В чужой тарелке

      Дождь моросил тихо и без особого желания увеличивать свою мощь. Данил просто перенес «свои» вещи в то место, которое ему отдал Даньков. Как это «нет смысла его достраивать»? Хороший и большой, просторный дом. Несмотря на все неприятности, что случились с политиком, была и хорошая сторона: добрые люди. Они ему предоставляют ночлег, еду, общение, предлагают варианты, как добраться до столицы, пусть они все и плохи, и будут иметь глупый конец. Гаврилов, в основном, до вечера этого дня просто следил за людьми. О чем они общались, если телевизор только у Михаила? Что они знают о внешнем мире? Мало. Но общих тем у них реально было очень много. Иногда на глаза попадался Юрьев, но он был в окружении своего лучшего и младшего друга Леонтьева, вместе с которым он звонко смеялся с глупых ситуаций. Всё же, хотелось узнать этого человека ближе, но друг, собеседник и поддержка у него вполне есть. Может, это знакомство ничего им обоим хорошего не принесет. Уже наступил вечер. Гаврилов помнил дорогу до центральной улицы, где обычно собиралась компания. Он, находясь у недостроенного дома, направился в ту сторону. Ему уже начало казаться, что эти деревянные уставшие дома и гнилые заборы никогда не закончатся, хотя он находится в этом селе только один день. Дойдя до нужной улицы, Данил заметил старый автомобиль, возле которого стоял Михаил и мирно о чем-то беседовал с Даньковым. Параллельно к ним еще подходил Юрьев. Гаврилову сразу стало ясно: сейчас что-то будет. Но так как рядом был Даньков, то ситуация, скорее всего, будет легче. — О, привет, друзья. — приветливо произнес Миха, заметив обоих подошедших. — Приветствую. — слабо кивнул Данил и взглянул на Дмитрия, который просто молча тому пожал руку. — Пока все соберутся… Новости-то интересные в стране происходят, все знать должны. — хмыкнул Михаил и оглядел местность в поисках знакомых лиц. — И вы так каждый вечер собираетесь, рассказывая новости? — спросил Гаврилов, внимательно взглянув на того. — Ну, как сказать… — Миша слегка задумался. — Каждую неделю у нас такое. Каждую пятницу. Артем с каким-то немым предупреждением посмотрел на Юрьева, а затем перевел взгляд куда-то в сторону, словно кого-то высматривал. Так оно и было. Даньков держит всю ситуацию под строгим контролем. Это радует. — Насколько сегодня плохие новости, Иванов? — усмехнулся Дмитрий. — Ну-у… — протянул Михаил, разглядывая небо. — Это вы сами решите уже. А может в этих новостях будет объявление о пропаже некого политика Данила Гаврилова? Наконец они тогда все поверят в то, что это правда! — Лично для меня все новости это полный пиздец. — странно ухмыльнулся Юрьев. — Можно и так выразиться. — улыбнулся Миха. — А что там со строительными работами? — вдруг решил поинтересоваться Гаврилов. — Сегодня туда никто не отправлялся? Все трое присутствующих глянули на Данила как-то задумчиво, будто что-то вспоминали. Но в их глазах не было никакой насмешки или другого отрицательного чувства. Это тоже радовало. Даже Дмитрий что-то старался вспомнить. — Сегодня, вроде, еще никто. Но мы об этом поговорим. — махнул рукой Михаил, внезапно очнувшись из астрала. — Шутов предлагал бунт им устроить. — подал голос Юрьев и посмотрел куда-то сквозь собеседников. — Сам че, не пойдет? — Пойдет, конечно. Он один сможет, как ты думаешь? — хмыкнул Артем и взглянул на друга. — Я уже понял, ага. Юрьев за всё время ожидания остальных особо не обращал внимания на Гаврилова, лишь изредка отвечая ему на какие-то