Грань миров

Некоторое время Джинхэй стоял молча, затем, схватившись за голову, присел на корточки и дрожащим голосом произнес: — Значит, только я знаю, где книга грани? — Да, — ответила Мингжу, смотря с сожалением на него. — Почему моё прошлое воплощение не убил Лерома? Как мне справиться с этим? — подняв голову и посмотрев на Жрицу, спросил Джинхэй. — Я уже говорила, ты перерождался несчетное количество раз, но погибал, так и не дойдя до своей цели. Они были слабы, некоторые даже не успевали овладевать силами или дожить едва ли до пятнадцати, как погибали. Те сны, которые тебе снились, были вовсе не сны, а воспоминания из прошлых жизней, миров и эпох, — женщина вздохнула. — Сейчас ты являешься самым сильным своим воплощением. Я чувствую в тебе древнюю силу. Однако ты сопротивляешься ей. Почему?! — она посмотрела на растерянного Джинхэя. — Ты должен принять её, только так ты сможешь разорвать эту петлю. А главное защитить дорогих твоему сердцу людей, — произнесла с грустью в голосе Мингжу. — Госпожа возлагает на меня непосильную ношу! Даже имея, как вы говорите, огромную силу, как я могу противостоять Водному владыке, которого боится весь мифический мир?! Я даже себя защитить не могу и постоянно вынужден прятаться за Ли Чжи, а он, —Джинхэй резко замолчал. — Юный Господин уже догадался, верно? — спросила Жрица. — О чем?! О том, что Ли Чжи также каким-то образом связан со мной и чертовым Леромом? — раздраженно произнес Джинхэй. — Это так! Но я не та, кто сможет дать подробные ответы юному Господину, — женщина подошла ближе к дереву и слегка коснулась мертвой половины ствола. Джинхэй нервно усмехнулся и некоторое время хранил молчание, а затем спросил: — Король Лемарин мог проходить сквозь миры, но лишь для своей забавы… Разные эпохи. значит и были те, которые существовали задолго до его правления?! — его голос звучал взволнованно. Жрица молчала, её взгляд стал сложным. — «Когда граница между небом и землёй растворяется, можно прыгать между мирами. Там мёртвые могут навещать живых и наоборот», — это ведь из книги грани?! Вы мертвы, но я могу общаться с вами… Верно?! — прошептал Джинхэй, смотря на холодное выражение лица Жрицы. Жрица не ответила ему. — Что если Царицы лишили не просто сил Короля Лемарина, потому что опасались Лерома, они знали, что эта сила не уйдёт в землю, а выберет определённого человека? — произнес Джинхэй. — Это невозможно! — резко ответила Жрица, сбитая с толку. — Как раз-таки и возможно… Царица Реннира была наполовину жрицей, насколько мне известно, вы можете предсказывать будущее, вы показали мне воспоминание, где она рассказывала обо мне Россало. Тогда даже Лером не родился, не то что я… — он нахмурил брови. — У меня есть вопрос к Верховной Жрице, — Джинхэй увидел, как Мингжу кивнула. — Я… моё прошлое воплощение умирал хоть раз от руки Лерома напрямую? — Нет! — Мингжу сглотнула и печально посмотрела на него. — Твоя смерть была мучительной. Иногда ты погибал в сражениях, иногда это просто из-за несчастного случая, этому было две причины, — она медленно моргнула. — Первая, я говорила, что твоими родителями должны были быть потомки Жрицы Жемчужных островов и человек клана «Белой луны». Если это было не так, то древняя сила, что выбрала тебя, считала, что ты недостаточно силен, поэтому она обрывала твою жизнь, по новой перерождая тебя. Вторая, это твоё наказание. — Наказание?! А то, что некая сила решала, жить мне или не жить, это не наказание? — рассердился Джинхэй, но быстро успокоился и тяжело вздохнул. — Что за наказание? — угрюмо спросил он. — Ты оборвал свою жизнь сам. Ты должен был убить Лерома сам, но ради того, кого любил, решил принести