Грань миров

Джинхэй влетел в покои, хлопнув дверью и ворча: — Глупый лис, глупый Ли Чжи. Я так боялся за него, а ему как с гуся вода. Маленькие Шиши стали больше, чтоб сравняться с ростом Джинхэя, и, обняв его, стали курлыкать, пытаясь успокоить его. Джинхэй нашёл это забавным и, вспомнив, что маленькие духи столько времени ждали его, расстроился. Обняв их, он тяжело вздохнул. — Простите, что сразу не вспомнил вас… Вы так долго меня ждали, вам, должно быть, было одиноко. Шиши, услышав слова своего хозяина, быстро уменьшились до размера с ладонь и, повиснув на рукавах Джинхэя, начали трещать и даже плакать. Хватаясь маленькими ручками за одеяния, они продолжали урусить. — Ну, ну! Я с вами. Больше я не покину вас, — мягко сказал Джинхэй и погладил пальцами маленькие головки Шиши. — Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать, — раздался голос Ли Чжи, который вошёл в покои. Джинхэй закатил глаза и проворчал: — О чем ты? — Ты ведь сказал, что как только избавимся от Лерома, ты вернёшься в свой мир, — неохотно ответил Ли Чжи и нахмурился. — А где мой мир? — задал вопрос Джинхэй, повернувшись к Ли Чжи. — Что? — изумленно спросил Ли Чжи. — После сегодняшнего я вообще не знаю, где моё место, куда я должен вернуться, или же я должен остаться, — горькая улыбка появилась на лице Джинхэя. — Ли Чжи, я хотел бы снова повторить тебе, что я не тот Джинхэй, которого ты знал когда-то. Поэтому не жди от меня того, чего ждал от него. Я не стану мириться, не буду послушным или же молчаливым. Меня сильно злило, что ты делал вид, что тот поцелуй для тебя ничего не значит. Но я знаю, что это не так. Отрицаешь ты это или нет. Но я не знаю того, кого видел в воспоминаниях, того Цзиньлуна знал прошлый Джинхэй, но не я, — Джинхэй почесал голову. — Сложно, правда?! Я и сам сейчас много не понимаю, все так запутанно, но я могу сказать одно, — он посмотрел на спокойного Ли Чжи. — В чем я уверен, так это в том, что я люблю тебя. И мне совершенно неважно, что ты не примешь мои чувства. Я просто хочу, чтобы ты знал. Эм, пожалуй, это все, что я хотел сказать, — Джинхэй неловко улыбнулся и хотел было уйти, но Ли Чжи остановил его, взяв за руку. Маленькие Шиши быстро спрыгнули с Джинхэя и, расплывшись в улыбках, исчезли. — С чего ты взял, что я не приму их? — спросил глубоким голосом Ли Чжи, смотря в изумленные глаза Джинхэя. Джинхэй так опешил, что открыл рот в немом вопросе, продолжая блуждать беглым взглядом по лицу Ли Чжи. В этот момент в дверь постучали, и Джинхэй отпрянул от Ли Чжи, краснея, прочищая горло. В покои вошла Жилан. — Прошу прощения, что помешала, но нам нужно поговорить, — вежливый тон заставил двоих в покоях напрячься. Ли Чжи был недоволен появлением Жилан в столь неподходящий момент. Сказанные слова Джинхэем заставили его желать намного большего, чем просто быть рядом с ним. Ему было мало простых касаний, и это его только злило. Страх потерять Джинхэя сейчас был во сто крат больше, чем когда-либо. Пока он раздумывал об этом, тёплая рука Джинхэя нерешительно взяла его холодную руку. Он посмотрел вниз и почувствовал, как в груди что-то кольнуло. — Идём, — Джинхэй пошёл вперёд и потянул за собой Ли Чжи. Как только они вошли в главный зал, то увидели, как Ланфен отправляет воронов с посланиями. — Я оповестила всех, кто на нашей стороне, и призвала их быть готовыми в любой момент вступить в наши ряды, — загробным голосом произнесла Ланфен. — В ряды?! Какие ещё ряды… — растерянно пробормотал Джинхэй. — Юный Господин ведь не думает, что Лером будет сидеть сложа руки, а затем явится на поле боя один, — Жилан вздохнула и присела на стул. — То, что вы видели в моей обители, не то что армией, это даже отрядом назвать нельзя. Эти твари даже не так сильны, если бы не барьер, мы смогли бы уничтожить их… — Жилан закурила трубку, выпуская белое облако, и из дыма образовалось несчетное количество фигурок. — У Лерома на службе помимо монстров куча демонов, духов, а также имеются и люди, которые следуют за ним, — она выдохнула снова дым, и фигурки начали сражаться. Джинхэй, смотря на это, с ужасом вспомнил воспоминания, которые он видел. Зажмурившись и нервно облизнув свои губы, напрочь забыв о Ли Чжи, руку которого он сжал сильнее. — Вы хотите сказать, что Ли Чжи и нам придётся сражаться. Устроить целую бойню, как ту, что я видел?! Нет! Я не согласен! Вы снова хотите, чтобы он прошёл через это?! Вы хотите, чтобы мой Ли Чжи сражался снова против людей?! Вы что, спятили?! Сражайтесь вы — Верховные, а я вам помогу, только не втягивайте его! — повысив голос, прокричал Джинхэй, и его глаза стали аквамаринового цвета. — Юный Господин умеет пользоваться своей силой?! То, что было в моей обители, было чистой случайностью! Вы даже сейчас не можете её контролировать, — резко возразила Жилан. — Ну так научите! Что вам