***
Андреас в самом деле не знал, где находится Даулинг. Для него это была ровно так же неожиданно, как и для большинства в этой школе. Когда он сказал Скаю о возможной причастности Сильвы — он не шутил. Андреас знал о том, что Розалинда проделала с Фарой в Восточном крыле и был уверен, что эти события связаны. В частности тот факт, что директриса Хейл вызвала его сегодня в своей злосчастный кабинет. Эраклионский чемпион мог лишь догадываться, что его ждёт. Очередные пытки? Взывание к совести? Шантаж дочерью? Или что-то новое? Он не понимал собственных чувств. Его статус целиком и полностью находился в цепких, душащих руках Розалинды. Вырваться просто напросто не представлялось возможным. Впервые зерно сомнение так одолевало его разум. Раньше, он даже не смел допускать подобные мысли, а теперь они нахлынули потоком, размывая все грани дозволенного. Андреас подозревал, что это всё благодаря стараниям Фары Даулинг, которая, по словам «маленькой грозы», была с ним чуть ли не все время после «недомогания». Очнувшись, по началу, он был презрительно настроен по отношению к Даулинг, но чуть позже понял, что она делает все это из бескорыстных побуждений, что вселило в него ещё больше подозрений. Фара просто сказала, что он был ее другом и в какой-то степени этого не изменить. Розалинда всегда называла ее благородство губительным, но в данном случае оно оказалось спасительным. Ему вдруг вспомнился маленький Скай, бледно-мертвенное лицо Грейс и Розалинда, буквально воскресившая его сына. Но тогда Андреас вовсе не испытал радости и облегчения. Все о чем он думал, это о любимой женщине находящейся на смертном одре, а позже пришедшая в себя, затем покинувшая его, только в тот раз навсегда. Он правда пытался быть рядом с младенцем, ухаживать за ним, воспитывать как сына, которым он и был, но каждый взгляд на малыша давался ему с титаническим усилием. Сердце сдавливалось грудной клеткой, слезы стояли в горле. В конце концов он нанял для мальчика няню, которая присматривала за ним. Он думал, что это неправильно, но каждый раз гнал эти мысли прочь. Друзья поддерживали его, дали ему время, но Сол все же настаивал, чтобы Андреас сам занимался воспитанием сына. — Я понимаю — тебе тяжело, — сочувственно говорил Сильва тогда, — но твой сын, как бы больно это не звучало, остался без матери. У него есть только ты. Тогда Андреас сказал то, что обязан был. — Обещай, что позаботишься о нем, если со мной что-то случится. И Сол пообещал и сдерживал свое обещание до сих пор. И он не мог понять, почему его это так злило. Возможно он злился сам на себя. За упущенное время, которое он мог бы проводить с сыном или за то, что Скай стал копией высоконравственного Сола Сильвы. В директорской приемной Андреас, как и обычно, встретил Беатрикс, свою дочь. Иногда ему казалось, что видит перед собой молодую Грейс, как бы противоречиво в отношении Ская это не звучало. Беатрикс была для него всем. Би молча кивнула, на немой вопрос отца, и он без стука вошел в кабинет. Розалинда тут же наложила звукопоглощающие заклинание и пригласила Андреаса сесть, предложив выпить излюбленный ею, крепчайший коньяк. Он отказался. — Как хочешь, — безразлично отозвалась Розалинда, налив себе двойной. Выпив его почти залпом, она налила ещё немного и уселась на высокий директорский стул, пристально глядя на Андреаса. — В последние время ты подводишь меня слишком часто и это может спровоцировать меня на поступки, которые не хотелось бы совершать. В частности, в отношении Беатрикс. Андреас мгновенно изменился в лице. Он приоткрыл рот и облизнул пересохшие губы. — Но у тебя есть шанс исправится, — снисходительно и с хитрой ухмылкой сказала она. — Поедешь в заброшенный дом, на окраине Облачного холма, за барьером. Координаты