29 августа 1974 г.
«Кому: Мисс Мишель Шафик , спальные покои в восточном крыле, поместье Шафик, графство Суррей» были выведены чернилами аккуратные печатные буквы на листе потертого желтого пергамента. В центре клапан конверта запечатан червлёной сургучной печатью. На ней оттиск печати с изображением герба школы — четырьмя разными животными, олицетворяющими каждый факультет. Тонкие бледные пальцы быстро вскрыли лезвием ножика темно алый сургуч и достали письмо. ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА и ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Дорогая мисс Шафик! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл!
~~~~~~~~~ Дойдя до маленькой деревни, расположенной недалеко от Хогвартса, два ученика в чёрных мантиях с нашивками змеиного факультета ступили на пешеходный тротуар, выложенный из камня. Вокруг, на удивление Мишель, никого не было. Редко прогуливались уже взрослые волшебники и волшебницы, заходили в небольшие ларьки, ведя диалоги на будничные темы. Бартемиус примерил на себе роль экскурсовода и повёл девушку на центральную Верхнюю улицу в известную кондитерскую Хогсмида «Сладкое Королевство» -По правую руку от нас вы можете заметить отдел совиной почты, чуть дальше филиал магазина «Волшебных товаров для умников»-тебе кстати будет интересно туда зайти,—отвлёкся от рассказа парень и подмигнул недовольному лицу блондинки, —так на чем это я остановился… Ах, да! Далее у нас «Чайный пакетик Розы Ли», но туда мы зайдём как нибудь в другой раз. Я предлагаю пойти сразу с козырей, ведь времени до захода солнца у нас осталось чуть меньше часа, а мы с тобой и так нарушили одно из серьезных правил — Барти наконец перестал активно жестикулировать и указывать руками на различные дома, лавки и магазины. Хоть на лице у девушки не дрогнула ни одна мышца, Барти стоило действительно больших усилий сдержать смешок, когда он взглянул на Мишель, чьи глаза выражали немой вопрос, содержащий львиную долю нецензурной лексики. -Бартемиус Крауч Младший, В каком это смысле «мы и так нарушили одно серьезное правило»!?— возмутилась Мишель, но идти они не перестали -Просто по уставу школы, ученики могут выходить в Хогсмид только по выходным… Ну вот мы и пришли,— Барти пожал плечами, а затем кивнул на двухэтажный дом с красивой большой вывеской. Колокольчики, оповещающие о новых посетителях зазвенели, но внутрь так никто и не зашёл. Мишель сложила руки на груди и серьезно посмотрев на своего однокурсника, демонстративно топнула ногой и выгнула правую бровь. Барти отпустил дверь, и та громко захлопнулась за его спиной. Парень устало запрокинул голову вверх, к небу, обошёл блондинку кругом за спину и, положив ладони ей на плечи, слегка встряхнул из стороны в сторону, обречённо выдыхая -Ты совершенно не умеешь расслабляться?— вопрос скорее был риторический, поэтому почти сразу он начал идти, подталкивая ее вперёд к двери. На самом деле Бартемиус начиная с первого курса считался одним из лучших учеников на потоке. К сожалению, такое рвение быть лучшим из лучших было не по его воле, а по воле отца. Глава департамента международного магического сотрудничества—Бартемиус Крауч Старший человек нравственный, скупой на эмоции и проявление чувств… Он с малых лет требовал от сына блестящих результатов, но Крауч младший никогда не удостаивался должной похвалы, лишь сухое «молодец». Знакомая ситуация для Мишель. Барти не делился проблемами с другими, ведь по сути, друзей у него не было. Конечно, он общался с однокурсниками, но более чем однокашниками они не были. Один лишь юнец Регулус Блэк не казался Краучу идиотом, поэтому с ним он мог проводить свое время. Однако Бартемиусу повезло с матерью, которая одаривала единственного сына любовью сполна, запечатывая в сердце те дыры, что прожигал отец. В этом году Барти решил поменять что то в своей жизни, мысль эта пришла к нему, когда он одиноко прогуливался по ночному коридору школы и наткнулся на Шафик. Что если насолить отцу и начать общаться с той, чьи родственнички поставили на уши всю Волшебную Францию? Он как то подслушал разговор отца с коллегой: они были уверены, что семья Шафик не просто ненавистники «грязной крови», но их родословная по локти в крови и несет огромную ответственность за жизни сотен волшебников. Будучи Министром Магии Франции Антуан с легкостью стер какую либо информацию о