***
Два дня спустя ребята приходят на танцевальную практику. Накануне у них были встречи с менеджером и вокальные практики перед камбэком, но в глубине души Рики думает о том, что хореограф так и не перезвонил ему по поводу изменений. Он несколько раз отходит от группы, чтобы позвонить ему, но тот не берет трубку, а сообщения, которые Рики посылает, остаются не прочитанными. До их камбэка остается всего одна неделя, и младший сильно переживает по этому поводу. Ребята заканчивают разминку и исполняют свои песни, когда в комнату входит менеджер. Сону, который оказывается ближе всех к колонке, подходит к ней и ставит музыку на паузу, а остальные ребята кланяются вошедшему в комнату человеку. — Привет, мальчики, — здоровается менеджер. — Мне не хотелось бы делать это всего за несколько дней до камбэка, но хореограф заболел. Он внес изменения и получил одобрение генерального директора, так что какие-то части вашего танца придется изменить. Рики резко поднимает голову при этих словах. Что? Почему, черт возьми, они одобряют изменения только сейчас? Он отправил ему свои идеи несколько дней назад и так и не получил ответа. — Почему новые изменения вносятся только сейчас? — с явным раздражением спрашивает Хисын. — Менеджер-хён, до камбэка осталась всего неделя, он же не серьезно, — протестует Сонхун. Менеджер выглядит немного смущенным, прежде чем ответить на их вопросы. — О, я подумал, что вы уже в курсе дела, потому что хореограф сказал, что Ни-Ки помог переделать хореографию. Все шесть хёнов тут же поворачиваются в сторону и смотрят на Рики. Менеджер вздыхает и снова обращается к ним. — Я знаю, что это непросто, но я уверен, что вы справитесь. Я сожалею об изменениях, но это то, чего хочет генеральный директор, поэтому я не могу с этим ничего поделать. Ни-Ки~а может помочь вам выучить новую хореографию. Мы все знаем, что он более чем способен, — с улыбкой отвечает мужчина, после чего разворачивается и уходит. Рики чувствует, как в нем нарастает сильное беспокойство, когда за менеджером закрывается дверь. Напряжение в комнате такое сильное, и он чувствует себя так, словно виноват во всём произошедшем, хотя на самом деле здесь нет его вины. Некоторое время никто не говорит ни слова, прежде чем тишину наконец перерывает голос Сонхуна. — Серьезно, Рики? Ты просто берешь и меняешь хореографию за неделю до нашего возвращения? — рычит на него Сонхун. — Ты что, серьезно, Ни-Ки? Какого хрена ты решил, что это хорошая идея? — огрызается Хисын. — У нас уходят месяцы на подготовку, чтобы отточить танец, а ты думаешь, что мы справимся с этим за семь дней? Ты что, совсем спятил? — Чонвон, обычно всегда терпеливый, тот, кто никогда не срывается на своих ребят, особенно на Рики, кричит на него. — Хён, мне так жаль, я не знал… Рики едва понимает, что пытается сказать в этот момент. Ему неприятно осознавать, что он стал причиной плохого настроения остальных. Он ненавидит, когда на него кричат и от этого в его груди зарождается сильная тревога. — О, сколько пользы принесут нам твои пустые извинения. Я действительно не могу поверить, что ты так поступил, Рики, — язвит Сонхун. Хисын подходит ближе к младшему и резко тычет своим пальцем его в грудь. — Ты хочешь сказать нам, что ничего не знал, после того как менеджер-хён сказал, что ты внес изменения в хореографию? Ты что, совсем не думал о группе? — говорит старший, после каждого предложения сильнее тыкая макнэ в грудь. Джей, который всё это время молча наблюдает за ситуацией вместе с Джейком и Сону, наконец вмешивается. — Хён, хватит! — просит он, оттаскивая Хисына от Рики. — Я тоже не в восторге от этого, но