Презумпция

«В строительных и транспортных компаниях, конфискованных у мафии, совладельцев-женщин вчетверо больше, чем в легальных организациях»

Микеле Риккарди

Сочельник девять лет назад. Чикаго Ветер забрасывал за шиворот щедрые пригоршни снега, но Драко не обратил внимания. Не двигаясь, он лежал на бетонной крыше и время от времени отрывался от прицела, чтобы бросить взгляд на анемометр, показывающий скорость ветра. Это было важно, чтобы не промазать. Ведь шанс, как всегда, будет лишь один. Сузив глаза, он изучал свою цель, которая слишком долго расплачивалась за ужин в ресторане. Драко не знал ни имени, ни должности, ни возраста - ничего. Кем был этот темноволосый невысокий мужчина - ему было плевать, ровно как и за что его следовало убить. Возможно, он был каким-то педофилом, а, быть может, любовником какой-то замужней сучки. Какая была разница? Ему платили за меткость, не за вопросы. Глядя, как мужчина, жить которому осталось пара минут, с кем-то шутит по телефону, Драко контролировал дыхание и думал, что с появлением даркнета мир упростился. Теперь можно было заказать убийство без последствий проще, чем пиццу. Зайти на нужный сайт, выбрать киллера с прекрасным рейтингом, скинуть фото и перевести деньги. Малфой, который был наверху таблицы по “клиентским” отзывам, не устал благодарить Сатоси Накамото за то, что сделал жизнь проще, придумав криптовалюту, ведь биткоины невозможно было отследить, и за их наличие не нужно было подавать налоговую декларацию. Он не сомневался, что инспектор может не оценить ответа “за убийство” в графе “откуда доход”. Его даже немного удивляло, что старая-добрая мафия до сих пор на плаву, когда почти все ушли в даркнет - и обогатиться мог каждый. Мужчина, наконец закончивший с ужином и доставляющей ему удовольствие беседой, вышел… не для того, чтобы сесть в машину и отправиться домой, – ждал ли его кто-то к Сочельнику? – а затем, чтобы умереть. Драко не разводил драматичные сантименты, как это показывали в глупых фильмах, отдаленных от реальности. Еще один быстрый взгляд на анемометр, моментальный расчет в голове - выстрел. И вот тот, кто ещё пару секунд назад имел планы на жизнь, лежал, убитый меткой пулей в сердце. В какой-то мере Драко был милосердным киллером, не заставляющим жертву подыхать на тротуаре в окружении чужих людей слишком долго. Несколько минут - и от его пребывания на крыше не осталось и следа. Парень знал, что вряд ли кто-то будет искать снайпера аж настолько высоко, принято было стрелять с небольших расстояний и открытых мест, но он потому и был первым среди равных в Дельте: чтобы выбирать себе любую высоту и дистанцию. Но все же убрался с места преступления парень быстро, а через пятнадцать минут уже потягивал с ленивым видом ром за стойкой дорогущего бара одного из лучших отелей в Чикаго, который Малфой выбрал из-за близости с рестораном, где ужинал обычно объект. Его не ебал никакой панорамный вид на город ветров, ведь он с ног до головы был уже обветрен после двухчасового лежания без движения на крыше – тот безымянный немного опоздал на собственную смерть, отчего Драко замерз, как бездомная псина. Впрочем… у него ведь так и не было дома. После увольнения из «Дельты» Малфой мотался по всему миру в качестве наемника, а его «домом» были самолеты, отели, поезда и сомнительные съемные квартирки. Он задумчиво отпил ром, не обращая внимания на веселье людей, которые радовались приближению Сочельника. Какой-то очередной праздник его не трогал. Просто пьяные толпы вокруг, которые были индифферентны. Пьяные толпы и мишура, на фоне которой особо ярко было видно его одиночество, ведь парень у бара сидел один, когда все компаниями за столиками желали друг другу «счастливого Рождества». А он прикидывал, что дело принесет ему солидную сумму. Затем он возьмется за ещё один заказ. И ещё, и ещё, и ещё. Пока, наконец, не будет иметь такую сумму, с которой сможет выкупить небольшое предприятие в Китае, чем обязательно привлечет внимание Триады, и это позволит ему влиться в их ряды и закрепиться. Не то, чтобы Драко желал провести жизнь, работая на азиатскую мафию, но он хотел достать его. Маурицио Рена. Того, из-за рождения которого убили всю его семью. Младшему ребенку капо и чокнутой Синьоры не захотелось владеть Британией, потому тот обратил взор на Азию, и Драко собирался помешать ему там властвовать, встав на сторону Триады. Потому он работал как чокнутый, не брезгуя никакими заказами и экономя на всем на свете. Жизнь проходила мимо него, но Драко хотел лишь мести, потому был сосредоточен. Даже сейчас. Настолько был поглощен своими мыслями, что не заметил, как за барной стойкой был уже не одинок. Через пару пустых мест там сидела девушка в зеленом платье ёлочного цвета. Она грустно заказала себе «Кровавую Мери» и попросила у Драко зажигалку, и только тогда он обратил внимание на брюнетку, подстриженную под каре, которая смотрела на него большими светло-карими глазами. - Один на Рождество? – спросила она, вскинув бровь. Драко, протягивая спички, пожал плечами. - Не праздную. Хотел уже вернуться к стакану и прилежно досидеть еще минут двадцать ради алиби, когда девушка вздохнула еще раз. - А я всегда проводила