Симфония кошмара

«Я… согласна…»       Тьма приняла Сону в объятия, и та впустила ее в сердце, что бешено стучалось в ответ. Ноктюрн заполнил голову. Как паразит, он проникал внутрь Соны и растекался по телу. «Мы станцуем на их костях», — хриплый шепот демона слился с мыслями Соны.       В голове их голоса звучали как один, отныне они неразрушимый дуэт. Ноктюрн более не мог отпустить Сону, а она его. Демон так долго преследовал ее, скрываясь в темноте углов и шелесте листьев. Во снах он ранил ее сильнее, чем стекло и железо, сильнее, чем охотники и чудовищные птицы, Ноктюрн оставлял ожоги ее на душе. Она же предавала его огню светлых чувств, разрывая на части. «В зеркале всегда был ты?»       Сона попалась в его ловушки и сети. Теперь под ее ногами простиралась бездна, а сердце разрывалось ночной тишиной. «Не жалей меня, я не боюсь». «Я холоден, хмур, я не в силах согреть». «Зажги мое платье, я буду гореть».       Сона вернулась на грань реального мира. Ее вены окрасились в черный, проступая через кожу, а глаза сияли холодным синим цветом. Сущность Ноктюрна преобразила и этваль, усеяв его корпус белоснежными костями бывших жертв. Сона взмыла над землей и длинными ногтями, теперь больше походившими на хищные когти, натянула струны и сразу же отпустила. Этваль взвыл и выпустил кислотно-зеленые заряды магии. Они ударились о щит и, разбив его, стекли в тело Этры. Ее глаза распахнулись, и она закричала от боли. Демоническая магия вернула ее к жизни, но не вылечила рану. Габриэль зажал рукой открытый разрез. — Этра, ты тут? Ты со мной? — спрашивал он, рыдая.       Кровь возвращалась в ее тело, просачиваясь сквозь пальцы Габриэля. Этра затряслась в конвульсиях, и парню пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать ее. Он подхватил ее на руки и, пользуясь суматохой, вынырнул из плена. Сона с силой провела пальцами по всем струнам сверху-вниз, и сотворила мощный поток магии, отправляя его в сторону охотников на магов. — Что ты так… — не успел договорить дознаватель, как черная, как ночь, волна настигла его.       Михаэль истошно закричал от посылаемых Ноктюрном кошмарных образов. Клинки чернейшей тени поразили его нутро, оставляя ноющие порезы на хрупкой человеческой душе. Стражники, преследуемые чудовищными воронами, кинулись к Соне, замахнувшись мечами. Одержимая кинула на них безучастный взгляд и одним пальцем дернула самую тонкую струну, насылая на них жуткую песнь. Невыразимый ужас проник в их разум, и воины схватились за головы, скидывая шлемы. Петрицит теперь ей нипочем. Даже такой особый камень не защитит от кошмаров. Вопли охотников заглушали карканье ворон, наполняя ночь страшной музыкой. Сона придавала боли форму, вплетая их крики в смертоносную симфонию. — Это реквием, Сона, — торжественно заявил Ноктюрн, одобряя ее музыку.       Бювелль улыбалась. Она метала магические заряды один за другим, ее ноты поглощали те оставшиеся крохи света, что проглядывались с неба через взмахи крыльев. Габриэль сидел на земле, держа на руках Этру, съежившуюся от агонии боли. Кровь стыла в жилах от развернувшейся картины. Сона расправлялась с охотниками с кошмарной жестокостью, Габриэлю оставалось только застыть от ужаса и наблюдать. Это не была та Сона, которую он знал. Раньше ее волшебная музыка несла добро людям, Сону вдохновляли и улыбки, и слезы, но она всегда вселяла в сердца умиротворение и спокойствие. — Что с тобой стало, Сона? — сорвалось с губ Габриэля. — Урож-ж-жа-а-ай… — раздался в ночи скрежещущий хрип.       Чудовищное пугало наконец явило себя, привлеченное посеянным ужасом. Монстр взмахивал острой, как бритва, косой над головами охотников. Он пожинал. Фиддлстикс неестественное изогнулся, обнажая железную клетку, заполненную черными птицами с красными глазами. Он готов вытянуть всю жизненную силу из толпы. — Первый… — произнесла Сона голосом демона.       Впервые в ее рту родился звук. Сона виртуозно заиграла на этвале, страстно желая сотворить грандиозный шедевр, что поразил бы ночь. И Ноктюрн, и Фиддлстикс подпитывались воцарившимся ужасом, преисполняясь чудовищными силами. Сона до крови стирала пальцы, перебирая струны, пока пугало косило урожай смертных. — Услышьте же симфонию кошмара! — Сона объявила свой шедевр в унисон с Ноктюрном.       Да, это был ее голос, именно его демон слышал в голове Соны все это время. Со струн этваля вылетела широкая волна звука, без разбора поражая всех на своем пути. Она не стремилась спасти охотников от древнего ужаса, Фиддлстикс наоборот сыграл ей на руку, отвлекая их. Музыка заполнила лес. Все эмоции Соны, терзавшие ее последние дни, наконец выплеснулись наружу. Меланхолия одиночества, волнения от ночных кошмаров, предсмертные муки Джорджа, крики Габриэля и Этры, боль утраты и скорбь — все нашло свое уникальное воплощение в кошмарной симфонии. Сона закричала. Впервые. Ее вопль усиливал чувства, вложенные в мелодию. По щекам текли черные слезы — вместе с Соной плакал Ноктюрн, слишком тесно он сплелся с ее душой. — Твой крик сладок, — тихо произнес он.       Симфония разнеслась по всему лесу, разгоняя нависшие из ворон тучи. Охотники и стража повалились, как игрушечные солдатики, а вопль Фиддлстикса почти заглушил музыку. Все оборвалось с приходом рассвета. Утреннее солнце коснулось розовыми лучами верхушек деревьев, знаменуя конец битвы. «Finale!»       Сона упала на землю, обретшая привычный вид. Глаза больше не светились, кровь в венах приобрела естественный цвет, а в голове воцарилась тишина. Перед ней лежали охотники в лужах алой крови, словно опавшие листья тонули в грязной воде после дождя. Сона обернулась и увидела Габриэля, обнимающего Этру. Подруга корчилась от боли в его руках и щурилась от выглянувшего солнца. Сона потянулась к этвалю, и Габриэль тут же в страхе отполз вместе с Этрой подальше от нее. Сона грустно посмотрела на него, в ее глазах читалась мольба о прощении. Она осторожно коснулась струн, направляя целительную мелодию к друзьям. Этра громко вздохнула, боль отпустила ее, а в Габриэле зарождались сила и стойкость. «Найдите доктора, — жестами показала Сона, — и живите счастливо».       Парень неуверенно кивнул, подхватил Этру и убежал прочь, ни разу не оглянувшись. Сона осталась сидеть на земле и смотрела на дрожащие руки, измазанные в собственной крови. Услышав стон охотника, Сона встала и направилась к выжившему, чтобы помочь ему. «Что я натворила?» — эхом повторялось в мыслях.