вымещать свой гнев на Рики никому не поможет. Это касается всех вас, — строго говорит Джей, смотря на Сонхуна и Чонвона. — Чонсон-хён, это несправедливо по отношению к каждому из нас, — возражает Чонвон. — Может быть, это так, — соглашается Джейк. — Но это то, чего хочет компания, и мы должны это сделать. — Мы команда, ребята, я тоже расстроен, но перестаньте вымещать свой гнев на Рики и вместо этого направьте энергию на разучивание новой хореографии. Как вам такая идея? — добавляет Сону. Хисын, Сонхун и Чонвон в последний раз смотрят на макнэ и отворачиваются от него. Рики, который всё ещё ошеломлен всей ситуацией, наконец, находит в себе силы заговорить вновь. — Хёны, я не хотел, чтобы это произошло, я… Джейк прерывает его, кладя свою руку на плечо. — Не сейчас, Рики, просто дай им остыть, хорошо? — он качает головой и шепчет ему на ухо. Он хлопает подростка по плечу в последний раз, а затем подходит к Сонхуну, который начинает яростно шептать ему что-то, в то время как Джейк шепчет что-то в ответ спокойным тоном, пытаясь успокоить младшего из 02z. Рики не упускает гневные взгляды, которые бросают в его сторону три хёна, в то время как остальные смотрят на него с разочарованием и сочувствием. И то, и другое одинаково разбивает ему сердце. Младший чувствует, что подвел своих хёнов, и не знает, как сможет загладить свою вину перед ними.***
Когда заканчивается тренировка, Сонхун, Хисын и Чонвон не удостаивают Рики даже взглядом. Они хватают свои вещи и первыми выходят из комнаты. Остальные трое сочувственно улыбаются Ни-Ки, после чего берут свои вещи и просят его следовать за ними. Несмотря на то, что Джей, Джейк и Сону не кричали на него, он знает, что те так же расстроены, но лучше скрывают это. Они стараются сохранять нейтралитет в данной ситуации, но Ни-Ки знает, что они тоже расстроены. Ужин в тот вечер проходит в тишине, обычные шутки и препирательства отсутствуют, их заменяет непривычная и неловкая тишина. Рики очень хочет попытаться объяснить хёнам, что же произошло на самом деле, поэтому он нарушает тишину. — Хёны, насчет хореографии, я… Чонвон измученно стонет, прерывая его прежде, чем он успевает продолжить. — Что тут можно сказать, а, Рики? Что ты решил нас всех подставить всего за неделю до нашего возвращения? — ярость прослеживается в каждом его слове. — Вони-хён, хореограф… — Хореограф сказал, что новые партии — это твоя идея, Рики-я. Ты что будешь пытаться переложить вину на кого-то другого? — Хисын вмешивается, глядя на макнэ. — Ты уже достаточно взрослый, чтобы признаться в своих поступках, Рики. Ты всё время говоришь, что ты не ребенок, так, блядь, веди себя соответственно, — шипит Сонхун. — Хватит, ладно? — вмешивается Джейк. — Прекратите, все вы. — Рики, было бы лучше признаться в том, что ты сделал, если ты это сделаешь, никто не будет злиться, — мягко обращается к нему Джейк. — Но, хён, я не… — Рики, пожалуйста, просто признайся, нам всем будет легче, — вмешивается Сону. — А вы трое, — продолжает Джей, обращаясь к Сонхуну, Чонвону и Хисыну. — Перестаньте ругать Рики и кричать на него каждый раз, когда он пытается с вами заговорить. Так нельзя разговаривать со своим макнэ. Ни-Ки просто не знает что делать дальше, все хёны считают, что он не прав, и отказываются слушать что-либо. Рики чувствует себя совершенно бесполезным и бессильным в этой ситуации. Никто из них его не слушает, — он опускает голову, берет тарелку и ставит её в раковину, после чего выходит из кухни и направляется в свою общую спальню с Сону, Чонвоном и Сонхуном. Танцор закрывает за собой дверь и забирается в кровать. Он включает телефон, пытаясь