Сборник для прекрасного человека — Вторая часть

      «Какой же я дурак…»       Том не мог просто так отпустить тревожащую мысль, особенно после произошедшего сегодня, в прекрасный и безоблачный день. Уже давно наступил вечер, Анджела уже не мяч и про инцидент уже успели Бекке рассказать, вместе с него посмеявшись; тем не менее гложило внутри, рвало на куски какое-то ужасное чувство, которое Том даже толком описать не в силах: просто сказал бы, что оно похоже на смесь из страха, сожаления, гнева и стыда на самого себя.       Парень винил себя за то, что посмел усомниться в своих возможностях перед лицом сложности, с печалью признавшись Хэнку, что не знает, сможет ли справиться с Анджелой в образе мяча, если она таковой навсегда останется. Вновь и вновь Том прокручивал в голове эти слова и представлял сюжет, в котором Анджи не смогла превратиться в себя или, скажем, превратилась, но в будущем стала инвалидом: не важно, по какой причине, но стала.       Неужели Том мог бы бросить самого дорогого ему человека в самый сложный период жизни? Мог бы… Разлюбить?       Там, в спортивном зале школы Джинджера, когда посреди всей суматохи футбольного матча Анджи-мяч с непониманием и оттенком печали сказала, что слышала, как Том говорил, что не хочет иметь с ней дело, у Харпера что-то в душе оборвалось и он застыл, проникаясь горьким и тяжелым сожалением о своих же словах. — Ох, Анджела, я… Я не это имел в виду! — растерялся Том, грустно смотря в родные голубые глаза мячика.       А тогда что он имел в виду? Рассуждал Том об этом битый час, и эти рассуждения угнетали его больше и больше, ведь понимал, что будет неимоверно сложно, если с Анджелой случится что-то плохое, и не просто плохое — ужасное. Сможет ли он справиться с этим? Однако, под своим «справиться с Анджелой…» он подразумевал именно это, а не точное: «разлюблю» и «не хочу иметь с ней дело». Том, скорее всего, сам убьётся от усталости, чем бросит Анджелу и упадёт лицом в грязь перед сложной задачей, но и без этого он усомнился в своих способностях и заставил Анджи уйти и принять судьбу мяча, отказываясь как от друзей, так и от Тома, и это только ему во благо.       Том понимал, что Анджела никогда не разрушит его жизнь, ведь в любом виде является лучшей частью этой самой жизни, но настолько ли это правдиво? Что, если Анджела и в правду сможет разрушить.?       «Нет, нет и ещё раз нет! Что за мысли?!» — то ли в испуге, то ли в гневе или в комбинации этих эмоций думал серый кот, пытаясь отряхнуть навязчивые мысли, заставляющие ощущать себя полным мудаком.       Парень начал чувствовать тревожность, с каждой секундой неумолимо нарастающую. Лежа в до боли знакомой спальне, Том отчётливо осознавал, что с Анджелой в данный момент всё в порядке: она ушла на кухню писать песню, но всё равно кот чувствовал страх и не хотел, чтобы с его девушкой что-то произошло ещё, хотя уже и не произойдёт.       А если это совсем не так? Что, если тревожность Тома — это сигнал, что что-то определённо случилось, а Харпер просто неспокойно ёрзает в постели и ничего не предпринимает?       «Паранойя» — хмыкает Том, но всерьёз встаёт на пол и тихо продвигается к кухне.       Анджела в корне не любила, когда при творческом порыве души её отвлекали, однако сейчас она, кажется, не слишком и была погружена в процесс написания, в недовольстве сводя брови и устремляя взгляд в строки на листе тетради, держа в правой руке остро заточенный карандаш. — Это ужас какой-то, — страдательски шепнула бурмилла, убирая письменную принадлежность и закрывая глаза, хватаясь пальцами за голову. — Как ты? — негромко спросил Том.       Анджи не ожидала услышать это, поэтому навострила уши и слегка вздрогнула. — От меня убегают рифмы, — пожаловалась Анджи весьма сердито, но её настроение перелилось в другое русло, как только девушка заметила беспокойно махающий хвост и в целом встревоженность кота. Тон сразу стал заметно мягче: — Том, что такое? — Я беспокоюсь за тебя, в голову плохие мысли лезут.       Чувствуя себя каким-то напуганным котёнком, Том хотел бы поскорее избавиться от тревоги и не до конца утихшего сожаления в голове. — Том, — потеплевшим голосом начала певица, вставая со стула и забирая тетрадь с карандашом, — со мной всё хорошо, не переживай.       «Легче сказать» — подумал табби, молча проходя вместе с Анджелой в спальню после того, как девушка выключила свет на кухне. — Сегодня был ещё один весёлый день из нашей жизни, с кем не бывает, — улыбнулась Анджела, а голосок её сменился снова на шёпот вместе с тушением света. — Прости, что заставил чувствовать тебя брошенной. Я не хотел этого.       Анджи вслед за Томом легла под одеяло, позволяя коту её обнять. — Я не обижаюсь, всё хорошо, — Анджи начала успокаивающе и заботливо гладить Харпера по голове. — Ты самый лучший.       Вроде бы и Том расстроил Анджелу сегодня, но именно он её и спас, и теперь безысходно утыкался ей в грудь и обнимал, пытаясь спастись от угрызений совести и тревоги в точности как маленький котёнок; забыться в заботливых поглаживаниях головы и отпустить плохие мысли.       Том ещё раз понял для себя, потихоньку успокоившись, что Анджела никогда не сможет разрушить его жизнь, и является очень важной и лучшей её частью — так будет до самого конца, что бы не произошло!       Том уверен в Анджеле, и просто невероятно её любит: до такой степени, что не сможет её бросить в трудную минуту и никогда, никогда этого не сделает.       Он поклялся ей в этом и мирно заснул, благодаря Анджеле полностью расслабившись.