Сатти…
Голос был тихим и слабым, но воительница услышала. Она сразу узнала, кто это. Действовать нужно быстро. Сатти выскочила на лестничную площадку, привлекая внимание на себя. — Девочки, Сецуна очнулась, я скоро вернусь! Перевоплотившись, воительница Сатурна исчезла, оставив после себя только вопросы.Глава 24. Семейные вопросы
14 июля 2023 г. в 10:00
День выдался трудным. Кунцит просто сидел на лестнице и смотрел, как люди проходят в Иллюзион. Их оказалось больше, чем они ожидали, да ещё и приходилось мотаться по всему миру — юмы появлялись не только в Токио. И не только юмы. Земная флора и фауна взбунтовались, видимо давая понять, насколько сильно едет крыша их дурного принца.
Назвать Эндимиона иначе не позволяло разве что воспитание. Тут дамы.
Гелиос стоял у дверей, с улыбкой встречая гостей и объясняя, куда идти. Так же в дверях мелькали две девушки: по словам хранителя, это были девы-служительницы Иллюзиона. Кунцит не вдавался в подробности, подозревая, что одинаковых мордашек больше двух. Головной боли хватало и без размышлений об этом.
Главной проблемой были… родственники. Убедить их оставить дочерей в этом безумии оказалось сложно. Особенно — чету Айно, когда они увидели блудного сына. Кунцит в очередной раз был рад, что в этот раз его семья ограничивалась тётей и двоюродной сестрой, да и то, общаться с ними он не горел желанием. Харука, словно почувствовав, что про неё думают, появилась в поле зрения. После возвращения лордов они не обсуждали эту деталь, ограничившись молчаливым сотрудничеством.
Нефрит быстро убедил отца в том, чтобы войти в Иллюзион, но даже тут было условие. Мистер Санджойн ушёл только после общения с Макото. Воительница Юпитера чувствовала себя неловко с такого внезапного знакомства. Да и Нефрит не знал, как реагировать — он ещё не свыкся с этой жизнью. Больше эту парочку Кунцит не видел.
У Рей же была проблема только с дедушкой. Про семью она не сильно распространялась, сказав, что это единственный родной ей человек. Девочки тактично промолчали и больше эта тема не поднималась.
Ами… у неё всё прошло гладко: мать была человеком, который умел мыслить рационально и давно догадывалась, что дочь что-то скрывала. Воительница Меркурия лишь рассказала маме всё и та спокойно ушла в Иллюзион, крепко обняв Ами перед этим. Про отца девушка ничего не сказала.
Из всех эту тему не поднимала только Мичиру.
— И чего ты тут расселся? — спросила Харука, сев рядом. Она немного устала разгребать бардак в комнатах, но очень уж ей хотелось личного пространства. Кунцит ничего не ответил, не ожидая, что гонщица вообще подойдёт к нему.
— Бесишь, — фыркнула Харука, толкнув его плечом, — если ты ожидал, что я так и буду молчать, очень зря. Мама мне все уши прожужжала, что ты даже не подошёл.
— Сколько мы с ней не виделись? Лет пятнадцать? — не повернув головы, спросил Кунцит.
— Ничего себе ты загнул, — присвистнула гонщица, — меньше намного. Восемь-девять лет, как ты уехал в Англию учиться. А потом пропал.
— Она бы точно не обрадовалась, заявись я к вам будучи тёмным лордом.
— Я б тебя отпинала, не сомневайся, — махнула рукой Харука. Переглянувшись, они даже смогли посмеяться над этим диалогом. Кунцит не стал уточнять, когда именно проснулись силы воительниц. Это уже не важно.
Пообещав, что когда всё это закончиться, он сам подойдёт к тёте, Кунцит встал. Харука ничего не ответила, наблюдая за проходящими в портал людьми. Сменилось дежурство. Кунцит пошёл помогать с разбором комнат.
