Звёзды, как память о нас

            Они уже подошли к воротам, когда ее внезапно будто вышибло. Гарольд только успел подхватить дочь под руку, пока Ками пыталась понять, что произошло?       — В чем дело? — король взглянул в голубые глаза феи.       — Не знаю. Я будто перестала чувствовать какую-то связь, — ее глаза широко раскрылись. — Я не чувствую Солярию.       — Ты — Верховная? — Камила кивнула, уже полностью придя в себя. Ноги сами понесли быстрее в здание, к сестре. Она всегда нуждалась в Фаре сильнее, чем старшая сестра — в ней. — Разорвать связь можно только в двух случаях…       — Знаю, — прервала его фея, чуть резче, чем планировала. — И королева, и принцесса Солярии сейчас здесь, так что династия сделать этого не могла. Хочу узнать, что скажет Фара и, главное, Стелла.       — Камила! — со стороны ворот донёсся зов Блум, и женщина подбежала е племяннице. — Мама в кабинете вместе со Стеллой.       — Кто-нибудь знает, что произошло?       — Нет. Аиша пытается дозвониться до родителей, мама — до главы гвардейцев, он — ее друг.       — Айдан? — Камила помнила этого мужчину, он всегда относился к Фаре особенно нежно. Даже было время, когда Сол ревновал к нему жену.       — Не знаю, сами у нее спросите, — Блум задержала взгляд на короле, отмечая поразительную схожесть с матерью. Но от вопросов воздержалась.       — Где Розалинда и Стелла?       — В кабинете. Там сейчас все. И это полнейший дурдом, — фея открыла дверь, и хаос накрыл Камилу с отцом. — Они здесь!       Фара вместе с Розалиндой стояли за директорским столом, Стелла стояла у окна, напротив Брендона, который держал королеву за руку, пока та пыталась магией дотянуться до столицы.       Аиша говорила с родителями, до которых, наконец, сумела дозвониться. Она крутила кольцо на пальце, явно нервничая, Сэм рассказывал обо всем Скаю, а Муза — Терре. Кабинет напоминал улей: все шепотом с кем-то разговаривали, пытаясь понять, что произошло и как это исправить.       Но мгновенно замолчали, стоило только войти Блум, Камиле и Гарольду. Розалинда ахнула, видя совсем не изменившегося короля, который должен был быть мертвым.       Фара спокойно обошла стол, в полной тишине подошла к отцу и встала напротив него. Гарольд видел в ее глазах все: надежду, горечь, боль, обиду и даже злость. Но его мозг с трудом уяснял, что эта гордая, уверенная женщина — его маленькая принцесса, наследница и самый любимый ребенок.       — Фарагонда…       — Никто уже давно не зовёт меня полным именем, — холодно прервала короля дочь, даже не пытаясь быть любезной. — Нам сейчас точно не до тебя, так что можешь либо занять гостевую комнату, тебя проводят, либо оставайся здесь, но не мешай.       — Я останусь с вами, — ее глаза, обвиняющие, смотрели прямо на него, и мужчине показалось, что обвиняет не дочь, а Марион. Но Фара лишь кивнула и отвернулась, готовая, как и всегда, руководить.       — До Айдана дозвониться не удалось. Стелла, что у тебя?       — Моя связь с королевством разорвана, — она вздохнула, собираясь. — Все барьеры были с частичной магией правителя, и все они пали, в том числе и барьеры на границе. Брендон все ещё пытается связаться хоть с кем-то из гвардейцев.       — Муза, ты поговорила с Террой?       — Да. Они едут в Эраклион, будут там через 4 часа, — Фара перевела взгляд на Сэма, и тот начал говорить ещё до того, как женщина к нему обратилась.       — Скай сказал, что соберёт фей Солярии и сообщит им новости. Спросил, ждать ли вас?       — Мы уедем завтра, сегодня нужно понять, что происходит, а Скаю я сама позвоню. Роз, ты можешь предположить, почему разорвалась связь Верховных?       — В теории, Кровавые ведьмы добрались до чаш и разорвали магией клятву крови.       — Такое уже было? — изумилась Стелла. Она всегда считала, что в истории никогда связь Верховных и правителей не разрывалась.       — Да, в Драгоне, — вмешался Гарольд. — Ваш прадед к концу жизни почти сошел с ума, и призвал Верховных, чтобы те сожгли всех Кровавых ведьм.       — Массовая казнь? — предположила Блум, неосознанно сделав шаг в сторону матери.       — Да. Верховные были не готовы выполнить это приказ. Один из них освободил самую мощную Кровавую ведьму и та сумела разорвать связь.       — Это была женщина?       — Да. Она погибла, освободив двух из трёх Верховных. Один из них убил короля, — Фара явно слышала об этом впервые, и Гарольд нахмурился. — Фара, ты об этом не знала?       — Нет…       — Почему она не знает собственной истории? — его вопрос был адресован Розалинде, а суровый взгляд не сулил ничего хорошего. — Ты обещала воспитать наследницу соответственно.       — И я ее воспитала, — отозвалась фея, обходя стол. — Фара — одна из сильнейших фей Иного мира, но, что самое важное — она жива. А наследовать, если ты ещё не понял, больше нечего. Вы с Мэри оставили Фаре лишь пепел.       — Мы спасли мир.       — А мы — ваших детей, — резанула Розалинда, и Гарольд не посмел возразить. Они выбрали мир, поставив на кон и жизни своих детей.       — И я благодарен за это. Но почему моя дочь не знает историю своей семьи?       — Подожди, Роз, — вмешалась Даулинг. — Я сама не сочла нужным изучать историю семьи. Мы были заняты войной.       — Но ты должна была передать ее своим детям.       — Как передали вы? — хмыкнула женщина, и властным жестом оборвала возражения отца. — Сейчас не время. И не место. Аиша, что говорят твои родители?       — Они никакой информации ещё не получали, но сказали, что я должна немедленно вернуться, — Фара кивнула, соглашаясь. — Мы хотели уехать на каникулы вместе с Музой.       — Это вам стоит обсудить с ее отцом, — вмешалась Розалинда. — Тем более, что он должен приехать завтра, на автобусе.       — Что? — опешила фея разума. Со всем происходящим она напрочь забыла о том, что отцу должны были сообщить о ее ранении.       — А ты как думала? Мы обязаны были с ним связаться, — Розалинда взглянула на Аишу. — Твои родители уже отправили солдат?       — Сказали, что сделают это в ближайшее время, — фея вновь повернулась к Фаре. — Я не хочу оставлять Алфею!       — Но ты должна. Должна, как наследница, как дочь и подданная короля, который отдал тебе приказ, — Фара мягко улыбнулась и бросила быстрый взгляд на дочь. — На месте твоих родителей, я хотела бы, чтобы Блум была в безопасности.       — Я поняла, мисс Даулинг, — Аиша тоже улыбнулась. Фара же вновь обратилась к королеве.       — Стелла. Надеюсь ты не собираешься уезжать из Алфеи?       — Пока нет, — девушка уже полностью взяла себя в руки. — Сначала нужно разобраться, что точно произошло, и понять, что им нужно.       — Сейчас вы — королева Солярии? — вновь вмешался Гарольд. Стелла кивнула, стараясь не думать, что перед ней, в буквальном смысле, стоит легенда. - А Радиус вам…       — Мой дедушка. Королева Луна - моя мать, — голос не дрогнул при упоминании матери, но сердце все равно сжалось. — Вы были знакомы с королем Радиусом.       — Мы дружили, — мужчина улыбнулся, и Блум едва не ахнула. Девушка ещё никогда не видела, чтобы кто-то настолько походил на своего отца, как Даулинг. — Ваш дедушка был хорошим человеком. Как давно он умер?       — Ещё до моего рождения. Какое-то время правила бабушка.       — Эльза? — Стелла кивнула. Гарольд непонимающе нахмурился. — Тогда как вы с Луной перешли дорогу Кровавым ведьмам?       — Гарольд, они не знают, — вмешалась Розалинда, в тайне надеясь, что Стелла не заострит на этом внимание. Однако, королева училась у Даулинг, и привыкла рыть носом.       — Не знаем чего? — Стелла посмотрела прямо в глаза королю.       — Эльза была Кровавой ведьмой.