мешает?! — все больше и больше распалялся Джинхэй. — Джинхэй, послушай, ты обладаешь непростой силой, чтобы ею овладеть, потребуется не год и не два. А десятилетия, а возможно, и столетия. У нас нет этого времени. Ли Чжи является хранителем этих земель, и его обязанность защищать мифических существ, — вмешалась Ланфен. Ли Чжи стоял молча, опустив голову, смотря, как крепко рука Джинхэя держит его руку, но при этом дрожит. Ему было все равно, о чем идёт речь, сейчас он был просто изумлен тем, что Джинхэй пытается защитить его. Ведь он думал, что Джинхэй, увидев те страшные воспоминания и вспомнив свое прошлое, возненавидит его или, хуже всего, будет бояться, но он этого не сделал, более того, он стал открытым и отбросил осторожность. К тому же, заявил о своей любви к нему. Прошлый Джинхэй был очень сдержанным, но этот был похож на вихрь. Всё это заставляло его ещё сильнее влюбляться в Джинхэя. — Вы же Верховные! Ну так ускорьте моё обучение! Или вы просто так говорите, потому что сами не знаете, как обучить меня! — Джинхэй мотнул головой и скрипнул зубами. — Ваш Верховный Жнец, он ведь владеет силой времени, так пусть придумает что-нибудь. Или как разрушить жизнь человека, так вы в первых рядах, а что сейчас?! Ищите отговорки! — крик Джинхэя был таким громким и сильным, что в этот момент вазы, что стояли с цветами, взорвались. Маленькие Шиши прибежали и обхватили ноги Джинхэя, жалобно треща что-то. Джинхэй поморщился и, выдохнув, опомнился, что о том, о ком он говорил, находится за его спиной. Выдохнув, он отпустил руку Ли Чжи и с усилием потер свое лицо, пока оно не стало красным. — Простите! — произнес он. Ланфен и Жилан поджали губы. Хотя они были и изумлены, но они понимали, что чувствует Джинхэй. — Тебе не за что извиняться! Ты ни в чем не виноват. Верховные правы, я обязан защищать мифических существ и эти земли, — спокойно произнес Ли Чжи. Джинхэй обернулся и со страхом в глазах произнес: — Но я… я хотел лишь… просто я хотел тебя защитить, понимаешь?! Я ничего не имел в виду другого, я… — Я знаю. Но это моя обязанность защищать тебя, а не наоборот, — успокоил Ли Чжи и притянул беспокойного Джинхэя в свои объятия. Ланфен и Жилан обомлели от увиденного. Даже маленькие Шиши были изумлены и, увидев это, протянули протяжно «о». — Какая муха укусила этого мальчишку? А где же его «Аа, убью того и сего»? Прибавим ещё испепеляющий взгляд, рычание, тяжёлую, убийственную ауру, — прошептала Ланфен. — Сестра… — беспомощно произнесла Жилан. — Я слышу Верховную Ведьму. Лучше бы вы были столь разговорчивы и рассказали, какие отношения связывают вас и того прихвостня Рама, — злорадно произнес Ли Чжи и отстранился от Джинхэя. Ланфен помрачнела. Жилан так же интересовал этот вопрос. Джинхэй вспомнил Рама и произнес: — Верно… Этот тип очень странный. Он называет меня «Вашей светлостью» и всегда такой вежливый и осторожный. От этого становится только ещё страшнее при виде его, — он вздрогнул. — А ещё он так посмотрел на вас, Госпожа Ланфен… Будто сожалеет о чем-то. — Сожалеет, как же, — Ланфен горько улыбнулась. — Скрывать все равно бессмысленно. — она погладила одного из своих воронов, который ластился об её руку. — Когда-то Рам был тем, кем я больше всего дорожила, и в один миг стал тем, кого я возненавидела больше всех на свете. Думаю, такой ответ вас устроит, — она вздернула подбородок вверх. — Не волнуйся, в следующий раз я обязательно убью его. Теперь я хотела бы спросить юного Господина, — она посмотрела на Джинхэя, видя его ошеломленный взгляд. — Ты никого не встречал в пустоши, кроме Лерома? — Почему вы спрашиваете? — ответил вопросом на вопрос Джинхэй. Жилан посмотрела, как Ли Чжи нахмурился, поэтому она пояснила вопрос Ланфен: — Когда юный Господин вытолкнул меня и остался один, возможно, до прихода Лерома вы встретили кого-то, того, кого нет уже в живых. Это могла быть Верховная Жрица, к примеру, или же… — Нет! — перебил ее Джинхэй. — Кроме Лерома не было никого, — твердо и уверенно ответил Джинхэй. — Ладно, хорошо. Я просто так спросила, потому что нам бы не помешала помощь, — со вздохом пробормотала Ланфен. Джинхэй поджал губы и отвел свой взгляд вниз, смотря на Шиши, которые устроились возле его ног и смотрели на него своими горящими глазами. Ли Чжи пристально наблюдал за Джинхэем, но ничего не сказал. Он знал, что Джинхэй солгал, но не знал причину, однако раз он не хочет об этом говорить Верховным, возможно, расскажет ему. Ли Чжи не догадывался, что Джинхэй вообще не собирается рассказывать о своих встречах с прошлыми воплощениями. Ведь теперь он знает, где находится книга грани, а также знает, что прошлое его воплощение обмануло Ли Чжи. Это все заставляло чувствовать его злость и подавленность. — Ладно, тогда мы заберём Джинхэя и спрячем его, — произнесла Ланфен, потирая висок. — Ты права, мы сможем его прятать, пока не придумаем способ, как обучить его, а также ослабить Лерома, чтобы уничтожить его, — подхватила предложение Жилан. — Что?! — изумился Джинхэй, вынырнув из своих раздумий. — Ты будешь в безопасности, мы… — Нет! Он останется со мной! — холодный голос Ли Чжи звучал угрожающе и властно. — Послушай, Ли Чжи, — Ланфен вздохнула. — Даже если Лером действительно сдержит свое слово, то он в любой момент может заявиться, и тогда Джинхэй окажется в опасности.