Дома у Бенджамина. Четверг, 10:20.
Очнувшись, сидя на мягком кресле под пледом, Джейсон подумал, что откинул ласты. Всё выглядело не по настоящему. Они не могли сбежать тогда. Охранники начали стрелять на лестнице, он поймал пулю и лёг ничком. А Ваас, без зазрения совести побежал дальше, ведь возвращаться ему выгоды не было. Тем более уж какая ему выгода накрывать трёхдырочного недоманьяка пледом? Это буквально ставка на зеро! Парень неверяще отодвинул часть красного куска ткани и посмотрел на свои ноги. Он их почти не чувствовал и мысли закрались недобрые. — На месте, - вслух продекларировал он, выдохнув. — Яйца потерял? - звучит тихий смешок в проходе. И вот он, собственной персоной, человек, что одновременно является зачинщиком пожара и пожарным, при том с одним единственным мотивом на оба деяния. Джейсон подорвался, опрокинув плед на низковорсный ковёр. Он не знал, чего именно хотел, но первым пунктом было явное: "не показывать слабину перед бывшим копом и врагом". Голова же с Броди не согласилась, преподнеся щедрую болевую отдачу за пройдённый ранее день. Гравитация поблажек тоже не дала. Парень приземлился обратно, стоило лишь попытаться сделать шаг. Слишком резко встал. Шикнул, схватился за висок. Бегло осмотрел себя, затем вошедшего. Внешне, в отличии от собственной тушки, он изменился. Синяки и ссадины остались, но осанка стала ровнее, а глаза спокойнее. Сменилась и одежда, на какую-то неприлично домашнюю. Майка и спортивки, порванные на уровне сильно ниже колена. По росту они были не на него, а потому спокойно собирали пыль, гармошкой подмявшись под пятки Монтенегро. Куда он меня притащил? И притащил ли он? - юноша начал задавать вопросы сам себе, не утруждаясь даже пытаться говорить вслух со стоящим. Ваас начал это первым. — Ты думал, на органы тебя разобрали, пока в отключке был? - он подошёл ближе, встав на ещё тёплый плед, - амиго, ты меня удивляешь! Не зная, куда себя деть и как реагировать, Джейсон промолчал и, сменив угол обзора, просто стал искоса пялиться на комнату. Стол, тумба, телевизор, диван. Обычная гостиная, ничего не цепляло глаз, разве что редкий мусор. Внимание привлекли фиолетовые тусклые обои, торчащие из-за дверей, ведущих в место, откуда выполз Ваас. На них ещё висела какая-то мазня на белом холсте. Что-то похожее на глаз. От резкой безвкусицы у Броди даже задрожали коленки, а мужчина принял это на свой счёт. Он почти резко нагнулся над креслом, оперевшись на колени ладонями. Из-за таких действий спортивки на нём сползли ещё ниже, обнажая резинку боксеров. — Жрать пошли, - громче, чем раньше, начал он. От непривычного тона уши у Джейсона завернулись в рогалик, - не хочу, чтобы ты сдохла, принцесса. А то получится, что я зря тебя на горбу сюда тащил, - он распрямился, указав большим пальцем куда-то себе за спину и Джейсон, проследив жест, непонимающе вытаращился: — А?.. — А, а, ахуел ты, вот что! Хоть немного бы тренировался в своей камере, чтоб шевелиться потом мог, а не ревел, да на шею садился, - Вааса, то и гляди, вот-вот прорвало бы праведным гневом. Но градус почему-то не повышался. Не росло. Жестикуляции были слабыми. Он хоть и почти завёлся, обратив на себя внимание сидящего, но продолжать особо не хотел. Словно самоцелью поболтать было. — Пошли, говорю, - он тянется, почти прихватывая Броди за локоть, но тот вдруг шарахается, смещая траекторию, то ли для замаха, то ли ещё для чего. Рука скользит вниз, но так и так всё равно оказывается зажата между загорелых пальцев. И Джейсон замирает, разглядывая их. Тот невиданный доселе контраст со своей бледной, измождённой кистью, наполовину торчащей из чужой, теперь вызывает лишь какой-то больной интерес. Ваас слегка ослабляет хватку, но план менять не собирается, тянет парня на себя, как тогда, на лестнице. И это словно электрошоком вгоняет недавно ушедшие минуты в юношеское сердце. Не сон, не загробный мир и не фантазия. — Мы правда сбежали? - полушёпот с любопытством сползает с сухих губ. Джейсон смотрит наверх, куда-то сквозь Вааса. На глазах непроизвольно выступают слёзы. — Ой, блять, - свободной ладонью мужчина проводит вдоль ирокеза и останавливается где-то на затылке, почёсывая, - только снова не ной! - он отстраняется, понимая, что ещё слишком рано, чтобы начинать диалог, но в моменте ловит еле осязаемое ответное сжатие собственных пальцев. Странно. Крышняк ещё едет, наверное. Ваас слегка хмурится, быстро убирая руку в карман, сразу нащупывая в нём мятую бумажку. Её непроизвольно хочется скатать в шарик. — Хуй с тобой, Белоснежка, сиди. Принесу щас заточить чё.Грасс-Вэлли. Полицейский участок. Среда, 12:45.
В коридоре стоит какая-то непонятная духота. Стены кажутся темнее обычного, хотя на улице безоблачно и солнце спокойно гуляет вдоль по помещению. Кто-то громко топает, проходясь по кабинету слева кругами. Паника немым образом растёт. Густаво знал, что подобное может настигнуть их рано или поздно, но надеялся, что встретится с заголовком о сбежавшем бывшем боссе минимум через пару месяцев. Жизнь никто не мог предсказать наперёд. Его телефон вдруг дребезжит прямо перед нужным залом в моменте, когда сержант останавливает руку около дверной ручки. Хойт? - всплывает вопрос, пока парень выуживает из кармана мобильник. Да, он угадал. - Алло, - грубый голос выдаёт недовольство начальника. - Здравствуйте, сэр. - Доложили, что Роберта Кларка засекли в баре на Честер-стрит, - голос в трубке хоть и начинает с главного, но медлит, и от-того Густаво ясно понимает, что в голове у Волкера таятся совсем другие мысли. Есть проблемы посерьёзнее гаражника. О них они уже говорили. - Поручаю тебе поимку этого гада. Точный адрес отправлю факсом. И собери себе команду. Ситуация не менее серьёзная, чем побег… - Я разберусь, - в голосе сухость, а на языке горечь. И так хорошо, что её через маленький экранчик не может прочувствовать босс. До этого технологии не дошли и, наверное, не дойдут ещё долго. - И ещё, - он снова замолкает, но на этот раз надолго. - Да? - Ничего, работай. Трубку сбросили. Густаво ещё раз взглянул на номер, высвеченный на экране. Даже Хойт паникует. Это что-то новое. Сержант не без задней мысли убирает телефон в карман, поправив его так, чтоб не мешал. Затем вновь тянется к ручке, оттягивает. Внутри тихо, но скрипучий звук двери слышен только ему. Для остальных брифинговый зал словно не открывается. Головы на вошедшего почти никто не поворачивает. Кажется, что собравшиеся тонут в гипнотическом трансе. Кто-то даже положил голову на плечо коллеги. Густаво приходится кашлянуть, дабы привлечь внимание. Обстоятельства заставляют. Сегодня он собран, сдержан и одет не по собственным стандартам "красоты". Лакированные туфли синего цвета, брюки, пиджак, значок, даже шляпу офицерскую в здании напялил. В руке под ровными пальцами мнётся от пота крупная папка, сверху на ней неровно пластаются прикреплённые фотографии Вааса и Джейсона в фас и в профиль. А в голове без остановок снова и снова отпечатываются слова начальника. — Вы знаете, зачем мы сегодня собрались, - с порога начинает юноша, то ли с вопроса, то ли с утверждения. Пройдя вглубь комнаты вниз по ступеням вместе с оратором, эхо слов оплетает ряды. Проектор за спинами пришедших включается, мигнув, точно от старой плёнки, засвечивая белый экран фотографиями беглых преступников. — Все мы видели состряпанные за пару часов статьи журналистов и все знаем, что нас это касается в первую очередь, - сержант подошёл в середину площадки и сел на крутящийся офисный стул, аккуратно кладя папку на стол, - я не буду рассказывать, что произошло. Вы всё лучше меня знаете, - он указал прямой рукой на портрет Монтенегро и немного подождал, пока все очнутся, - этот человек… всегда был странным. Но был нашим лидером, - он опустил руку на колено, в процессе закинутое на другую ногу, - а всему хорошему в нашей профессии приходит конец. Преступники становятся беглецами, копы - преступниками. Мы не можем ничего заранее гарантировать. Люди в зале зашушукались, точно школьники, услышавшие от старших какой-то слух про классную руководительницу. Карлос на девятом ряду поёжился, кажется, вспоминая все стычки с лейтенантом, Мэк рядом с ним тоже стал смотреться подавлено. Не сказать, что они любили Вааса, но и ожидать от него подлости такого масштаба тоже не думали. — С сегодняшнего дня и в дальнейшем поимка беглых заключённых станет и нашей, и ФБР миссией. Руководство уже получено, Хойт, хоть и… - он запнулся, словно не зная, стоит ли говорить, а потом продолжил с другого места, - дал ясный приказ распределения на группы, в каждой из которых должен быть кинолог с собакой от ФБР, - он встал, приглашая другого мужчину встать вместо себя, - остальные указания получите от господина Бонда, - он на секунду замолкает, оглядывая Леона сверху вниз, - а ещё мне нужны четыре добровольца для другого дела. Жду в своём кабинете.Дома у Бенджамина. Четверг, 10:25.
