we've all killed someone

–Итак, – начал сонный Сигма, – нам нужно проникнуть в полицейский участок. Менты пока только начали разбираться, но мы не должны позволить им копать глубже. Из-за тех придурков из Москвы они и не начали что-то подозревать, но особая жестокость нашего товарища сыграла свою роль. Федор, развалившись на коленях возлюбленного, отвернул голову, якобы речь идет вообще не о нем, а бес лишь усмехнулся, чувствуя скользящие по его шее пальцы. Второй подпер щеку рукой, находившейся на подлокотнике, ухмыльнувшись. Сигма тяжко вздохнул, отводя от них взгляд. –В общем, проникновением займетесь вы. Мы подождем в машине и поможем, если потребуется. –Двойное проникновение. – выдал шут, щелкнув пальцами. Достоевский прыснул себе в кулак и громко захохотал от неожиданности, заражая окружающих своим смехом. Даже Гончаров лишь усмехнулся, но сдержал смех из-за грозного взгляда Сигмы. –Коля! Придурок! – тот откинул голову назад, повиснув на шее любимого одной рукой, и продолжил смеяться, вторую запустив в свои волосы, тем самым убирая непослушные локоны с лица. Друзья переглянулись, пока один из них морщил нос, держась на переносицу пальцами. Николай лишь громко хихикал, смотря на темноволосого парня. –Мне Коли хватало, а теперь он нашел себе собрата.. – тихо прошипел тот. –Он никогда так не смеялся. – блондин улыбнулся уголками губ, начиная массировать виски сероглазого, унимая головную боль, – Федя смеется мало, но очень заразительно. Пусть насмеется от души, ладно? Сам ведь знаешь. Парень тяжело выдохнул, с некоторой печалью смотря на возлюбленных. –Мне не стоит привыкать к их дуэту? – спросил тот, пока Гоголь целовал тонкие запястья, заставляя их обладателя посмеиваться из-за щекотки от губ, – Или даже к ним таким, какие они сейчас? –Я не могу знать наверняка, но все же. Просто сейчас их не стоит разлучать. – Гончаров обратился к остальным, – Послушайте, я не хочу отрывать вас от всяких нежностей, но давайте поскорее закончим с этим. У них скоро будет обед и нам не стоит привлекать лишнее внимание. *** Машина остановилась позади здания полицейского участка. На заднем сидении автомобиля располагались двое парней в форме с нашивкой „Полиция. МВД России” на плече. Длинные волосы скрывались за фуражкой, а шут был без очков. Шрам был скрыт за слоем тонального крема. –Вы помните: удаляете данные о деле и уходите. Старайтесь не задерживаться, прокурор может вернуться в любой момент. – произнес Сигма, обернувшись назад. Федор почувствовал некую смуту при упоминании прокурора, словно он упустил одну деталь. –Федь? – послышался голос Николая со стороны, – Чего задумался? Что-то не так? –Нет-нет, все в порядке! – тот слегка улыбнулся, – Пойдем, Коленька. Двое юношей попали в здание. Участок был пуст, не считая тройки оставшихся человек и дремлющего дежурного на входе, и те без проблем прошмыгнули внутрь. Николаю не составило труда отключить камеры и напарникам оставалось лишь сделать свою задачу. Те зашли в кабинет генерала полиции, закрывая дверь. –Прошу! – Гоголь поклонился, указывая рукой на компьютер, стоящий на столе. Брюнет закатил глаза, улыбнувшись, и, предварительно надев перчатки, стал стучать пальцами по клавиатуре, бегая глазами по экрану. Бес копошился, вызывая шум позади. В его руках оказалась папка, которую тот сжал, и внезапно та вспыхнула, из-за чего глаза белокурого засветились; в них виднелся огонек. –Нечисть, кажется, и есть то самое адское пламя там, внизу? – спросил Федор, оперевшись руками о столешницу. –Все верно, душа моя. – тот приблизился к возлюбленному, прижав его к столу и прошептав, – Твой огонь был бы самым ярким. Николай поцеловал парня и провел по его запястьям пальцами, положив чужие руки на свои плечи. Вскоре