На нашей стороне

      Пока Шэнь Юань создавал интимную обстановку, расставляя по всем поверхностям настоящие свечи, Шэнь Цзю же расчищал их от хлама брата и сваливал к общей куче в углу возле шкафа, которую с прошлого вечера так никто и не разобрал. Чтобы как-то смягчить весь масштаб катастрофы, он укрыл часть горы плюшевым Бинпапом.              Остальные усаживались в тесный круг по центру пола и начинали грозить соседу каверзными вопросами в игре, если тот сейчас же не поднимет задницу с его ноги или не перестанет пихаться, что быстро переросло в пьяную и неуклюжую потасовку заплетающихся конечностей.              Шэнь Юань подбежал к окну, расслышав громкие залпы, и специально распахнул его настежь, чтобы прочувствовать всю мощь звука, который отдавался по телу. В лицо ударил порыв ледяного ветра, едва не затушив пламя свечей, и в комнату пролетели сырые осенние листья.              — Видал салют? Посвящаю тебе и празднику в твою честь, — по лопаткам с размаху вдарила ладонь Лю Цингэ, выбивая воздух из легких.              — Не делай вид, будто имеешь к нему хоть какое-то отношение, — Шан Цинхуа распластался на полу, не найдя в себе сил встать и разделить всеобщий восторг от зрелища во дворе. — Только не после того, как с кислой миной наскреб свою долю на торт…              — Тогда я думал, что вкладываюсь в хорошее настроение Шэнь Цзю!              — Совсем мозги пропил?! — упомянутый не удостоил его реплику никакой реакции, вместо этого захлопнул окно и накинул на плечи Шэнь Юаня плед, для надежности обнимая со спины и прижимая как можно ближе. — Только пролечился и уже не терпится вновь потрепать мне нервы?              Брат лишь откинул голову ему на плечо и продолжил под бурчание над ухом вглядываться в мерцание за стеклом, что отражалось в слегка влажных от хмеля глазах.              — А ведь могли бы сейчас лежать в тишине и смотреть какой-нибудь дурацкий ромком… — послышался немного обиженный шепот на ухо.              — Ты же терпеть не можешь ромкомы?              — Зато их можно вместе осуждать.              — Если не поторопитесь, я тут усну и останетесь играть без меня, — заныл с пола Шан Цинхуа.              — Нашел чем угрожать, — фыркнул Шэнь Цзю, но повел брата к общей куче, усаживая рядом с собой.              Шан Цинхуа с деловым видом — возомнив себя крупье высококлассного казино в окружении влиятельных людей, а не кучки пьяных и нищих студентов в обычной двушке — устроил бутылку по центру, накрыл ее рукой и окинул собравшихся заговорщическим взглядом.              — Кто же станет тем счастливчиком, что положит начало нашей игре?              — Давай крути уже, — с тяжелым вздохом закатила глаза Ци Цинци.              Отвесив ей наигранный поклон в благодарность, он закрутил бутылку. Все поначалу отнеслись к его затее не без доли сомнения, однако теперь впились взглядом в центр круга со смесью страха и интереса.              — Ну кто бы мог подумать, Мобэй! — Шан Цинхуа радостно хлопнул в ладоши. — Правда или действие?              — Действие.              — Отожмись двадцать раз!              Тот сразу понял его желание и начал стягивать через голову толстовку, оставаясь в одной майке.              — А мы точно нужны в вашей извращенной игре? — Ци Цинци, что сидела по левую сторону от Мобэя, попятилась от него к Лю Цингэ с другого бока.              — Как ты с первого раза нацелился на него? Ты умеешь искривлять пол? — с ненаигранной заинтересованностью уточнил Му Цинфан и склонил голову набок, будто оценивая кривизну паркета.              Но Шан Цинхуа уже облокотил руки о колени, голову устроил в ладонях и не воспринимал ничего из сказанного, сосредоточив внимание всецело на мышцах рук своего парня. Остальные не далеко от него ушли, загипнотизированные плавными движениями, при которых на лице Мобэя не дрогнул ни один мускул, а дыхание оставалось таким же ровным и тихим. Лю Цингэ смотрел с толикой уважения и любопытства, но сдержать свой язык было выше его сил.              — Занятно, конечно, но что значат эти двадцать отжиманий, вот если бы тысячу…              — И до конца досмотрели бы только вы с Цинхуа. Хотя сомневаюсь, что тебе захочется оставаться с ними наедине до конца, у него же сейчас слюна закапает, — Ци Цинци сморщила нос от нелепого вида Шан Цинхуа с раскрытым ртом. — Вопросы про секс и то не такие неловкие.              Мобэй закончил представление и невозмутимо сел на место, оставив толстовку валяться где-то позади.              Следующим крутил Шэнь Юань, бутылка указала на Му Цинфана. Он выгнул бровь и поднял прищуренный — как у довольного кота — взгляд. Тот сразу почуял неладное и метался в выборе, уже зная, о чем будет вопрос, но загадывать действие у еще неизвестного им человека с этим лицом боялся больше. Наконец, поджав губы, он решился.              — Правда.              — С кем был твой первый секс?              Шэнь Цзю покосился на него с едва различимым осуждением. Ци Цинци не сводила с него глаз. Один Шан Цинхуа радовался накалу страстей и показал ему большой палец вверх.              — Понятно, при тебе тоже нельзя и слова лишнего бросить, ко всему прицепишься, — девушка нервно постукивала пальцем по полу.              — Ци Цинци, — спокойно сказал Му Цинфан, прикрыв глаза.              Лю Цингэ глупо переводил взгляд с него на Ци Цинци, подумав, что тот просто прервал вступившую на его защиту одногруппницу.              — Так кто?              — Ци Цинци. Первый раз у меня был с ней.       Шэнь Юань не разделял всеобщего потрясения, но почувствовал, что перегнул палку и копнул куда не следовало. Трудно не заметить, как неловко все опустили взгляд в пол и будто хотели что-то сказать, но не могли подобрать слов. Он закусил губу и в панике обернулся к брату, который уже сложил руки на груди и спокойно осматривал Му Цинфана, всем своим видом демонстрируя, что помощи от него ждать бессмысленно.               