себя в жертву, — ответила Жрица. — Почему я так поступил? — спросил, недоумевая, Джинхэй. — Ты отказался заплатить цену за обладание более мощной силой, — Жрица отвела взгляд от него. — Ты лишь наполовину принадлежишь мифическому миру, вторая твоя половина принадлежит человеческому. Чтобы убить такое могущественное существо, как Лером, нужна огромная сила, которой у тебя не было… А чтобы обладать ею, тебе нужно было заплатить самую высокую цену, — женщина бросила печальный взгляд на Джинхэя. — Какую еще цену? Разве не эта сила дана была мне не, чтобы я смог избавиться от Водного Владыки?! — спросил он, недоумевая. — Ты не понимаешь! — Жрица закрыла половину лица своей рукой, тихо вздыхая. — Так объясните! — рассерженно произнес Джинхэй. — За волшебство нужно платить, чем больше могущество, тем выше плата! Для тебя цена оказалась слишком велика, ты должен был позволить пасть своему возлюбленному от руки Лерома. Но ты воспротивился и принёс себя в жертву, спасая его и наделяя силой, которая будет его защищать. — У волшебства извращенное понятие платы! Что ж, я хоть этого и не помню, но не жалею о том, что сделал! Как я мог позволить умереть невинному?! — Джинхэй помассировал виски. — Так почему Лером остался жив, если я дал силы своему возлюбленному?! Кто тот, кого я любил? — спросил он. — Что-то пошло не так… Я не знаю, — женщина схватилась за голову, вскрикивая от боли. — Что с вами? — испуганно спросил Джинхэй. — Моё время. Оно на исходе, — ответила Жрица, превозмогая боль. — Я могу вам помочь? — спросил Джинхэй. — Нет. На последний вопрос ты и так знаешь ответ… Кто он такой! — ответила Жрица. Джинхэй замер, его сердце пропустило удар, а на душе стало так печально. Но собравшись с мыслями, он широко раскрыл глаза и сжал кулаки. Он не был дураком и сразу понял, что речь идёт о Ли Чжи. Но он не понимал, почему мужчина не помнит его. Пока хаотичный водоворот мыслей поглощал Джинхэя, раздался снова голос Жрицы. — Почему? Почему третий молодой Господин спросил про свою смерть? — спросила, недоумевая, женщина, возвращаясь к теме, которую поднял Джинхэй. Джинхэй вернулся из своих мыслей. — Все дело в Реннире. Если мои догадки верны, то не знаю даже, кто коварнее и злее, сын или мать! — он сжал руки в кулаки. — Проклятье! — прокричал сердито Джинхэй. — О чем это вы?! — спросила Жрица, не понимая, что так разозлило Джинхэя. — Она выбрала меня изначально, потому что сила, которая якобы «выбрала меня», не покинет моё тело. И раз за силу нужно платить, то и Лером столкнулся с такой же платой. Чтобы забрать силу, он должен был убить меня своими руками! — он истерично хохотнул.— Действительно, сын и мать года! Она изначально не смогла ничего сделать с того момента, как пришёл Лемарин. Она ничего не смогла сделать и с собственным сыном. Поэтому она решила его наказать. Наказать мною! Я в этой игре пешка, которую можно ломать, убивать и использовать. Реннира права была, что Лером не умеет любить, однако если то, что вы показали и рассказали мне, правда, то он просто пытается доказать обратное. И когда ему это надоест, он с превеликим удовольствием вонзит мне кинжал в сердце. Благодарю! — Джинхэй отвесил шуточный поклон и, запрокинув голову назад, понизил голос. — Ваше Величество Реннира, вы так щедры! Вы загубили куда больше невинных жизней, даже чем Король Лемарин, и речь идёт даже не обо мне! Вы довольны?! Надеюсь, вам видно все то, что происходит сейчас! — прокричал он, глядя в чёрную пустошь. — Дитя, не говори так! Ты не понимаешь, у юной Царицы не было выбора! — взволнованно и испуганно произнесла женщина, видя, как разозлился Джинхэй, что его глаза стали цвета