Диван

      Нил возвращается домой в не самом лучшем расположении духа. Он хочет лечь спать или напиться, или и то и другое вместе. Даже рисование сейчас не может улучшить его состояние.       Он резким движением стягивает с себя пиджак, вешает на стул и, развернувшись, замирает на месте. На его диване спит Питер. Больше того факта, что тот вообще находится в его квартире, Нила поражает то, каким расслабленным он выглядит.       Питер вытянулся во весь рост, положив ноги и голову на подлокотники, и уткнулся лбом в спинку. Нил подходит ближе, аккуратно ступая по полу, чтобы не шуметь. Питер тихо сопит во сне, словно щенок. Верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, а галстук ослаблен. «Сколько же он ждал?» – проносится у Нила в голове, но он быстро забывает об этом. Пистолет лежит на журнальном столике, и Нил борется с желанием спрятать его подальше. Он садится на край дивана и некоторое время просто рассматривает Питера, его такое знакомое и одновременно какое-то открывшееся в новом свете лицо. – Снова пялишься на меня, пока я сплю? – вдруг говорит Питер, и погрузившийся в свои мысли Нил вздрагивает от его тихого голоса. – Снова пришел меня контролировать? – так же тихо и без насмешки отвечает Нил.       Питер открывает глаза и поворачивает голову в его сторону. У Питера забавный сонный вид, но Нил не может оторваться от маленькой вмятинки на его щеке. Все хреновое настроение испарилось, как только Нил понял, кто лежит на его диване, и ему было приятно просто посидеть с ним в тишине. Питер не торопится разбивать устоявшуюся идиллию и снова прикрывает глаза. Нилу кажется, что тот опять умудрился задремать. В его, Нила, квартире. Без оружия. Зная, что теперь он в квартире не один.       Нил думает, что получил сегодня самый лучший подарок, но не понимает, чем смог заслужить его. С того дня, как они с Питером стали больше, чем даже просто близкие друзья, у них не заладилось общение, и Нилу казалось, что это уже никак не исправить. Между ним и Питером с самого начала существует хрупкое доверие, которое легко разрушить и иногда почти невозможно восстановить. Но они все еще продолжают порой вести себя, как идиоты, скрывая друг от друга правду, и получать за это с каждым разом все более неприятные последствия. Как на работе, так и в личном. Осознавать, что жизнь их ничему не учит, бывает очень горько, и Нил старается не думать об этом много. И потому, такое беспрекословное доказательство того, что Питер ему все же доверяет, опьяняет и вызывает глупое, но непреодолимое желание проверить границы этого доверия.       Особо не раздумывая, он тянется к лицу Питера, но тот перехватывает его руку за запястье, прежде чем Нил успевает прикоснуться. – Еще и пристаешь к спящим? – ухмыляется Питер, приоткрыв один глаз. – А ты хочешь, чтобы приставал? – Ну, в прошлый раз все получилось не так уж и плохо…       Питер тянет Нила ближе, вынуждая улечься на себя. Он перемещает ладонь, попутно огладив запястье Нила, и переплетает их пальцы вместе, другой рукой обняв за поясницу. Нил утыкается носом в его шею и глубоко вдыхает, чувствуя неожиданное смущение от нахлынувших воспоминаний. – Я не ждал гостей сегодня, – неразборчиво говорит он, обдавая шею Питера горячим дыханием. – Я пришел узнать, где ты прохлаждался всю ночь, – едва ворочая языком, отвечает Питер. – Ты мог отследить браслет, а не... Постой. Как давно ты здесь? – опомнившись, Нил приподнимается на локтях, выпутав онемевшую от неудобной позы руку из захвата, и смотрит на Питера, закрывшего глаза. – Вот только спящим не надо притворяться! – Я не притворяюсь. Я не собирался ложи… – Питер снова приоткрывает один глаз и смотрит на часы. – О, прошло уже так много времени? – Полагаю, что да. – Ладно, не нервничай так. Я за тобой не следил, разве этого мало? – Питер кладет ладонь Нилу между лопаток и надавливает, вынуждая лечь обратно. – Давай потом обо всем поговорим, раз уж пришел так поздно, – он укладывается удобнее, устраивая Нила в своих объятиях, хотя тот и пытается сопротивляться. – Но... – Потом! – Ладно!       Нил кое-как перекидывает через Питера ногу и, мстительно проехав коленом ему по паху, с довольной ухмылкой слушает бурчание в свой адрес и обещания снизить радиус браслета до одной этой комнаты. Он кладет голову Питеру на плечо, чуть съезжая в пространство между ним и спинкой дивана, наконец, укладываясь так, как ему надо. Закрывает глаза, вслушиваясь в тихое дыхание Питера и обхватив его поперек груди, за что тут же был схвачен за руку и прижат еще теснее.       Вино откладывается, и, хотя его настроение стало намного лучше, Нил не думает, что сможет так уснуть, но, пригревшись под боком у Питера, сам не замечает, как проваливается в сон.