Ваас громко поставил взятый из-за спины книжный столик напротив Броди и снова ушёл на кухню, оставив за собой волну замешательства. Микроволновка, или что там Монтенегро включил, работала громче, чем танк и Джейсон невольно представил, что её слепили из всех дедовских болтов и скрепок, которые по обыкновению покоились в жестяной банке из под nescafe. Звук адской машинки создавался такой, как если бы та же банка со всей начинкой каталась по багажнику запорожца, едущего по российским дорогам. Броди поморщился и от нечего делать начал оглядывать содержимое оказавшееся перед его носом. На столике, брошенные друг на друга невпопад, валялись журналы и газеты. Сверху на них покоился разнообразный мусор, среди которого выделялись засунутые друг в друга бумажные ведёрки из под быстрозавариваемой лапши. Трэш-арт, не иначе. Чашек пять штук. Одна стояла отдельно, слегка смятая с боков. Джейсон взял её в руку, прокручивая. Прессованная морковка и кусочки зелени прилипли на стенки. Бульон кристаллизовался солью на дне, упокоив в себе остатки скукоженной лапши. Парень поднёс чашку ближе и принюхался, ничего не учуяв. Недели две, не меньше. — Да не жри ты это. Совсем с ума в одиночестве сошёл, амиго. Ещё скажи, что нутеллу с унитаза отскрёбывал? — Иди-ка ты нахуй! — Да, и словарный запас подсдулся, - мнимая разочарованность сползла с губ, сразу сменяясь на лёгкую ухмылку. Ваас принял более закрытую позу, собирая руки на груди и облокотившись на косяк. Со звучащей на заднем фоне рубилкой он стал смотреться канонично даже в мятых спортивках. Ёбаный маньяк. - Джейсон фыркнул и поставил использованное ведерко на стол. Выводы напрашивались сами. Кто-то был здесь очень давно и жрал бичи. Любопытно. Дом не может принадлежать Ваасу, так как он бы точно сюда ездил и, как пить дать, попался бы ему на глаза. Бака? Когда они только успели договориться? Размазанные от лапшичной жижи буквы привлекли было к себе рассеянное внимание, но долго это не продлилось. — Тебе соус положить? - прозвучало сквозь отзвуки пиздеца с кухни и Джейсон нехотя отлепил глаза от журнала. На секунду ему показалось, что мужчина кричит у него над самым ухом. — Нет, - тихо, почти себе под нос, отвечает. Ему не столько важно, чтобы Монтенегро услышал, сколько он просто ёрничал из вредности. По-любому харчу какую-то варит. Микроволновка перестает шуметь и вся ответственность за головную боль Джейсона переходит на Вааса. Он начинает шуршать. Громко, как будто сразу в нескольких местах. Точно в стенах вокруг Джейсона завелась вредная мышиная семья, которая решила устроить гнездо из рулонов туалетки, раздербанив те в труху. А случилось это в самый неподходящий момент. Парень пошевелил пальцами ног, в икре почему-то отдалось болью. Шум с кухни перемещался в гостинную неспеша. Но ощущалось так, словно он приблизился слишком резко. В проходе снова показался привычный засранец с чуть ли не дымящимися бумажными пакетами в каждой руке. И это уже попахивало некоторым розыгрышем. В пакетах дерьмо, - подсказывало ещё живое мальчишкино воображение. — Освободи ты его уже, - он снова раздражается, глядя на Джейсона, но тот, увы, не понимает о чём конкретно талдычит псих и тупо смотрит на него в ответ. Настроение у Монтенегро менялось пару раз за минуту, а, зная это, из всех логичных и нелогичных методов поведения Броди выбрал игру в молчанку. На сей раз вариант оказался неверным. Ваас зло зыркнул сверху вниз, переместил пакеты в одну руку и с громким шуршанием перевернул стол в вертикальное положение. Тогда это уже разозлило и Джейсона. Скрежет бумажек и приборов по стеклу, закатившееся за диван ведёрко и разбросанная лапша почему-то воззвали к почти забытому чувству уважения к чужому имуществу. Они явно присутствовали в хате на правах гостей, но вели себя как уёбки. Ваас вёл. Но перекидывалось-то на обоих. Кто потом будет разбираться? — Чей это дом? - спрашивает Броди, а у самого морщинки устраивают консилиум на лбу. Ваас удивляется, но то ли предпочитает сохранить интригу, то ли отомстить за молчание до, меняет тему. — Сегодня только фастфуд, прости, принцесса, - он неровно рвёт пакет вдоль по центру, и в нос сразу же бьют забытые ранее запахи картошки фри, да кетчупа. Так и знал, что какая-то срань. Мятая куча в пакете не вызывает особого аппетита и Броди зыркает на неё с опаской, словно видит в еде инопланетных существ или отраву. Откуда взялись и как прибыли в дом эти продукты знать хотелось меньше всего. — Хавай давай. Я тебе ещё любезно пол-бургера оставил в другом пакете, - он повторяет действие, являя Джейсону вид на вульгарно разворошённый и покусанный кусок булки, из которого торчит салат и тонкий слайс желтоватого помидора. Ваас при том лыбится ещё так, по-свински, с прищуром. Хочется прям вмазать промеж глаз. — Сам это жри, - парень складывает руки на груди и, переборов внутри желание в довесок словам пнуть Вааса по ноге, закидывает её на другую. Мужчина хмурится. Ему такой ответ по душе явно не приходится. — Ты похож на дохлого цыплёнка, так что не отказывайся. Знаешь, каких усилий мне стоило приготовить это тебе? - бахвальства было столько, будто Монтенегро сам вырастил, линчевал и зажарил тот суховатый картофель, что сейчас испепелял взглядом парень. Про недоеденный надкусыш без котлеты стоило вообще молчать. — Сам жри! - Броди настаивал, периодически поглядывая на груду разбросанного хлама на полу. Там был и плейбой и какой-то другой модный журнал и вчерашние новости. Джейсон опешил, не понимая, как мог их проглядеть, но слова из его рта больше не вылетели. Не успели. Между губ лишь застрял сдавленный выдох. Ваас, с картошкой наперевес, ничуть не смущаясь тому, чем занимался, забрался сверху на колени юнца и поставил пакет на подлокотник. Мышцы перекатились под смуглой кожей. В таком положении он был похож на маму птицу, принесшую в гнездо всяких жуков. Разве что отличался какой-то особенной извращённостью в улыбке. — Открой рот, Джесси, - он потянул челюсть вниз, параллельно захватив с самого дна пакета сразу несколько обжигающих фри. Рука полностью опрокинулась в кетчуп, размазывая тот даже выше кисти. Он тоже был горячим и ненадолго обдал нежную кожу запястий жгучей, но терпимой болью. Броди отодвинулся ещё дальше в кресло, одним движением выбив из руки нахала картошку. Она полетела куда-то назад, до стены. Кресло качнулось и остальная жёлто-красная масса вместе с пакетом, в страхе тоже быть отлупленной, ретировалась на пол, создавая своеобразное место преступления. Соус брызнул в разные стороны, окрашивая светлый ковёр. Захотелось, почему-то, рассмеяться, но парень только во всю открыл глаза и уставился на визави, когда тот, ни с того ни с сего, вдруг схватил его за шею, вжимая в мягкую спинку. Что-то надломилось последним действием и останавливаться больше не хотелось. — Неблагодарная сука, - палец зажал сонную. Вторая рука сместилась чуть ниже. Джейсон зашевелил губами и сглотнул, перекатывая кадык вниз под чужой ладонью. Это заводило, создавало некоторую пошлую и донельзя жуткую фантазию, в которой коп грубо заталкивает в чужой рот пальцы, а потом и член. Броди словно слышал эти мысли, потому обрёл второе дыхание и попытался столкнуть с себя мужчину. Кислорода не доставало, всё возвращалось на круги своя. Руки задержались на чужих запястьях, впились в кожу ногтями. Он убьёт меня? - почему-то это до сих пор вопрос. Джейсон не верит, что реальность подкидывает ему кубик со стёртой гранью. Всё крутится, словно на карусели адских кругов, хочется и выбраться, и сдохнуть, закончив, наконец, бесконечную пытку от бывшего лейтенанта. Но Ваас вдруг останавливается, не доходя до пика, перемещает руки на плечи и касается холодного лба юноши своим, горячим, дымящимся, как упавшая на ковёр картошка. Джейсон откашливается. Медленно касается пальцами осипшего горла, жмурится, лишь бы не видеть. Больше никогда его не видеть. — Может, всё-таки поешь? - снова расслабленный голос вводит в какой-то неизлечимый гнев. Броди хочется отклониться и как следует врезать Монтенегро с головы, пусть этим самым он даже размозжит в мясо собственную. — Сдохни. — Ты такой некультурный, - он поднимается с бёдер, чтоб дотянуться до упавшей картошки. Но, дабы предотвратить лишние телодвижения под собой, снова быстрым движением