***

      Скай отложил телефон и задумался. В его ведении была большая страна, но, в отличии от Солярии, феи здесь были редкостью. Так как же защитить людей, если в Эраклионе даже не хватит фей, чтобы защитить границы и дворец?       — Ваше Величество.       В зал вошла Каллиопа. Высокая брюнетка с всегда высоко поднятой головой, она будто бросала вызов этому миру. Вот и сейчас в зеленых глазах читалось лишь недовольство — Скай призвал её прямо с урока.       — Только что я получил новости из Солярии. Если у тебя остался там кто-то близкий — попробуй с ним связаться. Передай тоже самое остальным феям, — женщина нахмурилась, но Скай не позволил ей перебить себя. — На дворец напали Кровавые ведьмы, пока королева с принцессой были в Алфее. Мне жаль, Каллиопа, но дворец захвачен.       Мгновение в тронном зале стояла тишина. Впервые за несколько месяцев Скай увидел на лице феи страх. Тот мелькнул и пропал, но руки, держащие папку, начали дрожать.       — Там остался мой муж, генерал гвардии.       — Айдан? — Скай помнил этого мужчину, они впервые познакомились, когда мальчику было пять лет. Он не был другом Сильвы, но учился в Алфее в одно время с Фарой, Солом и Андреасом и, вроде бы, дружил с Андреасом.       — Не знала, что вы были знакомы, — тихо отозвалась женщина, ещё крепче сжимая папку.       — Вместе с Сильвой я часто встречался с ним во дворце.       — Сильва, конечно, — и едва слышно, будто самой себе. — И Даулинг. Это все, Ваше Величество?       — Да. Пока это все.       Женщина развернулась и вышла, вновь оставляя Ская одного. Ему очень хотелось позвонить Фаре, просто убедиться, что с ней и Блум все хорошо, но парень понимал: им сейчас обеим не до него.       А Скай очень скучал по Блум. Казалось бы, они были вместе совсем недолго, но парень не мог перестать думать о том, как хочется забрать фею сюда, в Эраклион. Тем более, многие уже высказались о необходимости жениться.       Короли Эраклиона редко женились на феях. Последней королевой-феей была бабушка Ская, королева Эраклиона. Парень читал, что та была достаточно посредственной феей воздуха, а умерла за год до уничтожения Драгона, когда ее младшему сыну — Андреасу было всего 2 года. Королевский двор сообщил, что Элеонору убили Сожженные, которые в то время терроризировали Эраклион, но ходили слухи, что и король Георг, дед Ская, мог сам убить жену в порыве ярости.       Мысли вновь вернулись к Блум. Они оба, объективно, очень молоды для брака, но фея огня была бы хорошей партией. Несмотря на то, что Драгона больше нет, Блум — принцесса, обладающая легендарной силой своих предков. А если она права, и они смогут вернуть Драгон…       Двери вновь открылись и вошёл Томас. Высокий, коренастый, он больше походил на солдата, чем на фею. Но Томас был воспитанником Алфеи и возглавлял защищающих дворец фей.       — Мой король, — мужчина склонил голову в знак уважения. — Я получил сведения из Солярии.       — Дворец захвачен.       — Верно, — он слегка улыбнулся. — Все время забываю, кем вам приходится Даулинг. Что делать нам? Устроить рейд?       — Рейд?       — Мы знаем, кто является Кровавыми ведьмами, хотя никаких неприятностей они не доставляли. Но мы можем их всех арестовать, если прикажете.       — Не думаю, что это разумная идея. Если они легальны, то вряд ли будут подставлять себя, помогая захватить страну, — король подавил в себе острое желание обречённо вздохнуть и устало протереть лицо. Не всего этого Скай хотел. — Вы ведь за ними наблюдаете?       — Да, Ваше Величество.       — В таком случае, продолжайте в том же духе. А что касается Солярии… Созовите всех фей во дворец, им может быть опасно находиться на границе.       — Алфея не получила никаких требований от ведьм?       — Пока нет. Во дворец скоро пребудут 4 феи и один специалист. Передай Гроссману подготовить три комнаты, две из которых должны быть смежными.       — Я их знаю?       — Одна из фей — Даулинг, вторая — Блум. Ривен, Терра и Флора — мои друзья, но ты вряд ли их знаешь.       — Буду рад вновь увидеть Фару и познакомиться с ее уже ставшей легендой дочерью. Я вам ещё нужен?       — Нет, Томас, можешь идти.       Мисс Даулинг как-то сказала маленькому Скаю, что разумный правитель всегда должен ставить интересы государства выше собственных, но парень не мог. Интересы государства означают, что лучше всего отправить Фару в академию, обучать фей, но Скаю отчаянно хотелось, чтобы она просто была рядом.