я тебе дам. Андреас качнул головой и вопросительно взглянул на директрису. — Там Даулинг? — прямо спросил он. — Надо же. Догадливости тебе не занимать. Да, — подтвердила Розалинда. — Там наша мисс благородство. Слегка потрепанная, но пусть благодарит земных богов, что вообще жива осталась. Андреас промолчал, не решаясь вставить хоть слово. — И ещё, — предостерегательный тон Хейл напряг его слух, — внимательней следи за своей дочерью. Если она ещё раз вторгнется ко мне в кабинет, я не просто сотру ей память, я…ну ты и так знаешь. Эраклионский чемпион судорожно выдохнул и молча кивнув, покинул кабинет в сопровождении цепкого взгляда директрисы Хейл. Ехал он недолго — около пяти километров к северу от Алфеи. Андреас взял из сарая, обустроенного в качестве гаража, один из внедорожников любезно подаренных Алфее королевой Луной. С последней у Эраклионского чемпиона сложились странные отношения. Королева помогла ему спрятаться, тем самым избежать причастности к содеянному в Астер-Делле. Благодаря ей, Беатрикс поселилась вместе с ним и стала для него всем в этом враждебном мире. Луна была услужливой и любезной только с теми, с кем в будущем можно построить прочный союз, в политическом смысле. Выгодное сотрудничество еще никому не помешало править королевством. Но были в ее окружении и те люди, с которыми она вела себя любезно из деланной вежливости и лишь потому, что была королевой с подобающими ей королевскими манерами. Андреас относился к последней категории. Да он и не старался стать королевским любимчиком. Он прекрасно понимал, что Луне их союз необходим, так как титул Андреаса (Эраклионский чемпион) давал ему неплохие связи с монархами королевства Эраклион и в случае нужды, королева Солярии могла бы повлиять на них через Андреаса. Обе стороны это знали и не имели ничего против. Он ехал по проселочной дороге в окружении густых травянистых полей. Солнце медленно уходило за горизонт, оставляя за собой яркое оранжево-красное зарево. Лучи опускались всё ниже и ниже, поравнявшись с лобовым стеклом, проникая сквозь и лаская лицо Андреаса. Он сощурился и опустил солнцезащитный козырек. Андреас уже проехал Облачный холм, который назывался так благодаря растекающемуся по нему утреннему туману. В этих землях он опускался так низко, что трава покрывалась многочисленными точками росы размером с майского жука. Травинки прогибались под таким напором, приклоняясь к земле, словно бы покоряясь туману. Облачный холм обволакивала серая дымка и издалека могло показаться, что холм выше чем он есть на самом деле. Утром здесь почти никто не ездил, так как видимость была слишком низкой и опасной для совершения как пеших прогулок, так и автомобильных. Как-то раз тут потерялся ребенок и его так и не нашли. За Облачным холмом местность была всё такой же травянистой и лучезарной. Грунтовая дорога плавно поворачивала налево и резко обрывалась, открывая огромные зеленые луга. Полуразрушенное неказистое строение стояло на пологом холме, неловко выделяясь на фоне широкой открытой местности. По правде говоря, Андреас был знаком с этими руинами. Тут Розалинда передала ему Беатрикс на воспитание — маленький сверток счастья, с темными почти черными волосами, отливающими рыжиной при тусклом свете луны. Почему-то он сразу понял, что это его дочь. Подъехав ближе, он припарковался рядом с передней стеной, почти у входа. Оставив внедорожник, Андреас беспрепятственно вошел внутрь. Сырость мгновенно ударила в нос. Здание заметно обветшало, словно собиралось рухнуть на голову. Стены из мелового кирпича, частично выкрашенные в облупившейся блеклый серый цвет, совсем не добавляли этому месту радушия. Снаружи могло показаться, что сооружения совсем небольшое, но внутри необыкновенным образом, оно