возвращает руку тому на горло, уже не сдавливая. Это в его глазах скорее жест доброй воли. Попытка уберечь Джейсона от непоправимого выпада в свою сторону, после которого тот не сможет стоять на ногах ещё несколько дней. — Тшш, Джесси, давай решим этот вопрос миром. От одного касания к ещё ноющей шее в груди начинает покалывать страх. Почему-то он накатывает именно сейчас. Когда болезненный опыт вот-вот повторится. Броди аккуратно приоткрывает глаз, глядя, как возится на коленях более крупное, чем он сам, тело. И понимает, что оно на удивление совсем не ощущается полновесным. Всё это время центр тяжести упирался куда-то в область его собственных ног, спортивки на которых сползли ещё ниже, так, что Джейсон смог это заметить. Он снова сглотнул, сам не понимая, насколько сильную совершил ошибку для себя будущего, ибо мужчина на нём на секунду замер, чуть сильнее сминая пальцы. — Картошечка! - необъятное удивление захлестывает с ног до головы. У Вааса заметно краснеет область около ключиц, - скажи А! - он проводит согнутой пополам фришкой в воздухе, изображая, по всей видимости, уже совершивший теракт самолётик. Кетчуп покрывает смазанными каплями руку почти по локоть. Джейсон нехотя подчиняется приказу, а глаза сами вновь наполняются слезами. Они алые и снаружи и внутри. Капиляры давно взбухли от частых ночных бодрствований, вдобавок началась какая-то непонятная аллергия на пыль. Это выглядит жалко, но почему-то только заводит какие-то механизмы внутри бывшего копа. Он кладёт в тёплый рот картошку и сразу достает следующую, не сводя взгляд с подопытного. Джейсон жуёт. На его языке словно бы какой-то песок, сухость, хочется запить или вовсе выплюнуть. Но и тут ему мешают. Уже не даёт желудок. Аппетит возвращается, потихоньку, без особого энтузиазма. Появляется новое низменное желание: нажраться этой гадостью до тошноты и уснуть, захлебнувшись рвотой. Парень глотает сухой комок и ещё отчётливее ощущает дополнительную помеху в виде руки на своём горле. Тяжелый фастфудный мусор идёт в разы хуже слюны, но Ваасу, кажется, это доставляет столько удовольствия, что из глаз вот-вот полетят искры. Он слегка отодвигает уже вспотевшую ладонь от кадыка, чувствуя что-то такое, чего не испытывал даже трахая самую дорогую проститутку. Аккуратно кладёт на розовый язык другую, подостывшую картошку, и наблюдает, как та проваливается в чрево чужого желудка по пищеводу, который он в любой момент может раз и навсегда перекрыть одним лишь движением. Это просто рвёт башню. Теперь я всегда буду так тебя кормить. Джейсон сглатывает и полностью открывает мокрые глаза. Ужас и непонимание в них граничат с чем-то неподобающим. Впервые по-настоящему хочется убить человека. Также задушить собственными руками, пока он спит, не отпускать, рассматривая синяки, растущие под пальцами. Давить до характерного хруста подъязычной кости. Ужасно хочется. — Я сам поем, - полушёпот сдавленный, немощный. Под большим смуглым пальцем быстро пульсирует вена. Новая порция картошки приближается ко рту и он снова его открывает. — Ну да, жевать-то я за тебя не буду, - Ваасу весело. Игра такого рода нравится. Не хочется, чтоб она кончалась, но уставшим ранее мышцам уже больно. Подлокотники давят с одной стороны, узкие бёдра Броди с другой. Мужчина опускает взгляд и заостряет внимание сразу на всём, что сейчас находится снизу, в его власти. Картошка проходится по щеке, размазывая кетчуп. У Джейсона в некотором разочарованном ожидании приоткрывается рот. Он слегка поворачивает лицо набок, прихватывая губами жёлтую палочку. И ему везёт, что Ваас совсем этого не видит. Мужчина поднимает глаза лишь в момент глотка и нарочито заботливо вытирает чистой рукой кетчуп с щетины. Разрешает вдохнуть полной грудью, больше не давит. — Пить хочу, сухая хуйня, - более уверенный голос тешит что-то внутри и Монтенегро сразу же слезает, чтобы принести парню желаемое. Но на сей раз его вовремя прошибает осознание, заставившее остановиться у кресла. Столько раз сбегал и сейчас сбежит. Он даже с переломанными ногами попытается. Посчитает себя в опасности и выпадет за дверь прямо в тачку копам. Это заставляет задуматься. Мужчина чешет бороду, снова глядя сверху вниз на уставшего беглеца и в голове возникает самое логичное решение: он наклоняется, подхватив Джейсона под коленями и спиной, выгибается и поднимает. Тяжёлый. Блять… План провалится. - Броди хмурится, но не спешит брыкаться на чужих руках. Всё же снова злить мучителя и падать лицом вниз не хочется. Ладно кетчуп, но ДНК на ковре оставлять уж совсем нельзя. Один раз он так накосячил возле участка. Коридор узкий, но совсем не длинный. Ваас быстро сворачивает в нужный проход бочком, силясь не цепануть о косяк ношу. Броди неосознанно поджимается к нему ближе и сложенные на животе руки расцепляются, позволяя себе еле заметно смять чужую майку. В детстве его тоже так носили и это, увы, не доставляло радостных воспоминаний. Что можно ждать от озорных мальчишек? Ничего хорошего. Грант собирал его головой и ногами все дверные косяки, а потом громко смеялся вместе с тем, как выплывало на детском личике Джейсона удивление. Ему только один раз было больно от подобного удара, но случай вытеснил все остальные, ребяческие. Резко захотелось встать на пол, но случиться этому не позволили. Монтенегро целенаправленно шёл к столу. — Стакан бери, - он слегка нагибается, позволяя Джейсону совершить махинацию. Сейчас разобью о его лицо и убегу, - подкидывает вариант мозг. А лучше разобью, а потом задушу его, пока будет валяться в агонии. Парень тихонько подносит тонкое стекло к губам чтоб отвлечь и делает глоток, за ним следующий. Кажется, Ваас приподнимает его корпус выше ног, упрощая процесс. Потому Джейсон сам не замечает, как опустошает стакан, а оттого растерянно смотрит на Монтенегро, который понимает всё по-своему. Садится на стул, усаживая боком на коленях дёрганого придурка, протягивает руку, измазанную в кетчупе, к графину, наливает новую порцию. Обнимает за плечо, держит, не давая ни встать, ни просто съехать с колен. Создаёт какую-то ебанутую неправильность. Не мешает, не душит. Джейсон берёт со стола стакан и краснеет, опуская лицо. Кажется, для полноты картины ему не хватает начать пускать пузыри в воду, но парень просто кусает блестящий от капель край. — Если я тебя отпущу, ты же сбежишь, да? - начинает аккуратно, даже для себя, следит за реакцией, - сразу говорю, что некуда. Тебя поймают и убьют, может, даже при задержании, - интонация становится серьёзнее, он опускает руку на узкое бедро, придерживая, - идея хуйня, амиго. Давай лучше забудем наше недопонимание. Недопонимание. Правда что ли? Парень действительно не понимает, что чувствует по отношению к уёбку в этот момент. Один раз он уже почти совершил на него нападение с приставаниями в электрощитовой, до того пытал, издевался и делал разного рода провокационные заявления. Но уж эта словесная выходка была верхом наглости. Переходила грань безумия. Звучало, как попытка договориться с жертвой изнасилования о том, чтобы она осталась со своим насильником. "Я же не хотел, я не такой!" Это эмоциональный абьюз называется, - парень скребёт зубами по стакану, но голову поднять так и не решается. Пусть мудила сам себе легенды придумывает, а его в них не втягивает. Ноги по прежнему болят и не слушаются. Сбежать сегодня не получится. Что-то вдруг тихо щелкает в коридоре, затем раздаётся такой же еле-заметный шаркающий звук. Джейсон прямо на руках поворачивается, обвивая стакан обеими руками. Он уже готов к броску. Но лицо, до того по прежнему красное от щёк до ушей, почти резко становится пурпурным, когда в коридоре появляется мужчина. Броди не знает, бежать ему, швырять стакан, кричать или заливаться краской по самые помидоры, поскольку человека этого он видел впервые, а тот, судя по выражению на лице, вовсе не удивлялся. — Я чему-то помешал, - однозначно заверяет сидящих Бенджамин с долей мнимого отвращения, смешанного с пониманием, - потом зайду, - он натягивает на шею ещё влажную от дыхания бандану и уходит туда, откуда пришёл, оставляя Броди просто ошпаренным сидеть на чужих коленях. Ваасу же, наоборот, картина кажется знакомой. А ещё забавной. У всех, оказывается, есть такой друг.Эмпайр Майн. Ранее. Суббота, 8:05.
