«Помоги мне, если это в твоих силах. Просто это не то, что я могу понять. Поэтому не могла бы ты, пожалуйста, Помочь мне понять, почему Ты отдалась всем этим Безрассудным тёмным желаниям.» • A Perfect Circle — The Outsider
Неподалёку от Гринвуда, Миссисиппи. Октябрь, 2010 год. Есть многое, о чём не хотелось бы говорить. Есть много вещей, которые мы упорно скрываем, что от других людей, что от самих себя. Конечно, для каждого это разные вещи. Звук зажигалки. Пламя чуть задевало его пальцы. Сигарета соприкоснулась с огнём, и парень затянулся. Знакомый вкус быстро заполнил собой его лёгкие. Острая боль возникла в районе груди. Он не думал, что так рано, по его представлению, начнёт курить. Как-никак многие начинают курить гораздо раньше. И всё же из головы не выходила мысль, что это намного раньше, чем он рассчитывал. Пальцы окоченели от ветра, ему едва удавалось согнуть их. Забавно, насколько в некоторых моментах он упрям. Как и у всех, у него было о чём молчать. В целом некому было говорить о подобных вещах, да и смысл? Легче было нести этот груз в одиночку. А ведь вкус этих сигарет гораздо лучше каких-либо других… Может, стоило взять несколько пачек сразу и не париться? Хотя, опять же, какой смысл. Он всё равно будет заходить в тот магазин раз или два в неделю и брать по одной. А после — возвращаться на тот сраный перекрёсток, не важно, сколько ему нужно будет проехать, стоять на нём и выкуривать одну сигарету, непонятно на что надеясь. На языке появился вкус поролона. Он сделал ещё одну затяжку и выкинул сигарету в грязь. Благо мелкий дождь не помешал. Взгляд цеплялся за окружение, словно пьяный мужчина пытался поймать равновесие. Так же не результативно. Воспоминания переплетались с тем, что он видел на самом деле. Вот он видит небольшой участок среди деревьев в гниющем лесу. Участок, который не видно с основной тропы, если этот кто-то не решится сойти с неё. На земле валялась железка, которая ранее была чем-то для приготовления шашлыков. Ну, этому, конечно, есть название, но едва ли он собирался заморачиваться с поиском этого слова. Видимо, её просто выбросили. Он достал ещё одну сигарету. Да уж, столько воды утекло, а ты… Сколько можно ворошить прошлое? Он покачал головой. Объективно, ты только себе делаешь хуже. Ты же знаешь, что ничего этим не добьёшься. Только на месте стоишь. И без того тошно, так ещё и сам себе говорит о том, что нужно закрыть это на замок и спрятать как можно дальше в глубинах памяти. Отличная идея. Парень улыбнулся, опустив голову. Вот и пришёл его час. Руки подрагивали, и внезапно его тело прошибло сладостной волной наслаждения. Успокоения. Каждый миг этой жизни обрёл смысл, каждая секунда, дуновение ветра стало не колючим, а столь ароматным, что хотелось упиваться этим ветром, словно водой путнику в пустыне. Он взглянул на свои руки ещё раз. Все в крови, засыхающей, словно руки были испачканы в ржавчине. А под ногами лежало тело. Мужское, мышцы рук порваны, голова свёрнута. Плечевые суставы вывихнуты. Из его рта стекала кровь со слюной. Зубы выдраны и разбросаны по земле. Он мог видеть, как от его тела исходит пар. Парень снова щёлкнул зажигалкой, выпуская дым изо рта. Плечи выпрямились. Наклонил голову в бок. Раздался хруст шейных позвонков. — И кто это тут на месте стоит?***