Самое сложное досталось Рей и Сатти — убедить семью Цукино не вмешиваться. Даже Шинго, который вечно задирал сестру, не был готов уйти просто так и оставить как есть. Рей хоть и смогла объяснить всё как можно подробнее, лучше не стало.
Сатти пару раз предложила жрице просто усыпить этих троих, но Рей отказала. Все знали, как сильно Серенити любила свою семью.
— Можно… лучше я поговорю с ними? — приоткрыв дверь, спросила Усаги. На неё сразу обратили внимание, словно узнав. Рей сжала губы. Сатти кивнула, шепнув жрице, что так будет лучше.
— Я лучшая гарантия того, что с вашей дочерью всё хорошо, — улыбнулась Усаги, войдя в комнату и прикрыв за собой дверь. — Позвольте представиться: я — леди Усаги, принцесса Хрустального Токио тридцатого столетия, дочь королевы Серенити и короля Эндимиона.
— Но… Рей, милая, вы ведь сказали, что… — осторожно начала Икуко, ничего не понимая.
— Да, принцесса Серенити, которая переродилась вашей дочерью, и королева Серенити, мать этой девушки — один человек, — подтвердила жрица, вздохнув. Она не хотела рассказывать про будущее, но раз Сатти разрешила — можно. — Вы уже встречались с этой Усаги, только тогда вы называли её Чиби Усаги, и считали своей племянницей.
— Быть того не может… — пробормотал Кенджи, упав на спинку дивана. Он помнил Чиби Усаги маленькой девочкой с забавными хвостиками. Но стоящая перед ним девушка… Усаги улыбнулась, склонив голову на бок. Рей отвела взгляд. Этот жест принцесса Земли точно взяла от матери.
Попросив оставить их, Усаги взяла за руки Икуко и Кенджи. Сатти вышла первой, а Рей не могла не оглянуться. Она не слышала, что именно говорила принцесса, но… понимала, что только она и сможет убедить этих троих. Перед тем, как Рей вышла, она заметила, как вскочил на ноги Шинго.
Через двадцать минут семья Цукино стояла у входа в Иллюзион. Усаги держала за руку Гелиоса, прося семью довериться хранителю.
— Но ты же такой же ребёнок, как и моя дочь, — Икуко прижала руки к груди. Они хоть и согласилась, но не могли решиться.
— Я такой же воин, как и моя мамочка, — ответила принцесса Земли, широко улыбнувшись.
— Прошу, давайте не будем задерживать очередь, — попросил Гелиос, заметив, как сильно девушка сжала его руку. — Девы Иллюзизона проводят вас, проходите.
— Будьте осторожны, — попросил Кенджи, подталкивая жену и сына вперёд. Гелиос кивнул, взглядом найдя Сатти. Та уже бежала к ним.
Усаги начала падать, теряя сознание. По её подбородку побежала кровь. Прежде, чем это заметили, принцессу Земли подхватили под руки и увели.
Время стремительно исчезало.
Уложив принцессу на свободную кровать в освободившейся комнате, Гелиос сел рядом. Сатти как могла поддерживала этих двоих в мире живых, но это не может продолжаться вечно.
Сатти встала, собираясь уйти. Для Гелиоса всё равно она не может оказать поддержки, а для Усаги — она никто. Даже всплывающие воспоминания не сделают из неё ту Хотару.
— Сецуна очнулась, — тихо сказал Гелиос. Сатти замерла, едва коснувшись ручки двери. — Она едва в состоянии связаться даже со мной. Передай остальным, пожалуйста.
Сатти промолчала. Она толкнула дверь, выходя в коридор. Несмотря на шум внизу, воительница смерти чувствовала покой. Второй этаж сейчас был самым уединённым местом для неё.
Если воин времени не могла связаться с ней, то Сатти не являлась “настоящей”. И сколько бы она не пыталась, не могла понять, почему Хотару молчит.
— Чёрт, — воительница раздосадованно ударила кулаком в стену, опустив голову. Что в прошлом, что сейчас, она бессильна перед надвигающейся опасностью.