отвлечься; через несколько минут он слышит, как открывается дверь в их комнату и чьи-то голоса: Сонхун и Чонвон разговаривают с Сону. — Мне плевать, Сону, если он не признается, я с ним не разговариваю, — говорит Сонхун. — Я сейчас с трудом могу находиться с ним в одной комнате. Так что если ты можешь, то хорошо для тебя, Сону-хён, но я сегодня буду спать в комнате Джея и Джейк-хёна, — слышит он слова Чонвона, прежде чем тот выходит из комнаты. — И что, ты тоже собираешься уходить? — недоверчиво спрашивает Сону у ледяного принца. — Я уверен, что Хисын-хён не будет против компании, — слышит он насмешливый голос Сонхуна, прежде чем ещё одни человек покидает комнату, и дверь захлопывается за ним. Ни-Ки слышит тяжёлый вздох Сону, прежде чем тот ложится на свою кровать. Рики просто хочет, чтобы кто-нибудь его выслушал, из-за всей этой ситуации он чувствует себя ужасно одиноким, потому что хёны расстроены из-за него. Он понимает их чувства, но никто из них не позволяет ему объяснить ситуацию. Но Сону здесь, и он лучший вариант для того, чтобы всё объяснить, ему просто нужно, чтобы кто-то его выслушал. — Сону-хён? — тихо зовет он. Его встречает лишь тишина. — Сону-хён, я знаю, что ты не спишь. Пожалуйста, выслушай меня, пожалуйста, не игнорируй меня, хён, — голос Рики надрывается на последнем слове, но он сдерживает слезы, которые застилают глаза. Через какое-то время на его постели появляется дополнительный вес, и он поворачивается в сторону, видя Сону, лежащего рядом с ним. — Что случилось, Рики? — Сону вздыхает. — Хён, пожалуйста, просто послушай, хорошо? Насчет хореографии, хореограф позвонил мне два дня назад, когда вы гуляли. Он сказал, что недоволен некоторыми моментами в танце, но у него нет никаких идей. Я спросил его, почему он хочет внести изменения, если у него нет никаких идей. Он просто настаивал на том, чтобы я пришел в студию и придумал новые идеи самостоятельно. Он сказал мне, что уже поговорил с менеджер-хёном и убедил его согласиться, и что «в моих интересах слушать его». Сону ошеломлен, он никак не ожидал такого ответа. Он чувствует, как у него закипает кровь в жилах: как хореограф может просто бросить свою работу на Ни-Ки и ожидать, что он сделает всё за него, и как менеджер согласился на такую авантюру? — Хён, я отправил ему изменения два дня назад, — продолжает Рики, выводя Сону из ступора. — Он так и не ответил, и я подумал, что он не собирается ничего менять. А сегодня пришел менеджер-хён и сказал обо всём, и я был в таком же шоке, как и вы все, потому что хореограф ничего со мной не обсуждал, потом он не пришел и… — Рики сглатывает, прежде чем затараторить. — Хён, мне так жаль, мне так жаль, так жаль, — почти что плачет он. Сону просто притягивает его к себе ближе, позволяя младшему уткнуться лицом в свою грудь. — О, Рики-я, прости, что не послушал тебя. Не извиняйся, малыш, это не твоя вина, хореограф — мудак, раз свалил всё это на тебя, — успокаивает Сону, нежно гладя его по голове. — Всё в порядке, нет ничего страшного в том, что ты расстроился. — Нет, нет, я не прав, Рики, да, это нормально, что я расстроился из-за ситуации, но с нашей стороны несправедливо обижаться из-за этого на тебя, — возражает Сону. — Я поговорю с остальными завтра, хорошо? Мы всё исправим. Я прикрою тебя, Ни-Ки. — Ты уверен, что они послушают? — Я заставлю их прислушаться, Рики, я всегда буду заботиться о тебе. — Спасибо, хён, спасибо, — бормочет Рики, засыпая в объятиях Сону.***