аквамарина. — Неужели?! Выбор есть всегда! Мой наставник всегда говорил мне: «Если дороги нет, то ее можно найти, если найти не получается, то можно построить», — он увидел, как пустошь стала содрогаться, а на кончиках его пальцев появилось яркое белое свечение, опустив голову. — Ты… — пробормотала женщина с широко раскрытыми глазами. — Простите меня, Госпожа. Я понимаю, что не прав, просто я сильно разозлился. Реннира знала, что Лером будет одержим мною, а значит, не сможет убить, следовательно, и силу не отберёт. Но если я буду рядом, он сможет использовать меня, — Джинхэй подошёл ближе к дереву и коснулся рукой середины ствола. — Такая чудовищная сила нужна для абсолютной власти. Лером хочет власти не только над этим миром, но и над всеми, — он нахмурил брови. — Неужели с помощью этой силы он хочет снять грань?! Тогда все миры будут доступны каждому… — его голос был наполнен ужасом. — Третьему молодому Господину не нужно извиняться передо мной! В ваших словах есть правда! Найдите Верховных Провидицу и Ведьму, они вам помогут и дадут куда больше ответов. Видя тебя, я могу с уверенностью сказать, что ты сможешь противостоять Лерому. Прощайте, юный Господин Джинхэй! — женщина мягко улыбнулась и поклонилась. Её тело окутало слабо голубое свечение, и начало распадаться на маленькие морские капельки. Джинхэй в ужасе подскочил к ней и со слезами на глазах прокричал: — О нет, не уходите! Прошу вас, не оставляйте меня! Я еще многое не успел спросить! — его голос дрожал. — Не волнуйся, дитя! Ты не один! Мое время давно уже пришло… Я уже давно мертва, то, что ты видишь перед собой, лишь остатки моей запечатанной силы в свитках, не более. Книга грани, она, — женщина вздохнула и замолчала, смотря на Джинхэя. — Что с книгой грани?! Книга, — он резко замолк и схватился за полупрозрачную руку женщины. — Книга не просто так имеет это название, что… Что такое грань? — он прищурил глаза, видя, как женщина горько улыбнулась. — Нет! Я меняю свой вопрос! Кто… кем является грань?! Реннира?! Или Россало?! — произнес он, судорожно смотря на исчезающую Жрицу. Мингжу молчала, поэтому Джинхэй схватил ее за плечи и прокричал: — Молю, Госпожа, ответьте мне на последний вопрос, умоляю, это важно! — его голос был наполнен отчаянием. Женщина на последнем издыхании подалась к нему, держась за его плечи, и что-то прошептала на ухо Джинхэю, а затем исчезла. В этот момент его лицо побледнело, а зрачки сузились до маленьких точек. В тишине слышно было тяжёлое дыхание Джинхэя, капли воды падали в воду, нарушая тишину. Тяжело дыша, он закрыл глаза и загробным голосом произнес: — Верни меня! **** Ли Чжи налил себе чарку с вином, но поднеся ее к своим губам, замер. Он прищурил глаза и скосил их в сторону. — Вы чувствуете это? — спросил он у Эрно и Лау, которые продолжали спорить друг с другом, как избавить маленького Джинхэя от заклятия. — О чем ты?! — недоумевая, спросил Лау. — Я не слышу цветов смерти, и Шиши затихли, — холодно ответил Ли Чжи и поставил чарку с вином на стол. — Ну и что?! Шиши просто боятся разбудить Джинхэя, — ответил небрежно Лау. — Нет, Ли Чжи прав! Шиши никогда не умолкают. Жители поместья всегда их слышат, даже если они не произносят и звука, — Эрно нахмурился. — Джинхэй-эр может быть в опасности, скорее идём! — с этими словами он схватил Лау за руку и вылетел прочь, направляясь в покои, где спал Джинхэй. Ли Чжи быстро выпрыгнул в окно и в один миг достиг окна покоев, ворвавшись в них. В это же время в покои ворвались Эрно и Лау. Ли Чжи отдернул занавес и увидел, что Джинхэя нет в кровати, а вместо него спят Шиши. — Как это?! Что с ними такое? Где Джинхэй-эр? — изумленно спросил Лау. — Они