Swallow / Ласточка

      Что чувствует человек, когда понимает, что миру, к которому он привык, конец? Грусть, печаль? А может, опустошение? Или все это сразу? Что нужно делать, когда приходит апокалипсис, когда ходячие мертвецы бродят несметными толпами по миру и рвут на части тех немногих выживших, которые еще держатся? Бежать, прятаться? Сдаться или сражаться? Каждый решает для себя. Каждый задаёт себе вопрос — чем он готов пожертвовать, чтобы остаться в живых? И способен ли он отдать свою жизнь ради других?       Мы шли по заросшей тропинке уже несколько часов. Густой лес принял нас в свои объятия и, кажется, совсем не хотел отпускать. Радовало лишь одно — раз кто-то протоптал дорожку, значит она куда-то ведет.       — Коди, ради всего святого, давай сделаем привал! — мой брат обессиленно шлепнулся на землю, сбросив с плеч наполовину опустевший рюкзак.       — У нас мало времени, Айзек! Нужно успеть до заката! — я начал поднимать брата, но он отказывался вставать. Его можно понять: столько времени идти по пересеченной местности без передышки непросто. Но отдыхать было некогда: до темноты оставалась пара часов, а нам еще предстояло добраться до Кайто. — Вставай, черт тебя дери!       Айзек все же нашел силы подняться, подобрал рюкзак, и мы продолжили путь.       — Знаешь, Коди, иногда я просто ненавижу тебя… — устало пробормотал мой брат. Я вопросительно посмотрел на него. Он помолчал несколько секунд. — Может быть, поэтому я до сих пор жив? — Айзек пожал плечами.       — Потому что ненавидишь меня? — усмехнулся я.       — Потому что ты не даешь мне сдаться, — Айзек был на редкость серьезен. Обычно этот юноша редко говорит такие «взрослые» вещи. Хотя, наверное, это я просто воспринимаю его как ребенка. Айзек всегда был для меня «мелким», я так и называл его. Но после того, как настал конец света, когда мертвецы стали есть живых, мой брат из юноши быстро превратился в мужчину. Хотя, иногда он все тот же маленький мальчик, любящий сладкое и девочек своего возраста. Ведь ему всего шестнадцать, но гребанный мир заставил его рано повзрослеть.       — Долго еще до Кайто?       — За пару часов дойдем, если не будем останавливаться, — сказал я. Айзек молча кивнул, достал из рюкзака бутылку с водой и отпил немного. После он протянул ее мне, но я отказался. Сейчас все нужно экономить. Впрочем, может, это просто мои нелепые убеждения.       — Я скучаю по Клэр, — печальным тоном произнес Айзек. — Каждое утро я просыпаюсь и надеюсь, что она хотя бы жива.       Я положил руку на плечо брата. Клэр — его подруга с пеленок. Когда все это началось, они оказались разлучены: Клэр и ее родители были эвакуированы национальной гвардией, а мы с Айзеком выбирались сами, так как до нашего района силовики просто не добрались. И теперь брат часто вспоминает свою подругу, надеясь, что она жива.       — Она в порядке, бро, я уверен, — мне лишь хотелось хоть как-то поднять моральный дух Айзека. В последнее время ему тяжело. Он ведь ещё подросток. Айзек попытался изобразить что-то наподобие улыбки, но вышло не очень. — Как ни крути, она под защитой нацгвардии.       — А что толку? Всех они спасти не в состоянии, к тому же ты видел ЧТО происходит в городах! Я думаю, государство немногих смогло уберечь.       — Тем не менее, стоит надеяться на лучшее, — подытожил я.       — Другого не остается, — пожал плечами Айзек.       Ещё около часа мы шли в полной тишине. Лишь изредка птицы щебетали, но как-то уныло, совсем не как весной, в пору цветения жизни. Может, они тоже знают, что миру конец?       Айзек задумался о чем-то и не произнес ни слова за прошедший час. Его волнует судьба Клэр. Боюсь, что, если с ней что-то случится, ему будет очень тяжело. Он так боится ее потерять, что обрывает меня всякий раз, когда я говорю, что Клэр может уже не быть. Айзек просто кричит на меня, говорит, что она жива, что с ней все в порядке. А я лишь прокручиваю вероятные события. И пытаюсь подготовить брата к худшему.       — Ни одного ходячего за все время. Не кажется странным? — спросил Айзек.       — Нам просто везёт. Никто не знает как мигрируют мертвецы, они просто бродят толпами…       — И едят, — фыркнул мой брат.       — И едят, — кивнул я.       — Я хочу, чтобы все это закончилось. Хочу вернуться к прежней жизни. Просто, блять, не бояться, что ты можешь быть съеден толпой гнилых мертвяков! — в голосе Айзека был оттенок непреодолимой злобы.       — Тише ты, соскучился по ходячим? — брата пришлось остепенить, ибо мертвецы охрененно любят идти на малейший шум. — Думаешь, я не хочу? Вернуться обратно к друзьям, родителям. К жизни с будущим, — я устало вздохнул. — Мы даже не знаем с тобой где мама с папой. Из Атланты не было никаких вестей с тех пор, как начался этот пиздец. Боже, как бы я хотел, чтобы они были в порядке…       Душераздирающий крик раздался из леса справа от нас и прервал наш разговор. Как мне показалось, голос был женским. Не раздумывая ни секунды, мы рванули туда, откуда доносился крик, перепрыгивая через поваленные деревья и пытаясь ничего не сломать себе. В голове стучало, адреналин начинал поступать в кровь, сердце разгонялось бешеным темпом. Выскочив, наконец, на небольшую поляну, мы увидели здешний «пейзаж», заставивший нас содрогнуться: четверо ходячих разрывали человека, вроде бы мужчину, ещё трое подступали к девушке, которая упала в нескольких метрах от них. Очевидно, она повредила ногу. Выстрел. Айзек уже достал «Glock» и завалил самого ближайшего к девушке ходячего. Двух других я успел убить из именной «Беретты», когда они были всего в паре метров от своей потенциальной жертвы. Мысленно отметив нашу отличную стрельбу, я пулей рванул к девушке.       — Хватай, я прикрою! — крикнул Айзек и принялся за ходячих, которые забыли о своей трапезе и медленно подступали к нам, злобно хрипя. Я взял девушку на руки. Было очевидно, что идти она не могла. Я помчался обратно к тропинке так быстро, как только мог. Мой брат прибежал почти сразу после меня, тяжело дыша.       — Фух… Блин, Коди, это охренеть как круто, что их было так мало! — сказал Айзек.       — Да… — я опустил глаза на девушку, которую все ещё держал на руках. Она была без сознания. — Достань спальный мешок, — Айзек быстро расстегнул рюкзак, достал оттуда синий спальный мешок и расстелил его на траве. Я положил нашу новую спутницу и осмотрел рану на ее ноге.       — Ее укусили? — испуганно пролепетал мой брат.       — Не похоже, — я мотнул головой. — Скорее поранилась о корягу или что-то подобное. Дезраствор и бинт.       — Чертов хирург, — усмехнулся Айзек и протянул мне все необходимое. Я закатал девушке штанину, обработал рану и перевязал как следует. Ну и поверхностно осмотрел все тело на наличие других повреждений. К счастью, ничего. Зато я успел заметить, что она очень симпатичная. Будто сейчас это имело значение.       — Может, пользуясь случаем, узнаем хотя бы как ее зовут? — спросил я.       — Она в отключке… — недоуменно ответил мой брат.       — Паспорт.       — Ага, теперь понял! — кивнул Айзек.       Может, это и некрасиво, но я расстегнул темно-зеленую куртку девушки и залез ей во внутренний карман. И не ошибся, там лежал паспорт.       — Холли МакНайт, двадцать лет, Хьюстон, — зачитал я.       — Как ее сюда занесло?       — Понятия не имею. Нам стоит поторопиться, до Кайто не так далеко, нужно доставить Холли туда. Да и самим добраться живыми.       Я снова взял девушку на руки, брат свернул мешок и убрал. Как я и сказал, МакНайт была крайне симпатичная: светлые прямые волосы до плеч, слегка пухлые губы, немного вздернутый нос, выступающие скулы. И вообще, лицо у девушки было довольно худым, видимо, в последнее время она мало ела. Брови прямые со слегка изогнутыми концами, ресницы длинные и такие черные, будто облитые смолой. В общем, милая девушка в ужасном мире.       Мы двинулись все по той же дорожке с максимально возможной в нашем положении скоростью. Постепенно вечерело, и сентябрьский воздух, все еще пахнущий зеленью, понемногу холодел. Руки уже начинали уставать, и я то и дело пытался перехватить Холли как-нибудь поудобнее.       — Хочешь я понесу? — Айзек заметил это.       — Нет, все нормально. Осталось немного…       Холли вроде и худенькая, а нести ее в течение часа было не так просто. Но мы сделали это. Добрались до пункта назначения. Кайто со всех сторон был огорожен забором высотой не ниже трехэтажного дома. Как этим людям удалось возвести подобное? Мы подошли к огромным воротам.       — Стойте на месте! — какой-то парень стоял на площадке над воротами с автоматом в руках. — Кто вы такие?       Мы с Айзеком нервно переглянулись. Неужели мы проделали такой путь ради того, чтобы остаться за воротами?       — Нам не нужны проблемы! Мы шли к вам весь день без остановки, к тому же у нас раненый! — мне приходилось кричать, чтобы парень услышал. Я снова перехватил Холли, но на этот раз чуть не уронил ее.       — Сколько людей вы убили? — крикнул страж ворот.       — Ни одного! Черт, это действительно так важно сейчас?       — У вас есть группа? — парень не обратил внимания на мой вопрос.       — Нет, мы одни!       — Откуда вы пришли? — не унимался тот.       — Сука, я сейчас пристрелю его… — прошипел я. — Атланта!       Парень кивнул и крикнул куда-то назад. Через полминуты огромные ворота со скрипом начали распахиваться. Навстречу нам вышло несколько человек.       — Прежде чем вы зайдёте… — начал темнокожий мужчина. — Вы из Гилмора? — абсолютно серьезно спросил он. Остальные люди, которые также, как и этот темнокожий, были вооружены, сверлили нас взглядами.       — Откуда? — удивленно спросил мой брат.       — Гилмор. Вы оттуда?       — Нет, — ответил я. Вопрошающий пристально посмотрел мне в глаза. Видимо, пытался понять, вру я или нет.       — Мел, да не похоже, что они из этого притона. Слишком замученные, —сказал мужчина среднего возраста со шрамом на правой щеке.       — Согласен, — улыбнулся афроамериканец. — Тогда, добро пожаловать в Кайто!