we've all killed someone

Федор и Иван были давними друзьями. С чего началась их дружба? Хороший вопрос. Достоевский был обычным мальчиком из Петербурга. У него были любящая мать с нежной натурой и строгий, но старающийся быть заботливым, отец. Несмотря на любовь к своему ребенку, те отправили его в небольшой городок, находящийся под его родным, дав добро на его воспитание бабушке, а сами погрузились в работу. Когда тот был не в осознанном возрасте она привила ему веру в Бога и продолжала внушать ее на протяжении пяти лет, пока он не раскусил все ее манипуляции, благодаря одному случайному человеку. Таким образом вся лапша, которую та вешала ему на уши, за два года отпала напрочь. Но кто же был этим человеком? Сейчас расскажу. Однажды, худощавый парень с толстой книгой в руках выходил из церкви и, пройдя несколько шагов, остановился, чувствуя сверлящий спину взгляд. Обернувшись, тот увидел достаточно крепкого мальчишку его возраста, с конским высоким хвостом на голове и черной рубашке с тонкими белыми полосками, стоящего в паре метров от него. –Прошу прощения? – тихо обратился Федор, глядя на него прищуренными глазами. –Ты не местный, правильно? – с ходу сказал собеседник, – В нашем городе никто не верит в Бога и всякую подобную бредятину. Церковь стоит просто для красоты. Брюнет тяжко вздохнул и уже собирался уйти, но следующая фраза заставила его встать в ступор. –И ведь ты сам в него не очень-то веришь? – с хищной ухмылкой на лице сказал блондин. –Какого черта ты до меня докопался? – резко огрызнулся парень, чуть помолчав, – Отстань от меня. Я не хочу иметь с тобой ничего общего! –Правда глаза режет? Не задумывался насчет того, что ты просто обманываешь себя? Он молча начал уходить, но мальчишка все не отставал, идя рядом с ним. –Я Ваня Гончаров, а ты..? –Я не спрашивал твоего имени. – перебил того Федор. –Ты так сильно обиделся на то, что я сказал? – надув губы, спросил Иван, – Ну ладно тебе! Тогда давай ты станешь моим персональным Богом, чтобы ты не был таким странным, находясь здесь? Те остановились и темноволосый сначала посмотрел на нового знакомого с непониманием, а после, улыбнувшись, рассмеялся во весь голос, привлекая внимание единственной пары человек, идущих по другой стороне дороги. –Персональным Богом, говоришь? – с оставшейся усмешкой в голосе спросил тот, – Ну хорошо, я принимаю твое предложение. С этого момента я, Федор Достоевский, назначаю тебя, Ивана Гончарова, своим архангелом и, возможно.. другом. – слабо улыбаясь, произнес парень. На чужом лице появилось детское изумление. Иван схватил его за руку, но тот словно обжегся, из-за чего отдернул свою, с непониманием смотря на удивленное лицо Федора. -Так ты эспер? - посмотрев на его лицо, спросил брюнет, - А ты везучий. Будь ты человеком без способности и уже на земле бы лежал. - тот отвел взгляд, прижимая книгу к себе, - Я не контролирую свою способность, прости. -Ты похож на Мальчишку с Библией.. - Достоевский распахнул глаза и резко вновь перевел теперь пугливый взгляд на ошеломленного блондина. Он понял, за кого принял его новый знакомый. Мальчишка с Библией. Именно так его и называли, перешептываясь за спиной. Из-за неподвластной ему способности случались несчастные случаи с людьми, притронувшимися к темноволосому мальчишке. Это и стало причиной того, по которой Варвара Михаиловна, бабушка Достоевского, заставила того уверовать в Бога, якобы так он искупит грехи за гибель невинных от своих рук, дабы тот молчал об этом. Конечно, она не хотела, чтобы кто-то узнавал об этих случаях, но когда скрытые ею тела все-таки находили, по всему городу расходились слухи о серии убийств. На запястьях покойников находили вырезанные кресты, из-за чего и дали прозвище „Мальчишки с Библией”, видя хлопающего огромной церковной дверью мальчика с толстой книгой в руках. Поговаривали, что он был эспером, что и было истиной, но из этого сделали лишь городскую легенду. -Ну? - его глаза помрачнели, отворачиваясь от того, - Убежишь в страхе того, что убью? Тогда сделай это, пока не задушил. Парень начал удаляться быстрым шагом, но его схватили за руку. Обернувшись, брюнет увидел Ивана, лицо которого закрывали падающие локоны светлых волос. -Эй! Что творишь, идиот?! - Федор пытался отдернуть руку, но светловолосый крепко держал ее, чем заставил его распахнуть глаза в удивлении. -Я не говорил, что я боюсь тебя. - выдавил из себя тот и посмотрел на собеседника, чуть приподняв голову, - Если бы я побоялся умереть от твоих рук, то тут же задавил бы тебя камнем. - его голос звучал на удивление спокойно, а глаза горели пугающей решительностью. -Просто.. - его взгляд забегал, теряясь, - Просто отпусти мою руку, тебе же больно! -Тогда приходи сюда еще. -Ладно-ладно, приду! - он отпустил его руку и краем глаза увидел ожоги на его руке, после чего с сожалением взглянул на чужое лицо. В тот день Федор снова пришел к церкви, как и сказал. Так