… — Верховной Ведьме нужно повторять дважды?! — злорадная улыбка появилась на лице Ли Чжи. — Я в состоянии защитить своего супруга. Он останется со мной! — его голос стал утробным и почти перешёл на рычание. — Ваше Величество, послушайте… — Ли Чжи прав! — вмешался Джинхэй. — Я останусь с ним. Не хочу быть трусом, а также не хочу оставлять Ли Чжи. Думаю, раз мы все обсудили, давайте на этом закончим, в отличие от вас, я хоть и наполовину, но все же являюсь человеком. Ну, я надеюсь на это, по крайней мере… Я сильно устал. И хочу спать. Поэтому, думаю, вам пора… — Джинхэй помассировал виски и отвесил поклон. Женщины обомлели от такого. И только Ли Чжи пришёл в восторг и в хорошее расположение духа. Ланфен и Жилан понимали, что Джинхэй все ещё не доверяет им, и они не винили его за это. Поэтому, встав, они кивнули. Стая воронов налетела на них, кружа вокруг, словно смерч. — Джинхэй, если что-то случится, просто подумай о нас, и ты переместишься к нам, — Ланфен посмотрела на Ли Чжи. — Мы скоро вновь встретимся с тобой, — с этими словами она поклонилась и исчезла. — Берегите себя, юный Господин и вы, Ваше Величество, — уважительно произнесла Жилан и так же исчезла, как и Ланфен в вороньей стае. После чего с громким карканьем вороны вылетели из окна, покидая поместье Ли Чжи, оставляя после себя несчетное количество вороного крыла. На улице уже давно рассвело, но было холодно и зябко. Тусклые лучи солнца лениво проникли в открытое окно, слегка касаясь длинных иссиня-чёрных волос Джинхэя, который продолжал стоять и смотреть холодным взглядом в окно, где вдали в небе сверкали молнии. Его талию обвили крепкие руки Ли Чжи, а горячее дыхание обжигало его шею. Никто не знал, о чем в этот момент он думал. *** Эрно добрался до лавки старика Шэня, однако того не оказалось дома. Почувствовав болотный запах, он вошёл в небольшое поместье, которое находилось рядом с лавкой. Убранство было скромное, все было чисто и аккуратно. Войдя в небольшие покои, он ничего необычного не заметил, вздохнув, он собирался уже покинуть их, как его взор привлек старый и потрепанный свиток. Некоторое время он колебался, но все же взял свиток и развернул его. Взгляд Эрно потяжелел и наполнился печалью. На потрепанном, жёлтом и местами уже порванном свитке был изображен Ли Чжи: светлые одеяния, распущенные волосы, а на голове специальное Императорское крепление. Он стоял на крыльце дворца, что был изображен позади него и приветствовал свой народ. На лице его была безмятежная улыбка, а взгляд был мягким. Эрно провел рукой по изображению и произнес: — Так значит все же и ты когда-то мог так искренне улыбаться и светиться, подобно солнцу, озаряя свой народ… — Эрно тяжело вздохнул. — Интересно, увижу ли я когда-либо такую же улыбку на твоём лице, мой друг?! Ты говорил, что я был тем, кто спас тебя, но на деле это ты был тем, кто спас меня от отчаяния… — он свернул свиток и, поджав губы, покинул покои. Сейчас он был убеждён в словах Ли Чжи, что старик Шэнь действительно являлся жителем павшего Королевства лисьего лотоса. Оставался вопрос, почему старик столько сотен лет скрывал это и раскрылся сейчас?! Пока Эрно раздумывал, его окликнул старческий женский голос. — Ах, Господин Эрно! — пожилая женщина подошла ближе к нему. — Повелительница времен года. Что вас сюда привело, на окраину?! — растерянно спросил Эрно, смотря на маленькую пожилую женщину перед собой. — Пришло время золото сменить на серебро. В этом году я немного припозднилась, — ответила с печалью в голосе пожилая женщина, прикрывая длинным рукавом накидки свою руку, что была иссохшей и чёрной. — Моя госпожа, что случилось? Вы отравлены? — испуганно спросил Эрно — Увы, но это так. Когда я покрывала землю золотом, на меня напал Водный владыка. Хотел отобрать мой посох. Однако я смогла дать отпор. Хоть я и стара, но ещё могу постоять за себя, — женщина посмеялась, а затем её улыбка померкла. — Этот выродок смог отравить меня и позаимствовать часть моей силы. Посмотрите на мою пао, — её тон понизился, а глаза, что были белыми, стали черными от гнева. Эрно взглянул внимательно на одеяния повелительницы времен года и замер. Обычно в её седые волосы были вплетены цветы, но сейчас они были засохшими и почерневшими. Наряд её почти не отличался за исключением пао. Верхняя короткая рубашка была сшита из