Рождество с мужем. Но в этом году он, наверное, развлекается со своей секретаршей. Как… банально, правда? – Она выпалила эту злую тираду, а потом опустила глаза. – Простите. Это так… глупо. Это действительно было глупо, но Драко неожиданно предложил девушке еще коктейль. Ведь он увидел в ней то, что носил в себе. Одиночество. Но если сам парень за много лет привык к этому состоянию пустоты и холода, то казалось, что девушке – довольно юной и красивой – оно не впору. Она постоянно ежилась, будто то её смущало. Потому Малфой решил составить ей ненавязчивую компанию, и сам не заметил, как через пятнадцать минут пустой болтовни они уже сидели рядом и их колени соприкасались. Её колени с его. Колени, едва прикрытые короткой юбкой. Он даже сглотнул, поскольку последние несколько месяцев был слишком занят для секса да и утомился от проституток. Ловил себя на мысли, что хотел бы с кем-то познакомиться, попробовать, наконец, что-то более, чем купленная близость, но был в этом полным профаном, да и… как-то не было времени. А сейчас время было. Целая ночь. И, кажется, девушка вдруг подумала о том же, поскольку её ладони вдруг очутились на его коленях, заставив Драко скрипнуть зубами. Реакция одичавшего тела была мгновенной. - Мне очень одиноко, - сказала она, - не хочу проводить это Рождество сама, знаешь. Они не спросили имени друг друга, но пожирали один другого жадными взглядами. Драко, не клеящий девушек в баре и никогда не бывший объектом чужого внимания, понимал, что происходит с незнакомкой. Им говорили об этом. Много раз. Об импульсивности. Похоже, разрыв с мужем ей давался тяжело, и девица демонстративно хотела с кем-то развлечься, а он… ну, он не был обременен особой моралью, потому, поджигая ей очередную сигарету, наклонился: - Могу тебя занять. - О, не сомневаюсь. Странно, зачем тебе спички, если ты можешь поджечь меня кончиками пальцев, - она заметила его странные татуировки и сглотнула, а затем добавила, - и не только ими, - её взгляд сфокусировался не на его лице, нет, она бесстыже посмотрела на его возбуждение и незаметно для пьяного бара на секунду переместила туда ладонь, - ого… кажется, кроме желания у тебя есть еще и внушительная возможность…. У меня не было секса с момента развода, а это уже… полгода, - она фыркнула и обхватила руками коктейль. Облизнула трубочку. – А секса с красавчиком – целую вечность. Это была типичная беседа для барной стойки. Когда не ясно, где правда, а где – преувеличение. Где говорились фразы, которые не скажешь друзьям, потому Драко не был удивлен. Лишь усмехнулся. Ему нравилось, что она говорила. Нравилось, как флиртовала. Нравилось, как многообещающе посасывала трубочку. Он пропускал всю жизнь, включая самую приятную её часть, просто потому что не умел коммуницировать. Первую проститутку Драко снял в девятнадцать после первого увольнения в армии и был неумел даже с ней. Извинялся, запинался и казался себе полным идиотом. Памятуя слова матери, травмированный с детства оргиями у костра, он не ощущал особого удовольствия, лишь стыд в процессе, и это чувство осталось с ним навсегда. Парень обычно оплачивал проституток, но брезговал сексом, потому опускал их на колени. И за всем этим быстрым удовлетворением желаний пропустил то, что можно… вот просто флиртовать с кем-то в баре. Ему даже понравилось. Он приосанил вечно ссутуленные плечи и ощутил себя… обычным двадцатишестилетним парнем, который неплохо проводил время в баре. Отдыхал. Пил ром, угощал красивую девушку, которая чем-то напоминала выросшую Матильду из “Леона”. Забавно, у него никогда не было спутницы, а сейчас даже захотелось заиметь фикус. И девушку, да. Вот такую, которая просто, легко флиртовала. В контраст его ебучей сложной жизни. А он флиртовал в ответ. Неуклюже, но флиртовал. Говорил глупые шутки, а немного подвыпившая девушка фыркала от смеха, пока не очутилась у него практически на коленях. Они так заговорились, что их колени уже переплетались, руки нетерпеливо поглаживали друг друга по запястьям, а губы горели. Но при этом они не называли друг другу имен и не задавали вопросов. Малфой был рад. У него так давно не спрашивали, как его зовут, что он вряд ли бы вспомнил с первого раза свое имя, ведь давно носил только прозвище - Феникс. - Омела, - вдруг прошептала девушка, указывая глазами наверх. Её голос звучал так тихо, будто она доверяла какой-то невероятный секрет. Драко проследил за взглядом и… ничего не понял. А незнакомка фыркнула. - Надо же, у тебя британский акцент, но ты не знаешь, что под омелой целуются, чтобы найти вечную любовь. Это ж с твоего Альбиона эта традиция пошла… Драко с сомнением посмотрел на висящее над головами растение, которое корнями-присосками проникало глубоко под кору дерева-хозяина, чтобы высосать из того все соки. Ему не показалась эта традиция милой, и в эту секунду все его инстинкты обострились до такой степени, что волосы на затылке встали дыбом, но девушка, смеясь, поцеловала его, и их языки сплелись, ровно как и пальцы, коими они соприкоснулись. Малфой выбросил мысли о том, что поцелуй - да, в какой-то мере и напоминал действия омелы, которая присасывалась, чтобы забрать силы. Он слишком много рассуждал. Это был просто