***
Доминик посвятил свое время шопинг-терапии и наслаждался жизнью. Одноко он все еще время от времени ловил себя на мысли о том, что какой-то определенный цвет или вещь подошли бы Мэттью. О, как он по нему скучал…скучал по этим сапфировым глазам…дьявол, даже по его угрюмому молчанию. Он было собирался остановить такси, когда он замер…этого не могло быть, ему, должно быть, привиделось. Он моргнул и посмотрел снова, да…это было…это был Мэттью. Его сердце забилось чаще, Мэттью удалось сбежать от Алексея? Но если это так, то почему он не позвонил ему или своей семье? Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что Мэттью был занят точно тем же, что и он, за исключением, что его пакеты были из гораздо более дорогих магазинов. Погоди-ка, что, черт возьми, ты делаешь? — Мэттью! — позвал он и увидел, как тот остановился, но затем продолжил идти. Он быстро перешел на другую сторону дороги и пошел вслед за ним. — Мэттью! — позвал он снова, и на этот раз Мэттью повернулся и посмотрел прямо на него. Он ожидал, что Мэттью направится к нему и дальше последует большое эмоциональное воссоединение. Однако вместо этого на его лице был страх, затем Мэттью отвернулся и стал быстро удаляться в сторону станции метро. Доминик знал, что он должен был позвонить в полицию, позвонить Крису или его родителям, но он не хотел терять Мэттью из виду, поэтому он помчался за ним. Он поблагодарил удачу за то, что толпа была не слишком большой, но достаточной для того, чтобы спрятать его от глаз Мэттью. Ему удалось заскочить в тот же вагон, и он спрятался за спинами нескольких пассажиров, только для того, чтобы восстановить дыхание и собраться с мыслями. Затем он прошел несколько шагов и остановился перед Мэттью. Он выглядел лучше прежнего, был одет в дорогие дизайнерские вещи и пах просто божественно. Глаза Мэттью были закрыты, однако вскоре он, должно быть, почувствовал его присутствие, и открыл их…о, эти глаза. — Мэттью, — сказал он. Он не ожидал, что Мэттью встанет и попытается протиснуться мимо него. Он вытянул руку, чтобы остановить его, и Мэттью впился в него глазами. — С дороги, — сказал он. — Что? — сказал Доминик, не ожидая такого ответа. — Я сказал, с дороги, — повторил Мэттью и еще раз попытался протиснуться мимо него…о нет, этого не случится. Поезд, тормозящий перед следующей остановкой, вывел его из равновесия, и это позволило Мэттью проскользнуть мимо него, и прежде, чем он мог среагировать, в поезде его уже не было. Он выругался, когда путь ему преградили другие пассажиры, и к тому времени, когда дорога была свободна, Мэттью уже исчезал в одном из длинных переходов, соединяющих одну платформу с другой. Он побежал за ним и, поймав его за руку, смог прижать его к стене. Мэттью раздраженно зашипел и что-то сказал, но не на английском…был это арабский? — Мэттью, хватит, что происходит? Как тебе удалось уйти от Алексея? Почему ты мне не позвонил? Он закидывал его вопросами, потому что он начинал паниковать от того, как себя вел Мэттью. Мэттью заговорил снова, и снова это был арабский. — Мэттью, говори по-английски…пожалуйста. — Оставь меня в покое, Доминик. — Почему ты так себя ведешь? Я думал, что больше никогда тебя не увижу…я думал, ты умер! Все, что он сейчас хотел сделать, это обнять его, однако язык тела Мэттью был откровенно враждебным. — Что ж, я не хочу тебя больше видеть, — прорычал Мэттью. — Отпусти меня. Доминик покачал головой. — Нет, тебе нужно вернуться домой, Мэттью. Мэттью помотал головой и снова попытался высвободиться из рук Доминика. — Мэттью, прекрати…возвращайся домой…пожалуйста. Мэттью снова сказал что-то на арабском, и Доминик взорвался. Он встряхнул Мэттью и заорал: — Что с тобой не так?! — Какие-то проблемы? — произнес другой голос. Доминик обернулся и увидел двух сотрудников транспортной полиции; должно быть, кто-то их вызвал, переход не был совершенно пустым. Он отпустил Мэттью и отступил. — Нет, офицер, никаких проблем. Мэттью покачал головой, когда офицер задал ему тот же вопрос. — Тогда я предлагаю вам двоим разойтись по своим делам. Первым с места двинулся Мэттью, и пару секунд спустя вслед за ним двинулся Доминик. Он мог спиной чувствовать офицеров, следующих за ним, поэтому он держался от Мэттью на дистанции. Мэттью говорил по телефону, и это снова был арабский…когда, черт возьми, он успел выучить арабский? Идя за Мэттью, он вышел из метро, однако он по-прежнему чувствовал на себе глаза офицеров, поэтому он мог только смотреть, когда Мэттью, даже не удостоив его взглядом, сел в подъехавший Рэйндж Ровер. На автомате он записал номер машины, несмотря на шок после того, что только что произошло. Только тогда, когда Рэйндж Ровер скрылся из виду, до него дошло….Мэттью был жив. Он должен был быть вне себя от счастья, однако радость была подавлена тем, что несмотря на то, что это был Мэттью, это был не его Мэттью.***
Мэттью практически ворвался в дом, с бешено бьющимся сердцем…нет…нет, они знали, что он здесь. Ему следовало сказать Азизу, однако он не хотел потерять только что обретенную свободу. Нет, он не скажет ему, это никому не нужно знать. В конце концов, они бы никак не могли узнать, где именно он жил, и даже если бы они узнали, здесь было полным полно охраны. Однако, его нервы все равно были на пределе, и не было того чувства безопасности, которое давал ему Азиз, потому что Азиз был в отъезде, и он не должен был вернуться до вечера. Он сразу направился в свои комнаты и закрыл дверь. В том, что Доминик все расскажет его семье и полиции, сомневаться не приходилось. Он почувствовал наворачивающиеся слезы, он не хотел, чтобы его забрали от Азиза. Прошло несколько часов, когда он услышал, что Азиз вернулся домой. Сбежав по лестнице, он практически бросился в руки удивленного Азиза, и после этого липнул к нему в стремлении к безопасности, которую он чувствовал от его присутствия. Однако, когда Азиз спросил, почему он так себя вел, он сказал только, что он по нему скучал.