***
- Как он? - Тэён прячет глаза, переминая в пальцах складки пледа. Он задаёт один единственный вопрос слишком быстро для незаинтересованного в ответе человека, коим отчаянно пытается казаться. Однако, понимая это, Джонни просто пропускает любые комментарии мимо. - Всё в порядке, ему ничего не угрожает. Все анализы в норме, ты просто перенервничал, - Тэён угукает в ответ, так и не рискуя поднять на друга взгляд. - Тэ, малыш, - Со аккуратно присаживается на край больничной кушетки. - Прости меня. Я вовсе так не думаю, и не имел никакого права говорить тебе всё те ужасные слова... - Но ты был прав, - младший перебивает, поджимая губы, и заставляет Со ментально призвать на помощь японца. - То, что произошло, только моя вина. Моя ответственность. Я должен был осознавать, что подобные развлечения не для меня... а теперь вам из-за меня приходится со всем этим разбираться. - Может расскажешь нам? - Тэён поднимает глаза, замечая примостившегося с другого края Юту. - Мы здесь не для того, чтобы осудить тебя, но было бы неплохо понимать, как так вышло. Ты вроде всегда был у нас перед глазами, и всё же мы что-то проглядели. - Я бы хотел вам всё рассказать, но проблема в том, что я... я практически ничего не помню. - В смысле? - Джонни приходит в состояние боевой готовности за долю секунды. Он ещё ничего не знает, но уже готов вершить справедливость и причинять добро тому, кто посмел. - Помните ту вечеринку... - Юта хмуро смотрит на старшего. Тэён и вечеринка в одном предложении уже не предвещают ничего хорошего, тем более, когда их на памяти японца далеко не один десяток, даже для относительного начала семестра. Одна другой краше! - Ну та, которую устроили по случаю начала года... ночь первокурсников... Джонни помнит. Джонни помнит, как, выдрав из дрожащих лапок Тэёна непонятно откуда взявшийся пластиковый стаканчик с непонятно чем, отправил того домой! Он и подумать не мог, что в самый неподходящий для этого момент младший вздумает проявить свой бунтарский дух! Тэён и правда был абсолютно не адаптирован к шумным компаниям - слишком легковерный, слишком невнимательный... слишком легковес, чтобы пить что-то крепче детского шампанского. - Я тебя обманул, Джонни. Прости, - голос буквально тонет в сожалении, но старший молчит, позволяя пока просто продолжить мысль. - На выходе меня задержал какой-то парень... высокий такой, шумный. Я видел его в твоей компании до этого, потому... потому решил, что ему можно доверять, - Со уже изрядно интересно, кого из круга своего общения он должен будет убить ещё и насколько сильно тот в конечном итоге порядеет. Что-то подсказывает, изрядно. - Этот парень.. он сказал, что все уходят в клуб... неподалёку... и что я могу присоединиться к ним, если хочу, - брови Со удивлённо ползут вверх. В отличие от наивного Тэёна он более чем осведомлён об уровне близлежащих клубов. - Я подумал, почему бы и нет, ведь вы... вы никогда не брали меня с собой. Мне просто было интересно. - Тэ, прости нас, - Юта чуть сжимает мягкую ладошку, заглядывая другу в глаза. - Мы правда думали, что ты не заинтересован в такого рода развлечениях. - Я и не был.. вы были правы. Это не ваша вина, - парень коротко обнадёживающе улыбается. - Просто именно в тот момент, меня такая обида взяла, что... что большая часть учёбы позади, а я... а я как был прилежным учеником в школе, так им и остался в Университете, даже спустя три года, так и не почувствовав радости студенческой жизни! Тогда как вы, мои друзья... - Тэён поджимает губы, честно говоря, боясь взболтнуть лишнее. - Куда вы пошли? - голос Со остаётся спокоен. Вся его агрессия сходит на нет, замещаясь рациональным началом предельно утилитарной направленности. Ему теперь принципиально