вопросы. И то, под строгим наблюдением Данькова. Теперь стало интересно: а будет ли Михаил разрешать их словесную потасовку? Скорее всего, да. Он же для них всех является не только советником, что передает селу все новости, о которых узнает, но еще он хороший друг. Вроде, вся команда в сборе. Стандартная. Подтянулись и другие жители поселения, конечно, но они предпочитали молчать. Из рассказа Схемова стало ясно, что остальные граждане считают главными именно их: эту шайку, с которыми затеял дело Данил. Гаврилов ожидал большего от тех вестей, которые он услышит, но всё оказалось куда хуже. Где-то произошло ограбление, где-то поднялись цены, а где-то собираются сносить памятник, который очень защищают местные. Им еще обсуждать это интересно… А теперь самый главный вопрос! — Извините, могу я перебить тебя? — вдруг влез в разговор Гаврилов. — А не было ли вестей о пропаже заместителя председателя? — О-ой, начало-ось! — с вызовом недовольно протянул Юрьев, злобно зыркнув на политика. — Тебе самому не кажется, что ты всех заебал? Что-то очень неприятно и остро кольнуло внутри, да так, что хотелось рухнуть на пол от этой внезапности. Он не мог проигнорировать?! Зачем он встревает сюда? Таких ощущений он еще не чувствовал с юношества. А сейчас, когда он чиновник, и он боится… Боится? Нет, он ничего не боится! Просто это было так неожиданно! — Идиотское ты создание, нахуй ты лезешь? — грозно отозвался Схемов в защиту Гаврилова. — Поинтересоваться дай человеку! — Меня из столицы приволокли сюда. Как ты думаешь, откуда я знаю больше, чем ты? — угрожающе поднял одну бровь Данил, принимая вызов. Он хочет испытать себя в этой вражде. Кто тут победит? — А я живу в ебучем Зеленогорье. Как ты думаешь, почему я не знаю, что происходит в этой долбаной стране? — кинул в ответ Юрьев и сделал шаг вперед к Гаврилову. — Тебе тут каждую неделю об этом не рассказывают? — слегка нахмурился политик. Но он чувствует этот мощный напор со стороны собеседника. Это заставляло самоуверенность пошатнуться. — Дима, завали ебало! — вдруг шикнул на него Даньков и собрался было подойти к Юрьеву, но тот его к себе даже не подпустил. Он оттолкнул его подальше от себя. Что-то с ним точно не так! Почему он такой злой? — Конечно не рассказывают! — горячо выпалил Дмитрий и сделал второй шаг вперед. Он шел медленно. Очень медленно. Он знает, что его оппонент чувствует сильную настойчивость. — Я сижу тут и хуи пинаю. А что ты вообще можешь рассказать о себе еще, кроме того, что ты богатый и крутой? — Я разве говорил, что я богат? — удивился Гаврилов и шагнул назад. А он слишком хорош в таких словесных перепалках. С ним и правда надо дружить, но как, если он сам не подпускает к себе? — Вы мне просто не хотите верить, потому что привыкли жить в нищете. — Да, привыкли. — грубо кивнул Юрьев и прикрыл глаза. — Ты и правда думаешь, что настоящий чинуша приедет сюда смотреть, че да как? Никогда! Какой же ты глупый, с тебя только ржать! — Дима, хватит уже. — с мольбой произнес Леонтьев и схватил приятеля за локоть, оттаскивая назад. — Завали грязный ебальник! — подрезал того Схемов и со свирепой злостью посмотрел в глаза Юрьеву. — Совсем у тебя голова поехала! Не побоюсь признать, но раньше ты был лучше! — Перестаньте так гнать на него… — попытался всех успокоить Шутов. — У него стресс, а тут еще и вы. Дмитрий не выглядел каким-то растерянным, словно ощущал боль от своих действий. Он просто задумчиво опустил взгляд на землю. Единственный магазин продуктов