четырёх кусков ткани, что олицетворяло четыре времени года. Рубаха была небесного цвета, где в буквальном смысле распускались цветы, набухали почки на деревьях и пели птицы. Юбка же была сшита из двенадцати кусков ткани, что олицетворяло двенадцать месяцев. Она была изумрудного цвета. Высокая трава, что колыхалась на ней, была усеяна различными цветами, над которыми порхали бабочки и летали пчелы. Широкий пояс на талии с фартуком, а также туфли были серого цвета, на которых было изображено другое время года. Деревья роняли золотые листья под проливным дождём, что сопровождался молнией и громом. А поверх всего наряда была лёгкая полупрозрачная пао серебристо-белого цвета. Деревья и горы на ней были укрыты снегом, а река, что протекала, была покрыта льдом, которая блестела от слабых лучей солнца. Однако сейчас Эрно заметил, как на накидке разбушевалась самая что ни на есть вьюга. — Моя госпожа, как? Как это возможно? Неужели Лером обладает возможностью, которая может отбирать силы мифических существ? — испуганно спросил Эрно. — Хм, сам он не может. Эта сила вовсе не его, а демона, который передал её ему. В мире есть только один демон, который может высасывать души, отнимать силу, и имя его Коен, — разозленно произнесла повелительница времен года. — Уже нет. Ли Чжи убил его не так давно, — Эрно нахмурился. — Но зачем Лерому ваша сила?! — растерянно спросил он. — Хуцзин уничтожил Коена?! — изумилась женщина. — Кто же знает, зачем?! Но вряд ли он хочет мне помочь в моей работе… — она вздохнула. — Ну, уже все в прошлом. Сейчас мне нужно получить противоядие у Господина Шэня. Однако я слышала, что он отправился за каким-то редким растением в земли, что принадлежат людям на востоке. Думаю, немного подождать его здесь… — Хм. Я тоже ищу Господина Шэня, как насчёт того, чтобы вместе со мной отправиться на его поиски? — предложил Эрно вежливо. — Что ж, похоже, дело срочное… Я не возражаю, — вздохнув, сказала женщина. — Тогда прошу вас, — с этими словами Эрно перевоплотился в свою форму гибрида и мотнул головой, указывая женщине забраться на его спину. Повелительница времен года была изумлена, увидев перевоплощение Эрно, но возражать или спрашивать ни о чем не стала и забралась к нему на спину, крепко держась за его гриву. Эрно, убедившись, что женщина крепко держится, сорвался с места, оставляя глубокие следы в земле после когтистых огромных лап. *** Прошло несколько дней, Джинхэй не знал, смеяться ему или плакать, так как с тех пор, как Верховные покинули поместье, он и Ли Чжи остались одни. И если он чувствовал себя неловко, то Ли Чжи без зазрения совести вёл себя как ни в чем не бывало. Он не только пытался удивлять Джинхэя, заваливать подарками, водить его в различные заведения, чем только сильнее пугал местных жителей, но и не оставлял его без присмотра, прожигая его взглядом. Всё это сводило Джинхэя с ума. Через несколько дней у него не было место куда-либо складывать подарки. Шиши только и успевали утаскивать их на склад. Хоть он и был счастлив, однако было то, что не давало ему покоя. Каждую ночь он вскрикивал от кошмаров, которые продолжали его терзать. Это были не обычные кошмары, а скорее страшные воспоминания из его прошлых жизней. И во всех этих «снах» были он, Ли Чжи и Лером. И каждых раз он погибал или был замучен до смерти Леромом. Тогда как Ли Чжи был постоянно изранен или же страдал душевно. Из-за этого Джинхэй не выспался, однако рассказывать Ли Чжи о том, что его беспокоит, он не спешил. Поэтому ссылался на то, что скучает по своим родителям, а также по брату Зихао и Бэю. Это не было неправдой, он действительно скучал. Но сейчас он чувствовал себя запертым в мышеловке, ожидая прихода зверя. Ли Чжи не был дураком, он знал, что Джинхэй его обманывает, но тот был упрям и стоял на своем. Было ещё то, что его также беспокоило, он знал, что Джинхэй солгал, когда ответил, что кроме Лерома он никого не встретил в пустоши. Но почему?! Раздумывая об этом, он сидел на дереве, свесив одну ногу вниз, ожидая, пока Джинхэй выйдет из купальни. — Вы узнали что-нибудь? — спросил он холодно, продолжая смотреть на открытое окно в покоях. — Водный владыка исчез. Его нет на земле, — послышался шепот. — Где бы кто не был на суше, от нас не скрыться. Мы найдём, услышим, увидим и все расскажем… — тихий галдеж пронесся по округе. — Тц. Замолчите! Достаточно того, что эта тварь ушёл в свою обитель. Нечего больше об этом галдеть, — Ли Чжи усмехнулся. — Вы передали Эрно и Лау, чтобы они возвращались? — спросил он, строго глядя на цветы, что росли подле поместья. — Да, да. Оборотень сказал: «На севере и западе собираются войска людей. Я возвращаюсь!» — шёпот был наполнен волнением. Ли Чжи вскинул бровь вверх и хмыкнул: — Это правда? Воцарилась тишина, через некоторое время шёпот разнесся эхом: — Войны идут… Лязг