Ему хотелось доказать Шэнь Цзю свою давнюю теорию, что Юэ Цинъюань с кем-то встречается, и за столом он не только убедился в собственных подозрениях, но к тому же нашел весьма конкретную цель ухаживаний их названного брата. Не рассчитав, что почти полное отсутствие опыта взаимодействия со сверстниками и сильная восприимчивость к алкоголю заставят его подумать, будто задавать такие вопросы напрямую при всех — это отличная идея, а сам он непревзойденный Шерлок, подрабатывающий купидоном. Смотреть в лицо Юэ Цинъюаню он теперь зарекся на весь оставшийся вечер, а может и жизнь, боясь увидеть разочарованность с осуждением.              — Я почему-то думал, что ты вообще никого не назовешь, — неловко рассмеялся Шан Цинхуа, принимая роль громоотвода и обратив на себя тяжелые взгляды всех присутствующих, после чего выставил руки вперед, словно защищаясь. — Ладно-ладно, круто же, что у нас такой сплоченный коллектив! Да хватит так смотреть, давайте лучше играть дальше, чего заострять внимание. Гетеро секс, нашли чему удивляться. Хотя в нашей компании это действительно меньшинство… Да молчу я!              Шэнь Цзю, устав слушать этот бред, закрутил бутылку. Горлышко остановилось на Лю Цингэ.              — Хм, правда или действие?              — Действие.              Сейчас выражение его лица ничем не отличалось от брата ход назад. Окидывая одногруппника оценивающим взглядом сверху вниз, он размеренно постукивал пальцем по подбородку.              — Пусть кто-то из сидящих рядом сделает тебе мейк.              — И что, и все? — насупился Лю Цингэ.              — А ты чего хотел? Можешь лаять или жонглировать в процессе, не знаю, на твой вкус.              Тот словно завис и всерьез задумался над предложением, хмурясь все сильнее, но в итоге послушно обернулся к Ци Цинци и молча уставился на нее. Глаза девушки сразу загорелись любопытством, и она с трудом поднялась на ноги, чтобы добраться до косметички в сумочке.              — Можете играть дальше, это надолго, — она доставала все вплоть до щипчиков для бровей, в то время как Лю Цингэ со смиренным спокойствием сложил руки на колени и уставился в одну точку.              Му Цинфану выпал Шэнь Юань. Он сразу заметил, как напряглась и потупила взгляд его жертва.              — Правда или действие? — спросил он как можно более ласковым тоном, желая успокоить его.              — Действие, — Шэнь Юань не доверял его безобидной наружности и сидел как на иголках.              — Дай кому-нибудь кроме брата посмотреть историю своего браузера в течение минуты.              Му Цинфан действительно не был обижен — прошлый вопрос ввел в неловкое положение скорее окружающих и самого Шэнь Юаня, чем его. И он явно не собирался мстить, однако, сам того не подозревая, случайным действием подписал ему смертный приговор. Где-то сбоку прыснул Шэнь Цзю, сочувствующе похлопывая близнеца по плечу. После чего встал и направился за еще одной бутылкой вина, предвосхищая его дальнейшее подавленное состояние.              Шэнь Юань совсем поник, на него жалко было взглянуть. Дрожащей рукой он водил по кровати в поисках телефона. Когда наконец нашел, прижал к груди обеими руками и огляделся по сторонам с потерянным видом. На глаза попался улыбчивый Шан Цинхуа, который позорился едва ли не чаще его и вызывал из всех присутствующих наибольшее доверие. Расценив, что это будет лучшим выбором, он резко вложил телефон ему в ладонь, зажмурившись от стыда. Ну почему именно вчера он так увлекся перебиранием полок с фигурками, что захотел перечитать любимые главы самой недостойной человеческого внимания новеллы во вселенной?              Шан Цинхуа польщенно выпятил грудь и торжественно разблокировал телефон лицом Шэнь Юаня. Ехидно посмеиваясь, он открыл браузер и стал зачитывать некоторые пункты истории вслух.              — Кто-нибудь засекал минуту? — спросил Шэнь Юань, опустив голову на колени и вцепившись в волосы пальцами.              — Ты гуглишь сколько варить макароны? Чел… Даже я не так безнадежен, — Шан Цинхуа единственный получал удовольствие от процесса и смеялся в голос, как вдруг резко закашлялся.              Шэнь Юань устало поднял голову и состроил еще более обреченное выражение лица, глядя на побледневшего парня. Ему хотелось думать, что уж хотя бы раскрепощенного и фриковатого Шан Цинхуа не удивит своими скелетами в шкафу, однако даже он, видимо, оказался не готов к увиденному.              — Слабак, я все перечисленное там слушаю насильно каждый день как сказку перед сном, — хмыкнул Шэнь Цзю, доливая первый бокал и протягивая его призраку, что остался от его брата.              Шан Цинхуа выглядел не лучше. С его лица сошли все краски и он то открывал, то закрывал рот как выброшенная на сушу рыба. Откинувшись спиной о грудь Мобэя, который ничего не понимал, но поддержки ради начал гладить его по голове, он постепенно, как в замедленной съемке повернул голову вправо и чуть не подпрыгнул, разглядев в темноте угла черного Бинпапа, что улыбался ему с высунутым языком. Шан Цинхуа оттянул ворот толстовки, пытаясь вернуть способность дышать. Мобэй выхватил телефон у него из рук и передал благодарному Шэнь Юаню.              Остальные уже получили по своему бокалу вина и недоуменно следили за развернувшейся перед ними безмолвной драмой с двумя переигрывающими актерами в главных ролях.              К тому моменту Ци Цинци завершила свое творение и радостно похлопала Лю Цингэ по щекам, напугав всех, в первую очередь свою модель.              — Готово! Намного быстрее, чем я ожидала. Такое лицо грех прятать за тонной косметики, — она обеими руками повернула голову Лю Цингэ, демонстрируя четко очерченные брови, длинные стрелки и ярко-красную помаду. — Строгой красоте — строгий классический макияж.              Шэнь Цзю довольно хмыкнул, глядя на безвольную куклу в ее руках.              — Такое безропотное подчинение, я ожидал большего сопротивления.              — Насколько мне известно, Лю Минъянь ведет бьюти-тикток и видео с братом набирают больше всего просмотров, поэтому жертвовать собой ему приходится не редко, — добавил Юэ Цинъюань, виновато улыбнувшись, когда услышал обиженное фырканье со стороны Лю Цингэ. Пришел его черед, и он потянулся к бутылке. — Это не такой уж секрет. В университете среди девушек тебя узнают скорее с косметикой на лице, чем без. Мобэй! Правда или действие?              — Действие.              — Дай подумать… — он покручивал в руках бокал, окатывая его стенки вином. — Обними каждого присутствующего.              — Если у тебя вдруг фетиш на удушение, не надо втягивать в него окружающих, — брезгливо добавил Шэнь Цзю.              — А ведь хорошая идея! Мы сами давно уже стали как родные, — внезапно оживился Шан Цинхуа, вызвав скептические взгляды одногруппников. — А Мобэй чувствует себя неловко в новой компании. Ему важно понять, что его принимают, ценят и любят. Объятия объединяют!              Мобэй лишь кивал. Затем молча сгреб пискнувшего Шан Цинхуа в охапку, решив начать с него, и все это время смотрел в глаза Шэнь Юаню, что сидел следующим. Тот почувствовал угрозу и схватил обеими руками ладонь брата, прижимая ее к себе, но не мог отвести взгляд от опасности в лице Мобэя, боясь упустить момент нападения.              Как раз тогда свой ход сделал Лю Цингэ, который решил не дожидаться окончания недобровольного закрепления дружбы.              — Юань, — он очень надеялся, что получилось скрыть волнение в голосе. — Правда или действие?              — Правда… — в тот момент его как раз сжимали сильные руки, а на макушку улеглась румяная от алкоголя щека Мобэя.              — Даже не знаю… Выдай какой-нибудь секрет брата.              — И после этого подлым ты считаешь меня, — невнятно пробормотал Шэнь Цзю, лицо которого уже было не видать за спиной Мобэя, что добрался и до него.              — Ничего не знаю, в этом суть игры, — невозмутимо пожал он плечами.              — Не уверен, какого секрета вы от меня ждете и чего о нем не знаете… — Шэнь Юань задумчиво гипнотизировал жидкость в бокале, после чего вдруг поднял его на уровень глаз. — Взять хотя бы вино. Вы знаете, какой оно выдержки и стоимости? Я не разбираюсь, вот только именно эти бутылки стояли у нас уже несколько лет и Цзю-гэ не разрешал к ним прикасаться даже мне… Главный его секрет в том, что он вас любит? Может даже больше, чем меня, — он обиженно надул губы.              — Да ладно, — едва слышно произнес Лю Цингэ с отчетливым недоверием. Он настолько увлекся перевариванием услышанного, что чуть не ударил Мобэя, подкравшегося сбоку с протянутыми к нему руками.              — Ты чего несешь? Я всего лишь знаком с правилами приличия и любым гостям помои не подам, даже тем, кто питается ими на постоянке, — Шэнь Цзю мстительно схватил его пальцами за щеки и оттянул их, заодно прекращая поток новых откровений и вызвав взамен им жалобное хныканье.              — Да за что? Я просто честно вел игру, — смазанно отозвался Шэнь Юань. — Скажи спасибо, что не стал рассказывать о твоем… — но договорить ему не дала прижатая к губам ладонь брата.              — Шэнь Цзю, — сладко пропела Ци Цинци, — Правда или действие?              Тот покосился в центр круга и заметил направленное на него горлышко бутылки.              — …Правда.              — Ооо, — девушка коварно потирала руки, зажмурившись от предвосхищения. — Тебе нравится кто-нибудь из присутствующих в романтическом плане?              Наступила гробовая тишина. Лю Цингэ с Му Цинфаном посмотрели на нее как на умалишенную, но поддались всеобщей тенденции и по итогу вперили заинтересованный взгляд в старосту, который от злости успел побледнеть, позеленеть и наконец покраснеть.              На нервах Шэнь Цзю подскочил как ужаленный, стоило Шэнь Юаню незаметно для остальных пройтись языком по прижатой ладони, и мгновенно отдернул ее. Он не мог больше терпеть хитрый прищур его глаз и отвернулся, стараясь удержать внешнюю невозмутимость. Надолго замолчал, стиснув сложенные на коленях руки в кулаки, презрительно сузил глаза и поджал губы, тяжело дыша, но в конце концов процедил сквозь зубы.              — Да.              Гнетущая тишина стала еще ощутимее и давила на опьяненный мозг Шэнь Цзю все больнее. Юэ Цинъюань словно окаменел, боясь взглянуть в его сторону и лишь сидел с широко раскрытыми глазами.              — Стоп, что?.. — поперхнулась вином Ци Цинци.              Шэнь Цзю достал из-под кровати еще одну бутылку, уже явно не такую дорогую, и тяжело вздохнул, но ничего не ответил.              — Подожди-подожди, а он или она уже состоит в отношениях? — Лю Цингэ неосознанно потянулся вперед, желая вглядеться ему в лицо, и без того мрачное, но сейчас оно выглядело особенно жутко и сурово, освещенное теплым огнем свеч, которые отбрасывали жесткие и контрастные тени.              — А это уже второй вопрос, — Шэнь Цзю залпом выпивает бокал вина и протягивает бутылку Му Цинфану с намеком разлить остальным, чтобы как можно скорее забыть сказанное. — И своих ошибок я дважды не повторяю, вопросов больше не будет. А ты чего ржешь? Весело тебе?              — Ты знаешь о ком он? — Цинхуа хватает за грудки Шэнь Юаня, который все это время тихо давился от смеха, но теперь не выдержал и размяк в его руках, открыто смеясь в лицо. — Что ты хочешь взамен на эту информацию? Ай блин, надо с тобой на трезвую голову поговорить… — он отбросил вялое тело, тут же перехваченное Шэнь Цзю. — У меня всегда были догадки насчет Юэ Цинъюаня или Лю Цингэ, но обоих ты так жестоко хуесосишь и близко к себе не подпускаешь, что здоровыми отношениями тут и не пахнет. Хотя не удивлюсь, если твоя любовь действительно больная, со странным проявлением одержимости и тяжелая для восприятия нормальными людьми… Господи, что с ним, — Шан Цинхуа в ужасе прижался к Мобэю, испугавшись нового истеричного взрыва хохота Шэнь Юаня, с которым не справлялся даже шипящий на него Шэнь Цзю.              — Правда или действие? — Мобэй к тому времени уже открутил свой ход и ему выпал Му Цинфан.              — Действие, — тот настороженно смотрел на него снизу вверх.              — Сядь к нему на колени до конца игры, — он мотнул головой в сторону Юэ Цинъюаня.              — Опа, — Шан Цинхуа отвлекся от раздумий насчет одних неизвестных отношений и перешел к другим, более конкретным. Затем прикрыл коварную улыбку рукой, параллельно похлопывая Мобэя по плечу в знак одобрения. — Моя школа.              Му Цинфан устало выразил свое осуждение тяжелым взглядом исподлобья, но легко забрался к Юэ Цинъюаню на колени, почувствовав тепло руки, что обвила его талию и помогла усесться поудобнее.              Цинхуа уже потянулся к бутылке и закрутил ее. От нетерпения он активно барабанил ладонями по полу.              — Юэ Цинъюань, правда или действие?!              — Видимо, действие…              — Пусть тот, на кого укажет бутылка, поведет тебя на поводке до дома!              — Дурак что ли, где ты у нас собаку нашел? — Шэнь Цзю сидел сгорбившись и драматично приложил бокал ко лбу, пока Шэнь Юань успокаивающе гладил его по спине.              — Есть тут одна сутулая… — глядя в потолок, как бы невзначай сказал Лю Цингэ.              — Реквизит у нас свой, выдаем под аренду!              — Блять, даже знать не хочу… — он совсем спрятал лицо в ладонях и облокотился о брата, падая в его заботливые объятья.              — Вы друг друга стоите, — Ци Цинци не скрывала своего отвращения в сторону Мобэя с Цинхуа.              — Вот не надо строить из себя святош, — тот закатил глаза. — Посмотрел бы я, что творится за дверьми ваших спален…              — Не надо, — хором прервали его.              Шан Цинхуа сам понял, что слова ему сейчас даются не особо удачно и стушевался под злыми взглядами со всех сторон, утыкаясь в грудь Мобэю и найдя в ней защиту.              Юэ Цинъюань тоже оказался в затруднительном положении, пусть внезапно лицо его и просветлело, когда бутылка указала на Шэнь Цзю. Шэнь Юань похлопал брата по спине, привлекая его внимание, и тот опустил руки от лица. При виде бутылки он хрипло усмехнулся.              — Найди себе другого лоха.              — Но, Сяо Цзю, по правилам игры…              — Я не пойду провожать тебя до дома. С поводком или без, — резко ощетинился он.              — Ты не можешь просто взять и отказаться от непонравившегося задания, — проворчал Лю Цингэ.              — Да? Как интересно. Оказывается, могу. Я отказываюсь.              — А Лю Цингэ бы проводил? Я так, в исследовательских целях… Понял, молчу, — Шан Цинхуа сделал вид, что закрывает рот на замок и выкидывает ключик, примирительно поднимая перед собой руки.              Юэ Цинъюань же с понурым видом повторил ход и получил себе в спутницы Ци Цинци. Перекинувшись натянутыми улыбками, они решили никак это не комментировать и достойно принять свою участь.              — Мобэй, — Шэнь Юань уложил голову на макушку Шэнь Цзю, до сих пор обнимая его за плечи. — Правда или действие?              — Действие.              — Ммм… Пусть кто-нибудь сделает тебе два хвостика.              Разумеется, единственным, кто осмелился прикоснуться к нему и воспылал энтузиазмом, стал Шан Цинхуа, который даже не спросил выбора Мобэя.              — Вы с братом действительно похожи в своих желаниях, — Му Цинфан покосился на раскрашенного Лю Цингэ.              — Просто хотим снизить градус токсичной маскулинности, — Шэнь Цзю лениво прокрутил бутылку и даже не удосужился поднять взгляд на выпавшую ему Ци Цинци. — Правда или действие?              — Правда.              — Что моментально оттолкнет тебя в потенциальном партнере?              — Мужской пол, — она переключила свое внимание на маникюр, с интересом рассматривая приклеенные стразы.              — Но ты же… — Юэ Цинъюань не знал, как тактичнее продолжить предложение, и просто недоуменно захлопал глазами.              — Я же переспала на первом курсе с Му Цинфаном? И что? Он тоже теперь на коленях не у меня сидит, жизнь все по местам расставила, — она вслед за Шэнь Цзю решила найти спасение от неловкой темы в вине, прикладываясь к горлу недопитой бутылки.              Му Цинфан лишь усмехнулся и продолжил игру. Его целью оказался Лю Цингэ, который только успел расслабиться.              — Правда или действие?              — Действие, — он смело выпятил грудь вперед.              — Завяжи глаза до конца игры.              — Вот уж откуда подставы не ждал, — обиженно поник тот. — Чем хоть?..              — О, для таких благих целей я даже готов пожертвовать своим галстуком, — сразу пришел в себя Шэнь Цзю и добрался до шкафа. Вернувшись, он сам опустился за Лю Цингэ и перекинул галстук ему через голову, отчего тот вздрогнул и хотел было вырваться. — Да сиди уже, никуда тебе не деться.              — Смажешь стрелки — убью, — подтвердила свои слова убийственным взглядом Ци Цинци, заставив даже Шэнь Цзю на секунду зависнуть и бережнее приложить ткань к глазам, а Лю Цингэ перестать вертеться.              — А-Юань, — улыбнулся Юэ Цинъюань. — Правда или действие?              — Правда! — он торжественно поднял бокал над головой, немного покачиваясь.              — Какая у тебя самая необычная или странная мечта?              Шэнь Юань секунд десять тупо смотрел на него остекленевшими глазами, прогружаясь, а затем резко погрустнел и опустил взгляд в пол. Шэнь Цзю, расслышав драматичный всхлип без слез, сразу вернулся на место и забрал остатки его вина себе.              — Наверное, то, что я хочу прожить с Цзю-гэ вместе до самой старости, — серьезно начал он, водя пальцем по полу. — С первого взгляда ничего странного, все умиляются с нее и считают наивной, как у пятилетнего ребенка, что не хочет отпускать свою привязанность к брату. Так мило, неразлучные близнецы. Но стоит им понять, что я не шучу, как начинают кидать косые взгляды и смеяться. Со словами, что пора вылезти из своей скорлупы и принять реальность. Начать выстраивать собственную жизнь и не цепляться за брата, не тянуть его за собой в заточение четырех стен. Во взгляде сразу появляется снисхождение, как к неразумному, а не такому же взрослому человеку с целями, отличными от их, — Шэнь Цзю прижал его за плечо к себе, ощутимо сжимая. — Хотя теперь я понимаю, что доля здравого смысла в этом есть. Мы с вами знакомы всего несколько часов, а я уже хочу вернуться в университет и завести друзей, которые будут такими же классными и заботливыми. Настолько, что готовы собраться всем вместе и дойти поздравить с днем рождения, потратить на меня весь вечер. От этого еще больнее, ведь до конца обучения вернуться на общие пары у меня вряд ли получится, так что на одну странную мечту больше, — невесело усмехнулся он под конец.              Юэ Цинъюань, который еще во время второй части признаний подполз к нему с другой стороны, боясь давящего взгляда Шэнь Цзю, осторожно приобнял его.              — А-Юань, мы ведь пришли и к тебе тоже.              — Точно! Я уже говорил, что ты можешь считать меня своим другом, — Лю Цингэ с завязанными глазами подобрался к нему, успев снести по пути бутылку с парой бокалов и сел спереди, взяв за руки.              Му Цинфан с Ци Цинци попытались присоединиться к объятьям, потеснив остальных.              — Что за глупости, никто не «тратит» на вас вечер, а приятно его проводят, — девушка легонько щелкнула его по лбу, вызвав уже веселый смешок.              — Ну все, ты подписал себе приговор, теперь мы от тебя не отвяжемся, — Шан Цинхуа вместе Мобэем навалились на их кучу, обнимая всех, на кого хватило обхвата рук.              — Просто хотелось бы напомнить, что я его радости от толпы у нас дома не разделяю, — сдавленно пробурчал Шэнь Цзю, невольно втянутый в происходящее.              — Да-да, конечно, — пользуясь тем, что он оказался зажат, Ци Цинци издевательски потрепала его за щеку.              — Спасибо, — счастливо улыбнулся Шэнь Юань. — Но дышать и правда нечем.              Лю Цингэ первым смог отползти, пока остальные только занимали свои места, и сразу прокрутил бутылку.              — Шэнь Цзю… — он ощупал направление горлышка бутылки и проследил его рукой, натыкаясь на колено старосты.              — Действие, — резко прервал его тот и шлепнул по руке, поправляя выбившиеся из хвоста пряди волос.              — Заклей рот скотчем до конца игры, — процедил он раздраженно, чем моментально нарушил былую атмосферу. — А лучше жизни.              Шэнь Цзю запрокинул голову, прикрыл глаза и мысленно просчитал до десяти, делая медленный вдох и выход.              — Может у меня скотча дома нет.              — Пожертвуй еще одним галстуком ради «благих целей», — Лю Цингэ мог только слышать его недовольное сопение, но все равно расплылся в самодовольной улыбке оттого, что смог подобрать нужное задание и досадить ему.              Тот лишь хмыкнул и прошел к столу специально мимо него, наступая на ладонь — обязательно потопав по ней несколько раз — и задевая бедром плечо как можно сильнее. Лю Цингэ попытался удержать его за ногу, чтобы он споткнулся и упал, но Шэнь Цзю уже вцепился в столешницу и с особым усердием лягнул пяткой по груди. Когда и это не помогло освободиться, рукой нащупал на столе свой одеколон и несколько раз брызнул тому в лицо на манер перцового баллончика, отчего Лю Цингэ пришлось выставить перед собой руки в защитном жесте и вспомнить весь мат в своем словарном запасе.              — Детский сад, — Ци Цинци удивленно подняла брови. — Скоро и я поверю, что между вами что-то есть.              — Ничего нет, — синхронно закричали они.              Послышался треск скотча. Шэнь Цзю агрессивно отшвырнул его на кровать, все же приклеив оторванный кусок на губы и обиженно сложив руки на груди.              — Должна признать, картина очень привлекательная, а на слух еще приятнее, — злорадно добавила девушка, делая свой ход. — Шан Цинхуа, правда или действие?              — Действие.              — Закрой глаза и дай кому-нибудь из хозяев квартиры, допустим Шэнь Юаню, скормить тебе три любых продукта с кухни.              Со стороны Шэнь Цзю послышался сдавленный смех через залепленный рот.              — Ой-ой, — протянул Шан Цинхуа. — Я успел порыться у них в холодильнике, там даже мыши повешенной не найти, одни застывшие соусы.              — О да, тебе бы уже начать готовиться, — с темным лицом проговорил Шэнь Юань, тяжелой поступью отправляясь на кухню. Вернулся уже с майонезом, малиновым вареньем и подозрительно подсохшей селедкой, держа руки за спиной. После чего опустился на колени перед Шан Цинхуа со самой слащавой улыбкой. — Будь так любезен, закрой глаза.              Шан Цинхуа замешкался. Бросив последний жалобный взгляд на Шэнь Юаня, он закрыл глаза и сложил руки у груди в молитвенном жесте.              — Ты знаешь, нам надо будет потом погов… — он не выдержал и попытался смягчить выпавшую на его долю неприятность.              — Тссс, — Шэнь Юань схватил его за подбородок и сжал челюсть, вынуждая открыть рот. — Будь хорошим мальчиком.              И резко выдавил гору майонеза, залив ее вареньем, чтобы затем уложить поверх кусок селедки, точно вишенку на торте. Не дав времени опомниться, Шэнь Юань захлопнул ему рот с громким стуком зубов и накрыл рукой губы, прислонившись к уху.              — Еще никто не выживал после того, как видел историю моего браузера, — с придыханием прошептал он и, пошатываясь, наконец отстранился. Напоследок одобрительно похлопал его по щекам, на которых уже поблескивали дорожки слез.              