«Bound Gods»

                    

Осторожно! Здесь... юмор и стёб! Оо А ещё мумификация.

                    Тимофей всегда считал себя терпеливым. Но лишь до того момента, пока он не добрался до спальни, где его любимый хозяин спал беспробудным сном прямо в одежде, скинув лишь ботинки и забыв о намечающейся сессии на ночь. Застыв в дверях комнаты, утопающей в полумраке, полностью обнажённый и изнывающий по порке сабмиссив замер в изумлении, сжимая в руках мотки ярко-алой бечёвки для бондажа.       Руслан спал!       Весь щенячий восторг и радость от прихода хозяина резко исчезли, оставив тоску и печаль. Тимка помаялся на пороге, не решаясь поддаться дикому желанию разбудить и умолять Дома о внимании, пусть это и чревато наказанием и его недовольством. Не посмел. Ещё когда сабмиссив откликнулся на объявление два года назад, оставленное на тематическом форуме, он обещал стать послушным и верным пёсиком для строгого хозяина и ни капли не жалел о том, на что согласился. Но сейчас ему очень хотелось буянить, орать и требовать своего Дома, который последнюю неделю сутками сидел на работе из-за аврала в делах клуба.       Резко выдохнув, повесив голову и опустив плечи, Тимофей пошёл на кухню, перебирая в ладонях моток так и не пригодившейся верёвки. Усевшись голым задом на высокий табурет, сабмиссив принялся рассеянно теребить конец бечёвки и мысленно плакаться. Руслан работал в бухгалтерии «Bound Gods», и конец месяца стал особенно загруженным из-за десятков отчётов и проблем с банковскими выплатами после смерти хозяина клуба, Дмитрия Брашинского. Тимофей понимал всё, сам вкалывал в супермаркете оператором, однако его нервы не выдерживали. Уже третий день подряд Руслан практически игнорировал его, не порол по утрам, и сабмиссив ощущал себя потерянным.       На смену тоске пришли злость и раздражение. Даже в переучёт Тимка сбегал с работы, как только предоставлялась возможность, чтобы приготовить хозяину ужин и погладить его рубашки! А Руслан не может потребовать, чтобы его не задерживали на работе!       Прекрасно зная, что его мысли эгоистичны и явно не подходят послушному сабу, Тимка не мог остановиться. Ему было обидно, ведь он за два года очень привязался к хозяину, даже больше — влюбился, но как мужчина мужчине ещё не осмеливался признаться.       Тимка нетерпеливо дёрнул бечёвку в руках и посмотрел на десятки аккуратных узелков, которых накрутил в порыве злости. Вздохнув, он потянулся их развязать, но потом замер и фыркнул, мысленно приняв решение. Глаза его загорелись, и Тимка, ощутив порыв вдохновения, принялся скрупулёзно завязывать узелки дальше. Изуродовав тем самым бечёвку, он её смотал и сложил в чёрный ящик-сундук в ногах кровати, злорадно посмеиваясь.       Если Руслан думает, что ему сойдёт с рук, то он глубоко ошибается!       Наутро Тимофей проснулся довольный, словно нагадивший в тапки котёнок, и отправился готовить завтрак. Принятое вчера решение, если Руслан будет его игнорировать, приятно согревало душу. Сам же мужчина, проснувшись в помятой одежде, недовольный и уставший, тут же с досадой поинтересовался, почему Тимка не раздел и не уложил его нормально спать.       — Я не хотел беспокоить хозяина, — виновато пробормотал сабмиссив и уселся рядом, на коленях, дожидаясь, когда ему будет разрешено позавтракать. Раздражённый Руслан посмотрел на свои наручные часы, чуть слышно выругался и единым махом выпил чашку обжигающе горячего кофе.       — За это тебя стоит наказать, — заметил Доминант, и сабмиссив опустил голову, принимая вину за свой проступок. — Запрещаю тебе есть сладкое в течение дня и пить кофе.       Тимофей встрепенулся и прикусил губу. При том, что ему недавно исполнилось двадцать четыре года, он обожал сладкое и был неисправимым кофеманом. Так что наказание для него стало серьёзным. Но все мысли о сладком вылетели из головы, когда он услышал следующее:       — Я ушёл, буду поздно, — на ходу крикнул Руслан, так и не притронувшись к завтраку. Округлив от изумления глаза, Тимка смотрел, как за секунды хозяин собрался и, бросив: — Будь послушным мальчиком, — исчез за дверью.       Несколько мгновений сабмиссиву потребовалось понять, что произошло. После этого горящий местью и обидой Тимофей поднялся во весь рост и, сжав кулаки, прошептал про себя:       — Ну всё! Хороший мальчик хочет порку, значит будет вести себя плохо!       