we've all killed someone

Май - месяц относительно теплый, в отличии от остальных. Особенно прекрасны были ночи - бессоные и чаще всего на свежем воздухе, ведь Гоголю тоже не спится, а сидеть дома ему скучно. В сне потребности он не имеет, поэтому своей совушке он уделяет внимание и в это время. Достоевский стоял возле своего подъезда, глядя в телефон. Он был еще одним источником света помимо светящей луны на фоне неба, которое постепенно становилось светлее. Легкий ветерок дул на темные волосы, из-за чего они лезли в лицо, и Федор заправил пряди за ухо, оглядываясь. Никого не обнаружив, тот хотел негромко окликнуть чужое имя, как вдруг сзади его подхватили и приподняли на руки, из-за чего он выронил телефон. Перед его лицом был улыбающийся Николай, который уже тянулся за поцелуем. Губы сомкнулись, но брюнет вовсе не сопротивлялся, а наоборот - обхватил чужую шею руками и запустил пальцы в белые волосы на затылке, прикрыв глаза. –Я соскучился! – отстранившись, выдохнул шут, уткнувшись лбом в плечо черноглазого. –Мы не виделись пару часов, Коль! – посмеялся парень, пока его опускали на ноги. –Ох, только не говори, что сам не соскучился! – белокурый потянул его за щеку, хихикая. –Я и не отрицаю. – улыбнулся тот, поднимая свой телефон, – Пойдем! Священник хотел взять партнера за руку и потянуть за собой, но он остановил его, притягивая к себе. Гоголь прижался сзади, обхватив чужое тело руками, и прошептал на ухо, опаляя чувствительную кожу горячим дыханием: –Зачем идти, если можем полетать? – усмехнулся он. –Полетать? – спросил темноволосый. –Я ведь Шестикрылый ворон, забыл? – выглянув через плечо, пояснил Второй, – Стоит достать пару рук и раз - они станут крыльями! Федору было действительно интересно почувствовать себя в открытом полете, словно свободная птица, несмотря на свою боязнь высоты. Этот интерес он не скрывал и, прочитав его в темных глазах с красным оттенком, бес отпустил его и чуть отошел. Пальцы обхватили край водолазки и стянули ее. Парень невольно стал разглядывать оголенный верх тела партнера, вызывая у его обладателя ухмылку. –Хочешь выебнуться передо мной или что? – переведя взгляд на лицо со шрамом, шутливо вопросил тот. –Если бы я хотел это сделать, то явно не здесь. – с легкой улыбкой произнес Николай, поворачиваясь к напарнику спиной, – Можешь поцарапать мне спину? В постели у тебя это замечательно получается. –Иди ты! – фыркнул священник, тут же с силой проводя ногтями по коже, – Так? –Да, чудесно. – тут же на месте свежих царапин появились руки, а после из них и крылья, похожие на вороньи. Второй раскрыл их. Черные перья переливались, из-за чего Федор, словно завороженный, откровенно пялился на них, даже не моргая. Хватило лишь одного взмаха этих огромных крыльев и шут оказался в небе, незаметно выбросив что-то в сторону. Он вновь взмахнул ими в сторону земли и, подхватив возлюбленного на руки, стал набирать высоту. Брюнет испуганно вскрикнул от неожиданности, а после намертво вцепился в чужую спину, глядя вниз. –Советую посмотреть на небо, милый. – улыбнулся светловолосый, – Ты как напуганный котенок, только пушистого хвоста не хватает. Еще и волосы растрепаны! –Я сейчас умру! – еще сильнее впиваясь пальцами в кожу, сказал он, – И вообще, что ты закинул на мой балкон?? –Тебя правда сейчас так волнует то, что я бросил свою водолазку на твой балкон? – усмехнулся тот. –Я пытаюсь отвлечься! – зажмурив глаза до звездочек под веками, сказал темноволосый. –Тогда взгляни на небо, а не на землю. – повторил парень. Решив послушать совет, священник прижался к