Я буду любить тебя осторожно...

      Где-то между сном и реальностью в состоянии полудремы Феликс чувствует обжигающее дыхание в шею.       Так приятно.       Он уверен в том, что это тот самый Ангел. Только он заставлял Феликса испытывать такие чувства. Поперёк его талии лежит рука, укутывая в объятия, словно говоря: «Ты под защитой». Феликс дышит глубоко, пытаясь совладать с желанием полностью раствориться в этих ощущениях. Краем сознания он понимает, что ему нельзя, но здравый рассудок заканчивается ровно там, где носом утыкаются в волосы. Приятная щекотка пробивает насквозь, заставляя стаю мурашек пробежаться по спине. Феликс делает рваный выдох и откидывается назад, стараясь получить ещё одну дозу прикосновений.       Очень приятно.       Он ластится об нос и мягкие губы Ангела, подставляя шею для большего, и ему нравится.       В голове звенит голос — последнее предупреждение: Вернись на Землю, Феликс!       Но ему не хочется, абсолютно не хочется уходить оттуда, где ему хорошо.       Мурашки пробирают до мозга костей, лёгкая дрожь проходит по телу. Только этот момент. Оставьте только этот момент.       Феликс нащупывает руку парня, что обнимает его. Затем он чувствует, как что-то упирается ему сзади сквозь ткань одежды. И это не то, о чем ему позволено думать.       Но он думает.       Он ещё больше трется об парня, получая невероятное наслаждение. Но стоит Феликсу открыть глаза и загрузиться в реальность, как до него доходит.       — Господи! — блондин отлетает от Чана, как от прокаженного, встаёт с кровати и смотрит на старшего широко раскрытыми глазами.       Крис пытается разлепить веки, потягиваясь. С утра он не соображает от слова «нихрена». Уставившись на взъерошенного после сна блондина, он моргает ресницами:       — Ты чего?       Феликс неосознанно смотрит на пах Криса. Тот в свою очередь опускает взгляд на серые спортивки, и щеки тут же окрашиваются в пунцовый цвет.       Пиздец как стыдно.       Чан не знает, что сказать… А что говорить, ну…       — Ты этого испугался? — м-да уж, максимально странный вопрос. — Я это… Ну… По утрам… У тебя не так?       Феликс до сих пор в полном шоке от происходящего. Во-первых, он был на все сто процентов уверен, что находится с Ангелом. Во-вторых, у него внутри буря противоречий. Например, почему это было так приятно? Крис не Ангел…       Нельзя смотреть так на Криса. Нельзя думать так о Крисе. Нельзя, нельзя, нельзя. У Феликса есть любовь.       И это не Крис.       Сердце барабанит по рёбрам с неимоверной скоростью. Он трясёт головой, чтобы прийти в себя.       — Н-нет, — запинается он. — У меня никогда такого не было, — говорит Феликс, незаметно поправляя шорты там, где надо.       Нечастое ощущение. Забытое ощущение.       — Вообще-е?! — челюсть Криса чуть на пол не падает от такого открытия.       Феликс краснеет, хотя с чего бы ему… Ну да, его стояк по утрам не беспокоит. И вообще он возбуждался — на пальцах сосчитать. Один из таких разов был в кинотеатре… Остальные были, когда он читал откровенные сцены в романах, которые, кстати, читать ему нельзя. Почему-то тогда казалось, что ему нравятся девушки… Надо будет пересмотреть этот вопрос. От какого именно описания он возбуждался?       Да нет. Не-ет.       Быть не может.       Взгляд у Феликса был сейчас примерно такой, как у ученого, который решал уравнение во всю доску, а потом вдруг понял, что в самом начале упустил один из иксов.       Он сделал глубокий вдох и почесал предплечье.       — Давай забудем, — попросил младший, подходя и усаживаясь на край кровати, где Крис сейчас виновато сгорал от стыда.       В итоге мы имеем двух парней, в головах которых тусуются какие-то тараканы и мешают им раскрыть глаза пошире.       А Крис что? Ему прощения попросить? За это? Отворачиваясь от Феликса, он вдруг понимает, что не так часто у него и самого такое происходит. А если так будет каждое утро…       В память вдруг врывается последний сон и… А сон ли это был?       