***

      Розалинда вернулась в комнату, стараясь выкинуть из головы страх. Они с Гарольдом никогда не ладили, что уж говорить о том, как он отреагирует на их специфичные отношения с Фарой. Однако, Даулинг появилась в комнате через пару минут после Хейл, на что женщина лишь вопросительно подняла бровь.       — Я не готова с ним разговаривать, — пояснила женщина, усаживаясь в кресло, прикрыла глаза и откинула голову на спинку кресла. — Завтра утром едем в Эраклион, все вместе, еще будет время все обсудить.       — Не хочешь знать, как погибла Мэри? Что там произошло на самом деле, — она следила за каждой, даже мимолетной реакцией Фары, и заставляла себя вспомнить, как изменилась женщина за те 16 лет, которые провела в директорском кресле.       — Хочу, — это было искренне. — Но к тому, что он жив, действительно нужно привыкнуть.       — Дорогая, — фея подошла к Фаре сзади и поцеловала ее в висок. — Я все еще считаю, что отъезд не стоит того. Особенно сейчас.       — Роз, не начинай, пожалуйста, — она улыбнулась, когда губы Розалинды опустились на шею. — Нам нужно поговорить о нас.       — Говори, — Фа засмеялась, когда руки Хейл прошли по бокам, щекоча любовницу.       — Подожди, это важно, — Даулинг мягко отстранилась, открывая глаза. — Почему бы нам не воспользоваться моим отъездом?       — О чем ты? — женщина села напротив любимой и вздохнула. Это будет точно не самый простой разговор.       — Как насчет перерыва? Мы обе слишком торопимся.       — Торопимся? — Хейл хмыкнула, глаза сузились, встречаясь с карими. — Фара, мы обе знаем, что брак с Сильвой был ошибкой…       — Ошибкой? — Даулинг подалась вперед, напоминая Розалинде о том, что перед ней уже давно не молодая фея, безусловно верящая в свою наставницу и любовницу. — Мой брак с Солом был правильным, самым верным решением. А вот отношения с тобой — явно из другой оперы.       — Хочешь сказать, что это наши отношения — ошибка? — в комнате заметно похолодало, но ни одна фея этого не ощутила. Фару вел вперед гнев.       — А разве нет? — злость, что копилась внутри, выплескивалась, и Фара не была готова ее останавливать. Либо сейчас, либо никогда. — Знаешь, я думала о нас все те 16 лет, что ты была заперта. Что я получила в этих отношениях? Боль. Бесконечное сожаление и боль.       — Хочешь сказать, ты не была со мной счастлива? Не неси чушь!       — Да, — Фара поднялась, принимая окончательное решение. — Я не была с тобой счастлива. И не уверена, что буду. Посплю в другом месте.       Когда за спиной захлопнулась дверь, Фара не могла не усмехнуться. Вот она, бывшая директриса, саму себя только что выселила из собственной комнаты, и сейчас всерьез думала о том, куда отправиться ночевать. Заодно и напомнила себе, что студентов стоит немного утрамбовать, слишком многие живут вдвоем в шестиместных комнатах.       Когда она посреди ночи вошла в комнату дочери, та очень удивилась. Особенно когда Даулинг приказала ей подвинуться и сообщила, что спать они сегодня будут вместе.       — Вы что, поругались с Розалиндой? — яростный шепот дочери вызвал улыбку, когда мать легла сзади и обняла ее.       — Да. Считай, я отстояла брак с твоим отцом.       — А ты еще с кем-то встречалась?       — О чем ты?       — Просто любопытно, сколько еще твоих бывших нарисуются теперь? — Фара хмыкнула, не видя улыбку Блум. — Похоже, Сильва был неплохим заслоном от проблем подобного рода.       — Ничего подобного, — женщина фыркнула, и Блум заинтересовано повернулась. — Года четыре-пять назад ко мне клеился проверяющий королевы. Видела бы ты реакцию Сола.       — Могу представить. Стелла рассказала, как он защищал твою честь и платье во время открытых дверей, — Даулинг уткнулась в плечо дочери, заглушая смех, пока Блум кусала губы, стараясь никого не разбудить. — Аиша нас убьет.       — Она все еще спит, — фея отсмеялась и заправила рыжую прядь дочери. — И нам пора. Сладких снов, милая.       — Сладких снов, мам.