Тот дрожал, уставившись невидящим взглядом куда-то перед собой. Когда мозг обработал информацию, что теперь их ничто не держит, Шан Цинхуа сорвался с места и убежал в сторону ванной комнаты. Мобэй хотел последовать за ним, но он уже снова появился в дверном проеме и повис на косяке. Немного отдышавшись, доковылял до своего парня и пластом свалился поперек его колен. Мобэй растерялся и одеревенел, и все же несгибаемой рукой потянулся к бутылке. После долгого вращения по полу она указала на Юэ Цинъюаня.              — Правда или действие? — он вышел из оцепенения и перевернул Шан Цинхуа лицом вверх, удерживая голову ладонью.              — Правда.              — Доминируешь или подчиняешься?              — Что? — улыбка застыла на лице Юэ Цинъюаня, но уголок рта начал нервно подергиваться.              — Доминируешь или подчиняешься? — упрямо повторил Мобэй.              — Еще тупее вопрос можно было придумать? А, ну ты же не видел, как он стелется перед Шэнь Цзю… — махнула рукой Ци Цинци. — Но блеск его глаз при словах о поводке можно было и заметить.              — Доминирую, — все же ответил он под одобрительный кивок Мобэя и имитацию рвотных позывов Шэнь Цзю, заставив всех почувствовать себя неловко.              — Ой, да не пизди, ты это сказал чисто наперекор мне, — она ткнула его пальцем в грудь, но получила в ответ лишь загадочную улыбку.              — Надо просто в следующий раз задать этот вопрос Му Цинфану, — подал вялый голос Шан Цинхуа, заставив того заикнуться.              И внезапно подскочил, стоило ему понять, что настала его очередь. Зажмурившись от потуг послать бутылке сигнал выбрать определенного человека, он сделал свой ход.              — ДА! — он едва не подпрыгнул от радости, вмазав вскинутыми руками Мобэю по лицу. — Шэнь Юань! Правда или действие?              — Действие?.. — скривился тот.              Наученный примером брата, он не решался выбирать правду и рисковать возможностью вопроса о любовном интересе Шэнь Цзю, которым был так заинтересован Шан Цинхуа. Поэтому потянул близнеца за рукав с требованием новой порции вина. Тот заупрямился, выражая свой протест активным движением бровей и очень красноречивым взглядом, но Шэнь Юань в долгу не остался, одними глазами и щипанием за бедро давая понять, кто облажался с вопросом в прошлый раз, из-за которого он теперь страдает. И Шэнь Цзю пришлось сдаться. Остальные мало понимали их безмолвные переговоры и озадаченно наблюдали за бутылкой, которую Шэнь Цзю прижимает к его губам. Шан Цинхуа осенило и он вскрикнул, подобрав нужный момент для вынесения вердикта.              — Поцелуй Лю Цингэ!              Остатки вина потекли по подбородку. Комната разом оживилась, все начали присвистывать или глумиться над парочкой. Шэнь Цзю с дикими глазами замахнулся бутылкой на Шан Цинхуа, а второй рукой потянулся к его горлу, но был остановлен стальной хваткой Юэ Цинъюаня с Му Цинфаном.              Шэнь Юань с открытым ртом смотрит в сторону потерянного Лю Цингэ с повязкой на глазах. Медленно проводит рукавом свитера по подбородку, пока одурманенный разум пытается оценить ситуацию. И не находит никаких проблем. Это друзья Цзю-гэ. Это всего лишь игра. Это возможность повеселиться, доказать свою открытость и стать ближе. Не мигая, он подкрадывается к нему на четвереньках. Мычание брата и веселые голоса остальных звучат приглушенно и доносятся словно откуда-то издалека. Сфокусирован только на лице с умилительно пунцовыми щеками перед собой, остальное размыто и незначительно.              — Куда тебя можно поцеловать? — взгляд цепляется за движение его кадыка.              — К-куда хочешь, — рука Лю Цингэ дернулась, но решиться поднять ее и коснуться, желая поверить в реальность происходящего, не получается. И он старается прислушиваться к любым шорохам и чужому дыханию, чтобы определить его близость.              Шэнь Юань усмехается и закрывает глаза, неуклюже тыкаясь губами в уголок его рта под удивленные вздохи со всех сторон. За закрытыми веками мерцают яркие краски, и он теряет ощущение пространства. Одной рукой опирается о колено Лю Цингэ, чтобы удержать себя. Стало так тихо и тепло. На периферии сознания мелькает мысль, что пить стоило поменьше, завтра будет болеть голова, Цзю-гэ станет ругаться, да и слишком велико желание завалиться набок и не разлипать глаз до самого утра. Но в нос моментально ударяет запах одеколона Шэнь Цзю, и он расплывается в улыбке, забывшись в ощущениях. Более уверенно сминает его губу и тянет немного на себя. Когда не встречает никаких ответных действий, проводит языком, оставляя влажный след. Из вредности кусает, начиная хмуриться. И чувствует привкус помады.              — Такое ощущение, будто это Шэнь Цзю целует Лю Цингэ. У меня сейчас весь мир перед глазами рушится, — шепчет в оглушающей тишине Шан Цинхуа.              Шэнь Юань резко открывает глаза и пятится назад, загнанно дыша. Со звоном задевает игровую бутылку на полу и сам заваливается немного на бок. Мир перед глазами плывет, когда он вертит головой по сторонам, встречая потерянный взгляд Юэ Цинъюаня и испуганный Шан Цинхуа, который тут же переводит его куда-то ему за спину и сжимается еще сильнее. Как сквозь пелену слышит треск скотча позади, и вот в дверном проеме уже мелькает спина Шэнь Цзю, который чуть ли не бегом покинул комнату, врезаясь плечом об косяк.              — Подожди, — Шан Цинхуа никак не унимается. На лице у него отражается весь тот сложный мыслительный процесс, который он силится вести. — Шэнь Цзю, так ты РЕАЛЬНО втюрился в Лю Цингэ?! — ошалело кричит ему вслед.              — Ну ты чего, мы же не собираемся смеяться над чьими-то чувствами! Даже над твоими! — растерянно кидает Ци Цинци.              — И в следующий раз действие загадаю тебе! Мы сделаем вид, что ничего не было и переиграем все заново! Надо было только намекнуть! Я и не таких сводил! — поддакнул Шан Цинхуа.              