***
Двухэтажный особняк встречает своей холодностью и непокорной красотой в простоте. Впервой попав сюда, на самую окраину города, оно мне сразу же приглянулось. Возможно, раньше этот дом и прилегающий к нему небольшой участок принадлежали местным богачам, были грандиозны и внушали восхищение, но спустя много лет были поглощены в неуловимую тишину, хоть и оставались все так же прекрасны и ухожены. Зажженная по дороге сигарета распаляет губы в своей отчаянной попытке не потухнуть, но я делаю последнюю затяжку, закрывая дверь машины, и выкидываю ее под ноги, затушив кончиком ботинка. И с каких пор столь уважающее себя существо оставляет собственные ворота без охраны, так еще и открытыми? Кошмар какой. Молча хмыкаю собственным мыслям и прохожу, поправляя сумку в более удобное положение. Наспех перемотанное плечо ноет от тупой боли, вынуждая поморщиться, но мужественно вытерпеть заскоки организма. Осталось совсем немного, и ты со спокойной душой сможешь все это смыть под напором горячей воды, Алекс. Просто потерпи. Вздыхаю глубже и открываю тяжелую дверь. Просторный, с высоким потолком и затемненной таинственностью коридор одаривает прекрасными видами — каждый его миллиметр усеян чем-то богатым, изысканным, присуще его владельцу. Пол покрыт древесным лакированным паркетом, диваны и кресла с обивкой из темно-бардового бархата переливаются в свете луны от огромных окон, из того же бархата тяжелые шторы и портьеры, пара драгоценных мрачных картин на стенах и шикарные ковры. И навевает это лишь на одни мысли — это пышная, лишенная жизни демонстрация богатства подобна красивому фасаду, за которым нет души. Прохожу дальше и в изумлении поднимаю брови, завидев Винчестеров. Двое огромных увальней сжимают их, не позволяя выбраться, хоть те и стараются изо всех сил. Мужчина, стоящий напротив них, сверкает глазами в мою сторону, а после расплывается в лучезарной ухмылке, хмуря нос. — Приветик, мусик, — Кроули подмигивает мне и кивает в свою сторону, приглашая подойти ближе. Играет, как и делал это всегда. Я бросаю на Винчестеров беглый взгляд, завидев их явное удивление и недовольство сложившейся ситуацией и тихо цыкаю. Она оба готовы сожрать меня заживо, словно это я развязала самую масштабную в истории человечества войну, исход которой уже был когда-то прописан на пергаменте. — Ты принесла его? — нетерпеливо проговаривает демон, наблюдая за моими действиями. Я скидываю сумку с плеча, вставая рядом с ним, и опускаю ее на пол, открывая и доставая футляр приличных размеров. — Отлично. На его лице возникает довольная усмешка, стоит коробочке открыться, и Кроули вынимает из нее кольт. Тот самый револьвер, собранный самим Сэмюэлем Кольтом. У меня и у самой, неровно дышащей к таким вещам, на мгновение перехватывает дыхание от столь утонченного и элегантного оружия. Хотелось с остервенением вырвать его из рук демона и убежать как можно дальше, спрятать в самом что ни на есть надежном месте. — Вы за ним, не так ли? Рассматривает, поворачивая со всех сторон, едва не лаская кольт в руке. Внимательно смотрит на охотников прищуренным взглядом и двумя точными выстрелами отправляет собственную охрану в самую глубину преисподней, зарядив каждому по пули в лоб. Опускает руку и вновь растягивает губы в улыбке. Все молча хлопают ресницами, непонимающе оглядывая мужчину. До жуткого превосходства вылизанный черный костюм кажется еще темнее без падающего на него света. — Виски? — Кроули кивает мне, одобряюще похлопывая по плечу, когда мы идем в сторону его дорого украшенного кабинета. Приглашает Винчестеров за собой. — Не откажусь, — тихо хмыкаю собственным мыслям. Дыхание перебивается. Вот оно. Именно то, за что я боролась все это время. Холодные от слов руки хочется спрятать во всевозможных карманах. Я начинаю нервничать, боясь не услышать долгожданного ответа, контролирующего мою жизнь долгих три года. Они не должны были пройти даром. — Я искал тебя, — шорох листвы под его ногами сбивает с последней прокрученной в голове думы, рука с потрепанной тряпкой замирает над лезвием. Взгляд медленно плывет по ногам, переходя выше, останавливаясь на лице. Глубоко вздыхая, я