пьяный флирт без обязательств, который вот-вот сулил перерасти во что-то большее, и Драко был совершенно не прочь. Он только отстранился, чтобы пригласить девушку в уголок поукромней, как она вытащила карточку от номера и постучала той по барной стойке. Не говоря ни слова, просто сверкая своими огромными, ярко накрашенными золотом глазищами. Её решительность заставила Драко улыбнуться. Никакой напускной скромности, лишь цель, которую незнакомка видела. Фыркнув, он оставил деньги за их коктейли на стойке, и они вышли из бара, чтобы у лифта наброситься друг на друга с жадными поцелуями, постанывая от нетерпения. Особенно Малфой, который еще никогда ни с кем не занимался сексом в отельном номере. В горизонтальном положении. На простынях. Чистых и свежих. Перспектива его опьяняла. И осознание, что он кому-то вдруг понравился. Это ощущение, что ты хорош собой и можешь снять девушку… настолько привлекательную и легкую. Оно будоражило. Это, скорее всего, будет лучше, чем в грязном переулке. Можно будет и расслабиться. - Чертов лифт, - раздраженно пробормотала девушка, поскольку тот, кажется, уснул на каком-то этаже и не двигался, а её тело уже было приклеено к телу Драко, и им очень мешала одежда. - Да ну к дьяволу, пойдем сюда… Она дернула его во тьму, в которой неплохо ориентировалась. Ругаясь и смеясь, девушка плечом толкнула какую-то дверь, игнорируя надпись “только для персонала”, и они очутились в какой-то то ли бельевой, то ли прачечной*. Хихикая, незнакомка огляделась. Некая теснота, кажется, её не смущала. Судя по лукавству, подобный опыт ей тоже был нов, но ей было плевать. Она позволила Драко делать шаги навстречу, загоняя её в угол. Они словно охотились друг на друга - и парень победил, ведь лопатки девушки уперлись в полки, а руки Малфоя стали задирать и без того короткое платье. Но, кажется, девица была не из тех, кто любил проигрывать, поскольку покачала головой, как бы говоря: «Нет, не поймаешь». И, оборвав поцелуй, она присела, заглядывая на Драко снизу вверх, пока расстегивала пряжку пояса. - Дрянная девчонка, - довольно прокомментировал Малфой, не прочь и капитулировать. - О, ты даже не представляешь насколько, милый, - пропела незнакомка, дразняще проводя рукой по его возбужденному члену. Заставляя его судорожно хватать воздух, поскольку её пальцы играли с ним как со скрипкой. С той, у которой очень туго натянуты струны. До предела такого, что могли и порваться. - Мне льстит твое желание. Давно ни у кого на меня вот так не вставал просто так. И, не дав ему ничего сказать, она обхватила головку губами, а глаза… глаза продолжали смотреть на него. Прожигая дыру. Пылая. Смеясь. Глаза, от которых Драко не мог отвести взгляд. Ему было запредельно хорошо не от того, как умело эта девчонка умела сосать, а от этого контакта, ведь он ещё ни с кем не играл в гляделки. Опустив руку, парень убрал падающие волосы с лица незнакомки и погладил щеку. В ответ она едва ощутимо прикусила член, а затем заглотила тот глубоко-глубоко - так, что Драко головкой коснулся её горла и почувствовал, как там рождается звонкий смех, который поддразнивал его в баре. Драко застонал, откидывая голову. Разрывая контакт, закрывая глаза и погружая ладонь теперь в идеально подстриженные волосы, ероша их. Незнакомка был умела, лаская языком, кончиками пальцев, губами и собственными довольными вдохами, поскольку умудрялась хватать воздух ртом, периодически обрывая наслаждение. В эти моменты она шептала грязные словечки вперемешку с «красавчик», что-то типа «всегда хотела трахнуть такого горячего мальчика». И Драко сдавался. Если девчонка после развода хотела ощутить себя сверху, пускай. Ведь по факту коленки стирала-то она, и это он её трахал в прекрасный, болтливый рот, двигая бедрами. Чувствуя, что вот-вот может кончить, парень, не желающий заканчивать, стиснул кулаки, а незнакомка вдруг не дала ему отстраниться. Мучительно медленно она провела губами от основания члена до головки. - Хотел бы, да, кончить? Какой нетерпеливый. И вдруг Драко своей железной хваткой удержал ей голову так, что она не могла пошевелиться. Девушка беспомощно зарычала, поскольку он не давал ей играть. - Руки, малютка, - шикнул он на нее, - опусти свои руки. Ниже, ниже. Еще ниже. Хочешь продолжить? Так давай развлечемся на стойкость обоюдно. Руки, - повторил Драко, и девушка, хохоча, приняла правила игры, сама задирая платье и скользя пальцами между своих напряженных коленей. Секунду - и она задохнулась. Моргнула. - Продолжай, - приказал Драко, наблюдая, как девица теряет самоуверенность под влиянием первобытного инстинкта получать удовольствие. Её пальцы двигались быстро, она моргала и беспомощно кусала губы. Больше ничего не контролировала и злилась. Малфой, подхватив её, толкнул в сторону столика, на который девушка забралась с удовольствием. - Ты… ты должен продолжить, - прохрипела она, толкая теперь свои пальцы ему в рот, и Драко ощутил соль её желания. Её кожа имела странный цитрусовый привкус. Отчего-то кажущийся ему знакомым, но он не мог вспомнить почему. Потому бездумно слизнул влагу с пальцев, ища презерватив в бумажнике, который упал на пол. Незнакомка же вдруг капризно надула губы. - Не хочу, чтобы