сносят, Данькову негде жить, угнали автомобиль и поврежден паспорт. Ему определенно нужна поддержка и опора, но ни Даньков, ни Леонтьев не могут её предоставить. У Артема еще пожар стоит перед глазами, а Леонтьев еще слишком мал, да и не знает, как сделать лучше. Даньков и Леонтьев что-то говорили тихо своему приятелю, но тот в ответ молчал. Не знал будто, что ответить. А обсуждение, тем временем, продолжилось. Иван предлагал какие-то идеи для бунта, Михаил и Шутов внимательно их выслушивали и предлагали свои, Андрей молча слушал своих приятелей и лишь изредка подавал свои мысли. Прошло совсем немного, минут пять. Юрьев внезапно развернулся и, не дослушав все новости до конца, стал уходить куда-то по улице. Артем и Леонтьев пошли за ним, но тот, видать, сообщил, что ему нужно побыть одному. Ему, конечно, простительно такое поведение, но неприятно ведь. Настал поздний вечер. Данил и не заметил, как время так быстро пролетело. Его тянуло лечь в теплую и мягкую кровать и закрыть свои глаза, отправившись в царство снов, но на жестком матрасе с шумной крышей из-за капель дождя это давалось трудно. Организм требовал тишины и благоприятной обстановки, но как здесь это обеспечить? Вдруг Данил услышал шаги в свою сторону. Они были уже близко. Звуки дождя так сильно заглушили шаги? Гаврилов обернулся, привстав на локоть. Как же на этом матрасе неудобно… На пороге появился какой-то темный силуэт, но подходить он явно не собирался. С сомнением будто осматривал то, что находится перед ним: бедный парень лет двадцати восьми лежит на матрасе в недостроенном доме, прижался к готовой деревянной стене, под готовой крышей. — Кто? — тихо спросил Гаврилов, не желая сейчас с кем-либо общаться. — Эт я, всё нормально. — отозвался знакомый голос. Вроде, это был… Даньков! Что он тут делает? — Чего тебе? — спокойно и скромно поинтересовался Гаврилов и с трудом принял сидячее положение. Он считал некультурным вот так сидеть на матрасе, что колени на уровне груди, но ему придется привыкать. Он опустил колени, чтобы не выглядеть глупо. — Я пришел извиниться. — Артем подошел ближе и присел на корточки, не решаясь сесть на матрас. Да он и не планировал. Видно, что он пришел на пару минут. — Ты? Насчет чего? — удивился Гаврилов. — Что ты такого сделал? — Я не за себя, а за Диму. — тяжело вздохнул Даньков и отвернулся от собеседника, будто боялся от него что-то услышать. — А почему ты за него отчитываешься? Он сам прийти не хочет? — недовольно фыркнул Данил и взглядом начал сверлить чужой висок. — Не может. — устало произнес Артем, продолжая смотреть куда-то в другую сторону. — Я понимаю, что ты не обязан входить в его положение и терпеть все его выходки. Я пытаюсь сделать что-то, чтобы он не грубил тебе и всякое такое… Понимаешь, я дома лишился. Вот этого. Он развел руками, указывая на место, где сейчас находились парни. Данил нехотя слушал его, разглядывая, в чем он был одет и как он выглядел. Как обычно: одежда мятая, еще и мокрая вся, да и волосы почернели из-за воды. Он находился сейчас под дождем, но он его словно не ощущал. — А тут у меня было всё, что я любил и ценил. — продолжил Даньков, с болью вспоминая ту трагедию. — Всё, что я пытался сохранить — сгорело в этом ебучем пожаре. Я бы помог Диме, но я не могу! Мне самому нужна помощь, но к кому обращаться? Я не хочу быть бездомным! Рассказ Артема смог заставить задуматься Гаврилова. Если поставить себя на его место… Он и сейчас лишился дома, всех своих удобств. Вынужден спать на матрасе