Ураган

Он был не в силах уйти. Возможно, не позволяла совесть, а может это было более глубокое, неизведанное чувство. Он просто не мог оставить этого ангела, лежащего прямо за дверью. Робин лишь пару часов назад узнал о том, что он отец. У него есть дочь. Дочь, которая смертельно больна. От понимания этого сердце сжималось от боли, на душе скрежетали кошки. Она не заслуживает этого. Эта прекрасная малышка должна выжить, чтобы увидеть мир, чтобы радовать своих родителей успехами и лишь одной улыбкой зарождать в их сердце самые тёплые чувства. Они сидели в гостиной на креслах, что стояли поодаль друг от друга. Миллс просто молчала, поджав колени и смотря в стену. Локсли же изучал девушку, при этом мысли его были и с дочерью, что спала за стенкой. Мысль о том, что много лет назад он сделал Реджину беременной, тем самым заставив её пережить самое худшее, не давала ему покоя. – Почему ты не пришла ко мне и не рассказала? – наконец прервал тишину Робин, задавая интересующий его вопрос. Миллс усмехнулась, вспоминая события нескольких лет назад. Немного помолчав, она всё же ответила: – Дважды. После той ночи мы пересекались Дважды, – задумчиво ответила брюнетка, поднимая глаза на мужчину. – Дважды? – удивился Робин. – Но, как... – Первый раз это было в парке. Я уронила бутылку, а будучи на девятом месяце мне было тяжело поднять её. Передо мной появилась чья-то тень, мужчина поднял бутылку и, даже не взглянув на меня, сразу ушёл, – Миллс остановилась, поднимая шоколадные глаза на Робина. Мужчина, кажется, понял, что это именно он поднял ту бутылку, неосознанно помог матери своей дочери. Реджина сглотнула ком в горле, который образовался от волнения, и продолжила рассказ: – Второй раз это было в торговом центре. Я ждала Эмму, крёстную Рины, она тогда застряла в пробке. Недалеко от нас стояла пара, когда Катрина начала капризничать. Ей не нравится скопление людей, потому и начала переживать. Я старалась успокоить, но её характер... Тогда та девушка, которая стояла неподалёку, начала возмущаться, мол «зачем приводить детей в людные места?», в общем попросту начала говорить, что дети – это проблема. – Это была ты, – пробубнил мужчина себе под нос. – Что? – не понимая такой реакции, спросила брюнетка. – Я тогда обернулся, и увидел девочку с огромными голубыми глазами, которые смотрели на меня. Меня тогда ещё поразило то, насколько же насыщенный голубой цвет, ведь не у каждого такой встретишь. Мама так быстро успокоила девочку... А она мне улыбалась, – Робин тонул в своих воспоминаниях. Почему-то тогда, в торговом центре, эта девочка будто ввела его в транс. Её яркая, искренняя улыбка, блестящие голубые глаза, светлые волосы цвета пшеницы. Она была прекрасна, именно эти слова и пришли в голову Локсли в тот момент, когда он посмотрел на малышку. – Поверить не могу, – устало опустив лицо на ладони, сказал мужчина. Миллс просто сидела на кресле, подобрав ноги и была не в силах что-то сказать. Она не понимала, что именно чувствует Робин, но могла представить. Узнать, что у тебя есть дочь, больная раком, в любом случае тяжело. Она восхищалась тем, как он стойко держится, и как легко принял Катрину. Тишина настолько поглотила обоих, что Локсли и не заметил, как девушка заснула на своём кресле, свернувшись калачиком. Он смотрел на её умиротворённое лицо и внутри что-то сжималось. Не от страха. Он чувствовал что-то новое, какое-то совершенно незнакомое ему чувство. Он наблюдал, как девушка вжимается в кресло от холода. Недолго думая, мужчина встал и взял с подлокотника дивана клетчатый плед, затем подошёл к брюнетке и аккуратно укрыл её. Вернувшись на прежнее место, блондин повернулся полубоком, подпёр голову локтём и просто стал смотреть на мирно посапывающую Реджину. Вибрирующий телефон в кармане заставил Локсли резко распахнуть глаза. Он выпрямился в кресле, а затем сразу же посмотрел на Реджину, что мирно спала на том же месте, где и заснула. Достав телефон, Робин увидел на экране имя друга. Последние раз взглянув на брюнетку, мужчина вышел в коридор. – Да, Киллиан, – сонно произнёс блондин в трубку. – Доброе утро, – послышался голос Джонса. – У меня есть для тебя хорошие новости. – Хорошие новости? – переспросил Робин, прикрывая глаза. – Несколько часов назад в Вашингтоне случилась ужасная авария. В одной из машин находилась семья, – рассказывал Киллиан. – Зачем ты мне это рассказываешь? – устало спросил Локсли. – Затем, что в машине