меня поимели на столике: разобрали, как тунец для тартара. Нет. Я ведь золотая рыбка, правда? Со мной нужно бережно. Золотистые тени на веках блеснули. - Дорада, - вдруг выпалил Драко. - Что? - Ну, говорят эль дорада - золотая рыбка, - пояснил парень, который невесть как и зачем это вспомнил. Незнакомка уставилась на него с прищуром, а потом рассмеялась. - Боже. Такого мне еще никто не говорил. Дорада. Надо же. - Она покачала головой, потянулась и сбросила на столик стопку свежих, пахнущих прохладой кедра и эвкалипта простыней. - Страна есть такая, знаешь? Эльдорадо. Мифическая. Полная золота. Ну что, конкистадор, вперед? Её ладони опустились на простыни, сминая их. Колени обхватили бедра парня. Он ощутил, как возбужденная девчонка сомкнулась вокруг него, как падают золотые туфли на умопомрачительных каблуках, как щиколотки потираются о его ноги. Целуя её, спуская платье с плеч, чтобы любоваться полуобнаженным телом, Драко подтянул незнакомку и вошел в нее резко и до упора. Видел, знал, по-звериному ощущал, что ей не хочется нежностей. На секунду она задохнулась от резкой боли, поцарапав ему кожу под темным свитером, а потом стала стаскивать тот. Окинув взглядом торс, щедро усыпанный шрамами, восхищенно цокнула языком. - А конкистадор-то живучий. Ох, - она не прижалась к нему, а наоборот оттолкнулась, опускаясь лопатками на простыни. Щуря глаза и позволяя любоваться собой. Наслаждаясь всем - от дикости до изъянов на теле неожиданного партнера. Смотрела так, что Драко не ощущал скованности. Он никогда не задумывался о реакции женщин на его увечья, ведь никогда не раздевался, трахая проституток, но она так жадно смотрела, что парень ощущал наивную гордость. Впервые ему казалось, что это все не уродливо, а… как там говорилось… девчонки любили героев? Возможно, на одну ночь он мог быть таковым, ведь все же на войне и в “Дельте” спасал жизни. Пока не уволился и не стал убивать за деньги. Не важно. Под этим восторженным взглядом он правда единственный раз в жизни гордился собой и своей службой, разукрасившей его вот такими красками. Расслаблялся. Нырял в нормальность. Чуть наклонившись, он занимался сексом с дорадой, которая его не боялась, а лишь заводилась, оставляя царапины поверх шрамов. Тех самых, которые обычно болели больше всего, ведь оставляла их Семья Рен из года в год, пытаясь его истребить. Коготки незнакомки не могли ранить сильнее, потому удовольствия не портили. Наклоняясь, Драко опирался ладонями на простыни, втягивая воздух сквозь плотно стиснутые зубы. Если бы он верил в магию Рождества, то считал бы, что это подарок - желающая его девчонка и простыни, что приятно хрустели свежестью под пальцами, которые их комкали. Ничего подобного с ним не происходило. И пусть это не было полноценным сексом, он был восторжен. Наклоняясь, чтобы в ответ на царапины оставить поцелуи на отточенных, скульптурных ключицах, носом втягивал и цитрусовый аромат кожи золотистой незнакомки, так и аромат чистого постельного белья, которое служило просто подстилкой для девицы, не желающей быть трахнутой на непокрытой столешнице. При этом то, что её имел как хотел незнакомец, - её не смущало, судя по тому, как она жадно задыхалась. В какой-то момент девушка только вцепилась в его запястье, дергая руку так, чтобы его пальцы ласкали её клитор, и наблюдала за тем, как огонь был где-то там, между его ног. Татуировки правда будоражили. - Какие руки, ну, - выстонала она, - делай что хочешь, но не убирай их с моего тела, они греют. И он делал. Правда делал что хотелось. Она даже не пискнула, когда парень стащил её со стола и ткнул в простыни носом. Лишь прогнулась, впуская его глубже, и теперь от её восторженного, довольного стона все вокруг зазвенело. Драко покрылся мурашками от её чувственности. Стиснул ее бедра пальцами и стал вбиваться хаотичней, любуясь тем, как она покорно подстраивается под него. Но был верен просьбе, и его пальцы в огне касались её и дальше, приближая момент. - Ну же, - рыкнула девушка, поскольку её начинало потряхивать, - ну… Дважды Драко не нужно было повторять. Он и так находился на грани, почти не удерживая контроль огня. Одна фраза - и оба удовлетворенно вздохнули. Парень уткнулся носом между лопаток. Там, внутри, девушка пульсировала, отдавая ему свое тепло. И он был доволен. Незнакомка тоже рассмеялась, лениво потягиваясь. А потом промурлыкала. - Не застегнешь платье, ммм? Не дотянусь. Парень выполнил просьбу и стал приводить себя в порядок. Когда он посмотрел на часы, девушка вдруг улыбнулась как-то по-другому и пропела уже совершенно новым, каким-то холодным от металла голосом: - Ну как, обеспечила я тебе алиби, милый Феникс? Драко, которого фраза застала за тем, как он застегивал брюки, потрясённо посмотрел на девушку, будто та выстрелила в него. А она достала из своей сумочки бритву и как ни в чем не бывало стала подпиливать ногти, коими оставила ему длинные царапины, кровь от которых осталась у нее под ногтями. Снова, как во время минета, не сводя с него длительного взгляда, она слизнула ту и сощурилась. - Говорят, кровь врагов самая сладкая. Твоя очень дымная на вкус. Подойди же, и я залижу тебе все царапины. Едва ли не впервые в жизни