важно узнать, что именно произошло в ту ночь, и кто был к этому причастен. - Я... я не знаю, не помню, - Тэён хмурится, явно пытаясь воскресить в затуманенном сознании какие-то конкретные детали. - Шли мы действительно совсем недолго. Было неловко в чужой среде, но я рассчитывал перетерпеть, думал сольюсь с толпой и.. Знаете, там был такой странный вход, точно спуск в подвал.. и какие-то неоновые буквы с цифрами в конце названия, - Со кивает, узнавая широко известное в узких студенческих кругах место даже по столь скромному описанию. - Что было дальше? - он уже понимает, что ничего хорошего, но. - Они угостили меня каким-то сладким коктейлем. Было вкусно, и я расслабился. Потом был ещё один, но от него меня почему-то начало быстро развозить, и я попросил воды, - Юта сжимает переносицу, прикрывая глаза. Что бы Тэён не говорил сейчас, это и их вина. Да, они не брали Ли с собой, но могли хотя бы рассказать, что и как происходит порой в таких местах. Могли предупредить, действуя на опережение. Могли многое, но теперь уже слишком поздно. - После этого всё очень обрывочно. Помню танцпол и чьи-то руки. Я думал о том, что не знаю его... и о том, что он очень красивый... боже, я даже малейшего понятия не имею, как он в реальности выглядит! Может это было всего лишь моё воображение! - Что он сделал, Тэён? - Джонни, реально оценив ситуацию, уже понимает, что найти виновника будет практически нереально. Услышав лёгкий намёк на требовательность в голосе старшего, Тэён вздрагивает и закрывается. - Принцесса, ты же помнишь, что нам можно рассказать всё? Прям как в детстве, - Юта буквально ложиться рядом, умудряясь глядеть в расстроенные глаза снизу вверх. Это до боли напоминает то время, когда Тэёна в средней школе угораздило стать жертвой всеобщего буллинга только потому, что нынешний худыш был тогда чуть полноват по меркам молодёжной моды. И тогда, так же как и сейчас, Юте с Джонни по крупицам пришлось тянуть из друга информацию, чтоб наконец выяснить причины его печали. - Я плохо помню.. - Расскажи, что помнишь, - улыбка Джонни всегда творила с Ли чудеса, творит и сейчас. - Помню, меня стало мутить, всё кружилось и ещё эти мигающие огни только усугубляли. Мне стало как-то беспричинно страшно, неловко, я очень боялся опозориться и, в итоге, просто сбежал, ушёл с танцпола.. я понимал, что не смогу выбраться оттуда самостоятельно, хотел переждать, вернуться к диванам, - Тэён задумывается, точно вглядывается глубоко внутрь себя и вдаль одновременно. - Я очень хотел пить... но там, там был кто-то ещё. Помню только его смех... Он дал мне какую-то пластинку с нарисованным на ней персиком и сказал, что от неё мне станет лучше... что она нейтрализует алкоголь, - Юте хочется орать на каждом чужом слове. - Я... я не помню, как снова оказался в толпе. Всё было так ярко, так шумно и жарко... очень жарко. Вибрировало вокруг, точно мираж, - Тэён начинает краснеть, давая понять, что подбирается наконец к самому главному. - Я правда не помню его. Совершенно не помню, - и без того тихий голос вырождается бессильным шёпотом. - Лишь, что мне нравилось то, что он делал. Я.. я сам виноват... я не останавливал его... я сам.. Джонни не выдерживает, понимая, что давить на младшего и дальше, будет слишком жестоко. Да к тому же бессмысленно. Он заключает парня в объятия, громко чмокая в макушку и обещая, что всё будет хорошо. Со молча обменивается с японцем взглядами, и ни одна черта его выразительной мимики не предвещает ничего хорошего тому, кто посмел покуситься на их такого бестолково наивного Тэ. Юта отвечает молчаливым согласием. Он не простит и не забудет, он найдёт и отомстит. А Джонни ему в этом поможет.***