***

      Нил просыпается от болезненного удара по ребрам и едва слышно стонет. Он ощущает себя раздавленной булкой, застрявшей в тостере и уже прилично подгоревшей, потому что у него горит все тело. Рядом с ним кто-то шевелится, и Нилу требуется несколько секунд, чтобы понять, что происходит.       Это Питер. Он ворочается у него под боком, то и дело придавливая его своим телом к спинке дивана. Нил прислушивается к тому, что он там бормочет, и не может сдержать смеха. Это вызывает новый прилив боли в покалеченных ребрах, но ему все равно. – Хватит уже ржать, – недовольно сопит Питер, наконец, выбираясь с дивана. – Больше никогда не буду спать с тобой в одной постели, – заявляет он, наверняка обвиняющим взглядом смотря на Нила – в темноте, лишь немного разбавленной лунным светом, почти не видно его глаз. – Это, к твоему сведению, вовсе не моя постель. Моя постель намного удобнее. – Какого черта мы вообще проспали так долго? – снова возмущается Питер и, судя по шуршащим звукам, пытается разгладить измявшуюся рубашку. – Просто спать со мной на самом деле твоя несбывшаяся мечта, – Нил пожимает плечами и садится, вздрагивая от колючих мурашек, расползающихся по затекшему телу. – Я сюда не спать пришел! – А зачем, кстати? – Нил поднимается и включает настольную лампу – как раз вовремя, чтобы увидеть взъерошенного Питера с милым румянцем на щеках в ее теплом свете. – Хотел обсудить кое-что по делу, – неохотно отвечает Питер, пригладив волосы ладонью и отвернувшись от Нила. – Может, обсудим позже? – предлагает Нил. – Все равно уже ночь, самое время для того, чтобы показать тебе мою кровать.       Питер резко разворачивается к нему, и его потемневший взгляд может соревноваться с взглядами безумцев, с которыми им порой приходилось иметь дело по работе. Нил не уверен, какого ответа ему следует ждать. Питер всегда мог контролировать себя гораздо лучше, чем он. Но Нил абсолютно уверен в том, какой ответ он хочет получить. Он видит, что Питер колеблется, – он провел в квартире Нила уже больше суток, а дома его наверняка ждет Элизабет. – Ладно. Забудь. – Я согласен. – Они произносят это одновременно и оба вздрагивают, словно их ударило током. – Что? – растерянно спрашивает Нил, уже успевший расстроиться и разозлиться из-за собственных дурацких мыслей и неуместного чувства вины. – Почему? – хмурится Питер.       Они смотрят друг на друга, не двигаясь, как две старинных статуи, которых выставили рядом, но все еще недостаточно близко. И Нил не выдерживает первым. – Элизабет… – Она знает, – перебивает его Питер. – Я разберусь с этим. – Но… – Так что, твое предложение в силе? Или ты снова солгал?       Несколько секунд Нил молчит, не уверенный, что стоит отвечать, но все же решается: – Конечно.       Питер в его постели – единственное, о чем Нил мог думать весь последний месяц, и упускать такую возможность он был не готов. А остальное может и подождать.