парень почувствовал такой шок, что не мог пошевелиться. - Давай познакомимся что ли, а то как-то невежливо, что я знаю тебя, а ты меня… - Кьяра. Она пахла цитрусовыми, носила золото и была потрясающе хороша собой. Кем же она могла еще быть?! Лишь омелой, которая высасывала силы из него еще до поцелуя. Прекрасной, жестокой Донной, лицо которой видели лишь приближенные, ведь на всех газетных снимках девушка была если не в свадебной фате, так в шляпе с вуалью. Он, мало интересующийся именно этой сучкой, поскольку был сосредоточен лишь на Мао, отдаленно слышал об этой её блажи, и вот какую злую шутку с ним это сыграло. Он с удовольствием потрахался с девушкой, чокнутый отец которой сжег его семью. Потрахался и получил удовольствие. Потрахался и… черт, даже подумал, что она ему понравилась. Даже не так. Понравилась. Эта прекрасная дорада ему понравилась. Что ж, ведь такой и была цель. Малфой знал, что должен ощутить ярость, но нет же, в нем вдруг вспыхнуло еще более сильное желание, ведь что могло завести лучше, чем ненависть - эмоция, весьма ему знакомая. - Ой, милый мальчик, подбери челюсть, или ты правда подумал, что хоть какая-то женщина может захотеть… вот это все? - Она окинула его с ног до головы иным взглядом. Более темным, что ли. Насмешливым. Таким, от которого загорелось все. - Шрамы уже пару лет как не в моде, знаешь? Они не особо привлекают, колются в процессе. Девушка, достав помаду, стала красить губы, пока Драко молча одевался. Мог бы свернуть ей шею, но пока просто слушал. То, что всегда было правдой. Он ведь всегда знал, что да. Никто не захочет, раз не захотел. Но верить-то никто не запрещал, вот и повелся. Потому не за что было ломать ей все кости, ведь сам попался как кретин, позабыв все уроки “Дельты” о том, как сопротивляться соблазну. Во время обучения им рассказывали пример, как ИРА обводили вокруг пальца снайперов, которые должны были кого-то пристрелить. Человек смотрел в прицел и видел, например, в том же доме, в квартире на пару этажей выше: девушку, которая лежала в постели и развлекала себя. Или парочку девушек, которые занимались любовью. Невероятно, сколько снайперов, в которых в первую очередь жил мужчина, попадались на такое. Потому как он, Драко, которого невозможно было отвлечь ничем, попался на короткую юбку - было не ясно. Хотя… последние месяцев десять он, кажется, ни с кем не разговаривал, кроме барменов, таксистов и сотрудников отелей, которые просто задавали формальные вопросы, а здесь: беседа, горящие глаза, и глупец сдался. - Хотела поблагодарить тебя, Феникс, - Кьяра косилась на него поверх зеркала, - за подарок на день рождения. Или… кажется, ты называешь это Йоль? Не важно, я ведь на него родилась. А ты мне сегодня преподнес голову того ублюдка, который последний год не давал мне проходу, желая получить разведенную Донну под себя. Мои реджиме говорят, что выстрел был фантастически метким. То, что нужно для первого юбилея. Двадцать пять, представляешь? Боже, сколько всего впереди. Она ослепительно улыбнулась, как бы говоря, что да, его заказчик - это она. Даркнет сыграл с Драко в плохую игру в этот раз. - Надеюсь, ты доволен оплатой? Не каждый похвастается тем, что к нему снизошла Донна, - девушка захлопнула зеркальце, намекая, что больше ничего на свой счет Драко не получит, - но за алиби не волнуйся. Все люди в баре были моими, потому если что, они все подтвердят твое присутствие, а записи с камер я не отдам никому, ведь это мой отель. Славный? Я его, кстати, на твои деньги купила, мой сладкий Феникс. - Она спрыгнула со столика, сбросив вниз такие желанные для Драко простыни. Обула туфли и подошла поближе. Поцеловала его в губы. - Спасибо. Это было мое первое дельце. Пока ты там после смерти родителей бродил по бедняцким столовкам и пахал в три смены, на твоем счету лежали фантастические суммы, и мой papi, точнее, mio capo, конечно, обучил, как законно забрать их. Было немного сложно, но что сделаешь, чтобы не разочаровать отца, да? Но он разрешил мне потратить их, как я желаю, и к совершеннолетию я вложилась в этот очаровательный отель. Так что давно мечтала поблагодарить глаза в глаза. Ой, тихо, тихо, малыш, только без рук. Когда он рванул в её сторону, бритва тут же очутилась у его шеи. Рядом с сонной артерией. - А этому меня научила моя mami. Убьешь меня и сдохнешь сам. - Да уж, не зря твой муж бросил тебя. С такой сумасшедшей сукой не проживешь, - Драко нанес свой удар. Может, девчонка провела его, обманула и перехитрила, но он не так хуево читал людей и слышал, что каждое слово о расставании - правда. Этим-то она и поймала его. Что не лгала. Её муж правда бросил её. - Забавно, что это обижает тебя настолько, что ты готова раздвинуть ноги перед каждым встречным врагом. У Семьи Рен их так много, что так можно и стать шлюхой. Как это печально. Для Донны-то. Ну, тихо, сама сказала - без рук. Так что случилось, Кьяра? Почему он ушел? Не вынес тебя, или это из-за ребенка, которого ты не смогла выносить? Точнее… детей, да? Скольких ты уже потеряла в борьбе за власть? Больше, чем твой отец? Так хочешь быть на него похожей, что идешь той же дорожкой? Он мог не знать, какова Донна в лицо, но кое-какую правду имел и о