своей семье, что вызвало лишь больше подозрений. Они что то скрывали от общества. Колокольчики вновь зазвенели, но на этот раз в кондитерскую зашли два подростка. В нос сразу же ударил запах огромного количества смешавшихся разнообразных сладостей. В центре магазина, в больших бочонках лежали известные драже «Берти Боттс», а рядом табличка с девизом «Риск в каждом глотке!», на прилавке располагались небольшие пакетики с щербетно-малиновыми шариками под названием «Летучие шипучки». Огромные стеллажи с различными «потешными» угощениями были сверху донизу забиты яркими вкусностями с причудливыми названиями. Чего только не было на полках! Огромные куски нуги, грильяж с дроблёным кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада и многое другое. Мишель действительно удивилась разнообразию выбора и совершенно забыла о каких либо негодованиях. Она набирала приглянувшихся ей волшебных конфет, параллельно ведя беседу с Барти. Он активно советовал попробовать ей свои фавориты, рассказывал что лучше не брать и какие по истине отвратительные вкусы бывают у «Берти Боттс». Покинув Королевство, ученики заметили, как быстро начинало темнеть и поспешили обратно в замок. Пройдя мимо последнего домика Хогсмида, они вышли за территорию волшебной деревни и шли по уже знакомой дорожке, наблюдая алый закат и повышая уровень сахара в крови. -Ты обещал рассказать про Мародёров, кто они? -Это главные шуты нашей школы, четверо гриффиндорцев— он немного нахмурился, посмотрел в свою пачку ликерных конфет, будто что то вспоминая, а потом продолжил,— Вообщем, клоуны, что ещё сказать. Всегда вместе, не разлей вода. Эти четверо вызывают такую бурную реакцию у всей школы начиная чуть ли не с первого курса, хотя как по мне, их слишком переоценивают — он пожал плечами, чувствуя, как по языку разливается маленькая доза спиртного вперемешку с шоколадом,— Они не оправдывают то звание, которым так любят хвалиться…— Бартемиус встретился с вопросительным взглядом Мишель -Что учащиеся Гриффиндора самые храбрые и благородные. Да, они может и творили действительно рискованные и безрассудные вещи, шутили над учениками и даже над профессорами, срывали уроки… Вряд ли это можно назвать храбростью, я бы сказал показушники и просто-напросто хулиганы… Несмотря на наказания, они продолжали воплощать свои идиотские идеи в жизнь, а вот,— она сделал паузу,— … а что касается благородства, то до этого им ещё дальше. Ну а так, ребятки веселые, смешные, с ними не соскучишься, особенно если ты на Слизерине. К нам у них особое отношение. Барти рассказал самые интересные и смешные деяния четверых Мародёров, а Мишель шла рядом, молча слушая и иногда подмечая действительно хорошую шутку. Держа эмоции при себе, как ее и учили с ранних лет. -Я только одного не пойму, все, что ты тут рассказал никак не может описывать Римуса. Я может и мало, но все же с ним общалась, и мне он показался довольно… Довольно здравомыслящим и рассудительным -Я же говорил, Люпин—самый спокойный из них, но, знаешь ли, в тихом омуте… А вообще, это все влияние его друзей, я думаю -А остальные- это..? —, Мишель не закончила предложение, чтобы Барти ответил на этот вопрос -Питер Петтигрю— он чаще всего стоит в стороне но, по моим наблюдениям, хоть и трясётся за свою шкуру, постоянно носится за придурошными дружками…,— в голове у Мишель сразу всплыл образ пухленького низкого мальчишки с пшеничным цветом волос, что сидел с ними в поезде, а затем шёл возле Мародёров, не отходя ни на секунду. -Далее Джеймс Поттер— их главный затейник и шут, самый юный охотник команды Гриффиндора по квиддичу…,— К этому моменту Барти и Мишель уже шли по темному каменному коридору замка, который был тускло освещён факелами, спускаясь к подземельям. Барти чуть сбавил тон и говорил тише,— ну и Сириус Блэк— этот тот ещё бунтарь, второй клоун. От аристократичного в нем толко черты лица и фамилия, полагаю. Даже в прошлом году почти каждая вторая чуть ли не старшекурсница томно по нему вздыхала, а он и не отказывается от внимания, как и остальные. Люпин, скажу честно, тоже не мягкий и пушистый, каким хотел бы казаться. Он активно принимал участие во всех их шалостях, но, несмотря на это, действительно может быть серьезным, хорошо учиться, да и профессора его любят. Он— один из моих главных конкурентов на потоке. Ну, теперь и ты, видимо… Думаю, если бы не Люпин, который иногда вправляет мозги своим друзьям, остальных исключили бы ещё на курсе так первом. Мишель ничего не ответила, а лишь толкнула Барти в бок и кивнула головой в глубь коридора, где четыре темные человеческие фигуры окружили пятую фигуру, прижатую к стене и лежавшую на полу. -Мерлин, я про это и говорил, до благородства им далеко. Пойдём отсюда.