на улице, и ведь желает вернуться обратно! А если вернуться обратно будет нельзя? Например, сожгли дом из-за личной неприязни, как к плохому чиновнику, и увезли в неизвестные края. Разве это хорошо? Разве не потребуется моральная поддержка? — Да и у Димы период несладкий. — стал еще добавлять Артем, наблюдая за падением капель с неба на землю. — Он бы хуй забил на паспорт, если бы не угон его тачки. Полиция-то согласилась найти его машину без его паспорта, просто я с ним пошел тогда, чтобы его же подтвердить. Найти-то нашли, но без паспорта машину не отдают. Да еще и Зеленогорье застроить хотят и он очень волнуется насчет того, как он здесь будет жить. — А податься ему больше некуда? — спросил Гаврилов, выслушав рассказ более внимательно. — Некуда. — пожал плечами Даньков и посмотрел на политика. — Да, родные у него есть, но он жертвовал для них свои деньги, чтобы они уехали жить в столицу. А это отсюда, на самом деле, очень далеко. Наши тачки, Жигули всякие, тупо туда не доедут. Они у нас очень часто ломаются, а запчасти только в соседней деревне, куда сегодня Миша ехал. Димон сам уехать никуда не может, хотя с удовольствием бы это сделал. Так он, оказывается, совсем не злой! Юрьев просто сейчас под давлением своих переживаний, которые мешают ему мыслить адекватно. Он и сам, наверное, не понял, что произошло этим вечером, когда Михаил рассказывал новости страны. Ему никто не может помочь с этим справиться и в этом заключается вся проблема их вражды! — Он, значит, добрый. — озвучил свои мысли Гаврилов. Теперь он кардинально изменил мнение об этом человеке. Просто к нему нужно найти подход. — Конечно. — слабо улыбнулся Артем. — Он бы не стал огрызаться просто так на незнакомого человека, но он стал очень нервным, поэтому может сорваться на любого. Правда, никто тебе не верит, что ты кто-то из верха. — Я это знаю, благодарю. — бросил Гаврилов и перевел взгляд в сторону. — Без понятия, как найти с ним общий язык. Я просто не могу понять, с чего начинать. — Я попрошу кого-нибудь из наших попытаться ему помочь. — Артем резко встал на ноги и встряхнул головой. С его мокрых волос крупными каплями дождливая вода полетела в разные стороны. — Тот же Димка, который Леонтьев. Мы, так сказать, святая троица лучших друзей. Я надеюсь на него. — Но он еще юный. Сколько ему лет-то? — решил поинтересоваться Данил. — Только недавно двадцать исполнилось. Совсем подросток. — грустно усмехнулся Даньков. — Ване столько же. Ровесники они, очень дружат. — Да-а, юные еще… — вздохнул Гаврилов. Артем вздохнул и сделал шаг вперед, решительно, но, почему-то, дальше не пошел. Его будто не отпускало это место. Конечно! Тут пожар перед глазами до сих пор. Хоть его здесь и нет, но Даньков его видит. — Хочешь, не верь мне. — вдруг произнес Гаврилов, пытаясь устроиться удобнее. — Но когда я вернусь в столицу, я поговорю со своими коллегами насчет всего того, что я здесь видел. Будет у тебя дом, у Дмитрия его документ, и жизнь лучше. Оказывается, я и правда плохой политик, совсем не думающий о том, как живут граждане. Но мне всегда было интересно узнать это. У меня нет опыта общения с людьми, у которых статус ниже, чем мой. Артем лишь непонимающе обернулся и, буркнув под нос что-то вроде «спокойной ночи», поспешил удалиться. Он завернул за угол и исчез. Теперь Данил точно остался один. А дождь всё не прекращался. Шел настоящий ливень, а на тропах появлялись лужи. Как теперь нормально ходить по этим дорогам, если эта противная слякоть повсюду?!