погружены в глубокий сон, — произнес Эрно, нахмурившись. Ли Чжи взмахнул рукой над головами маленьких Шиши, и на его лице промелькнуло изумление. — Что это за магия, которая погрузила их в такой глубокий сон? — спросил Лау, не менее изумленный происходящим. — Это древняя магия. Она не несёт вреда. Но вот где маленький Джинхэй?! — произнес растерянно Эрно. Ли Чжи сжал рукоять своего меча и, скрипя зубами, сказал: — Его нет в поместье! Как кто-то мог похитить его у меня под носом? — рассвирепел он. — Думаю, утра мы не дождёмся… нужно сказать сейчас! — произнес тревожно Эрно. — Нет! С ума сошел, сначала найдём Джинхэя-эр, иначе он обрушит крышу этого поместья на нас! — тревожно произнес Лау. — Сказать что? — требовательно спросил Ли Чжи. — Хуже уже точно не будет! Он должен знать, вдруг это дело рук того, кого он знает! —произнес Эрно, отцепляя от себя лапы Лау, который от волнения стал обращаться. — О, небеса, помилуйте нас! Ли Чжи, умоляю, сдерживай свой гнев. Мы обязательно найдём Джинхэя! Пока Эрно рассказывает тебе, я пойду поищу Джинхэя, вдруг он просто ходит во сне! — пропищал жалобно Лау и бросился наутек. Эрно вздохнул и покачал головой. Он не винил молодого оборотня за страх перед Ли Чжи, мужчина действительно был страшен в гневе, а его чудовищная аура могла задушить. Он рассказал все, что они видели на берегу моря. Чем больше Эрно рассказывал, тем темнее и злее становилось лицо Ли Чжи. Тот, дослушав до конца, вцепился в край стола и тяжело задышал. — Ли Чжи, это ведь запретный обряд. Не так ли? — тихо спросил Эрно. — Есть только одна тварь, которая способна на такое. И это… — сжав край стола, он раскрошил его в щепки. — Лером, — после этого он стремительно вышел из покоев, направляясь на улицу. Эрно направился следом за ним, вытирая пот и унимая дрожь, которая появилась из-за ауры Ли Чжи. Выйдя на улицу, Эрно увидел, как Ли Чжи направился к каменному мосту. — Постой! Куда ты? — встревожился Эрно. — Мальчишка находится у Верховных! — раздраженно произнес Ли Чжи. — Почему ты так решил? — спросил изумленно Эрно. — Лером бы не стал появляться как вор. И тем более усыплять Шиши. Это под силу только Верховным. Или, — он замолчал, будто в его сознании всплыл давно забытый образ. Эрно хотел было спросить, о чем говорит Ли Чжи, как вдруг услышали крик Лау. Молодой оборотень, запыхавшись, достиг мужчин и произнес обеспокоенно: — Вы чувствуете?! Земля дрожит! Ли Чжи и Эрно хотели было сказать, что молодой оборотень спятил, как вдруг сами почувствовали толчки. — Что это такое? — спросил Эрно. — Смотрите! — вскрикнул Лау, указывая в сторону, где было ущелье. Ли Чжи и Эрно прищурились. Падающий водопад замедлился, а из ущелья исходил ослепляющий белый свет. Вишня, что росла на краю обрыва, наклонилась, и её ветви стремительно направились вниз. Трое, наблюдавшие за этим явлением, чувствовали, как замирают их сердца, а по телу пробегает легкая дрожь. Словно сила, что исходила из ущелья, говорила о своём величии. В этот момент ветви, что-то поднимая из ущелья, очень осторожно вытащили и поставили на землю. Яркий свет утих, и трое смогли увидеть, что вытащили ветви вишни. — Сяо Джинхэй! — крикнул радостно Лау и побежал к парню, окутанному светом. — Нет, Лау! Не подходи к нему! — прокричал Эрно, но не успел. Ли Чжи смотрел на Джинхэя немигающим взглядом. Он больше не был ребенком. Его иссиня-чёрные волосы развевались подобно шелку, белые ночные одеяния шуршали при дуновении ветра. Босые ноги были слегка грязными, но не ранеными. Вокруг его талии покоились ветви, продолжая обвивать его очень осторожно, но крепко. Лицо Джинхэя ничего не выражало, широко открытые глаза были