«Её рука случайно задела его, и она не убрала её, Она сказала, что чувствовала, После они пристально посмотрели друг на друга. Сделали шаг назад, думая о том, что им теперь делать, Потому что, если встречаешься с кем-то из школы, Всегда будут последствия». • She Wants Revenge — Tear You Apart
Северная часть, Ад. 2006 год по земному исчислению. Здесь было холодно и сыро. Каждый шаг отдавался эхом, разбиваясь о тяжёлые камни. Лабиринт из тысячи поворотов, где проходы то сужались до нескольких футов, то расширялись до целой залы. Вечный полумрак, где не было места хоть какому-то естественному освещению. Казалось, отовсюду звучал шёпот, куда ни пойди. Время от времени Мэг натыкалась на камеры. Прутья без дверей, огораживающие от узников. Когда демон проходила мимо, тени за решётками вздрагивали, прижимаясь к прутьям настолько сильно, что их лица и кожа растягивались, деформируя их изначальный облик. Только находясь чуть ближе к сумрачному свету, они оживали. Они не могли умереть или заболеть, но их покрывала сальная грязь. И, хочешь-не хочешь, тело всегда говорило о состоянии души. Их пересохшие губы, истерзанные руки, покрытые множеством шрамов, выскальзывали, пытаясь ухватиться за кусочек чего-то, что хоть отдалённо напоминало живое. — Ст… Стой! — хрипло вскрикнул один из них, заходясь кашлем. — Когд… Когда моя… очередь? Девушка лишь равнодушно смотрела вперёд, не обращая внимания на них. И тогда они начинали истошно вопить, разбивая голову о решётки, лишь бы на них посмотрели. Мэг не любила эту часть Ада. Цепи, что колыхались от лёгкого сквозняка, словно жили своей жизнью, постоянно, почти ласково звеня. Они висели под потолками, не важно, был то сам лабиринт или камера. Было похоже на показуху, хотя Мастерс знала, для чего они. Слишком грязно. Хотя ей казалось, что здесь могло понравиться одному человеку. Девушка слегка покачала головой, концентрируясь на других вещах. К сожалению, её излюбленное неожиданное появление в разных местах не работало… дома. Да, пожалуй так. Низшие демоны здесь передвигались на своих двоих, если, конечно, их не призывал кто-то выше инстанцией. Ещё одна причина, почему Земля ей начинала всё больше нравиться. Она слабо понимала, каким образом здесь присутствовал лёгкий белый свет. Это было похоже на комнату ночью, когда сквозь шторы пробивался лунный свет. Но чуть… чётче. И вместе с этим никакого источника света, как будто оно было задумано изначально, но добавлять конкретики никто не собирался. К слову, потолки были не шибко высоки. Зато невероятно бесконечное количество проходов, которые иногда становились единым коридором, без поворотов, без окончания, лишь бесконечная дорога. И если бы какая-то из душ вылезла, она бы не могла отсюда выбраться. Когда Мэг была здесь последний раз, один мужчина выбрался. Он шёл чуть впереди неё, хромая и цепляясь за стены и решётки. Она запомнила, как его пятки кровоточили, а он всё шёл и шёл, не обращая никакого внимания на неё. Демон повернула налево, и перед ней образовалась развилка. Винтовая лестница вниз, такая же каменная, как и всё вокруг, и ещё три прохода в разные стороны. Резко поднявшийся ветер всколыхнул волосы, принеся с собой лишь напоминание о том, насколько физическая смерть отвратительна. Взгляд зацепился за движение в одном из проходов. Там, в отдалении, появился силуэт. Женская фигура, обритая налысо, в тёмном платье в пол, закрывающем практически всё тело. Прямая и худая, как доска, со сложенными крыльями за спиной, будто у летучей мыши, столь тонкими, что, казалось, они порвутся, едва она их раскроет. Её руки были сложены у живота, рот чуть приоткрыт. Бледная и серьёзная. Надзиратель. И точно как по команде внизу раздался истошный вопль. Девушка из прохода медленно повернула голову в её сторону. Этим Надзиратель напоминала сову — её голова так же сильно могла развернуться на все триста шестьдесят градусов. Глаза абсолютно белые, но в них была какая-то ласка. Мэг поморщилась, закатывая глаза, и, недолго думая, сделала шаг в сторону лестницы. Ей не хотелось надолго застревать в центре её внимания. Слишком уж сложно было с ней говорить, а закончить разговор — и того сложнее, даже демонам. Пожалуй, это одна из немногих частей Ада, где всё ещё присутствовал порядок. То, как оно должно быть. И то только потому, что Надзиратель невероятно любила свою работу. Мэг ступала всё ниже, погружаясь в темноту. Вопль время