ней. Правду, от которой её глаза загорелись. - Ублюдок. - Ладно, мы неплохо здесь развлеклись, хоть простыни в отеле могли быть и посвежее. - Ты и таких не знал. - Она выдала себя. Подтвердила, что даже это не было случайным. Он не изменился в лице. Лишь усмехнулся. Естественно, почему бы Кьяре не быть в курсе желанной мечты и не осквернить ту. - Я слышала, что ты собрался в Китай. Прости, я так давно вынашивала план по завоеванию Азии, что ни за что не пущу тебя туда, Феникс. Что ты так смотришь? Думаешь, мой тупой братец без меня бы что-то сделал? Мао, как и все мужчины, будет делать то, что прикажу я. Она только что переместила прицел с брата на себя. Драко сузил глаза. Вот оно как выходило. Слухи о Диаде оказались ложью, никакого паритета в Семье Рен не было. Лишь Она. Донна. И танцующие вокруг нее. Забавно. - Останешься со мной, Феникс? Попробуешь поймать кого-то поинтересней туповатого капореджиме? - Если я тебя поймаю… - Сначала поймай, - она расхохоталась, а затем, не тронутая им, - пока не тронутая! - хотела выйти из прачечной, но услышала за спиной ледяное и огненное одновременно "не так быстро", а в следующую секунду его ладонь легла на её пальцы, спиной же девушка ощутила близость Феникса и покрылась мурашками. - Не. Так. Быстро, - повторил Драко, резко разворачивая её. Девушка подняла глаза. Теперь они были на равных. Оба знали, кто есть кто. И могли бы убить друг друга, но Малфой косо усмехнулся. Ненависть переполняла его, и в следующую секунду они снова безумно целовались, изголодавшиеся и безумные. Девушка тихо ойкнула, когда её без малейшей нежности подхватили и прижали лопатками в дверь. Ахнула, когда он вошел в нее грубее, и вцепилась ему в волосы. - Жёстче не умеешь им пользоваться, что ли? Трахни меня по-настоящему, ублюдок. - Феникс, - любезно напомнил Драко, целуя её в шею. - Тебя трахает Феникс, Кьяра. Она застонала. Ей нравилось, что он врывался в самое сокровенное - звал её по-имени, хотя обязан был шептать Донна и прятать глаза, но нет. Он с каждым толчком повторял: "Кьяра, Кьяра, Кьяра", и девушка смеялась. А затем спустя полчаса покинула прачечную, что-то весело напевая. И пряча злые слезы в ярко накрашенных глазах, ведь те слова о нерожденных детях не мог вылечить один дурной секс. Достав телефон, она дрожащими руками набрала единственный номер, забитый в быстром наборе: "Привет. Можем встретиться? Прямо сейчас". Драко же, понимая, что не смог бы и Донну убить, и выйти живым из её же отеля, сдержался и не стал крушить все вокруг, ведь это было бы лишь показателем слабости. Выругавшись сквозь зубы, парень спокойно вышел следом, но отправился не в номер, а к выходу, а затем, найдя себе место в каком-то пабе, думал над словами Донны. Если правда все решала она, то… да, ему следовало остаться в Америке. В конце концов - это ведь страна возможностей, почему бы не осуществить мечту и не грохнуть ту суку, раз она была важнее и ценнее. Грохнуть и принести безупречному капо её бесценную голову. И смотреть, как тот, так обожающий свою дочурку, воет от боли. *естественно, это немного автор привирает, поскольку техническое помещение не будет находиться там, где в него могут попасть гости. Полтора часа спустя. Номер Кьяры. - Ты что сделала? - Мужчина, потягивающий - как и Феникс - ром, едва не подавился. - А что не так? - сделала удивленное лицо Кьяра, растягиваясь на постели. Повернулась на спину и посмотрела на сидящего в кресле Художника с насмешкой. - А ты, я смотрю, пуританин, да? Хотя, судя по тому, где сейчас твой взгляд, - ничто человеческое тебе не чуждо. Она расхохоталась, видя, что мужчина не скрывая смотрел на то, как задралась юбка и обнажились чулки. - Этот Феникс оказался довольно… горячим мальчиком - захотелось его затестить. Раз другой мне не светит. Скажи, ты завидуешь ему, Бен? Хотел бы быть на его месте? - Э, нет, моя дорогая, тебе не удастся снять двоих по цене одного Рождества, - покачал головой Художник. К красоте Кьяры за пару лет он уже обвык, потому та не действовала на него так, как, наверное, огорошила одинокого Феникса, который был обделен жизнью так, что даже сгущенку ел с жадностью, боясь, что отберут. Что говорить о том, когда на него обратила внимание сама Донна. Великолепная, как Синьора в юности. - Но да, мы оба знаем, что хотели бы этого. Хорошо, я бы точно хотел. Переспать с ней прямо сейчас было бы фантастически. Раздеть, уложить на спину и переспать, да. С девушкой той же породы, что и он. С которой можно было бы в постели быть собой. Но Бен прекрасно контролировал все свои желания, зная о последствиях. - Но ты всегда так боишься расстроить papi… и почему он решил сделать нас братом и сестрой, какая глупость, правда? Хотя, знаешь, я не сомневаюсь, что реши ты жениться на мне, он бы тебе не отказал. Почему ты никогда не сделал этого? Мы познакомились ещё до Дэвида. Уверена, это бы обрадовало всю семью, так почему? - Я видел, что Синьора сделала с капо. Я бы не хотел такой сильной привязанности, - достаточно честно ответил Художник, доливая себе еще рома. Любовь его пугала своим капканом, и мужчина не желал попадать в добровольную ловушку, которой он удачно избегал. - К тому же я бы был кем? Лишь твоим