На следующий день он просыпается и не обнаруживает Сону рядом с собой. Он вздыхает и встает с постели, зная, что ему придется встретиться с остальными, чего он ужасно боится после вчерашнего. Но часть него чувствует некую надежду. Может быть, Сону уже поговорил с ними, и они прислушались, а может быть, Ни-Ки просто принял желаемое за действительное. Макнэ переодевается и направляется на кухню, где остальные уже сидят за столом и завтракают. — Доброе утро, хёны, — здоровается Рики. Джей, Джейк и Сону мягко улыбаются младшему и приветствуют его, но три других хёна не удостаивают его даже взглядом. «О, так они определенно всё ещё злятся на меня», — думает Рики. К сожалению, единственное свободное место за столом рядом с Сонхуном, поэтому он садится туда. Старший хмыкает, берет свою тарелку и встает с места. — Сонхун, серьезно? — Джейк возмущенно спрашивает, но Сонхун притворяется невинным. — Что, Джейки? Я всё равно уже закончил есть, — он ставит свою тарелку в раковину и выходит из кухни. — Я тоже закончил, — ворчит Хисын, собираясь уходить. — Хён, серьезно? Это так по детски! — ругает Джей старшего. — Нет, Чонсон-а, незрело то, что Рики подставил всю группу и не признал свою ошибку! — огрызается Хисын. Он разворачивается и спешит быстрее покинуть помещение. Рики смотрит ему вслед, несмотря на то, что знает, как обстоят дела на самом деле, он не может не чувствовать себя виноватым, понимая, что расстроил своего хёна. Джейк смотрит на Чонвона, который не спускает глаз с Рики. — В чем дело, Вон? Ты тоже собираешься накричать на него и уйти? — спрашивает Джейк у лидера. — Нет, — цедит сквозь зубы Чонвон. — Я не буду тратить на это время и просто пойду. Трое других смотрят вслед лидеру, а затем поворачиваются к Ни-Ки, который молчит на протяжении всего времени. — Рики-я? Ты в порядке? — мягко спрашивает Сону. — Все хорошо, хён, — Рики лишь слабо улыбается им. — Нет, Рики-сан, они все ведут себя неразумно, я не знаю, почему они не хотят выслушать тебя, — заверяет Джейк. — Подождите, ребята… — Сону-а рассказал нам сегодня утром, — начинает Джей. — Он пришел в нашу комнату после того, как Чонвон пошел в душ, и рассказал нам всё, что ты сказал ему вчера вечером. Мы сожалеем о вчерашнем, Рики-я. — Все в порядке, хён, вы же не кричали на меня. — Нет, мы не кричали, но мы также не сделали ничего, чтобы защитить тебя, и я сожалею об этом. Все мы также не слушали, когда ты пытался объяснить всё за ужином, мы относились к тебе так, будто ты сделал что-то плохое, хотя это не так. Прости, что мы так поступили с тобой, малыш, — извиняется Джейк. — Все в порядке, хён, правда. Спасибо вам, что извинились и поверили мне. — Конечно, Рики, и в следующий раз, когда случится что-то подобное, мы выслушаем тебя. То, что ты макнэ, не значит, что ты не заслуживаешь того, чтобы к тебе прислушивались, милый, — Джей наклоняется через стол и берет руку Рики в свою. — Спасибо, Джей-хён. — Кстати, прости их, я пытался объяснить то, что ты мне сказал, но они не стали слушать, как только мы упомянули твоё имя. Они такие упрямые, и я не знаю, что нужно сделать, чтобы они услышали объяснения, — говорит Сону. — Мы разберемся, хён, просто дай им время. Но спасибо тебе за попытку. Сону улыбается и сжимает его руку, после чего Джей берет тарелку с едой и ставит её перед ним. Танцор улыбается и благодарит его за завтрак, а все трое наконец начинают с ним спокойно разговаривать. Это приятно, гораздо лучше, чем неловкий, напряженный ужин прошлым вечером. Но что-то всё равно не так, Рики скучает по другим хёнам, хотя они находятся всего лишь в другой комнате через коридор.***