расслабляю руку, держащую оружие в вертикальном положении, упертое в землю. Клинок стал куда длиннее с нашей последней встречи — отрубать головы коротким не так уж и удобно. — Знаю. — Почему ты ошиваешься с этим… отродьем? — он запинается на слове. И с трудом смотрит на девушку. Гуль, сидящий чуть поодаль от меня, с упоением, свойственным только таким, как она, поедает освеженный пару часами ранее труп, причмокивая и смакуя его на языке. Перепачканные кровью пальцы жадно цепляются за плоть, вырывая ее руками. Меня больше не пугает и не настораживает такой ее вид — я в буквальном смысле видела подобное едва не каждый день. Я уже не ощущаю чувства рвоты при виде на нее, и, благо всем небесам, не чувствую здесь голода. В отличии от всех остальных существ, к своему несчастью. — Она знает дорогу, — едва не безразлично произношу, потупляясь. — Отведет меня к выходу. — Но за какую цену, Алекс? — его голос расплывается, слова глохнут в шуме ветра, несущего с собой запах приближающейся смерти. Девушка рядом напрягается, дергая головой в сторону шума. Я мало обращаю на это внимания, смотря исподлобья на мужчину и сдерживаю очередной порыв недосказанности. Мне хочется отчитать его за то, что бросил, накинуться с кулаками и криками за предательство, но здравомыслящая часть мозга впивается когтями в горло, вынуждая молча проглотить обиду как можно глубже. Ведь, возможно, он делал это как раз для меня? — Это уже совсем не важно. Кроули одним лишь махом руки закрывает за Винчестерами дверь и принимается разливать виски по двум бокалам. — Что это все значит? — взгляд Дина суров, будто он и впрямь готов серьезно с этим разобраться. Сэм хмурится и укоризненно смотрит — упорно игнорирую, усаживаясь в кресло напротив демона, беспричастно закидывая ногу на ногу, не обращая внимания и на последнего, нагло закуривая в его присутствии. — Это значит то, что никому не стоит знать про существование кольта, — проговаривает весело, с долей иронии. С улыбкой отпиваю из протянутого бокала, морщась от добротного алкоголя, и скидываю пепел с сигареты в вовремя возникшую из ниоткуда пепельницу. — Если бы не моя верная подопечная, вряд ли бы эта штука сейчас находилась здесь, — хмыкает Кроули, наблюдая за вытягивающимися лицами братьев. — Что? — Ой, мальчики, а вы не знали? Полагаю, у вас еще будет время допытать свою благоверную, — демон ухмыляется и возводит оружие в руке, прицеливаясь в голову Дина. — Я отдам его вам только при обещании, что он будет полностью разряжен в лицо Люцифера. — Ладно... — соглашается, но стоит все так же ровно, без единой дрогнувшей мускулы. — И почему же ты желаешь Дьяволу смерти? — Это называется выживание, мой умственно отсталый друг, — закатывает глаза и опускает руку. Кроули едва не досконально объяснят им свои желания, а когда сигарета окончательно тухнет в моих пальцах и оказывается затушена об пепельницу, обращается ко мне: — Вот, — в его руке возникает небольшая бумажка, которую он протягивает мне. — Здесь ответ на твой вопрос. Мы квиты. Приподнимаюсь с кресла, едва не вырывая дрожащей рукой заветное и тут же разворачивая, не в силах укротить собственное любопытство. «Чистилище» — красуется аккуратно выведенным подчерком, отблескивая на падающем свету. Сердце пропускает удар и теряется в клочке чувств и эмоций, нахлынувших резко, точно волны холодного океана, сбивающего с ног. Уносящего в свою тихую, успокаивающую гладь. Последующий диалог парней проскальзывает мимо меня. Я лишь стою на ватных ногах, думая о том, где брать остальную информацию: какого черта я там оказалась, почему, зачем, для каких целей... Чьей злой шуткой стала моя судьба? Молча допиваю оставшееся в бокале виски, и оно обжигает горло, приводя в чувство. — Остальное в твоих руках, договор выполнен, — отвечает на мой немой вопрос, а после подмигивает. — Спасибо за сотрудничество. Не за что, мать твою. Сэм забирает из рук Кроули протянутый тому кольт, соглашаясь на условие демона и вызывая на его лице широкую улыбку. А после пытается схитрить, расспрашивая о местонахождении Люцифера, но я прекрасно знаю, что подобное точно не прокатит — сама наступила на те же вилы однажды. Нажимает на спусковой крючок — револьвер тихо щелкает в лоб демона, вынуждая обоих парней вздрогнуть. Барабан пуст. — Ах, точно, патроны, — делает растерянный вид, едва не извиняясь, и бросает Сэму сверток с пулями, в мгновение ока испаряясь из помещения. — Отлично, — выдыхает Дин, недовольный происходящим. Я лишь спокойно анализирую ситуацию, все так же прокручивая в голове следующие свои шаги.***