Литлмёрси, Калифорния. Июнь, 2006 год. Три удара по стене, сцепив зубы. Его дыхание можно было назвать спокойным, если бы не сердцебиение. Несколько раз прикусил губу, ни разу за последние пять минут не моргнув, из-за чего глаза покраснели. — Хей, всё будет замечательно. — Девушка рядом чуть картавила, и волосы пушились так, словно в прошлой жизни была одуванчиком. По крайней мере, так казалось. — Это всего-лишь учёба, ничего не будет. — Ага. И вышвырнуть могут при любой неудаче. — Дин закатил глаза, вздохнув поглубже. — Сейчас ствол бы в рот. Девушка несколько раз моргнула. На её лице явно читалось непонимание. Дин чуть театрально шепнул в ответ: — Я без подтекста. А после хмыкнул. Всё же хороший каламбур! Пусть и несколько… нетрадиционный, но кого это колышет? Звучит зато неплохо. Учебный корпус выглядел словно тюрьма. Элитная, но всё же тюрьма. Ковровые дорожки багрового цвета, высокие потолки. Такие же высокие окна, наглухо закрытые. На них ручки только для вида. Видимо, уже были случаи побега в окно, иначе он не мог объяснить, почему эти окна не открываются даже элементарно проветриться. А жара этим летом стояла невыносимая. Или ему так казалось? Судя по внешнему виду других студентов, всё же казалось. Удивляло, что в захудалом городке было такое заведение. Город был, считай, возле леса, здесь часто были дожди и туман, даже летом. Сегодня разве что был денёк, не вписывающийся в рамки привычного. Солнце светило, птицы распелись во весь голос. На самом деле, день стоял неплохой, если бы не сессия. — Ты же всё сделал? — Естественно. А ещё успел построить дом с тысячью коридорами и лестницами в никуда*. — Дин убрал руки в карманы джинс. — Может, мастер просто меня не выносит? — Дин, миссис Майлз хорошая. Она обязательно подскажет, если что-то не так. И ты спокойно доработаешь задание. — Девушка крутила в руках телефон, чуть сгорбившись. Ей явно отсылка не оказалась знакома. Печально. И всё же она — святая наивность. Хорошо говорить, когда ты отлично делаешь анимацию, рисуешь невероятно добрые и стильные мультики и тебя обожают все учителя. Хуже, когда ты любишь ужасы, а преподаватель называет это несерьёзным детским лепетом. Отец его по голове не погладит. — Твою мать, — прошипел Дин. Ему двадцать четыре года, а парится из-за всего этого, словно всего четырнадцать. Это бесило вплоть до основания. Нужно было сосредоточиться, успокоиться и каким-то образом сдать это проклятое задание. А он лишь носился по клубам, пытаясь затащить в койку очередную девушку. Это хоть как-то помогало вырваться из тени Джона Винчестера. И вообще из всего этого дерьма. Он прикрыл глаза. В детстве, ещё в Канзасе, мама умерла в пожаре. У него был брат, Сэм. Только тот пропал, и практически ничего о нём не было известно. До тех пор, пока отец не напал на его след. Только вот этот сукин сын уехал, не предупредив сына об этом. Оставил лишь чёткие указания: немедленно обустраивайся здесь, ищи работу и поступи в университет. Живи своей жизнью, другими словами, а о брате забудь. Забудь об охоте. Обо всём. Самое говённое то, что без отца, его нравоучений, звонков и какого-либо напоминания о навыках охотника и прочем он чувствовал себя чокнутым. В этом городке было настолько тухло, что он действительно порой думал: а не сошёл ли с ума? Вдруг ему причудились все эти годы поисков? Дин сглотнул ком в горле. В Литлмёрси он жил около пяти лет. Работал немного, всё ещё пытался спасать людей. Но в итоге плюнул на это. В университет поступил спустя три года после приезда. На первой же сессии ему рекомендовали уйти из университета. Не из-за того, что нет таланта, а из-за его нежелания работать и неспособности нормально взаимодействовать с людьми. Так ему сказали, хотя Винчестер не особо верил. Трудно было не заметить эти кусающие косые взгляды преподавателей. В особенности, когда он начинал флиртовать с самыми симпатичными из них, пытаясь убедить, что никакого задания на дом не было. Ну или хоть выклянчить зачёт, на худой конец. Парень почесал затылок. Он не сомневался, что отец сделал всё, лишь бы его сын нормально жил в этом мире. Что в данном случае означало: наверняка связался с преподавателем. И плевать, что сыну практически не звонит. Главное — узнавать всё из первых рук. И плевать, что сначала