- Барти взял ее за локоть и потянул в другую сторону, но Мишель осталась стоять неподвижно. Она подняла на него удивлённый взгляд. -Главное отличие нас от гриффиндорцев, что мы очень самодостаточные и всегда самостоятельно справляемся со своими проблемами -Но когда мне нужна была помощь ты мне помог, — Мишель приподняла бровь и ухмыльнулась, а затем добавила,—Ах, да, ты же просто наблюдательный. В любом случае, я росла в строгих рамках и знаю, что ни один уважающий себя джентельмен не нападает на второго в сопровождении своих товарищей, если силы явно неравны,—Бартемиус сначала непонимающе на неё посмотрел, но затем расслабился и на губах расплылась улыбка. Мишель подмигнула однокурснику и направилась к компании задиристых мальчишек, попутно нащупывая палочку в глубоком кармане своей мантии. -Знаешь, почему бы и нет? — спустя пару секунд возле левого плеча появился Барти с жатой в правой ладони палочкой. Когда до цели оставалось несколько метров, отчетливо слышались фразы, которыми перекидывались ученики: -Что, Нюниус, небось, скучал по нам все лето?—уже знакомый голос сейчас звучал до противного заносчиво. Голос, принадлежащий человеку, с которым Мишель познакомилась и которого посчитала довольно милым и забавным собеседником, сейчас вызывал лишь отвращение. На полу, прижатый спиной к холодной стене, сидел мальчишка с длинными чёрными волосами, нездорово-бледной кожей и в мантии с нашивкой Слизерина. По всей видимости, это его учебники «случайно» выпали из потрепанной старенькой сумки и валялись в паре метров от него. Вокруг своей «жертвы» стояли, словно хищники, четверо уже известных Мародёров. Поттер, Петтиргю, Люпин и Блэк… Мерлин, неужели они действительно произвели ложное впечатление? Тут ещё и Блэк, с которым и без того отношения были, скажем прямо, отвратительными. С того дня они больше не общались, виделись на приёмах, празднествах и других мероприятиях, куда были приглашены их семьи, но не общались, избегали друг друга. -Брахиабиндо!—, прозвучало в следующую секунду,— куда это ты пополз? За палочкой? Ну нет, она пока побудет у нас,— После этого Мишель вспоминала с каким тембром и интонацией обычно отчитывала всех ее мать. -Что за цирк вы тут устроили, придурки,— это прозвучало строго, без повышенных тонов, ровно и довольно внушительно. Голос действительно был холодным и строгим. -Мишель?— растерянно прошептал Люпин, когда все четверо обернулись на ее голос -Проваливай, Шафик! И Крауча прихвати, не мешайте нам!—противный и заносчивый Поттер. Не таким он ей показался там, на перроне. Как же быстро улетучилась его дружелюбность. Джеймс с прищуром смотрел ей в глаза, а она в ответ смотрела гордо, холодно и проницательно, словно в душу. Такой взгляд сбивал с толку, и Мишель это знала. Ее мать всегда смотрела так на тех, кто начинал болтать много лишнего. -Так на чем мы остановились?— Джеймс повернулся обратно к бледному черноволосому слизеринцу, проигнорировав просьбу. Мишель ожидала такой реакции. Она знала, что мирно попросив не трогать слизеринца, результата не получит. Мишель посмотрела на бедного парнишку на полу и сжала палочку, что покоилась в кармане. Блондинка обвела взглядом сначала Питера, который, словно по щелчку затрясся, как осиновый лист. Далее взгляд устремился на Люпина. Она разочарована. Римус прятал глаза, стараясь не встречаться с Мишель . Без внимания оставался лишь Блэк. Девочка чувствовала, как за все время он не отвёл от неё глаз ни разу, и даже сейчас. Даже сейчас он словно бурил в ней дыру взглядом. -Риктусемпра,—прозвучало возле левого уха девушки, и она посмотрела на Поттера. Бартемиус был действительно талантливым волшебником, и в будущем, по мере взросления, Мишель ещё не раз в этом убедится. А пока она наблюдала следующую картину: Джеймс, уже было поднявший палочку на беззащитного мальчишку для нового заклятия, за долю секунды повалился на холодный каменный пол и закатывался в истерике, дико смеясь и чуть ли не раняя слёзы от смеха. Простое