быть намного, намного хуже.       Уилл медленно кивнул.       — То есть, он и правда пытался несколько раз откреститься от вины, но в то же время он, кажется, заметил, что это не сработает. По крайней мере, хочет поговорить со мной во второй раз.       Уилл притянул меня в более тесные объятия.       — Ты оказался в чертовски сложной ситуации, без каламбура.       — Мне надо, чтобы ты иногда говорил такие вещи. Чтобы мне было лучше.       — Знаю, и я буду…       — Да, Уилл, ты уже.       — Шшш. Незачем тебе слышать от меня никаких революционных заявлений, кроме как «съешь свой ужин»…       Словно по задумке, из обеденного павильона прозвучал сигнал к ужину. Уилл встал и потянул меня за собой.       — К слову об этом…       — Пойдем в обеденный павильон. Пока мой желудок не попытался заявить о себе.       Уилл рассмеялся и взял меня за руку.       — Ты должен рассказать Дионису об этом своем разговоре с отцом.       — Да, понятное дело. Думаю, я сделаю это до нашего следующего сеанса. Мне не очень хочется анализировать до второго разговора с ним.       Уилл сжал мою руку, и это было все, в чем я в тот момент нуждался.