было гораздо шире и даже выше. Тут было всего два, довольно просторных помещения. Обычно оба пустовали, но не в этот раз. Первое вело в следующую такую же серую угрюмую комнату лишенную высоких побитых временем окон. Здесь они были совсем крохотные и едва ли пускали должное количество света, чтобы залить им пространство. Однако достаточно, чтобы разглядеть высокую клетку, раскинувшуюся почти на всю комнату. Андреас уже собирался сделать шаг и тут же резко остановился, чуть не запутавшись в собственных ногах. Он услышал чьи-то шаги и звук стали рассекавшей воздух. Андреас быстро спрятался в закутке, отделявшим его от места, где находилась клетка. Осторожно выглянув оттуда, он увидел, как лунный свет отбросил тень человека, шедшего рваными шагами, и в конце концов с глухим стуком рухнувшего на каменную плитку. — Выходи медленно, — предостерегающим тоном молвил голос. Андреас положил руку на меч, задумавшись на секунду, что это должно быть глупо — с магией мечом не поборешься Он сделал пару шагов, не спеша, как приказал голос. Его взгляд упал на клетку-тюрьму, где была старая отвратного вида пружинная кровать, старомодный столик, казалось, сколоченный на скорую руку, и стул, даже нелакированный, из голой древесины. Андреас пригляделся. Кажется, дверь клетки была открыта нараспашку. Он рассчитывал увидеть в углу, съежившуюся, казавшуюся совсем маленькой в сравнении с местом его заточения, фигуру Фары Даулинг. Однако вместо этого, он заметил ее в тени, стоявшую над телом одного из лучших специалистов и фей Алфеии — Марко. Спутанные светлые волосы, испачканный бежевый свитер и деловые брюки из батистовой ткани, выдавали Фару Даулинг. Она тут же подняла голову, заслышав шаркающие шаги. В такой тишине любой звук подвергался сомнению. Она вдруг быстро встала и подошла к прутьям, нахмурившись, пытаясь рассмотреть вошедшего. Андреас сделал шаг и вышел из тени, представ перед обомлевшим и разочарованным взглядом Даулинг. — Тебя Розалинда прислала? Убедиться, что я точно разбита? — Нет, это моё желание. — Я думала у кукол Розалинды нет своих желаний. — Может перестанешь притворяться? — Пошёл ты. — Это ты от беспомощности, поэтому я не в обиде, — спокойно сказал Андреас, деловито обойдя клетку с правой стороны. Фара безотрывно следила за ним презрительно-проницательным взглядом карих глаз, казалось, блестящих в темноте. Андреас всегда удивлялся ее стойкости, но вслух этого никогда не говорил. — Ограничитель все еще на тебе? — как бы между прочим поинтересовался он. Фара непонимающе насупилась, не понимая к чему он клонит. — Ты сам знаешь ответ. — Зачем ты шарилась в кабинете Розалинды с моей дочерью? — серьезно спросил Андреас, чуть повысив голос. Фара взглянула на него так, словно первый раз видела. — Беатрикс предложила это сделать и… — И ты повелась на уговоры студентки-второкурсницы? Я тебе не узнаю, Даулинг. — Отчаянные времена, требуют отчаянных мер, — грубым тоном парировала Фара. — К тому же, Беатрикс узнала, что те твари в Восточном крыле нужны Розалинде не просто так. Мы нашли древнюю книгу для вызова Армии тьмы. Думаю, ты и без меня догадаешься о ее конечной цели. Андреас тупо смотрел на Фару некоторое время, будто переваривая сказанной ею в попытках понять, можно ли ей верить. Затем он отвел взгляд, задумчиво поиграв скулами, и приковал взгляд к лицу старой подруги. Он подошел ко входу клетки-тюрьмы, и Фара с настороженным любопытством наблюдала за его действиями. — Розалинда не учла, что за пределами барьера, ограничитель, которым она тебя наделила, слабее. Лицо Фары оставалось напряженным, а между пальцев рук все ещё петляли искры магии. — Тебе хватило сил, чтобы открыть эту хренову клетку. Я сделаю вид, что ничего не видел, а ты бежишь как