мужем? Нет, сестрица, я могу завоевать мир сам, без Семьи. Кьяра внезапно нахмурилась, перестала паясничать, резко перевернулась, поднялась и подошла к названному брату. Отобрала стакан и отпила сама. - Это уже четвертый. Не слишком ли ты увлечен? Если боишься привязанностей, стоит быть осторожней с этим… прошу тебя, Бен. - Это был один из немногих случаев, когда можно было услышать, как Донна не приказывает. Секунда - и маски спали. Вместо всесильной юной женщины и мрачного мужчины, делающего первые шаги в сторону Монстра, в номере остались лишь двое. Которые говорили друг другу, что общаются потому, что ведь так нужно. Поддерживать отношения из-за выгоды. Ведь было очевидно, что Художник - любимец капо - скоро станет человеком, наделенным огромной властью, и им все равно придется договариваться. Он будет контролировать её, она - его, и им не стоило враждовать, но на деле они просто любили один другого. Без того сексуального подтекста, который часто мелькал между ними с того утра, когда Кьяра впервые поцеловала одинокого Бена на кухне своего же дома. Это была любовь, которая связала бы настоящего брата и сестру, хоть никто в этом не признавался. Только вот в такие моменты. Когда искренне беспокоились друг за друга. - Papi расстроится, если ты сопьешься, - миг прошел, и Кьяра стала собой, к облегчению Бена. - Разобьешь ему сердце, а мне что с этим делать? Кстати, он вспоминал о тебе. Представляешь? На мой, блядь, день рождения. Сказал, что скучает по своему topolino. Гордится им. Ненавижу тебя за это. С детства и до сих пор. Она вернулась на постель, попивая ром, который все еще чувствовала на губах, ведь этим сучьим напитком её обжег Феникс. Бен сощурился. Кьяра часто делала это с ним. Бросала какие-то обрывки из жизни дорогого ему крестного, а он жадно ловил. Умная Донна знала, что сам никогда не спросит, но порой была щедра. И Бен был благодарен. - Передам ему, что ты тоже скучаешь. - Нет. - Почему ты не его сын, а упрямство то же. Если бы я не видела твой ДНК-тест, верила бы, что ты - никакой не крестник. - Ты видела мой ДНК-тест? - Естественно. Mami сделала его много лет назад. Она всегда думала, что ты ему родной, и решила проверить. Ой, Бенжи, в мафии всегда же так. Никто никому не верит. - Почему ты решила дразнить вдруг Феникса, что за блажь? - резко переключил тему Художник, даже в чем-то польщенный. И удивленный, как он с Синьорой думал одинаково, ведь тоже сделал ДНК-тест, надеясь, что тот покажет правду, которой, увы, не оказалось. Он не был ребенком капо и все же… был ему сыном. Такой вот парадокс. - Он нацелился на Мао, - оскалилась вдруг Кьяра и вся взъерошилась в момент. Напряглась. - Понимаю, что жизнь была не сладкая у этого птенца, но никто не смеет целиться в моего брата. Пусть попробует потягаться сначала со мной. Обломает и клюв, и когти, тупое животное. Она знала, что играет в опасную игру. От Бена была в курсе, что Феникс - опасное существо, под стать им самим, но переводила фокус на себя. Говорила глупости о Мао, чтобы тот начал охоту на нее и отцепился от брата, который был настолько сосредоточен на Азии, что правда мог бы и пропустить удар меж ребер, ведь меткий снайпер попал бы в него с расстояния в семьсот метров. Кьяра не боялась оказаться в прицеле Феникса, лишь потерять Мао, которого обожала настолько, насколько могла. Отец отлично научил её любить своих близких, а ещё - защищать. Не по праву старшинства в Семье. Нет. Ведь у них все было поровну, лишь потому, что старшей была она. Не Донной, но сестрой. Которая закрывала спину Маурицио, своего брата. - Может, просто пристрелим его? - Нет, Бенжи, это мое дело. Не вмешивайся. - Она тут же снова включила Донну. Бен кивнул, но знал, что будет присматривать за Фениксом, чтобы задетое самолюбие того не материализовалось в пулю в голове Кьяры. - Лучше позвони papi. - Может, лучше ты наконец позвонишь Дэвиду? - Если и была причина, по которой Художник примчался на звонок, так это та боль, что звенела в голосе Кьяры, а она даже не подозревала или делала вид, что не в курсе. - Ты ведь не планировала трахаться с Фениксом, ты никогда не увлекалась таким. Но одиночество - хуевая вещь, дорогая. Мы думаем, что оно бережет нас, а на деле то нас губит. Смотри, что оно делает с тобой. Ты легла под врага. Потому что тебе было… - Замолчи, - рявкнула Кьяра, ненавидя это в Бене. Его способность читать её. Видеть саму суть. Но ведь так и было. Она не планировала давать тому ублюдку, лишь поболтать по душам, но вдруг очнулась в момент, когда они целовались. Потому что парень был настолько одинок, как и она. Потому что она с ума сходила последний год после расставания. Потому что ей болело то, что Дэвид бросил. Потому что она до сих пор не пришла в себя. Потому что… да было сотня тысяч “потому”, но в итоге все, да, сводилось к одиночеству, которое она попыталась вытравить чужим телом, и теперь было гадко, как бы Кьяра ни пыталась сыграть другую роль. Потому что никогда не была неразборчива в связях. Но… Феникс захотел её не как Донну, а как простую девчонку, и вдруг снесло крышу. Проклятие. - Не смей. - Позвони ему. Вы созданы друг для друга. Вы были так счастливы. - Так созданы, что я не могу