цвета аквамарина, а тело окутывало белое свечение. Казалось, он был в неком трансе. Но как только Лау приблизился к нему, он резко повернул голову к молодому оборотню, и одна из ветвь на его талии, словно атакующая змея, пронзила плечо парня. Лау, шипя от боли, отпрыгнул назад и, зажимая рану, произнес: — Проклятье! Что с ним такое, он не узнает нас?! — Я не думаю, что это вообще он перед нами. Скорее, некая сила завладела нашим Джинхэем! — тревожно произнес Эрно. — Но я не чувствую никаких сил от него! — произнес, морщась от боли, Лау. — Нет! Это он! — сказал Ли Чжи и, убрав свой меч в ножны, пошёл к парню. — Постой! Ли Чжи, это опасно! — произнес Эрно и бросился вслед за мужчиной, однако был безжалостно атакован Джинхэем и поэтому отступил. — Джинхэй! Посмотри на меня! — позвал Ли Чжи парня. Если до этого Джинхэй ни на что не реагировал, то сейчас он повернулся и посмотрел на Ли Чжи. У Лау и Эрно отвисли челюсти. Молодой оборотень обиженно произнес: — Почему на нас он напал, а на Ли Чжи нет?! — Потому что они связаны, — ответил тихо Эрно, смотря на Ли Чжи и Джинхэя. — Пойдём со мной! — сказал мягко Ли Чжи и протянул руку к лицу Джинхэя. Никаких атак не последовало за этим. Джинхэй несколько раз моргнул, и его глаза снова стали как прежде. Ветви вишни осторожно отпустили его талию и вернулись в прежнее состояние. Свечение вокруг него угасло, и в это время на улицу выбежали обеспокоенные Шиши. — Цзиньлун, ты нашел меня? — Джинхэй улыбнулся и протянул дрожащую руку к лицу Ли Чжи. — Я так тосковал по тебе… — с этими словами из серо-зеленных глаз скатились слезы, и он потерял сознание, падая в крепкие объятия Ли Чжи. Мужчина, услышав слова парня, широко раскрыл свои глаза, зрачки его сузились, а на лице отобразились все возможные эмоции. Сердце его пропустило удар, он крепко обнял Джинхэя, что был без сознания, и, взяв его на руки, молча унёс в поместье. — Что… что это только, что было? — потрясенно спросил Лау. — Не знаю, но думаю, что все уже хорошо, о Джинхэе позаботится Ли Чжи, а вот тебе нужна помощь. Твоя рана не заживает, — сказал сбивчиво Эрно, в голове которого звучали последние слова Джинхэя. — И то верно. Это впервые, когда моя рана не затягивается, и мне ужасно больно, — молодой оборотень принял человеческое обличие и поплелся в поместье. — Брат Эрно, ты знаешь, кто такой Цзиньлун? Что это была за сила, которая овладела Джинхэем? И почему моя рана не заживает?! — продолжал сыпать вопросами Лау, пока Эрно разминал травы в ступе. — Нет. И лучше будет, если ты не станешь спрашивать об этом Ли Чжи или Джинхэя. Этот ребенок был не в себе. Забудь об этом! — сказал беспомощно Эрно, перебивая очередные вопросы Лау. — Ли Чжи выбрал Сяо Джинхэя, потому что он такой, же как я. Мои родители стыдились меня, стая считала, что я вообще проклятый. Оборотень, получивший в дар целительство,— Лау горько усмехнулся. — Оборотень это оборотень, он не может обладать иной магией, — он зашипел от травяной мази, которую ему нанес Эрно. — Что если Джинхэй такой же?! Люди ненавидят таких, как мы. А судя потому, что мы недавно видели, он определенно лишь наполовину человек. К тому же, его родители послали кучу ядовитых вещей. Ли Чжи тогда был в ярости и сжёг все эти вещи, — произнес угрюмо Лау, укладываясь на кровать. — Рана должна затянуться. Это древняя сила, поэтому ты не можешь сам исцелиться. Не беспокойся и отдыхай. Ли Чжи и я позаботимся о Джинхэе-эр, — мягко сказал Эрно, проигнорировав то, что сказал Лау. Лау ничего не сказал, только что-то невнятно промычал и отвернулся, моментально засыпая. Эрно поджал губы. Лау был сыном вожака стаи оборотней, но отношения с родителями у