можно дальше отсюда, ясно? Без вопросов. Даулинг попыталась уловить фальшь в его голосе, но не сумела. Он говорил ясно и без сомнений. Или же он просто понимал, что при любых обстоятельствах победа была бы за ней. Даулинг издала облегченный вздох, почувствовав себя свободной как никогда. Смерив подозрительным, но благодарным взглядом Андреаса, она направилась к выходу. — Даулинг! — окликнул Андреас. Фара обернулась. Он закусил губу, опустил голову и сжал кулаки. Весь его вид говорил о том, что он сомневается стоит ли говорить то, что рвется с его губ. — Будь осторожна. Фара Даулинг тепло улыбнулась, и обветшалая входная дверь со скрипом закрылась за ней.***
Розалинда громко, с остервенением постукивала по столу ноготками, и Андреас понял, что она в гневе, и лучший вариант был отмолчаться. — Я выжгла бы тебе мозг, будь у меня на это время, — процедила Розалинда, не размыкая рта. Он продолжал молчать, волне ожидаяя такого замечания. Но главнее для него было, чтобы Розалинда не осуществила свою угрозу. Впервые он почувствовал страх перед пытками. Раньше он воспринимал их само собой разумеющееся и никогда не сопротивлялся. Однако теперь сознание кричало ему, что это неправильно. Проклятая Даулинг с ее прочисткой разума. Удивительно как она смогла с минимальным количеством сил вернуть ему контроль над собственными мозгами. Не хотелось бы пустить ее старания по ветру. К слову, Сильва, «близкий друг» Фары, тоже был здесь. Он стоял ближе к столу Розалинды, что характеризовало его как куда более доверенным лицом, нежели Андреаса. — Оба отправитесь за ней, — гневливо-ядовитый тон сочился из ее горла. — Далеко удрать она не смогла бы за такой короткий срок. Она истощена, особенно физически. Я не давала ей ни воды ни еды. Андреас вдруг ощутил беспокойство и переглянулся с Солом, который в свою очередь даже взглядом его не удостоил. — Возьмите внедорожник. Это не должно выплыть наружу и уж тем более об этом не должна узнать королева, — она неожиданно оборвала фразу, но и без того было ясно — это неприкрытая угроза их жизни. Когда Сол и Андреас сели во внедорожник, была уже глубокая ночь. Ветер был теплым, но сильным. Они ехали в ночи, по освещенной фарами грунтовой дороге в сторону леса, предполагая что начать поиски стоит там. Возможно Фара слишком обессилила и поняла, что бежать больше нет смысла и стоит лучше вернуться в Алфею. Да, это было глупое предположение, но выбора не было, кроме как придумывать возможные исходы событий. Оба ехали на передних сидениях, в гробовом молчании. Сол был за рулем. — Я знаю, что это ты ублюдок ее трусливо сдал из-за своего малолетнего сосунка, — с отвращением в голосе проговорил Андреас. — С каких пор она тебя беспокоит? — Сильва глянув в его сторону и снова посмотрел на дорогу. Они заехали на тропу, в суровом темном лесу, где было легко заблудиться, особенно если обращать внимание на слова всяких козлов. — Кстати, твоя дочурка тоже не сахар. — Лучше заткнись, пока у меня кулаки не зачесались чтобы размять их об твою рожу, — рявкнул Андреас и Сол от неожиданности чуть не потерял управление. Андреас продолжал напирать. — Не то я с удовольствием расскажу Фаре кто о ней настучал. — Который раз заявляю тебе и клянусь собственным сыном — я не сдавал ни ее, ни тебя. — Кроме тебя знал только наш друг ботаник — Харви… Оба напряженно переглянулись. БАХ! Сол вывернул руль до максимума, постаравшись смягчить резкий разворот машины как можно менее травмоопасно. Что-то черное, слившееся с ночной тьмой, проскочило, пойманное ярким светом фар. Очертания существа показались обоим до ужаса знакомыми. Машины звучно тормознула, развернувшись боком, едва не перевернувшись. Вспаханная земля ошметками разлетелась под колесами внедорожника, запачкав