- Юта! Джонни! Тащите свои задницы вниз немедленно! У нас не так много времени! - Тэён скребёт силиконовой лопаточкой по дну сковородки, вываливая остатки пышного омлета в укомплектованные полноценным завтраком тарелки друзей. Со стороны лестницы слышится топот, брань, грохот - вся та какофония звуков, что до боли наглядно отражает хаос и панику, царящую сейчас в душах и головах каждого из присутствующих в доме. Да, Тэён растерян не меньше своих друзей, но искренне полагает, что не имеет возможности.. а главное, права транслировать эти неуместные чувства вовне, а потому торопится стереть с лица какие-либо намёки на испытываемые болезненные ощущения и страх перед неизбежным. - Ли Тэён, какого хрена?! Нам нужно немедленно доставить тебя в больницу, а тебя завтрак наш волнует?! - Во-первых, у меня всего лишь воды отошли... - Всего лишь?! - у Джонни явно ломается психика, что находит отражение на его лице. Его внутренний мир, наравне с внешним, за минувшие семь с половиной месяцев претерпевает столь разительную трансформацию, что в этом взлохмаченном отце великого семейства едва ли можно узнать ещё недавнего ловеласа и секс-гуру всея Университета. Тэён прикрывает глаза, плотно сжимая губы в тонкую линию. Глубокий вдох, медленный выдох - нельзя нервничать. - Успокойся, большой брат. Схватки слабые и нерегулярные - что ты мне прикажешь делать в палате всё это время? А если это ещё часов двенадцать протянется? Да я помру раньше, чем рожу! Во-вторых, - Тэён дует губы и очаровательно сводит бровки, - я не спал нормально уже Бог знает сколько ночей и дико голодный к тому же! Либо я поем сейчас, либо уже никогда! Завершив свою короткую пламенную речь, Тэён неосторожно шлёпается на высокий стул, от неожиданности не сдерживая болезненного стона. Юта с Джонни бросаются на помощь. Это уже становится своего рода безусловным условным рефлексом - бросаться на его любой полуписк. - Всё в порядке! - парень останавливает их, вытягивая дрожащую ручку в предупреждающем жесте. - Со мной всё в порядке! И с ребёнком тоже, просто... Давайте просто поедим, хорошо? Пожалуйста. Тэён слабо улыбается и парни в ответ лишь кивают, точно болванчики, усаживаясь на свои места. В конце концов, рациональное зерно в его словах ещё присутствует, и это не может отрицать даже параноидальная истерия внутри самого старшего, ака самого ответственного, по идее, Джонни Со. Когда они ещё смогут поесть вкуснейшей еды Тэ в относительно спокойной обстановке... - Юта, сумка прямо у двери в моей комнате! Большая такая, серая! - пытается докричаться до друга Тэён, старательно впихивая отёкшую ступню в кроссовок. - Парни, так мы едем или остаёмся?! В принципе, можно и.. - завершив задуманное, Ли резко выпрямляется, тут же понимая, что не стоило так опрометчиво рисковать. Стены заходятся каруселью, а пол, точно начищенный, свежезалитый лёд так и норовит выскользнуть из-под ног. - Джон..ни-и... - на этот раз едва превышая громкость шёпота, Тэён сползает по стене, опасно проседая в коленях, и на одном лишь голом инстинкте старается прикрыть руками живот. - Юта!***
Джонни не может найти себе места в крохотном тамбуре перед операционной. Он преодолевает расстояние из одного угла до другого в четыре с половиной шага, и этого критически мало, чтобы сбить уровень адреналина хоть какой-то доступной ему физической активностью. Юта, напротив, подобно буддийским монахам, впадает в некое подобие медитативного транса, гипнотизируя заветную дверь тяжёлым виноватым взглядом. Он не успел. В его голове на бесконечном повторе проигрывается самый страшный из всех пережитых им до сегодняшнего дня моментов - он не успел. Находясь на верхней ступени этой чёртовой лестницы, он услышал полный боли и страха зов Тэёна, а сразу за ним