Листик

Юнги приезжает в следственное отделение как только наступает утро. Он не мог уснуть, ворочаясь и думая о человеке, следящем за ним. По дороге на работу не было никаких машин, и следователь ещё больше путается во всём происходящем. Чой Вушик вдруг потерял свой интерес, не обнаружив ничего из того, что мог искать? Тогда вопрос в том, что именно он хотел увидеть и почему выбор пал на Мина? Может быть, мужчина стал параноиком, но почему-то вчерашние события кажутся ему как-то связанными с Пак Чимином, который на данный момент является центром его расследования. Проходя мимо своих уже работающих коллег, не сказав им даже утреннего приветствия, Юнги направляется в изолятор. Ему необходимо увидеть пленника и поговорить с ним. Пака выводят из изоляторной комнаты в допросную, он выглядит сонным или же всё дело в том, что он этой ночью тоже не сомкнул глаз. Всё же, кивнув охранникам, чтобы те снова оставили их наедине, следователь усаживается напротив Чимина. — Тебе известно имя Чой Вушик? — спрашивает Мин сходу. Пак опускает взгляд в пол, хмурится и непроизвольно водит глазами, словно пытаясь вспомнить. — Нет, кажется… — спустя пару минут всё же отвечает Чимин. — Ты не врёшь? — Юнги скрещивает руки на груди. — Я не вру, — Пак отрицательно мотает головой. — Вспомни, может быть, ты уже слышал это имя хоть один раз? — не успокаивается мужчина. — Нет, — пленник снова отпирается. — Ни разу не слышал. Кто это? Следователь не отвечает. Вместо этого он, задумаышийся, встаёт со стула и начинает нарезать круги в допросной. Ходит из стороны в сторону, бегает глазами повсюду, что только видит. Юнги соврёт, если скажет, что совсем не напуган. Но ведь его предупреждали… — Ты сказал, лучше не соваться в это дело и что в этом замешаны страшные люди… — Мин наконец поднимает взгляд на пленника. — Чем они страшны? Что они могут сделать? Чимин сглатывает, поджимает губы, а после смотрит на старшего. Ничего не говорит. — Чой Вушик следил за мной вчера вечером, когда я возвращался домой из отделения, — произносит Юнги. — И готов поспорить, это как-то связано с тобой. Выражение лица Пака меняется на испуганное. Мин никогда не видел его таким. В его взгляде отражалась настоящая паника. — Чимин, — следователь пытается быть человечнее и спокойнее, чтобы расположить парня к себе. — Мне просто нужно знать правду, и в какой ситуации ты бы ни оказался, я помогу тебе из неё выбраться. — Я сомневаюсь, что у Вас получится… — хрипло произносит Пак. — Просто доверься мне, я… — но следователь не успевает договорить, потому что в допросную, с ужасно испуганными глазами, вбегает Тэхён. — Что случилось? Как тебя сюда впустили? — хмурится Юнги, смотря на младшего следователя. — Хён… — запыхавшийся Ким пытается восстановить дыхание. — Там… шеф… вернулся, — парень подпирает бок руками и дует себе на чёлку. Мин медленно выдыхает, стараясь успокоиться, потому что теперь ситуация стала ещё хуже, чем была до этого. Чимина нельзя держать здесь, ведь это незаконно, а шеф никогда не войдёт в их положение и не позволит, чтобы простой с виду и невиновный парень сидел в изоляторе, где место жестоким преступникам. Только Юнги дал слово, что Пак будет в безопасности, к тому же его дело ещё не раскрыто. — Чимин, я больше не могу держать тебя здесь, — слегка виновато произносит следователь Мин. — Всё это время ты находился тут нелегально. Сейчас наш шеф снова в отделении… — То есть Вы просто отпустите меня домой? — недоумевает Пак, перебивая. — Нет, я перевезу тебя к себе, в свою квартиру. Тэхён, слыша это, непонимающе раскрывает глаза и приоткрывает рот, словно пытается возразить, но Юнги сейчас не до раздумий. Нужно срочно вывести Чимина отсюда, чтобы никто его не заметил, иначе у всего отделения точно будут проблемы и увольнение — лишь самая лучшая участь, что могла бы ожидать всех четверых сотрудников, ведь все они в