— Сонхун-хён, ты опаздываешь, а Хисын-хён ты не на правильной стороне, — нерешительно говорит Ни-Ки, так как ему уже в третий раз приходится поправлять одного из своих хёнов. Чонвон путается в шагах во время первого прогона, и ему не терпится сделать то, что он обычно делает во время танцевальной практики, — мягко поправить ошибки других. Рики слышит, как Сонхун и Хисын недовольно цокают, и замечает, что оба закатывают глаза, прежде чем перестроится, чтобы начать снова. Они начинают заново, и младшему снова приходится приостановить тренировку, чтобы исправить ошибки других. — Сону-хён, у тебя хорошо получается, но тебе нужно немного опуститься на пол, хорошо? — Понял, спасибо, Ни-Ки~а. — Джейк-хён, — начинает Рики, выпрямляя руку старшего и корректируя его позу. — Вот так это должно выглядеть, хорошо? Джейк улыбается макнэ и кивает в знак благодарности. — Ах, Чонвон-хён, — неохотно начинает Рики. — Ты опять неправильно исполняешь первую часть припева. — Какого хрена мы вообще делаем? Посмотрите на нас. Мы в полном беспорядке! — дуется Чонвон. — Хён, неправда, у вас не так плохо получается, — пытается успокоить лидера Рики. — Не ври нам, Рики, мы никак не можем выучить хореографию не только наизусть, но и довести её до совершенства меньше чем за неделю! — огрызается Хисын. — Хён, я понимаю, что вы расстроены, но… — Правда? — вклинивается Сонхун. — Ты действительно понимаешь, что мы ужасно измотаны и расстроены этой подготовкой к камбэку? Мы готовились к нему несколько месяцев, Рики. Мы устали, мы и так напряжены, а ты просто взял и изменил хореографию за неделю до камбэка. — Сонхун, хватит, — вмешивается Джей. — Так ли это? — спрашивает Чонвон. Хисын снова обращает внимание на макнэ. — Зачем ты это сделал, Рики? Чтобы что-то доказать? Чтобы показать компании и фанатам, что ты «лучший танцор четвертого поколения»? Ты просто обязан думать о себе и о том, что поможет тебя выглядеть хорошо, да? — Хён, это не то. Это совсем не то, что я сделал… — Рики пытается возразить. — Да, я уверен, что это не так, — язвит Хисын. — Хисын-хён, прекрати! — говорит Сону старшему. — Нет, Сону, мы ещё не закончили, — говорит Сонхун, прежде чем снова взглянуть на Ни-Ки. — Мы понимаем, что ты лучший танцор из всех нас, но ты не должен выставлять остальных в плохом свете, чтобы доказать это, — шипит он. Сердце Рики замирает в груди, а на глазах наворачиваются слезы от резких слов хёна. — Хён, я не пытался никого из вас подставить, дело не в этом. Я бы не стал так поступать с вами, не тогда, когда понимаю, как все усердно работают и как мы работаем как группа. — Конечно, если ты так хорошо нас знаешь, почему тогда ты изменил хореографию? — Чонвон насмешливо хмыкает. — Я не хотел, хён, но хореограф не оставил мне выбора, и я… — Вот так вот ты обвиняешь других людей в своих поступках, Рики, возьми хоть раз в жизни на себя ответственность, мать твою! — Чонвон прерывает его. — Знаешь, я действительно думал, что ты изменился, — мрачно усмехается Хисын. — Что ты, блядь, повзрослел и понял, что мир не вращается вокруг тебя. Но это не так. Ты всё тот же безответственный четырнадцатилетний подросток, которого мы встретили в I-LAND и который заботится только о себе! После этого никто не произносит ни слова. Сердце Рики разбивается вдребезги от этих слов. Его хёны знают, Хисын больше всех остальных, что он презирает то, как I-LAND изобразил его эгоистичным ребенком, который заботится только о том, чтобы дебютировать. То, как его изобразили на шоу, и есть та самая причина, по которой он ненавидел говорить о нем или даже пересматривать его. Рики также не любил говорить о хороших моментах на I-LAND, потому что даже они затмевали для него все ужасные моменты. Он чувствует, как по лицу текут слёзы, а с губ срывается