С исчезновения Джейсона из лагеря прошло больше недели. Он уехал мстить за Роджерса или же просто развеяться, но очевидно попал в беду. Цитра с тех пор так и не нашла себе место. Нервы стали шататься ещё больше, чем раньше. О парне напоминало просто всё. Тропинки, люди, постройки. Как вишенка: в поселении было несколько смертельно больных, за которыми больше никто не ухаживал и которые, как назло, помнили имя только помогающего им городского юноши. Девушка ходила по тропинкам мрачнее тучи днём и ночью до момента, когда знакомый доложил ей о подорванных дверях в участке и убитом при побеге Деннисе. Это произошло совсем не день в день. Просто кто-то, проезжая там на байке, заметил явно внеплановый ремонт и встрял в беседу со строителями. Всё встало на места. Со дня осознания у Цитры, прямым образом, сорвало чердак. Ваас… Наверное он поймал Джейсона и пытает. Узнал про нас, хочет снова меня убить, - девушка пропускала длинные дреды сквозь пальцы. Ещё толком не рассвело, но покоя уже не было. Красные глаза быстро шарили вверх вниз по обветшалой хижине. Запах полуразложившихся, но живых тел на койках совсем её не смущал. — Нужно помочь... Убить... Джейсону. Вааса. Убить. Вааса. - Диалог сам с собой не ладился. Всё накрывало безумием. Шли третьи сутки без сна. Ей до сих пор казалось, что парень вместе с Деннисом вот-вот объявится, пошевелив малиновый куст около дома, но к общему разочарованию, там не гулял даже ветер. Лицо Цитры осунулось и стало походить на те мумии, что дышали неподалёку. Может, он и сам уже умер? - вновь заработали извилины, заставляя крепче взяться за волосы, оттягивая. Не думать! - Девушка быстро покачала головой из стороны в сторону, зажмурившись. Всё-таки нужно было нет-нет, да уважать его. Если Джейсон пытался спасти мужчину из заточения один - то у него точно храброе сердце. Таких просто нельзя терять из памяти, даже если они давно покинули свет. Это надежда общества, его опора! Если вдруг её не станет, то все сразу будут знать, кого сделать виноватым. В их случае подобное даже не замалчивалось. Цитра слишком резко для своего состояния встала с импровизированной сидушки и выбежала на яркую улицу, где сразу же напоролась глазами на отдалённую хижину, куда поселила парня ранее. Зачем она покинула лачугу и чего добивалась было не ясно. Идти к бывшей хижине Броди и вновь заходить внутрь оказалось бы слишком больно. Они же вместе отковыряли с окна доски. А теперь, если он умер, свет снова придётся заколачивать, как уже сделали с домиком Денниса, погружённым нене в полный мрак. Слёзы не бежали, но и без них лицо погрузилось в неопознаваемую тоску. Одиночество. Боль. Девушка отвернулась и пошла было в лес, но что-то её остановило. Мысль. Непрошенная. Что ей было нужно от него? И только ли нужно. Разве так мотивировал сам парень? Или же так влияло то, что именно он может покончить с Ваасом, разрешив им всем вернуться в города. А хотят ли люди туда вернуться? Или только она? И почему эта мысль возникла сейчас, ведь столько лет она считала его мёртвым и всё равно оставалась здесь. Что-то держало девушку на цепи, сдавливая горло. А если у Джейсона с самого начала был план примкнуть к Ваасу и найти меня, его сестру? Втереться в доверие, а затем убить. Уничтожить нас всех, - вот тут уже стало не по себе. Девушка, так и не отпустившая волосы, с силой дёрнула их вниз, чтобы отвлечься. Это не помогло. Не может быть. Не может… — Ты как? - еле слышно прозвучало сзади. — Я… Я хочу, чтобы вы кое-что проверили… - на негнущихся ногах она развернулась и достала из полов своей накидки смятую бумажку, протягивая её почти забытому знакомому.Дома у Бенджамина. Пятница, 22:34.
— Мне кажется, он так всё проспит, - Бенджамин говорит вполголоса, расслабленно плюхаясь на кресло. О том, что оно сместилось и теперь закрывает место картофельного происшествия мужчина пока не догадывался. В руках покоилась прозрачная кружка с зелёным чаем, Ваас же, супротив, держал широкий бокал бурбона, в котором плавала таблетка. — Не проспит. Ты не знаешь Белоснежку, - он проминает за собой спинку принесённого с кухни стула и делает глоток, - скорее всего он либо проснулся и сбежал, либо уже подслушивает там, в тени, - Ваас лениво указывает пальцем на проход на второй этаж и внутри создаётся ощущение, что действительно слышит на лестнице изобличающий парня испуганный вдох. — Сбежал? - переспрашивает мужчина, тоже пригубливая тёпленькое. — Ну, у нас свободные отношения, - Монтенегро плывёт в улыбке и стукается ей о стакан. — Ты поделишься хоть? А то вся эта история… Я хоть и ушёл из органов, но ты знаешь… Есть вероятность, что и ко мне постучат, - он нервно изобразил сказанное, перебирая пальцами по подлокотнику. — Ну, притворишься беззлобным сектантом, предложишь им писание или чё вам там дают? - риторический вопрос немного сбивает с ног, ведь Бен не помнил, чтоб рассказывал ему о настоящем. Воспоминания шарахают по мозгам. Взгляд слегка опускается на книжный столик, на котором всё почти что лежит также, как до прихода этих двоих. Разве что лапшичных ведёрок нет, поскольку заботливый Джейсон их якобы выкинул. И газеты. Мужчина хмыкает, вновь переводя глаза на бывшего лейтенанта. — Я приносил газету, хотел тебе показать то, чем ваши сейчас занимаются, но, - он поставил кружку на край стола и этой же рукой приподнял журналы, - я точно оставлял её тут, а теперь не вижу. Теперь шорох на лестнице вверх стал слышен им обоим. Джейсон, засранец, - Монтенегро вновь прячет губы в бокал, осознавая, зачем пацан вызвался делать уборку. Чувство вины, как же. Пришлось сменить тему, чтоб старый друг ненароком не полез под кресло в поисках. — Мы познакомились в не самых деликатных обстоятельствах. Я обвинил его в серии убийств, он погрозился, что утопит меня в реке. Потом… если опустить пару моих методов, я его посадил, - мужчина, словно подражая, поставил свой бокал на стол, уловив заинтересованность собеседника, - он оттуда сбежал, но я снова его посадил. А потом пошло поехало, - рука, чуть отодвинувшаяся от бурбона, вновь потянулась назад, - короче, я был не прав и теперь мы здесь. По следу уже, вероятно, натравили вообще всех псин, а настоящий маньяк убийца спокойно где-то шляется. Думаю, о последнем ты и так вкурсе - он снова отпил своё пойло, в этот раз уже осушая бокал, - а сигаретка есть? Бенджамин слушал каждое слово, оперевшись головой о кулак. Вспомнились былые годы, где с ним не происходила разве что смена пола. И погони, и переезд в другую страну ради добычи сведений; и куча бабла за успешные миссии, на которые он "купил" божественное просветление в храме, где тоже потом шпионил, всё было. Даже запасные документы на другие имена остались. Правда время менялось, быстро убегая в будущее. Людским правилам оно не поддавалось. Бесконечные истории устаканились, даруя долгожданный отдых на пару счастливых лет. Всё было здорово и тихо до звонка Бака по тайному каналу. Джейсон неспешно спустился по лестнице, держась за стенку. Бен повернулся, приподняв бровь. Не даром он ощущал чужое присутствие ещё до высказываний Вааса о том, что тот мог подслушивать. Игнорировал. Старые привычки по отношению к якобы вертлявым гражданским. Губы тихонько напряглись, смявшись в полоску. Парень в проходе выглядел слишком спокойно для человека, который второй раз видит незнакомца, о чьих намерениях мог только догадываться. Всё слышал? — Белоснежка очнулась без поцелуя! Это же чудо! - мужчина поднялся со стула, расставив руки, словно для объятий. Броди на это лишь фыркнул. — Оставляю вас, - Бенджамин покопошился в кармане, выуживая оттуда визитку и пачку сигарет, - вот, - он протянул всё Ваасу, тоже вставая следом, - только набирай номер с конца в случае чего. Забытый на столике чай продолжил испускать пар. Бенджамин вполоборота повернулся к парню на лестнице и беззлобно обвёл взглядом, как тот смотрелся тоже напялив его шмотки. Непривычно всё это было точно. Походило на очередную миссию под прикрытием. Тяжело выдохнув, что между строк читалось как "за что мне это", Бен покинул комнату. Казалось, от оказанного им внимания Джейсон смутился. Проследив за старым другом до двери, Ваас решительно пошёл в сторону, застрявшего между светом и тьмой, пацана, что даже не сдвинулся с неосвёщённой лестницы. — На ногах уже стоишь. Это хорошо, - он огибает юношу сбоку, разглядывая худое тело, обтянутое слегка влажными шмотками не по размеру. Смотрится тот, как девушка в вещах бойфренда и это вновь заставляет улыбнуться уголками губ. За то время, пока бывший лейтенант ковырялся внизу с тем, что принёс Бен, парень успел помыться, побриться и привести себя в порядок. Теперь он выглядел куда свежее и приятно пах мылом. Лицо приобрело розоватый оттенок, глаза стали блестеть. Ваас полностью переместил корпус на вторую