кузов автомобиля. Сол и Андреас испуганно выдохнули. — Это был… — Этого быть не может, — уверенно заявил Андреас. — Пошли. — Хочешь поискать шныряющего по лесу похожее на Сожженного чудище? — язвительно осведомился Сильва. — Если это он, нам надо убедиться, чтобы предупредить Розалинду. Можешь тут отсиживаться, мне насрать. Андреас ловко выпрыгнул из машины и открыв багажник извлек оттуда колчан с магическими стрелами и свой меч из сверкающей, даже в ночное время суток, стали. Сильва выругался и все же вышел из внедорожника, захватив оружие — острый тяжелый меч.***
Сожжённый нагонял, а Блум неслась без оглядки. Впопыхах она с трудом могла сосредоточиться и запустить магию огня в действие. От страха, связавшего всё тело по рукам и ногам, с пальцев сорвались лишь искры. Существо было значительно больше всех предыдущих, в два раза выше других Сожженных, с вытянутым черепом, широкими плечами и острыми как бритвы гигантскими когтями. Блум была свидетельницей как эти самые когти разорвали человека пополам, окропив всё вокруг алой кровью. Россыпь брызг попала на одежду Блум тогда, а живот скрутило и к горлу подступила рвота. Ей пришлось взять себя в руки, проглотить эту мерзость и бежать, бежать, бежать. Он был быстрее, шустрее и сообразительней. Не зная как, перепрыгнув через свалившееся сухое дерево, Блум увидела знакомые очертания кладбища. Она не была уверена, что Сожженного подобного вида сможет остановить тонкая стенка барьера. Но проверять было некогда. Либо она станет очередной жертвой, либо…либо спасётся хотя бы ради Фары Даулинг, наверняка пожертвовавшая собой ради её спасения. Последний рывок и отчаянный рык позади дал понять, что она в безопасности. Существо безрезультатно билось об барьер, силясь разорвать его когтями, бешено метаясь от одного конца к другому. На секунды Блум показалось, что существу удалось на краткий миг просунуть когти сквозь барьер. Узкие, светящиеся в ночи глаза горели неистовой жаждой крови носительницы Драконьего Пламени. Угрожающе прорычав в последний раз, существо исчезло в лесной глуши. Обессиленная Блум, наконец позволила себе отдышаться, опустив голову на застланную листьями землю. В висках пульсировала и неприятно побаливали ноги от слишком интенсивного бега. Полежав ещё немного, Блум поднялась и поплелась в сторону Алфеи, надеясь дойти и не рухнуть посреди леса. Голова кружилась. Блум вспомнила, что не ела уже как сутки, как и не брала в рот ни капли воды. Впереди замаячили уличные фонари, захватившие всю тренировочную площадку специалистов своим мягким сиянием. Они отражались в воде, и Блум очень хотелось упасть в неё лицом, осушив до дна. Она услышала отдаленный, металлический звук, как только вышла из леса. Блум подумала, что если вдруг рухнет прямо здесь, то утром её точно найдут. Перед тем как это сделать, знакомая светлая шевелюра мелькнула перед глазами, а позже руки Ская подхватили девушку, упавшую ему в объятия.***
Без понятия о своем местоположении, Андреас и Сол заблаговременно оставили машинные фары включенными, чтобы в случае угрозы жизни, найти место откуда они начали. Удаляясь все дальше, в самые мрачные уголки леса, с угрюмо нависающими деревьями, они чувствовали как ветер постепенно прекращает быть ласково теплым, обращаясь во враждебно ледяной. Ветер донес запах крови. Путь преграждали заросли кустистых растений и длинные цепкие ветви, похожие на когтистые лапы Сожженных. Пару из них Андреас срубил острейшим мечом, выкованным из прочнейшей Эраклионской стали, закалённой драконьим пламенем. — Фонарем свети ровнее, — раздраженно сказал Андреас. — Не вижу ни хрена. Темнота была такой густой, будто они шагали с закрытыми глазами, на ощупь пробираясь дальше в лес. Когда они прошли заросшую растительность, запах