Может, действительно, лучше спать порознь? Сколько бы Крис не мечтал о физической близости с Феликсом, он понимает, что тому запрещён такой контакт. А раз запрещён, то Крис не должен провоцировать его. Он не похотливое животное. Сначала он разберётся со своими гормонами… Успокоится, совладает с телом и разумом. Но вот почему-то разум твердит одно, а тело — совершенно другое…       — Я в душ, — зачем-то предупреждает Крис и отправляется мыться.       Когда он возвращается в комнату, то наблюдает блондина, спящего в его футболке поперёк кровати. Лицом Феликс уткнулся в подушку, губы вытянуты в трубочку, а щёчки слегка надуты.       Мило.       Сегодня на работу к одиннадцати, и остаётся около часа на сборы. Так что Крис старается бесшумно надеть штаны и белую рубашку, пуговицы которой держатся на добром слове (как и нервы Криса). Затем подходит к зеркалу, в котором отражается петух с разбитой губой, и начинает выпрямлять волосы.       — Зачем? — доносится сзади.       Шатен замирает на мгновение, уставившись на блондина через зеркало:       — Что «зачем»?       — Волосы зачем выпрямляешь? — Феликс поправляется на кровати, собираясь то ли встать, то ли наоборот завернуться в одеяло.       — Ну-у, — Крис продолжил процедуру. — Мне не нравится, когда они вьются.       — Зря.       — Что? — Чан округлил глаза. — Не понял, — он даже выключил утюжок.       — Ничего.       Вопрос так и завис в воздухе, а Чан продолжил собираться.       Они договорились, что к шести вечера Феликс должен быть готов к походу за вещами. Старший сказал ему пароль от ноутбука, так как скрывать ему там было нечего, нашёл какой-то видеоурок по следующему аккорду для гитары. В общем, если учесть ещё маму и её любопытство, то Феликсу точно скучать не придётся.       Погода сегодня хорошая, что не может не радовать. Даже птички весело щебечут, перелетая с ветки на ветку, лучи солнца просвечивают сквозь кроны деревьев. От хорошей погоды часто зависит настроение. Так бы действительно было, если бы не несколько факторов. А, впрочем… Крис слишком обнаглел. Надо радоваться. Надо.       Придя на рабочее место, он по привычной схеме, которая уже практически текла в жилах, настроил сеанс. Возникла, правда, очередная проблема с контрастностью изображения, но Крис быстро её решил, выкрутив всё как надо. Звук тоже был отличным.       Ближе к обеду пришло сообщение от Намджуна с просьбой зайти в его кабинет.       — Ну и что это за хрень? — возмутился директор, показывая Крису экран своего телефона. Тот прочитал своё же вчерашнее сообщение, о котором успел забыть.       — А это что за хрень? — Намджун перевёл взгляд на разбитую губу друга. Когда он уставился на руки Чана, в глазах его отчётливо читалось предупреждение: «Тебе лучше рассказать мне обо всём прямо сейчас, или я самолично сделаю из тебя хрень».       Сев за стол напротив начальника, Крис всё же рассказал о том, что вчера произошло. Он долго думал, стоит ли вдаваться в подробности психики Феликса, но если бы не рассказал, то взорвался бы так, что сломанной статуэткой никто бы не отделался. В конце концов, Намджун не какое-то трепло, а хороший друг. Он должен понять.       Директор Ким накрыл ладонью глаза и провел ею вниз по лицу. Сделав глубокий вдох, он произнёс:       — Крис, ты уверен, что тебе вообще надо вмешиваться в эту дребедень? Я бы на твоём месте держался подальше от всего этого.       У шатена даже глаз дёрнулся. Что значит, уверен ли он? Конечно уверен! Он просто обязан помочь.       — Я не хочу оставлять его, — выдохнул Крис, сжимая свою ладонь в кулак.       — Вы даже не вместе, чтобы ты так говорил. Очнись, Чан! — Намджун сверкнул глазами. — Ты ему только хуже сделаешь.       — Да нет же! — Крис резко встал со стула.       — Да да же! — старший повторил его действия. — Посмотри на себя, — Намджун окинул шатена взглядом, а затем направился к окну. — Ты себя всего измучил. Мне чего стоило вытащить тебя из дерьмового состояния две недели назад. Теперь ты калечишь себя специально. Крис, скажи честно, ты мазохист? — Ким открыл окно и облокотился о подоконник.       