ступеньку, став выше Джейсона. — Что мы… ты собираешься делать? - парень оступился посреди предложения, но взгляд с бывшего врага не свёл. — Чудеса! И мозги на место встали! - он вдруг ещё сильнее повеселел, ткнув Броди куда-то в мокрую грудь, - поднимайся наверх, я всё принесу, - он быстрым шагом вернулся обратно в свет и скрылся за поворотом в коридор, держа на весу тот палец, которым недавно коснулся пацана. Джейсон, как обычно, не понял его намерений целиком, но отчего-то решил пойти навстречу и двинул назад, в выделенную комнату. Он мельком, но подслушал диалог из гостинной, пока был шанс. И да. Тогда вариант сбежать в нём ещё теплился. До момента, пока Ваас словно не стал говорить конкретно с ним. "Короче, я был не прав и теперь мы здесь" - в его духе. Джейсон чуть не запнулся у самого верха, но вовремя ухватился за перила. В ногах ещё отдавалась боль от пережитого. В комнате, где он очнулся, кровать была односпальной, а шторы задвинуты наглухо. Эффект, как от первого подъёма на кресле уже не посетил. Парень всё хорошо помнил. И Вааса, и то, как тот его кормил, усевшись сверху, как душил, а потом словно бы успокаивал. Ничего, к сожалению, не терялось в тумане. Реальность нагишом прыгала перед глазами, то и дело поворачиваясь прыщавой заданицей к лицу. Я прибирался на столе, а этот мудак вдруг подкрался сзади и обхватил поперёк. Потащил меня сюда, закрыл шторы и съебал, уговаривая при том поспать и всё забыть. Первое ему удалось, но второе уму было никак не подвластно. Джейсон включил свет и дёрнул за ручку. Любопытное замечание тут же закралось в сознание. Он даже не запер меня снаружи. Тупица… Люстра будто щёлкнула, разгоняя мрак и комаров семью лампочками. Парень прошёлся до кровати, с облегчением усаживаясь на мягкое. Время от времени он всё ещё нуждался в опоре. Взгляд снова привлекла ручка с замочной скважиной. Доверяет что ли? - Джейсон ухмыльнулся, подбирая ближе к себе голые ноги. Действительно тупица. — Я принёс! - Ваас ввалился в уединённое пространство с грохотом, шевелясь спиной вперёд. В руках он держал белую коробку из-под папок бумаги и это напомнило Броди их первое маленькое расследование. Тогда тоже не обошлось без приставаний, но их парень припоминал смутно. Коробка приземлилась на матрас, слышно бряцнув чем-то внутри и буквально призывая Джейсона заглянуть в себя. Это было чем-то похоже на подарок, а потому парень без задней мысли нагнулся, сразу замечая, что бумажного содержимого не так много, как ему казалось. Но поверх кинутых листков стояла ароматная тарелка с кусками жареного куриного филе. Слюнки прямо потекли и юноша сглотнул, поздно вспоминая, как псих на такое реагирует. Слабина - последнее, что стоит давать. Монтенегро плюхнулся рядом, залыбившись, точно довольный кот. И не надо было к бабке ходить, чтоб понять, о чём он думал. — Ты снова хочешь начать меня душить? - Джейсон надеялся прозвучать уверенно, но голос осипше дёрнулся посреди пути. За последние дни это стало его маленькой трагедией. Мужчина, не меняя хитрый взгляд, упал на одеяло в позу звезды, распластав корпус поверх чужих холодных стоп. Коробка рядом почти подпрыгнула. Броди, завидев сцену, замер, ожидая чего угодно, чтоб начать предпринимать какие-то действия. Но, несмотря на все подвохи, в виде изменения лишь его ногам потихоньку становилось теплее. — Если ты настаиваешь, - лукавые нотки прокрались внутрь, заставляя содрогнуться, - вообще, просто поешь. Броди настороженно вытащил горячущую тарелку и принюхался в надежде различить в пище яд или, того хуже, афродизиак. От психа, мирно лежащего рядом, можно было ожидать любой подставы, но еда назло пахла слишком маняще. Потому Джейсон, пока не передумал и не начал дальше строить из себя чёрт знает что, схватил вилку, протыкая самый крупный кусок. Всё-равно если откажусь лучше не будет. Проходили. Он ел молча, стараясь не смотреть на мужчину, который уже отогрел ему спиной ноги. Везде внутри тоже расползлось тепло, даже жар. На лбу проступила испарина. Еда прям обжигала, но остановиться было практически невозможно. Разве что от ахуя, при осознании, как следят за каждым глотком чужие расширенные зрачки. В остальном всё походило на домашний отдых. — Ты, может, выйдешь, я доем спокойно, - с набитыми щеками и выгнутыми бровями юноша неизбежно походил на жадного хомяка. И наверное поэтому Ваас никак на это не ответил, заставив того покраснеть уже не из-за температуры блюда. Это точно какое-то извращение. Когда с курицей было покончено, а тарелка оказалась на прикроватной тумбе, мужчина вытряс остатки содержимого коробки на кровать. Сытые люди должны более уверенно идти на контакт. Это было логично. — Тут же почти ничего не написано, а где тот архив? - Джейсон искренне удивлённо поднял с одеяла несколько листов: половина была пустая, за ними следом шли рукописные. — В архиве тоже не написано, кто всех убил, там обычно хранят голые факты, - мужчина поёрзал, поудобнее усаживаясь на кровать вместе с ногами. — Они бы нам пригодились, - насупился парень, войдя в роль. Он уже почти почувствовал себя сыщиком, но вдруг вернулся с небес на землю. История напрямую пересекалась с его жизнью. А ещё с жизнью уёбка с ирокезом. — На то здесь мои записи, - он выудил из пальцев Броди исписанные листы, зачитывая уже известные ему преступления и улики, найденные неподалёку. — Ты хочешь сказать, что всё запомнил? - парень удивился, отстраняясь ещё глубже на свою половину кровати. — Удивительно, как быстро ты забыл с кем общаешься. А ты точно не женщина, Белоснежка? - он протянул руку, укладывая ту парню на грудь, слегка сжимая. Внутри него что-то бухнуло. От банального прикосновения сердце упало в пятки. Джейсон быстро оттолкнул кисть, посягающую на личное пространство. — Ты прям горишь, - бывший коп не смог сдержать очередной подколки, при том зарывшись глазами в бумагу, словно и невзначай выпорхнуло. — Извращенец. Я парень! Хули ты от меня хочешь? - голос снова дрогнул, поглотив за собой предлог. Вааса это, видимо, взбодрило, поскольку он ещё более увлечённо стал рассматривать записи, оставив Броди совсем красным от осознания, что сказал он совсем не то, чего хотел. — Не молчи, - зачем-то добавил парень, ударив сжатой в кулаке бумагой по кровати. Ему было очень тяжело. — А что ты хочешь услышать? - утопленный взгляд изучающе поднялся и спустился по взмокшему телу сверху вниз, останавливаясь где-то очень далеко от уровня глаз. Джейсон поджал губы, вглядываясь в по-прежнему синее от побоев лицо напротив. Волнение и стыд сменились на страх за собственную задницу. Мужчину же это совсем не волновало. Он уже задавал себе тот вопрос, что сейчас пытался выдавить Броди. И всегда получал однозначный ответ: он хотел справедливости. А ещё раньше - встретить сестру. Джейсон был скорее проблемой, чем решением, ведь от него никогда нельзя было знать, чего ожидать. То сбежит, то наебёт. Непроизвольно перед лицом встала картинка целующего его парня. Правда лицо тогда ещё подкаченного и уверенного в себе юнца сменилось на новое, зашуганное и жалкое. В любом случае финал был один - он пиздил пистолет и убегал. — Я хочу, чтоб ты относился ко мне нормально, - он поставил точку, протягивая Ваасу листы. Тот их взял, казалось бы, без задней мысли, но что-то уже было не так. — Как умею. Давай вернёмся к нашим проблемам, - Монтенегро решил сменить курс на свои изначальные планы и таки-выполнить просьбу Броди о границах его личного пространства. Для начала нужно было закончить разговор, начатый ещё тогда, пока они сидели у него.***