втянул во всё это, а после оставил. Тут тяжёлая дверь с лёгким скрипом открылась и вышла преподаватель его кафедры и, соответственно, мастер курса. Она была небольшого роста, однако всё её существо говорило о твёрдости. Идеально прямая спина и взгляд, под которым ощущаешь себя бактерией. Женщина поправила очки на носу, и её голос громом разошёлся по коридорам здания: — Соня, молодец, отличная работа. Есть несколько недочётов. Стоит поработать над ракурсом в нескольких сценах. И не забудь дополнить документацию. Для всех правила одинаковы. — Обязательно! — вскинула голову девушка, что немного картавит. Она тут же испарилась, практически став синонимом слова «облегчение». Однокурсница на прощание лишь кивнула Дину. Миссис Майлз коротко кивнула, облизнула палец, перелистывая страницы в папке с бумагами. Она выдержала паузу и в упор посмотрела на Винчестера. — Дин. — Её взгляд буквально давил на парня всей своей удивительно огромной массой, учитывая небольшой рост. Юноша чуть сильнее сжал зубы, стараясь тут же не озвучить колкость. — Тебе бы стоило тщательнее относится к учёбе. Быть режиссёром!.. Это огромная ответственность!.. Дин осторожно прервал её: — Я понимаю. Поймите, тяжело собраться с мыслями… — Он не знал, что ещё добавить, все мысли улетучились в одну секунду, стоило начать говорить. — Я даю тебе последний шанс. Возьми себя в руки, юноша. Услышал? — Снова колкий взгляд, старческие руки поправили огромный платок на плечах. Конечно, в вопросах моды Дин не шибко уверен был, но это точно не походило на внешний вид преподавателя режиссуры. Да и будем честными, вообще, она больше походила на члена мафиози под нелепым прикрытием. — Иди, сдал. Следующий… А Винчестеру и повторять не надо, он тут же унёс ноги что есть прочь от этой ведьмы, надеясь, что всё само собой решится. Пробежав вниз по коридорам, а вслед и по лестнице, он вышел на первый этаж, где было довольно пусто. Все студенты постепенно разъезжались по домам, и в воздухе витало это счастье от свободы. Всего на два месяца, если забыть про то, что в июне только и делали, что зубрили билеты и доделывали аттестационные задания. На первом этаже был довольно просторный холл и, язык не повернётся назвать это столовой, кафетерий. Довольно уютное пространство, ничего дурного не скажешь. Он прошёл ближе к ровному ряду шкафчиков. Дошёл до своего, пошарился в нём. В отличие от шкафчиков большинства, его шкафчик представлял собой практически девственную… Ну, точно не чистоту. Слой пыли, несколько учебников, одна тетрадь на все предметы. Винчестер думал несколько раз повесить что-то в духе постеров. Но, во-первых, это казалось ему глупым, а во-вторых, вдруг всё же приедет отец и снова разрешит охотиться? Дин вздохнул, захлопнув дверцу. Он уже собирался уходить, как на секунду застыл на месте. Здесь, на кушетке, сидела ещё одна его однокурсница, она переговаривалась с парнем, что, кажется, здесь не учился. Дин улыбнулся и, боясь передумать, подошёл к ней. Да она ещё больше расцвела, чем раньше. — Привет, Лиз. — Винчестер помахал рукой. — Как ты? — О, всё замечательно! — Девушка встала, едва увидела Дина и перехватила сумку на плече, чуть крепче, чем нужно, сжав её. — А ты? — Всё путём, сдал на отлично. — Неужели? Тот самый Дин Винчестер и решил поучиться уму-разуму? Что-то новенькое! — Она самодовольно приподняла подбородок, и он не сдержал смеха. Парень со старшего курса посмотрел в телефон и, бросив что-то нечленораздельное, ушёл. Девушка кивнула ему. Дин позволил себе рассмотреть Лиз. Длинные, чёрные волосы, прямые. Шикарная фигура! И она искусно это подчёркивала одеждой, но при этом не выглядела, как одна из особ женского дома, что отдали себя и своё тело лишь одной цели: ублажению мужского пола. Она была умной, но любила авантюры, которые