Я была знакома с немалым количеством охотников, но общаться с большинством из них не видела надобности и смысла как такого. К таким относились и Джо с Эллен, что сейчас сидели в доме Бобби, затарившись алкоголем по самое горло. Которому, к слову, я была очень даже рада по ряду причин. Как минимум по факту того, что это может быть последняя наша ночь в этом мире — Винчестеры решили не медлить и выдвигаться к Люциферу уже завтра, а это означало, что им нужна будет любая помощь. — То есть, все это время этот чертов кольт был у тебя?! — не унимается Дин, пока Сэм с некой досадой вздыхает поодаль брата, сидя на диване. Он взмахивает руками в мою сторону. Кастиэль хлопает ресницами, наблюдая за нашей перепалкой. Эллен тяжело вздыхает. — Нет, всего пару часов, — непринужденно пожимаю плечами и уже собираюсь уходить, в том числе и от разговора с ним, но парень непреклонен — нагло останавливает меня за предплечье, требуя ответов. Ловлю на себе пронизывающий нескрываемым интересом взгляд Бобби. — Почему ты не отдала нам его сразу? — Потому что, черт тебя дери, я не могла, понятно?! — срываюсь на мгновение, не успев задавить свой пыл и раздражение. И своих проблем по горло. — Это было моей задачей, которую я выполнила. Все. Отъебись. — Ты была для него собачонкой на побегушках и просто молчала?!.. — Дин, правда, хватит. — Не нужно меня защищать, — кидаю взгляд на Сэма и более спокойно добавляю: — У вас свои причины, у меня свои, окей? Дин фыркает и уходит к брату, махнув рукой. Устало тру переносицу и отправляюсь в противоположную от них сторону, а именно — на кухню. Обсуждать нам было уж точно нечего, ссориться — тем более. Это выше всех моих оставшихся на сегодня сил. Так дай мне потратить остатки хотя бы с какой-то пользой. — Я полагаю, это твое, — ангел перебивает поток мыслей, вставая напротив с протянутой рукой. Глупо моргая, таращусь на него, как на бессовестно ворвавшегося из другого мира призрака. Внутри зарождается толика надежды, стоит только увидеть в его ладони мой мирно лежавший кулон. Забирая его, едва не бью себя по голове — я ведь совсем про него забыла в свете последних событий. При взгляде на него, наполнившем разум чувствами и воспоминаниями, хочется провалиться обратно под землю. Хотя бы на нее. Смотрю на Кастиэля, тихо проговаривая «спасибо», и на автомате надеваю целый кулон на себя, заправляя его под футболку. Он на мгновение обжигает нежную кожу груди. Горячий. Неужели так долго держал в руке? Он мягко, мимолетно улыбается и уходит за стол. Спустя время, пока Дин безнадежно подкатывал к Джо, а Сэм потягивал пиво, уткнувшись в книги вместе с Бобби, Эллен решила не терять времени даром и разлить по рюмкам крепкий алкоголь, и я была даже благодарна ей за это. Ведь еще немного, и я была готова пускать слюни от скуки, уткнувшись взглядом в трещинки на стене. — У меня есть предложение, Мисс-хранящая-секреты, — она лукаво улыбается, и эта улыбка явно не несет за собой ничего хорошего. — Ну? — измученно смотрю снизу вверх, уложив голову на сложенные на столе руки. Хочется отвлечься от дури в голове и всей неразберихи с находки Кроули, и я очень надеюсь, что она придумала что-то интересное. — Посмотрим, кто кого перепьет? Думаю, будет забавно наблюдать за столь бойкой, но убитой тобой. — Да не бойкая я, — фыркаю, вспоминая свои перебитые ребра и множество неудач, уж точно преследующих меня по жизни. — Но ладно, я согласна. Выпрямляюсь перед стопками уже разлитых рюмок, наполненных до краев, коих по мою сторону стоит не меньше двенадцати, столько же, как и у остальных. И где она только так много откопала... Проникновенный взгляд мужчины цепляется за мое лицо ненавязчиво, осторожно, будто боясь быть замеченным. Задерживается