Исповедь неполноценного человека

      — Выбрали, что будете заказывать?       — Да. Два чёрных чая, пожалуйста, — Ютака вежливо улыбнулся и отдал официантке меню. Долго в одиночестве не пребывал: несколько минут в кафе появилась знакомая фигура. Сегодня на Акире были джинсы, рубашка и просторный пиджак, а красные волосы она забрала в высокий хвост.       Ютака улыбнулся, приветственно взмахивая рукой, чтобы дочь его увидела. Когда она подошла ближе, улыбка чуть погасла, потому что вблизи Акира выглядела нездорово. Бледная, с уставшим взглядом и искусанными губами.       — Привет, — она улыбнулась и села напротив него.       — Привет. Я взял тебе чёрный чай.       — Спасибо. Как дома дела?       — Неплохо. У меня появились новые клиенты, а Тосико целыми днями пропадает на работе. Зло ведь не дремлет, — хмыкнул Хания. — Как переловит всех преступников в Йокогаме, переберётся в другой город. Но да ладно, что обо мне и Тосико, у твоих стариков всё по-прежнему. Лучше скажи, ты сама как? У тебя что-то случилось? Проблемы со здоровьем, потому что, извини, выглядишь ты не очень…       — Знаю, но дело в другом.       Она замолчала: к столику подошла официантка с их заказом. Дождавшись, когда посторонний человек отойдёт, Акира только тогда продолжила.       — Что-то происходит. Ко мне вернулись кошмары и появились сильные головные боли.       — Головная боль? А кошмары так и не прекратились?       — Да. Кошмары не прошли, — кивнула Акира и сделала глоток чая. — Они связаны с Ямамото.       Ютака невольно вздрогнул. О жизни с Ямамото Акира рассказывала ничтожно мало, предпочитая не возвращаться к болезненному прошлому и стараться жить дальше. Всё, что было: обрывки, оставшиеся от Юдзо, и догадки полиции о том, что с ними, детьми, этот безумный учёный делал.       — Ямамото?       — Тогда, когда я была в плену у Ямамото… Я и Кобо, мой брат, мы близнецы. У Кобо были моменты, когда способность, как это объяснить… В общем, способность причиняла ему боль, вредила своему носителю. Кобо страдал. Ямамото что-то делал, чтобы ему стало легче, или оно само проходило, этого мы так и не смогли понять. Способность Кобо — сводить людей с ума, — на этих словах Ютака вновь вздрагивает, но Акира продолжает говорить. — У него были сильные мигрени, ему снились дурные сны. И я это всё чувствовала. Но после смерти Кобо всё прекратилось.       — А сейчас будто возобновилось? — догадался Ютака.       Акира кивнула.       — Похоже на то. И иногда я даже не уверена, что кошмары, которые мне снятся — мои.       — Кобо, — осторожно произносит имя её брата Хания, — может быть… жив?       — Не знаю. Я жалею, что у меня от него ничего не осталось. Было бы хоть что-то, так ты мог бы с ним связаться, и если бы не получилось, это значило бы, что он не в мире духов.       — Брат мёртв, — говорит Акира спокойным голосом, и у слушающей её Тосико по коже ползут мурашки. — Я видела тело, — она смотрит ей в глаза. — Кобо лежал в луже крови.       — Но ты ведь видела тело…       — Ямамото… — Акира сцепила пальцы в замок. — Очень и очень хорош в иллюзиях. Он не изменяет воспоминания, как я, но ты не отличишь его подделку от оригинала. От него было нигде не спрятаться. Юдзо Ямамото как вода — везде найдёт свой путь.       Они замолчали. Ютака не специалист, но он понимает, что дело скверно. Если есть хоть малейшая вероятность, что Кобо жив, то Акира ухватится за эту вероятность. Самая безумная идея или невероятное предположение — она и этому поверит и захочет проверить.       Ему становится не по себе от этой мысли.       — Может, всё же проблемы со здоровьем? — жалобно протянул он. Нет, мало ему несносной Тосико, рискующей собой на работе, так ещё и дочь, кажется, собралась влезть во что-то неизвестное и опасное.       — Не волнуйся, — Акира заметила смену эмоций на лице Ютаки и, протянув руку, похлопала его по ладони. — Я ещё ничего не предпринимаю, а просто делюсь с тобой тем, о чём думаю.       — Я не волнуюсь, просто ты очень похожа на Тосико. Вы обе спокойно жить не можете.       — Я не хочу привлекать к себе внимание, — напомнила ему Акира. — Я больше всего на свете хочу спокойной жизни, но я не могу не знать, что стало с единственным близким мне человеком.       — Знаю, тем более, история с борделем всё ещё свежа.       — Пока не забыла: Тосико говорила о полицейском, копающим под нас. Больше ничего не было?       — Нет. Кажется, ей удалось сместить его фокус на что-то другое.       — Хорошо, — Акира расслабилась и откинулась на спинку стула. Они встретились выпить по чашечке чая, и Ютака ничего от неё больше не требовал, поэтому удивился, когда в конце, перед тем, как уже уйти, она достала из сумки конверт и положила его на стол.       — Что это?       — На дом с ванной-джакузи.       — Нет-нет, — он замотал головой и пододвинул конверт с деньгами в её сторону. — Я не могу взять. И Тосико не возьмёт. Тебе нужнее, Акира, Франция — дорогое удовольствие. Жизнь в чужой стране вообще вещь непростая и недешёвая.       Она рассмеялась.       — Ютака, это не вся моя зарплата, — продолжая посмеиваться, Акира подвинула конверт на половину стола Хании, показывая, что решение, принятое ею, окончательное. — Не переживай, я не обеднею.       — Спасибо. Мы очень признательны.       Акира поднялась, и Ютака в очередной раз с любовью во взгляде оглядел свою дочь с головы до ног. Не приёмная она дочь, а родная. Ближе неё и Тосико для него никого нет.       — Люблю тебя, — сказал он.       — И я тебя люблю, — Акира склонилась и поцеловала Ютаку в щёку. — Поцелуй от меня Тосико и скажи ей быть осторожнее.       — Всё передам. Сделаю в лучшем виде.       — Я в тебе не сомневаюсь, — заверила его Акира.       После встречи с Ютакой она направилась в «Орхидею». Юкио просил прийти пораньше и подняться к нему в кабинет. О чём будет разговор, Акира догадывалась — главной повесткой дня оставалась должность старшей хостесс.       В клубе тихо, лишь уборщицы наводили порядок. Хания, поправив лямку сумки на плече, подошла к барной стойке, за которой стоял Рин.       — Привет, — поздоровался он.       — Привет, Рин, — кивнула Акира.       — Что-нибудь налить?       — Воды.       Они оба отвлеклись на шум: по лестнице сбежала молоденькая девушка в слезах. Она пронеслась мимо и чуть было не сбила Банану с ног.       — Дверью можно было так и не хлопать, — проворчала Ёсимото. — Или если не у себя дома, то можно?       — Что это было? — спросила Акира, получая свой стакан воды.       — Собеседование, — пояснил вместо хостесс Рин. — Юкио-сан в поисках не только старшей хостесс, но и просто хостесс. О, Нико, привет.       На соседний с Акирой стул села чуть запыхавшаяся Нико. Взглянув на неё, Акира отметила, что Кудо выглядела отдохнувшей и сияющей.       — С возвращением, — улыбнулась ей Хания.       — Спасибо. Мне было так тоскливо на ферме, ведь там нет особых развлечений, — Нико протяжно вздохнула. — Одна безысходность.       — Зато ты провела время с родителями, — попытался найти положительные стороны Рин.       — Да, но участь мою это никак не облегчило…       — Ну-ну, хватит причитать. С возвращением в цивилизацию! — крикнула ей Банана, поднимаясь по лестнице.       — По этому я тоже скучала, — пробормотала Кудо.       — Банана рада тебя видеть, — хмыкнула Акира.       — Ага… Только что болтала с Кармен у входа. Значит, мы всё ещё без старшей хостесс?       Акира опередила Нико, заметив в её глазах вопрос, который она собиралась задать.       — Не смотри на меня так.       — Но почему? — искренне удивилась Нико. Она принялась наматывать на палец локон нежно-розовых волос, забранных в пучок. — Эта должность твоя. Мы все за тебя.       — Но я не за себя.       — Ты хочешь уйти? Как Мина? — вопросы посыпались один за другим. — Или же нет? Всё дело в том детективе? Он что-то на тебя нашёл, и теперь тебе надо скрываться?       — Нико…       — Или, — щёки Нико слегка покраснели, — всё иначе? Кармен говорит, что вы очень даже ладите.       — Мы…       Акира замолчала. В последние дни она неизменно возвращалась мыслями к нему. Оправился ли Дазай после ранения? Не стало ли ему хуже? А если… Нет, не умер. Даже если не видит смысла в жизни и хочет умереть. Акира была на его месте — Ямамото не дал ей этой возможности.       — А правила? Хотя есть ведь Юкио и Ёко, но они не клиент и не хостесс…       — Значит, Кармен, — выпрямилась Акира и допила в один глоток оставшуюся в стакане воду. — Мне стоит с ней поговорить и объяснить, что иногда некоторые размышления стоит оставить при себе.       — Она не со зла, — поспешила заступиться за неё Нико. — Любо…       — Знаю, что не со зла, но мне не нравятся сплетни. А что касается моего ухода — я мечтаю о магистратуре, о Франции, а не о семейном счастье. У меня…       Акира прикусывает язык. У мамы было семейное счастье. Это то, чего она хотела. Мама обожала её и Кобо. И любила папу. Это Акира отчётливо помнит — в доме царила любовь.       И у Тосико есть муж и она. Может, не самая идеальная дочь. Они не всегда понимают друг друга и порой говорят на разных языках, но Акира знает, что там, у Тосико и Ютаки, её всегда примут, ей всегда помогут.       — Разве иметь семью — плохо? — прошептала Нико.       — У каждого свой смысл жизни, — чуть мягче произнесла Акира. — Нико, всегда быть хостесс я не собираюсь. Никто из нас, я смею предположить, не собирается до конца дней развлекать клиентов в «Орхидее». Тебе я советую того же — накопи денег и поступай учиться. Потом тебе это пригодится в жизни.       — Прости, я не хотела тебя обидеть. Акира, мне правда…       — Всё нормально.       Акира потрепала её по плечу и, отставив стакан, направилась к Юкио в кабинет. Он устало смотрел на неё из своего кресла, пальцами расслабляя узел галстука, а потом вздохнул.       — Как всё прошло? — задала вопрос она, проходя и садясь напротив него.       — Не очень, — честно признался он. — Сначала пришла мать троих детей, домохозяйка. Пойми, я стараюсь быть человеком свободных нравов, я не против, что она пришла. Если она ас в своём деле — пожалуйста, даже наличие детей не минус. Но она без образования и, простит меня бог, без симпатичного лица, но с полной уверенностью, что работать хостесс легко. Затем, — Юкио набрал в грудь побольше воздуха, чтобы продолжить, — появилась слишком обнажённая девушка, и я целый час потратил на объяснения, что у нас хостесс-клуб, а не бордель. Бордель у Исихары, там чем меньше одежды, тем лучше, а у нас — приличное заведение.       Акира во время его речи встала и налила Юкио виски.       — Спасибо, — поблагодарил он и сделал большой глоток. — Ну а последняя претендентка на должность хостесс так вообще оказалась несовершеннолетней. Хватит с нас Нико и Анджелы. Теперь у меня появился принцип — какой бы идеальной кандидаткой девушка не была, против закона я не пойду.       — Да, я её видела, — кивнула Акира. — Выскочила в слезах и хлопнула дверью так, что стёкла зазвенели.       — Не люблю доводить человека до слёз, но это…       Она хмыкает.       — Что?       — Хотел бы я, чтобы ты облегчила мою головную боль, — начинает Юкио, и Акира заранее знает, что последует дальше, — и стала старшей хостесс. Одну проблему мы бы решили.       — Я не могу, Юкио. Ёко тебе не говорила?       — Говорила, но это была её попытка тебя убедить.       Акира молча крутила кольцо на пальце. Пусть попробует.       — Юкио, прежде чем ты что-то скажешь, знай, что я уже для себя всё решила. Осенью начинается подача документов в университеты. Нужно пройти собеседование, подготовиться к вступительным экзаменам, заняться оформлением студенческой визы.       — Ты можешь поступить в Йокогамский Государственный Университет. Я смотрел их программы.       — Я тоже смотрела, я ведь там училась.       — Ну?..       — Но это не то. У меня была мечта учиться во Франции. Хотела исполнить её ещё четыре года назад, но Тосико заявила, что она меня не отпустит. Довела себя до нервной тошноты. Несовершеннолетняя в незнакомом городе, — фыркнула она, — и я ей уступила и осталась. Но магистратура… Тут она не сможет меня не отпустить.       — Но если ты поступишь здесь, то ей будет в разы спокойнее.       — Что я слышу — ты согласился с Тосико? — поддела его Акира.       Юкио усмехнулся.       — Иногда у неё бывают хорошие идеи.       — Что ты хочешь, Юкио? — спрашивает прямо, бьёт не в бровь, а в глаз, выпуская нефритовые стрелы.       