крови усилился. Свет фонаря проследовал по земле, наткнувшись на тело облаченное в бежевый рваный свитер с впитавшийся в ткань кровавыми пятнами и темные брюки. Светлые волосы были окраплены багровыми разводами. — Дерьмо! — прошипел Андреас и тут же скомандовал. — Держи меч наготове! Послышалось глубокое рычание. Судя по звуку гребанный Сожженный был ближе некуда. Он несся прямо на них, сверкнув гладкой кожей в лунной свете, прежде чем Андреас успел отскочить. — Встань рядом с Даулинг! — приказным тоном завопил Андреас, сквозь разъяренное рычание Сожженного. Он явно хотел попробовать на вкус кровь кого-нибудь еще. Чего только стоила кровь Эраклионского чемпиона. Сол исполнил приказ. Андреас ловко вывернулся, отпрыгнув в сторону и настигнув Сожженного со спины, воткнув меч ему между лопаток. Тварь удушливо-свирепо заскулила, развернувшись, в намерении противостоять обидчику. Но тот оказался быстрее, вогнав острый конец Эраклионский стали прямо в грудину Сожженного. Он издал сиплый истошный звук, сравнимый с визгом пойманной крысы, прежде чем скрыться, пролив кровавый свет на землю. Отдышавшись, Андреас достал из-за спины лук и одну стрелу и, задержав дыхание, внимательно прислушался. В прошлый раз чутье его не подвело, однако противник оказался столь же внезапным, сколько его удар в грудную клетку для Сожженного. Теперь поверженный противник настоящего лежал на земле, и он против воли испытывал сочувствие к ней. Вокруг только шелестели кроны деревьев с терявшимся в них лунным сиянием и шорох ветра под ногами. Андреас подошел к Сильве, опустившемуся на землю и аккуратно перевернувшего Фару лицом вверх. Оно было измазано кровью и грязью, светлые локоны покрытые алыми пятнами и прилипшей землей. Она была бледной, почти прозрачной как капли дождя. — Мы не повезем ее в Алфею, — произнес Андреас тоном не терпящим возражений. Сол изумленно вытаращился на него. — Розалинда приказала вернуть ее в школу. — И это я слышу от тебя? — почти отчаянно спросил Эраклионский чемпион. — Это твой шанс ей помочь. Когда мы ее вернем, я даже предположить не могу, что с ней сделает Розалинда. Или ты хочешь еще раз понаблюдать за ее пытками, а? Было видно, что Сильва заметно стушевался, растерянно осматривая тело Фары Даулинг. Он обернулся через плечо. — И что ты предлагаешь? Андреас удивленно вскинул брови, рассчитывая на куда более длительные уговоры. — Твой дом еще свободен? Сол коротко и кивнул и добавил. — Там будут искать в первую очередь. — Это слишком очевидно, — сказал Андреас так, будто и так все было понятно. — Вряд ли они полезут в твой дом сразу же после пропажи, особенно если мы будем придерживаться определенной тактики и не выдадим ее местоположение. Сильва сомневался в правильности своих действий. Его моральные устои претерпели кардинальные изменения и все же он остался верен некоторым из них. — Хорошо, — кивнул он.***
— Значит, Сожженные вернулись, — заключила Розалинда с титаническим спокойствием. Нервно поправив пиджак, она заложила руки за спину и оперлась о край стола позади. Перед ней, в мягкой кровати, опершись на спинку, в окружении подушек лежала Блум, а рядом с ней присели Стелла, Муза, Терра, Аиша и даже Беатрикс. Последняя была удостоена укоризненного взгляда за беспечное отношение к своей секретарской работе. Блум покачала головой, рассеянно покусывая нижнюю губу. Озабоченные лица студенток порядком бесили Розалинду Хейл. Она в который раз закатила глаза на сочувственное «ты хорошо себя чувствуешь?» и сложила руки на груди. — С твоим побегом разберемся позже. Как и с той знакомой Фары, которая тебя приютила… — Она погибла, — резко отрезала Блум. — Ее убил Сожженный. Розалинда безразлично хмыкнула и пожала плечами. — Что ж. Нам же лучше. Взгляды