***
Марион склонилась над тетрадью лекаря своей матери, неосознанно положив руку на живот. Срок был ещё небольшой, но королева точно знала, что родит фею огня. Конечно, она хотела, чтобы эту силу унаследовала Фарагонда, их наследница, но та тоже получила достаточно редкий дар. Феями разума в правящей династии был лишь отец Марион и жена первого короля Эдуарда, королева Анна. Но никто из них ещё не был крови дракона. — Наша дочь уникальна, Гарольд, — сразу же после первого определения сообщила мужу королева, но тот лишь улыбнулся. — Наследница короны всегда уникальна, любимая, — внезапно улыбка померкла, как это бывало в последнее время. — Если ей будет, что наследовать. Марион тогда ничего не ответила, но вот уже несколько дней часами просиживала в библиотеке, ища ответы. Она просто не могла поверить, что никто из очевидцев ничего не записал. Вошедшую Розалинду Марион не услышала. Гарольду подруга жены не очень нравилась, но ради обучения Фары он был готов потерпеть. Теплые руки легли на плечи королевы, и та испуганно улыбнулась. — Роз! Ты меня напугала. — Извини, — фея разума кивнула на тетрадь. — Что это? — Я хотела найти запись своего рассказа о Королевстве Тьмы, но все тщетно, — королева вздохнула, погладив живот. — Мне страшно за детей. — Неужели ты совсем ничего не помнишь? — женщина села рядом, бросая быстрый взгляд на открытую тетрадь, который Марион не заметила. — Я была ребенком и не понимала, насколько это важно, — внезапно женщина встрепенулась. — А тебя уже забрали тогда? — Да, но я была ещё младше, чем ты, — Марион кивнула. Если она, семилетка, мало что запомнила о событиях, в которых сама участвовала, что же могла помнить Розалинда, если ей было всего 5 лет? — Почему ты заинтересовалась этим сейчас? Думаешь, пророчество скоро исполнится? Марион не хотела рассказывать подруге о ставших постоянными кошмарах, словно, предрекавших беду. И, каждый раз, просыпаясь, она слышала в голове слова пророчетцы. — И падёт Дракон от огня королей, и вернётся в прах из которого восстал когда-то. От человека родится спасение ваше, судьба которого: уничтожить привычный мир и на руинах создать новый, — Роз неоднократно слышала пророчество, но каждый раз тело покрывали мурашки. — Она говорила о нас с Гарольдом, Роз, я уверена. — Почему ты так решила? — Мы — первые правители, у которых огонь Дракона у обоих, — Розалинда нахмурилась, собираясь возразить, но Марион накрыла ее руки своей. — Я не знаю, когда и как это произойдет, но обещай, что позаботишься о наших детях. Твоя идея со школой прекрасна, думаю, Радиус не будет против, как и Эльза. — Да, мы уже нашли подходящее место, оставалось уладить детали, — фея разума сжала руку подруги. — Я сделаю все, чтобы позаботиться о Фаре, она будет очень сильной феей разума, но магия Камилы для меня все ещё тайна. Не говоря уже о третьем малыше. — Он будет феей огня, я это чувствую, — губы сложились в грустную улыбку. — Я просто хочу, чтобы дети выжили и были в безопасности. — Я — Ваша Верховная, королева, — с улыбкой напомнила женщина. — И подчиняюсь Вашим приказам. — После нашей смерти королевой станет Фарагонда. — И я также верно буду служить ей.***
Стелла волновалась, но это волнение было ей в радость. После рождения дочери она боялась, потому что почти ничего, кроме ответственности, не чувствовала. Но сейчас все изменилось — она ощущала острое нежелание расставаться со своей малышкой. — Если хочешь знать мое мнение, то я все ещё считаю, что оставлять дочь здесь — плохая идея. Королева обернулась к сидящему на кровати Брендону. Вчера ночью он предложил заключить брак, тем самым показав, что армия полностью поддерживает королеву и у нее может быть больше одного наследника, но Стелла поняла, что не готова к этому. Часть ее, та, что отвечала за рационализм, понимала, каким малодушием было оставить мужчину в живых. Что, если какая-нибудь фея разума играючи сметёт ее блок, и Брендон все вспомнит? Стелле даже думать об этом было больно. — Андромеду лучше всех защитит Даулинг. Она потеряла старшую дочь, сестру Блум, та сгорела у нее на глазах, — Брендон вздрогнул. Когда-то, два или три года назад, Луна рассказала об этом, пытаясь продемонстрировать наследнице слабость директрисы. Стелла же увидела в этом силу. — Она не потеряет моего ребенка, любимый, поверь. — Я всегда верю тебе, — он поднялся и обнял молодую женщину. Стелла спрятала лицо у него на груди, стараясь сдержать слезы. — И всегда буду любить тебя, чтобы не произошло. — Не зарекайся. Может случиться все, что угодно. — Но это не значит, что я откажусь от тебя, — в его голосе было столько уверенности и чувств, что королева позволила себе мгновение слабости. Она поверила. Брендон переживал за Стеллу — ее состояние, казалось, ухудшалось с каждым днём, хоть королева и убеждала, что все хорошо. Мужчина не знал, зачем пришел к единственной фее разума, но та и не дожидалась его просьбы. — Привет, тоже хочешь защитить сознание? Он знал мисс Пейдж с детства, всегда восхищался ее работой, проводил много времени среди целителей, где была и фея разума. Как-то так вышло, что именно в целительском крыле Брендон проводил огромное количество