— Окей, что мы имеем? - Джейсон провёл пальцами по исписанному листу, всматриваясь скорее в буквы, нежели в смысл, что они несли. Лицо его выглядело отрешённо, но иногда так или иначе проглядывали любопытные нотки. — Ну, - мужчина потрепал свои страницы, вновь бегло перечитывая заголовок. После вытащил другую, снова из рук Броди, дабы убедиться, что ничего важного не упустили, - нихуя нет. Людей убивают уже несколько лет, тут можно проследить даты, - он обвёл пальцем что-то, словно для самого себя и Джейсону пришлось подсесть ближе, чтоб это увидеть. Числа в псевдо-документах были приблизительные, но года лейтенант перепутать не мог. — А вот этот знак? - он указал на рисунок, что значился у Вааса на каждом листе внизу, точно какая-то печать, - шар для боулинга, или кокос, или… На слове "кокос" внутри что-то незримо сжалось. И мужчина осознал, что очень и очень давно не вспоминал о таком варианте. Всё длится столько лет, что шарик с дырками давно стал неким злым мемом. Да и в участке сразу с первых случаев раздули про убийцу боулера, который по выходным головами жертв страйки выбивает. Они все вместе в обход Хойта даже подкупили охрану клубов, чтоб ежемесячно получать новые списки постояльцев, но успехом это не увенчалось. А теперь. Пластичный мозг Броди, сам того не осознавая, подбросил Ваасу пищу для размышлений. — И как вы на меня вообще вышли? То есть, - Джейсон быстро поменял ход мысли, но замялся, глядя, как Ваас вылупился на него после сказанного, - база там, наверное, адреса… Но всё же! Как так получилось, что после смерти Барбары меня сходу стали подозревать в таком огромном деле? Из-за того что я последний её видел... Хм, да, точно. Это… - он ответил сам себе, чем заставил мужчину снова уйти с головой в текст и не воспринимать брошенные реплики всерьёз. Джейсон пытался быть полезным, но его видение дела скорее походило на саморефлексию у психолога. — Я не знаю, как ты умудрился напороться на Гуся дважды. Грех за тобой есть какой-то, видимо, - он хмыкнул, слегка выравнивая о кровать бумажную стопку. — Чего? - Джейсон удивлённо накрыл рукой листы, от которых мужчина совсем не отрывался, - а причём тут твой этот… — Да у него после твоей поимки карьера в гору пошла. Зазнался, мудила, даже до меня доебался, хотя до того мы вроде ровно общались. Припёрся тогда, помнишь? Когда мы у меня сидели, - он потупил взгляд на тонкие белые пальцы парня, в подробностях вспоминая, что было тогда в собственном особняке. Явно не совпадение. Его точно хотели набутылить прям там и зачинщиком был именно Гусь. Другие-то не рискнули бы всем ради призрачной победы, а у пацана в голове вообще тормозов не было. С первого дня с ним на "ты" начал. И свет-то, как оказалось, был красный. Ваас почесал бородку, опираясь второй рукой с листами о кроватный бортик. В ответ на него смотрели уже слишком приевшиеся глаза. Ожидали чего-то. Возможно, моментальной разгадки. — А ты не думаешь, что подставили тебя? Ну, не он конкретно, а из участка кто-то. Не твоему же "гусю" всю инфу изначально сливают. — Не ему, да. Обычно её сразу сливали мне. Но ночные дела - это вообще отдельная история. Там свои приколы, ты за раз не прохаваешь. Если кратко, я назначил Алекса, а уж он там остальным указы раздавал. Не ясно откуда вот только Густаво выполз… Он вообще с ночниками не подмешан. — Он твоя правая рука? - решил уточнить Броди, таки пытаясь тоже проявить участие в расследовании и разузнать больше. Но и тут Ваас, посчитав вопрос риторическим, только хмыкнул. — Ладно, - не дождавшись ответа, парень насупился, отворачиваясь. — Да да вроде… Друг мой, относительно новый. Был… - решает уже наверняка поставить точку Ваас, чтоб Джейсон больше не спрашивал про прошлое и дал спокойно концентрироваться на настоящем. Но не помогло. В комнате с его полемики только повисла нефильтрованная тишина, что как знатная шлюха, позволяла засунуть в себя сразу всё и всем. В её огромной проталине стало слышно, как капала вода в душевой. — Я не думаю, что нормально хотеть посадить своего друга, - Джейсон продолжил смотреть в сторону, комкая пустыми руками одеяло, - меня Оливер даже разыскиваемого к себе пустил, а твой "друг" сразу прибежал вязать, как подозрительным запахло. Так влюблённые иногда делают. И враги. И они чаще, - парень сдвинулся ближе к противоположному от Вааса краю, свесив ноги вниз. — Твой Оливер вообще отдельный случай, - тут уж раздражение мужчины не скрыть было. Джейсон даже повернулся, любопытно очерчивая взглядом чужие поджатые губы. - Я наркоманами не занимался, но неоднократно его рожу в коридорах видел. Не святые вы нихуя. — Зато мы друг-друга заложить не пытались! - злость в парнишке начала было нарастать, но стоило увидеть такую же ответную реакцию на лице Монтенегро, как он вскочил на ноги, отойдя подальше, к окну. Что-что, а если коп взбесится - точно будет плохо. Это черевато и канистрой, вылитой на голову, и асфиксией путём удушения во время еды, и ещё невесть чем. Фантазия там, поди, была безграничная на извращения. — Всё-то ты обо всех знаешь, блять, - он обернулся, встретившись глазами с уже вновь слегка загнанным пацаном. Кровать под телом слегка скрипнула. Ещё не зародившийся толком гнев сразу начал отпускать. В обществе Белоснежки уже так было. Вот хочется напиздошить, но рожа бледная так побито смотрит, словно ещё секунда и придётся откачивать. Монтенегро отвернулся, абстрагируясь и более трезвым умом переваривая ранее услышанное. Шар для боулинга. Кокос. Коп предатель. В участке крыса. Слишком неприятно, а оттого, может быть правдой. Джейсон молчал, еле слышно переминаясь с ноги на ногу около штор. Усталость в организме накапливалась так быстро, что он чувствовал себя висящим на выступе альпинистом, который вот-вот соскочит вниз, на острые скалы. Хотелось вернуться обратно на кровать, чтоб отпустило, но и тут мешала какая-то гордость за сказанное ранее. Парень скользнул взглядом по слегка вздымающемуся от дыхания силуэту. По синякам, что остались на плечах, по царапинам. Среди них он заметил также старые, белые, давно затянувшиеся полосы рубцов, уходящие под одежду. Внутри кольнуло. Тишина медленно тянулась между мужчинами, создавая пропасть, в которую тело всё сильнее норовило ухнуть. — Так и будешь там стоять? - он так и не повернулся, разглядывая буковки на своих исписанных вдоль и поперёк листах, - давай рассмотрим твою версию. В участке крыса. Окей. Кого бы ты подозревал на моём месте? - он нехотя оторвался, вновь повернувшись лицом к Джейсону. Тот словно бы и разморозился. Тихонечко шагнул вперёд, прошёлся рукой по спинке кровати, сел, вновь подбирая к себе ноги. У Вааса создалось впечатление, что он всё это время пререкался с пубертатным подростком, которому только и не хватало, что внимания к собственным догадкам. — Густаво и подозревал бы, - с порога начал юноша и Ваас аш прыснул, вновь откатываясь в состояние, где Джейсон лишь ошибка, что мешает ему размышлять спокойно. — Ты совсем это не воспринимаешь? Даже за теорию? — Ну бред, принцесса. Карьеристы есть везде. А такие как ты зачастую являются их коллегами и просто хотят ткнуть неугодных лицом в собственное дерьмо, - он несколько раз опустил палец на листы, снова конгруэнтно потакая своей речи. — Но… — Гусь не идеальный и вообще мудила, как я понял с нашей последней встречи, но это не делает его преступником. Тем более он самый справедливый тип из тех, что к нам приходили. После меня, естественно. — После тебя он второй кто топил, что я серийник! - Джейсон не унимался. Хоть выводы у мужчины были логичные, но доебаться теперь стало делом принципа. — Что это доказывает? Его тупую ошибку? — Он не мог быть просто везде! Сначала в лесу, где я вёз Барбару, затем у её дома, а там и у моего! Ещё и именно в момент, когда можно всё фиксировать. А про твой дом, где мы оба находились в тот вечер? Совпадение? — С тобой в лесу он столкнулся потому что я отправил его туда вместе с Мэком в тот раз. Там как раз убийство трёхдырочного расследовали. Потом, опять же, именно Я отправил его к особняку Барбары, куда и ты припёрся по кой-то хуй; оттуда уже и в твой собственный дом. И, как итог, с этими фактами мы приходим к тому, что это Я дал Гусю полный карт бланш подозревать и сажать мальчишку, что зарыл, блять, мёртвую голову в саду. И тогда это выглядело вполне адекватно, знаешь ли! Но поспособствовал ситуации ты сам, - все действия он сопровождал жестами, не забывая постоянно менять интонации, - кто теперь виноват? Может Я всех убил? Джейсон вновь посмотрел на мужчину с ненавистью, в полной мере осознавая услышанное. Да, тут по его логике именно Ваас был виновен во всех произошедших несчастьях, но это не делало его убийцей тех девушек, старушек и электриков. Неприятно, но факт. Нужно было думать дальше. — А Мэксимо мог быть причастен? — Ну ты совсем издеваешься? - то ли серьёзное, то ли слишком прикрыто весёлое лицо мужчины резко скрылось, опустившись вниз, параллельно кровати, - этот кусок мяса вообще без Карлоса никуда не ходит, - Ваас вновь распрямился, уже не скрывая улыбку, - а если Карлос убийца, то я себе лично яйца отрежу! - он ощерился и на уголках глаз выползли почти разгладившиеся морщинки. — Ну ладно, - Джейсон попытался сдержаться, но тоже улыбнулся и отвёл глаза, - а на счёт знака этого? - он снова ткнул пальцем в угол странички, что держал Ваас, смещая фокус. — Шар для боулинга, - привычно произносит бывший коп, снова залипая на чужую руку. — У вас кто-то играет в участке? — Родриго… и, наверное, ещё Кенни. Они вместе там время проводить стали, когда вся эта шелуха с маньяком поползла. Опять же это прикрытием было, чтоб найти серийника, а не до. — А если этот знак пуговица какая, или кокос? — Если честно, эти версии отмерли ещё в зачатке, - Ваас почесал затылок, слегка ёрзая по кровати. — Почему? — Не помню. Не целесообразными показались. Словно намёка никакого, а преступники ж подсознательно хотят, чтоб их поймали. Вот мы и думали, что он так намекает на клуб боулинга или что-то подобное. Мы там всех до трусов