***
— Давай всё откроем! — Открывай, — Дзигэн подал Фудзико канцелярский нож и подпихнул ближайшую коробку, а сам, наконец, дотянулся до Гоэ-чан и потрепал его по волосам. Ребёнок оценивающе посмотрел на него через плечо и завалился на бок, разрешая погладить себя. Люпен и правда перенёс все коробки и свёртки в комнату Гоэмона и в суматохе забыл про них. Сейчас же Дзигэн перетащил их в гостиную и свалил на пол перед Фудзико, которая радовалась так, будто это всё предназначалось ей, а не коту. — Что у нас тут? Когтеточка. И ножницы для стрижки когтей. Гоэ-чан, покажи-ка ноготки, — она потянулась было к коту, но Дзигэн подтянул его к себе. — А кто-то ревнует. — Ничего подобного. Посмеиваясь, Фудзико стала разворачивать следующий свёрток. — Шлейка. И ошейники. Дай, я ему этот примерю — он как раз под цвет кимоно. — Ошейник?! — Не кричи так. Для кошек и собак это же почти как украшение. Считай, что я Гоэ-чан предлагаю примерить колье. Дзигэн сгрёб ребёнка на руки, и отгородил плечом от пышущей энтузиазмом воровки. — Я вообще не понимаю, зачем ему всё это. — Потому что не все такие скучные зануды, как ты. Гоэ-чан, смотри! — она помахала в воздухе цветным мячиком с торчащими из него перьями. Кот сразу навострил уши, пристально глядя на новую игрушку, и сорвался вслед за ней, как только воровка кинула её в противоположный край комнаты. Стрелок сморщился, прижимая руку к многострадальному бедру, от которого Гоэ-чан оттолкнулся, как от трамплина, поцарапав его когтями даже сквозь штаны. Фудзико заглянула в очередную коробку: — А вот и лежанка. Чтобы ему не пришлось больше спать в твоей прокуренной берлоге. — Он и так там не спал, — увидев, как Фудзико приподняла бровь, Дзигэн отмахнулся. — Сегодня только раз — я его утром там спать уложил, после того, как он мне в три часа ночи подъём сыграл. А так он по диванам гастролирует. А ночью… не знаю. Бегает где-то. Фудзико устало опустила голову к плечу: — Вы с Люпеном иногда меня поражаете. И нет, это не комплимент. Гоэ-чан, тебя заставляли бродяжничать? — она повернулась к подошедшему ребёнку. Он наигрался с мячом и принёс его Фудзико, но не торопился отдавать. — У меня ещё есть. Хочешь? — она вытащила из очередного свёртка несколько одинаковых разноцветных мячиков и катнула их по полу в сторону ребёнка. У Гоэ-чан расширились зрачки и он начал на четвереньках метаться между раскатывающимися во все стороны шариками, пытаясь их остановить. Они же, в свою очередь, раскатывались ещё дальше, меняя траектории от каждого касания. Дзигэн заметил, как по щекам Гоэ-чан стал растекаться румянец: — Всё, хватит. — Зануда. Стрелок плотно сжал губы, чтобы не ответить — всё равно в словесной перепалке он практически точно проиграет. Он поднял ребёнка на руки, отвлекая от игрушек. Тот обиженно запыхтел и заворчал, пытаясь вырваться и продолжить играть. Но Дзигэн уже целеустремлённо похромал в ванную, чтобы обтереть Гоэ-чан холодной водой. Фудзико заглянула следом, повиснув на притолоке: — Так вот о чём Арсен говорил. Не думала, что так быстро, — она переключила внимание с успокоившегося и расслабившегося Гоэ-чан на стрелка. — Что с ногой? — Не твоё дело. Воровка равнодушно пожала плечами.***
— Кошки любят устраивать себе укрытия. Прятаться в коробках, открытых шкафах и даже просто зарываться под одеяло. Им важно чувствовать себя в безопасности, поэтому им и покупают отдельные «домики», где они могут сидеть, чтобы их никто не трогал. Дзигэн недоверчиво усмехнулся: — Или их хозяевам просто заняться нечем. — Ты не прав. У самого-то есть нора, куда ты забиваешься между миссиями, когда тебя всё достало, и хочется спрятаться от всего мира. — Конечно, есть. Но ты не сравнивай человека с котом! — Дзигэн, каждому нужно убежище. — Нет, Гоэмон не такой. Фудзико хитро улыбнулась: — Как знаешь. Убери коробки. Дзигэн взял одну коробку, сплющил, выгнув ей дно, и прислонил получившийся кусок картона к дивану. Вторую ждала та же участь. Когда он взял третью, то она оказалась на удивление тяжёлой. Он только собирался возмутиться, что Фудзико забыла что-то распаковать, как из-под крышки быстро высунулась когтистая ручка и ударила его по пальцам. Дзигэн зашипел и положил в рот костяшку большого пальца, слизывая моментально выступившую из царапины кровь. Уже аккуратнее он приподнял один из клапанов, закрывающих коробку. Внутри мелькнули круглые глаза, и следом две лапы настойчиво забарабанили по краю, требуя закрыть крышку обратно. Дзигэн сел рядом на пол: — Гоэмон, ты меня разочаровываешь. Зачем ты туда залез? Крышка чуть разошлась, и оттуда показался белый лоб и зелёные глаза. Гоэ-чан, с одной стороны, не хотел, чтобы к нему лезли, но с другой — был не против поиграть. Дзигэн медленно поднёс указательный палец к краю коробки, наблюдая, как зрачки кота расширились, а изнутри раздался шорох возни, когда тот стал перебирать лапами, готовясь к прыжку. В последний момент стрелок успел отдёрнуть руку, и кот, ничего не поймав, свесился наполовину из коробки с обиженным «мяв», но тут же вернулся на исходную позицию, сверкая из-за края чёрными блюдцами глаз. Дзигэн дотянулся до плюшевой мыши и поднёс к убежищу её, чтобы не рисковать больше собственными пальцами. Гоэ-чан быстро захватил её в плен и затянул внутрь. Обратно он уже не выглянул, и стрелок решил аккуратно посмотреть, что происходит внутри. Кот лежал на боку и держал мышь за туловище, пока зубами пытался оторвать ей голову, добивая её ещё и ударами задних ног. Заметив, что у этой попытки убийства появился свидетель, Гоэ-чан оставил мышь в покое и выпрыгнул из коробки. Он как ни в чём не бывало потрусил прочь из комнаты. Дзигэн посмотрел вначале на скрывшийся за углом хвост, потом на коробку и решил не забивать голову ненужными размышлениями. Он выложил игрушку на диван, сложил последнюю упаковку и пошёл их выбрасывать.