Шэнь Юань бросается за братом, прыгая на одной ноге, пока стаскивает тапок и швыряет им напоследок в лицо Шан Цинхуа. Точно попадая в цель, если судить по звуку. Лю Цингэ мгновенно срывает повязку и пытается удержать его за руку, но та выскальзывает из его хватки. Шэнь Юань даже не замечает и захлопывает за собой дверь сначала в комнату, а затем и в санузел, где скрылся Шэнь Цзю.              При виде его, сидящего на бортике ванны и не обращающего на него никакого внимания, неловко жмется к двери, держа руки за спиной. Когда он делает два осторожных шага к нему, словно подбираясь к дикому животному в клетке, и наклоняет голову вбок, чтобы виновато заглянуть в опущенное лицо, Шэнь Цзю подает первый признак, что видит его. Кривится в отвращении и отворачивается, заставив кровь в жилах Шэнь Юаня заледенеть. Неужели он настолько все испортил? Праздник, только зародившуюся дружбу, семью?              — Пожалуйста, я… — начинает он дрожащим голосом, но его хватают за челюсть и жестко поворачивают к зеркалу.              — Помаду вокруг рта сотри, прежде чем лезть ко мне, — раздается ядовитое шипение на ухо. В отражении он видит свое бледное лицо, на котором смазанными пятнами красовалось доказательство его провинности, а затем косится на Шэнь Цзю, наконец пересекаясь с ним взглядом в зеркале. От горячего дыхания на коже его снова повело, и он прикрыл глаза, молча кивая.              Ноги едва держат, но он находит силы добраться до воды и агрессивно трет намыленное лицо, чувствуя, как спину сверлят пристальным взглядом. Тяжело наваливается руками о раковину, стараясь утихомирить беспокойное сердце; кран решает не закрывать, защищая себя тем самым от лишних ушей в соседней комнате. Шэнь Юань все же опадает на пол и замечает, как дернулся в его сторону брат, хватая под локоть. Значит, надежда есть. Сердце щемит от внезапно накатившей нежности, и он подползает на коленях ближе, опирается руками о его предплечья и тянется к лицу, беспорядочно тыкаясь носом, как приставучий котенок.              — Только что к одному ползал, через несколько минут уже к другому. Ничего не жмет? — холодно бросает тот, поднимая бровь.              — Проебался, признаю, — он и не думал отлипать, пока его не отталкивают.              — Толку мне от твоего признания? Я своими глазами все видел. И чего ты вообще к нему полез?              — Ну так задание…               Шэнь Юань замечает, как брат запрокидывает голову с напускным недовольством на лице, но тело выдает его, когда само тянется к нему — он уверен, Шэнь Цзю не отдает себе в этом отчета — и едва различимо дрожит при мягком давлении губ на шею. И тем более когда он запускает мокрые руки ему под футболку, проходясь легкими касаниями ногтями по груди и ребрам. Должно быть, это щекотно.              — Язык тебе на что дан? А, точно, — язвительно усмехается. — Даже не попытался отказаться.              — …Я как-то не подумал, что так можно.              — Кто бы сомневался, — цокнул Шэнь Цзю, скорчив гримасу. — А я, значит, собираюсь вести Юэ Ци на поводке по-твоему.              — Сравнил! Вы давно общаетесь, и ты посылаешь их по десять раз на дню, а для меня каждое действие в этот вечер как шаг по минному полю. Я же должен доказать, что не ссыкло и умею целоваться, — он сделал вид, что не замечает откровенно насмешливого взгляда брата. — Я думал, для подростков нормально целоваться между собой на тусовках… Если тебе станет от этого легче, так далеко заходить я не планировал…              — Во-первых, — Шэнь Цзю намотал его хвост на кулак, отдернув голову назад, чтобы смотреть прямо в лицо и не отвлекаться. — Ты уже не подросток. Во-вторых, тебе бы на улицу выйти, воздухом подышать, с живыми людьми пообщаться, а не только гаремники читать. Скоро начнешь думать, что все проблемы действительно решаются сексом, — пальцы Шэнь Юаня замирают на резинке его штанов, и он бросает на него настороженный взгляд. — Ты чего делаешь?              — Решаю проблему?              Он приспускает спортивные штаны с нижним бельем, высвобождая его эрегированный член, при этом все так же смотрит расфокусированным взглядом в глаза близнецу из-за невозможности оценить вид ниже, поскольку тот продолжал удерживать его за волосы, теперь сжимая их еще сильнее.              — Я же только что… — Шэнь Цзю страдальчески вздыхает и прикладывает ладонь к лицу, отпуская его. — Ты не должен извиняться передо мной таким образом.              — Наивно полагать, что я делаю это только из чувства вины, — с кривой усмешкой он внезапно отстраняется и убирает руки за спину, склонив голову вбок. — И как же тогда, по-твоему, решается эта проблема? Ты умные книжки читаешь, научи меня.              Шэнь Цзю закусывает губу, приподнимая трясущийся уголок рта, и он отчетливо видит, сколько тому хочется высказать на этот счет.              — Тогда почему?              — Ты же не думал, что вечер дня рождения я рассчитывал провести с кучей незнакомых мне людей? Планы корректируются на ходу, и вот я здесь, выкроил нам свободную минутку, не благодари, — Шэнь Юань помогает ему стащить штаны еще ниже, прислонившись теперь щекой к оголившемуся участку ноги и нагло глядя снизу вверх. — Так что мне делать?              — Точно не заставляешь себя? — неуверенно бормочет брат, между бровей его залегла глубокая складка.              Глаз дергается, и он недовольно поджимает губы, впиваясь пальцами в мягкий бок Шэнь Цзю. Зубы оставляют след на нежной коже внутренней стороны бедра, чтобы затем он прошелся языком поверх и втянул ее, помечая багровым засосом.              — Промахнулся, — раздается хриплый голос, после которого его голову двигают в сторону и утыкают в основание члена, а он сразу послушно припадает к нему губами. — Действительно, всему тебя учить надо.              