поцелуи переместились на шею, из-за чего Достоевский прикрыл рот ладонью, несколько строго прошипев: –Коля, блять! – второй рукой тот толкнул его в грудь, – Что ты творишь?! Не тут же! –Нам все равно нужно переодеться. Обед закончился и все начинают возвращаться, не стоит привлекать внимание. – ответил шут, скользя кончиками пальцев под темной рубашкой. –Сука! – вновь шикнул тот, тяжело дыша, – Коля... Николай ухмыльнулся, мокро целуя худые ключицы, а священник обвил его шею руками, усевшись на столе. Холодные кончики пальцев беса скользнули ниже, начиная поглаживать чужой член, и, сам опустившись вниз, он провел по нему языком, заставляя темноволосого откинуть голову назад. Схватив его за щеки, шут вновь жадно впился в его губы, начиная снимать с себя и возлюбленного одежду. На губах Федор чувствовал собственный вкус. Брюнет обхватил своими ногами чужие бедра, прижимаясь максимально близко к нему, и стал потираться о чужой пах своим. Он уткнулся лбом в плечо светловолосого, тихо постанывая. –Хорошо.. – слышалось сквозь судорожные стоны. Гоголь прильнул к чужому уху и прошептал, понизив голос; –Кончи для меня. Ну же! – прорычал тот, оскалившись. Слегка заостренные клыки пронзили кожу, пуская кровь. Кончик языка проскользнул по ране и черноглазый простонал, пока его тело стала пробивать дрожь. Приятное тепло быстро разлилось по телу, ногти впились в чужую спину, а бес лишь самодовольно хихикнул. –Какой ты покорный. – тот прищурил глаза с хитрыми огоньками в них, – Помочь одеться? –Сам справлюсь, спасибо. – прокашлялся парень, пытаясь встать на дрожащие ноги. Возлюбленные вышли из кабинета, но те наткнулись на прокурора, удивленно глядящего на них. Произошла неловкая пауза, после которой мужчина нахмурился, смотря на Федора, и, оглянувшись, резко толкнул тех обратно в кабинет, тихо закрыв за собой дверь. –Вот же сука. – выругался темноволосый, нервно смотря на него. –И это первое, что я слышу задолго от своего сына? – хмыкнул Михаил Андреевич, – Что ты тут забыл и какого черта вы делали в кабинете генерала? –А ты вообще послушаешь меня, пап? – парень посмотрел на него из-под полуопущенных век, горько усмехнувшись, – Вынудил мать отправить меня к бабке, которая привила мне ебучую веру! –А после знакомства с этим твоим Гончаровым перестал верить. – он поморщился, глядя то на сына, то на Гоголя, – Теперь с парнями водишься. Не уберегла тебя мать Маши, позволила ей вырастить пидора!.. Гоголь хлопал глазами, смотря на говорящих, особо заостряя взгляд на постепенно злящемся Федоре, который вскоре перешел на крик. Он хотел вмешаться, но произошло следующее; –А ты и вовсе меня не растил! – не выдержав, перебил его брюнет, – У тебя одна работа и была на уме, потом и маме это привил! Ни Ваня, ни Коля тут ни при чем! –Отец во всем виноват, конечно! – прокурор строго прикрикнул, указывая пальцем на дверь, – Уйди с глаз моих! Священник фыркнул и, схватив беса за руку, ушел вместе с ним, оставляя отца одного. Через несколько минут те сели в машину, а темноволосый тяжко вздохнул. –Он переборщил. – выдал Николай, виновато отведя глаза, – Надо было брать шинель с собой. –Я поговорил с ним хотя бы как-то за несколько лет, пусть это и не так приятно, как могло быть. – он откинулся на кресло, тихо пробубнив себе под нос, – Хотелось бы встретиться с матерью. –Подожди, ты виделся с отцом? – вмешался Иван, повернувшись на задние сидения, – Ты уверен, что он не скажет про вас? –Не уверен, – признался парень, – но ведь ему не выгодно говорить про то, что я, ну, его сын, делал что-то в участке, тем более в кабинете генерала полиции? Да и я не разочарован тем, что он негативно отнесся к.. этому. Это ожидаемая реакция, в России живем все-таки. –И то верно. – кивнул головой шут.