Довольно ходить около.       С одним уже ходит, не нравится.       — Поступай здесь и становись старшей хостесс. Если согласишься, то будешь получать вот столько.       На уголке листка Мисима написал цифры и пододвинул его так, чтобы Хания видела. Она бегло взглянула на предполагаемую зарплату и подняла голову.       — Хочешь меня купить?       — Вовсе нет.       — Но это выглядит именно так.       — Ты достойна большего, — заявил Юкио. — Это то, что я пытаюсь до тебя донести.       — Тогда отпусти меня. Даже Тосико готова отпустить меня сейчас.       — Акира…       — Ты мой друг, — она слабо улыбнулась, — так будь им.       — Прости меня. Я… Что-то я перестарался.       Акира кивнула, соглашаясь с его словами.       — Что-то ещё?       — Рабочий вопрос, — он прокашлялся в подставленный ко рту кулак. — Грэм возвращается домой. Хочу устроить ему прощальную вечеринку. Кажется, ему нравятся бежевые цвета. Думаю отталкиваться от этого.       Акира взяла из стопки чистый листок и ручку. Вывела на бумаге: «Грэм», «Бежевые тона», «Прощальный вечер».       — Мероприятие будет только для «своих»? — поинтересовалась она.       — Да, закрытая вечеринка. Впустим определённое количество гостей и повесим объявление о том, что круг клиентов ограничен.       — Согласна.       — Алкоголь?       — Грэм пьёт белое сухое вино.       Юкио улыбнулся.       — Вкусы у него не меняются. В нашу с ним первую встречу он его пил.       — Стабильность.       — Пятый и шестой столик сдвинем, — вслух размышляет он, делая пометки. — Горо будет с нормальными друзьями. Никто не распускает руки.       — Надеюсь.       — Всё будет хорошо, — заверил её Юкио, что-то записывая. — Я поговорил об этом с ним. Горо пообещал, что такого больше не повторится.       — Посмотрим на поведение его новых друзей.       — Пойду отдавать распоряжения, — он поднялся из-за стола. — Грэм улетает завтра, так что устраиваем прощальную вечеринку сегодня.       — А я загляну к Анджеле и Кармен, — Акира последовала его примеру и отдала ему свои записи, в которые добавила несколько пунктов.       В гримёрной находились обе девушки.       — Акира…       — Мне нужно поговорить с Кармен наедине, — обратилась к расчёсывающей волосы Анджеле Акира. Анджела кивнула и тут же встала с дивана.       — Конечно.       — Что ты хотела обсудить?..       — Слышала, ты рассказывала обо мне и Дазай-сане… интересные вещи.       Очень даже ладим.       — Я…       — Я не закончила, — сказала Акира, чуть повышая голос. — Не перебивай, пожалуйста. Мои с ним отношения — мои. Я бы попросила не распространять сплетни и распускать слухи. В «Орхидее» подобное не приветствуется.       Она говорила твёрдо и уверенно, в то время как Кармен краснела.       — Не усложняй жизнь себе и другим, — закончила свою небольшую речь Хания.       — Поняла. Прости, я не…       — Мне не нужны извинения. Прими к сведению мои слова и больше так не делай.       Не хотелось доводить Кармен до слёз или прослыть жестокой, но больше хотелось не выносить свою личную жизнь на всеобщее обсуждение. Знает один — знает один, знают два — знают двадцать два, особенно если ты работаешь в небольшом заведении. По меркам других хостесс-клубов их здание считалось не самым большим, пусть и имело четыре этажа. Хостесс-клуб обычно масштабнее, помещения больше по площади и помпезнее. Юкио же старался сотворить уютное место, потому что, видимо, в родном доме у него этого не было.       Акира придирчиво оглядывала висящие на рейлинге для одежды вешалки и пыталась выбрать наряд на вечер. Не хотелось буйства блёсток и безумия красок, хотелось спокойствия. Её выбор упал на платье кремового оттенка длиной по щиколотки с разрезом на ноге. Рукава, однако, Акиру не устроили: короткие, а с данным платьем у неё браслеты и часы не сочетались. Склонившись, она вытащила коробку и, открыв её, вытянула пару белых перчаток, закрывающих запястья.       Волосы забрала в высокую причёску, выпустив прядь, что легла на грудь, а на лицо нанесла лёгкий макияж.       