проверили. — А как я тогда под это подхожу? — Хороший вопрос, - Ваас посмотрел на Броди так, словно впервые его видел и парню показалось, что он сидит совсем голый. — Швей бы всех ещё проверили, которые пуговицы пришивать умеют или, того хуже, женщин, у которых руки есть. И барменов, и любителей пина колады, всех туда! - Джейсон совсем затараторил, не понимая, отвлечь он Вааса от себя хочет или действительно пользу принести подобными нелепыми догадками. — Любителей пина колады, - повторяет за ним Ваас последнее, что запомнил и голову прошибает старая шутка, - вот коктейли пиву как раз предпочитал Гусь. — Вот и снова твой "друг", - парень показывает пальцами кавычки и начинает вспоминать про Густаво и участок всё, что может. Отвлечь бывшего лейтенанта у него точно вышло. Ещё и с пользой. Что же. Что не знает Ваас? Точно! Они встречаются взглядами и Монтенегро отчётливо различает в чужих глазах что-то важное и не озвученное. — Что ты вспомнил? — Я за участком следил. С дерева. И… Не спрашивай… - он сделал паузу, понимая, что это звучит не очень, - И пошёл тогда как раз за Густаво, перед тем, как мы с тобой встретились в баре. Я даже почти забыл про это. Столько всего навалилось, да и я тогда головой ударился. — Тебя, полагаю, ещё в детстве роняли и привычка осталась. Мозги на месте вообще не держатся, - улыбка так и не сползла с лица и Ваас снова ткнул парня в грудь, как тогда, на лестнице, - Стоп, погодь, а зачем ты?.. Джейсон попытался сдержаться и крепко сжал одеяло за спиной. Та язва, что сидела перед ним, всегда несла ахинею и провоцировала конфликт. И ладно бы в неразберихе можно было выиграть и ударить Вааса, но ведь это было не так. Изворотливый сучок чаще бил первым. Решено было продолжить начатую мысль сквозь зубы. — Ну, мы уже говорили, что всё так или иначе на нём завязано. Я уже тогда это понял. Решил узнать, где он живёт, чтоб… Поджечь дом, да. Душу отпустить. Правда так и не узнал адрес. Сука. Он сквозь землю тогда провалился. — Вот это да… - Ваас многозначно задумался, вспоминая, приглашал ли Гусь кого-то к себе и есть ли об этом хотя бы воспоминания. Параллельно он прогонял новые подколки и очередную пироманскую информацию от спасённого им из заточения мальчишки. Может зря я его вытащил? Уже таких дров наломал… — А ты думаешь убийства один человек совершил или там целое сборище? — До недавнего момента думал, что один. Джейсон почесал лоб и нахохлился, разглядывая комнату. Обои и потолок не вызывали никакого интереса после одиночки. Пустое пространство скорее напрягало, хотелось насовать в него полок, картин, да хотя бы изрисовать полосочками. — Ты вообще много помнишь с того времени? - Монтенегро подгрёб себя ближе к парню, устраивая даже на кровати излюбленную тесноту допросной. Джейсон, на удивление, не среагировал и даже не стал прятать глаза или отползать к изголовью. Он тоже был заинтересован в разрешении ситуации и методы мужчины в нынешних условиях более не казались такими непредсказуемыми и жестокими. Если ему комфортнее думать напирая - пусть, главное, чтобы не лез со своими извращениями. — Не всё. От Цитры ушёл когда, словно снова обратный адрес потерял. Один, без дома и родни, без постоянного перевалочного пункта. Тогда я хотел доказать себе, что ещё чего-то стою, потому и начал за участком следить, - он почти поник, но заставил себя натянуть улыбку, стараясь не показывать, что правда чувствует. Высказаться он больше никому не мог, поэтому стоило рискнуть. Давай, давай, теперь подкалывай. В этот раз мой кулак будет первее. Парень заёрзал, предвкушая последствия своей минутной слабости. Но ожидания на неприятные колкости не оправдались. Ваасу это интересно совсем не было. У него уже встряла новая дилемма. Цитра. Он так давно ничего о ней не слышал, что сейчас посреди сие бедлама имя любимой сестрёнки опять всплыло спасительным буйком, как в тот день, пока их не прервали. — Моя сестра. Когда вы виделись, она была в порядке? - мужчина помнил, что говорил Джейсон в прошлые моменты откровений и потому не стал спрашивать местонахождение Цитры. Они всё равно не смогут увидеться пока он не станет свободен от преследований. Иначе его девочка попадёт под негативное влияние злого мира, а этого он хотел в последнюю очередь. Ещё и Джейсон стушуется, придумав себе чего. Да и сама Цитра. Хочет ли она вообще встречи, раз говорила столько всякого. Интересно. Она думает, что я её бросил? То, что Ваасу представлялось о реакции Броди в эти моменты, оказалось правдой, но не в полной мере. Юноша шелохнулся. Словно и сам запутался, что стоит, а что не стоит говорить бывшему правоохранителю. Ведь он, так или иначе, малознакомый взбалмошный мужик, а там хрупкая девушка. Но и здесь не без оговорки. Лицо этого мужика становилось таким умиротворённым при мыслях о сестре, что Джейсон стал сомневаться даже в себе. Может, зря он прятал те эмоции? Сомневался? С теми ли он был всю жизнь? Тем ли людям верил? Цитра говорила про Вааса столько негатива, словно братоубийство было самоцелью её жизни; бывший коп же, наоборот, светился при мысли, что она просто где-то есть. Кто-то из них определённо ему пиздел. Но разве можно подделать такую радость или такую ненависть? Может оба не врут? Просто верят в то, что именно их истина - настоящая? Джейсон помотал головой, отгоняя непрошенные мысли. — Чего? — В порядке она была. Только за Денниса беспокоилась. — Ясно, - Ваас понуро прошёлся пальцами по чистым листам, невольно привлекая внимание шелестом. — Скучаешь? - Джейсон не знал, что его дёрнуло спросить, но закрывать рот рукой и делать вид, что он ни при чём было как-то слишком поздно. — Да. Я тебе рассказывал? - Монтенегро поднял глаза, столкнувшись с непониманием и отрицательными покачиваниями головы, - да рассказывал, ещё когда вырубил в доме твоего дружка, - он ухмыльнулся и почему-то с силой сжал чистую страницу, превращая ту в маленький хрустящий шарик, - хуйня всякая из детства. Я потерял много крови, сознание и Цитру. Думал, она умерла в аварии. Там все умерли тогда, кроме меня. Ну и её, как теперь оказалось, - он сделался совсем мрачным, уходя в думы и Джейсону стало как-то неуютно. Он привык быть в обществе яростного Вааса, в обществе непредсказуемого Вааса, извращенца Вааса. А теперь это была какая-то новая грань, неподдающаяся старой картине мира. Тоскующий Ваас. — Вы ещё встретитесь, - тихонько, будто для самого себя, произнёс Броди, снова неосознанно съедая части слов. Всё внутри неловко булькнуло. Развивать грустный диалог не стоило. Может, потом, когда он осознает, что чувствует по отношению к Ваасу и кому-таки верит. Не сейчас. Не посреди серьёзного диалога об участи собственной шкуры. Джейсон потянулся к ручке, что лежала около бедра Монтенегро и мимолётно поддавшись чему-то последнему, не угасающему и человеческому, похлопал мужчину по ноге, прежде чем вновь отнять руку. Вместо спасибо, бывший коп одарил парня каким-то нерасшифровываемым взглядом и бросил между ног скомканную бумажку, словно передал эстафету откровенности. Броди аккуратно отложил её в сторону. — Ты вообще-то про слежку за Густаво рассказывал, - Монтенегро перестроил парня на нужную волну, понимая, что изначально видно сам свернул не в тот переулок. Контролировать адекватный курс на теме Цитры - нелёгкое дело. Уж больно колкая между ними образовалась ситуация. Но и с Джейсоном было не без сюрпризов. Ваас поймал себя на том, что у него даже ком с души свалился от чужого похлопывания по бедру. Всё же парень был сейчас на его стороне и хотелось, чтоб так и оставалось. Хоть он и невзлюбил своего горе палача с первого дня, но злым и жестоким, как сам Монтенегро, от этого не становился. И это было ценнее всего, ставило на ноги. Это беспочвенное доверие, построенное на совершенно разном опыте, эта лёгкость в осмыслении поведения друг друга. Он знал про юношу всю подноготную, вплоть до нижнего белья, а тот также наивно продолжал ему что-то рассказывать. И это подкупало. Джейсон был ему нужен, как бы Ваас себе не врал. Кроме невольного "брата по несчастью" рядом почти не оставалось никого. Разве что Бен, да Бак, но они никогда не были прям "приятелями". Скорее опорой в очень нелёгкие периоды. Да и то все друг другу просто обязаны по гроб были. — Чё там рассказывать. Сбежал он от меня. — Прямо-таки сбежал? — Ага. Я ж говорил… А он кто вообще такой? - Джейсон всё-таки отодвинулся к изголовью и подгрёб под спину подушку, чем повеселил собеседника. Даже в такой ситуации находит мягкие места и отдыхает. — Он не отсюда. Но там и информации мало было. Перевёлся к нам из Оклахомы. — Ого! А зачем так далеко? У них там своих преступлений не хватает? - парень попытался съязвить и Ваасу, видимо, шутка зашла, поскольку лицо вновь окрасилось знакомым оскалом. — Не ебу, Джесси. Но то, что скрытный он был тип - перешутили все. Потом, правда, замяли, так как работник оказался на все руки. Но вот знаешь... Нет нет, а доводы сейчас можно и на кофейной гуще нехуйные построить. А ты там со своими кокосами ещё, - Ваас показал в воздухе что-то похожее на сиськи и качнулся. Это было забавно и потому Броди, поудобнее устраиваясь на подушке, вытянул расслабленные ноги. Спектакль-то был персональный, для него. — Любит Гусь коктейли фруктовые всякие, с папайей, ананасами, кокосами… Больше чем пиво. И это меня всегда в нём пугало, - тут мужчины вместе рассмеялись и Джейсон совсем расслабился, позволяя мыслям плыть. — Ну не судить же нам его, что пиво променял на коктейли. — Ты только что совсем другое говорил, - Ваас слегка отклонился, протягивая Джейсону листок, который тот уже несколько раз прочитал. — И что тут? — Изучи пока. Я поссать.***