какой-то мере ввязаны в эту историю. — Идём, — Мин кивает на выход и Пак молча следует за ним. У младщего нет ничего, что ему бы хотелось забрать с собой. Он даже от собственного телефона отказывается. Юнги ничего не говорит ему на это, не спорит и не спрашивает ни о чём, желая вывести пленника целым и невридимым. Ещё, конечно же, незамеченным. Через чёрный выход, откуда некоторые сотрудники отправляются на улицу, чтобы покурить, следователь выводит Чимина из отделения. Пак ведёт себя послушно, не спорит, не истерит и не напоминает про чуть ли не клятву держать его в безопасности всё это время. Юнги просто показывает на свою машину, пленник молча садится на заднее сидение и они уезжают. Всю дорогу домой Мин то и дело поглядывает в зеркало дальнего вида, проверяя, нет ли за ними хвоста, и мысленно выдыхая, потому что сзади всё чисто. Чимин смотрит в окно, следователь пару раз бросает взгляд на парня и чувствует себя странно: не считая первой встречи, вдвоём они никогда не были нигде, кроме следственного отделения и допросной. Сейчас, разъезжая по городу, кажется чем-то странным видеть Пака так близко. Его лицо освещено солнцем снаружи, на коже заметны редкие веснушки, а янтарные глаза кажутся на редкость светлыми. Может, всё дело в том, что Чимин давно не был на свету и не дышал свежим воздухом, потому на него всё это так влияет. Природа делает его красивым в глазах Юнги. — Сколько я буду жить у Вас? — спрашивает парень вдруг, отвлекая Мина от ненужных мыслей. — Столько, сколько потребуется, — Юнги прочищает горло. — Я не богат, если ты об этом. Снять тебе комнату в отеле не смогу. Могу отвести к родителям, если хочешь. — Не надо, это был не упрёк, а вопрос из чистого любопытства, — отвечает Чимин и снова замолкает. Припарковавшись и выйдя из машины, Мин оглядывается, нет ли где поблизости вчерашнего автомобиля. На его облегчение, на парковке всего пару машин, которые не выглядят как та, на которой ехал Чой Вушик. Чимин прикрывает дверь, а после направляет взгляд на Юнги. — Не думал, что Вы захотите оставить меня у себя, — произносит парень вдруг. — Не то чтобы я действительно этого «хотел». — Отвечает следователь. — Я сказал тебе, что всё будет в порядке, значит так оно и будет. — Хочется в это верить, — кивает Чимин. — Иначе что Вы за полицейский после этого, если не можете спасти одну жизнь? Когда Юнги и освободившийся невиновный заключённый входят в квартиру, следователь сразу же снимает ботинки и идёт мыть руки, после чего отправляется на кухню. Чимин давно не ел нормальной еды, нужно посмотреть, что ещё осталось в холодильнике. Мин открывает его, находит там кусок куриной грудки и ставит пачку на стол. Также он берёт кастрюлю из кухонного подвесного ящика. Ополаскивает её, набирает воду, солит и ставит железную посудину на электрическую плиту. Позже он достаёт мясо из пачки и тщательно промывает его руками, после чего кладёт побелевшую от горячей воды грудку в кастрюлю. — Может, закажем доставку еды на дом? Просто я не вегетерианец, — вдруг произносит оказавшийся на кухне Чимин. Юнги оборачивается на его голос, видя, что собой парень подпирает дверной косяк. — Это курица, — отвечает Мин, накрывая кастрюлю стеклянной крышкой. — Говорю же, я не вегетерианец, — ухмыляется Пак. — Курица — это мясо, — следователь нахмуривает брови. — Очень вкусное, диетическое мясо. — Да в овсяной каше калорий будет побольше, чем в куриной грудке. На диету решил меня посадить? — уголок рта наглого парня немного кривится. — Напомни-ка мне, когда мы перешли на «ты»? — Ну, мы теперь живём вместе, — Чимин пожимает плечами. — Пора бы уже и на «ты», как считаешь? — Ладно, сучёныш, — хмыкает Юнги. — Но тогда называй меня хёном. Хотя бы. — Хорошо, следователь-хён, — одним движением глаз моргает Пак. Он бесцеремонно проходит в кухню и садится на стул. — Только не думай, что я изменю своё к тебе