Грэм был рад вернуться домой, но грусть в его глазах Акира считала, стоило ему переступить порог «Орхидеи». Его и Вивьен ждал новый жизненный этап, неизвестность вперемешку с радостью, и это казалось Акире хорошей причиной для возвращения в Англию. Она разливала шампанское по бокалам, запретив Грину сделать это даже в последний его вечер в клубе, когда Юкио постучал вилкой по бокалу, привлекая всеобщее внимание, а после поднялся и попросил минуту внимания.       — Сегодня у нас с вами грустный повод для встречи. Мой дорогой друг Грэм Грин возвращается домой. Причина для этого, на мой взгляд, замечательная — он и его чудесная жена Вивьен станут родителями. Поздравляем!       По помещению прокатился ряд поздравлений, клиенты подняли бокалы, улыбаясь сидевшему в светлом костюме мужчине. Грэм поднялся на ноги и поблагодарил присутствующих кивками головы.       — Что можно пожелать? — продолжил Юкио после того, как голоса стихли. — Терпения — сужу по своим родителям. Воспитывать ребёнка нелегко, как говорит моя знакомая Тосико Тамура, — и его слова вызывают у Акиры улыбку, — но вы справитесь. За Грэма, Вивьен и их ребёнка!       Раздаётся звон хрусталя, и Акира с удовольствием отпивает шампанское, смакуя на языке пузырьки. Закусывает клубникой, потому что Горо им рассказал, что так лучше раскрывается его вкус. Грэм улыбается со слезами на глазах и направляется к Юкио, заключая его в крепкие объятия, а после возвращается за свой столик, касаясь глаз вытащенным из кармана брюк платком.       — У меня для тебя тоже есть подарок, — сказал Грэм. — Точнее, подарки, — на что Акира приподняла бровь.       Из сумки он достал и положил на стол тоненькую книжку.       — «Дуэль», — прочитала Акира лаконичное название. — Что это?       — Я написал рассказ, вдохновлённый твоим танцем с тем парнем. Он войдёт в сборник, который ещё неизвестно когда издадут, поэтому я решил сделать экземпляр лично для тебя.       — Кто я там?       — Героиня по имени Бэнико. Она сбежала вместе с Сюдзи.       — Рассказ с хорошей концовкой?       — Она открытая, но никто не умрёт.       Акира рассмеялась. Прямо как её жизнь.       — Сюдзи и Бэнико останутся вместе. Точнее, они увидятся, и по концовке будет понятно, что это их далеко не последняя встреча.       Хания бережно прижала к груди книжечку.       — Спасибо, Грэм. Мне очень приятно. Но ты сказал… подарки.       В свободную руку Акиры Грэм вложил ключи и сжал ей пальцы.       — Зачем это?       — Запасные ключи от квартиры. Хозяин в курсе, что может тебя там увидеть. Я оплачиваю аренду, очень уж мне нравится сама квартира и район, где она находится. Возьми, — повторил он, почувствовав, что Акира захотела разжать пальцы и вернуть ему ключи, вдруг тебе понадобится место, чтобы побыть одной или ещё от кого-нибудь сепарироваться — ты можешь жить там. Адрес и мой номер телефона в книге на последней странице рассказа.       — Но я не могу так…       — Можешь, — заверил Грэм. — Ты скрасила моё время в Японии и показала, что к гайдзину могут хорошо относиться. Мне было одиноко, я не так хорошо понимал язык, но страшно хотелось поговорить о литературе с кем-то, кто бы понял.       Акира улыбнулась, растроганная его словами.       — О литературе двадцатого века.       — Ты помнишь?       — Конечно. Мне тоже нравится о говорить о литературе.       — Так что прими эти доказательства моей признательности.       — Спасибо, Грэм, — вновь поблагодарила она его.       — Можешь туда Сюдзи привести…       — Так, хватит. Выпей лучше шампанского.       — Прости, оно мне уже в голову ударило.       — У меня тоже для тебя кое-что есть, — сообщила Акира, вставая из-за стола. Она быстро подошла к барной стойке и, что-то оттуда взяв, вернулась на своё место с маленькой коробочкой.       — Это не рассказ и не ключи, но…       Грэм вытянул погремушку мятного цвета.       — Для мальчика или девочки, — произнесла она.       Его глаза наполняются слезами, и Грэм обнимает Акиру так, что у неё перехватывает дыхание.       — Это чудесно! Очень красиво! Спасибо, Акира!       Отстранившись, он целует ей тыльную сторону ладони.       — Пойдём в караоке! — кричит Нико. — Давайте поднимемся и споём!