мечей, топот копыт, тяжёлые дыхания. Мм, знамя двух кланов ветер развевает над сотнями тысяч голов. Близится война, война, война. — Замолчите! — рявкнул Ли Чжи и, сощурив глаза, наклонил голову набок. — Куда направляются они? — В земли юного Господина, — ответ последовал незамедлительно. — Ха. А это очень интересно. Зачем людишкам идти в земли клана «Белой луны»?! — Ли Чжи спрыгнул с дерева и, заложив руки за спину, подошёл к обрыву, смотря вдаль. — Эрно ещё не нашёл старика Шэня? — спросил он, не поворачиваясь к цветам. Цветы молчали. Ли Чжи нахмурился, он вздохнул, гадая, куда пропал Эрно, раз даже цветы не смогли найти его. — Насчёт людишек, — Ли Чжи холодно посмотрел на водопад. — Оповестите Верховных. Скажите, что если клану «Белой луны» будет угрожать опасность, я уничтожу два клана с северных и западных земель. — Нельзя! Нельзя! Нельзя! — послышался галдеж. — А ну, молчать! Вас забыл спросить! — рыкнул Ли Чжи, продолжая смотреть вдаль. — Скажем юному Господину. Расскажем! Расскажем! Он не допустит, защитит, помешает. — послышалось шипение. Ли Чжи резко повернулся к цветам и опасно сузил глаза: — Смеете мне угрожать?! Если только хоть что-то скажете Джинхэю, я выжгу вас всех и корня не оставлю на всем белом свете, — процедил сквозь зубы он. — Страшно. Страшно. Страшно. Помилуй! — затряслись цветы. — Довольно. Что-нибудь узнали о Джинхэе? — потирая висок, перевел тему Ли Чжи. — Морская обитель. Морская обитель, — ответили цветы, дрожа. — Морская обитель?! Что он задумал? — насторожился Ли Чжи. — Мы не знаем. Не знаем. Но Шиши знают. Он все им рассказывает. — Шиши? Что последнее вы слышали? — Он сказал:«Нужно больше крови в меч». После чего увидел нас и замолчал. Больше он не говорит ничего при нас. — Ха! Догадливый. Он понял, что вы шпионите за ним. Ладно, — усмехнувшись, произнес Ли Чжи и замолчал, направившись в покои, бросив холодный взгляд на цветы, которые замолчали. Джинхэй вышел из купальни, облаченный в золотистого цвета одеяния. Уже прошло довольно много времени, с тех пор как он очутился в этом мире и эпохе, но так и не мог привыкнуть к одежде. И сейчас его снова раздражали длинные рукава и подол платья. Однако он не успел даже толком разозлиться, как двери распахнулись и в покои вошёл Ли Чжи, увидев, как мужчина расплылся в улыбке, он вздрогнул. И на это была причина, дело было в том, что Ли Чжи вёл себя как всегда, за исключением моментов, когда они были вместе. Ли Чжи был постоянно раздражен, но стоило Джинхэю оказаться рядом, как тот сразу расплывался в улыбке и становился весьма услужливым. Это поведение действительно напоминало Джинхэю хитрую лису, он не мог понять, что задумал Ли Чжи, но и с того дня они ни разу не говорили с ним о Лероме. И если Джинхэй заводил разговор, то Ли Чжи мастерски избегал его или же менял тему. Вспомнив об этом, Джинхэй опустил голову. — Ты так прекрасен! — произнес Ли Чжи и, взяв за подбородок Джинхэя, приподнял его голову. — М… спасибо… — Джинхэй взял за руку Ли Чжи и подвел его к столу, усаживая за стол. Ли Чжи послушно сел, наблюдая за каждым движением Джинхэя, который кивнул головой Шиши, и те внесли поднос, на котором стоял кувшин с вином и две чарки, а также некоторые закуски. Взяв поднос у Шиши, он слабо им улыбнулся в ответ, те поклонились и удалились, оставляя двоих наедине. — Разве ты привык к вину? — спросил, вскинув бровь, Ли Чжи, смотря, как Джинхэй разливается вино по чаркам. — Не особо… Но ты ведь любишь вино, а я хочу разделить этот момент с тобой. Нельзя? — Джинхэй сжал кувшин в руках, смотря пристально на Ли Чжи. Ли Чжи усмехнулся и, взяв чарку с вином, протянул её Джинхэю: — Ну, почему же, давай разделим этот кувшин. Джинхэй взял чарку и слегка пригубил вино, сев напротив Ли Чжи, который опрокинул полную чарку вина себе в рот, не отрывая глаз от него. Джинхэй снова наполнил чарку Ли Чжи. — Где ты взял это вино? — спросил с холодной улыбкой Ли Чжи и снова осушил чарку. «Черт побери! Ты что, пьяница?! Как ты можешь хлестать такое крепкое вино, словно воду с родника» — вопил про себя Джинхэй, чувствуя, как его голова уже от одной чарки начала кружиться. Но вслух ответил: — Разве это не твоё любимое вино? Оно ведь из белых персиков и голубых лепестков лотоса. — Да, верно, — Ли Чжи снова осушил чарку с вином и налил ее вновь до краёв. — Где ты его взял? Джинхэй слегка смочил губы вином и ответил: — Нашёл на складе, где Эрно хранит вино. — Вот как. Там тысячи кувшинов с вином, так почему именно это? Я не говорил тебе… Джинхэй разозлился и, выпив залпом вино, со стуком опустив чарку на стол, повысил голос: — Ну, все, хватит! Что ты хочешь, чтобы я сказал, что я вспомнил, что ты любишь, или то, что я наугад угадал, гадая на ромашке, или, может, потому что понятия не имею, откуда я знаю, что тебе нравится? Какую погоду ты