звук глухого падения - он не успел его поймать. Он бы и не успел, даже будь трижды быстрее в своих натренированных спортивных реакциях, но от этого едва ли становится легче! Это его вина, что Тэён упал. И вера в это утверждение в его голове оказывается столь же крепка, сколь и пол, о который ударился Тэён. Японец моргает, силясь отбросить хотя бы часть болезненных воспоминаний, но видимо до дзена ему примерно так же далеко, как Со до спокойствия, так что старший оказывается вынужден реагировать. - С ними всё будет хорошо, - не выдерживая волн исходящего от друга напряжения, Джонни останавливается ровно перед ним, намеренно перекрывая тому обзор и заставляя переключить внимание на себя. - Я знаю, о чём ты думаешь, но ты не прав, это не твоя вина. Ты не должен винить себя. Во всём виноват лишь один человек... - Джонни осекается, стискивая со злостью челюсти и заставляя себя замолчать. - Ага, вот только ему глубоко насрать, на всё, что с нами происходит, - Юта хмыкает брезгливо и неодобрительно качает головой. - Ты знаешь?! - это и правда срабатывает, переключая старшего и позволяя думать хотя бы на относительно другие темы. - Но откуда... - Догадался, - Юта огрызается в ответ, тут же сожалея. - Прости. Просто я наблюдательный, - он поднимает на старшего усталый взгляд. - Ок, навёл кое-какие справки, поспрашивал нужных людей... нашёл одно очень занимательное видео с того самого танцпола, в том самом клубе, аккурат в нужную нам ночь. И вуаля! Пазл сложился! Ну а кроме того, ты совершенно не умеешь скрывать свои эмоции, Ёнхо. Удивительно, как за эти месяцы, пока ты закрывал хвосты, вы так ни разу и не подрались. Столько возможностей было выбить дерьмо из этого мудака... - Это могло расстроить Тэёна. Если бы я по какому-то немыслимому стечению обстоятельств заявился домой со следами, пришлось бы объясняться, - Со отводит взгляд. - Он и так большую часть срока ходил под угрозой выкидыша. Я не мог рисковать ни ребёнком, ни тем более его собственным здоровьем. Юта поджимает губы, как обычно признавая чужую правоту и рассудительность. - Мы скажем ему? - А мы должны? - Нет, - японец отвечает слишком быстро, на что Джонни лишь одобрительно кивает и разворачивается как раз в тот момент, когда дверь наконец-то открывается.***
6 месяцев спустя - Сончанни! Кто твой любимый дядя, а? - Джонни сюсюкает над уютным комочком одеяльца, что, учитывая далеко не самые маленькие габариты парня, смотрится до нелепости комично. - Давай покажем этому наглому япошке, кто тут главный! Давай? Тэён лишь качает головой, устало разбалтывая смесь в бутылочке. Монотонное действие его успокаивает, заставляя сожалеть лишь о том, что с ним так нельзя. Нельзя просто взять и разболтать себе в трёх бутылочках полноценный и сбалансированный завтрак, обед и ужин. Ну то есть можно, наверно, но лишь однажды, вскользь заикнувшись при этих извергах о возможности своего перехода на все эти новомодные протеиновые шейки и порошковые смузи, Тэёну пришлось выслушивать часовую лекцию о важности здорового питания от “доктора Со Ёнхо”, который видимо где-то в перерывах между прогулками и купанием ребёнка успел ещё и дипломом нутрициолога обзавестись. Поэтому бутылочка сейчас ждёт только его сына, а самому Тэёну придётся либо встать за готовку самому, либо в очередной раз испытывать крепость желудка и саму судьбу, тестируя кулинарные навыки “шефа Накамото”. - Давай, дальше я сам, а тебе нужно отдохнуть, - Юта без особых усилий вытягивает из слабой хватки необходимый предмет и, в одно лишь движение умудряется направить Тэёна в ближайшее кресло. Ли бессильно заваливается в комфортные объятия подушек, предпринимает весьма сомнительную попытку подняться, но под строгим взглядом