детское щекочущее заклинание, а какой эффект. -Не дурно, мистер Крауч,— похвалила однокурсника Мишель и вновь повернулась в гриффиндорцам -Нападая вчетвером на одного беззащитного мальчишку, вы чистейшего благородства не показываете. Лишь низкий человек нападет на того, кто слабее. Поищите равных себе и не позорьтесь. Это подло и двулично -Уж Вам, мисс Шафик, о двуличии многое известно,— наконец заявил о себе и подал голос Блэк. Внутри все будто бы на мгновение сжалось. Мишель понимала, что именно подразумевает Блэк. Рука усилила хватку, будь это что то более хрупкое, чем волшебная палочка, оно бы точно сломалось. Мишель повернулась всем корпусом к ее давнему знакомому и посмотрела в глаза. В глаза цвета пасмурного осеннего неба, цвета металла или серебра. В них читалось чувство собственного превосходства, чрезмерная дерзость и уверенность в каждом своём слове. Впрочем, ничего не изменилось. Строгим, чуть с прищуром, изучающим взглядом она наблюдала за каждым его последующим действием. Девушка расправила спину и начала шаг за шагом приближаться к собеседнику. В то время, как Барти переключил внимание на Римуса и перекидывался презрительными взглядами с Люпином, Джеймс валялся на полу, не переставая смеяться, а Питер, от непонимания происходящего, принял решение продолжать держать палочку, нацеленную на бледного слизеринца, двое молодых аристократов стояли чуть поодаль от всех. Дойдя до него, Мишель остановилось на расстоянии трёх футов -Я весьма эрудированна во многих аспектах. И о моральных качествах знаю немало в том числе, мистер Блэк.— его фамилию она произнесла, делая на ней акцент, от чего тот сжал челюсть и сузил глаза. А она продолжила: - Соскучился?,— буднично поинтересовалась она, вскидывая брови— Признайся, соскучился,— Шафик словно намерено пыталась вывести собеседника, сохраняя при этом доблестное спокойствие. -Спал и видел,— в сопровождении с саркастичной натянутой улыбкой проговорил Сириус. Настало молчание. Весьма напряженное, к слову. Настолько некомфортное, что казалось молекулы воздуха сдавливали и вот-вот стали бы осязаемыми. Две надменные пары глаз, каждый с непоколебимой гордыней и чувством превосходства. У Блэк появился серьёзный соперник по самолюбию и самоуважению. Она не даст ему одержать победу и наслаждаться ее проигрышем, не покажет свою слабость никому, Блэку в особенности. Блондинка сделала шаг назад и развернулась спиной к Сириусу. -Так мило, что ты видел меня в своих снах,— нарочито громко , не оборачиваясь сказала она, возвращаясь к Барти -Иди к чёрту, Шафик,— прорычал Сириус,— то есть,— он прочистил горло,—возвращайся к себе домой, тебе тут не рады У неё получилось пошатнуть его натянутое спокойствие. Она обернулась и, услышав вторую часть предложения, широко улыбнулась зубами, параллельно показывая средний палец. В это время и без того напряженные отношения меж лучшими учениками и любимцами профессоров накалились до предела. Люпин и Крауч теперь не просто прожигали друг друга взглядом, но и с языков обоих начинал капать яд. Они бросали друг другу язвительные фразочки и сами того не понимая, довели дело до незапланированной дуэли. -Ох, надеюсь, что ты не только языком трепать можешь, Люпин -Вот и проверим, кто что может, Крауч Парни разошлись на расстояние 20-25 шагов и развернулись друг к другу, поставив перед лицом волшебные палочки. Заклятие Джеймса потихоньку слабело. Он уже не дергался в конвульсиях на полу, а старался выровнять дыхание на спине, смотря в одну точку, на потолок. Питер облегченно выдохнул, когда заметил улучшения в состоянии своего друга и слегка ослабил хватку палочки, теперь уже наблюдая за начинающейся дуэлью, а не за «жертвой». Блэк лишь наблюдал, но палочки не опустил, готовясь помочь другу в случае необходимости. Воспользовавшись всеобщей отвлеченностью, бедный слизеринец с чёрными волосами скрылся за ближайшим поворотом. Мишель смотрела все это со стороны. «Веселый, однако, обещает быть год.»