порой вытворял Дин. Лиз вызывала лишь приятные чувства, хоть и не всегда они могли договориться. — Слушай, может, нам стоит поговорить хотя бы? — Винчестер посмотрел на неё в упор, почувствовав, как внутри всё оборвалось. Кажется, в университете стало более душно. — Поговорить? — фыркнула девушка. — Дин, мы уже всё решили. Вместе с тобой. Вернее, ты решил. А я поняла, что ты был прав. Парень с трудом сделал вдох. — Послушай. — Лиз подошла ближе и положила ладонь ему на щеку. — Отношения с тобой были лучшим в моей жизни. Это правда. И ты мне до сих пор мне важен, но на этом всё. Я не могу. Она посмотрела ему в глаза, и Дин видел в них океан печали. И ему хотелось в них утонуть в эту же секунду. Резко накатила пустота и вся тяжесть того, что он испытывал к ней. Он осторожно обнял её и последний раз вдохнул её запах. Чем-то напоминал лимонный пирог. Лиз погладила его по спине. — Прости, что потревожил. — Винчестер отстранился и натянуто хмыкнул. — Удачи тебе добраться до дома. — Спасибо, Дин. Если будет совсем тяжело, звони. Я постараюсь помочь, как друг. Юноша кивнул и развернулся в сторону выхода из этого злосчастного места.***
Возвращался домой он пешком. Несколько кварталов пройти не составляло труда. За пять лет Дин так и не привык к этой тишине. Шёл вдоль улиц, теряясь где-то в мыслях. Когда настроение позволяло, юноша поглядывал на девиц, настолько живых, полных эмоциями, что порой завидовал им. Но сейчас он лишь подмигнул проходящей мимо девушке. Может быть, он наконец стал привыкать. Из здания вышла женщина, она переговаривалась по телефону с кем-то и явно была недовольна. — Так, а что мне делать? Отец умер год назад, жил в этой квартире, никто меня об этом не известил! Известно стало о его смерти только месяц спустя. Никто никакие документы мне не присылал и не оповещал меня… — Внешне само спокойствие, а голос звучал так, словно она сейчас взорвётся. Но не от боли потери, а от раздражения. Что-то внутри него сжалось. Хорошо хоть дома пиво стоит, уже что-то. Отпразднует успешную сдачу сессии. Может быть, ему будет это даже полезно.***
Распахнув дверь, он, игнорируя коридор и остальное убранство, тяжело прошёл напрямую к холодильнику. Открыл бутылку пива, самого дешёвого, и сел, швырнув телефон на стол. Сделал несколько глотков. Прохладный напиток в ту же секунду согрел глотку. Ему хотелось вырваться на волю: кататься на папиной машине, жить в захудалых отелях, охотиться на нечисть. Там он хотя бы чувствовал своё место. Как будто делает то, что ему предначертано. А здесь… Сколько ещё он будет испытывать потерь? Чёрт подери! Сначала мама, брат, дважды разбитое сердце, после отец уехал и не отвечает на звонки, после снова разбитое сердце. Его челюсти сжались до боли. Снова глоток алкоголя. Ну, ничего, выпьет и отпустит. Ненадолго. Юноша встал, осмотрев комнату. Небольшая, но довольно уютная кухня. Стол в углу, два стула, окно, холодильник да плита. И, естественно, микроволновка. Всё выполнено в абсолютно хаотичном стиле, потрёпанное, но надёжное. Винчестер вспомнил, как они с Джоном вместе тащили холодильник в не свойственную этому городу жару. Пот катился ручьями, лишних денег не было, а красавицу «Шевроле Импала» 1967 года ни он, ни отец не пожелали марать. Тащили этот ценный груз полдня, но зато какое было довольство собой! Чужие кредитки, постоянное проживание под другим именем, где-то на отшибе, куча проблем с полицией… Всё это мешало его «обычной жизни». Уже несколько раз ему приходилось объяснять, какого чёрта Дин Винчестер уже был задержан за воровство. Или куда пропал его отец. Юноша разрывался между этими вещами, пытаясь решить проблемы без побега в другой штат. Дин мысленно проклинал тех серийных убийц, из-за которых ввели необходимость обмена информацией между штатами. Было бы значительно проще. Дин усмехнулся, провёл ладонью по лицу. И сделал более продолжительный глоток.***