Бан Чан сел обратно на стул. Проигнорировав вопрос, он взял стикер и карандаш и начал черкать незамысловатые узоры.       — Освоил новый способ медитации? Помогает? — донеслось со стороны окна.       — Иди нахрен, — буркнул Чан.       — Отлично помогает, я смотрю. Закрывая глаза на проблему, ты её не решишь, — произнёс Ким после некоторого молчания.       — Вот я и советуюсь с тобой, как решить проблему, а ты мне снова мозги промываешь, — прорычал шатен.       — Может быть мне это доставляет удовольствие, — посмеялся Намджун, выпрямляя позвоночник.       — Трахаешь мне мозг, потому что не можешь трахать Сокджина, да?       — Ты сейчас договоришься, — старший сделал угрожающий рывок в сторону Чана, тот поднял руки вверх.       — К слову, как там у вас?       — Получше, чем у тебя с Феликсом.       Крис вздохнул.       Намджун снова сел за стол напротив друга, с деловым видом складывая какие-то папки в сторону.       — Что на тебя нашло? — поправляя черный галстук, спросил он.       — Не понял, — Крис перестал черкать каракули и поднял взгляд на старшего.       — Ты же не собирался заводить отношения, насколько я помню. Что изменилось? — складывая руки перед собой, поинтересовался брюнет.       — Всë. Всë изменилось, Намджун, — Крис направился к кулеру с водой. — У тебя закончились стаканчики? — цыкнул он.       — Возьми кружку, какие проблемы? — Ким вытащил её из ящика и протянул Чану. — И не уходи от ответа. Зачастил что-то.       Крис закатил глаза, налил себе воды и смочил пересохшее горло. Возвращался к столу он под сопровождением требовательного взгляда Намджуна.       — Да ладно-ладно, что ты от меня хочешь? — Чан со звуком отодвинул стул и сел, оперевшись щекой о кулак.       — Я хочу, чтобы мой друг снова стал мужиком, а не истеричкой, — ровным тоном произнес Ким.       — Это я-то истеричка? — оскалился Крис, повышая голос.       Намджун похлопал глазами, мол «ну ты как бы сам посмотри».       Чан скрипя зубы, выдавил:       — Хорошо, признаю.       — Крис, я желаю тебе только хорошего. И я действительно хотел бы помочь в вашей ситуации, но мне кажется, что для начала тебе нужно разобраться с собой и своим гневом. Или ты думаешь, что этому парню мало стресса? Пораскинь мозгами, — он постучал по голове, — нахрена ему ещё и наблюдать за твоими выходками?       Чан прикусил щеку изнутри и скривил рот.       — Я разберусь со своим гневом, — пообещал он. — А насчёт этого… Я просто не могу, Намджун, не могу его оставить. Не теперь, когда я узнал об этом… Теперь мне будет ещё сложнее оставить его. И я этого не сделаю, нет, — он помотал головой, закрепляя свою позицию.       — А если ты ему не нужен?       — Ч-чего? — в горле встал ком.       — Ты же не знаешь, так ведь? Что, если ты ему не будешь интересен? Ты готов к этому? — Намджун внимательно посмотрел Чану в глаза. Тот отвёл взгляд.       — Плевать.       — На себя плевать? Ты слышишь, что ты говоришь, Крис? В жертву только не играй.       — Не в жертву. Я хочу быть тем, кто его спасёт, — Крис стал заламывать пальцы на своих руках.       — Спасёшь? Ты? — Намджун скептически выгнул бровь. — То есть у врача за двадцать лет не получилось, а у тебя получится?       — Да, — Крис проглотил ком в горле и каменным взглядом уставился в точку перед собой.       — Тяжёлый случай, — сделал заключение Ким.       — Да, — беззвучно прошептал Крис, продолжая гипнотизировать пространство.       — Крис…       — Да.       — Что бы я ни сказал ранее, я буду в тебя верить.       Чан вернулся в реальность и посмотрел на друга с замиранием сердца. Намджун в него верит?       — Просто пообещай, что запишешься к психологу.       — Долбоë-ëб, — закатил глаза Крис. — Я уже растрогаться успел.       — Да ладно, дружище, я серьёзно. Или плати мне деньги за сеансы. Знаешь, как сложно тебя в чувства приводить? — посмеялся Ким.       Чан криво улыбнулся. Ему и самому это нелегко даётся в последнее время.       — Кроме шуток, Крис, просто будь осторожней, хорошо? Не навреди ни себе, ни ему, окей?       Крис сделал пару глотков воды и кивнул.       — Но вообще-то есть у меня одна идея, — продолжил Ким и заметил воодушевлённый взгляд собеседника. — Ты сказал, что он тебе помогал вчера. Мне кажется, это хорошо на него влияет. В смысле, он может почувствовать, что от него что-то зависит и он несёт за что-то ответственность. Такие моменты должны возвращать его на Землю, там нет места мечтаниям. Думаю, ты меня понял.       — Ты говоришь о… — шатен почесал затылок.       — Давай ему возможность помогать тебе, — кивнул Намджун. — Только необязательно для этого уродовать своё тело, ага?       — Да ага-ага… Я не специально… — стушевался Крис. — Просто так вышло.       Намджун прикрыл глаза рукой:       — Почему делаешь ты, а стыдно мне?       Оставшаяся часть беседы прошла легко и непринуждённо. Чан получил свою дозу мозговыноса, поддержки, советов и, конечно, дружеского стёба. Ровно так и проходят все сеансы у доктора Ким Намджуна.       Затем они всё же поговорили о Сокджине. Оказалось, прогресса в отношениях у друзей нет. В прямом смысле: друзья — это единственный вид их отношений. Но у Намджуна шансов значительно больше, чем у Криса. Тем не менее никто из них сдаваться не собирается.       По окончании рабочего дня Крис направился к дому, где его должен был ждать Феликс. Какая-то собачка увязалась за шатеном, пройдя с ним аж две остановки. Крис не очень любит, когда за ним ходят животные. Наверняка они рассчитывают на то, чтобы их приютили, но это не входит в планы Криса, а тем более в планы его родителей. Пёсик в последний раз бросил на Чана умоляющий взгляд, вильнул хвостиком и убежал обратно. Словно всë это время шёл вдоль аллеи только ради него…       Подходя к воротам, Чан заметил, что Феликс сидит с блокнотом в руках на лавочке возле крыльца. Сейчас он снова был одет в свою сетчатую майку.       — Рисуешь? — подошёл к нему Чан. — Что на этот раз? Можно посмотреть?       Блондин протянул ему блокнот:       — На самом деле я не любитель рисовать с натуры, но вот решил попробовать… Просто дом напротив, ничего особенного.       — Ого. Это неплохо, — Крис повертел рисунок в руках. — Реально неплохо, — он искренне восхищался способностями Феликса.       Увидев, что Чан хочет перевернуть страницы, блондин поспешил отобрать блокнот, который, к слову, позаимствовал у старшего.       — Мы скоро пойдём, да? — он попытался перевести тему как можно быстрей, чтобы Чан не задавал лишних вопросов.       — Да, схожу переоденусь только, — Чан поднялся по ступенькам в дом, помыл руки и накинул на себя черно-красную длинную футболку и белые шорты.       Посмотрев в зеркало, он подумал, что прикид у него, конечно, странноватый, но для сегодняшней жаркой погоды сойдёт. Немного погодя, он надел чёрную кепку.       — Какой-то лох из баскетбольной команды, — бросил он напоследок своему отражению.       — Ты не лох, ты лидер, — прозвучало под боком.       — Е… драть твою процессор, — Чан шарахнулся в сторону и схватился за сердце. — Я думал, ты внизу, ох… — произнёс он, глядя на Феликса.       Тот засмеялся:       — Прости, прости, пожалуйста. Я не хотел пугать тебя, — уверял блондин, прикрывая рот ладошкой.       — Пойдём тогда, что ли…       У выхода из комнаты Чан остановился:       — Подожди, а тебе не напечет голову? Может тебе что-то дать?       Феликс немного почесал затылок и, погуляв взглядом по сторонам, ответил:       — Если можно.       — Нужно. Я же сам предлагаю, — закатил глаза Крис.       Порывшись в ящике, он нашёл красную бандану и решил надеть её сам, а Феликсу отдал свою кепку.       — Ты как пират, — засмеялся младший.       — Ага, — кивнул Чан. — Кристофер Бан. Тоже хочу получить сокровище, — улыбнулся он. — Пошли.       По дороге к своему дому Феликс продолжал улыбаться и смеяться. То он заливался смехом с дурацких шуток Криса, то просто улыбался даже прохожим.       — У тебя сегодня хорошее настроение, — заметил Крис. — Что-то произошло или просто так?       — И так и так, — продолжал сиять блондин.       — Так и так — это как?       В общем-то, ему опять стало смешно.       — Нет, ну ты меня прямо заинтриговал, — пройдя половину пути, Чан всë не унимался. — Что тебя так развеселило?       Феликс, только что с улыбкой наблюдавший за птичкой, которая перелетала с ветки на ветку, вдруг опустил взгляд:       — Твои вопросы заставляют меня задуматься. И теперь мне уже не так весело.       Ну пиздец.       — Ты хочешь сказать, что я тебе испортил настроение? — поиграл желваками Чан.       — Я ничего не говорил и ничего не хочу говорить. Просто пойдем молча.       Блять!       Конечно, в голове Чана после такого фиаско снова завелись вредные насекомые. Понимаешь — не понимаешь. Тут, похоже, выбора вообще нет. Придётся просто принимать это как данность и проглатывать.       Так они и дошли до подъезда, не проронив ни слова.       — Какой этаж? — нарушил тишину Крис.       Сейчас-то, надеюсь, можно говорить?       — Я могу вынести всë сам, не утруждайся, — отрезал блондин.       — Феликс, — окликнул Чан, за плечи разворачивая младшего, который уже собирался зайти в подъезд. — В чем дело? Мы можем поговорить? — глаза напротив были почти на одном уровне с его, но какая тоска в них отражалась… Это совсем не было похоже на те искры, что Чан видел в кинотеатре.       С полминуты они простояли, просто глядя друг на друга. Но чем дольше смотрел Крис, тем больше понимал, что он действительно всë портит. Он хотел быть причиной для счастья, а в итоге у Феликса глаза были на мокром месте.       Может быть, Крис наговаривает на себя. А может быть и нет.       — Просто скажи, Феликс. Что я сделал не так? — моргая часто, спросил Чан.       Блондин покосился на руки, сжимающие его плечи, и вывернулся из хватки.       — Всё так. Я возьму вещи и спущусь, — на этой ноте он решительно направился к подъезду и хлопнул магнитной дверью у Криса перед носом.       Чан заскрипел зубами. В голове жужжал какой-то непонятный рой жалящих пчел. Ни-ху-я непонятный.       Старший прождал примерно полчаса, наматывая круги вокруг столба. А ведь он даже не обменялся с Феликсом номерами телефонов.       Послышался сигнал открывающейся двери, и оттуда показался блондин с одним-единственным рюкзаком.       — Так мало? — Чан подошёл ближе.       Феликс смотрел вниз, пряча взгляд за светлой чёлкой под козырьком кепки. Подойдя почти впритык, Крис заставил его посмотреть на себя и увидел затертые красные глаза.       Чан тяжело вздохнул и взял Феликса за руку:       — Что случилось?       — Ничего.       — Феликс, — он сжал крепче ладонь, которая намеревалась вырваться. — Я тебя обидел?       Блондин облизнул пересохшие солёные губы:       — Ты меня не обижал, Крис. Я сам виноват.       — Ты таблетки пил? — первое, о чем вспомнил старший, машинально поглаживая большим пальцем костяшки блондина.       — Пил. Крис, — младший покосился на руку, которая его гладила. — Дело не в таблетках.       — В чем, скажи? Не молчи, пожалуйста, — Чан места себе не находил. Тяжеловато будет…       — Прости меня, — выдавил Феликс, поджимая губы, затем кусая нижнюю. — Я сам придумал себе, а потом обиделся.       — Что придумал? — старший заглянул ещё глубже в янтарные глаза, пытаясь найти ответ хотя бы там, раз уж прямо Феликс говорить не хочет. Но Крис увидел лишь блестящие волны…       Блондин медленно, но всё же высвободил руку, убирая её в карман:       — Мне сложно об этом говорить, прости.       «Застрелите меня прямо сейчас, и я перерожусь бабочкой», — подумал Крис.       — Давай просто забудем, пожалуйста, — после этих слов Феликс сразу же улыбнулся, будто не было никаких проблем. Единственный отпечаток был в виде красных следов на его веках. — Пойдем, я сложил сумки, ты сможешь вынести?       Чан немного потупил, но вскоре сообразил, что лучше и правда забыть. Пока что. Может быть, потом они вернутся к этому разговору, но сейчас пусть будет так, как есть.       — Веди, — Крис похлопал Феликса по спине и пошёл за ним.       