— мысль в ее голове была бесцеремонно прервана криками различных заклинаний, выскальзывающих с уст дуэлянтов. Она перевела взгляд на Джеймса — тот ещё находился в попытках успокоить сбившийся от продолжительного хохота ритм сердца. Затем на Питера — он увлечённо смотрел за дуэлью. Те двое закидывали друг друга заклинаниями: то Люпин валился на землю, а затем превосходно отражал все нападения Бартемиуса, то Крауч пропускал заклинание, а затем с новой силой вступал в бой. В один момент кто то из дуэлянтов прокричал «небулус». На несколько секунд коридор окутал густой туман, через который не видно было почти ничего. Все заметно стихли и коридор покружился в гробовую тишину. Лишь прислушавшись, не делая никаких движений, можно было услышать тихое дыхание Поттера. Мишель медленно, ориентировочно направляясь в сторону Барти, подошла к нему. Он приложил палец к губам, как бы показывая «тихо». Они прислушались. Дыхание Поттера перестало быть слышным. Девушка уловила шажок и в следующую секунду еле шепчущее заклинание «Ваддивази», на что та быстро среагировала и произнесла -Депульсо,— и книга, которая когда-то вывалилась из сумки того бледного парнишки , не успев коснуться лица, остановилась в паре сантиметров и отлетела обратно. Учебник глухо упал на землю где то в конце коридора. -Вентус,- спиралеобразным движением взмахнула кистью Мишель и поток сильно ветра из конца палочки разогнал туман. Когда туман рассеялся, возле Римуса уже стоял Джемс, Питер и Сириус. Питер стоял за спинами ребят. «Верно говорил Барти, трясётся за свою шкуру» -Проваливайте отсюда, мерзкие змеи!— словно выплюнул Люпин, будучи на эмоциях -Пошли, Барти. Оставим доблестных героев. Чуждо нам, злодеям и негодяям всех мастей, отравлять их общество. Шафик сложила руки за спиной в замок и в крайний раз взглянула на квартет. Развернувшись на пятках, они с Барти начали постепенно удаляться, скрываясь во мраке каменного коридора. -Ну все, Бродяга, пошли уже,— где то сзади крикнул Джеймс, махая рукой,- ты чего там как вкопанный -Да, иду, иду,- сказал тот и махнул рукой, смотря вслед очертаниям двоих слицеринцев. Постояв так ещё пару секунд, он развернулся и подбежал к Мародёрам. Идя по темному коридору, каждый был на своей волне. Римус затих и обдумывал всю ситуацию. Он так же подметил для себя, что Крауч подтянул ЗоТИ. Затем вспомнил о Мишель и понурил голову. Поттера переполняли эмоции, но, как ни странно, положительные. Он активно жестикулировал руками, делясь впечатлениями об этой ситуации. Парень был рад, что первый учебный день в Хогвартсе закончился крайне увлекательно, хоть в этот раз сам Джеймс и играл пассивную роль в схватке. Причём достойной схватке. Питер шёл, иногда поддакивая Джеймсу. А вот Блэк молчал. Его раздражало спокойствие Шафик. Она всегда сохраняла это ёбанное спокойствие. Он прекрасно понимал, что это нарочитое спокойствие, а это означало, что блондиночка специально пыталась взбесить. А когда Блэк понимал, что у неё это вышло, то раздражался ещё больше. Сука… -Эй, Бродяга, ты тут?— Джеймс положил руку на плечо другу,— ты что такой кислый? Из за этих что ли? Да брось, не ты же протирал пыльный пол, корчась от смеха. -Хах, да, до этого мне ещё далеко. Так облажаться мог только ты -Эй, Луни, а твоя эта Мишель-хорошая-и-добрая-Шафик оказалась не белой и пушистой, верно?—Джеймс обратился к Римусу, хлопая его по плечу. У Поттера было действительно хорошее настроение -Она защищала однокурсника,— сухо ответил Лунатик -Она защищала Нюниуса,— вставил слово Питер -Он дело говорит,— сказал Джеймс, указывая на Петтигрю. Но заметив понурость друга добавил: -Послушай, Лунатик. Мне жаль, что ты ошибся на ее счёт и она показалась тебе милой и приветливой. Но ведь для этого и нужны настоящие друзья как мы! Чтобы вправлять друг другу мозги,—он тепло улыбнулся -Да, вероятно, ты прав,- в попытке улыбнуться пожал плечами Люпин -Поверь, Луни, она этого не стоит,- хмуря брови глухо добавил Сириус, попутно открывая дверь в спальню. На него уставили три пары глаз. -Тебе то откуда знать?— заинтересованно поднял одну бровь вверх Джеймс. Молчание -Ай,— Блэк махнул рукой,— не важно Трое Мародёров переглянулись, но докучать не стали *** « Доброго времени суток, Уважаемая мисс Шафик! С превеликим удовольствием спешим сообщить, что Вы приглашены на ежегодную вечеринку факультета Слизерин в честь начала нового учебного 1974 года! Она состоится в эту субботу, 7 сентября. Время и место провидения, по традиции, высылаются за сутки до начала мероприятия! » Серебряными переливающимися чернилами было выведено на чёрной бумаге аккуратным почерком письмо. Оно лежало на заправленной кровати, когда Шафик зашла в спальню после последнего урока. Сегоголня у неё было только две пары: Трансфигурация с Пуффендуем и зельеварение с Когтевраном . На трансфигурации Мишель заработала своему факультету 10 очков, и приятно удивила профессора МакГонагалл. На второй паре была лишь теория, что определенно не понравилось девушке. Мишель несколько раз пересекалась взглядами с каким то парнем из соседнего факультета, и тот каждый раз легонько улыбался. Он был с темными волосами, слегка растрёпанными, выразительными синими глазами, которые подчеркивались галстуком его факультета. Приятный молодой человек. Ден Уолш, кажется. Чистокровный.***