***

      Сол не мог перестать любоваться Фарой. Даже сейчас, когда она всего лишь объясняла первокурсникам основы магии, его жена выглядела потрясающе. Вот только видел это не он один.       Стронг, в качестве проверяющего, заявился в Алфею только вчера, но с тех пор упрямо не отходил от Даулинг ни на шаг. И то, как он смотрел на его, Сола, жену, не вызывало у специалиста ничего иного, кроме желания дать проверяющему в рожу.       Фара вытянула вперед две руки, ладонями вверх. В одной руке покорно вспыхнуло пламя, в другой появилась вода. Ученики ахнули, с восхищением глядя на подобную директрису.       — Контроль — основа всего. Если вы в состоянии держать собственную магию в узде — она сама подчиниться вам, вашей силе.       Стронг тоже не пытался скрыть восхищения. И, когда Даулинг отошла в сторону, именно проверяющий тут же оказался рядом, излишне близко. Сильва даже не заметил, как до побелевших костяшек сжал рукоять меча.       — От тебя скоро пар повалит, — хмыкнул Бен, материализовавшись из ниоткуда. — Вот смотрю на вас и удивляюсь. Уникальная у вас семья какая-то.       — А нет никакой семьи, — негромко отозвался Сол, наблюдая, как Фара улыбнулась этому малознакомому мужчине. — Неужели она не понимает, что он с ней флиртует?       — Прекрасно понимает. Может, ей и нужна твоя ревность?       — Она не позволяет даже поцеловать себя, — ладонь Стронга легла на талию Фары, и Сол буквально зарычал. — Но, похоже, это распространяется только на меня.       — Может, вам стоит просто поговорить? — Сол двинулся было к директрисе, но Харви ухватил его за руку. — Да не сейчас! У нее ж урок. Видишь, она отошла.       И, действительно, Фара сделала маленький шаг вперед, прерывая это касание. Но Сильва не мог перестать думать об их отношениях.       — Мы уже 12 лет говорим, после гибели дочери, а толку — ноль. Ладно, у меня тоже урок.       К вечеру он все же набрался смелости и, написав «нужно поговорить», после отбоя поднялся к ней в кабинет. Место секретаря все еще было свободно, и сейчас Сильве это было на руку.       Даулинг, как всегда, склонилась над бумагами, напрочь не замечая никого и ничего вокруг. Сол аккуратно закрыл за собой дверь, обернулся и опешил от пристального взгляда карих глаз.       — Я думал, ты не заметила, как я вошел.       — Я все замечаю, — она кивнула в сторону кресла. — Садись.       — Мне казалось, это я хотел с тобой поговорить, — он улыбнулся, наливая себе чай.       — Даже не будь я феей разума, твою ревность видно было невооруженным взглядом и не только мне. Вся школа это обсуждает.       — Он клеился к тебе! Не хочешь сообщить, что ты замужем?       — Наш брак явно давно изжил себя, — она поднялась, обошла стол и оперлась на него сзади. — Мы не живем вместе уже 12 лет.       — Не по моей вине, — женщина грустно усмехнулась, и Солу захотелось взять слова обратно. — Фа, я ведь извинился уже сотню раз. Я был пьян, не контролировал себя, хоть это меня не оправдывает.       — Да, не оправдывает. Но мне нужно кое-что тебе сказать, — она сделала глубокий вдох и посмотрела прямо в голубые глаза. — ты когда-нибудь изменял мне?       — Нет. Никогда, — фея едва ли не впервые использовала магию на нем, но Сол не лгал. — Почему ты спросила?       — Потому что сегодня кое-что поняла. В тот день, когда ты ударил меня, я была очень зла. Другого бы стерла в порошок…       — Ты хорошо приложила меня об стену.       — Всего лишь. Другого я бы убила. Буквально, — Фара вновь вздохнула и Сильва понял, что ему не понравится этот разговор. — И я очень разозлилась. На себя, за то, что позволила тебе это. Не знаю, как так произошло, но я вернулась в Алфею, забрала у Бена ключи от машины и уехала в город, в наш бар. Дети были на каникулах, и я напилась.       — Фара, я не хочу знать, — он итак все понял, но не хотел слышать. Не хотел, чтобы она в этом признавалась.       — Но ты должен. Мне нужно, чтобы ты знал. В тот день я решила, что должна поставить точку в этом браке. Текила хорошо помогла — я переспала с абсолютно незнакомым мужчиной. это было однажды, но я не жалею.       — Это было 10 лет назад? — он поднялся, в глазах появилась жестокость, но Фара не могла его осуждать.       — Да. Я была уверена, что мы закончили.       — Что изменилось? — он встал напротив, поставив руки по бокам жены. Фара приблизила губы почти вплотную к его уху.       — Ты все еще мне нужен.       Когда он поцеловал ее, жестко. грудо, жадно, Фара едва не застонала. Они столько лет были рядом каждый день, но только ощутив его взгляд на себе сегодня днем, Даулинг почувствовала неожиданное желание. Ее тело скучало по нему.       — Сол, — она зарылась пальцами в короткие волосы, и будто забыла, как дышать.       — Я хочу тебя каждый день, каждую секунду, — его голос был низким, пальцы сжимались на шее, заставляя открыть глаза. — Я заставлю тебя навсегда забыть о том сексе. Закрой дверь.       — Здесь не место, — прошептала директриса, но Сол уже усадил ее на стол и устроился между разведенных ног.       — Когда ты будешь кончать с моим членом внутри, — его руки резко подняли юбку выше, на бедра. — Закрывать будет поздно.       И когда Сильва опустился на колени, резко и широко разведя ее ноги, Даулинг моментально опустила на кабинет купол тишины и защелкнула замок.       Внутри Фары будто полыхало пламя. Она хотела закрыть глаза и позволить возбуждению накрыть ее с головой, но не могла. Невозможно отвести взгляд от целующего ее будра мужа.       — Сол, — тихим стоном сорвалось с пересохших губ, когда мужчина поднялся, заглянув прямо в глаза, и положил руку ей на промежность. — Пожалуйста.       — Нет ничего слаще, чем слышать, как ты умоляешь.       Он поцеловал ее, мягко поглаживая через ткань трусов. Она уже была достаточно мокрой, а Сильва слишком долго ждал. Тем более, сегодня ночью он рассчитывал, что Фара не раз кончит с его именем.       — Ничто не заставит меня отказаться от тебя, — ее руки легко расстегнули ремень брюк, пока Сильва разорвал блузку, не заботясь об отлетевших в разные стороны пуговицах.       — Сол! — он усмехнулся, неожиданно отходя на шаг назад. Как бы сильно ему не хотелось ее, но отказать себе в удовольствии запомнить жену такой он не мог.       Фара сидела на собственном столе, широко разведя ноги, между которых еще секунду назад стоял он, юбка была задрана уже до талии, блузка распахнута, демонстрируя ему быстро вздымающуюся грудь от сбитого дыхания.       Губы открыты, в восхитительном предложении поцелуя, а глаза — словно падение в пропасть. Фара смотрела на него так, словно обещала все, чего ему хотелось. Она отдавала себя.       — Знаешь, — низкий хрип в ее исполнении сводил с ума, а когда тонкие пальцы медленно заскользили по шелку бедра, здраво мыслить Сол уже не мог. — Я бы предпочла грубо.       И ему окончательно сорвало крышу. В мгновение штаны были сдернуты и отброшены, а губы женщины вновь терзаемы, но на этот раз ни о какой нежности речи не шло. Теперь это были грубые поцелуи-укусы, пока ее руки тянули его за волосы, а его — рывком сняли с нее белье.       Стон Даулинг потонул в поцелуе, когда Сильва одним резким движением вошел в нее и замер. Они смотрели друг другу в глаза, дышали друг другом, впервые за долгие годы. Они оба будто вернулись домой.       А потом Сол начал двигаться. быстро, глубоко, жестко, словно и не заботясь о ее удовольствии. Но его палец легко нашел ее клитор и, когда коснулся его, стонать Фара уже не могла. Она грубо притянула его к себе для поцелуя, с каждым мгновением приближаясь все ближе к оргазму.       — Кончи для меня, хочу это видеть, — он надавил на клитор сильнее, и Фара закричала. Сол не переставал двигаться во время ее оргазма, продлевая его, приводя к следующему.       — Сол, пожалуйста!       Она уже сама не знала, чего хочет: то ли чтобы он продолжал, то ли чтобы остановился. Голова откинулась назад, и женщина захрипела, напрочь теряя грань с реальностью, пока Сол кончал глубоко внутри нее. Его руки положили ее голову себе на грудь, пока они оба приходили в себя.       — Чтобы не произошло, я буду любить тебя, — его шепот заставил Фару поднять голову и взглянуть в голубые глаза. — Я не сумею пережить потерю тебя. В любом смысле.       — Я уже поняла, что мы не разводимся, милый, — она мягко коснулась щеки и улыбнулась. — Я всегда буду с тобой. А теперь…унеси меня в спальню.