to the Corinthians

Ощущение небытия закончилось разом, но не отголоском рассыпающегося в песок тела, а ощущением себя цельного, и даже спустя время Коринфянин продолжал наслаждаться этим ощущением, тем более, что теперь у него было время. Вероятно, заключение или какие-то еще события изменили мировоззрение его создателя, так что и Коринфянин чувствовал себя несколько иным: Морфей пересоздал его заново, упрочив верность к себе, забрав чрезмерное свободолюбие и запретив убивать людей в мире Яви. Коринфянин не жаловался: он осознавал себя, сохранил память, был все так же силен и даже не утратил способность — а также желание и волю — сбегать в человеческий мир.  Ненадолго. И был рад снова пройтись по лондонским улицам, а в особенности – встретить своего старого знакомого. – Привет, – он поздоровался с затылком, увенчанным копной растрепанных кудрей. – Извините? – из-за абсолютно знакомых глаз смотрел абсолютно незнакомый человек с прекрасным британским произношением. – О, нет, это вы извините, я обознался, – Коринфянин вежливо кивнул, отступая и стремясь побыстрее раствориться в толпе. Что ж, не всему длиться столько, сколько хотелось бы. – Хэй, bello, – Джейк догнал его и хлопнул по плечу, – ты не обознался. Теперь Коринфянин и сам это видел: в неподходящей ему по цветам одежде и без привычной кепки, это, тем не менее, был Джейк. – Занят вечером? – Коринфянин уставился на него, чуть запрокинув голову: он замечал, что людям нравилось, когда он так делал. – Есть предложения? –Джейк не подвел, проследив взглядом линию шеи и явственно облизнувшись. – Милонга. Сегодня в восемь, – Коринфянин назвал место, и Джейк кивнул: он был в курсе, где это. – Ты должен неплохо двигаться, bello. – Взаимно, – Коринфянин испытывал приятное нетерпение, которое обещало быть с ним в течение ближайших нескольких часов. Он даже не стал следить за Джейком, проявляя максимальное уважение к его личной жизни, на которое был способен. *** – Джейк, кто это был? – А, Стивен, – Джейк выдохнул, отпуская контроль, позволяя Стивену занять место в теле, и подмигнул ему уже из отражения. – Один знакомый. – Все в порядке? – о, Стивен всегда так трогательно беспокоился. – В полном. И мне понадобится тело вечером. – Вечером? Я правильно понял? – И ночью, – ухмыльнулся Джейк. – О, – Стивен чуть покраснел. – У тебя есть, м-м, парень? – Просто трахались пару раз, – Джейк пребывал в прекрасном настроении, откровенно забавляясь тем, что вгонял Стивена во все большее смущение. – О боже, ладно, хорошо, это не то, о чем я хотел бы знать, – Стивен замахал руками, но тут же посерьезнел. – Будь осторожен, он… Я его опасаюсь. – И правильно делаешь.  – Чем он занимается? – Понятия не имею, но я встретил в переулке над трупом одного очень плохого парня, которого Хонсу велел мне, гм, наказать. – Джейк! – Стивен, не волнуйся, у меня всегда есть костюм, и я верну наше тело в полной сохранности. По лицу Стивена было понятно, что он имел в том серьезные сомнения, но хотя бы не спорил – да Джейк и лишил его такой возможности, убравшись из отражения. *** В баре немногим громче разговоров мурлыкала музыка, кто-то пританцовывал на месте, кто-то смотрел по сторонам, выискивая партнера среди слоняющейся публики. Они не искали никого, даже привычка постоянно исподволь осматриваться отступила на второй план, оба были здесь и сейчас, в компании друг друга и бокала легкого аперитива. Разговор замещался взглядами-вопросами и улыбками-ответами, ожидающими, выжидающими. Когда заиграла первая песня, приглашая собравшихся потанцевать – бар не был площадкой профессионального соревнования, но местом приятного времяпрепровождения – Джейк стёк с высокого барного стула. Коринфянин подумал, что иметь в качестве партнера того, кто умеет и драться, и танцевать, несравненно интереснее, чем того, кто умеет только второе. Джейк поставил пустой бокал на стойку, скинул куртку и закатал рукава. Под набирающую силу мелодию прошел мимо, вплотную притеревшись плечом, толкая, провоцируя. Он вышел почти на середину зала, прежде чем Коринфянин, оставив блейзер поверх куртки Джейка, догнал его и положил руку на плечо, разворачивая к себе. Джейк ответил на движение, притягивая к себе лбом в лоб, делая шаг навстречу, заставляя отступить на два