Юноша вновь штрудирует поданный лист, тихонько похлопывая при том пятками о кровать. Вааса нет каких-то несколько минут, но думать без глыбы, сидящей над душой, становится в разы проще. За ним как будто круглосуточное наблюдение сняли. Кайф невъебенный. Броди доходит до последней строчки и несколько раз пробегается глазами, откладывая лист. Берёт соседний, начинает сверху вниз и тут же, как ошпаренный, хватается за предыдущий. Последний в трёхдырочном деле. Поджог ФБР, яро выбивающийся из всей картины - вот что мешало ему найти ниточку зацепки, одновременно ей являясь. — Ваас! Эй, Ваас! - Джейсон замахал листами в воздухе, словно бы это что-то значило, а потом ударил по ним тыльной стороной ладони! Вот что они упустили. Он спешно съехал на край кровати, утягивая на пол одеяло. Сейчас это было не важно, ведь ФБР и все улики, найденные, пока Броди был у Оливера - прямая указка на их убийцу. Буквально поднять пару звонков, отследить мобильники. Ваас же это может? Словно читая мысли, мужчина приоткрыл дверь, театрально заваливаясь обратно в комнату, когда Джейсон ещё более театрально подорвался и, не удержавшись на негнущихся ногах, начал падать вперёд. Эмоции на его лице менялись быстрее чем в калейдоскопе и на них пришлось быстро реагировать, подхватывая тушку под подмышки. Всё не слава Богу! Броди уткнулся носом в накачанную, пахнущую потом грудь и собственное сердце забилось так бешено, будто сейчас вот-вот взорвётся. У него в одну секунду было столько мыслей об убийце, что аж пробирало до дрожи; но чужое непрошенное тепло их словно моментально растворило, забрало себе первопричину мандража. — Чё ты вечно хочешь нос о половицы почесать. — Мхх, - прошуршал парень в майку, цепляясь руками о чужие предплечья. После одиночки и побега он чувствовал себя разобранным на части инвалидом, который самостоятельно мог разве что посрать. Сейчас это вновь подтверждалось, заставляя всерьёз задуматься о йоге или хотя бы просто зарядке. Так вешаться на Вааса по поводу и без было слишком провокационно. У них даже в росте разница за эти дни будто испарилась. Джейсон постоянно заламывался пополам и ссыхался на глазах, а мужчина словно бы наоборот: стал высокомернее и плавнее, чем был. — Да не дёргайся ты, - Ваас подтащил тело к кровати, роняя на край его тощий зад. Под ногами зашелестели очередные улетевшие с одеяла листы, а потом и само одеяло благополучно перекочевало на пол. Мужчина шикнул, желая заставить Броди корячиться, но усилием воли отогнал эти мысли и сам нагнулся всё собирать. В глазах юнца это выглядело необычно. Максимально необычно и почему-то очень будоражаще. Джейсон почти перестал дышать, глядя, как около ног возится такое огромное на вид существо, напоминающее человека. Слишком широкий, пропорциональный, израненный и аккуратный в этой канцелярской истории. Последний лист он выудил прямо из-под стопы Броди, легко подняв ту горячими пальцами, от чего у парня мурашки поскакали аш вверх до бёдер. — Я слышал, ты звал. — Да, да, - Джейсон попытался мозгом проконтролировать уровень краски на лице, но, видимо, так и не смог, потому что стоило Ваасу поднять голову, как он оскалился во все тридцать два. — Нравится, когда я так трогаю? - он провёл костяшкой указательного вверх по лодыжке и Джейсон потерял дар речи. Что-что, а нежных издевательств ему ещё не показывали. Внизу живота потеплело, сделалось каким-то вязким и тягучим. И это пугало даже больше, чем перспектива сказать Ваасу правду в данный момент. Тело бы спалило вообще всё и с потрохами. Особенно после длительного отсутствия какой-либо близости. Парень открыл рот, но оттуда лишь выпал какой-то сдавленный звук, совсем не похожий на ответ. Монтенегро встал, отряхнув колени. Каждый раз парень, что оказался в распоряжении, забавлял только больше. Он так смешно дрыгался и отрицал реакцию организма, что хотелось вообще не останавливаться. Но тогда, вероятно, о продуктивном диалоге и всех дальнейших взаимодействиях не шло бы больше и речи. Джейсон скорее всего замкнулся бы в себе, если даже и смог бы отдаться сейчас моменту, а Ваасу запуганный Броди потом сильно мозолил бы глаза. Вдобавок не один день, а вплоть до момента, пока они не разойдутся, что ещё не ясно когда произойдёт. Туда ведь ещё нужно дойти… — Я… Хотел спросить про ФБР, - Джейсон еле выдавил изначальную свою потребность. А потом отполз подальше, обратно в изголовье, уже накинув на ноги выше колен часть небрежно заброшенного назад одеяла. Уши горели, точно были вывощены и подожжены, подобно свечке. Член под одеялом дёрнулся, пробуждая внутри все уровни стыда. Сука. Я не хочу Вааса. Не хочу. Нахуй, блять. Просто реакция. Просто физиология. Он успокаивал себя, глядя, как напротив, нестерпимо близко, упало почему-то такое манящее сейчас тело. — И что там с ФБР? - прозвучал вполне прямой вопрос, когда Ваас, отклонившись слегка назад, опёрся на руку. Мышцы прокатились под смуглой кожей, заставляя отвести взгляд. — Мх. Ну, я подумал, - он замялся в попытке привести голову в норму, но раннее аккуратное прикосновение и выражение лица просто выбило из Джейсона остатки рассудка. Он начал думать о Ваасе без старого привычного отвращения и губы непроизвольно сжались до атома. Он пытал меня, пытал, посадил в клетку, несколько раз. Джейсон, блять, не съезжай с катушек. Он душил тебя ещё вчера! — Может, всё-таки успокоишься сначала? — Угу, - ну вот! У меня всё просто на лице написано! — Давай ноги. Джейсон не знал, мог ли ещё силиться не краснеть, но когда Ваас положил себе на бедро его правую ногу - просто поплыл. Слегка шершавые пальцы аккуратно прошлись по каждой фаланге, по своду стопы, пятке, разминая чувствительные точки и пробуждая такое наслаждение, что стояк дико стал давить на резинку, проступая бугорком над одеялом. — Не трогай меня! - вырвалось почти визгливо и Джейсон быстро отнял из чужих рук горящий участок. Места, где его только что коснулись, просто обжигало. Парень часто задышал, стараясь прогнать наваждение. Афродизиак в курице! Он точно мне подсыпал афродизиак! — Ты говорить-то собираешься? — Ты подсыпал мне что-то в еду? - паранойя не знала границ и пацана прямо-таки подбросило вверх на простыне. Ваас заулыбался. Снова хищно и собственнически, словно бы без слов подтверждая догадки. — Сука! Что ты мне подсыпал? - не унимался Броди, притягивая залапанную ногу к себе ближе. — Ничего я тебе не подсыпал, мудила, - голос остался спокойным и беззлобным, но явственная ухмылка с лица не сползала. Мужчине давно не было настолько весело наблюдать, как кто-то перекладывает на него ответственность за собственное возбуждение. Джейсон же вообще был отдельным кадром. С таким точно не соскучишься. Хотелось одновременно попробовать два варианта. И отвлечь его от мыслей, и настолько спровоцировать, чтоб белая кожа везде цвета варёного рака стала. — Говори, паскуда! — О чём ты? Что случилось? - состроил он непонимание, как кот, склонив набок голову. Рука медленно прошлась по кровати назад и Ваас уловил, как детально за каждой складочкой на простыне следил сейчас Броди. Да ему просто крышу рвёт. — Я уже спрашивал. Чего ты хочешь от меня? — Я? - Монтенегро в удивлении поднял брови, потупив взгляд куда-то сквозь парня, а потом нагнулся ближе, впечатывая свою руку куда нужно сквозь одеяло, - а ты? - Реакция не заставила себя ждать. Джейсон, точно в какой-то рекламе, подорвался с места и убежал прочь из комнаты, заперевшись, судя по звуку, в ванной. И это было пиздец как смешно. Оставшись на месте, Ваас прям представил внезапно начавшего ходить инвалида. То, как волшебная таблетка поднимает на ноги колясочника, ну, или хотя бы его член. Кажется, Броди совсем забыл о том, что недавно ровно на полу совсем не держался. Теперь уж улепётывал так, что пятки сверкали. Смех сам вырвался из груди и Монтенегро вынуждено прикрыл рот рукой. Не хватало ещё, чтоб Джейсон действительно считал меня причастным. Пусть сам разбирается!