студенток уставились на директрису с откровенной, скверно скрываемой агрессией. — Королевский совет уже уведомлен о произошедшем и будут предприняты все меры для защиты школы, — притворно-торжествующе объявила Хейл. Взгляд Розалинды пробежался по комнате и остановился на Беатрикс. Она с минуту изучала ее, будто размышляя стоит ли ей говорить то, что так и рвется с языка или же устроить сюрприз. Беатрикс перехватила эту игру в переглядки и нахмурилась, настороженно прислушавшись. За дверью в комнату явно что-то происходило, послышались тяжелые быстрые шаги. Блум чуть приподнялась с кровати, а остальные девушки стремительно подорвались со своих мест, уставившись на распахнутую в комнату дверь. На пороге остановились внушительных размеров двое мужчин, суровая наружность которых открыто демонстрировала всем — «с нами шутки плохи». Стелла вдруг выпрямила спину и с губ слетел испуганный вздох. По телу пробежался холодок. Она заметила выгравированные на черных блестящих пластинах, покрывающих грудные клетки мужчин, печально известный герб Солярийской армии. Солнце, обрамленное острыми лучами- кинжалами, направленные внутрь — прямо в светило. Стелла распознала в лицах солдат знакомое выражение. Так же они смотрели, когда ходили по коридорам Алфеи, приставленные в качестве телохранителей к мисс Даулинг. Как и тогда, они встали неприступной каменной стеной в проходе, прислужливыми псинами в ожидании приказов. Казалось, что больше они ничего и не умеют и это чуть ли не их единственное предназначение в жизни. Почти всегда они молчали, а если и говорили, то хотелось, чтобы они поскорей замолчали. Для маленькой Солярийской принцессы их голоса звучали как глубокий раскат грома вперемешку с низкими басами лающих на псарне собак. Вот и сейчас, они заговорили. Губы Розалинды Хейл подернулись кривой ухмылкой. Словно она наблюдала за детской нелепой театральной постановкой. — Беатрикс Нил, — грубо бросил один солдатов с поросячьими глазками. — Вы пойдете с нами. Взоры всех присутствующих недоуменно обратились к Беатрикс. Та смотрела ошарашенно-возмущенным взглядом на двух остолопов, понятия не имея какого хрена они вообще тут командуют. — Зачем? — встряла Стелла, и взгляды солдат (как и тон) почтительно смягчились. — Принцесса, — уважительно обратился тот что был на голову выше второго. — Мисс Нил обвиняется в убийстве мистера Каллума Уорда. Рот Беатрикс сложился в тонкую линию, а глаза нашли глаза Стеллы. Фея воздуха была полна разоблачительной ярости. По телу прошелся ток и она поняла, что облажалась по-крупному. Розалинда, внедрила в разум Беатрикс временное помутнение рассудка и знала, что этого будет недостаточно, и она рано или поздно вспомнит и об Армии тьмы и о Даулинг. А Хейл не имела права этого допустить. Во время суда (если он вообще состоится) ее посчитают сумасшедшей или даже безумной, ведь Розалинда Хейл заимела себе нехилую, превосходящую саму королеву Солярии репутацию по уважению среди народа. Солдаты сделали одновременный шаг вперед, но Беатрикс отступила. — Не советую оказывать сопротивление, — самодовольную усмешку хотелось стереть с этой рожи прямо сейчас. Розалинда продолжала. — Сдайся. Так будет лучше. Доказательства неопровержимы. — Как и ваше скорое разоблачение, — выплюнула Беатрикс, прежде чем миновать охранников. Но Розалинда остановила ее невидимым, довольно болючим барьером. — Не забудь свое главное украшение. В руках директрисы Хейл возникли ненавистные колючие тонкие лозы. Обвившись вокруг запястий, они вынудили Беатрикс поморщится (хоть она и старалась не подавать виду). Беатрикс напоследок смерила Хейл презрительным взглядом и дерзко глянув на солдат, вышла из комнаты. — Би, — послышался, на грани слез, удрученный шепоток Стеллы.