В саму квартиру он не проходил — Феликс выставил сумки на площадку. Чан взял груз. Не очень тяжело, но неудобно — просто сумок было много.       — Скажи спасибо, что я ещё мольберт не брал, — улыбнулся младший.       — А хоть что-то для рисования взял? — закидывая две огромные сумки через плечи, спросил Чан. Третью он взял в левую руку, а ту, что полегче, отдал Феликсу.       — Конечно взял, — гордо произнёс Ли, принимая вещи. — Кстати, а куда мы сейчас? За раскладушкой?       «Твою ма-ать», — мысленно закатил глаза шатен. Он всей душой ненавидел эту раскладушку.       — Это бан.       — Ли, очень приятно, — отозвался Феликс.       — Ты шутишь, да? — простонал Крис.       — Нисколечко. Твоя мама сказала, что раскладушка уже пришла и её надо забрать.       — Вот оно что, — процедил Чан. — Значит, заберём, но сначала отнесем это. Я сильный, но всё же у меня не восемь пар рук.       Вообще-то Крис мог бы вызвать такси как раз плюнуть, но он же сильный, поэтому — на свою голову и старческую спину — решил идти пешком. За двадцать минут они управились. Но не успел он обрадоваться, как вспомнил, что его ждёт поход за раскладушкой.       Как бы ни улыбался Феликс, а ему действительно стало повеселее, но голова после истерики побаливала. Поэтому он решил остаться дома и отдохнуть, пока Крис ходил за заказом.       Серьёзно, Чан погорячился, когда говорил отцу, что справится без машины сегодня. Такими темпами собирать вечером придётся не только раскладушку, но и его самого.       К восьми часам вечера всë было собрано и уже заранее готово к тому, чтобы потом лечь спать. Феликс, конечно, был очень рад, что у него наконец-то появилось своё место для сна (как собачка, ей-богу). Чего не скажешь о Чане. Удивительно, его нижняя губа почти подметала пол, потому что — как же так, он будет спать отдельно.       Стоит отметить, что раскладушку они решили расположить впритык к кровати. Феликс сказал что-то вроде «не так страшно, и я не упаду». Сомнительный аргумент.       Уже сидя в домашней одежде, Феликс спросил о новом уроке по гитаре.       — Разве у тебя не болит голова? — рассматривая черную футболку младшего, спросил Крис.       — Пока тебя не было, боль прошла, — Феликс проследил за взглядом Чана. — Чего ты смотришь-то? Что не так?       Крис потянулся к Феликсу:       — Да я всё никак не могу понять…       Тот стал уклоняться, откидываясь на кровать.       — Да подожди ты, — попросил Чан, продолжая приближаться, уже почти нависая над блондином.       — Что ты делаешь? — сглотнул младший.       Крис дотронулся указательным пальцем до точечки в районе талии на футболке Феликса. Оказалось, что это небольшая дырочка. (Единственная дырка, в которую можно тыкать. Извините)       Секундами позже послышался скрип кроватной пружины.       — Ч-черт, — ладонь Криса соскользнула, и он упал Феликсу на грудь.       Чан поспешил встать, поднимая руки вверх:       — Прости, прости, ты как? Я же тебя не раздавил?       — Какого хрена? — возмутился Ликс после того, как поморгал ресницами в замешательстве. Он снова принял сидячее положение.       — Извини, пожалуйста, — просил Чан. — Эмм, ну… — с придурковатым видом он почесал затылок. — Я думал, это паук…       — Че? — Феликс выгнул бровь.       — Я думал, у тебя паук на футболке. Надо сходить к окулисту, — улыбнулся Крис.       — А мне вот не надо ходить к окулисту, я очень хорошо вижу, что ты дебил, — Феликс покрутил у виска.       Чан засмеялся:       — Ужас, никогда не буду знакомить тебя с Намджуном.       — Это кто? — блондин наклонил голову в бок.       — Коллега мой. Не важно в общем. Ты жесток ко мне, очень жесток.       — Это я, что ли, шкаф, который падает на людей? — младший уже и сам улыбался.       — Правильно, я шкаф. И лучше тебе перестать так шутить, иначе…       — Иначе что? — озорно поиграл бровями Феликс, придвигаясь к Чану.       — Феликс, — Чан смотрел на губы, медленно приближающиеся к его лицу.       — Что? — продолжал щуриться Ли.       — Нам нужно стоп-слово.