от времени затихал, но раздавался всё громче по мере приближения демона. Наконец лестница привела в ещё один коридор, но более просторный. Белое свечение из ниоткуда стало мягче, убаюкивая внимание, создавая иллюзию покоя. Девушка поёжилась, тут же выпрямляясь. Три массивных двери перед ней нависали, сдавливая что-то внутри. Шрамов у неё не осталось, но они отозвались фантомной болью. Секунда, и всё прошло. Мастерс чуть улыбнулась, расслабляя мышцы, и постучала в дверь по центру. Из-за двери тут же раздался голос чуть нараспев: — Мэг, проходи, дорогая. Демон сдержалась, чтобы не закатить глаза. Одна секунда, и девушка вошла, убрав руки в карманы излюбленной куртки. Помещение просторное. По центру комнаты на крюках висел один из узников. В этот раз женщина. Небольшие крюки впивались в кожу на руках и теле, удерживая её на весу. Кожа оттягивалась, раны кровоточили. Женщина была в отключке. Из-за её спины выглянул мужчина, расслабленно улыбаясь. Он сверкнул белыми глазами. Судя по звуку, он определённо что-то пытался сделать с её спиной. — Как поживает моя ученица? И как там наш мальчик? — Он хмыкнул. — Проходи, не стой в дверях. — Отлично. — Демон, хоть и подошла ближе, но не рискнула касаться даже стен. — Он быстро растёт. — Рад это слышать, только… Ты пришла впервые за десять лет. А ты никогда не навещаешь меня просто так. — Всё никак не доводилось. За детьми постоянно нужно следить. — Мэг вздохнула. — А ты себе не изменяешь, Аластар. Она приподняла бровь, улыбаясь. Мужчина коротко хохотнул, неторопливо посмотрев на неё. В его движениях не было суетливости, абсолютно точные и выверенные. Как будто он не срезал кожу со спины очередного узника, а создавал скульптуру. — Зачем ты это делаешь? — нахмурилась девушка. Мужчина махнул рукой. — Ты ведь любишь пытать, когда они в сознании. — О, поверь, она в сознании. Это один из её страхов. Не иметь возможности хоть как-то противиться и выплёскивать свою боль. Она всё проживает сейчас внутри. — Аластар ласково погладил её позвонки. — Когда ты уйдёшь, она очнётся. И будет слышать наш разговор. Мэг кивнула, как бы говоря, что намёк понят. Она обдумывала свои слова ещё немного, стараясь подавить внутреннее беспокойство. В конце концов, ей довелось узнать те вещи, которые не стоило знать Аластару. Например, что они с Кроули объединились против идеи вызволения Люцифера. А это было довольно сложно, хотя бы потому что они оба учились непосредственно у главного палача Ада. — Аластар, скажи. — Белоглазый отвлёкся от занятия, откладывая нож. — Может, я что-то упускаю? Сэму тяжело даётся хоть как-то направлять силы. Мы испробовали всё. — Если мальчик не проявил себя никак, то, значит, вы опробовали далеко не всё, дорогая. — Демон снова хмыкнул, расслабленно наблюдая за ученицей. — Остальные уже понемногу, но что-то делают. Кто-то уже сейчас владеет телекинезом. И довольно хорошо, я бы сказал. Мэг задумчиво направила взгляд в сторону, взвешивая слова. Изо рта женщины стекала слюна. — Разве остальные не должны были обрести способности через полтора года? — Мэг, — позвал мужчина, почти по-отечески потрепав девушку по щеке. — Некоторым нужно испытать сильные эмоции, чтобы выпустить внутренний потенциал. В таком случае способности проявляются значительно раньше. Забываешь основы. Мастерс кивнула. Аластар подошёл к столу с инструментами, выбирая, как бы развлечь себя ещё. — Ты спокойно можешь убить его брата, — пожал плечами мужчина. — Его отец уже мёртв, неужели этого недостаточно? Что, если это сломает его настолько, что он сразу сойдёт с дистанции? — Дорогая, я тебя умоляю, — почти фыркнул демон, снова оборачиваясь к ней. — Он сам себя ломает. Мэг застыла. В голове все кусочки как будто взбунтовались, складываясь в одну картинку. Аластар тихо рассмеялся, поясняя: — Я говорил с Азазелем. Он видел, что сделал этот мальчик. И говорю тебе, Сэм Винчестер совершенно осознанно пошёл на это. Он не хотел видеть, как умирает его отец, это было одним из его кошмаров! Ты же сама говорила, нет? Он начал воспринимать боль как испытание. Мальчик куёт себя, пока горячо. Звон цепей раздался эхом в комнате. Девушка чуть шевелилась. Аластар бросил взгляд на пленницу и мягко проговорил, подмигивая Мэг: — Твой жеребец стоит свеч. И я ставлю на него. А теперь иди. Думаю, ты найдёшь способ закалить его ещё сильнее. Демон кивнула, собираясь уходить. — К слову, передай ему от меня благодарность. Джон до сих пор не может переварить последний эпизод своей земной жизни. Мэг чётко услышала в его голосе усмешку. И, кажется, благодарность тоже. Она вышла, прикрыв за собой дверь.***