парня не задались. Его считали проклятым. Лау мог исцелять, причиной такого необычного дара могло стать его рождение. Его мать была на охоте, когда начались роды, она не смогла вернуться в стаю и родила Лау на друидских землях. Вскоре там открыли охоту на оборотней, поэтому когда Лау не было тринадцати, его отец-вожак стаи принял решение иммигрировать в другие земли. Узнав, что земли охраняет Кровавый лис, вожак стаи был вынужден принять мнение своих братьев и сестер о том, что такому существу нужен необычный дар. Поэтому они решили отдать Лау в качестве дани за то, что они смогут жить свободно и спокойно на землях, что принадлежат мифическим существам. Когда пришел Ли Чжи на встречу с оборотнями, мужчина увидел, как маленький Лау смотрит на него с мольбой о согласии. Ли Чжи проигнорировал вожака стаи и молча взял, словно мешок картошки, Лау, бросив на ходу: — Я забираю у тебя самое ценное лишь за клочок земли, — Ли Чжи злорадно усмехнулся.— Вожак стаи! Вы сегодня ели на востоке, а ночевать будете на западе*, — он бросил презрительный взгляд на вытянутое лицо вожака стаи. — Бросить бы камень в крысу, да боюсь перебить посуду**, — произнес холодно Ли Чжи и, держа Лау, развернулся, покидая территорию, на которой обосновались оборотни. Вспомнив это, Эрно был в ужасе от поступка вожака. Через несколько лет семья хотела наладить отношения с Лау, но Ли Чжи не позволил им это сделать. Как ни странно, но и Лау сам не выказывал желания встречаться с семьей или статей. Для него семьёй был Ли Чжи, Эрно и маленькие духи, а теперь, когда появился Джинхэй, он стал считать и его частью своей семьи. Выплывая из своих воспоминаний, Эрно тяжело вздохнул и ушел в свои покои, встретив по пути обеспокоенных Шиши. Он мягко погладил их по головам и увел их с собой, сказав, что Ли Чжи все равно никого не подпустит сейчас к Джинхэю. И это было правдой, Ли Чжи осторожно уложил Джинхэя на кровать, перед этим он омыл его ноги. Ночные одеяния были влажными, Ли Чжи предполагал, что парень был в воде, но сила, что его окружала, не дала намокнуть ему полностью. Поэтому он осторожно снял одеяния с него и переодел в сухие. Касаясь прохладной кожи Джинхэя, Ли Чжи ощутил, как ток пробегает по его телу. Он встал и ненадолго ушёл, вернувшись со шкатулкой. Присел на стул и, поставив шкатулку перед собой на стол, он посмотрел сложным взглядом на кровать, где мирно спал Джинхэй. Он открыл шкатулку и достал красную ленту для волос, что была вышита золотыми нитями с орнаментом лотоса. Медленно закрыв глаза, он погрузился в давно забытые воспоминания. *** — Цзиньлун, где же вы были? Я волновался! — раздался звонкий голос того, кто сидел возле озера с лотосами. — На границах были волнения, мое присутствие там было необходимо! — Ли Чжи мягко улыбнулся. — Я привёз подарок для тебя. Длинные пальцы легонько коснулись широких рукавов мужчины, и послышался звонкий смех. — Если это действительно так, то наши мысли схожи. Я так же приготовил подарок для Цзиньлуна, — смущенно сказал юноша в светлых одеяниях. Ли Чжи немного растерялся, чувствуя, как теплота мягко окутывает его сердце, но все же достал маленькую нефритовую шкатулку и открыл её. — Это лента для волос, сделанная из редчайшего, тончайшего шёлка, однако она настолько прочна, что не каждый кинжал сможет её разрезать! — Ли Чжи увидел, как серо-зеленые глаза восхищенно загорелись.