Собравшись на работу и сев за руль своего автомобиля, Тимофей пересматривал сотни способов сообщить Руслану, что он недоволен. Таинственно улыбаясь светофорам, он планировал варианты мести и отметал их друг за другом. Наконец, уже за своим рабочим компьютером, Тимофей начал с мелких пакостей — раскидал по сети объявления, что срочно продаётся почти новый автомобиль по очень хорошей цене, и оставил контактный телефон своего хозяина, предвкушая, сколько звонков посыплется на замотанного отчётами бухгалтера. Лёгкий приступ совести Тимка проигнорировал, решив покаяться, если Руслан придёт сегодня вовремя.       В обеденный перерыв, проходя мимо пестреющих яркими обёртками рядов магазина, молодой человек позвонил Дому:       — Хозяин, а чёрный шоколад за сладкое считается? — дождавшись, пока после долгих упорных гудков Руслан возьмёт трубку, поинтересовался Тимофей. — Тут написано горький.       — Нельзя, — отрезал недовольный бухгалтер, явно сердитый. — Никакого шоколада нельзя!       — Но тут же написано... — обиженно пробормотал Тимофей, рассматривая одну из плиток.       — Я тебе запретил сладкое и кофе. Шоколад включается, даже если он горький, — категорически отказал сабу Доминант и почти сразу же попрощался, бросив, что у него дела. Угасшая было утренняя злость вновь обуяла Тимофея, и он едва сдержался, чтобы не нарушить запрет и купить злосчастную плитку. Победила давняя привычка подчиняться слову хозяина и уважение к нему, хотя это стоило немалой силы воли и выдержки.       Остаток дня Тимка посвятил работе, примерно каждые двадцать-тридцать минут названивая Руслану и интересуясь различными мелочами: что хозяин желает на ужин? а можно ли чай с сахаром? — и всё в таком духе. К концу дня сердитый Доминант запретил себя беспокоить, и саб едва слышно выматерился, долго ворчал про себя, едва не нахамил клиентам и в конце концов попросил баночку лака для ногтей у коллеги домой для кое-каких хозяйственных дел.       Пока Тимофей дожидался Руслана, бессовестно задерживающегося на работе, он разобрал все девайсы в сундучке и принялся разрисовывать их ядовито-розовыми сердечками. Кончики прищепок для сосков он склеил суперклеем, бечёвки покрыл ровными рядками узелков. Из вибраторов и прочих игрушек он вынул все батареи и закинул их в сумку с намерением сдать в утиль. Под подушку Руслана сложил пару вонючих носков, тапочки хозяина спрятал.       Проделав кучу дел, Тимофей ощутил приятную усталость и гордость. Из-за отсутствия кофеина его тянуло в сон, и парень отправился поспать в ногах кровати, пока нет хозяина, хотя обычно спальным местом ему служил коврик в углу. Так он и задремал, пропустив момент появления Руслана.       Разбудил его мат на кухне от того, что уставший бухгалтер поперхнулся пересоленным кофе и переслащённым ужином. Заметив в дверях заспанно потирающего глаза Тимофея, Руслан недовольно поинтересовался, что тот вытворяет.       — Я случайно, — повинился сабмиссив. Жестом, опустив четыре пальца вниз и загнув большой, хозяин приказал встать на четвереньки, подставив зад для порки. Тимофей, едва сдерживая счастье из-за того, что Руслан наконец уделил ему внимание, выполнил указание, почти улёгшись грудью на прохладную каменную плитку.       — Какого?.. — из спальни послышался негромкий вскрик Доминанта, который обнаружил покрытые лакированными сердечками игрушки. Вернувшись на кухню, Руслан с недоумением и злостью поинтересовался, стукнув стеком по голым ступням: — И что всё это значит?       Тимофей вздрогнул от боли, поджал пальцы и закусил губу. Накатило чувство вины, что он расстроил хозяина, показав характер, хотя обида не проходила.       — Я спрашиваю: что всё это значит, неблагодарное ты создание? — По стопам пришёлся ещё один удар, и Тимофей негромко взвыл, елозя коленками по полу. — Испорченный ужин, изрисованные девайсы, постоянные звонки... только не говори мне, что по поводу продажи автомобиля мне звонили по твоей наводке?! — догадался Руслан.       В сотый раз жалея о своей затее, сабмиссив подтвердил догадку и тут же взмолился о прощении. Руслан добавил ещё двадцать ударов флоггером по заду, а потом велел Тимофею спать в коридоре. Униженный сабмиссив свернулся клубочком и обиженно потирал горящую кожу. Доминант пообещал ему устроить взбучку и заняться воспитанием, и Тимофей уснул, радуясь жизни...       