Broken Melody

Доминик стоял перед дверью в апартаменты, располагавшиеся на верхнем этаже многоэтажного здания, представлявшие из себя пентхаус. Вероятно, раньше он принадлежал Бишаре, а теперь владельцем был Мэттью. Он потратил несколько минут на то, чтобы собраться с духом, и позвонил в дверь. Когда он услышал голос Мэттью, в животе у него затрепетало…он скучал по этому голосу. Он не удивился реакции Мэттью и его ядовитым словам. Он удивился своей собственной реакции, когда он протиснулся в дверь, настаивая на том, чтобы они поговорили. Затем его тело зарегистрировало то, что на Мэттью была только пара черных скинни…а устоять перед разозленным Мэттью, в облегающих тело джинсах, с его алебастровой кожей, выставленной на показ, было практически невозможно. Поэтому когда Мэттью атаковал его рот, он встретил его с неменьшим ожесточением. Издав звук, похожий на рычание, он прижал Мэттью к стене и зашипел, почувствовав, как ногти впиваются в его спину. Затем была мешанина из конечностей, пота и секса, и обессиленное погружение в сон. Когда он проснулся, его наконец накрыла вина и отвращение к себе. Он сел и увидел, что Мэттью уже был на ногах и в его руках были его разбросанные вещи. Он поймал их, когда Мэттью бросил их ему. — Мэттью… Я. — У тебя десять минут на то, чтобы одеться и уйти. — Мэттью, пожалуйста….нам надо поговорить. Мэттью посмотрел на свои наручные часы. — Девять минут. Он быстро оделся, прекрасно зная, что Мэттью не сводил с него глаз. — Мэттью, не делай этого. — Пять минут, затем тебя отсюда выкинут. — Позволь мне объяснить. — Тут нечего объяснять….это была ошибка…просто уходи. — Мэттью. Мэттью поморщился и взялся за телефонную трубку у кровати. Доминик поднял руки. — Хорошо, я ухожу, но теперь я знаю, где ты живешь. Он поежился от ледяного взгляда, который он получил взамен. — Мне нужно будет рассказать остальным. — Делай, что хочешь…меня здесь не будет. — Мэттью, ты не можешь продолжать убегать. — Могу и буду….убирайся. Выходя за дверь, он сказал: — Знаешь, я всегда буду рядом.я всегда буду любить, на случай, если когда-нибудь я тебе понадоблюсь. Мэттью ничего не сказал и просто смотрел на него, пока двери лифта не закрылись. — Глупый, глупый......ты по-королевски с этим облажался, — говорил он себе, начиная идти к своей гостинице пешком вместо того, чтобы вызвать такси. Однако какая-то его часть все-таки упивалась тем, что ему удалось испытать, каким «диким котом» Мэттью становился в постели. Та его часть, которая была охвачена чувством вины, прихлопнула эти мысли; из-за его похоти Мэттью отстранился от него еще сильнее, и он снова был для него потерян, потому что Мэттью опять собирался бежать. Он не обратил никакого внимания на проехавший мимо автомобиль, пока он уже не был далеко позади, и тогда он остановился, как вкопанный…нет…нет, как такое могло быть. Внезапно его мозг включился и сказал ему, что он знал этот номер и знал эту машину….это невозможно…он. Он не мог сдвинуться с места, не зная, что делать…звонить в полицию или…к черту, решил он и бросился бежать, несмотря на то, что что-то ему говорило, что все равно уже будет слишком поздно. Он нашел автомобиль стоящим у здания, и увидел, что главная дверь была открыта. Он мельком увидел бессознательное тело охранника и, пренебрегая лифтом, понесся вверх по лестнице. Рывком открыв пожарную дверь, он услышал приглушенные громкие голоса. Он бросился к теперь уже открытой двери пентхауса…но не успел до нее добраться, потому что вдруг почувствовал боль и затем ничего.

***

Мэттью проснулся, почувствовав боль более, чем в одной части его тела…затем его голову наполнили события прошлой ночи. Он практически вскочил с постели и быстро натянул на себя какую-то одежду, и собрал разбросанные вещи, которые принадлежали другому человеку в кровати, начинающему ворочаться. Ты, глупый идиот….как ты мог дать определенным частям своей анатомии взять над собой верх и напрочь потерять голову….это было огромной ошибкой; он чувствовал, что предал память Азиза, вступив в интимную связь с кем-то другим. Место чувства вины занял гнев, когда Доминик наконец проснулся, и он дал ему десять минут на то, чтобы убраться, не намереваясь слушать то, что он ему говорил. Как только он выпроводит Доминика, он соберет все, с чем он сюда приехал, и покинет страну, и он уже знал, какой будет его следующая остановка. Он покрутил кольцо, которое он носил на пальце левой руки. — Мне жаль…я был слаб, — прошептал он. — Прости меня. Он вернулся в спальню и стал собирать вещи, которые, он думал, нужно было взять с собой, размышляя о том, стоило ли оставить сообщение Кейферу. Прозвучавший снова звонок в дверь его отвлек, и он вспыхнул; если это был Ховард. — Я сказал… — начал он, но не договорил, когда увидел Кейфера…но, казалось, что-то было не так. — Кейфер? Тут кто-то еще появился в его поле зрения и он невольно сделал шаг назад….нет…пожалуйста, нет. Человек оттолкнул Кейфера с дороги и улыбнулся, и он знал, что значила эта улыбка. — Здравствуй, маленькая птичка.