-Этого просто быть не может!— негодовал Поттер и наматывал круги по комнате, в которой все были в сборе. -Сохатый, успокойся,— устало простонал Люпин -Да, Лунатик прав. Вам стоит более спокойно к этому относиться. Не брать во внимание,— Питер сидел на полу, возле своей кровати и прятал под неё свои запасы волшебных сладостей и маггловские вкусности. -Более спокойно? Мы уже третий год не можем понять где, когда и самое главное как так четко они это умудряются скрывать? Мне это надоело.— Поттер сложил руки на грудь и плюхнулся на кровать. Сириус неровно дергал коленкой, сидя на кровати, а потом потянулся к прикроватной тумбочке, схватил оттуда что то и подскочил на подоконник. Открыл окно, достал из пачки тонкую сигарету и закурил, выпуская дым в окно. Сладкий никотиновый дым проник в организм, расслабляя и успокаивая. Люпин закатил глаза, а Джеймс подошёл и вырвал сигарету прямо из губ друга. -Я уже устал тебе повторять, что это вредно,— начал свою шарманку Поттер,— так ещё и вишнёвые… Ты не только мазохист, но ещё и извращенец -Вишнёвые самые лучшие,— возразил Бродяга Поттер махнул на него рукой, а Римус покачал головой, но при этом улыбался. -Я хочу узнать где.— серьезно сказал Блэк -Змеи и так не особо общительны, а учитывая их отношение к Гриффиндорцам, то ни ничего они нам не расскажут… Тайных агентов на факультете у нас нет, так что без шансов,— проанализировал ситуацию Люпин и отбросил свою книгу в сторону. Наступило молчание. -Может прижмём Нюниуса?— предложил Джеймс, на что получил три отрицательных ответа (даже от Сириуса). Он шумно выдохнул и потянулся к бутылке сливочного пива -У Бродяги есть родственники на Слизерине…— начал Питер, но заткнулся, увидев как на него посмотрел Блэк, мысль свою не продолжил и предпочел замолчать -Я же говорю, не выйдет,— нарушил образовавшуюся тишину Люпин -Спроси у Шафик,— сказал неожиданно Сириус, от чего Джеймс поперхнулся пивом. -…Она мне ничего не скажет. Она даже не смотрела в мою сторону, ни разу за всю неделю!— разочарованно сказал Люпин -Ну ты можешь попытаться,— попутно доставая карту воодушевился Поттер,— тааак, где же она… Шафик, Шафик, Шафик,— Джеймс проводил по старому пергаменту пальцем в поисках нужной фамилии. Сириус лениво перевел глаза на карту и через мгновение ткнул пальцем: -Вот,— указал на точку с ее именем ,— она в библиотеке***
Мишель вышла из комнаты сразу после того, как в их спальню ворвалась кудрявая француженка, словно залитая красной краской. Она с характерно громким звуком яростно закрыла дверь и целенаправленно приближалась к кровати, запрыгнула на нее и уткнулась лицом в подушку. Та спокойная тишина, что царила в комнате, испарилась. Через мгновение соседка Мишель завизжала от ярости, да так звонко, что даже подушка не могла заглушить пронзающий звук, от чего зазвенело в ушах. Потом она подняла голову, обернулась на Мишель и жалостливо на нее посмотрела красными (от слез) глазами. Затем осознав, что еще и эта тут, закатила глаза и завизжала еще громче. Шафик никак не отреагировала. Она просто не знала, что нужно делать. Уловив безразличие соседки к своему горю девушка нахмурилась, задернула шторы балдахина над кроватью и начала глухо рыдать, свернувшись калачиком. -Неудачный выдался денек?