Но на следующий день хозяин снова пришёл поздно.       И месть сабмиссива не заставила себя ждать.                     Не выспавшийся и усталый Руслан вышел из машины, проигнорировав удивлённые взгляды обслуживающего персонала клуба. В этот раз Тимофей умудрился переставить будильник на час назад и сбежал раньше, чем хозяин мог бы его наказать. Руслан безбожно опоздал. Но не это главное. Если не считать мокрых ботинок, его автомобиль был грязным от помёта птиц, которых, без сомнения, накормил с самого утра Тимофей, разбросав хлебные крошки и семечки по капоту и бамперу. За короткие два-три часа воробьи, голуби и прочие пернатые позавтракали и сделали все положенные дела, немного помяв поверхность.       В довершение всего чёрный кот, прижившийся в «Bound Gods», обнюхал колесо его автомобиля и, задрав хвост, полил желтоватой дурно пахнущей струёй. Стоящий с сигаретой на крыльце Александр, работник клуба, едва сдержал фырканье, но выпрямился, поймав недовольный взгляд бухгалтера, и поспешил исчезнуть, пока не урезали его зарплату. И всё же, поднимаясь по ступенькам в свой кабинет, мужчина чувствовал что-то не то. До тех самых пор, пока Владислав Савин, проходящий мимо него, не остановился, словно что-то заметив, и не догнал его.       — Руслан, у тебя с твоим парнем какие-то проблемы? — спросил он. Подозрительно глянув на начальство, бухгалтер кивнул. Ботинки противно чавкали при каждом шаге: Тимофей постарался испортить всю обувь в доме, так что выбора просто не оставалось.       — Да, это так заметно?       На свой вопрос он тут же получил многозначительный ответ, когда Влад сорвал со спины листок, на котором красной помадой были выведены слова: «Пни меня, я саб, а не Доминант!» Тяжело вздохнув, Руслан вырвал кусок бумаги и скомкал в мячик, но выкинуть решил в мусорное ведро своего кабинета.       — Он недоволен, что я уделяю ему мало времени, — поделился проблемой Руслан, открывая дверь своего кабинета. Он пропустил Влада и вошёл сам. Первым делом тут же включил компьютер и кондиционер. — Он у меня сильно ревнивый и не хочет понимать, что на работе аврал. Ты ещё не видел, во что он превратил мою машину.       — Ревнует к работе? — понятливо усмехнулся Влад. Руслан поморщился и кивнул.       — Несколько дней назад он развесил в сети объявления, что я продаю машину, и мне все два дня названивали и мешали работать. Из-за него же и пришёл поздно, а он обиделся. Напрашивается на порку. Хитрожопый мазохист!       — Так выпори, — посоветовал как ни в чём ни бывало Влад, улыбнувшись последнему термину, которым называли нижних, специально напрашивающихся на наказания. Обычно Верхние предпочитали избегать подобных индивидуумов, но Тимофей для Руслана был особым случаем. Вот уже целых два года.       — Не помогает или ненадолго. — Руслан вытянул ноги из мокрых ботинок, отметив, что и серые носки отсырели, ровной линией делясь на два цвета. — Чтоб... вот засранец!       — Он же сегодня дома? — поинтересовался Влад.       — Нет, у него короткий день, суббота же, — пробормотал Руслан, стягивая носки. Ему не хотелось сидеть в мокром, но из-за переведённых часов он опаздывал и не успевал забежать в магазин, чтобы купить обувь и носки.       — Можешь сегодня пойти домой пораньше, — сжалился над работником цеха Савин. — Иначе скоро ты сляжешь. Хорошенько обработай своего саба, чтобы не было времени на подобные глупости. Мне мой бухгалтер нужен в рабочем состоянии.       Улыбнувшись, Руслан поблагодарил Савина за поблажку. В любом случае, он хотел пораньше вернуться, потому что сегодня суббота. У Тимофея тоже неполный рабочий день, но Дому повезло больше — у него оказалось на три часа больше времени, чтобы подготовиться к приходу саба и закупить новые девайсы для наказания строптивого нижнего.       Тимофей не заставил себя ждать. Молодой человек думал, что Руслан на работе, потому что его автомобиль на парковке отсутствовал, да и он уже потерял надежду застать хозяина дома раньше себя. Ничего не подозревая, Тимофей зашёл в их квартиру и мгновенно ощутил, что не один. Озадаченно обернувшись, он столкнулся со взглядом своего Доминанта, застывшего в коридоре со стеком в чёрном деловом костюме.       — Хозяин? — вздрогнув, прошептал Тимофей. — Вы уже... дома?       — Да, — коротко подтвердил Руслан. Его глаза горели, и сабмиссив неловко передёрнулся, осознав, что впереди выходные. Ни ему, ни хозяину не нужно идти на работу, а значит, они принадлежат только друг другу. — Я надеюсь, ты понимаешь, чем я недоволен?       — Я понимаю, хозяин, — выдавил Тимофей, сбросив сумку в прихожей и торопливо опускаясь на четвереньки. Больше всего саб должен бояться не наказания, а недовольства своего Доминанта, но в порыве обиды и ревности молодой человек обо всём забывал, лишь бы привлечь внимание Руслана. Но в то же время Верхний тоже забыл, что несёт ответственность за него, которую наложил их договор о передаче прав. Тимка передал всего себя хозяину, веря, что его не бросят. — Простите меня, я молю о прощении.       — Сомневаюсь, что твоё раскаяние искреннее, — холодно отрезал Руслан. — Потому тебя ждёт наказание.       Терзаемый муками совести, Тимофей пополз за хозяином, не желая его больше злить. В спальне он разделся по приказу, посматривая на длинный пустой стол, который поставил Руслан в его отсутствие. Тимофей пытался разгадать суть своего наказания, но не мог. В любом случае, он признавал свою вину и готов был стерпеть все мучения, которые захочет ему причинить хозяин.       — Я хочу быть уверен, что ты понимаешь, почему я недоволен, — сказал Руслан, когда голый сабмиссив припал к его ногам, вымаливая прощение.       — Я был непослушен, я хотел специально разозлить хозяина, потому что соскучился по его вниманию, — выдавил из себя Тимофей, обнимая ногу Руслана, но хозяин наступил подошвой ботинка на его затылок и прижал к ковровому покрытию. — Я недостоин внимания хозяина. Я причинил ему неприятности.       — Молодец, что понимаешь это, — похвалил его Доминант. Тимофей не поднял головы, даже когда давление ботинка исчезло. — Начнём же. Выпрямись, ничтожный раб.       Покорно выполнив требование, Тимофей лишился зрения, когда хозяин закрепил на нём чёрную плотную повязку. Какое-то время сабмиссив ждал продолжения, но его не следовало. Боясь пропустить какое-либо движение Доминанта, Тимофей весь ушёл в слух, но всё равно первое же прикосновение хозяина подействовало на него ударом тока.       Словно играя с мышкой, Руслан мог резко, с лёгким свистом, разрезать стеком воздух и огреть ударом саба по беззащитной коже. Как ни прислушивался Тимофей, он не угадывал, где и когда придёт боль, лишь резко выдыхал от удивления или чуть слышно вскрикивал, вздрагивал, дёргался, извивался. Руслан наслаждался своей властью и никуда не торопился. Даже если они будут часами проводить сессию, никто из них не будет возражать: на работу им не нужно, а весь мир пусть подождёт.       — Не двигайся, — приказал снова хозяин, когда, склонившись к нему, обхватил голову, а саб от удивления резко мотнул ею. — Ты скучал по моему голосу, по моему вниманию, не ценя то, что есть.       С этими словами Доминант аккуратно вставил беруши в уши нижнего, лишив его слуха. В этот момент Тимофей понял, какое наказание его ждёт, и принялся умолять хозяина не делать этого. Нет, он не боялся сенсорной депривации, но он осознавал, что это станет для него большим ударом.       Он даже не слышал своего голоса, не говоря уже о Руслане, если тот ему отвечал. Тимофей крутил головой, тяжело дыша, пытаясь хотя бы по движению воздуха осознать, где сейчас хозяин. Накрыло чувство беззащитности, испуг, что он остался один и не узнает об этом. А если Руслан уйдёт и Тимофею придётся несколько часов провести в таком состоянии? Такая мысль приводила в ужас, и резкий удар стеком он воспринял с облегчением, только боль оказалась неожиданнее и глубже, чем раньше.       Хотя Тимофей прекрасно ориентировался на местности, через какое-то время он потерялся в пространстве. Руслан не стоял на месте, обходил со всех сторон, плавно и медленно, и сабмиссив прислушивался к оставшимся у него чувствам, чтобы знать, где тот сейчас. Он не был связан, но не осмеливался снять повязку и даже не думал о такой возможности, всецело занятый игрой и смесью страха, волнения и желания, чтобы Дом был им доволен. Он послушно повиновался, когда руки хозяина потянули его вверх, заставили встать прямо. Пальцы властно проникли в полость рта, и Тимофей облизывал и посасывал их, пока место не занял кляп. Скользкие, ловкие ладони помассировали член, помяли яички, разнося возбуждение по всем нервным окончаниям. У них почти две недели не было секса. Тимофей моментально возбудился и чуть постанывал на каждую ласку, хотя и не подозревал об этом.       