Он проснулся посреди ночи с бешеным сердцебиением. Дыхание сбилось, руки чуть дрожали. В комнате было пусто, окно наглухо закрыто. Дин сел на кровати, утирая пот со лба. Теперь понятно, почему так тяжело спалось. Было бы ещё три-четыре бутылки, появилась бы ещё головная боль и треск в голове. Он чуть пошатнулся, вставая с кровати. И наконец впустил в комнату порыв прохладного ветра. Этот запах всё же был приятным, чуть солёным, чуть затхлым, но в нём была какая-то своя изюминка. Винчестер опёрся ладонями о подоконник. Лишь свет уличных фонарей и далёких звёзд. Рядом с ним лежал плеер с уже подключёнными наушниками. Юноша несколько секунд смотрел на них, словно в пустоту. Раздался звонок, он просто не вписывался в общую картину, чем заставил его фыркнуть. На небольшом дисплее высветился контакт Джона. Парень резко приложил телефон к уху. — Пап! — Его глаза округлились. — Ты где пропадал? — Да, здравствуй, Дин, — хрипло хохотнул мужчина. — Давно не слышал тебя. Как учёба? Одно и то же, как всегда. Однако, если быть честнее, менялась интонация. Возможно, отчасти Дин и ценил папу за его неизменность. — Всё в порядке, сдал сессию. — Он натянуто улыбнулся, на секунду забыв, что его выражения лица не видно. — Ты довольно поздно звонишь. — Сынок, сам понимаешь. — Тяжёлый вздох. Дин снова посмотрел в окно. В окне, через дорогу, появился силуэт, чуть пошатывающийся, но довольно уверенный. — Я не просто так мотаюсь. — Так рассказал бы зачем. Столько лет что-то делаешь и делаешь, да молчишь. Да, конечно, я ведь мысли читать умею, забыл. Ты загадал цифру 6, верно? — Дин, прошу тебя! Чуть серьёзнее. Дин поджал губы, сдерживая себя от очередной колкости. — Послушай, важно, чтобы ты меня понял, ладно? Это правда важно. — Мужчина надавил на последние слова, чем заставил сына чуть протрезветь. Дин вслушался. — Прости меня, что не говорил тебе. Но… Ты помнишь своего брата? Перед взором возникла колыбель, а в ней маленький комочек, мальчик с зелёными глазами. Он улыбался и весь светился. Тогда мама сказала ему, что теперь Дин — старший брат, он обязан защитить младшего. А совсем скоро ровно то же самое ему сказал отец. Единственная просьба. Защитить брата. — Сэмми, — сдавленно ответил парень. — Помню. — Всегда удивлялся тому, как ты его зовёшь… Джон этого не озвучил, но сын знал, что тут должна была быть фраза «ты же его не знал, никто из нас не знал». Никто из нас. Говорит так, словно мама ещё жива. — Послушай, сынок. Я вернул его. Дина оглушило на добрых полминуты. Он не откликался и за это время не сделал и вдоха. Вернул его. Бред. Он почти почувствовал жар пламени на своих руках. Его голос дрогнул: — Пап, к чему ты заговорил про Сэмми? — Дин, я вытащил его. Он жив. И сейчас рядом со мной. Дин коротко кивнул: — Понял. Нихрена он не понял. Сэм, маленький Сэмми, живой. На той стороне провода мужчина устало хмыкнул: — У меня есть ещё дела. Нужно, чтобы ты помог ему. Пообщайтесь, покажешь ему город. Научишь… нормальной жизни. Он не мог выдавить из себя ничего. — Дин, может, тебе дать его? Парень сглотнул, стараясь восстановить дыхание. Нет-нет-нет. Его руки затряслись. Держать лицо. Нельзя реагировать. Ещё рано. — Не стоит. Лично познакомимся. — Хорошо, сынок. Пообещай мне, что ты позаботишься о нём. — Обещаю. — Потёр веки и подошёл к столу, взяв с него бутылку пива. — Когда будете? — Через неделю. — Надо же. — Ладно, Дин. Я пойду, наберу тебя ближе к приезду. Едем своим ходом, так что встречать не обязательно. — Понял. До скорого, пап. — До скорого. Дин припал к пиву, поглядывая то на свои руки, то в угол комнаты. Вот так, всего за несколько секунд, без каких-либо стеснений он снова меняет жизнь Дина. Желудок сжался от осознания, что в его жизни появился Сэм. Всё это походило на дикий фарс. Сэмми, здесь, живой. Невредимый. Он вырос. А как он выглядит? Что его интересует? Как он изменился за столько лет? Где он был?! По коже пробежались мурашки. Ветер стал прохладнее, но Винчестер лишь уселся на пол, упёршись спиной о кровать, и продолжил пить.***