***

      Этот день должен был настать. Но к такому — признанию в чувствах от человека, который тебе безразличен — нельзя быть готовым. Акира в такие ситуации не попадала. Попадала Ёко, за школьные годы Акира вдоволь насмотрелась на то, как подруга ловко отшивала парней, которые ей не нравились. Её саму парни (да и не только они) сторонились. У неё не было друзей, она казалась одноклассницам нелюдимой и странной, а мальчики обходили её стороной, узнав, что её мать — полицейский.       Тосико Тамура умела всех заставить переживать, даже не появившись.       — Ты мне нравишься, Акира-сан, — краснея, выпаливает Фумио, когда она встала из-за стола. Хорошо, с одной стороны, что признание звучит, когда рабочий день окончен, и они в офисе остаются одни, но, с другой, она могла бы спокойно уйти домой и не услышать эти слова хотя бы сегодня, ну или больше никогда, если бы Фумио не решился признаться ей в другой день.       — Акира-сан! Подожди!       Видимо, она слишком поспешно выбегает из бюро. Нет-нет-нет, ну почему именно она…       Сбежав с лестницы, Акира останавливается, постаравшись взять себя в руки. Убегать — глупо, поэтому нужно взять и разобраться с ситуацией. Да, неприятно, но надо.       Она обернулась.       — Фумио-сан…       — Ты… Ты ведь меня слышала?       — Слышала. И нам нужно поговорить.       Он ждёт от неё ответа и чуть мрачнеет, уловив что-то холодное в её тоне.       — Фумио-сан… Мы оба знаем, что это невозможно. Ты — мой начальник, я не хочу смешивать личное и рабочее.       — Мои родители работают вместе. Им это не мешает.       — Но мы не твои родители, — мягко, но настойчиво произносит она. — И… Сомневаюсь, что я понравлюсь Ханако-сан в качестве твоей девушки. Мне очень жаль, Фумио-сан. Но я не могу. Я не отвечу взаимностью. Тебе… Тебе нужна другая девушка. Намного лучше, чем я.       Акира чувствует вину, но не должна. В чём она, собственно, виновата? Она не давала ему никаких надежд, в том числе, ложных, не флиртовала, а просто была учтива и любезна. Неужели любезность равняется взаимности? Из размышлений её вырывает голос Фумио.       — Это из-за того парня, что к нам приходил? Ты с ним?       — Какого парня?       — Который к нам приходил. В плаще и бинтах. Этот… Дазай.       Если бы слово было ядом, то им бы стало произнесённое им Дазай.       — Что? — она удивилась. Такое ощущение, что Кармен и здесь побывала, поделившись своими размышлениями. — Нет. Он здесь не… Дело не в Дазай-сане.       — Не выгораживай его.       Хочется рассмеяться — Осаму Дазай явно не нуждался в том, чтобы его выгораживали. Осаму Дазай, она не сомневалась, мог очаровать любую девушку, и сделал бы это без каких-либо проблем. Что-то в нём влекло и откликалось внутри неё самой, но вот что, Акира понять не могла. Разбираться не хотелось, и она оттягивала этот момент.       — С чего мне это делать, если мы просто знакомые?       — Акира-сан, ты мне очень нравишься. И давно. Твой голос, твоя улыбка… Что я делаю не так?! — воскликнул он в отчаянии.       — Ничего, Фумио-сан. Ты не… Тебе нужна не я, — попыталась она вновь ему втолковать. — Так будет лучше, поверь мне.       — Для кого лучше? Для всех или для тебя? — горько на неё посмотрев, Мураока ушёл. Акира выдохнула с облегчением, но рада не была — отношения портить не хотелось.       — Ками, за что? — прошептала она.       — Акира-сан?       Акира обернулась, и её с Дазаем взгляды встретились.       Живой.       — Дазай-сан…       — Что, Акира-сан? Неужели я вижу волнение на Вашем симпатичном лице?       — Вы ведь были ранены, — сердце замерло на симпатичном лице, но интересовало её сейчас другое. — Как Вы себя чувствуете?       — Неплохо. Всё ещё жив. А Вы?       — Что я?       — Вы встревожены.       — Трудности на работе, — вздохнула она.       — Они решаемы?       — Вполне. Я на это надеюсь, — оценила Акира возникшую сложность с Фумио.       — Моя проблема тоже решаема.       — Это хорошо.       — Да, но мне нужна помощь. Ваша помощь.       — Моя?       — Давайте Вы присядете.       — Что? Это ещё зачем?       — Поверьте, белладонна, из-за того, что я собираюсь Вам сообщить, лучше сесть.       Дазай, слегка обхватив пальцами её локоть, подводит её к ступеням, с которых она несколько минут назад сбежала, услышав безумные слова Фумио. Акира, помедлив, садится. Почему она доверяет ему? Почему подчиняется, невзирая на ощущение растущей опасности рядом с ним?       — У меня есть предположение, что этой женщине нужен не я, а Вы. Точнее, Ваша мать. Тосико Тамура работает в Отделе по делам мафии. В полиции нужно быть осторожнее, чтобы не нажить себе неприятелей и врагов. Но в случае с мафией этого точно не избежать.       — Хотите сказать, что моя мать перешла дорогу какому-то преступнику, что он подослал её? Но тогда не логичнее было бы нападать сразу на…       — …Тамуру-сан? — заканчивает её вопрос Дазай. — Возможно. Но к Вашей матери, смею предположить, не так легко подобраться.       — Но зачем было поджидать меня?       — Если хотят припугнуть, то могут начать с близких.       Сердце падает куда-то вниз, в ноги. Она опускает голову.       Нет-нет-нет…       — Ками…       — Но это всего лишь моё предположение, — тут же заверяет её Дазай, увидев, что с лица Акиры схлынули все краски. — Всё равно предстоит выяснить, что ей нужно.       — Вы знаете эту женщину?       Вдруг она… Вдруг она работает на Ямамото? Он всё про всех знал, но никогда не представлял им своих помощников.       — Знаю ли я? — переспросил Осаму.       — Почему Вы предположили, что ей нужна я, а не Вы? Предположение строится на словах и некоторых сведениях. Может, у неё с Вами личные счёты, и она проследила за Вами. И что если до того, как она вонзила кандзаси Вам в бок, Вы поговорили? Вы… Вы следили за мной, а она — за Вами. Вот вы и встретились.       — Считаете, что я с ней состою в сговоре?       Акира ничего не слышит. Все звуки: шум от проезжающих машин, голоса прохожих — всё стихает. Остаётся лишь он.       Она будто находится на минном поле. Каждый шаг чреват последствиями, и тут нужно взвешивать даже мысль о следующем ходе.       — Не думаю, — сделала признание, подняв голову. — Я не люблю разбрасываться громкими обвинениями без должных доказательств. Я думаю, что вы знакомы. И Вы не любите делиться.       Дазай склонил голову и, чуть сощурившись, улыбнулся.       — Очаровательно, Акира-сан.       — Что Вы от меня хотите? Возвращаясь к Вашим словам о моей помощи.       — Я не имею права просить Вас о подобном, белладонна. У нас не самые простые отношения, и я по-прежнему считаю, что Вы — незарегистрированный эспер, принявший участие в инциденте с «Белым лебедем», но…       — В опасности оказываюсь либо я, либо моя мать. Я помогу Вам, Дазай-сан, — заявила Акира.       Он почему-то хмыкнул.       — Неплохо держитесь: не выглядите потрясённой или испуганной, — он склоняется, уперевшись ладонями в колени, и испытующе на неё смотрит. — Поделитесь секретом такого самообладания?       — Паникой делу не поможешь, — следует ответ, и Акира поднимается на ноги, отряхивая юбку. — Я не хочу, чтобы моя семья пострадала. Дазай-сан... — обращается она к нему, и он вопросительно вскидывает бровь: — Надо что-то предпринять.