…

Утро вышло не очень хорошим. Спина сильно болела от неудобства, но как тут быть? Придется привыкать. По-другому совсем никак. И какой очередной конфликт нес в себе этот новый день? Неужели у Юрьева всё настолько серьезно, что он, будучи мирным человеком, вдруг обозлился на всё и вся? Данил решил не медлить и поднялся с матраса, болезненно потянувшись. Везде стояли большие лужи после дождя. Тучи всё еще не уходили из Зеленогорья, будто желали продолжения этого злого ливня. Гаврилов, очень жалея свою обувь, стал аккуратно идти по улице. Но и выйти из-за угла он не успел, как увидел недовольного Юрьева, который стоял напротив какого-то небольшого дома. Он держал в руках несколько каких-то документов в файле и тот самый потрепанный жизнью паспорт. Дмитрий словно не решался выполнить какое-то действие. Данил хотел поговорить спокойно с ним, но внезапно дверь этого дома отворилась и на пороге показалась женщина лет пятидесяти. Она с раздражением взглянула на парня, что стоял перед ней и закатила глаза. — Снова вы. — вздохнула она и встала вполоборота. — Проходите. Юрьев ничего не ответил, а лишь нахмурился, рассматривая её. Он прошел в дом и дверь за ним закрылась. Интересно, что это за место? Гаврилов быстро и аккуратно постарался пересечь улицу и подойти к открытому окну, что было возле этой двери. А тут рядом еще лавочка. Похоже, это какой-то административный дом? Политик остановился возле окна и очень осторожно заглянул внутрь. Там стены были уже не деревянные, а что-то напоминающее бетон. Под стенами стояли потрепанные диваны, а справа находилась стойка, за которой и работала та самая женщина. Напряженный Юрьев остановился у этой стойки и стал ожидать любых слов. — Я надеюсь, что вы принесли то, что я вас просила. — безразлично произнесла работница и устремила уставший взгляд куда-то вниз, в стойку. — Принес. — тихо ответил Дмитрий. — Но я не знаю, где взять этот штамп, о котором вы говорили. — Его ставят у нас, но у вас на документах нет той прописи, которая просит этот штамп. — А её где добыть? — возмущенно проговорил Юрьев. — Я не могу поехать в столицу за ней, чтобы эту пропись взять! Мне мою машину не отдают без паспорта. — С этим я ничего не могу сделать. Пропись берут в столице. — пожала плечами женщина и с искренним равнодушием посмотрела на клиента. Значит… Это получается какой-то замкнутый круг! Нужен какой-то штамп, а его получают с прописью, а пропись получают в столице, а до столицы доехать нельзя. А эту пропись разве не делают здесь? По закону, в любом месте это должны делать, а не только в столице и крупном городе. — Слушайте, ну это уже серьезно! Уже неделю я хожу сюда по утрам. — с протестом произнес Юрьев. Гаврилов немного отошел и подошел к двери, неожиданно открыв её. Дмитрий обернулся с удивлением и, одновременно, презрением, а работнице просто все равно на происходящее. Она взглянула на пришедшего, но сразу перевела взор. — Здравствуйте, а можно присоединиться к данному обсуждению? — сказал Гаврилов и, закрыв за собой дверь, подошел к стойке. Он специально слабо улыбнулся, показывая, что не желает ругани. — Пожалуйста, в очередь. — бросила женщина и собралась было ответить что-то Дмитрию. — А я за ним и пришел. — кивнув на удивленного Юрьева, подрезал её Данил и внимательно посмотрел на работницу. — Просто я… Находился здесь неподалеку и случайно услышал разговор, который здесь происх… — Это конкретно наш с клиентом разговор. — вдруг перебила женщина политика и посмотрела на него так, словно готова была с ним драться. — Вы ему кем приходитесь? — Я всё понимаю, но сейчас это не имеет значения. — важно проговорил Гаврилов и, кашлянув в кулак, продолжил. — Согласно конституции нашей страны, пропись начального места жительства граждане могут получить из любого населенного пункта, предоставив паспорт, но, так как в нашем случае он отсутствует и нуждается в восстановлении, гражданин должен предоставить свидетельство о рождении. Повторюсь, в любом населенном пункте. Настала глубокая пауза. В ней можно было расслышать, как на улице начинало моросить, тихонько и понемногу постукивая по крыше. Работница уставшим взглядом посмотрела