любишь, какое вино ты пьёшь, какую музыку ты любишь, в чем ты хорош, а в чем ты плох, — Джинхэй скрипнул зубами. — Я понятия не имею, откуда я это знаю, это просто в моей голове, — он постучал указательным пальцем по своему виску. — Но когда я вижу, как ты на это реагируешь, в моей груди все сжимается, я не хочу видеть твою фальшивую улыбку, вместо всего этого я хочу, чтобы ты сам мне рассказывал обо всем. О том, что заставляет твоё сердце биться чаще, что радует глаз, от чего душа поёт, что заставляет бросать тень на твою улыбку или плескаться грусть в твоих глазах. Я очень жадный человек, мне хочется все это разделить с тобой. Но ты не позволяешь этого сделать. Ты не позволяешь даже на дюйм стать к тебе ближе, — Джинхэй замолчал, почувствовав, как его глаза наполнились слезами. Нахмурившись, он выдохнул и, прикрыв рукой лицо, произнес: — Прости, я пойду в гостевые покои. Хочу побыть один, — он поклонился сидевшему Ли Чжи и ушёл, оставляя его в одиночестве. Ли Чжи взял кувшин с вином и залпом выпил его. — И почему же я не могу напиться?! Сколько бы не выпил вина, все равно не могу опьянеть. Но ты… Опьяняешь меня. Если бы ты знал, как я боюсь однажды открыть глаза и не увидеть тебя, не услышать твоего голоса и не вдохнуть чудный аромат освежающей мяты. Джинхэй, ожидание так утомительно и больно. Я ждал тебя так долго, что сейчас рядом с тобой чувствую себя уязвимым, — пробормотал себе под нос Ли Чжи, откинувшись на спинку стула, смотря на серое небо. Джинхэй, влетев в гостевые покои, пыхтел от злости: — Черт побери, да что с ним не так? Почему мы не можем найти общий язык? Я и так чувствую угрызения совести за обманы моего прошлого «я». Нет, не так, мне хочется плакать каждый раз, когда я вижу его, внутри меня сердце замирает, а душа ликует, однако мне становится от этого грустно и слезы так и норовят слететь с глаз. Ненавижу это состояние… И что мне делать?! Мало мне проблем, так ещё и это, — сняв верхнюю одежду, он плюхнулся на кровать. — Вы тоже думаете, что я не прав или схожу с ума? — он посмотрел на Шиши, которые побежали следом за ним, когда он вышел из покоев. Шиши, смотря своими большими, горящими глазами на Джинхэя, запыхтели и закурлыкали, уменьшаясь, залезая на кровать к Джинхэю, устраиваясь подле его ног. Джинхэй выдохнул и, слабо улыбнувшись, погладил их по головам. — Жалко, что я не понимаю вас. Мне бы хотелось с вами поговорить… Я переживаю, что мог когда-либо обидеть вас… Шиши замотали головами и затрещали. Джинхэй рассмеялся и, обняв их, сказал: — Я понял, понял! — он зевнул и залез под одеяло. — Давайте спать… Я немного устал. Шиши, видя, как их хозяин уснул, свернулись калачиками возле его ног и закрыли свои глаза. **** Джинхэя отбросило к стволу дерева, от удара спиной он харкнул кровью, не в силах подняться. Не успев даже перевести дух, его с силой схватили за волосы, заставляя поднять голову. Боль пронзала все его тело, кровь, что сочилась с его лба, застилала его глаза. — Бедный, бедный мой милый Джинхэй! — холодный голос Лерома прокатился со смехом по пустоши. — Тебе, должно быть, больно?! Ну, ты ведь можешь признать поражение и пойти вместе со мной, — Лером усмехнулся, увидев, как Джинхэй пытается сопротивляться. — Мы ведь похожи с тобой! Прожив несколько лет в твоём мире, я осознал, что хочу быть с тобой рядом. Мы ведь можем вернуться в твой мир и жить вместе. Не нужно повторять прошлые ошибки. — Ошибки?! — Джинхэй сплюнул кровь и расхохотался. — Ты чокнутый ублюдок. Действительно думаешь, что я буду вместе с тобой?! Разве я не говорил уже, что люблю Ли Чжи? Он для меня все. Но если ты убьёшь меня, я буду возрождаться, пока не найду способ прикончить тебя. Так что давай! Я не против прожить ещё одну жизнь, только бы не видеть твою рожу, — осипшим голосом прокричал он Лером усмехнулся и, схватив Джинхэя за шею, прижал его дереву, жадно впиваясь в него взглядом. — Ты действительно испытываешь моё терпение?! Конечно же, я не убью тебя и даже не трону. Хотя я хотел бы взять тебя прямо сейчас, — он увидел, как Джинхэй прожег его испепеляющим взглядом. — Из всех твоих воплощений ты привлекаешь меня больше, чем другие. Даже тот Джинхэй, которого я повстречал, будучи ребёнком, так не интересовал меня, как тот, что сейчас передо мной. Думаю, дело в том, что ты рос и жил в другом мире. Поэтому ты особенный. Убить?! — он рассмеялся и приблизился ближе к Джинхэю. — Знаешь, милый мой Джинхэй, у твоих прошлых воплощений и тебя все же есть кое-что общее, ни они, ни ты не способны отнять жизнь даже у такого, как я, — после этих слов он впился в губы Джинхэя, жадно целуя его. Джинхэй так опешил, что если до этого его голова кружилась, то сейчас его ум был ясен как никогда. Также он почувствовал, чем глубже поцелуй становился, тем сильнее его внутренности наполнялись холодом. Волосы