на лишнее мгновение и вновь возвращается к Эллен. — Ну, что скажешь, Кас? Завис. Ангел божий завис. Господи, никогда не думала, что увижу что-то более забавное. Издаю легкий смешок в тыльную сторону ладони. Локти твердо уперты в стол. — А?.. Да, хорошо, — промаргивается он, отходя от минутной спячки. Его голубые глаза блестят в приглушенном свете. — А что нужно делать? — Пить, — весело изрекает Харвелл, потирая руки. Этим мы и занялись. Сначала пять рюмок осушила сама Эллен, предложившая сию деятельность, а после и я, махом осилив всего три напитка в подряд, не особо любившая подобное. И едва не прокашлялась, ощутив поступивший в желудок крепкий алкоголь. Чересчур крепкий. Кастиэль же, явно не намереваясь церемониться, выпивает все стоящие перед ним стопки парой махов крепкой руки. Глаза округляются при виде подобного. И если вкуса он все еще может особо не ощущать, то вот воздействие от него — вполне, ведь, как никак, он теперь слабее, чем когда-либо был. Его кадык выразительно дергается, когда ангел допивает последнюю рюмку, и ее капли от резкого рывка стекают по его тонкому запястью, прямиком под рукав бежевого плаща. Наблюдая за всем этим, в мой мозг ударяет последствие выпитого — перед глазами шатнулся мир, мышцы расслабились, а язык стал решительнее в высказываниях. А после недолгой паузы женщина неожиданно изрекает очередное предложение, что тот, кто выпивает меньше всех — проигрывает желание выпившему больше остальных. И это заставляет ее рассмеяться, наблюдая за моими провальными потугами обогнать хотя бы ее в нечестном поединке, дабы не остаться в проигрыше. — Это не... нечестно! — язык предательски запинается, выдавая мое прискорбное положение. — Ничего не знаю! — Эллен вновь хохочет, поднимаясь со стула и прихватывая с собой оставшуюся полную бутылку. — Ты уже согласилась! Она хлопает меня по плечу, и, кажется, уходит в сторону Сингера, явно намереваясь распить ее с ним наедине. — Чертова женщина, — тихо буркаю ей в след и вяло изрекаю, утыкаясь лицом в свои ладони, обращаясь к Касу: — Ладно, валяй. Чего бы ты хотел? Становится тяжелее существовать от выпитого алкоголя, а потому остается только надеяться, что ангелы не способны генерировать в своих умах что-то извращенное и постыдное. Или хотя бы то, что усугубит мое состояние на данный момент, желание которого — упасть на ближайшую кровать. — Что бы война закончилась, — невозмутимо отзывается он, и я буквально утопаю в собственных руках. Потирая лицо, измученно поднимаю на него взгляд. — Кас, я не вершитель судеб, давай что-нибудь более приземленное. Ангел заминается. Утихает, углублённый в мысли, и задумчиво хмурит брови. Укладываю щеку на ладонь, внимательно изучая его меняющееся выражение лица, концентрируясь на собственных эмоциях и чувствах. Пытаясь разобраться в них и потаенных желаниях, усердно рвущихся наружу. Он шевелит губами, но то ли под действием алкоголя, то ли от ощущения нарастающего жжения от кулона, я пропускаю его слова мимо ушей, невольно фокусируясь на движениях. На движениях вен под тонкой, горящей кожей, и синих глаз, уставленных прямиком в самое нутро естества. Хватающих цепкой лапой и морящих голодом. Будто я всегда видела это, но никогда не могла запомнить. И мысли плывут по тонкому, витиеватому ручейку, скапливаясь у подножия горы. Желание прикоснуться к нему вылизывает изнутри. Как было и всегда. Когда-то там, возможно. Он многозначительно всматривается, вновь говорит что-то, кидая взгляд мне за спину и возвращаясь с зависшем в воздухе вопросом. Отвечать не хочется. Нет желания. Сил. Мыслей. Хочется спать. Нужно просто дойти до чертовой кровати. Горячая кожа ладони падает на плечо, молча давая понять, что нужно подняться, что я и делаю — а после мгновением падаю на кровать, чувствуя головокружение от быстрого перемещения. Недовольно бурчу что-то про личное пространство и занимаемое им место в комнате. А он что-то отвечает все тем же бархатным, спокойным голосом. Вот бы еще разобрать, что именно. — Спасибо, — тихо изрекаю, окончательно проваливаясь в тягучий, манящий сон. И искренне молюсь не вспоминать этого на следующее утро.