выносить его детей! - закричала Кьяра, вмиг становясь просто девчонкой. Художник, вздохнув, пересел на её постель и подставил всесильной Донне свое плечо для слез. - Он не простит мне этого. - Я знаю одного мужчину, который простил, и одну женщину, которая простила. Они не сдавались, и в итоге родилась ты. Выглядела ты, кстати, в первый день довольно жутко, - улыбнулся мужчина, ведь был там. В тот день, когда Кьяра криком оповестила мир о своем появлении. Лысая и беззубая, красная и сморщенная, она плакала… как сейчас. Была так же беспомощна. Теперь от потери Дэвида. - Мы отдалились, ты же сам знаешь. Длинные командировки, обиды, его работа, а потом он просто ушел, и…. он никогда не простит мне еще и Феникса. - Ты же Кьяра. Женщина, за которой мужчины бегут на край света. Посмотри, даже я примчался по первому звонку. Дэвиду просто нужен знак, что ты все еще любишь, и все наладится. Слышишь? Я знаю это. И плевать, с кем ты переспала, никому до этого нет дела, вы же не были вместе. Но, если ты не скажешь ему, я тоже сохраню твою тайну, а если Феникс будет болтать - пристрелю его, ведь всегда был лучше. Слышишь, Кьяра? Не сдавайся. Ты не сдаешься в Семье… - Однажды ты поймешь, милый братец, что управление мафией куда проще, чем брак, - невесело сказала Кьяра, вытирая слезы. А затем, уложив голову на колени одному из немногих, кому доверяла, задремала. Художник же, тихонько вытащив её телефон, нашел номер Дэвида и написал два весьма незнакомых ему слова: “Скучаю. Вернись”. Подумав, добавил вообще чужое для себя: “Пожалуйста”. И через минуту на телефон сестры пришло сообщение - “скажи, где ты, и я - твой”. Хмыкнул. Не так-то все и сложно. *** Рождество. Драко вошел в сомнительный тату-салон, но тот был единственным, который работал в праздник. Сонный мастер посмотрел на него с недоумением, а Феникс, достав телефон, показал рисунок Неметона в огне. - Хочу такой. На всю спину, - просто сказал он, а затем снял свитер, развернулся спиной так, чтобы в отражении зеркала видеть мастера, который задавал вопросы, но был готов взяться за выгодный заказ. Драко отвечал, а сам думал о том, что Кьяре не сломить его. И чтобы выйти на охоту, он должен был быть в броне, потому скроет все свои шрамы, прорастив на них Неметон, который был священен для их семьи. Как он с помощью огня спрятал ожоги до локтя, так сейчас хотел стереть память о всей боли, что ему причинили. Не дать той власти над собой. И показать, что раз Семья Рен не сожгла его под корень - значит дерево еще жило, и в этот раз придется убить его, дабы срубить Неметон. Он не чувствовал боли от игл, просто сидел. Сидел и думал. Как всю ночь в том кафе. Думал о том, что отправится в Аргентину и оттуда попробует попасть в Портленд. Путь казался странным, но Малфой все рассчитал. Там, в Портленде, находился один из немногочисленных портов, неподвластных Семье Рен, а значит, ему следовало захватить тот. Но для этого ему нужно было завоевать доверие Клана Реддл, которые кое-как - хуево, если честно - удерживали последний свободный рубикон в США, а потому стоило откопать их врагов, подчинить себе, а затем сжечь в корень, чтобы принести Тому. План был сложным, многокомпонентным, но он был готов потратить всю жизнь на его воплощение. Но сначала - Неметон. Как память. Неожиданно Драко хмыкнул, подумав, что первую татуировку он сделал из-за Художника, который вечно допытывался, что с руками, и не желающий отвечать Малфой сжег все улики, которые бы дали Бену власть над ним. А теперь вот сидел здесь из-за Кьяры. На деле просто потому что… она обидела его теми словами. Заставила сильнее стыдиться себя. Хоть знал, что огромное тату еще сильнее отпугнет любую потенциальную девушку. Но ему не хотелось видеть больше шрамы, и к тому же… все равно он не собирался больше никакой девушке позволить соблазнить его. С проститутками, пусть без простыней, как-то надежней. Потому Неметон был символом не только силы и того, что Драко не сдавался, а еще и ключом, которым он навсегда запирал свое сердце от мира. Забавно, что в переводе с языка самое “тату” означало открытая рана, а он с помощью рисунка будто стягивал края старой боли, что никак не затягивалась. - Крутой эскиз, - не удержался тату-мастер, - очень гармоничен с татуировками на руках, кстати. - Да, это один и тот же художник. Он не рисует уже давно. - Драко усмехнулся. Было что-то забавное в том, что эскиз для рук ему нарисовал Бен Соло. В шутку. Просто сидел с планшетом в казарме и, когда в очередной раз Драко огрызнулся, сказав, что забьет рукава, за полчаса начертил рисунок и молча отдал. Как бы уважая его право сохранить свою тайну. А потом заинтересованный Драко полазил в сети и нашел горящее дерево авторства двадцатилетнего Соло. Единственный его рисунок, что попал в сеть. Нарисованный, если Драко правильно считал, после плена и невесть как выброшенный в интернет. Ему показалось забавным то, что у них с Художником разное все, кроме боли. Потому что в своих ранах он ощущал себя вот таким же горящим деревом, которое теперь проросло корнями в нем… *** С Рождеством вас, дорогие читатели. Вот повеселились так повеселились. И помните. Из Тьмы рождается Свет. Ну, или по крайней мере, Кьяра