Данилу в глаза, да и Дмитрий с непониманием перевел взгляд на спасителя. Наверное, он не понял ни единого слова. — Извините, меня, конечно, — нарушила паузу женщина и устало прикрыла глаза, — но здесь мы этого сделать не можем. — Можно ли поинтересоваться, почему? — с вызовом спросил Данил, чувствуя, что он в этой дискуссии взял вверх. — У нас нет необходимого оборудования. В столице можно оформить пропись без проблем. — со скрытым раздражением ответила работница и опустила глаза, будто она за стойкой что-то читала, изредка напрягая зрение. Юрьев часто посматривал на Гаврилова, постоянно пытаясь ему что-то сказать, но не решался этого сделать. Он выглядел так, словно его застали врасплох. — А в деревне, что находится рядом? Там этого сделать также невозможно? — снова спросил Данил, опять немного улыбнувшись. Ему очень было интересно узнать, что же чувствует Дима, наблюдая за тем, как ему пытаются помочь. Еще и человек, над которым он злобно насмехается. — Слушайте, я без понятия. — вздохнула женщина. — Прекращайте этот спор или уходите. Эти слова удивили Гаврилова и улыбка его с лица исчезла совсем. Да и Юрьев не ожидал такого ответа, судя по изменившемуся выражению лица. — То есть, как, уходите? — присоединился он к обсуждению. — Мне кажется, что он правильно всё говорит. В груди появилось теплое и приятное ощущение. Уже то, что Дмитрий согласился с Данилом, означало победу. Вдруг, с этого момента их отношения хоть немного улучшатся? Пусть они и невзлюбили друг друга, но Гаврилов знал, что Юрьев добрый человек, ставший жертвой обстоятельств. — Здесь невозможно оформить пропись. — повторила работница, уже закипая от невидимой злости. — Езжайте куда хотите и делайте всё там, но тут этого не получится. — Невозможно? — переспросил Данил, неожиданно кое-что осознав. — Вы, случайно, не нарушаете пункт конституции, который я вам процитировал ранее? — Я с вами уже неделю знакомлюсь. — добавил Юрьев, неаккуратно сложив свои документы пополам. — За это время можно было закупить нужную для этого машинку, или денег нет? Женщина будто растерялась. Её валили с двух сторон и она явно пыталась придумать, как бы уйти от разговора. Она опустила взор и, что-то замыслив, подняла свой кнопочный телефон. — Давайте в следующий раз решим этот вопрос? Сейчас у меня нет времени на споры. — фыркнула она и, развернувшись, исчезла за дверью, что была около стойки. — Вы свободны! — послышалось глухо оттуда. В помещении наступила неловкая тишина. Она просто ушла от диалога, даже не желая выяснить хоть чего-нибудь! Данил чувствовал себя героем, поскольку довольно смело вступил в дискуссию, за сторону чести Юрьева, но эта словесная битва закончилась проигрышем. Парни ничего не добились этим разговором. — Тьфу ты… — недовольно бросил Данил и направился к выходу. Дмитрий проследил за ним. Они оказались на улице. И правда моросило, но совсем чуть-чуть. Незаметно даже. Гаврилов стоял на месте и ожидал разговора, но Юрьев будто стеснялся начать его. Он как-то загадочно осматривал бумаги в файле, которые держал в руке. Вздохнув, Данил ступил вперед и хотел было направиться к центральной улице, но его остановил настойчивый и решительный зов сзади. — Стоять, Гаврилов. — произнес Дмитрий и подошел к нему, намекнув продолжить дорогу вместе. Данил молча на это согласился и двинулся вместе с Юрьевым. — Зачем ты решил влезть? — Честно сказать, я правда случайно услышал диалог. — ровным тоном ответил Данил, надеясь, что звучит убедительно. — Я не мог спокойно стоять в стороне. — Пиздел ты очень по-умному и по факту, Госпожа Чинуша. — ухмыльнулся Дмитрий. Правда, в его тоне совсем не было насмешки. Он словно по привычке сказал эту кличку. — Но мне интересно все равно, нахуй ты пришел. — Она точно не права и нарушает закон. — серьезно проговорил Гаврилов, слегка нахмурившись. — Я прекрасно знаю конституцию и я увидел нарушение. — Знаю я эту шаражкину контору. — бросил Юрьев и спрятал свои документы в свою небольшую сумку. — Их там несколько, гандонов этих. Их трудно в чем-то переубедить. — Я это заметил. — вздохнул Данил и осторожно перешагнул через лужу. — Она же ушла от разговора! Я всего лишь