Литлмёрси, Калифорния. Октябрь, 2006 год. Он сидел на кухне, выпивая одну за другой. Вот оно, то самое чувство опьянения, которого он добивался. Он чувствовал, как его разум плыл. Это чувство расслабленности и спокойствия вместе с неспособностью нормально связывать мысли. Он соображал, он понимал, что происходит, помнил, что делал и говорил. Но вместе с этим язык не слушался, а поток мыслей словно сливался воедино, одновременно с этим переставая существовать. Горечь пива не заботила практически совсем, он хотел снова забыться, ощутить то, что ему абсолютно плевать на то, что делает и как. Это давало ему передышку. Дин сидел, смотря в одну точку и время от времени закрывая глаза. Веки наливались свинцом, тело плыло в этом потоке забытья. Юноша не чувствовал лица, мышц. Только боль в спине от того, что сгорбился возле стола, и непонятное зудящее желание поебаться. Если первое он ещё мог контролировать, выпрямляя плечи и чувствуя, как позвонки сочно хрустели, то второе давалось труднее. Это непроходящее желание, на котором нельзя концентрироваться. Иначе он совсем не сможет его побороть. Зато сейчас лёгкие заполнились дымом. И это тепло вместе с холодом пива вызывало ещё большее ощущение спокойствия. Не было боли, не было ничего, кроме него самого и самой вселенной, что обрушивалась такой сладостной негой. Время текло быстрее обычного, он не поспевал за ходом часов, полностью отдаваясь этой тьме. Если бы ещё можно было продлить это чувство, дать ему существовать дольше двух часов, без тошноты и головной боли на утро… Было бы настолько легче жить. Если он касался лица, чтобы протереть глаза, то чувствовал это лишь пальцами. Кожа ощущала это после касания около минуты. Может, потому, что они были в кои-то веки холодными, а может, потому, что пьян. Кто знал. Его это не заботило. Не заботило ничего, ничегошеньки, от слова «совсем». Лишь бы уснуть, лишь бы чувствовать тепло возле себя. Лишь бы он перестал чувствовать боль. Он лёг возле Сэма, обняв и уткнувшись в его шею. Он слушал его дыхание, чувствовал тепло его тела. И хотел, чтобы это длилось вечность. Только бы не заканчивалось. Это спокойствие. Уверенность в том, что младший рядом. На часах было полпятого утра. И плевать. Главное, что он здесь. Рядом. И будет с ним. Больше не уйдёт никуда, не оставит его одного. Дин не забудет о его существовании, о его запахе, его тепле. Его голосе. Ни за что и никогда. Хоть он сейчас и был далеко, где-то в сновидениях. Но Сэм никогда не оставит его. Как и Дин его, ведь так? Так. Шорох простыней, младший сонно обнял брата, что-то бормоча. И это было лучшим лекарством.***
Утром Дин собирал вещи. Он держал в руках рюкзак, заглядывая в его дно. Он глубоко дышал, стараясь хоть как-то уложить всё. Не только в рюкзаке, но и в своей голове. Грудь сдавливало, и он не знал, как убрать это давление и пустоту внутри. — Проснулся? — Сэм подошёл к нему, приобняв за талию. Старший улыбнулся. — Нет, я лишь копия твоего брата. Твой брат сейчас спит беспробудным сном. Сэм рассмеялся. И Дин, кажется, тоже мог бы. Но в какой-то момент он начал закипать. И с каждым вдохом это раздражение всё никак не уходило. Он пытался припомнить, почему именно. Но не мог. — Дин, — снова позвал Сэм, оставляя поцелуй на плече. — Мне нужно будет уехать ненадолго. — Зачем? — Старший резко развернулся, заглядывая в зелёные глаза. Тот успокаивающе взял его за руки. — Это связано с работой. Нужно оформить документы, закончить один проект. А это займёт довольно много времени. Плюс, когда закончу, сразу уволюсь. — Он говорил достаточно устало и, вместе с этим, воодушевлённо. — Я тебе позвоню, как закончу проект, хорошо? — Всё точно в порядке? — Да, да, всё хорошо. Он не поверил. Предчувствие говорило о плохом. Но вместо этого Дин лишь кивнул, стараясь подавить хреновое предчувствие. Он вспомнил Лиз, что пару раз так же отлучалась. — Давай я провожу тебя? А после поеду. — Не стоит. — Сэм опешил, несколько раз моргнув. — Раньше уедешь, быстрее приедешь. Иди, ковбой. И порви всех. Младший расслабился, притягивая его к себе и целуя. Запах лаванды вновь заполнил лёгкие, пропитывая собой. А потом Дин вышел из дома и сел в «Импалу», включив на полную громкость AC/DC.***