—, вставая с кровати и накидывая на себя мантию, что до этого аккуратно весела стуле, подошла к зеркалу Шафик -Уйди,— грубо отрезала кудрявая и продолжила тихонько плакать. Ну, Мишель так и сделала. Она уважала личное пространство, поэтому решила оставить девушку наедине, чтобы не мешать. Тем более сама она как раз собиралась в библиотеку. Она перебирала ногами, спускаясь по лестнице в гостиную. Там, на диванах, сидели выродки аристократии Магической Британии. Григрассы, Розье, Гойл, Крэбб, Лестрейндж и многие другие, а так же их шестерки. К слову, о Лестрейндже. С ними у семьи Шафик довольно крепкая старая дружба, да и именно с Рабастаном Мишель всегда прекрасно находила общий язык. Да, он придерживался взглядов и идеалов его семьи ( которые, к слову, от идеалов Шафик мало чем отличались), но уважал свободу слова и свое мнение не навязывал. Лишь чётко давал понять свою позицию и смиренно принимал во внимание другие точки зрения. Он был лоялен и очень сообразителен, поэтому всегда знал, что к чему, с кем нужно общаться и какие в последствии от этого будут привилегии. Их с Мишель нельзя было назвать друзьями, даже приятелями сложно. Они скорее те, с кем было приятно непринужденно вести беседу, зная при этом, что осуждений в ответ услышат редко. Они не те, кто кичится своим происхождением. В этом Рабастан и Мишель были схожи. Она была бы не против сейчас пообщаться с ним, тем более, что она уже не такая малышка, как раньше, и они могут спокойно дискутировать на более серьезные темы. Однако сейчас Лестрейндж сидел в компании, и присоединяться к ним не было желания. Мишель показалась в гостиной и сразу же услышала приглашения составить компанию. -Здравствуй, Шафик,— задержано, с уважением в бархатном голосе сказал Лестрейндж, когда блондинка подходила к компании сидящих слизеринцев. -Здравствуй, Рабастан,— с легкой улыбкой ответила она, смотря в его темные глаза, а затем обвела каждого сидящего взглядом. -Шафик, ты ведь идешь на веречинку?,— Эмилия Гринграсс, ученица 5 курса факультета Слизерин, ужасная гордячка, у которой единственные заботы в жизни это всегда выглядеть великолепно и затем удачно выйти замуж. -Гринграсс,— поприветствовала она ее, и натягивая улыбку, повернулась к ней,— не уверена, что хочу там быть. Я еще не решила,— чистым тембром ответила она. -Что может быть лучше, чем ежегодная вечеринка дома факультета Слизерин. Там собираются только высшие слои будущего общества, нет той грязи, что сейчас расхаживает по коридорам, портя магические родовые древа. Только чистая кровь, это ли не чудно?— сказал восхищенно парень, чье имя Мишель даже не знала. Она вообще понятия не имела, кто это и как он оказался среди отпрысков мажоров их поколения. Фамилия Уилкис, кажется. Возможно, Мишель рассуждала высокомерно, изначально беря тот факт во внимание, что паренек не такой как они, не принадлежит родовитому богатому семейству. Она считала его отребьем, которое пытается за счет подхалимства пробиться в высшее общество. Все мы неидеальные, и Мишель была выращена в убеждениях, что те, кто живет скупо— не достойные внимания люди. Тот факт, что идеология чистой крови не въелась в сознание девушки и правда удивлял даже ее саму. Возвращаясь к вопросу о материальных возможностях разных семей, Мишель никогда бы не не стала глумиться над теми, у кого финансовых ресурсов недостаточно для такой жизни, как, к примеру, у нее. Ведь человека определяет не размер банковского счета. Главное, чтобы душа была не скупа. А когда гремучая смесь из притворства и высокомерия сливается воедино, то жди беды. -Ты вообще кто?— что ж, все неидеальны, Мишель росла в высокомерной и властной семье, это у нее в крови, такое вот воспитание. -Александр Уилкис,— он чуть смеясь представился -Так вот, Уверяю тебя, Александр Уилкис, в нашем мире есть куда более прекрасные вещи, чем находиться в лицемерном обществе на протяжении всего вечера,— ответила она, тем самым поставила Уилкиса в неловкое положение. Он не ожидал такого ответа. -Не забывай, Шафик. Ты—одна из, как ты сказала— «Лицемерных»? Все мы такие. Так вот, ты мало чем от нас отличаешься. Все мы знаем, что жизнь наша схожа и уже предначертана, особенно у тебя. Так что ты, милая, сколько не вороти нос, от судьбы не убежишь ,— подал голос Эван -Благодарю тебя, Розье, но я и без твоей помощи прекрасно знаю, кем являюсь. А еще я прекрасно знаю, что если меня что то не устраивает, то я легко могу это исправить, не важно какой ценой. Так что на будущее советую думать, прежде чем говорить. Хорошего вам вечера,— она смиренно натянула улыбку. -То есть тебя не ждать?