отношение. Ты всё ещё под присмотром и теперь, чтобы устроить допрос, мне не надо просить охранников привести тебя. — Хён, а ты можешь не говорить об этом в присутствии меня хотя бы один раз? Ничего, что я тебя совершенно не знаю? Вот как тебя зовут? — спрашивает Чимин. — Вот только не надо заговаривать мне зубы, — отвечает Юнги и тоже садится за стол. — Ты в курсе, как меня зовут. — Мм, нет, — отрицательно мотает головой парень. — Ты ни разу мне не представился, хотя постоянно требуешь, чтобы я тебе что-то рассказал. Меня мама учила не разговаривать с незнакомыми дяденьками. — Кончай! — возмущается Мин. — Это уж как-нибудь после, а пока… Назови мне своё имя. — Мин Юнги, легче стало? — закатывает глаза следователь. — А сколько тебе лет? — Тридцать три. Тебе? — Двадцать девять, уже лучше, — улыбается Чимин. — Тебе не страшно было приводить меня к себе домой? — А тебе не страшно было ехать со мной сюда? Вдруг я как-то связан с теми парнями, которые подходили к тебе в аэропорту? — Мин смотрит пристально. — Хён… — бывший пленник мотает головой. — Ты всё испортил. Я первый день как из тюрьмы вышел, дай ты мне подышать немного или у тебя это где-то в мозгу запрограмированно — людей опрашивать? — Пак Чимин, — Юнги сжимает ладонь в кулак, — если ты думаешь, что приехал сюда на курорт, то сильно ошибаешься. Мы всё ещё хотим выяснить, что произошло в тот злополучный вечер, кто такой Ли Дэхюн и почему ты не полетел в последний момент. Ещё очень уже интересно, что за вещица была в самолёте, о которой ты сказал вчера? — Юнги-хён, — шепчет Пак. — Слишком много вопросов. — Ты ответишь на них, — кивает Мин самоуверенно. — Ты что будешь, жаренные рёбрышки или кимбап? — Чимин моргает так спокойно, как ни в чём не бывало. — Знаю номер доставки, одолжи телефон я закажу. — Я буду куринную грудку! — следователь срывается на крик. — Ну ясно, — парень пожимает плечами. — Любишь всё пресное. Может хотя бы ещё листик? — Что? — хмурится Юнги. — Ну листик. Листочек салата, например, или водорослей? Крохотный. Знаешь, чтобы вкуснее было немного? Могу заказать. — Нет, — отвечает старший. — Я траву терпеть не могу. — Да дело-то не в этом, — мотает головой бывший пленник. — Просто не хочешь, чтобы тебе было вкусно. Любишь то, что правильно, но ведь понятие «правильно» для каждого разное. Кто-то скажет, правильно — это жить по принципу чёрное-белое, хорошее и плохое. Но мир серый, он всегда ни то, ни другое, а что-то между. — И что это значит? — Я бы рассказал всё как есть, но ты не поймёшь меня, потому что ты белый, а я не чёрный. Не белый уж тем более. Серый. Во мне есть и то, и то. Юнги уже собирается что-то ответить, как вдруг в дверь раздаётся звонок. — Не открывай, — Чимин мотает головой. От его дерзости не остаётся ничего. Она заменется страхом. — Я просто подойду к глазку и посмотрю, кто там, — произносит Мин. — Не надо, не ходи, — не может успокоиться Пак. — Не ходи! — Я быстро! Юнги идёт к двери совершенно спокойно, у него в голове нет никаких тревожных мыслей, несмотря на то, что говорил паренёк у него на кухне. Мин подставляется к глазку, смотря ровно и видя по ту сторону знакомого человека. Только дело в том, что даже несмотря на их знакомство, следователь ну никак не ожидает его здесь увидеть. Там стоит Ли Дэхюн. Мужчина тихо отстраняется и смотрит в сторону кухни. Чимин дрожит всем телом как продрогший лист на ветру и Юнги ещё больше запутывается во всём этом. Пак скатился на пол, он почти не дышит, и следователю кажется, что бывший пленник ведёт себя словно… Жертва. Страх отключает всё, кроме первобытных инстинктов. Мин сглатывает, видя, как сильно Чимин боится, и осторожно крадётся к нему, чтобы человек в подъезде не услышал его. — Эй, — шепчет Юнги, уже подползая на четвереньках. Пак смотрит на него мокрыми от слёз глазами. — Он издевался, да? Что он делал? — Эбигейл… — раздаётся шёпотом.