Мэг вела его дальше в лес, где было всё больше паутины и звуков. Сосновые иглы смягчали дорогу, но каждый шаг всё равно отдавался болью в мышцах, пот стекал по лицу. Они шли довольно долго, казалось, петляли, все деревья были похожи друг на друга, неба практически было не видно. Он остановился, уперевшись руками в колени. — Пацан, ты каждые пять минут останавливаться будешь? На самом деле он не останавливался ни разу с момента, как они начали путь. А путь был долгим: они шли где-то два часа без продыха там, куда не ступала нога человека последние лет десять точно. А ей хоть бы хны. Хотелось бы ему иметь более сильное тело, но куда уж сильнее? Иногда он забывал, что демоны — не люди. Им зачастую не важно было, насколько «прокачан» сосуд. Он лишь давал ограничения по массе, скорости реакции, но не по выносливости. Да, мышцы или кости могли повредиться, но травмы быстро заживали. Казалось бы, нечему тут удивляться, но младший Винчестер всё равно несколько… расстраивался. — Я человек, между прочим, — выдохнул он. — Дай мне немного… Передышки. — Ладно, — фыркнула девушка. Она подошла к нему и оперлась плечом о крону дерева. Винчестер сел на торчащий из-под земли корень. Терпение не было его коньком, как и способность удерживать рвение к цели. По крайней мере не тогда, когда возникает что-то другое, ради чего он бы хотел стараться. — Сколько ещё ждать? — проговорил он, сжав ладони. — Плюс-минус полтора года. — Хорошо. Этот срок столь же велик, сколь и мал. Слишком многое надо успеть и слишком мало дано, чтобы жить относительно нормально. Дин сказал, что скоро ему предстоит снова засесть за экзамены. Но сказал об этом как-то… Без энтузиазма, хотя и усталости от одной только темы об учёбе у него не осталось. Это напрягало, это было расточительством. Но, с другой стороны, Сэм же сам предложил им уехать буквально пару недель назад. Дин тогда удивился, нахмурился, закуривая. И сказал, что ему нужно подумать над этим. Младший лишь поцеловал его в плечо, ставя рядом чашку с кофе. Он не торопил старшего. Но Кроули ясно дал понять, что нужно играть свою игру. После разговора с Мэг выяснилось, что пока все в ожидании. Им плевать, что делают избранные дети, главное — не нарушать принципы Ада. А Сэм с детства учился искать прорехи в системе, хотя и не всегда удачно. И сейчас его потряхивало, мышцы непроизвольно сжимались. — Известно что-нибудь об остальных? — Сэм взглянул на демона. — Понемногу развиваются. Но я тебе этого не говорила. Юноша кивнул, стараясь отвлечься от мыслей. Его плечи напряглись, ноги гудели, но в целом терпимо. Он разглядывал почву под ногами, концентрируясь на шишке. Глубокий вдох, и, стоило ему протянуть ладонь, как шишка шелохнулась и поднялась метром выше. Мастерс вздохнула, сложив руки на груди. — Сэм, ты как? — Я в порядке, — пожал плечами. Краем глаза он увидел, как демон устало запрокинула голову и снова уставилась на воспитанника. С тех пор, как она стала давать ему свою кровь, Сэм чувствовал, что его жажда становилась всё невыносимее, а терпение таяло. Раздражительность и потребность в сексе всё больше мешали, путая мысли. И требовалось слишком много, чтобы остыть. Но, кажется, всё могло быть гораздо хуже. Зато в этом были свои плюсы. — Мэг, — позвал он. Демон вопросительно промычала, и юноша взглянул на неё, швыряя шишку в сторону. — Моя судьба. Что с ней будет? Демон приоткрыла рот в удивлении. Несколько раз моргнула и выдохнула, опустив голову. А после снова взглянула на него. — Забываю, что у людей есть чувства. Как вы с ними живёте? — Если бы у тебя не было чувств, ты бы не помогала мне, когда об этом прошу тебя я, а не верхушка. — Не зазнавайся, малыш-переросток. — Мэг повела плечами. — Твоя судьба в твоих руках. Хоть и будет дохера препятствий. Есть вещи, на которые мы не можем повлиять, но есть и те, на которые можем. Ты сейчас рядом с братом, так получай удовольствие. Будешь накручивать себя… Мало что хорошее запомниться, все воспоминания будут омрачены. — Ты хочешь сказать, чтобы я мыслил позитивно? — нахмурился младший Винчестер. — Нет, дубина, — вздохнула она. — Когда есть что-то хорошее, не теряй это. В конце концов ты мечтал об этом. Сэм кивнул, улыбнувшись. — Хорошо. — Теперь-то идём? Юноша кивнул и, отряхнувшись от паутины, встал. Мастерс убрала руки в карманы и повела его вперёд. Ещё несколько километров, и они наконец добрались до луга. Он мысленно