его покрылись инеем, тело стало покрываться льдом. Встретившись с насмешливым взглядом Лерома, он прищурился, и через мгновение его рот наполнился кровью. Лером отстранился от Джинхэя, вытирая свою губу, с которой капала кровь, и посмотрел на Джинхэя, который выдохнул пар изо рта и сплюнул кровь. — Мерзость. Ты что, действительно думал, что я буду спокойно сидеть, пока ты решил заморозить меня?! Откуда у тебя эта сила? — усмехаясь и вставая на ноги, спросил Джинхэй. Лером рассмеялся и встал на ноги. Джинхэй вздрогнул, увидев, как его взгляд безумен. — Прекрасно! Нравится?! Я одолжил эту силу у кое-кого, не думал, что это сработает, но неплохо владеть подобным даром, — захлопал в ладоши Лером. — Должен сказать, что идея спрятать тебя в другом мире была не так уж и плоха. И как же ты догадался? Учитывая, что ты жил все это время, как обычный человек. — У меня были хорошие учителя, — огрызнулся Джинхэй и заблокировал удар Лерома. Лером рассмеялся, сморщив нос. — Ну, конечно! Цзиньлун и его маленькие друзья. Видишь ли, я многое хотел бы рассказать тебе, но мне бы хотелось это сделать в более уютной обстановке, — он сбил с ног Джинхэя, прижимая его к холодной земле. — Например, в морской обители. И я бы не прочь все же взглянуть на книгу грани, изначально она принадлежала моей матушке, поэтому я имею право увидеть её. Было нечестно скрывать её от меня, ты так не считаешь? — усмехнувшись, спросил Лером. — Понятия не имею, о чем ты… — Джинхэй вцепился в руки Лерома. — Не у того Джинхэя спрашиваешь, — с этими словами он, зажмурившись, проговорил про себя: — Пусть все получится! Ну же! Я хочу вернуться к Ли Чжи! — открыв глаза, которые стали аквамаринового цвета, он отбросил Лерома от себя. Лером отлетел, перевернувшись в воздухе, рукой пробороздил, оставляя после себя в чёрной земле глубокие следы, остановился. — М. Неплохо! — расплывшись в злорадной улыбке, он превратился в белый дым. Джинхэй вытер рукавом свое окровавленное лицо и стал оглядываться. Но Лерома не было видно, лишь его голос разносился эхом по пустоши. — Значит, ты черпаешь свои силы, слыша и думая о Ли Чжи?! Хм, обидно. Сильный удар сбил Джинхэя с ног. — Видишь ли, как я ранее и сказал, что однажды сила, которой он обладает, поглотит его. Он забудет, кто ты. Забудет о чувствах, которые испытывает к тебе. В один прекрасный момент ты станешь для него никем. В этот день он покинет тебя. Предаст. Ты должен понимать, что Цзиньлуна, которого ты знал, больше нет, его съел хитрый лис. Как только он добьётся от тебя, чего хочет, так сразу же возит меч в спину! И в итоге ты, мой милый Джинхэй, останешься один! И ты придешь ко мне! И я буду тебя ждать! Запомни эти слова! — смеясь, голос разносился эхом по пустоши. С каждым словом Лерома он обрушивал удары на Джинхэя. — Этого не произойдёт! Ты ничего не знаешь! Ли Чжи никогда не оставит меня! — осипшим голосом прокричал Джинхэй. — Может, и так! Но останется ли он, если узнает о твоём обмане? О том, что ты обещал сделать его человеком?! Вынудил проживать столько сотен лет в ожидании тебя и служить Верховным, а до этого быть цепным псом мне! Ли Чжи гордый, он ни за что не простит тебе всего этого. Ведь именно ты стал его погибелью! — Заткнись! — прокричал Джинхэй, и его тело засветилось ярким светом. **** Джинхэй открыл глаза, тяжело дыша, весь в поту. Вскочив в кровати и оглядываясь по сторонам, он чувствовал, как его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. В покоях было темно и не было никого. — Все… В-все хорошо, Джинхэй, тебе приснился просто страшный сон. Нет, не так, плохое воспоминание. Все хорошо, успокойся! — шептал он себе под нос, поджимая к животу ноги, обхватывая руками их. — Ю-Ю, Юн, где вы? — позвал тихо он, но ответа не последовало. Вспомнив слова Лерома, он сглотнул. — Ли… Ли Чжи, Ли Чжи! Где ты? — позвал он дрожащим голосом. Ответа снова не было, поэтому, вскочив на ноги, он, шатаясь и роняя все на своем пути, побежал в покои Ли Чжи, однако ворвавшись в них, он никого не обнаружил. В поместье не было никого. Страх и отчаяние затопили его. Плача, он начал кричать: — Ли Чжи, вернись! Не оставляй меня одного! Я был не прав, прости меня, умоляю! Только не бросай! — упав на пол, он обливался горьким слезами. В этот момент открылась дверь, и в покои забежал изумленный Ли Чжи, взмахнув рукой, зажигая свечи в покоях. — Что случилось? Но ответа Ли Чжи не услышал, Джинхэй, увидев его, вскочил и, спотыкаясь, набросился на него, обнимая. — Ты вернулся! Не оставляй меня больше одного! — заплаканными глазами он смотрел умоляющим взглядом на Ли Чжи и цеплялся за него, дрожа. Ли Чжи опешил, он впервые видел его таким, даже в обители Верховной Провидицы Джинхэй не был таким, как сейчас. Что могло его так испугать и бросить в такое отчаяние, что он дрожал и обливался слезами, не