лишь зевает в бессчётный раз, переваливаясь на диван, и спустя десяток секунд уже сопит, уткнувшись носом в угол. Юта довольно кивает и перемещается поближе к Со, чтоб не мешать и не быть лишний раз услышанными. - Надо ему еды заказать, а то в конец отощал. Ты во сколько сегодня вернёшься? - Джонни с завидной сноровкой избавляется от подгузника, в пару уверенных движений переодевая малыша к завтраку. - Мне на подработку после пар, так что... заказывай сразу на всех. - Чёрт! Мы так сдохнем... Мне тоже надо на два собеседования сегодня успеть. Понятия не имею, как всё это совместить! Как люди вообще справляются с детьми и не умирают в процессе?! - Погоди! И ты, и я сегодня заняты - мы что.. мы оставим их одних?! - Тэён почти не спит, это как минимум жестоко и как максимум опасно, - Со уже приводит ребёнка в вертикальное положение, подходя ближе ко всё ещё болтающему рукой, скорее по инерции, Накамото. - Нам нужна помощь, - рассудительности японца можно было бы позавидовать, но Джонни с этим чувством не знаком. - Нас трое! Неужели мы не в состоянии справиться с одним ребёнком?! - Джонни очень не хочется думать о своей недееспособности хоть в чём-то, особенно, в том, что напрямую касается их сына. Юта молча указывает на измождённого Ли, больше похожего на бледную тень себя прежнего. - Ты прав, чёрт возьми, нам нужна помощь. И нам нужны деньги. Эти подгузники стоят дороже, чем мои почки! - Будь этот мудак человеком... - Мы не станем обращаться к нему! Я скорее сдохну, чем пойду к нему с протянутой рукой! - Не волнуйся, я сломаю твою руку ещё до того, как ты решишься её протянуть, - Юта говорит это с таким ласковым выражением лица и самой своей фирменной, исцеляющей любую хворь, ковид и врождённый диабет улыбкой, что сомнений в словах не возникает ни на секунду. - Договорились, - Джонни передаёт жадно чмокающего ребёнка в руки друга, тут же устремляясь на выход. Ещё немного и всё его забитое под завязку расписание умрёт на выполнении самого первого пункта. Юта устраивает Сончана поудобнее и улыбается, наблюдая за тем, как пухлые детские губки присасываются к силиконовой соске. - Хорошо, что ты похож на своего папочку, а не на мудака-отца, - чистые и откровенно несведущие обо всех тонкостях взрослых взаимоотношений глаза заставляют японца тихо фыркнуть, маскируя смешок. - Ничего, Сончанни, мы справимся. Я тебе обещаю, дядя Юта и дядя Джо никогда не оставят вас с папой, - заботливейшие руки аккуратно гладят малыша по головке, нежно прочёсывая пальцами почти прозрачные мягкие волосы. - Мы всегда будем вашей семьёй. Вашей опорой и защитой. Мы вас очень, очень сильно любим, детка. Юта оказывается настолько сосредоточен на кормлении ребёнка, что пропускает мимо ушей совсем тихий всхлип со стороны свернувщегося на диване Ли. Тэён, даже будучи уверенным в своей абсолютной скрытности и тотальной незаметности в ворохе подушек, медленно ведёт пальцем по раскрасневшейся щеке, прячет слезинку в кулак, активно пробуя заглушить чужой, совершенно случайно подслушанный диалог в голове, скрывает его в самом тёмном углу памяти, куда-то глубоко, под несколькими слоями бессознательного. Тэён пробует дышать по секундам, считая каждый вдох и стараясь удлинить каждый следующий выдох. Он забудет о том, что только что услышал. Он и дальше хочет думать, что никто не знает и никогда не узнает, кто является отцом его сына. А самое главное, не узнает он сам.***