находились двое взрослых и ребёнок. Девочка четырёх лет, – объяснил Джонс. – К сожалению, у неё травмы не совместимые с жизнью. Как ты понимаешь, её везут к нам. – Что? – не с первого раза понял Робин. – Что это значит? – Это значит, что бери свою эту девочку с раком и немедленно едь ко мне в больницу, только спеши, Робин, – Киллиан положил трубку, оставляя блондина со своими мыслями наедине. Локсли буквально замер на месте. Он может спасти свою дочь. Ему не верится, что это возможно. Эта авария... Боже, невинная девочка почти мертва, но благодаря ей будет жить Рина. Его сердце бешено колотилось в груди, а руки вспотели от волнения. – Робин? – послышался тихий голос позади, мужчина развернулся, натыкаясь на брюнетку, что стояла в проходе, укутанная в тот плед, которым он укрыл её. Она была такой сонной и милой, что у него перехватило дыхание. – Мне только что звонил мой друг, – начал Локсли, заходя издалека. – Он лучший врач в Нью-Йорке. – И? – не понимая, что Робин хочет этим сказать, спросила девушка. – Для Рины из Вашингтона везут донора, нам нужно поторопиться, – на одном дыхании выпалил блондин, наблюдая за реакцией Миллс. Брюнетка буквально застыла, снова прокручивая информацию, которую только что услышала, в голове. Она правильно поняла? – То есть... Она будет жить? – тихим голосом спросила девушка, с широко раскрытыми глазами смотря на Робина. – Да, но нам надо поторопиться, – подтвердил Локсли, направляясь в сторону комнаты Катрины. Они собрались в течение нескольких минут. Когда малышке сказали о том, что ей будут делать пересадку сердца, она не заплакала и не удивилась. Она улыбнулась. Впервые за несколько месяцев её улыбка казалась такой яркой, что ей можно было освещать дорогу в темноте. Естественно, Реджину волновал вопрос оплаты операции. Она узнала от Робина, пока они ехали в больницу, что это одна из самых дорогих и лучших частных клиник Штатов. Возразить она не успела, так как Локсли сказал, что берёт на себя все расходы. Это ведь и его дочь. Теперь Миллс была не одна. Он был рядом. Всю дорогу до клиники Рина прижималась к отцу и вместе с тем держала маму за руку. Два самых близких ей человека. Реджина же смотрела на дочь и Робина. Как же они похожи. Возможно, было ошибкой скрывать Катрину, но поверил бы ей Локсли, если бы она пришла и всё рассказала? Вряд ли. Но брюнетка была рада, что теперь мужчина всё знает. У неё будто камень с души упал. Здание больницы было выкрашено в белый цвет, так что заметить его было не тяжело. Среди этих стеклянных небоскрёбов и тёмных оттенков, в которые были покрашены здания, её можно было заметить издалека. Подъехав ко входу, Робин взял Рину на руки, Реджина вышла из машины следом за ними. У входа в клинику стоял Джонс, облачённый в белый халат. Позади стояли медсёстры и каталка, на которую и усадили Катрину. Пока девочке в срочном порядке проводили необходимые исследования, Реджина заполняла какие-то бумаги и подписывала согласие на операцию. Робин стоял в стороне и о чём-то разговаривал с Джонсом. Блондин повернулся и, увидев, что Миллс закончила с бумажками, подозвал её к себе. – Ну что ж, операция будет длиться долго. Всё же это метастатическая опухоль сердца, нам повезло, что метастазы не распространились по другим органам. Чтобы вы понимали, что будет происходить в операционной, я объясню. Мы сделаем разрез грудной клетки Катрины, затем присоединим к аппарату искусственного кровообращения. Затем высечем части желудочков и предсердий, пока другие хирурги будут готовить донорское сердце. После мы иссечём аорту, полые вены и лёгочные сосуды, освободим сердце от остатков перикарда и извлечём его. Далее поместим новое сердце в грудную клетку, подошьём его, воссоединим сосудистые русла и восстановим сердцебиение, – доктор рассказывал это так так чётко и сосредоточено, будто делал такую операцию не впервые. – Какова вероятность, что что-то может пойти не так? – спросила Миллс, всё ещё ужасно переживая. – Маловероятно, – с улыбкой ответил Киллиан. – У нас лучшие врачи, не переживайте, всё пройдёт хорошо. Джонс удалился в операционную, где его уже ждала маленькая девочка. Робин и Реджина сели на лавочку, ожидая окончания. Тишина была такой громкой и неуютной, что Миллс поёрзала на стуле, а затем и вовсе встала, начиная ходить из стороны в сторону. Конечно, нервы давали о себе знать. Она даже не поняла, как её глаза застелила мутная пелена слёз. Она так боялась за Катрину. Локсли