найдя его. Ранее, когда Джинхэй уснул, он позвал Шиши и дал им некоторые поручения, отправив в лавки за едой, этим всегда занимались Лау или Эрно, но сейчас, когда их не было, а сам он не хотел покидать Джинхэя, он отправил Шиши. Которые не сильно жаждали покидать своего хозяина, поэтому Ли Чжи вышел из поместья и следил, пока Шиши действительно не покинут гору. И как только он убедился, что те исчезли, он собирался вернуться, но услышал крик Джинхэя, поэтому немедленно бросился в покои. Увидев в таком состоянии Джинхэя, он почувствовал, как его сердце разбивается. Обхватив обеими руками лицо Джинхэя, он начал осыпать его поцелуями со словами: — Глупый, ну куда же я уйду от тебя?! Я никогда не покину тебя! Пойду за тобой куда захочешь, последую в твой мир. Стану твоим щитом, мечом… твоей тенью. Даже если прогонишь, я не отступлю, не уйду. — Правда? Ты обещаешь мне? — отвечал неловко на поцелуи Джинхэй. — Правда… — Ли Чжи поднял Джинхэя на руки и отнёс на кровать. Нежные и лёгкие прикосновения к волосам и лицу Джинхэя вызывали у него трепет в сердце. Страстные поцелуи перехватывали дыхание. Джинхэй не заметил, как остался полностью нагим, видя перед собой так же обнаженную грудь Ли Чжи. Дрожащими руками он обхватил мужчину за шею и прижался к нему, тяжело дыша, не замечая, как его глаза наполняются снова слезами. — Ли Чжи, я тебя… Но он не сумел договорить, несчитанное количество поцелуев обрушилось на его тело, обжигая и заставляя дрожать. От прикосновений горячих рук бежали мурашки. Нежные касания и действия Ли Чжи переворачивали все внутри Джинхэя, заставляя замереть и впитывать в свое тело каждое движение мужчины. Глаза янтарного цвета, что обжигали своим взглядом, были наполнены печалью и в то же время необыкновенной теплотой, от чего сердце Джинхэя бесчисленное количество раз падало и трепетало, подобно мотыльку, летящему на огонь. Им не нужно было что-либо говорить друг другу, их тела, сердца и движения говорили сами за себя. Крепко держа в своих объятиях, Ли Чжи не отрывал свой взгляд от человека, с кем слился воедино. Каждое их движение приносило им мучительно сладкое наслаждение. Смотря на то, как из серо-зеленых глаз катятся подобно жемчугу слезы, а тело в руках выгибается и подается навстречу каждому его движению, Ли Чжи чувствовал, как его сердце разрывается на части, он махнул рукой, и тысячи свечей погасли, погружая покои в темноту, наполняя сладостными стонами. Прижимая к себе Джинхэя, зарываясь носом в его волосы, слыша его тяжёлое дыхание вперемешку со своим, с его глаз покатились слезы. Крепко обнимая обнаженную спину человека, который дрожащими губами оставлял прохладу на его теле, заставляя чувствовать легкость, тепло, трепет, печаль и невыносимое желание сделать все возможное, чтобы он никогда не покинул его. Чтобы всегда был рядом, дарил улыбку, неистовые поцелуи и такие несмелые, но искренние прикосновения. За окном хлынул дождь, тучи которого укрывали луну, подобно мягкому одеялу. Прохладные капли с неба усиливались с такой силой, словно отражали все возможные эмоции двоих сплетенных тел воедино. Заставляя почувствовать страдание и печаль любви, что длилась сотни тысяч лет. Шум дождя не мог заглушить крики душ двоих возлюбленных. Сливаясь воедино, они не произносили ни слова, но каждый из них кричал про себя: — Я люблю тебя! Люблю до такой степени, что готов отдать за тебя жизнь. — Больше всего на свете я любил и люблю тебя до боли в сердце. Я не смел даже прикоснуться к тебе, боясь, что оскверню своими окровавленными руками. Но ты никогда не отворачивался от меня. Ты был первым, кто коснулся меня, и первым, кто нашёл меня… Ты стал моим вином, что опьяняет меня, светом, что прогоняет тьму в моем сердце, воздухом, что позволяет дышать на этой земле, печалью и радостью, что заполняют мою душу, смыслом моей ничтожной жизни. Ты единственное, что у меня есть. Я так долго тебя ждал… Не могу больше тебя потерять… Неважно, куда ты захочешь отправиться, я последую за тобой. Ты был и остаешься моей жизнью, Джинхэй. — Ты моя жизнь, Цзиньлун, нет, Ли Чжи! Я причинил тебе столько боли… Но даже если ты возненавидишь меня, даже если ранишь, я всегда буду любить тебя. Едва забрезжил рассвет, дождь стих, принося в покои лёгкую осеннюю свежесть, окутывая двух мирно спящих в объятиях друг друга приятной прохладой. Красные яблоки, что выпали из мешка, покатились вниз по дорожке, сквозь пение птиц слышно было тихое курлыканье, в туманной дымке можно было увидеть очертания двух маленьких фигурок, прыгающих и держащихся за руки. — Глупые Шиши, тише! Разбудите Хуцзина и юного Господина, не сносить нам голов! — шёпот донесся до радостных Шиши. Шиши остановились, посмотрели на цветы смерти и, расплывшись в улыбках, уменьшились до размера с кленовый лист, продолжая веселиться во дворе.