чужому телу вплотную, положив голову на плечо, и направил свой взор в светлеющее небо, усыпанное мелкими звездами. Пылинки небесных тел необычайно ярко и красиво светили, отражаясь в глубинах черного моря заинтересованных глаз. –Ты на меня так же смотрел, когда впервые увидел мое выступление. – усмехнулся бес. –У тебя глаза на затылке? – с сарказмом спросил парень, – Хотя у господина Второго не требуется это спрашивать, а то правда глаза вылезут. –Пф, с чего это ты назвал меня так официально, ха? – прыснул тот. –Тебе ведь в прошлый раз понравилось, когда я тебя так назвал. – шепнул он на чужое ухо, вызывая усмешку. Пара ног мягко опустилась на крышу многоэтажного здания хрущевки и руки Федора разжались, а его взгляд устремился осматриваться вокруг. После он перевел его на шута, задав немой вопрос. –Посмотри вон туда! – наклонившись, он указал пальцем вдаль, вероятно, показывая на ближайшее поле между границей двух городов, – Скоро рассвет, не хочешь встретить его со мной в окружении цветов? –Еще спрашиваешь? В этом городе такая унылая атмосфера, что от серости умрешь, если ты оптимист. – улыбнулся Достоевский, слегка толкнув блондина локтем. –Тогда полетели? – несильно взмахнув крыльями, захихикал Гоголь. –Если ты снова взлетишь слишком высоко, то я тебе подзатыльник пропишу! – проворчал брюнет, прижимаясь к чужой груди. Конечно же бить его он не собирался, просто пригрозил с серьезным лицом. –Да ладно тебе! Над крышами пролетим и все! – заверил он. Быстро закинув Федора на плечо под его возмущенные возгласы, шут пулей взлетел к облакам, крепко держа любимого. –Коля! Пиздабол!! – барабаня по чужой спине, испуганно крикнул тот, – Опустись! Гоголь, я не шучу!! Сейчас же! –То Господин Второй, то по фамилии. Чего это с тобой сегодня? – злорадно засмеялся парень, тут же камнем бросившись в сторону поля. –Коля, блять! – взвизгнул черноглазый, чувствуя излишне резкое снижение. К моменту падения Гоголь снизил скорость и, обхватив возлюбленного двумя руками, спиной упал в цветочное поле, слегка царапая крылья. Он не смог сдержать улыбки, чувствуя, как чужие пальцы изо всех сил держатся на плечах. Черные глаза зажмурились, но вскоре вновь открылись, почувствовав, как листок цветка пощекотал его щеку. Две крупные темные точки направились сначала на подсолнух, а после парень приподнялся, принимаясь оглядывать все вокруг. Пушистые розовые облака в бледно голубом небе медленно плыли, а ветер слегка покачивал цветы солнца, словно они убаюкивают все вокруг. Желтые цветы с черными семечками в центре занимали все поле, посреди которого находились два силуэта. Белокурый кашлянул, продолжая лежать на спине. На его лице была легкая улыбка, причину которой Федор сначала не понял, а после осознание того, что он сидит на чужом голом торсе, вовсе его не смутило. –Так и будешь на мне сидеть, золотко? – ухмыльнулся Николай, прищурившись. –Не хочу помять подсолнухи, ты и так несколько придавил. – оперевшись руками о гоголевскую грудь, сказал тот, расчерчивая невидимые спирали на коже подушечкой указательного пальца. –Если хочешь еще немного посидеть на мне, то мог бы сказать напрямую. – закинув руки за голову, произнес он. –И сам ведь догадался. – улыбнувшись уголками губ, хихикнул Достоевский. Брюнет лег на грудь партнера, еле слышно прошептав: „Люблю тебя”, и прикрыл глаза, расслабившись. Бес захлопал глазами, чувствуя, как его сердце начало биться чуть быстрее. Ему нравилось ощущать это приятное чувство, которое вызывали слова его любимого, и он расплылся в теплой улыбке, поглаживая спину любимого.