времени, пока учился в школе специалистов. — Ага, — выпалил специалист, и женщина широко улыбнулась. — Ты даже не знаешь, о чем я говорю. Защита разума — это блок на сознании, защищающий от одной атаки кровавых ведьм. Сильно не поможет, но у нас фей разума кот наплакал, так что лучше, чем ничего. — Окей, давай. Позже, когда Стелла попыталась заблокировать его память, защита сработала, но шок оказался настолько сильным, что ему не пришлось даже играть роль — королева поверила, что все получилось. Стелла передала дочь Даулинг и коснулась ее лба поцелуем. Предчувствие беды не утихало, наоборот, ей казалось, что все произойдет очень скоро. Неминуемая катастрофа, в которой они все обретут свою погибель. — Мы немедленно должны вернуться домой, Брендон, — их взгляды встретились, и мужчина невольно сделал шаг к своей королеве. А затем Фара вдруг прижала руку к груди и изменилась в лице. Блум легко прочла на лице матери ужас. — Моя связь с Солярией разорвана, — Фара неосознанно прижала к себе малышку. — Стелла, похоже, корона пала.***
Королевский дворец напоминал хаос. Какие-то картины попадали со стен, какие-то были испорчены кровью или перерезаны острыми клинками. На светлых некогда стенах разводы от крови и следы ударов, а какие-то стены и вовсе стали руинами, пробитые заклинаниями. На полу валялись трупы, горы трупов, но Себастьян лишь улыбнулся. Вот она, месть короне за гибель отца и за то, что все эти годы они скрывали геноцид, покрывали его и, скорее всего, именно Луной был отдан приказ об уничтожении Астер Делла. Они думали, что все забыто и прощено? Как бы не так. Однако, не он один имел право на отмщение. Рядом шли сестры Беатрикс. Айси с улыбкой коснулась стены справа от Себастьяна, и лед, вырвавшийся из-под ее пальцев, мгновенно покрыл стену коркой, попутно примораживая людей к полу. С другой стороны к стене подошла Дарси. Стена под ее рукой словно изогнулась, потеряла твердость. Пол тоже будто стал мягким, сбивая людей с ног. Ведьма широко улыбнулась агрессивной, кровожадной улыбкой. Себастьян и ведьмы двинулись дальше. Их интересовал ни общий зал и даже не приемная королевы — все внимание было к тронному залу. Именно там хранилась сила правителей Солярии. — Себастьян! Он узнал бы этот низкий глубокий голос легко, даже если бы не видел бывшего друга. Айдан изменился, как и они все, но его глаза по-прежнему пылали огнем. Еще один специалист, еще одна ошибка. — Айдан, — он остановился напротив мужчины, который сейчас напоминал истукана. — До последнего защищаешь предателей-королей? Хотя, в случае с Солярией, правильнее будет королев. — Я клялся в верности, как и ты когда-то. Только в отличии от тебя свою клятву готов сдержать. Мужчина едва не заскрипел зубами. Он прекрасно знал о какой клятве говорил бывший друг. Но это была клятва друзьям, никак не Солярии. — Тогда все было иначе. Королевы, которых ты защищаешь, убивали людей. Луна виновна в геноциде, а Стелла собственноручно убила их сестру, Беатрикс, — он кивнул в сторону стоящих рядом девушек. Айдан на это лишь усмехнулся, вытаскивая меч. — Ложь. Луна была монстром, но не Стелла. Она — копия своего отца, в ней нет ничего от безумия матери. — Ты удивишься, но именно Стелла убила мать, чтобы получить трон. А ее ребенок, появившийся чудесным образом, ни что иное, как ведьминский ритуал. И вот тогда генерал напал. В его глазах была лишь ярость, в действиях — годами отработанная четкость. И Себастьян проиграл бы бой, будь он просто специалистом. Но он был ведьмой. Внезапно мышцы перестали слушаться генерала, тело, что никогда раньше не подводило, стало его врагом. Айдан смотрел в красные глаза, мозг понимал, кричал, чтобы тело боролось, но все было напрасно. Себастьян улыбнулся, когда мужчина поднес меч к сердцу и одним движением вогнал себе в грудь. — Твоя верность убила тебя, — он переступил через тело и, наконец, добрался до ритуальных чаш. — Это чаши Верховных. В них — клятвы верности, связывающие фей с королевской династией. — Что мы должны сделать? - Айси потянулась к ближайшей чаше, но получила лишь разряд тока, напоровшись на барьер. — Дерьмо! — Не будь дурой. Еще раз сунешься и удар будет в сотню раз сильнее — тебя убьет на месте. — Как мы обойдем барьер? — Дарси поправила очки, напоминая прилежную школьницу. Лишь фиолетовый взгляд демонических глаз выдавали в юной девушке монстра. Ее жажда жестокости стала открытием для мужчины. — Феи, уничтожившие Астер Делл объединили силы. Тоже сделаем и мы, — три пары глаз стали красными. — Ощутите кровь, что связывает чаши, ее запах и принадлежность. Найдите нити, что связывают два разных ДНК. Сконцентрируйтесь каждая на той чаше, которая ближе. Мы должны сделать все одновременно. Когда я скажу три, тяните нити в разные стороны. Раз. Они должны стать частью вас. Два. Заставьте их вибрировать от напряжения. Три! В следующие секунды произошло сразу несколько вещей. Ведьм отшвырнуло в сторону, чаши рухнули на пол, земля содрогнулась, как от землетрясения, а все верховные разом охнули, будто их ударили под дых. — Вот и все, — Себастьян стоял на коленях, на губах играла победная улыбка, очень напоминавшая кровожадную. — Корона пала.