первый всхлип. Джей смотрит на остальных, которые потратили последние несколько минут на издевательства над Рики и использовали одну из его самых больших неуверенностей в себе, чтобы полностью добить его. — Да что с вами со всеми такое? — огрызается Джей. — Какого хрена вы ему это говорите? — Рики-я, — лицо Джея смягчается, когда он поворачивается к нему. Но младший просто отворачивается и выскакивает из тренировочного зала, игнорируя просьбы Джейка, Сону и Джея остановиться. — Вы такие придурки, я просто не могу поверить, — ядовито говорит Джейк. Он, Джей и Сону выбегают из комнаты вслед за Ни-Ки.***
Рики бежит так быстро, как только может. Он не знает, куда именно его несут ноги, но вскоре оказывается в знакомом парке, в котором любит проводить свободное время, когда ему нужно расслабиться. Его мозг, должно быть, подсознательно привел его в место, в котором он чувствует себя наиболее комфортно. Он садится на скамейку и переводит взгляд на озеро. Слезы текут по его лицу и тихие всхлипы срываются с губ. Его сердце болит, хёны, те, кому он доверяет и кого больше всего лелеет, только что сказали самые ужасные слова. Кажется, что все те ночи, которые он провел, рассказывая о том, что его беспокоит, что было так трудно для него — напрасны. Кажется, что всё это напрасно, потому что всего за несколько секунд они вырвали его сердце из груди и растоптали прямо у него на глазах. Тело младшего вздрагивает от рыданий, и он плачет настолько громко, что даже не слышит, как хёны зовут его, прежде чем те подходят и садятся рядом с ним. — Ох, Рики, — начинает Джейк, притягивая младшего к себе в объятия. — Мне так жаль. Рики только сильнее всхлипывает, пытаясь говорить. — Это не твоя вина, хён, — заикается он. — Но это так, — говорит Сону. — Мы должны были постараться поговорить с ними. Нам не стоило позволять им так обращаться с тобой и доводить всё до таких крайностей. Рики, мне очень жаль. Рики утыкается лицом в плечо Джейка и плачет навзрыд. С каждой секундой сердца хёнов всё больше разбиваются от плача макнэ. Как они могли допустить, чтобы с их ребенком так обращались, особенно его собственные мемберы. Они чувствуют, что подвели его допустив такое. — Ты ведь знаешь, что всё, что они сказали, неправда, Рики? Абсолютно ничего из этого не является правдой, — пытается заверить его Джей. Рики только в очередной раз всхлипывает. — Джей-хён прав. Они просто разозлились и сказали то, что расстроит тебя. Они не должны были этого делать, и то, что они сказали, совершенно неправильно, малыш, никто из нас так не думает. — Мы знаем тебя лучше всех, Рики-сан, мы знаем, как сильно ты вырос и изменился после I-LAND. То, что они там показали, совсем не отражает тебя как личность, малыш, — говорит Джейк, нежно прижимая его к себе. — Рики, ты один из самых самоотверженных людей, которых я знаю, несмотря на то, что ты самый младший, ты заботишься обо всех нас. Ты всегда думаешь о группе и о своих хёнах, в нашей голове даже не мелькало мысли, что ты эгоист. Ты лучший макнэ, и я так рад, что ты дебютировал с нами. Мы не были бы Энхайпен без тебя, милый, — уверяет Джей, гладя его по голове. От их слов сердце Рики наполняется приятным теплом. Он знает, что они честны, но не может избавиться от жгучего чувства внутри, от которого слезы текут всё сильнее. Сону удается мягко отодвинуть японца от шеи Джейка и обхватить его руками за щеки. — О, малыш, — выдыхает он, глядя на состояние танцора. Он тоже обнимает Рики, заключая его в объятия между собой и Джейком. Джей присоединяется к ним через несколько секунд после, и они остаются в таком положении некоторое время. Подросток чувствует тепло от объятий, пока они все вместе, вдыхая холодный октябрьский воздух и тихо плачет.***