Неподалёку от Литлмёрси, Калифорния. Неделю спустя. — Ты заставляешь меня лгать ему. — Это во благо, поверь мне. Может быть, ты однажды поймёшь. — Чушь собачья. — Заткнись и делай, что велю, Сэм. Сэм Винчестер сидел в «Импале» на пассажирском сидении и грыз ногти. Они с отцом уже которые сутки подряд ехали на машине и ругались. Но сейчас спор затих. Юноша поправил чёлку, что невольно упала на лицо. Было только девять утра, а Сэм не спал уже часов пять. Совершенно не удавалось хоть как-то перенаправить мысли, хоть чем-то себя занять. Было только жгучее нетерпение. — Ты правда уверен, что это самое верное решение? — сдался он. — Уверен, — кивнул Джон. — Мы почти на месте. На улице было довольно прохладно, но здесь он чувствовал себя неважно. Солнце с утра прогрело салон так, что его мутило. Не лучшее пробуждение. Он хлопнул ладонью по колену. Ну, неужели время обязательно должно так медленно идти, особенно когда чего-то ждёшь? Человеческая загвоздка, которая дико приедается. Вдох, выдох, может, ему повезёт, и он сможет подремать хотя бы полчаса. И именно сейчас Джон съехал с дороги и приостановил «Импалу». Стал набирать номер. Сэм бросил взгляд на вид за окном. Путь в несколько тысяч километров, где минимум заправок, веселее не бывает. Они были неподалёку, судя по карте. Машина стояла у дороги посреди леса с такими высокими соснами, что даже он не мог разглядеть верхушки. Неподалёку лежали две большие собаки, явно бродячие. Они лениво поглядывали на новоприбывших. А может, не лениво. Может, они просто настолько устали от своей жизни, что им уже на всё плевать. — Сэм, готовность пять минут. Помнишь уговор? — Помню. — Мужчина взглянул на него, убирая телефон. — Прости, что накричал. До Литлмёрси оставалось около мили. Дорога и так была невыносимой, так ещё и целая миля. Он уже что только ни пытался делать, всё терпение иссякло. Наконец они проехали черту города и мимо небольшого торгового центра, ближе к бистро. Оно стояло на отшибе, небольшое одноэтажное здание. Эта забегаловка не вызывала ничего, кроме желания уйти в противоположном направлении. Сэм нахмурился. — Что мы тут… Вопрос отпал сам собой, как только он увидел Дина, вышедшего из двери. Он улыбался и нёс пакет, явно набитый едой. Младший Винчестер сглотнул, не рискнув выйти на встречу первым. Джон окинул взглядом пассажира, улыбнувшись, и вышел из «Импалы». Парень отвёл взгляд. Он ещё несколько секунд сидел, стараясь привести себя в чувства. Закрыл глаза, напряг все мышцы тела и расслабил. Сделал глубокий вдох и выдох. И уже после вышел. Дин Винчестер был юношей, ему всего двадцать четыре года, но в глазах Сэма он был полностью зрел. Он создавал впечатление бунтаря с вечной озорной улыбкой и печалью в глазах. Точно таких же зелёных, как у него самого. Их взгляды пересеклись, и почему-то в груди расцвело спокойствие. Его глаза расширились, полные губы приоткрылись. Вот так, за долю секунды тремор, непонятный страх и переживания ушли. — Дин, столько лет прошло. — Всё же неловко протянул руку, да так и застыл, сражённый объятиями. Сэм, не зная, что сказать, лишь осторожно коснулся его плечей, вдыхая неожиданно знакомый запах. Юноша не помнил его, не знал ни отца, ни брата, ни матери. Но сейчас… Он поднял взгляд на отца, тот кивнул, как бы говоря: «всё хорошо, теперь ты дома». И он поверил, крепче прижавшись к Дину. Он дрожал в его руках. И, кажется, не посмел сделать и вдоха.