Broken Melody

— Мне это совсем не нравится, — сказал Крис. Они забрали Мэттью из больницы и привезли обратно в Институт. Ему ввели легкое успокоительное с надеждой, что это заставит Мэттью оставаться спокойным, однако также надеясь на то, что это поможет им удержать личность «Мэтти». Он озвучил свои опасения насчет того, что они собирались сделать; это был его младший брат, ради всего святого, но он мог понять, почему они это делали. Его родители и он сам отчаянно хотели помочь Мэттью. Они боялись, что он может остаться в стенах Института и под присмотром Моргана навсегда. — Дом, Крис, вы готовы? — сказал Морган. Крис посмотрел на Доминика, который заметно нервничал, и он знал, что его мама, папа и Келли сидели за зеркальным односторонним стеклом и нервничали не меньше, чем он. Так как «Мэтти», судя по всему, был школьного возраста, было более, чем вероятно, что он бы ему ответил; если он все еще был здесь. — Приступай, Крис, — сказал Морган из-за камеры. Он нервно выдохнул; ему это претило так же, как и Доминику. Но ему, как и всем остальным, нужно было узнать, что произошло. Поведение Мэттью резко изменилось, когда ему исполнилось четырнадцать. Он стал еще более погруженным в себя, если это вообще было возможным. Теперь он был уверен, что что-то случилось в тот день, когда он должен был забрать его из школы, но опоздал, так как именно на следующий день после этого его поведение изменилось. — Эй, приятель, — сказал он. — Дай мне поспать, сегодня не школьный день. Крис посмотрел на Доминика и затем на Моргана… «Мэтти» все еще был здесь. Морган кивнул, Крис знал, какие вопросы он должен задать. — Так… как прошли дополнительные занятия? — Нормально. — Мы позвонили в школу после того, как ты пришел домой с тем фингалом под глазом. Мы знаем, что ты не ходил на занятия. Куда ты ходил? Он ненавидел врать….насколько он знал, он посещал занятия, однако ответ разрушил эту надежду. — Я не могу тебе сказать. — Почему? — У меня будут неприятности и люди из опеки меня заберут. — Почему они тебя заберут, что ты сделал? — Я не должен говорить. — Ты можешь сказать мне. — Нет, я никому не могу сказать…никогда. — Крис, он не скажет тебе это по своей воле…ты знаешь, что нужно сделать, — сказал Морган. Крис бросил ему взгляд, говорящий «я знаю, черт возьми», и посмотрел на Дома, который кивнул. Он ненавидел себя за то, что делал, ремни смотрелись неправильно на таких хрупких запястьях. Застегивая их, он видел шрамы…так много, физических и эмоциональных. — Мне жаль, — сказал он. — Хорошо, затяните их, — услышал он, как сказал Морган. Он замер в нерешительности, после чего они затянули их одновременно, и реакция была моментальной. Но на этот раз Мэттью не пытался вырваться, седатив делал свою работу….однако Крис бы хотел, чтобы следующие десять минут были бы стерты из его памяти, и он был благодарен Моргану за то, что он взял вопросы на себя. — Нет…пожалуйста, больно. — Где больно, Мэттью? — Они…пожалуйста. — Мэттью…послушай меня. Я хочу, чтобы ты смотрел на это, как на фильм…ты можешь это сделать? — Да. — Хорошо….что делает мальчику больно? — Ремешки у него на руках. — Кто надел ремешки на руки мальчика? — Мужчина. — Мальчик один с этим мужчиной? — Нет….там есть другие мужчины. Я думаю, они смотрят. На мальчике нет одежды, мужчина его трогает, а другие мужчины его не останавливают. Он не должен этого делать…мне не нравится этот фильм, выключи его. — Нет, Мэттью, продолжай смотреть. Этот мужчина, он пытается заняться сексом с мальчиком? — Я д-думаю, да, но мальчик сопротивляется, он хочет его ударить. Он бьет его в лицо, больше он не сопротивляется. Пожалуйста, выключи его….ох, у мужчины есть что-то в руке. Что он делает….пожалуйста, хватит…мальчик кричит…выключи его! — Продолжай смотреть, Мэттью. Что он делает? — Я не хочу смотреть…пожалуйста! — Мэттью, что он делает? — Нет…пожалуйста, хватит…он жгет…вы жгете меня! Оба, Крис и Доминик, подпрыгнули, когда последнее предложение выкрикнул голос Мэттью, а не Мэтти. Мэттью натягивал ремни и крики боли слетали с его губ. — Снимите эти чертовы штуки! — кричал Крис. Доминик бросился вперед и быстро расстегнул ремни…но Мэттью не успокоился. Поэтому он сделал то, что он делал всегда, когда они были вместе и Мэттью просыпался крича и плача от увиденного кошмара. Ему удалось обнять его и он крепко его держал, но Мэттью продолжал вырываться. — Все хорошо, его здесь нет, никого из них нет….шш, не дерись. Мэттью зарыдал. —О-он обжигал м-меня с-сигаретами….затем он меня и-изнасиловал, к-как и в-все о-они. Доминик услышал, как Крис сделал глубокий вдох; без сомнения, ему должно было быть еще дурнее, чем ему. — Это я в-виноват…я д-должен был п-подождать Криса. — Нет, ты не виноват, не говори так. Он чувствовал, что Мэттью помотал головой, но слов больше не было, только слезы, пока Мэттью не погрузился в сон. Только тогда Доминик его отпустил. Все были шокированы, даже Морган и Келли, которые ожидали, что им откроется травмирующее событие того или иного рода, но не настолько шокирующее. Доминик был уверен, что он был таким же бледным, как Крис, и сдерживал слезы. Миссис Уолстенхолм открыто плакала, а мистер Уолстенхолм выглядел расстроенным, шокированным и злым. — Господи, блять, боже, — сказал Крис. — И я злился на него в тот день и каждый раз, когда он приходил домой поздно…все это время они….это полный пиздец. — Профессор Никколз, я полагаю, этого достаточно. Больше подобная терапия проводится не будет, вы меня поняли? — сказал мистер Уолстенхолм. — Я понимаю, сэр, — ответил Морган. — Предполагалось, что будет только одна сессия, и я думаю, что она сделала то, что должна была. — Я надеюсь на это, потому что я не допущу, чтобы он снова проходил через такой травмирующий опыт. — Он не будет, сэр, теперь мы можем с ним работать. Нам нужно будет связаться с командой ССО Скотленд-Ярда, потому что, я думаю, теперь он захочет говорить. — Но что с его диссоциативным расстройством? — спросил Доминик. Морган помедлил, прежде чем ответить. — Боюсь, это будет тем, с чем ему придется жить. Но я уверен, что с правильно подобранной терапией он сможет контролировать это сам, без нужды в медикаментах. Но к этому нам еще предстоит прийти. — Неважно, сколько это займет времени или сколько денег это будет стоить, — сказал мистер Уолстенхолм, — если это вернет нам Мэттью. Доминик посмотрел через одностороннее стекло на спящего Мэттью. Он надеялся, что это будет правдой, потому что он хотел, чтобы его Мэттью вернулся, тот, которого он успел показать ему…добрый, неравнодушный и живой Мэттью…тот Мэттью, который пел как ангел и играл так, как будто он был рожден создавать музыку. Он должен был надеяться, что рваная, неспокойная мелодия, которой была жизнь Мэттью, скоро станет гармоничной.

Продолжение следует в «Twisted Lullaby»