поправил себя, вспомнив, что луг посреди леса — это елань. Сэм оглянулся, не совсем понимая, зачем они шли столь долго сюда. Здесь не было живого места, земля выжжена дотла. Причём практически идеальным кругом диаметром в пятьсот метров. Сэм взглянул на Мэг. Та медленно пошла к центру круга, попутно вводя его в курс дела. — На минуточку сообщу тебе, что тебе было позволено здесь жить некоторое время не из-за брата, а из-за этого. — Она пихнула камень, небрежно валявшийся на земле. — Всё, что тебе нужно, находится здесь. — В каком смысле? — чуть прищурился Винчестер. — О, сейчас всё узнаешь. Как только эти слова упали с её языка, он услышал шёпот. Почувствовал лёгкое дыхание на затылке. Он начинал видеть, сколько здесь было смерти. Чувствовал их боль, их мощь и гнев. Крик всех тех душ, что оказались заточены между землёй и миром иным. Сэм напрягся, сжимая ладони в кулаки. — Твоя задача — столкнуться с подобными тварями и выжить. — Мэг! — Он едва сдерживал раздражение в голосе. — Ты прекрасно знаешь, что я ещё человек. — Конечно знаю, — небрежно повела плечами, убирая руки в карманы. Её поза так и говорила о превосходстве. — Учись, пока живой. После смерти тяжелее это даётся. Она усмехнулась и вмиг оказалась возле деревьев. Её воодушевлённый крик раздался издалека: — Давай, это твоё испытание! Если не прогуливал уроки, то справишься! Да блядь, охрененно. Лучше не бывает. Винчестер глубоко вдохнул и постарался успокоить дыхание. Призраки, как их назвали бы люди, понемногу обретали вид. Они не сразу отреагировали на Сэма, очнувшись ото спячки. У некоторых тела были столь худыми, что пробирала дрожь. Прогнившие внутренности выпадали из животов, зубы оголялись. Словно они умирали не столько от голода, сколько от насилия. Другие походили на истерзанное месиво. Скорее всего, животные загрызли. А у третьих отрубленные конечности, разрезанные лица, вскрытые грудные клетки, так что рёбра походили на огромные зубы в пасти монстра. С них стекала фантомная кровь. Он знал, что призраков можно уничтожить, если избавиться от тела или вещи, которая им дорога. Но тут их десяток минимум, а схожих по гибели и того меньше. Он не успеет уничтожить одного, как погибнет от рук другого. Он не выживет. Не сможет. «Обещаю», — прошептал в голове голос Дина. Винчестер сглотнул, стараясь унять нервы. Времени уже нет. И в следующую секунду Сэм вспомнил про соль. Он вытащил мешочек с солью из внутреннего кармана куртки, рассыпав её вокруг себя, настолько широко и толстым слоем, насколько позволяли обстоятельства. Юноша встал на одно колено, закрыл глаза, пальцами нарисовал пентаграмму и в каждом углу соответствующий символ. Благо сожжённая земля была рыхлой и позволяла провернуть подобное. Существа подрывались вплотную, кружа возле него. Он лихорадочно обдумывал варианты выживания. — Хватит играть в неженку! — рявкнула демон. — Покажи уже, на что способен! Вот и оно. Теперь всё вставало на места. Сэм улыбнулся, вскинув руку.***
Винчестер плюнул на всё и вышел на улицу. Он шатался по району, совершенно не зная, куда идёт. Скука, раздирающая его изнутри, не собиралась уходить, сколько он ни старался. В голове было столько мыслей, все они крутились, отравляли его до основания. Он дошёл до табачки и взял пачку сигарет. Остановился возле неё, закурив. Казалось, сигареты — единственное, что осталось. Единственная стабильность. В горле встал ком. Юноша курил и ждал, когда Сэм вернётся. Он ушёл часов двенадцать назад. Дин открыл контакты. В них первой строчкой выделялось «Сэм». Сделал звонок. Первую половину дня звонки проходили, сейчас же… Уходили в никуда. Винчестер едва сдержался, чтобы не бросить трубку. Младший за всё это время ни разу не выключал телефон. Да, пропускал некоторые звонки, но в течение часа перезванивал. А сейчас он где-то пропадает уже целый день. Ровно как отец. Винчестер сделал глубокую затяжку и выбросил сигарету, быстрым шагом идя к дому. Может, стоило успокоиться? В конце концов, Сэм предупреждал его, что может отлучиться по работе на день-два. Но, по какой именно, не сказал, а тут мог быть и вариант охоты. Если этот малолетний придурок решил охотиться в одиночку, то и того хуже. Дин остановился, делая глубокий вдох. Достал ещё одну сигарету, заставляя себя замедлить движения. Успокойся. Всё нормально. Было бы, сука, нормально, если бы не добавились эти ебанутые записи в дневнике! Снова вдох, выдох, затяжка. У