Рики будят голоса, что странно, потому что он не помнит, как заснул. — Ни в коем случае, ты не зайдешь сюда только для того, чтобы снова накричать на него! — этот голос принадлежит Сону. — Сону, пожалуйста, просто впусти нас, — умоляет младшего Сонхун. Затем до его ушей доносится голос Хисына. — Мы хотим извиниться. Рики слышит недовольное цоканье Джея. — Я рад, что вы наконец-то одумались, но почему Рики должен вас прощать? То, что вы ему сказали, просто ужасно. Затем раздается нежный голос Джейка. — Джей-а, Сону, подождите. Я знаю, что вы оба расстроены, и это обоснованно, но я думаю, мы должны позволить им извиниться, — затем он поворачивается к остальным. — Но Рики должен простить вас, и мне плевать, что мы друзья, если вы ещё раз скажете ему что-то подобное, я надеру вам задницу. — Это справедливо, Джейк-хён, — он слышит, как Чонвон соглашается с ним. Рики, слушая разговор хёнов, наконец, садится на кровати, которая, как он вскоре понимает принадлежит Джейку. — Хёны? — сонно зовет он. — О, Рики-я, ты проснулся, — говорит Сону, после того как они поворачиваются к младшему. — Рики-сан, остальные хотят поговорить с тобой. Ты… — Я всё слышал, хён, — перебивает Рики. — Я не спал с момента начала разговора. Я не против поговорить с ними, пусть войдут. Джей кивает, после чего полностью раскрывает приоткрытую дверь, и в комнату входят Хисын, Чонвон и Сонхун. — Привет, Рики-я, — робко произносит Сонхун. — Привет, хёны, — тихо отвечает Рики. Чонвон, Хисын и Сонхун устраиваются на полу рядом с кроватью. Они смотрят друг на друга с немым вопросом, как бы проверяя, не собираются ли остальные говорить первыми. После минуты неловкого молчания Хисын наконец прерывает тишину. — Рики, нам очень жаль. — После того, что мы сказали тебе в тренировочном зале, мы поняли, что зашли слишком далеко. Даже если мы злились, нам не стоило игнорировать тебя, а потом так грубо с тобой разговаривать, — говорит Сонхун. — Остальные объяснили нам всё, что ты им рассказал, прости, что не послушали тебя, — начинает Чонвон. — И, несмотря ни на что, мы не должны злиться на тебя и не давать тебе объяснить, что произошло всякий раз, когда ты пытался это сделать. — Мы были настолько поглощены своими собственными эмоциями из-за подготовки к камбэку, и вели себя как самые настоящие эгоисты и решили выместить злость на тебе, — объясняет Хисын. — Независимо от того, что мы чувствовали, мы пренебрегли твоими чувствами и обидели тебя, и это неправильно с нашей стороны, — говорит Сонхун. — Рики, то, что мы сказали в тренировочном зале… — начинает Чонвон. Рики напрягается, они затронули некоторые из его самых больших неуверенностей в себе, и беспокойство в нем почти заставляет думать, что они всё ещё будут оправдывать свои слова. Но здравый смысл в нем твердит, что это не так, поэтому он позволяет лидеру продолжить. — Нам не следовало говорить это, ничего из этого, потому что это неправда. — Ты действительно так думаешь? Если это неправда, почему вы это сказали? — Рики смотрит на него. Они все виновато переглядываются между собой и на некоторое время замолкают. — Потому что мы хотели сделать тебе больно. Мы вели себя незрело и в своих головах решили будто ты обидел нас, изменив хореографию, хотя это не так. Я просто сказал то, что, как я знал, заденет тебя сильнее всего, и мне не стоило этого делать, прости, Рики, — Сонхун выглядит пристыженным, когда наконец отвечает на вопрос. — Прости нас, — хором говорят Чонвон и Хисын. Рики чувствует, как на глазах снова и снова