такта. Коринфянин ощущал горячее прикосновение всем телом, от ладони Джейка на затылке до его бедра, обжигающего через два слоя брючной ткани едва ли не острее, чем кожа к коже. Они даже не прижимались слишком сильно, только касались друг друга, но от этого касания, пунктиром расчерченного на раз-два-три ритмом танго и легким рассинхроном движений за счет разницы в длине ног, от того, как Джейк возвращал усмешку, как прикрывал глаза и терся щекой на поворотах, становилось горячо. Их снимали на телефоны, но Коринфянина не волновало, сколько просмотров будет у этих видео: куда больше его занимало то, что еще несколько несложных па, далеких от профессиональной отточенности, но таких правильных в танце на двоих, и расходиться будет провокационно неприлично из-за совершенно явного возбуждения. Впрочем, ему так давно было плевать на приличия. Они убрались с вечера первыми, сперва в полумрак у барной стойки, где Коринфянин безуспешно попытался утолить жажду мартини с оливкой, а потом и вовсе наверх в номер, туда, где не было ни музыки, ни публики. – Правила меняются? – Коринфянин устроился удобнее под нависающим Джейком. – Возражения, bello? – Джейк спросил прямо в ухо, прикусил за ним сильно, до простреливающей в мышцу боли, всерьез. – Никаких, – Коринфянин откинул голову, прося больше.  Он соскучился по крови. Пусть убивать больше нельзя, но ведь можно получить удовольствие и менее радикально. Когда Коринфянин вернул укус, Джейк зарычал, надавил на затылок, позволяя, настаивая на том, чтобы тот продолжил терзать кожу. Коринфянин стиснул зубы – все имеющиеся – проверяя границы, и Джейк отозвался низким стоном: – Сильне-е. В самом деле? Плечо кровило не так сильно, как если бы он прокусил Джейку губу, но достаточно, чтобы окрасить белые зубы в розовый. Коринфянин откинулся на подушку, поднял верхнюю губу, распахнул рот, и Джейк широко мазнул по зубам языком, собирая с десен кровавую соль, скользя по чужому языку почти до самого горла. Очки не мешали видеть, как безумно, затуманено болью и счастливо улыбается Джейк, отрываясь не от поцелуя даже — от пожирания друг друга. – Ты мне нравишься. – Это взаимно. Джейк дарил вспышки боли – зубами на ребрах, пальцами сильно ниже, не готовя, а скорее ставя перед фактом проникновения. Коринфянин завозился, поворачиваясь на живот. – Не боишься… поворачиваться к незнакомцу спиной? – Я знаю, как тебя зовут, – с Джейком Коринфянин почти не переставал улыбаться, ощущая себя кошмаром наяву, слишком живым и настоящим, чтобы от этого можно было отвлечься. С этой стороны было ничуть не менее хорошо. Джейк держал за бедра и не сбивался с ритма, и что Коринфянину в нем особенно нравилось, так это то, что Джейк не был сторонником акробатики и нежности в постели. Шел к цели, ради которой они тут собрались, – подумал Коринфянин, прежде чем потянуться к себе ради того, собственно, зачем они тут собрались. Пара минут прелюдии, еще пара – бешеного движения, и приятная дрожь, разливающаяся по бедрам вниз и щекочуще ползущая вверх. Джейк упал рядом, тяжело дыша. – Знаешь, – через полминуты Коринфянин наконец был способен шевелить языком настолько, чтобы донести эту светлую и сулящую удовольствие весть до Джейка, – здесь не работает пожарная сигнализация. – О, какая огромная удача, – протянул Джейк, пытаясь взглядом призвать к себе сигареты. – Прямо как наша встреча в переулке. Диалог получался почти романтичный. Коринфянин потянулся и провел кончиками пальцев по ресницам Джейка. – Ты красивый. – Взаимно, – Джейк отвечал легко, как человек, о собственной внешности не задумывавшийся и важной ее не считающий. Оба лежали, прослеживая движение дымка к потолку. – Кто ты все-таки такой? – нарушил тишину Джейк. Коринфянин помедлил, но ответил: – Кошмар. – Чей? – Вообще. – Ты кому-то служишь? – Своему создателю.  – А на стороне хороших парней или плохих? – Я на своей собственной. А ты? Ты ведь тоже кому-то служишь? – Своему богу. – И как зовут твоего бога? – усмехнулся Коринфянин. – Хонсу. – Оу.  – Слышал о таком? – Несет справедливость и защищает путников ночи. Бог, который не оставил людей, когда так сделали все из его пантеона, и по-прежнему принимающий живое участие в их судьбе, хотя ему даже не молятся. Такое на слуху!.. – Коринфянин засипел, потому что Джейк резко выбросил руку, хватая его за горло. – Не смей. Плохо. О нем. Отзываться. – Ладно, ладно, – Коринфянин поднял ладони в извиняющемся жесте. – Извини. Джейк подумал немного и отпустил. – Я несу его возмездие. – И тогда в отеле ты… – ...