него было время прийти в себя. Было время, чтобы сложить всё по полочкам. День в университете задался не шибко хорошо, да оно и не удивительно. Дин уже настолько раздражался с учёбы, что намеренно пропускал всё, что только мог. И трусливо умалчивал этот факт перед братом. На самом деле всё не было так плохо. Он просто хотел поставить на этом точку, да как-нибудь так, чтобы после отец не прицепился. Если вообще прицепится. Первая пересдача провалена, осталось ещё две — и его вышвырнут. Тогда он сможет сказать, что это сам университет хреновый. Вполне себе вариант. В основном он просто пытался находиться на парах, но, когда понимал, что сил всё это дерьмо слушать уже нет, уходил, а старосту просил просто отметить явку. Благо тот задолжал ему за помощь в одном деле, но это уже другая история. И сейчас Дин хотел просто поговорить с младшим, услышать его голос. Но на третьем звонке начал закипать. А зря. Наконец он почувствовал, как мышцы расслабляются, и обратил внимание на окружение. Довольно пасмурно, в очередной раз небо застилали облака, накрапывал мелкий дождь. Он вдохнул запах, тот, что, бывает, исходит от асфальта во время дождя. Вокруг не было ни души и понемногу спускался туман. Он ласково обволакивал немногочисленные улицы. Мимо проехала машина, почти бесшумно, и исчезла за поворотом. Парень чуть прищурился. Внутри черепной коробки били колокола. Чёрт, как же он хотел вернуться домой. Или уйти ко всем чертям. Плевать, будь что будет.***
Сэм тяжело дышал, его тело содрогалось от тяжести. Призраков не было. Их фантомные тела сгорели, осыпаясь невидимым пеплом. Была только пентаграмма и его энергия. Он улыбнулся, задрав голову. Физически он устал, хотел попасть домой. Но ментально… Он давно не ощущал такой насыщенности, власти. Винчестер хрустнул шеей и расправил плечи, вставая. Было темно, лишь луна, скромно выглядывающая из-за туч, светила ему. Он повернулся к Мэг. Та ему аплодировала в свойственной ей слегка уставшей, но нахальной манере. — Хорошая работа. — Уголок её губ приподнялся в подобии улыбки. — Молодец. Он кивнул, подойдя к девушке. — Это ведь не конец, да? — Ну, тебе лишь остаётся добраться до дома самостоятельно. — Ты издеваешься? — Юноша провёл ладонью по лицу. Он был весь в грязи, потный, желудок сворачивался от голода. Так ещё и демон внезапно включила режим строгого преподавателя. — Я уж думал, хоть проводишь. — Это последняя часть проверки, успокойся. Или малыш хочет баиньки под бок к братишке? — Она приподняла бровь, ухмыляясь. — Иди к чёрту. — Шучу. — Демон подняла руки, рассмеявшись. Сэм посмотрел по сторонам, залез в карман куртки, достав телефон. Тот, как назло, разрядился. Он сплюнул. Демон продолжила: — Ты не сказал мне, что так вырос. — А нужно было? — Бэмби. — Девушка сурово посмотрела на него, явно стараясь держать себя в руках. — Забываешься. Ты нахально решил играть в бедного малыша, когда сам уже столько можешь. У меня слишком много вопросов. Винчестер понимал, что был несправедлив к ней. В конце концов, она столько лет была рядом, оберегала его. Пусть и своим способом. Он устало сел на землю, сложив ноги по-турецки. Мэг нахмурилась, но опустилась рядом. — Что успело произойти, пока меня не было, Сэм? — Её карие глаза обеспокоенно осматривали парня. — Мэг… — выдохнул парень, чуть запинаясь и подбирая слова. — Я… Я учился самостоятельно. У меня не оставалось другого выбора — слишком много рисков. Я мог показать что-то лишнее при Дине. Чёрт, когда мы с ним… В общем, я разбил лампу на тумбе. Демон кивнула, выжидая. И младший Винчестер был благодарен ей, что та не стала допытываться до подробностей. — Благо ему было на это плевать, он не обратил внимания. И я даже не знаю почему. И каждый раз мне нужно как-то отвлекать его внимание. Что я могу сделать? Он всё ещё живёт словно в сказке. И я не хочу её рушить. — Бэмби. — Демон осторожно коснулась его предплечья, заглядывая в глаза. Её лицо, обычно ко всему безразличное, сейчас было напряжённым и серьёзным. Он не видел ни тени усмешки в её чертах. — Ты прекрасно знаешь, куда дорога ведёт, если приправлена благими намерениями. Отпусти ситуацию. Дай ей идти так, как нужно. — А если он оставит меня? — Его брови сошлись домиком, а глаза увлажнились в мольбе. — Он тебя оставит, если ты не позволишь ему участвовать в твоей жизни. Ты знал, на что идёшь, пацан. Демон взяла его за руку и встала, поднимая на ноги. Сэм сглотнул ком в горле, постепенно расслабляясь. — И расскажи ему об отце. Придумаешь, что сказать, — небрежно бросила девушка. — Но не вздумай скрывать его смерть. Сэм кивнул, решив, что в этом есть смысл. Демон улыбнулась и наконец исчезла, и он остался наедине с мыслями под полной луной, в грязи и крови, стекающей из носа.***