наворачиваются слезы. — Я знаю, что вы разозлились, но мне больно не только из-за того, что вы сказали. Мне так больно из-за всех тех ночей, которые я провел, доверившись вам. Я так долго не мог открыться никому и рассказать о своих чувствах и неуверенности в себе, которые возникли из-за того, как меня изобразили на I-LAND. Но вы всё равно использовали это против меня и вонзили мне нож в спину, чтобы уколоть побольнее своими словами, — Рики бормочет и снова всерьез плачет. Трое на полу смотрят друг на друга, а затем стыдливо опускают глаза в пол. Рики прав, они так сильно обидели и ранили его. После того, как он был таким застенчивым и замкнутым и не разговаривал с ними вначале, но в конце концов они разрушили невидимые стены между ними и помогли ему открыться. Иногда они разговаривали поздно ночью и временами Рики позволял себе быть уязвимым, рассказывая обо всем, что его беспокоит, а они использовали это против него. Боже, они ужасные друзья, и не менее ужасные хёны. Видя, что макнэ начинает плакать сильнее, Хисын сразу же подскакивает к нему на кровать и заключает маленькое тело в объятия. — Ты прав, Ни-Ки-я, ты прав, и мне очень жаль. Чонвон и Сонхун быстро присоединяются к нему, обнимая младшего, который плачет на плече у Хисына. — Это так неправильно с нашей стороны, Рики. Мы так сильно облажались, мы не должны говорить такие вещи, потому что это не только причинило тебе боль, но и предало твоё доверие к нам. Прости, что вот так предали твоё доверие — говорит Сонхун, прижимая его к себе. — Рики, нам очень жаль. Я знаю, что мы говорили это миллион раз, но я серьезен в своих словах. Всё, что мы сказали, неправда, ты такой бескорыстный, замечательный ребёнок, а мы говорили тебе ужасные вещи, — извиняется Чонвон. — Ты всегда заботишься о нас, несмотря на свой возраст, и мы неправы, говоря, что у тебя плохие намерения по отношению к нам. Ты самый милый макнэ, о котором мы только могли мечтать, — заверяет Хисын. — Ребята, вы действительно так думаете? — спрашивает Рики сквозь слезы. — Всё до единого слова, мы очень любим тебя, Рики, — отвечает Чонвон, поглаживая его по щеке. Сонхун и Хисын выражают своё согласие кивком. Рики громко всхлипывает, прежде чем посмотреть на них. — Я прощу вас, но со временем, то, что вы сказали, очень сильно ранило меня, и мне нужно время, чтобы пережить это, — честно отвечает им Рики. — Всё в порядке, малыш, пусть это займет столько времени, сколько нужно. Мы понимаем, и будем проводить каждый день, заглаживая свою вину перед тобой и напоминая тебе, какой ты замечательный, Нишимура Рики. И когда ты будешь готов простить нас, мы будем рядом. Джей, Сону и Джейк улыбаются, глядя на Рики в объятиях старших. У них действительно замечательный макнэ, думает троица, решая присоединиться к ним. После нескольких долгих минут молчаливых объятий на кровати Джейка, Чонвон прерывает тишину. — Рики, я говорил с менеджером-хёном. Кстати, этого придурка-хореографа уволят. — Слава богу, этот парень — полный отстой, — возмущается Джейк. — Кусок дерьма, — бормочет Джей себе под нос. — О да, он абсолютный мудак, — добавляет Сону. — Урод, — выдыхает Хисын. О боже, этот тупой хореограф, причина всей этой ужасной ситуации. Рики уж точно не будет скучать по нему, но его некомпетентность в конце концов принесла ему объятия с хёнами, так что он не слишком жалуется. Он прижимается ближе к старшим, зная, что они всегда будут его лелеять и заботиться о нем. Старшие улыбаются и внутренне умиляются, смотря на то, как Рики прижимается к груди Сонхуна. Как они всегда говорят? Они просто без ума от Нишимуры Рики и это никогда не изменится.