же ушёл в свои мысли, но будто почувствовал, что Реджина плачет. Он поднял глаза и увидел, как по прекрасному лицу брюнетки стекают горькие слёзы. Недолго думая, мужчина поднялся со стула и подошёл к девушке, останавливая её бессмысленную ходьбу от одной стены к другой. – Всё будет в порядке, Реджина, – мягким и подбадривающим голосом сказал блондин, хотя сам сейчас чувствовал ровно тоже самое. – Я просто так боюсь, – всхлипнула Миллс, не контролируя свои эмоции. Сердце Локсли сжалось от боли при одном звуке её сломленного голоса. Робин обнял девушку, прижимая ближе и перебирая между пальцев тёмные локоны. От неё пахло яблоками с корицей, этот аромат сводил его с ума. Реджина же чувствовала хвою и мяту, которые, кажется, навсегда отпечатались в её сердце. Поток слёз прекратился, как и вздрагивания, но они всё ещё стояли в обнимку, наслаждаясь друг другом. Никогда в жизни Реджина не чувствовала себя в бо́льшей безопасности, чем сейчас. Почему-то она была уверена, что Локсли сделает всё возможное для того, чтобы Рина жила. Абсолютно всё. И она верила ему. Несмотря ни на что. Прошло большое количество времени, прежде чем им пришлось отойти друг от друга, когда открылись двери операционной. Джонс вышел, снимая с лица маску. Сердца обоих буквально замерли в ожидании новостей. Хороших новостей. – Ну, что ж, – Киллиан подошёл ближе и посмотрел на Робина и Реджину. – Трансплантация прошла успешно, – улыбнулся доктор, произнося заветные слова. У Миллс с сердца свалился такой огромный груз, что она невольно всхлипнула от радости. Для неё было таким облегчением знать, что её малышка будет жить. Слёзы радости текли из её глаз, пока Джонс продолжал: – Сердце завелось, кровь циркулирует, так что всё в порядке. Правда, в течение нескольких недель нам нужно будет наблюдать за Катриной. Естественно, вам и после выписки нужно будет посещать врача, чтобы удостовериться, что всё в норме, – воодушевлённо сказал доктор, видя на лицах обоих родителей облегчение. – Как только вашу дочь разместят в палате, вам дадут знать, – улыбнувшись, Киллиан удалился, отставляя парочку наедине. Реджина повернулась к Робину, что был расслаблен как никогда. Он был так рад, что Катрина поправится. Теперь у него будет возможность быть рядом с ней, растить её, заботиться о ней. – Спасибо большое, – тихо сказала девушка, вглядываясь в холодные глаза напротив. – За что ты благодаришь меня? – нахмурившись, спросил мужчина. – Ты спас жизнь мое... Нашей дочери, – слегка улыбнувшись, ответила Миллс. – Я не сделал ничего такого, – протестовал блондин. – Нет, Робин, ты сделал очень многое. Ты узнал о том, что Катрина твоя дочь лишь вчера, а сегодня уже ей сделали трансплантацию сердца, благодаря тебе, – говоря это, брюнетка держала мужскую ладонь, наслаждаясь теплотой его тела. – Я был обязан это сделать, – просто ответил Робин и отчего-то ему захотелось провести по щеке девушки. Именно это он и сделал. Локсли видел, как тело брюнетки покрылось мурашками от его прикосновений, а щёки в ту же секунду покрылись румянцем. Он мог поклясться, что вот-вот поцелует её, но их прервала медсестра: – Мистер Локсли? – невысокая девушка, одетая в больничную форму, подошла в парочке. Они тут же расцепили руки, а Миллс и вовсе сделала шаг назад, отдаляясь от мужчины. – Да, это я, – повернулся блондин к медсестре. – Следуйте за мной, я покажу палату, – улыбнувшись, девушка развернулась и направилась дальше по коридору. Реджина, смотря Локсли прямо в глаза, сделала шаг вперёд и оставила невесомый поцелуй на его щеке, а затем последовала за медсестрой. Робин сначала замер от этого жеста, но не желал оставаться один и потому пошёл по коридору следом за брюнеткой. Вскоре они оказались в просторной VIP палате. Катрина лежала на больничной койке, подключённая к множеству аппаратов, которые неприятно пищали. Но лучше пусть они издают этот противный звук, нежели молчат. Реджина медленно подошла к кровати, присаживаясь на её край. Девочка всё ещё была без сознания, но её бледное лицо разбивало сердце не только брюнетке, но и Робину, что стоял у входа в комнату. – Моя Катрина, – тихо сказала Миллс, нежно целуя ладонь дочери. – Я обещала тебе, что всё будет в порядке, что ты будешь жить.. – Так оно и будет, – сказал Робин, кладя руку на плечо девушки. Она повернула голову и улыбнулась, кивая в знак согласия и смотря на него взглядом, полным благодарности и чего-то ещё, чего Локсли не разобрал.