На следующее утро он тоже не пришёл. Дин спал урывками, проверял его комнату и коридор. А когда понимал, что брат не вернулся, шёл на кухню и закуривал. Смотрел в окно, видя лишь пустую улицу. Сейчас он сделал так же. А потом в стакан налил воды, выпил её, снова закурил. И только ближе к ночи, где-то во втором часу, он услышал, как поворачивается ключ в замке. Он встал с кровати, медленно вышел из комнаты. Сэм стоял в коридоре, улыбаясь. Он весь был в грязи, колени в траве, волосы торчали в разные стороны, но парень улыбался так, словно выиграл джекпот. Винчестер стоял в метре от него, часто и глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Младший, кажется, поздоровался, снимая куртку. Он что-то ещё говорил, но Винчестер этого словно не слышал. Юноша чувствовал лишь биение сердца. — Дин, я сейчас всё объясню, прос… Юноша оборвал его на полуслове, резко прижав к себе. Он руками обвил его шею и плечи, утыкаясь носом в плечо и закрыв глаза. Он ловил его запах, прислушиваясь к сердцебиению, стараясь телом почувствовать, что он живой, дышит, стоит прямо перед ним. Младший явно опешил, но обнял в ответ, проведя ладонями по лопаткам снизу вверх. — Дин, — чуть тише выдохнул он. Старший Винчестер лишь крепче прижался. — Со мной всё хорошо. — Я оплошал. Опять, — проговорил Дин. — Какой я долбоеб. — Хей, постой. — Сэм отстранился, заглядывая ему в лицо. — Ты ни в чём не виноват. — Нет. Нет, Сэм. Младший ещё несколько секунд стоял, глядя ему в глаза, и чуть склонился к нему, совсем немного. Дин отпрянул, отойдя на полшага. — Говори. — Что ты имеешь ввиду? — улыбнулся Сэм. — Ты сваливаешь каждые три дня на несколько часов, причём явно не на работу. У тебя нет никаких данных, ты нигде не работаешь, но откуда-то у тебя есть деньги. Тебя невозможно найти, никто не знает, где ты. Приходишь вечно с такой усталостью, словно… Я не знаю что. Ты говорил, что уйдёшь на несколько часов, а по итогу тебя не было больше суток! Телефон не работает, ты не говорил, куда идёшь. Откуда я знаю, что с тобой? Если ты пошёл на охоту, так и скажи, но на кой чёрт меня оставлять в стороне? Дальше ты пропадёшь так же, как папа?! Дин срывался, с каждым словом всё повышая тон. В конце он просто уже пребывал в бешенстве, не зная, как ещё достучаться до правды. А Сэм застыл, приоткрыв рот. Он словно опустился с небес на землю, наконец поняв что-то. По крайней мере Дин надеялся на это. Он выдохнул. — Всю правду-матку, Сэм. Сейчас же. — Ты не поверишь мне. — Говори! — вновь повысил голос. Сэм провёл ладонями по лицу, раздражённо цепляясь взглядом за мелочи. Или так ему казалось. Винчестер опустил голову, собираясь уйти обратно в комнату, но Сэм начал говорить: — Папа мёртв. Дин улыбнулся, смотря на него. В голове опустело. Старший Винчестер смотрел на своего брата, чувствуя такой поток всего, что не знал, как себя вести. Его бросало из слёз в смех и обратно. И в конце концов он рассмеялся. Выражение лица Сэма показывало лишь подобие сочувствия. Собственный смех заполонил пространство, и Дин чувствовал, что тонет. Поэтому схватился за стену. В конце он стоял, чуть наклонившись, опираясь одной рукой в стену. Он поднял голову, улыбаясь: — Это не объясняет твой уход. Это объясняет только машину, и то у меня куча вопросов. Ты специально решил начать именно с этой новости? — Дин. — Младший сделал шаг к нему, пытаясь заглянуть в глаза. Он подбирал слова. — Что, Сэм? — Он наконец почувствовал это. Неожиданно накрывшее спокойствие и равнодушие. — Не успели мы наконец прийти к мирной жизни, как выясняется ещё какая-либо дичь, которую ты почему-то не можешь мне сказать. — Это несправедливо, — тихо заметил Сэм. — Просто говори, Сэм. Иначе я уйду. Младший вздрогнул, сглатывая ком в горле. И начал говорить. С каждым словом Дин всё больше впадал в ступор. И чем дальше, тем тяжелее становилось его слушать. Где-то на середине разговора Дин молча указал ему на кухню. Они прошли туда, пока Сэм продолжал рассказ. Старший достал пару бутылок пива, открыв обе. Одну протянул брату. Из своей бутылки он залпом выпил чуть