Руслан принялся обматывать его; по ощущениям Тимофей узнал пищевую плёнку. Сперва отдельно конечности — руки, ноги, потом всё тело. Перед обёртыванием всего тела хозяин приложил к животу длинный странный предмет, и лишь позже, когда с каждым мотком слои вдавливали его в кожу, вгоняя шипы, Тимофей понял, что это стебель розы. Руки были плотно прижаты к корпусу, двигаться сабмиссив не мог при всём желании. Обмотав полиэтиленом его всего, оставив открытыми лишь гениталии, шею и голову, Руслан аккуратно приподнял тело и положил на горизонтальную поверхность стола. Последним штрихом стал какой-то мешок на голову, который позволял дышать, но лишил его обоняния.       А потом не осталось ничего. Ни звуков, ни света, ни даже и запаха. Напряжённое тело смирялось с депривацией, а разум Тимофея искал хоть какой-то знак, что рядом с ним Руслан. В голову приходила дикая мысль, что хозяина могут вызвать на работу, и он уйдёт, оставив его на долгие часы томиться в ожидании его возвращения. Всплыли в памяти интересные, но пугающие фотографии египетских мумий, страшные рассказы и ужастики.       В таком состоянии время текло замедленно, саб не мог сказать, прошли лишь пять минут или час. Сначала было дико страшно, но чувства притуплялись, постепенно исчезая. Замедлялся пульс, дыхание, стук сердца, которое продолжало стучать, напоминая, что Тимофей ещё жив.       Прикосновение к возбуждённому члену оказалось просто невероятным. Всё тело сосредоточилось на этом чувствительном участке тела, на знакомых и уверенных движениях пальцев, неспешно ласкающих нежную головку; на горячем рте и губах, сомкнувшихся на пенисе и даривших почти болезненное наслаждение. Немного поиграв и, видимо, поняв, что долго так саб не выдержит, Руслан перетянул основание бечёвкой. Более того, обхватив ствол, мужчина медленно и неторопливо ввёл в уретру тонкую трубку катетера. На этом ласки не кончились, и Руслан продолжил дрочить член и дразнить языком. А потом ушёл, оставив его мучиться неизвестностью на некоторое время, показавшееся вечностью. Вечностью, когда душа отделялась от тела, словно воспаряя в темноту.       Решив, что с парня достаточно, Руслан медленно стал возвращать ему органы чувств. Мешок с головы исчез, был убран кляп и вместо него в открытый, наполненный слюной рот толкнулся затвердевший возбуждённый член хозяина. Тимофей с радостью ощутил его знакомый солоноватый вкус, прилежно принявшись сосать и ласкать. Вцепившаяся в волосы рука Руслана удерживала голову, помогая двигаться, заглатывать и задыхаться от минета. Вытянув орган, хозяин стал дальше освобождать саба и аккуратно размотал, частично срезав, плёнку. Это стало ещё одной мучительной пыткой. Каждое прикосновение, вернувшиеся звуки и свет казались резкими, и лишь присутствие и утешение хозяина заставляли Тимофея держать себя в руках. Он готов был молиться на его голос. Позже Руслан признался, что Тимофей сам не замечал, что плачет, хотя слёзы были явно от счастья.       Мягко освободив член саба от бечёвки и катетера, Руслан уложил его расслабленное тело животом на стол и нежно разработал сфинктер, смазав лубрикантом. После двух недель отсутствия секса мышцы стали тугими, но жадно обхватили мужской член, а Тимофей простонал, удивляясь собственному голосу. Приятная наполненность, ритмичные движения лишили его последней силы воли, и он, словно тряпичная кукла, просто принимал и сгорал в волнах удовольствия, которое дарил ему любимый хозяин.       После сильного, оглушающего оргазма Руслан уложил его в кровать и сам лёг рядом. Коротко отдохнув, Тимофей проснулся посвежевшим и полным сил, смиренно раскаялся и, наконец, заслужил торжественное прощение за часть пакостей, которые он устроил хозяину. За разрисованные лаком девайсы сабмиссив должен был ещё неделю проходить с ядовито-розовым педикюром.       Впрочем, Тимофей ни капли не злился, потому что Доминант так же усвоил урок, что нельзя оставлять без присмотра своего нижнего.