— крикнул уходящей девушке Паркинсон. -Я этого не говорила,— и она захлопнула дверь, выходя в общий коридор. Теперь она сидела в тихой библиотеке одна, обдумывая слова Розье, что наводило на неприятные мысли о том, что Эван действительно может быть прав. Ей не нравилось забивать голову рассуждениями о том, что ее жизнь уже определена. Ей хотелось неизвестности, приключений, эмоций, любви… Вероятно, очень наивно, но она надеялась, что у нее все это будет. Каждый год, в свой день рождения, Мишель желала исполнения небольшого списка из трех желаний. Мишель прошла в архивы Хогвартса и стала разглядывать фотографии выпускников. Счастливые лица смотрели на нее в ответ, махали руками, смеялись. Фотографии начиная чуть ли не с самого основания школы хранились в альбомах на старых пыльных полках библиотеки. Тонкими пальцами она перебирала страницы, непроизвольно ища нужный год. И вот он все ближе и ближе. Последний раз она перевернула страницу и застыла как статуя. Перед ней выпуск 1945 года… С фотографии на неё смотрел парень с темными волосами, с ледяной сталью в глазах. Глядя на него, на его лицо, Мишель чувствовала горькую печаль, раздражение, ненависть. Все негативные эмоции смешались сейчас и бушевали, словно океан в шторм. Парень, который смотрит на неё с этой фотографии косвенно лишил ее права на простую жизнь. Все могло бы быть иначе. Он желал чтобы его страшились все, так оно и вышло. Он поставил на уши всю Магическую Британию, а слухи о нем разлетаются по всему волшебному миру. Отец обрек ее на службу ему. Ей стало труднее дышать. Она шумно вздыхала и выдыхала, а голова немного шла кругом. -Мишель?— послышался знакомый голос, словно шепча ее имя. Римус Люпин стоял между стеллажами и взволновано смотрел на девушку. Она оторвала взгляд от колдофото в альбоме и обернулась. Она смотрела в его глаза, а затем повернулась обратно и отодвинула старый альбом в сторону. Затем она начала раскладывать другие книги на место, которые доставала ранее. Они оба молчали. Люпин стоял, как вкопанный и наблюдал за безразличием Шафик. Он хотел извиниться, хотел бы объясниться, но не понимал, как и с чего начать. -Ты что то хотел или пришёл посмотреть на то, как я убираю книги по полкам?— спросила она не оборачиваясь -Нет..нет… Я хотел поговорить и,— он, словно раскаиваясь, развёл руки в стороны,— и извиниться -Ты? Интересно за что?— Мишель остановилась и перестала убирать книги. Теперь она обернулась и озадачено посмотрела на собеседника. Римус слегка растерялся, поэтому Шафик продолжила: -Люпин, послушай. Ты не сделал ничего, чтобы сейчас стоять тут передо мной и извиняться . Я не держу на тебя зла… После этих слов Римус спокойно выдохнул, а блондинка чихнула от попавшей в нос пыли: -…я разочарована, а это разные вещи. Мне жаль, что я ошиблась на твой счёт,— с этими словами она окинула взглядом помещение по кругу и вернула обратно на собеседника, ожидая услышать что то в ответ, сложила руки на груди -Знаешь ли, мы тоже были не в восторге от этой новости,— зачем он это ляпнул, вот кто тянул его за язык -Неужели? А что же ты тут стоишь передо мной и распинаешься, как провинившийся ребенок? Давай вали к своим супер классным друзьям -Мишель, мне жаль. Но это только со стороны выглядело, будто мы обижаем беззащитного парнишку. На деле все куда сложнее…— он почесал затылок и потом продолжил,— у них с Джеймсом взаимная неприязнь начиная с курса так первого. И в случившейся ситуации зачинщиком выступал именно Нюн… Северус -Даже если так, это не даёт вам права нападать на одного вчетвером,- она шумно выдохнула,—Прости конечно, но как вы можете говорить о собственном благородстве и при этом вступать в конфликт с неравными силами противников? ,— она подняла бровь вверх в ожидании ответа -Да, ты права,—он понурил голову,— мне действительно жаль. -Хорошо, я тебя поняла. Но я уже сказала ранее, что зла не держу, да и незачем Так они простояли молча смотря друг на друга пару мгновений, а затем Шафик развернулась и направилась к выходу из библиотеки «-… мне жаль, что я упустил шанс стать твоим другом. я… я растерялся, когда профессор назвала твою фамилию… Знаю, глупо. Да и парни уверяли меня, что не стоит с тобой общаться. Но меня жутко мучает совесть, я как будто чувствую, что поступаю неверно. Ты была так добра ко мне при нашей первой встрече, и вот как я тебе отплатил. Растоптал шанс стать друзьями. Я уверен, что огорчил тебя, но прошу, если ты сможешь, то я бы хотел попробовать с самого начала. Ведь все совершают ошибки. Прости меня.» Но он так не сказал. Римус продолжал молча стоять и смотреть в пустующий угол, где ранее стояла девушка. Может оно и к лучшему.