хотел узнать истину. — Да! — резко согласился Дмитрий и посмотрел на собеседника. — Я тоже охуел. Они никогда не хотели со мной детально разбирать всю эту дичь. Если я возмущался, они меня слали нахуй, мол, завтра приходите. Я уже не высыпаюсь из-за всего этого, в семь утра переть… «Так! А сейчас максимально аккуратно общаться!» Данил внезапно заметил, что Юрьев явно даже не думает о том, с кем он обсуждает всё это дело. Он забыл, что над этим человеком он смеётся из-за его «бреда»? — И ты так всю неделю терпишь всё это от них? — поинтересовался Данил, взглянув на знакомого. — Приходится, Гаврилов. — пожал плечами Дмитрий, смотря себе под ноги. — Честно, я пытался с ними потрындеть, как ты сейчас! Но она тоже мне говорила, что ей некогда и просто уходила. — Надо решать это дело. — задумчиво произнес политик, слегка нахмурившись. — Ты не обязан терпеть. Будь бы у вас прокуратура, ты бы имел полное право пожаловаться туда. — Вот-вот! — подтвердил его слова Юрьев, подчеркивая указательным пальцем. — Но разве здесь пожалуешься на долбоебов? Да и… Как ты собрался это решать? — Чтобы всё работало идеально, ты не должен скромничать и держать возмущения при себе. — улыбнулся Гаврилов, показывая, что он не хотел говорить неприятных вещей. — Однажды им всё это надоест, как и тебе. — Ага, хотел бы я в это верить. — саркастично фыркнул Дмитрий и повернулся вперед, смотря на дорогу. — Не получу я обратно свою тачку, походу. Данил кое-что резко вспомнил. Он же вполне неплохо разбирается в автомобилях и не помешало бы узнать, что за марка у Димы? Это хорошая идея, правда… Что он ответит? Хотя, видно, что сейчас он более менее спокойный. — А автомобиль какого производителя у тебя, если не секрет? — решил поинтересоваться Гаврилов. Может, он сможет доехать до столицы? — Ну-у… — с небольшим недоверием протянул Юрьев, но потом махнул рукой. — Рендж Ровер две тысячи восьмого года. «Это хорошо!.. Или…» Так с таким отличным авто в таком селе Дмитрий должен пользоваться уважением здесь. У многих тут только старые Жигули или Оки, а у этого целый Рендж Ровер! Но как с ним ехать в столицу? Юрьев никогда в жизни не согласится помогать «чокнутому» Данилу, если получит свою машину обратно. — Довольно-таки… Неплохой автомобиль. — по-доброму усмехнулся Гаврилов. — Как ты его получил? — Да так, один родственник подарил. Он живет где-то в столице. — спокойно произнес Дмитрий. Это уже прогресс в их общении и Данилу так нравилось с ним общаться, когда он не злой! Его смягчило еще и то, что Гаврилов попытался заступиться за него. Наверняка, он думает, по какой причине Данил всё это сделал. — У меня Мерседес черный был. — вздохнул политик, вспоминая прошлую жизнь. — Но его… Его же оставили на той улице, когда меня полицейские поймали! Твою за ногу… Юрьев взглянул на собеседника с малым непониманием, но резко в его глазах появились те самые веселые искорки. Не совсем добрые. — За что тебя полицейские ловили-то в твоей столице? — странно усмехнулся он. Так странно слышать от него какой-то вопрос, который задали на настоящем интересе. Это было слышно по его тону. — Если я скажу правду, ты мне не поверишь. — нахмурился Гаврилов, напомнив себе, как Дмитрий высмеивает его бред по поводу политики. — А что, чинушек теперь копы ловят? — хихикнул Юрьев. — Нет, меня просто перепутали с человеком, который должен был сюда ехать вместо меня. — недовольно бросил Данил и прикрыл глаза, взглянув на Дмитрия. — Ха, сделал вид, что поверил. — саркастично усмехнулся тот и отвернулся, рассматривая чей-то двор. — Ладно, бывай, Госпожа Чинуша. Произнося последние слова, Дмитрий немного посмеялся и свернул направо, к дому. Он даже не ожидал каких-то прощальных слов. Он просто быстро стал уходить. — Ага, удачного пути, мини-Босс. — громко хмыкнул Гаврилов и продолжил свой путь к центральной улице. Даже «спасибо» не сказал. Может, он слишком удивлен тем, что тот за него заступился, слов подобрать не смог. Но у них получилось нормально поговорить! Это уже какой-то скачок к успеху. Всё же, Юрьев — человек интересный. Остальные, конечно, тоже довольно интересные персонажи, но Дмитрий точно хранит какую-то тайну.