— Вы позволите иметь дерзость с моей стороны повязать её для вас?! — спросил учтиво он. Глаза юноши широко раскрылись, а щека, что была открыта, покраснела. Он слегка поджал губы и смущенно протянул руки к своим волосам, снимая с них ленту. Немного поколебавшись, он все же тихо вздохнул и дрожащими руками развязал шнурки, которые крепили ажурную серебряную часть маски. Она покрывала его правую сторону щеки, доходя до губ. Он часто задышал и опустил голову, не смея смотреть на Ли Чжи. — Кожа — как снег, облик — как цветок! — произнес Ли Чжи и взял в руки осторожно густые, иссиня-черные волосы, подвязывая их красной лентой. Закончив это, он сел рядом со смущенным юношей. Юноша коснулся пальцами длинного конца красной ленты и не смог сдержать улыбки. — Благодарю вас! Я… у меня тоже есть подарок, вот, — с этими словами он вытащил из широкого рукава своих одеяний шкатулку и протянул ее мужчине, который не отрывал глаз от него. Ли Чжи принял шкатулку и, открыв её, замер. Внутри лежало золотое крепление для волос, украшенное драгоценными камнями и искусными орнаментами лотоса. Он очень бережно смотрел на драгоценность, а потом взял за руку юношу, который вздрогнул, но не смел поднимать головы на него. — Я благодарен вам! Тогда не окажете ли мне честь надеть её?! — спросил Ли Чжи и быстро перехватил руку юноши, который хотел надеть снова серебряную половину маски на свое лицо, — Не прячь его от меня! Я уже видел, ты прекрасен! — сказал успокаивающим тоном Ли Чжи. Юноша замер на мгновение, но все же, сжав маску, убрал её и встал позади мужчины, который сидел прямо. Юноша снял крепление для волос Ли Чжи, которые водопадом рассыпались по широкой спине, источая запах лотоса. Он осторожно собрал волосы и закрепил украшение, которое он подарил ему. В чистых небесных водах озера с лотосами виделось отражение красивого мужчины в красных одеяниях с вышивкой золотыми нитями дракона, а позади него стоял юноша, чьи волосы развевались вместе с красной лентой по ветру. В миг картина расплылась и появилась другая. — Цзиньлун, прошу… возьми, сохрани их, — окровавленная рука протянула шкатулку, открывая ее, где лежали красная лента и золотое крепление для волос. — Пусть это будет с тобой. Так ты будешь знать, что я всегда рядом. Не вини себя и ни о чем не сожалей! Живи! Ты должен жить! Обещай мне! — произнес дрожащим голосом юноша, захлебываясь кровью. — Не покидай меня! Ты не можешь меня покинуть! Ты единственное, что у меня есть! Всё это время я жил только ради тебя! — Ли Чжи сжал окровавленную руку и начал её целовать. — Не будь таким жестоким, не проси меня о жизни без тебя! — плача, произнес он. — Я так счастлив, слыша эти слова. Мне не хватило смелости сказать, что я так сильно тебя люблю! Но, — юноша зашелся кровавым кашлем. — Однажды я найду тебя! Обязательно найду, мой Цзиньлун! Не становись чудовищем, как он… Однажды мы снова встретимся, я обещаю, — с этими словами рука, что держала у сердца шкатулку, упала на пол. Ли Чжи взревел и, плача, прижал к себе мёртвого юношу, целуя его в лоб. *** Картинка расплылась, и Ли Чжи в поту вскочил со стула, оглядываясь в покоях. Он закрыл шкатулку и, убрав её в стол, подошёл к кровати, где мирно спал Джинхэй. Встав на колени, он взял прядь чёрных волос и, поднеся их к своим губам, произнес: — Ты выполнил обещание и вернулся ко мне… Спустя столько лет… Ты не нарушил обещание… А я вспомнил то, что забыл, прости, что не смог вспомнить тебя сразу… — его голос звучал очень нежно, а глаза цвета янтаря наполнились слезами и печалью. На улице хлынул дождь, обрушивая свои печальные воды на ночные земли. Принося с собой прохладу и тоску. Шиши вскинули головы к окну, проверяя состояние спящего Лау, и жалобно что-то запричитали. «Поплачь… тебе станет легче, мой друг! Ты вспомнил… лицо того, кого столько столетий не мог вспомнить. Того, кому дал обещание» — подумал про себя Эрно и прикрыл глаза рукой, не дав скатиться слезам с его глаз.