они и стали встречаться каждый день, сближаясь. Постепенно он стал появляться дома все реже, ночами пропадая на вечеринках, на которые приглашали лишь Гончарова, но он брал с собой и своего близкого товарища, обычно сидящего с ним, словно тень. В одну из таких ночей те вышли на балкон, ведь тогда у Достоевского и появилась пагубная привычка в виде сигарет, одна из которых тлела перед тем разговором. -Либо сейчас, либо никогда. - подумал блондин, подходя к своему другу. Тот хотел быстро прильнуть к чужому лицу, но тут же остановился с чужой рукой на груди, которая после минуты молчания все же отдала болью. -Не знал о том, что я овладел способностью и все равно полез целоваться? -Что ты сказал? - с удивлением спросил того светловолосый, вскоре слабо улыбнувшись, - И все-таки отказ, да? Ожидаемо. -Знал, что я откажу, но ты все равно попробовал? Рискованно. - выдохнул парень, выкидывая окурок. -Я знал и то, что ты просто откажешься от общения со мной, узнав о моих чувствах. Так почему ты не уходишь? - он смотрел на ночное небо, горящее мириадами звезд. -Нужно держать чувства втайне, ведь будь здесь не я, а кто-нибудь другой, то ты бы уже остался один. Я не могу отказаться от тебя просто так. - светловолосый перевел пораженный взгляд на друга, - Не делай из меня бездушного монстра, Вань. -А разве ты сам не сделал этого? -Для других - да, но ты не глуп и знаешь, у меня тоже есть чувства. Если я не показываю их, то это отнюдь не значит, что их нет вовсе. Федор подошел к двери, приоткрыв ее, и произнес, обернувшись на Ивана. -Я правда благодарен тебе за то, что ты прочистил мне мозги от веры, но я не могу дать тебе большего. *** Он жалел о том разговоре на балконе. И нет, не из-за слов своего друга, их отношения остались такими же, а из-за последствий, повлиявших на его жизнь. Его родители узнали об этом, да и в целом обо всем, поэтому решили ограничить своего сына. Церковь. Несмотря на то, что какие-либо должности имели право занимать лишь совершеннолетние, Иван стал исключением. Пачка наличных сыграла свою роль. „Позорище“ - вот что последнее слышал парень от своих родителей. -Твое присоединение к нам мы отпразднуем, Вань. - говорила новая церковная „Власть” Агата, смотря на нового подчиненного. В тот вечер в здании было шумно. С кем только не заставили плясать Гончарова тогда: и черти, и бесы, и сами Высшие, а если быть точнее Агата, Гоголь и даже сам Дадзай - первый из двух Нулевых помимо Чуи, стоящего в стороне. Все вчетвером водили хороводы. Несмотря на то, что родители Ивана в первую очередь хотели оградить его от встреч с Федором, они продолжали тайно встречаться по ночам. Администрация знала об этом, но ничего не предпринимала по совету Кристи. И так, через год, Достоевского пригласили в ее кабинет при помощи Гончарова и, несмотря на опасения, он все-таки пошел на диалог с девушкой. *** -Я знаю об умерших от твоих рук. - спокойно призналась блондинка. -И что теперь? Умолять на коленях, чтобы ты не пустила слухи? - раздраженно спросил Федор. -Присоединись к церкви. - с милой улыбкой сказала та. -А какая мне от этого выгода? - прищурив глаза, парень посмотрел на девушку. -Я предоставлю тебе новую квартиру, чтобы избавиться от воспоминаний о твоей последней жертве в лице твоей бабушки. Тебе лишь придется помогать мне кое в чем. -И об этом узнала? -Конечно. Так ты согласен? Тот задумался и все же согласился. В чем же заключалась работа Федора? Он подготавливал трупы для ритуалов Крис. Агата является Первой и она должна предоставлять пищу для нечисти, в частности Высшим и Нулевым, поэтому некоторая часть уходила к ней, а остальная прямиком к другим. Иван предоставлял людей, а Достоевский уже занимался остальным - убивал при помощи способности, отделял кровь, кости и органы, кожу сжигал и после передавал все начальнице. По началу эта работенка вызывала у брюнета брезгливость, но вскоре она начала нравиться ему. *** -Знаешь, моя работа нравится мне куда больше после твоего появления, милый. - проговорил священник и достал сердце из тела покойника, разглядывая его заинтересованными глазами, - Не хочешь? -Ох, поверь мне, мне не понравится вкус этого сердца, душа моя. - Николай укусил его за шею, оставляя укус, - Ты столь прекрасен в этой форме, но и без нее ты мне тоже нравишься. -Ну Коль, не приставай, по крайней мере здесь! Здесь труп лежит! - жалобно простонал Федор, положив голову на его плечо, - Я работаю! -Ой, ну работай! - с улыбкой сказал шут и удалился, хихикая. Он явно что-то задумал и вскоре подтвердил это, через время войдя в мрачную комнату с букетом черных и белых роз. Достоевский посмотрел на возлюбленного с восторгом и, подойдя к нему, светловолосый тихо прошептал ему на ухо, положив цветы на столик рядом с телом: -Оставь немного крови, покрасим ей белые цветы. -Ты такой романтик. - сняв перчатки, брюнет обвил руками его шею и поцеловал Гоголя, ухмыляясь сквозь поцелуй.