меньше половины. Закурил, не потрудившись открыть окно. А Сэм всё говорил. Он говорил о Мэг, о своём обучении. О том, что с детства был воспитан, будучи на стороне Ада. Дин выкурил полпачки, толком даже не перебивая. Лишь выслушивая и что-то уточняя. Мышцы всё это время были напряжены, а в голове царил хаос. Сам воздух душил, не давая хоть что-то переварить до конца. А когда Сэм рассказал об отце… Он сидел, смотря куда-то перед собой, не моргая. Его начало потряхивать. Младший осторожно встал со стула, садясь на корточки перед ним, заглядывая в лицо. — Дин, прошу тебя. — Его голос надрывался. Щенячьи глаза смотрели, словно готовы были принять любое его слово. — Повтори, что ты сделал с отцом.***
Сэм смотрел на него и чувствовал, как ноги отказывают. Взгляд Дина, обычно такой тёплый, сейчас пронизывал насквозь огнём. Казалось, внутренности сейчас горят. Ещё немного, и они станут пеплом. В горле пересохло, руки тряслись, как осиновые листья. Он пытался вдохнуть больше воздуха, но не получалось. Голос Дина одновременно и спасал, и разбивал на тысячи кусков. Младший силился понять брата. — Что ты сделал? — Сэм опустил глаза в пол, пытаясь собрать мысли в кучу. — Сэм. Не испытывай моё терпение. Как же часто он слышал эти слова. От кого угодно: низших демонов, Мэг, Азазеля, от тех людей, которые думали перейти дорогу Сэму. Никогда он не чувствовал такого, как сейчас. И это будоражило, захватывало и утаскивало куда-то вниз, на тысячи тысяч километров под землю. Туда, где нет места живым. Это ли не Ад? — Тебе не хватает меня? — С чего мне должно хватать тебя? А нет. Вот он, Ад. Он перестал дышать, мышцы непроизвольно дёргались, не давая хоть как-то создать иллюзию спокойствия. Даже если захотел бы солгать — не смог бы. Ему захотелось вернуться к Азазелю, в те далёкие времена, когда он стоял, прикованный к стене. Когда его не отпускали несколько суток только за то, что он ляпнул: «Я бы хотел попасть в Рай». Сэм зажмурился, стараясь перетерпеть этот спазм. Грудная клетка раскрывалась, трещала, ломалась, обнажая сердце и лёгкие. Он хотел закричать, но знал, что этого делать нельзя. — Сэм? — Старший сжал его подбородок пальцами. — Посмотри на меня. И скажи. Что ты сделал? Сэм послушался. Он постарался вдохнуть. — Я явился на сбор душ. Мне… Мне позволили поговорить с ним, прежде чем псы набросятся на него. Парень сглотнул, пальцы на подбородке удерживали его, не позволяя даже взгляд отвести. И впервые за долгое время ему было страшно. Он не знал, как брат отреагирует. Не знал, что будет дальше. Свернёт ему шею? Возможно. Ни единая мышца на его лице не дрогнула. — Я поднял его над землёй. Сказал, что он разрушил твою жизнь. И… что ему было плевать на тебя. Прикрывался твоей защитой, а сам пошёл на сделку. А потом бросил его под ноги псам. И смотрел, как его терзают. Старший кивнул, ощупал его лоб, приложил два пальца к вене на шее. Зелёные глаза смягчились, а губ коснулась улыбка. Сэм вздрогнул ещё сильнее. И тут его прошибло. Дин с силой потянул младшего за волосы вверх, открывая себе доступ к этой самой шее. Сэм прошипел, вцепившись в его плечи и болезненно простонал, дёрнув головой, ощутив, как кожу пронзила уже физическая боль. Взгляд затуманился, на виски давило, а сердце продолжало бешено биться. Казалось, оно сейчас станет сплошным кровавым ошмётком мяса. Дин провёл языком по укусу и низко проговорил, поглаживая талию: — Я настолько нужен тебе, что ты умрёшь, едва услышишь, что я ненавижу тебя. Ты настолько нужен мне, что я привязал тебя к себе, запер здесь и не хочу отходить от тебя ни на секунду. — Дин осторожно поддержал его, позволяя приподняться и сесть на его колени. — Но ты слаб. Так слаб и так хочешь силы. — Я слаб только перед тобой, — выдохнул младший. — Без тебя я… Дин заткнул его поцелуем, грубым, мокрым, прикусывая его губы. Сэм ощутил новую волну мурашек, так не сочетавшихся с той болью, что испытывал. Осознание происходящего взрывало изнутри, он цеплялся за его затылок, силясь не заплакать. Сколько лет он мечтал об этом? О том, чтобы разделить с кем-то свою жажду. Старший так же резко отстранился, проведя ладонями по его груди. — Ты всё сделал правильно. Чертовски правильно. И, знаешь, пора бы избавить тебя от этой грязной одежды. — И снова притянул к себе, по-хозяйски врываясь в рот языком, не дав Сэму хоть что-то из себя выдавить. И плевать, его приняли. Приняли. Приняли. Приняли.