Выпроводив, наконец, неугомонного японца за дверь и уложив Сончана в кроватку для его обязательного дневного сна, Тэён находит и для себя возможность в волю прореветься. Да тихо, да очень осторожно, но всё же выпустить копящиеся изо дня в день эмоции наружу. Он даже не вполне уверен, над чем именно плачет сегодня: над собственной поломанной судьбой или над участью своего сына быть непризнанным собственным отцом. Теперь, зная о том, что его друзья умудрились выяснить столь многое относительно той самой ночи, Тэён просто не может избавиться от мысли, что отец Сончана где-то совсем рядом... в состоянии перманентного конфликта с его любимыми дядями. Он кусает губы, стараясь контролировать процесс, но всё же остаётся вынужден признать, что упорно сортирует всё известное ему окружение друзей, пытаясь вычислить, кто бы это мог быть. Мозг перебирает лица, просевая через факты... и вынуждая признать очевидное - Тэён теперь слишком далёк от того, реального мира, в котором живут и обращаются его друзья. В отличие от них, его собственный мир зациклен на больнице, магазине и доме, с вкраплениями пешеходных прогулок в парке между тремя этими основными ядрами его активности. На самом деле, ему просто не из кого выбирать, а спросить напрямую он едва ли когда решится. Тэён как раз заканчивает с загрузкой посудомоечной машины, синхронизируя запуск агрегата со звонком в дверь. Ли испуганно дёргается, поначалу подозревая себя в том, что умудрился сделать что-то не как в своём рутинном занятии, но звонок повторяется, лишая всяких сомнений в наличии у себя слуховых галлюцинациях. - Ну чего трезвонить?! - опомнившись, Тэён мягким топотом пяток несётся ко входу. - Ребёнок же спит! Там же написано.. Тэён распахивает дверь настежь, желая лично ткнуть носом, как обоссавшегося котёнка, того, кто бы там не оказался, в приколотую к двери табличку с убедительной просьбой НЕ ЗВОНИТЬ в указанные часы... но на пороге обнаруживается совершенно не знакомый ему, но безумно обаятельный парень, и желание карать как-то быстро притупляется. Ли во все глаза рассматривает гостя, пытаясь определить, что тому от него могло понадобиться, и каковы риски вляпаться опять во что-то нехорошее, как в прошлый раз с этими самыми, будь они не ладны, протеиновыми шейками. - Привет, хён! - парень удивительным образом даже в самых коротких фразах умудряется комбинировать разные уровни речи, при этом удивляя широким спектром улыбок от едва ли не насмешливой до теплейшей из всех возможных. Тэён даже не успевает задаться вопросом, как умудрился определить всё это за десяток секунд зрительного контакта, но сомнений в выдвинутых предположениях не возникает. - Прошу прощения, что мне пришлось позвонить! Я писал тебе на телефон, но ты кажется не слышал... Старший удивлённо выгибает брови. “Кто, чёрт возьми, этот парень, и откуда у него его номер?” - Оу, прости! Я же не сказал самого главного! - парень досадливо зачёсывает назад волосы, ещё больше открывая своё безукоризненно красивое лицо. - Джонни-хён искал няню для ребёнка, и вот он я тут! - Тэён искренне поражается скорости принятия решений в этом доме. Они только пару часов назад обговорили этот вопрос по телефону, а он уже успел найти воплощение во вполне себе человеческой живой форме. - Пожалуйста, возьмите меня на работу! Я буду лучшим для вашего малыша! Я очень, очень-очень хочу у вас работать! Я буду помогать по дому! Я убирать могу и даже готовить... наверно! Тэён тяжело сглатывает, выставляя вперёд ладошку и прикрывая на секунду глаза. Он прикладывает вытянутый пальчик к губам, призывая гостя к тишине, и чуть отходит в сторону, позволяя парню наконец попасть в дом. Ли коротко выглядывает на улицу, вдруг ощущая на себе какое-то постороннее внимание, но быстро отмахивается от глупой мысли, списывая просто на испуг и необычность ситуации. Дверь за ними мягко закрывается, отгораживая от всего остального мира, и Тэён уводит своего гостя на кухню - прежде всего им стоит обо всём поговорить, а после он уже примет решение.