должен был положить всех собравшихся маньяков. Ты? – Выступить с речью. – Значит, все-таки за плохих, – поморщился Джейк. – Убьешь меня? – Приказа не было, – Джейк пожал плечами. – Вероятнее всего, и не будет. Я больше не убиваю. – Почему? – Меня пересоздали заново. У меня сложные отношения с создателем, но в прошлый раз ему не понравилось, что я убивал людей. Джейк хохотнул, выражая солидарность с Морфеем в данной мысли, но вернулся к разговору. – И как тебя зовут? Стоило ли отвечать на этот вопрос? Джейк не выразил недоумения предыдущим ответом о сути Коринфянина, так что… – Коринфянин. – Погоди. Тот самый Коринфянин? Который, – Джейк указал пальцами на свои глаза, и Коринфянин кивнул. – Тогда это многое объясняет. Снова воцарилась тишина, которую опять же нарушил Джейк: – Почему именно глаза? И что с твоими собственными? Коринфянин помолчал.  – У меня их нет. – И как ты смотришь? – Внутренним взором, – ядовито отшутился Коринфянин. – А если серьезно? – Джейк приподнялся на локте. Каков шанс, что Джейк придет в ужас?  Нулевой. А каков шанс, что он попытается напасть? Ненулевой. Коринфянин сел на постели. Медленно поднял руки к очкам и зажмурился. Джейк смотрел настороженно, явно не зная, чего ожидать, но готовясь действовать. Коринфянин потянул очки прочь. – И? – Джейк прозвучал ближе, видимо, наклонился посмотреть. – У тебя там лазеры, что ли, как в Людях Икс? Коринфянин открыл глаза. Джейк нахмурился, пытаясь осознать. Склонился ближе. Коринфянин улыбнулся, приподнимая верхнюю губу, почти рассмеялся, и глаза повторили движение. – Охренеть, – Джейк вытянул шею, заглядывая. – Это что, зубы? Он ткнул пальцем в глазницу, и Коринфянин сомкнул зубы.  – Ау. Однако боль не остановила Джейка, он потянулся уже укушенным пальцем к другой глазнице, сунул два и раздвинул: – Ого! – Тебе не кажется это пугающим или неприятным? – Коринфянин был даже несколько ошеломлен такой реакцией, настолько она отличалась от привычной ему. – Нет... – Джейк сосредоточенно разглядывал. – Там такие милые маленькие язычки! Коринфянин расхохотался: – Ты первый человек, который реагирует на это подобным образом. – Значит, ты и правда жрал их глаза? Зачем? – в голосе Джейка не было ужаса или отвращения, только любопытство. – Таким образом я видел их прошлое. И будущее, которого их лишил. Кроме того, это невероятно вкусно, – Коринфянин почти нежно провел большим пальцем по веку Джейка. – Но-но, в мои планы не входит умирать от того, что мне вырвали глаза. – Ну что ты, от этого они никогда не умирали. – Даже так? Ты убивал их позже? Наверное, достать глаза, не повредив, сложно? – Да. Это непросто, но у меня очень, м-м, ловкие пальцы. – Хм, значит, тебе не просто так не дают покоя мои глаза. – У тебя очень красивые глаза, – редко Коринфянин говорил комплименты настолько искренне. – И ты мог бы достать мои, не убив меня? – Разумеется. – А что, – задумчиво протянул Джейк и наклонился к его лицу так близко, что Коринфянин щелкнул зубами от того, как близко находились эти лакомые глаза, – что, если я скажу тебе, что могу залечивать даже серьезные раны за секунды? – Я скажу, что это маловероятно, – Коринфянин укоряюще поджал губы. – Дай нож. Коринфянин свесился с постели, пошарил в вещах, по привычке взял нож за рукоять. Джейк все еще улыбался. Коринфянин провернул нож на ладони и протянул, держа за лезвие. Никогда раньше он не видел свои ножи в чужих руках. Джейк взял нож и коротким движением всадил его себе в печень. Из раны полилась кровь, но кожа вокруг вскипела черным, и через мгновение Джейк весь оказался облачен в… Коринфянин затруднялся дать определение этому костюму-броне, тем более, что одеяние было полно чужеродной и настораживающей силы. Когда одеяние исчезло, бок Джейка был чист. Что ж, это объясняло, почему на таком человеке нет более-менее свежих шрамов. – Что, не нравится? – усмехнулся Джейк. – Ощущается… чужим. – Постараюсь не попытаться убить тебя в процессе. Интересно, я выдержу? О, а уж как интересно было Коринфянину!..