Шэнь Юань фыркает, обдавая его горячим дыханием, и ведет языком вдоль основания. Стоило добраться до кончика, как резко заглатывает почти всю длину, сорвав у Шэнь Цзю громкий вздох от неожиданности, но и сам едва не закашливается, поэтому отдаляется и обхватывает головку губами, словно так и было задумано. Не забыв поднять невинный взгляд наверх, чтобы не упустить открытые эмоции на лице брата, который уже за пару секунд успел взять себя в руки и заскрипел зубами от раздражения. Или еще чего. Чувствует, как тот гладит его по голове дрожащими пальцами, очевидно борясь с желанием пустить их в волосы и зацепить, вдавливая ближе. Шэнь Юань делает вид, что намеков не понимает, и продолжает медленно обсасывать головку с пошлым причмокиванием, пока не выведет его из себя.              Долго ждать не приходится. Шэнь Цзю подается бедрами вперед, ухватившись второй рукой за бортик ванны, чтобы не соскользнуть, и делает первый толчок внутрь под его довольное урчание, которое отдается вибрацией по члену. Чертыхается, врезав кулаком по стене, и тут же жалеет о несдержанности.              — Ты же его там не убиваешь, правда? Шэнь Юань, постучи трижды, если тебе нужна помощь… — раздается приглушенный голос за двумя дверьми из комнаты.              — ЗАТКНИСЬ! — орет Шэнь Цзю, чувствуя, как в ногах у него трясется от сдерживаемого смеха брат. — САМИ РАЗБЕРЕМСЯ!              — Ты только подтверждаешь наши подозрения, почему он не подает голос…              В дверь летит шампунь, а за ним и кондиционер — от швыряния маски для волос он решил воздержаться, чтобы это не сочли сигналом бедствия, — после чего вопросы прекращаются. Шэнь Юань, сама невозмутимость, с довольным видом качает головой, решив усилить старания, пока его не спохватились и не пришли проверять. Одурманенный необычностью обстановки, разум его окончательно плывет. После алкоголя активные движения головы с закрытыми глазами сродни американским горкам, немного даже подташнивает, что совсем не облегчает задачу, и конечности кажутся ватными, пол под коленями будто плывет, отчего он сильнее цепляется руками за его бедра, почти повиснув на них и насаживаясь на член до основания. Горло сводит и сокращается, но он вовремя отстраняется, не дав сработать рвотному рефлексу. Зато наслаждается реакцией на это Шэнь Цзю. Он совсем потерял ощущение пространства и времени, чувствуя только периодическое давление на глотку и ритмичные движения уже минуту, две или все пять.              — Черт, А-Юань, стой, я…              Он слышит тщетные попытки сверху достучаться до него, и даже сопротивляется тянущей за хвост руке, не позволяя оторвать его от себя. Упрямо втягивает щеки, особенно сильно стимулируя, и наконец чувствует растекающееся по горлу тепло. Терпеливо ждет, пока Шэнь Цзю совсем не обмякнет, в итоге стекая с бортика к нему на пол и хватая ртом воздух. Шэнь Юань специально высовывает язык с довольной улыбкой, дразня его видом белой густой жидкости на нем, и только когда чужая рука грубо захлопывает рот, чуть не прикусив ему этот самый язык, показательно сглатывает.              — Господи, блять, зачем я тебе поддался… Ни стыда, ни совести.              — О да, ты так отчаянно сопротивлялся и готов был бороться до последнего, защищая свою честь, — закатил глаза Шэнь Юань.              Сам он выглядел не лучше. Такой же растрепанный и с таким же ошалевшим взглядом сидит, опираясь руками о пол позади себя.              — Сначала я забыл, что здесь был кто-то еще, а потом уже было поздно, — неубедительно оправдывается Шэнь Цзю, заправляя прядь его волос, задерживает руку за ухом и тепло смотрит на него. Он тянется за прикосновением, трется о его ладонь, накрывая ее своей, и не смеет отвести глаз.              — Так уж и быть, верю тебе. А ты мне?              — Да я с самого начала знал, что никто нашей крови не может питать теплых чувств к этому гопнику, это противоестественно, — брат в открытую рассмеялся, дернув его за ухо.              — В смысле?! — Шэнь Юань поморщился, когда его больно потянуло влево. — И убежал ты тогда от смеха, а не ревности?              — Этого я не говорил, — Шэнь Цзю встал, натягивая штаны, и невозмутимо поправил на себе одежду с прической.              — Стой, еще не… — обрывает себя, когда дверь перед ним захлопывается, а он остается один на полу ванны, растерянный и ослабленный. — Хоть бы поблагодарил, «ни стыда ни совести», — кривляется, пародируя его, но все же не без труда поднимается и выходит следом.              — О, ты жив! Теперь можно со спокойной совестью уходить, — запахивает на себе куртку Шан Цинхуа, чуть не зажевав подбородок молнией. — Ну ты вообще, конечно… А, точно, забыл. Но ты все равно напиши мне, разговор есть!              Ему в руки пропихивают зажеванную бумажку, на которой очень настойчиво рекомендуют написать на определенный аккаунт, и глаза его расширяются, когда он различает в никнейме знакомые мотивы. Он так и не решился поднять взгляд, но Шан Цинхуа лишь ободряюще похлопал его по плечу и скрылся в темноте подъезда.              — Мы и так уже задержались, благодарим за гостеприимство, — немного кланяется Му Цинфан, уводя за собой Юэ Цинъюаня, который лишь смущенно кивнул, а вслед за ними потянулась и Ци Цинци, держа того на поводке, как и обещалось.              — Видишь, какие порядочные все люди, задания свои выполняют в отличие от некоторых, — Шэнь Юань кинул на брата укоризненный взгляд, но удостоился лишь легкого подзатыльника. — А где Лю Цингэ?              — А тебе зачем? — усмехнулся Шэнь Цзю, закрывая дверь в квартиру. Прижался плечом к стене прихожей, складывая руки на груди. — Он вышел в подъезд один из первых. Точнее будет сказать вылетел. При виде меня. Или металлической обувной лопатки у меня в руках.              — Да, в общем-то, и незачем… — он внезапно стушевался, не зная что делать с накатившим внезапно смущением. — А что теперь?              — Как что? Воспитывать тебя будем.              Шэнь Юань испустил вздох облегчения, поднимая на него счастливый взгляд.              — Я уж думал не предложишь.